CC BY
64
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 8. ИСТОРИЯ. 2013. № 1
Ю.С. Белянкин
(сотрудник Археографической лаборатории исторического факультета МГУ
имени М.В.Ломоносова)*
ПРОБЛЕМА ИСПРАВЛЕНИЯ СИМВОЛА ВЕРЫ
В АНТИСТАРООБРЯДЧЕСКИХ ПРОИЗВЕДЕНИЯХ
ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XVII в.
В статье анализируются издания Московского Печатного двора и рукописные сочинения, в которых отразилась полемика вокруг одной из ключевых реформ патриарха Никона — изменений в ряде членов Символа веры. На основе произведений защитников «господствующей» Церкви исследуется вопрос об эффективности ведения полемики против «раскольников», рассматриваются система аргументации, достоверность доказательств, предлагавшихся авторами-«никонианами». Привлечены также сочинения авторов-старообрядцев, отвечавших «официальным» полемистам.
Ключевые слова: церковные реформы, старообрядцы, Московский Печатный двор, Символ веры, книжная справа.
The article analyzes the publications of Moscow Printing House as well as hand-written works, which reflected the controversy over one of the key points of Patriarch Nikon reforms — changes in some parts of Symbol of Faith. On the basis of works of the "dominant" Church defenders the author investigates the effectiveness of polemic against the Old Believers, the system of the arguments, the reliability of evidence offered by the authors-"nikonians". The works of Old Believers, who opposed the "official" polemicists, were also attracted.
Key words: Church reforms, Old Believers, Moscow Printing House, Symbol of Faith, books correction.
* * *
Во второй половине XVII в. печатное слово приобрело новое значение, что выразилось, среди прочего, в изданиях, выходивших на Печатном дворе и направленных против церковных «раздор-ников»1. Эти книги должны были содержать достаточно убедительные и серьезные аргументы в пользу важнейших исправлений в церковной практике, которые стали активно осуществляться с началом патриаршества Никона, поскольку данные издания являлись единственным средством, с помощью которого «господствующая» Церковь могла донести до всех слоев русского общества
* Белянкин Юрий Сергеевич, тел.: (495) 939-52-64; e-mail: [email protected]
1 Об этом см.: Поздеева И.В. Московское книгопечатание накануне Нового времени // Поздеева И.В., Дадыкин А.В., Пушков В.П. Московский Печатный двор — факт и фактор русской культуры. 1652—1700 гг. Кн. 1. М., 2007. C. 60.
обоснование проводившихся реформ. Решение поставленных перед антистарообрядческими изданиями задач требовало от их авторов и составителей основательной подготовки и обширных знаний в области литургики и догматики, свободной ориентации в широком спектре источников, высокого полемического искусства. Поэтому важной задачей является анализ содержания антистарообрядческих текстов по наиболее существенным пунктам полемики с противниками церковных реформ, что необходимо для понимания того, насколько эти книги могли соответствовать целям издания, какие проблемы, дискуссии, существовавшие тогда в жизни Церкви и общества, они отразили. Помимо изданных на Печатном дворе во второй половине XVII в. появлялись отдельные антистарообрядческие сочинения, оставшиеся в рукописях и не получившие сколь-либо широкого распространения. Тем не менее их следует рассматривать вместе с печатными изданиями как часть одного круга антистарообрядческой книжности того времени.
Вопрос о содержании Символа веры являлся одним из наиболее острых в полемике. Среди «раскольников» бытовало представление о трех «отпадениях» в связи с искажением Символа. Во-первых, «по тысящи лет от воплощения слова Сына Божия паде Рим от веры — символ повредиша приложенем и от Сына»2 (Ш^^). Второе отпадение произошло после принятия Брестской унии и, наконец, по прошествии 1600 и 66 лет от Рождества оказался «развращен» Символ на Руси. В первой челобитной царю Алексею Михайловичу (1664 г.) протопоп Аввакум писал, что теперь «неистинна глаголют Духа Святаго быти и Христа, Сына Божия, на небеси не Царя быти во исповедании своея веры»3.
В мае 1655 г. в Москву прибыл посланник Константинопольского патриарха Паисия с ответами на вопросы патриарха Никона об исправлении книг и обрядов, а также с текстом греческого Символа. Одним из первых шагов церковных властей по широкому распространению исправленного Символа веры стал выпуск в марте 1658 г. тиражом 3600 экземпляров однолистного издания с его текстом4. Немного ранее вопрос о Символе был затронут в сборнике «Скрижаль», изданном в июле 1656 г. Впоследствии к доказательству справедливости исправленного Символа обращались авторы
2 Письма страдальческие священнопротопопа Аввакума // Памятники старообрядческой письменности. СПб., 2000. С. 323.
3 Аввакум, протопоп. Первая челобитная // Пустозерские узники. Ростов-на-Дону, 2009. С. 193.
4 Поздеева И.В. Между Средневековьем и Новым временем: новое в деятельности Московского Печатного двора во второй половине XVII в. // Поздеева И.В., Дадыкин А.В., Пушков В.П. Указ. соч. С. 97.
«Жезла правления» (1667) и «Увета духовного» (1682), а также некоторых других сочинений, направленных против «раскольников».
В «Скрижали» было опубликовано «Сказание... како подобает блюсти Символ» Максима Грека5. Авторитет Максима Грека в связи с другими реформами, как известно, был отвергнут «никониана-ми»6. В его трактате, напечатанном в «Скрижали», не говорится собственно о членах Символа, послуживших причиной разногласий. «Сказание» в целом посвящено обоснованию незыблемости Символа. В текст Максима Грека вставлены фразы, выделенные в «Скрижали» киноварью и отсутствующие в подлинном тексте его сочинения, о недопустимости «прилога» истиннного и употреблении формы несть конца. На это обращает внимание в своей челобитной Никита Добрынин, изучивший «Скрижаль»: «а что он Никон. в своей книге новой напечатал слова инока Максима. он в тех своих словах пишет, чтобы в Символе ни отъяти кому что»7. Никита Добрынин выявляет недостоверность слов Максима Грека о «прилоге»: «о том не дерзнул писати, и то ево Никоново ложно есть»8. Симеон Полоцкий в «Жезле правления», в основном повторяя доказательства необходимости изменения Символа из «Скрижали», уже не приводит эти неподлинные слова — вероятно, молчаливо признавая несостоятельность такого аргумента. В качестве еще одного доказательства в защиту исправленного Символа в «Скрижали» напечатана выдержка из «Истины показания» Зиновия Отенского, где помимо общих рассуждений о неприкосновенности Символа упоминается Номоканон времен Ярослава Мудрого с Символом без «прилога». Как подчеркивается в этом издании, разночтения в тексте Символа появились в русских книгах «по недомыслию» переписчиков, в результате чего на протяжении долгого времени сосуществовали разные его редакции. В «Скрижали» рассказывается известная история о прочтении патриархом Никоном греческого Символа на саккосе митрополита Фотия, когда патриарх задумался о необходимости проведения реформ: «и со всяким тщанием приложи на славенское наречие и показа типографским художеством всему множеству верных» (с. 857).
5 Скрижаль. МПД., 1656. С. 818.
6 На эту непоследовательность обращается внимание в челобитной Никита Добрынин: «того Максима Грека [Никон] в книге своей [Скрижали] охуждает, а в той же книге промеж своими словами того Максима слова во оправдание себе напечатал» (Никита Добрынин. Челобитная царю Алексею Михайловичу на книгу Скрижаль // Материалы для истории раскола за первое время его существования. Т. 4. М., 1878. С. 133).
7 Там же. С. 129.
8 Там же.
В «Жезле правления» обоснованию исправления Символа посвящены «возобличения» 26-е и 28-е из первой части, а в «Увете духовном» почти полностью повторяющие их 12—14-я статьи. Мысли Симеона Полоцкого об истинности исправлений в целом не отличаются оригинальностью и являются более или менее свободным изложением «Скрижали». Симеон Полоцкий отвечает на утверждение Никиты Добрынина (автор «Увета» в свою очередь отвечает на цитируемый в этой книге пункт челобитной 1682 г. о том, что «в наших русских книгах во всех нигде истиннаго не оставлено»), что «зле Никон отъят от Символа сие прилагательное истиннаго»9. Сопоставление с челобитной Никиты Добрынина показывает, что Симеон Полоцкий чрезмерно сократил суть его возражений. Симеон Полоцкий повторяет идею о запрете любых перемен в Символе, указывает на постановления III и IV Вселенских Соборов, запрещающие «едину преступити строку» в Никео-Цареградском Символе. Автор «Жезла» обвиняет «раскольников» в том, что именно они хотят подвигнуть этот до тех пор неподвижный «камень веры». «Прилагаемое до Святаго Духа» слово истинного, как подчеркивается в «Жезле» вслед за «Скрижалью», появилось из-за путаницы в рукописной традиции. Никита Добрынин в своей челобитной писал о том же самом, но в отношении нового Символа: его напечатали «с хромых символов писаных книг»10.
Неудовлетворительность объяснения, данного Симеоном Полоцким и в «Скрижали», показывает дьякон Федор в «Ответе православных»: отвергающие «прилог» ничем серьезно не подкрепляют свою позицию, так как «кто приложил, кой царь или патриарх, того они показати не могут ни лица, ни времени, ни места, где и когда то бысть тако, и когда на свету не бысть верных християн, что о таком деле вси умолчиша»11. Действительно, в «Жезле» утверждается, что в церковно-славянских рукописях данного «прилога» не было, о чем на самом деле можно было бы говорить только после полного текстологического изучения многовековой рукописной традиции12. Автор «Увета» вносит небольшое дополнение в систему доказательств Симеона Полоцкого. Он не признает точку зрения, которой придерживались Геронтий Соловецкий и Никита Добрынин, что правомерность употребления «прилога» обосновы-
9 Симеон Полоцкий. Жезл Правления. М., 1753. Л. 56 об.
10 Никита Добрынин. Указ. соч. С. 124.
11 Федор, дьякон. Ответ православных // Пустозерские узники. С. 387.
12 Дьякон Федор писал, что «Никон истиннаго Духа в Символе прилогом назвал... бутто преже в книгах словенскаго языка нигде не обретается истиннаго. и теми своими баснями он царя Алексея обманул» (Послание сыну Максиму // Пустозерские узники. С. 312).
вается словами Евангелия от Иоанна: «сам Господь наш Исус Христос Духа Святаго, иже от отца исходяща, истинного глаголет»13. В «Увете» подчеркивается приоритет по вопросу о Символе веры канонических решений Вселенских соборов, признавших, по мнению автора книги, истинным текст без «прилога».
В «Скрижали» и двух последовавших за ней антистарообрядческих изданиях Московского Печатного двора присутствует одна и та же мысль: никто не может отрицать истинности и божественности Духа Святого, однако это не означает обязательность употребления в Символе «прилога». Близко по смыслу высказывается Паисий Лигарид (статья 28-я): «Платон исповедует: аще Бог есть, убо не лжет; аще ли лжет, несть Бог <...> Никто же отречет Духа Святаго быти Духа истинна, но токмо глаголем, яко речение кирюу не полагается вместо истинного, но вместо Господа»14. В «Жезле» уточняется, что отцы II Вселенского собора с умыслом не включили «прилог», поскольку хотели тем самым обезоружить еретиков, на-рицавших Духа Святого истинным, отвергавших при этом Его божественность. Предлагая объяснение «вкравшемуся» в Символ «прилогу», автор «Жезла» возводит вину на позднейших переписчиков, по своему невежеству решивших, что Духа Святого следует именовать истинным, поскольку в Символе две другие Ипостаси тоже именуются истинными. Слово Кирю^ Симеон Полоцкий толкует именно как «Господь», поскольку в Никейском Символе такая формулировка несла особое значение в условиях борьбы со сторонниками Македония, отвергавшими божество Духа Святого, что потребовало прибавки: «убо и нам подобает Македония попирати, яко святи отцы глаголюще»15. Никита Добрынин и дьякон Федор, обращаясь к истории того же Собора, подчеркивают прямо противоположное: «на Втором Соборе прокляша Македония, а Святаго Духа, Бога истинна и Господа животворящаго, исповедаша»16.
Автор «Увета» замечает, что однажды употребленного в Символе слова «истинный» достаточно, поскольку в Троице «общее трем лицам божество» и повторять лишний раз истинность Духа нет объективного смысла. На подобное утверждение возражал Спири-дон Потемкин: «Троица сиречь един есть Отец Бог истинный, и един есть Сын Бог истинный, и един Дух Святый Бог истинный»17.
13 Ответ соловецкий священноинока Геронтия Соловецкого монастыря // Памятники старообрядческой письменности / Сост. Н.Ю. Бубнов. СПб., 2006. С. 168.
14 Материалы для истории раскола. Т. 9. М., 1894. С. 204.
15 Симеон Полоцкий. Указ. соч. Л. 61.
16 Федор, дьякон. Послание сыну Максиму.. С. 311.
17 Спиридон Потемкин. «Книга» (Слово 2, о Святом Дусе Господе истиннем) // http://krotov.info/acts/17/lyzlov/potemkin.html
По его мнению, именно равенство Ипостасей требует приложения слова «истинный» и к Духу Святому. Юрий Крижанич в своем «Обличении на Соловецкую челобитную» в целом не вдается в догматические тонкости проблемы. Он подчеркивает, что Никейский Символ был окончательно принят на Ш—1У Вселенских соборах. При этом утвержденный тогда текст отличался от выработанного на первом Соборе: «нигде же его к народу не произносят»18. Этот факт является для Крижанича принципиальным аргументом против возражений старообрядцев.
Паисий Лигарид полагал недопустимым подчеркивать истинность Духа в ущерб божественности: «Духа истиннаго быти, неже быти Господа <...> уже бо помянухом велие быти расстояние между сими речениями»19. Исключая возможность употребления обоих слов, Паисий Лигарид логически приходит к правильности, с его точки зрения, именно слова «Господа»: «меншее паки быти, еже быти истинным, неже быти Господем <...> занеже господство, а не истинство проповедается о Отце и Сыне [и Духе святом] <...> из господства изводится божество Духа, а не из самыя истины»20. На понимании слова «истинный» останавливает свое внимание Юрий Крижанич. По его словам, «всякий ангел есть истинен дух и всякая душа есть истинная душа; не ложно бо есть то, но по истине обретаются в мире ангели и души»21. Поэтому приложение к Духу Святому определения «истинный» излишне, поскольку оно и так подразумевается. Возражая ему, Спиридон Потемкин подчеркивал, что «всякое слово похвальное приглаголуется и твари но никтоже во твари истинный есть. приимет от Истинна по достоянию кож-де а не по естеству. сего ради никтоже есть истинен собою, токмо един Бог Святая Троица»22.
В некоторых старообрядческих сочинениях аргументы в защиту «дониконовского» Символа выглядят более обоснованными по сравнению с сочинениями их оппонентов. Так, в «Ответе православных» излагаются результаты изучения редакций Символа в печатных книгах, выпущенных на Руси со времен Ивана Грозного, а также в некоторых других славянских типографиях: «и того ради разгласия о истинном Дусе досматривах аз иных земель во святых книгах о Символе»23. Источниковедческая работа, результаты которой продемонстрированы в «Ответе», по сравнению с формаль-
18 Юрий Крижанич. Обличение на Соловецкую челобитную / Изд. И. Добро-творский // ПС. 1878. № 3. С. 72.
19 Материалы для истории раскола. Т. 9. С. 200.
20 Там же. С. 201.
21 Юрий Крижанич. Указ. соч. С. 74.
22 Спиридон Потемкин. Указ. соч.
23 Федор, дьякон. Ответ православных. С. 388—389.
ным повторением одних и тех же аргументов в «Жезле правления» и «Увете духовном», говорит не в пользу последних. В отличие от «Скрижали» или Симеона Полоцкого, дьякон Федор не просто обвиняет в невежестве переписчиков, распространивших разные редакции Символа, а достаточно подробно поясняет суть проблемы: поскольку греческое Кирю^ имеет несколько значений, то «в ру-ских же многих рукописных книгах писан Символ разгласно: и в Духа Святаго истиннаго, и в Духа Святаго Господа и животворящего, и в Духа Святаго животворящего — и то все от преписую-щих, как кто хотя, сице и писа»24.
Полемическая ценность «Жезла правления» и тем более «Увета духовного» по вопросу об исправлении восьмого члена Символа невысока. Система доказательств в них сведена к пересказу однотипных аргументов против «церковных раздорников». Сократив до нескольких фраз критику положений «Скрижали» о Символе, выдвинутую Никитой Добрыниным, Симеон Полоцкий создал превратное впечатление о ходе мыслей своего оппонента и опустил целый ряд его тезисов, что оставило открытыми поставленные «раскольниками» вопросы.
Что касается фразы «несть конца»/«не будет конца», то комментарии о правильности ее перевода есть в «Скрижали», а также в «Жезле правления» и в «Увете духовном», где содержится пересказ аргументов из первых двух книг. Как известно, сторонники «старой веры» не признавали допустимости употребления «не будет конца», поскольку в этом случае Христос еще не воцарился. Об этом подробно говорится в челобитных Никиты Добрынина и попа Лазаря. По их словам, «о символе бо веры не одне наши книги свидетельствуют, но и сербския, и болгарския, и моравы, и острозския. его же царствию несть конца, а не будет конца сего слова отнюдь нет»25. Обращаясь непосредственно к «Скрижали», Лазарь полемизирует с помещенным в ней толкованием Символа, выдержку из которого он привел в своей челобитной: «[Христос] истинно царствует токмо онеми, иже познавают его и служат ему, неверными же и иномысленными не царствует совершенно»26. Как писал протопоп Аввакум, «вчиняют себя с неверными и ино-мысленными, глаголя: егда по Судном дни воцарится, и тогда Царству Его не будет конца. Аще потонку хочешь разумети о сем, прочти в Скрыжале-той толк-от их блядивой»27. Весьма близко к тексту «Скрижали» рассуждает о Символе в «Жезле правления»
24 Там же. С. 389.
25 Романо-борисоглебского попа Лазаря роспись вкратце нововводным церковным раздором // Материалы для истории раскола. Т. 4. С. 210.
26 Там же. С. 217.
27 Аввакум, протопоп. Книга толкований // Пустозерские узники. С. 123.
Симеон Полоцкий. Он различал два понимания царствования Господа. Во-первых, «по словеси убо создания совершенно царствует над всею тварию, над иудеи и еллины и над самими диаволы яко творец» (л. 65). Но, с другой стороны, «по словеси паки присвоения царствует над всеми верными, волею подчиняющимися Его царству». Совершенное царство Спасителя придет, когда «положит враги своя подножие ногама своима». В Символе веры, согласно Симеону Полоцкому, допустимо только второе толкование. Не соглашаясь с этим, инок Авраамий писал, что слова «не будет конца» могли быть возможны только до рождения Спасителя: «сия глагола архангел прежде рождества Христова яко предгрядущему царствию Христову»28.
Дает свои возражения на интерпретацию Симеоном Полоцким рассматриваемого члена Символа веры и дьякон Федор: Христос воцарился «по благовещению архангела Гавриила и царствует ныне всеми языки и царствовати будет во веки яко и ныне и присно царствует, верными — по присвоению, неверными же по словеси создания»29. То есть дьякон Федор, фактически признавая, что царство Христово охватывает как верных, так и неверных, считает, однако, что еще до Страшного Суда «неверные» уже находятся под «царствием» Христовым. Если же признавать, что Христос еще не царствует, то, по словам дьякона Федора, Он как будто еще не родился и не воплотился, что совершенно абсурдно. Подробно рассуждает на тему будущего или настоящего царства Христова протопоп Аввакум. Он опирается, с одной стороны, на слова апостола Павла о Христе («егда предаст царство Богу и Отцу, егда испраз-днит всяко началство и всяку власть и силу, подобает бо Ему цар-ствовати дондеже положит вся враги под нози Его»), а с другой — на их толкование Иоанном Златоустом: «две бо царствие Христове толкуем, едино по созданию, а другое по присвоению, не пресекается бо Его царство, царствует бо Христос верными и неверными» 30.
Однозначное разрешение вопроса о единственно верном прочтении Символа веры не было возможным, и любые ссылки той или иной стороны на конкретные рукописные или печатные источники с одной из редакций не могли быть убедительны: и «официальные» церковные полемисты, и «раскольники» находили источники, содержавшие тот или другой вариант Символа, поскольку они были в употреблении до 1650-х гг. Лишь в середине XVI в., когда митрополит Макарий обратил внимание на разночтения, содержание сакрального текста стало актуальным предметом обсуждения в церковных кругах. Сопоставление источников показывает, что
28 Материалы для истории раскола. Т. 7. М., 1885. С. 276.
29 Федор, дьякон. Ответ православных. С. 386.
30 Материалы для истории раскола...Т. 5. М., 1879. С. 248.
защитники исправленного Символа, чья позиция отражена прежде всего в печатных книгах МПД, далеко не всегда были готовы в полной мере представить хорошо продуманные аргументы против своих оппонентов.
Исследование по истории редакций славянских переводов Символов веры представлено в работе А.М. Гезена31. Им выделены три редакции Константинопольского Символа. Древнейший обнаруженный им список первой редакции Символа находится в Устюжской Кормчей (XIII—XIV вв.). В нем встречается чтение «не будет конца» и «во святый Дух Господин / Господь и в животворящий» (ка! ец то ПуЕ^ца то Ауюу, то кирюу...). Как предполагал А. Гезен, понятие господства Духа («господствующий», «то кирюу») было переведено существительным, поскольку оно более точно могло выразить суть данного греческого определения. Вторая редакция Символа в ее наиболее раннем списке была обнаружена в рукописи (СПб ДА, № 1052), датированной ХШ—Х^ вв., с чтением «несть конца». Это изменение было прослежено Гезеном в ряде рукописей Х^—Х^ вв. Третья редакция Символа найдена в 15 рукописях Х^—Х^ вв., половина из которых относится к XV в. По мнению А.М. Гезена, появление такого варианта Символа может объясняться тем, что кто-либо из переводчиков и переписчиков решил, будто господство Духа лучше передать через определение «истинный». Вместо притяжательного значения получилось определение истины как качества Духа. Однако по-гречески последнее должно передаваться как «а^Ваш^».
На важность разницы в определении Духа Святого как «а^-Вега^» или «кирюу» обратил внимание в своем трактате еще Паисий Лигарид. Дьякон Федор, тоже подчеркивая разницу в качественном и притяжательном значении слова «истина», утверждает правильность первого толкования: «И тако пресвятая уста Христова рекоша апостолом Его: Егда придет Утешитель, Его же Аз послю вам от Отца, Дух истинный (а не рече Дух истины)»32. По мнению дьякона, правильное богословское понимание восьмого члена Символа подразумевает обязательное употребление обоих слов: «Господь бо имя Богу, истинный честь и славу ему являет велию»33. «Раскольники» осознавали смысл обоих терминов. Например, рассуждение об этом есть в сочинении инока Авраамия: «не едино есть по-нашему Господа, а по-гречески Кирион, понашему истинного, а погречески алифинон <...> многажды и едина речь на двое
31 Гезен А. История славянского перевода Символов веры. Критико-палеогра-фические заметки. Вып. 1. СПб., 1884.
32 Федор, дьякон. Ответ православных. С. 415.
33 Материалы для истории раскола. Т. 6. М., 1881. С. 146.
делится. мука и мука, Лука и лука.»34. Юрий Крижанич, с другой стороны, не приводя каких-либо конкретных рукописей, утверждал, что «нигде о Святом Духе несть написано то а^Ве^ Шейца», т.е. истинный дух35. Как подчеркивает Крижанич, в Евангелии от Иоанна (гл. 15), где говорится «Егда придет Утешитель оный Дух истины», имеется в виду в греческом подлиннике «то Шейца т^ сиречь оный Дух оныя истины, и та речь имеет высший разум, знаменует бо, яко Дух с Отцем и с Сыном есть источник и начало всякия истины, то бо есть рещи Дух истины, еже и начало истины, а не причастник истины, или привязан ко истине, якоже вы клевещете»36. Как замечает в свою очередь дьякон Федор, при такой терминологии Дух Святой становился как бы слугой Истины, первой Ипостаси. Дьякон Федор настаивал на необходимости употребления в Символе обоих определений: «а еже слышах многих глаголющих едину речь быти оба глагола оныя в Символе, "Господа истиннаго", и сего ради непщеваша единому глаголу писа-тися в Символе в тех книгах, или Господа, или истиннаго, и то ложно есть помышление таковых. не един бо глагол есть той»37. Ту же мысль высказывал Спиридон Потемкин: «Его же аще наре-чеши Бога или Господа, а не приложиши Истиннаго, то ничто же рекл еси о славе Его»38. Отстаивая необходимость употребления «прилога», Спиридон Потемкин писал, что «Дух Истинный. ни от кого не создан ни сотворен. и всем тварем Творец и Создатель». Для него исключение слова «истинного» равносильно католическому «Й1^ие», поскольку и то и другое принижает значение Духа Святого. По словам Потемкина, «и вся бо ереси хулят Святаго Духа явно <.> римляном же приемше совет лукав еже хулити Дух истинный и прилагати и от Сына <.> нужда им настоит от того же лукаваго совета еже не нарицати Истиннаго»39.
Полемика о данном члене Символа веры была продолжена в начале XVIII в. в Керженских ответах. В трактате обращается внимание, что «истинный именительным падежем мужскаго рода прилагательнаго имене богословяшеся <.> в новопечатных же Евангелиях дух истины родным падежем женскаго рода новополо-жися». Истинный дух «свидетельствует» истину, «дух святый по истине дух, того ради святый божественный дух, а не в просте»40.
34 Материалы для истории раскола. Т. 7. С. 73.
35 Юрий Крижанич. Указ. соч. С. 98.
36 Там же.
37 Федор, дьякон. Ответ православных. С. 393.
38 Спиридон Потемкин. Указ. соч. (Слово 5, о прелести антихристовой).
39 Там же.
40 Ответы Александра диакона (на Керженце), поданные нижегородскому епископу Питириму в 1719 г. М., 1906. С. 114.
Причины остроты полемики, развернувшейся вокруг толкования членов Символа веры, весьма точно объясняются Спиридоном Потемкиным. Символ — один из камней вероучения. По словам Потемкина, «им же да от начала обучаются юнии славити Бога, глаголя: Царю небесный, Утешителю Душе Истинный, и прочая»41. Испорченность рассматриваемого члена Символа недопустима потому, что из-за этого теряет свою силу само крещение («како приидет Истинный в сердце крещаемаго?»). Как полагает П. Хант, изъятие «истинности» и «несть конца» разрушало в глазах Аввакума идею целесообразности истории, ее функции выявлять высшую духовную истину, что косвенно подрывало понимание Московского царства как оплота православия, а также лишало историю ее смысла как пути к спасению человека42.
Интересно сочиненное протопопом Аввакумом «прение» между сторонниками «старой веры» и церковных реформ о Символе веры, показывающее общее понимание той и другой стороной сущности проблемы. Дискуссия развернулась вокруг «словес святаго Василия Великаго»: «креститися подобает яко прияхом, а веровати яко крестихомся»43. Защитник «старой веры» недоумевает, как можно верить в истинного Духа, если в момент крещения «трикраты глаголется без истинного». «Никонианин» возражает тем, что «Васи-льево слово лежит в книгах», а подчиняться следует «ныне сущим начальником», поскольку именно им надлежит дать ответ перед Господом за паству, и они, «аще и Христос рече, в символ не прия-ша "истинного"». Однако такой формальный ответ выглядит бессильно перед аргументами воображаемого старообрядца: «С коею верою и с коею совестию на суде станешь перед Христом?»44.
Таким образом, еще задолго до того, как была подведена научная основа под проблему редакций славянского Символа веры и осуществлена та источниковедческая работа, о которой на словах (в большей или меньшей степени) заявляли старообрядцы и их оппоненты, общие выводы были уже сделаны. Лучше всего они продемонстрированы в подробном исследовании вопроса о редакциях Символа в «Ответе православных». В своей известной монографии о Никите Добрынине И. Румянцев, имея ввиду «Жезл», пишет, что «вопрос о неправильности прибавления к восьмому члену Символа веры слова "истинного" разрешен в нашей историко-полеми-
41 Спиридон Потемкин. Указ. соч. (Слово 7, о нечувственных христианех).
42 Хант П. Житие протопопа Аввакума и идеология раскола // Традиционная духовная и материальная культура русских старообрядческих поселений в странах Европы, Азии и Америки: Сб. науч. трудов. Новосибирск, 1992. С. 41.
43 Материалы для истории раскола. Т. 8. М., 1886. С. 122.
44 Там же. С. 123, 126.
ческой литературе убедительно и документально»45. Согласиться с этим мнением ученого, как видно из всего сказанного выше, невозможно. Тем более нельзя считать, что «Симеон Полоцкий доказал Никите ясно и наглядно» ошибочность воззрений «раскольников» на содержание Символа веры. Поиск решения проблемы «правильного» прочтения священного текста с помощью подбора соответствующих источников не мог дать результатов до тех пор, пока данный вопрос являлся предметом острой внутрицерковной полемики.
Список литературы
1. Гезен А.М. История славянского перевода Символов веры // Критико-палеографические заметки. Вып. 1. СПб., 1884.
2. Поздеева И.В., Дадыкин А.В., Пушков В.П. Московский Печатный двор — факт и фактор русской культуры. 1652—1700 гг. Кн. 1. М., 2007.
3. Румянцев И. Н.К. Добрынин («Пустосвят»). Сергиев Посад, 1916.
Поступила в редакцию 7 сентября 2011 г.
45 Румянцев И. Н.К. Добрынин («Пустосвят»). Сергиев Посад, 1916. С. 421.
