CC BY
54
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 8. ИСТОРИЯ. 2011. № 6
Ю.С. Белянкин
(аспирант кафедры истории Церкви исторического факультета МГУ
имени М.В. Ломоносова)*
ПОЛЕМИКА ВОКРУГ КРЕСТНОГО ЗНАМЕНИЯ
И МОСКОВСКИЕ ПЕЧАТНЫЕ КНИГИ XVII в.
ДЛЯ ОБУЧЕНИЯ ВЕРЕ И ГРАМОТЕ
В статье рассматриваются издания Московского печатного двора в переломный период русской истории, связанный с церковными реформами патриарха Никона. Автор анализирует, когда и каким образом в XVII в. в печатных Псалтырях и Часословах появлялись и изменялись разделы о крестном знамении. Внесение в эти книги толкования троеперстного крестного знамения в конце XVII в. стало важным шагом в противоборстве господствующей Церкви с «раскольниками».
Ключевые слова: реформы патриарха Никона, старообрядчество, Московский печатный двор, крестное знамение, книжная справа, Псалтырь.
The article examines the publications of Moscow Printing House appeared in the critical period of Russian history connected with Patriarch Nikon's church reforms. The author analyses when and how the new sections devoted to the Sign of the Cross were added to the printed Books of Psalms and Horologions. The addition of the explanation of three-finger Sign of the Cross to these books has become an important step in the confrontation of the official Church and the dissenters.
Key words: Patriarch Nikon's church reforms, Old Belief, Moscow Printing
House, Sign of the Cross, books correction, Book of Psalms.
* * *
Во второй половине XVII в., как и в предшествовавшие времена, на Московском печатном дворе (МПД) издавались самые необходимые для государства и Церкви книги1. Среди них были литургические издания, тексты Писания, книги для уставного чтения. Ярким примером нового значения печатного слова в этот период являются издания, направленные против церковных «раз-дорников». В их числе такие крупнейшие памятники антистарообрядческой полемики, как сборник «Скрижаль» (1656 г.), «Жезл правления» Симеона Полоцкого (1667 г.) и «Увет духовный», приписываемый архиепископу Афанасию Холмогорскому (1682 г.). В то же время борьба Церкви и государства с воззрениями «раскольни-
Белянкин Юрий Сергеевич, тел.: 8-926-603-32-10; e-mail: [email protected]
1 См.: Поздеева И.В. Московское книгопечатание накануне Нового времени // Поздеева И.В., Дадыкин А.В., Пушков В.П. Московский Печатный двор — факт и фактор русской культуры. 1652—1700 гг. Кн. 1. М., 2007. С. 6.
ков» с помощью Печатного двора не ограничивалась только публикацией таких больших, сложных по содержанию книг. Церковные и светские власти осознавали: чтобы предотвратить распространение влияния старообрядчества, необходимо бороться за умы широких слоев русского общества. Печатная книга второй половины XVII в. во многом служила инструментом церковной и государственной политики2. Этот тезис подтверждают не только несколько перечисленных выше антистарообрядческих изданий. Одним из шагов «официальной» Церкви в противоборстве со старообрядцами стало использование книг для обучения вере и грамоте, выпускавшихся на Печатном дворе3. Речь идет о московских печатных Псалтырях и Часословах, в которые был введен специальный раздел, посвященный толкованию правильного, в контексте церковных реформ, крестного знамения. Важным является вопрос о том, насколько убедительно выглядели аргументы господствующей Церкви, выдвинутые против своих оппонентов по самому острому пункту взаимной полемики, а также насколько действенным мог быть такой способ борьбы с ними.
Впервые раздел о троеперстном крестном знамении появился в Псалтыри, изданной на Печатном дворе в марте 1684 г.4 Это был крайне напряженный период в истории церковного раскола. Недавно властям с большими усилиями удалось подавить стрелецкие волнения. В ходе бунта с новой силой заявили о себе противники церковных реформ. Незамедлительно последовал ответ Церкви в виде целого ряда антистарообрядческих изданий, увидевших свет на МПД в 1682—1683 гг. Вероятно, сложившаяся обстановка заставила предпринять новые меры к усилению борьбы со старообрядческими идеями, в связи с чем перед текстом мартовской Псалтыри 1684 г. был опубликован специальный раздел — «Краткое изъявление, како всякому православному христианину по древнему преданию святых апостолов и святых отец на изображение знамения креста святаго на лице своем подобает руки своея персти и кия слагати» (л. 12об.—23). Впоследствии почти во всех изданиях Псалтырей, в том числе следованных, вышедших до конца столетия, будет помещаться один и тот же текст. Например, в документах МПД сохранился текст указа об издании Псалтыри в мае 1684 г.: «192-го маия в 12 день по указу великаго господина святеишаго
2 Там же. С. 11.
3 Об этом типе книг см.: Поздеева И.В. Издание и распространение учебной литературы в ХУЛ в.: Московский Печатный Двор // Очерки истории школы и педагогической мысли народов СССР. С древнейших времен до конца XVII в. М., 1989.
4 Из новейших работ, посвященных теме книжной справы и, в частности, истории издания Псалтыри, необходимо отметить монографию А.В. Вознесенского «К истории славянской печатной Псалтыри» (М.; СПб., 2010).
кир Иоакима патриарха Московскаго и всея России велено делать Псалтир со возследованием... велено внести... о сложении перстов краткое изъявление из Псалтири, что печатана во 192-м году»5. В указе имеется в виду мартовская Псалтырь 1684 г., из которой нужно было заимствовать толкование крестного знамения для майской Псалтыри с восследованием. Эти издания легко идентифицируются, поскольку помимо традиционной гравюры с изображением царя Давида в этих Псалтырях появилось изображение руки с троеперстным крестным знамением. Данная прибавка о крестном знамении по неизвестным причинам не вошла только в состав Псалтыри 1697 г. Указ о включении текста о крестном знамении в Псалтырь датирован 19 января 1684 г. В документах архива МПД говорится, что «лета 192-го ианнуариа 19 числа великий господин святеиший Иоаким патриарх Московский и всея России указал на книжном Печатном дворе книгу Псалтырь учебную печатать, а в нее внести о треперстном сложении краткое изъявление»6. Статью поместили между катехизическими статьями и Уставом о Псалтыри. Вопрос о том, кто был автором данного текста, ждет своего решения.
Большое внимание в «Изъявлении» уделено толкованию символики троеперстного крестного знамения7. В данном случае оно не отличается оригинальностью, поскольку уже встречалось в антистарообрядческих изданиях МПД — «Жезле правления», «Увете духовном», «Извещении о сложении трех первых перстов» (1677 г.), изданном от лица патриарха Иоакима8. Тем не менее помещение в Псалтырь специального раздела об утвержденном в ходе церковных реформ троеперстном крестном знамении, ставшим по существу центральной их составляющей, имело большое значение. Перечисленные издания были предназначены для довольно узкой аудитории, преимущественно духовенства. Поэтому сохранялась проблема распространения сведений о единственно признанном крестном знамении среди всех слоев населения. В отличие от узкоспециальных антистарообрядческих изданий Псалтырь являлась настольной книгой в любом жилище — как мирян, так и клириков. Как показывает анализ социального состава покупателей книг для обучения вере и грамоте, именно эти книги быстро расходи-
5 РГАДА. Ф. 1182. Оп. 1. Д. 100. Л. 81.
6 Там же. Л. 80об.
7 Исследование по теме споров вокруг крестного знамения представлено в монографии Б.А. Успенского «Крест и круг: Из истории христианской символики» (М., 2006).
8 Текст с толкованием в перечисленных изданиях не был дословно идентичным, но общее его содержание вполне одно и то же.
лись в церковные школы и в руки «разного чина людей»9. Псалтырь завершала образование большинства грамотных людей той эпохи, поэтому опубликованное в ней «Краткое изъявление» не могло остаться незамеченным. Можно привести свидетельство из полемического сочинения выговского писателя Даниила Матвеева, который писал, что о новом крестном знамении говорится «в начале Псалтирей дестевых и полудестевых, в них же досаждают православным по древнему святых отец преданию двема персты знаменующимся яко бы по Несторию злоумному, в том преданном сложении перстном, разделяют во две ипостаси единаго Христа»10.
Автор «Изъявления» последовательно описывает, как следует складывать пальцы: «первее убо подобает совокупити десныя руки своея первыя три персты во образ Святой Троицы» (л. 13). Соединять следует «великий перст и другие два сущия близ его». Такая форма перстосложения символизирует равенство ипостасей: «яко в Троице несть первая и последнее, ниже более и менее». Эти три пальца, «ничтоже между себе ино впущающе», подобны трем ипостасям. Иначе знаменуют себя только «проклятые армене, неравенство о Троице умствующие». Православные «не глаголют, ниже сливают вся три персты во един перст», но «глаголют по чину: палец, и указательный, и средний» (л. 14об.). Однако помимо армян появились еще одни хулители крестного знамения: «суть же нецыи сопротивныя древнему Церкве преданию творящи». Они «великий палец соединяют с четвертым и пятым», заключая в них «тайну Святой Троицы» (л. 15). Указательный и средний пальцы у них символизируют «таинство Бога слова». Автор «Изъявления» опровергает самые авторитетные источники, на которые старообрядцы ссылались по вопросу о крестном знамении — «свидетельства бла-женнаго Мелетия Антиохийскаго, Феодорита же и Максима инока горы Афонския». Для излечения их «недуга» автор предлагает староверам «врачевство духовное от соборныя церкве», изложенное ниже. Приводится список всех антистарообрядческих изданий МПД, в которых рассматривался вопрос о крестном знамении, с указанием конкретных листов: «Скрижаль», «Жезл правления», «Извещение чюдесе», «Увет духовный», «Слово благодарственное». Читатель отсылается к этим книгам, дабы познать раскольников «лестное учение». В «Изъявлении» изложено увещание
9 Поздеева И.В. Историко-культурное значение деятельности Московского Печатного двора в первой половине XVII в. // Поздеева И.В. Пушков В.П., Дадыкин А.В. Московский Печатный двор — факт и фактор русской культуры. 1618—1652 гг. М., 2001. С. 37.
10 Матвеев Д. Обличение нововерия. Саратов, 1915. С. 7.
к старообрядцам, обобщающее все то, что уже было напечатано в указанных книгах11.
Во-первых, следует опровержение символики Божественного и человеческого начала во Христе, изображаемого у староверов двумя пальцами. С точки зрения автора «Изъявления», они, сами того не ведая, впадают в несториеву ересь, разделяя Христа: «по Несторию глаголющему инаго убо быти сына, Бога слова, иже от отца рож-деннаго прежде век; другаго же, Иисуса иже от Назарета, человека проста непщевавшему» (л. 16). В троеперстном знамении первый палец символизирует «сыновнюю ипостась». В «Изъявлении» низвергается авторитет «свидетельства Мелетия Антиохийскаго патриарха», который в действительности никакого «предания» по данному вопросу «никогдаже кому предавша». Имело место лишь то, что во время спора с арианами о вере он, исчерпав все средства, «показа им три персты знамения, потом же два совокупль и един пригнув, и изыде огонь яко молния» (л. 16об.). Однако, по мнению автора «Изъявления», произошедшее нельзя трактовать как то, что патриарх пригнул «един великий перст» и «два малыя последния». Как и в ряде других столь же важных вопросов полемики старообрядцы и «никониане» не могли представить решающих аргументов, поскольку все зависело от того, под каким углом противостоящим сторонам было удобно трактовать недостаточно очевидное по своему содержанию «предание». Автор «Изъявления» прибегает к доходчивому доказательству: сложить три перста гораздо удобнее и логичнее («несложно показа и явственно сотвори»), чем пытаться показать знамение так, как настаивали старообрядцы («всяко бо никому возможно дву средних перстов ниже отделити от трех, ниже паки преклонити я, аще и покусился бы кто» — л. 17об.). Когда патриарх Мелетий показал знамение «старообрядческое», тогда не было никакого знака, вроде молнии: «зане несложны и несоедине-ны друг со другом показа».
Еще один источник, на который опирались «раскольники», «Феодоритово свидетельство», назван в «Изъявлении» подложным. Даже сами старообрядцы «его же прозвания не изъявляют». Неизвестно, «кий то Феодорит бяше, и коего града, аще антиохий-ский, аще Кира града, или ин кий». Сочинения Феодорита Кир-ского на эту тему «славенским диалектом» автору «Изъявления» неизвестны. Если бы они имелись, то не следовало бы им доверять, «понеже в них клевет бяше на поборника веры Кирилла Александрийскаго... и на правую нашу веру злочестивому Несто-
11 Как пишет Даниил Матвеев, «в тех же их списаниях, в преди Псалтырех и Часословцех повелевают, большее хотящим известитися. Врачевство духовное (глаголют) от соборныя церкве подадеся» (там же).
рию помогающая» (л. 20об.). Другие писатели с именем Феодорит «в реестрах благочестивых писателей» автору неведомы.
«Сказание о Мелетии Антиохийском» и «Феодоритово слово» появились в русской книжности в XV в.12 «Сказание» восходит к «Церковной истории» Феодорита Кирского. Что касается Максима Грека, то его авторитет в «Изъявлении» признается: «Максим муж бе благ и разума исполнен». Но его мнение по вопросу о крестном знамении подвергается сомнению: «...обаче что о сем писа, не вемы откуду писа: или, яко человек, в сем пострадав, снисходе предприятию и обычаю нашему» (л. 21).
В «Жезле правления» Симеон Полоцкий, отвечая на челобитную Никиты Добрынина (Пустосвята), также обращается к преданию о патриархе Мелетии (в 21—22-м обличениях первой части). В 21-м обличении автор говорит о нем очень кратко, ссылаясь только на его житие, читаемое под 12 февраля (очевидно, в Прологе). Что касается Феодорита, то Симеон Полоцкий отзывается о блаженном Феодорите с большим уважением, чем автор «Изъявления», сомневаясь, что в его сочинениях могут быть указываемые «раскольниками» толкования о крестном знамении, поскольку сами старообрядцы не могут показать, «в котором слове или гла-визне» они встречаются. Как и в «Изъявлении», Симеон Полоцкий, не отрицая авторитета Максима Грека, отказывается «повиноваться» его писаниям о крестном знамении, которые он взял не у Святых Отцов, а написал по своему разумению. 22-е обличение полностью посвящено полемике вокруг крестного знамения патриарха Мелетия. Однако здесь Симеон Полоцкий не опирается на какие-либо источники, пространно рассуждая о правоте троеперстного знамения и его символики, говоря только о том, что сложенные таким образом пальцы показывают имя «Иисус Христос», что якобы заповедовал Спаситель (именословное перстосложении было утверждено на Соборе 1667 г.). Опровергая в «Жезле правления» писания попа Лазаря, автор книги снова возвращается к крестному знамению. Лазарь ссылается на целый ряд авторитетных имен (Иоанна Златоуста, Кирилла Иерусалимского, Мелетия Антиохийского), Симеон Полоцкий в ответ в нескольких словах отвергает мнение, что Отцы Церкви могли писать нечто подобное.
12 См.: Опарина Т.А. Иван Наседка и полемическое богословие Киевской митрополии. Новосибирск, 1998. С. 109. Истории «Феодоритова слова» достаточно большое внимание уделил в своем труде митрополит Макарий (Булгаков) (см.: его работу «История русской Церкви». Кн. 4. Ч. 2 (М., 1996. Отд. 2. Гл. 6). Как указывает митрополит Макарий, патриарх Никон в 1655 г. говорил перед отцами Собора о двуперстии, что оно внесено в книги в недавнее время. На Соборе было решено, что не желающие принимать троеперстие, «якоже зде прежде православнии содер-жаша, до напечатания Слова Феодоритова в Псалтирях со возследованием мо-сковския печати», будут отлучены «вкупе и с писанием Феодоритовым».
В качестве последнего аргумента в «Изъявлении» приводится предание об обретении руки апостола Андрея. Впервые повествование об этом чуде было внесено в текст «Увета духовного». Само чудо, как сообщается в книге, произошло в сентябре 1682 г., т.е. уже в процессе печатания «Увета», когда патриарх обнаружил реликвию в своей ризнице. Поэтому в сохранившейся корректурной рукописи этот текст отсутствует13. Затем данное предание было пересказано в «Слове благодарственном» патриарха Иоакима, вышедшем в октябре 1683 г. Наконец, сведения об этом событии были введены в Псалтыри, что обеспечивало широкое распространение информации о руке апостола с троеперстным знамением. Как поясняется в «Изъявлении», принесенная из Греции рука «в царствующем граде Москве ныне же в соборной церкви Успения пресвятой Богородицы пребывает».
До 1684 г. самостоятельные разделы о крестном знамении в московских Псалтырях имелись только в некоторых «дониконов-ских» изданиях. Такие разделы присутствуют в изданиях простых и следованных Псалтырей 1641—1642 гг., 20.IX и 6.ХП.1645 г. (л. 5—16), а также 5ЛХ.1650 г. (л. 10—21)14. На толкования о крестном знамении в «дониконовских» Псалтырях ссылались дьякон Федор («а о крестном знамении в сложении перстов по нас многия книги свидетелствуют московския: Псалтыри с воследованием, в книгах Кирила Иерусалимского...») и протопоп Аввакум («Тако научиша нас персты слагати святии отцы: Мелетий, архиепископ Антиохийский, и Феодорит Блаженный, и Максим Грек... во многих книгах: во Псалтырях и в Кириллове.»)15. Как известно, в 1644 г. в «Кириллову книгу» были включены тексты о крестном знамении, которые ранее были опубликованы в московских Псалтырях 1641—1642 гг.16 Учение о перстосложении изложено в «Кириллове книге» в гл. 14, основой для него послужила виленская «Книга об образех» (1596 г.)17. Ссылаются на толкования о крестном знамении в «дониконовских» Псалтырях времен царя Михаила Федоровича и Алексея Михайловича авторы «Поморских ответов»: «В книгах Псалтырех полудестевых слово о крестном знамении положено,
13 РГАДА. Ф. 381. № 1642.
14 В статье Е.М. Верещагина говорится о наличии раздела о крестном знамении в издании Псалтыри 1646 г. Однако такое издание до сих пор не было известно (см.: Верещагин Е.М. Полемика вокруг двуперстия: филологический анализ Мелетиева благословения // Русские старообрядцы: язык, культура, история. М., 2008. С. 12).
15 «О сложении перст» // Барсков Я.Л. Памятники первых лет русского старообрядчества. СПб., 1912. С. 225.
16 См.: Гурьянова Н.С. Старообрядцы и творческое наследие Киевской митрополии. Новосибирск, 2007. С. 83.
17 Там же.
в нем же велено три персты сложити, два же, указателный и средний, совокупити»18.
Для сравнения содержания этих разделов в Псалтырях 1640-х гг. и рассмотренных выше изданиях последней трети XVII в. можно обратиться к Псалтыри учебной, вышедшей на Печатном дворе в сентябре 1650 г. В тех исторических условиях данный раздел не имел такой идейной остроты, как в изданиях второй половины XVII в. Его появление в значительной степени могло быть связано с актуализировавшейся тогда антипротестантской полемикой. В разделе о крестном знамении говорится об общем смысле символики, употреблении двуперстного знамения на протяжении истории. Дается символическое толкование того, как следует правильно накладывать крестное знамение. Толкование символики крестного знамения, которое приведено в этом и других московских изданиях Псалтырей 1640-х гг., впоследствии будет оспариваться как «раскольническое» в рассмотренных выше Псалтырях конца XVII столетия. В «иосифовском» издании Псалтыри 1650 г. в качестве авторитетных приведены свидетельства о крестном знамении блаженного Феодорита, Мелетия Антиохийского и Максима Грека, отвергнутые «официальной» Церковью после реформ патриарха Никона.
В Псалтыри учебной 1650 г. напечатан раздел под заглавием «Како лице свое крестити крестообразно и какова есть сила крестнаго знамения и коль велико божественное таинство в сложении перст». В тексте подчеркивается, что крестное знамение было заповедано еще Спасителем. Хотя форма этого знамения не уточняется, тем не менее из контекста очевидно, что Иисус завещал именно то крестное знамение, правильность которого доказывается в рассматриваемом разделе, т.е. двуперстное. Принимающий крещение трижды погружается в воду, подобно «тридневному Христову погребению», «тому же подобно и знамением честнаго креста все доброе веры таинство учит нас познавать тайну ибо три перста сложити вместе, великий и малый, и третий, что подле малаго, исповедуется тайна божественных трех ипостасей, единаго Бога в трех лицах» (л. 8). Два протягиваемых пальца символизируют «тайну самого Господа нашего Иисуса Христа, иже есть совершен Бог и совершен человек». При этом средний «великий перст» следовало «мало пре-клонити», так как с помощью этого «исповедуется тайна, еже есть Сын Божий преклонь небеса и сниде на землю, и бысть человек нашего ради спасения».
В разделе приводятся несколько главных источников, на которые впоследствии постоянно будут ссылаться защитники старого обряда и нападать приверженцы нового. Во-первых, «блаженный
18 Поморские ответы. М., 1911. Ответ 5.
Феодорит глаголет, како подобает рукою креститися, три персты равно имети вкупе, великий иже глаголется палец, да два последних исповедуется тайна по образу троическому Бог отец, Бог сын, Бог дух святой» (л. 9об.). Этим символизируется «трие во едином божестве, тако тем трем перстом указуется». Два пальца, «вышний и средний», следовало вместе сложить и протянуть — «то образует два естества Христова Божество и человечество»: «вышний» палец «образует божество а нижний человечество, понеже сшед от вышних, спасе нижних». Преклонение же другого пальца показывает, что Господь «сниде на землю нашего ради спасения». В тексте кратко говорится и о патриархе Мелетии Антиохийском: патриарх «показа три персты и не бысть знамение, потом же два совокупль и един пригнув и благослови люди, и изыде от него огнь яко молния» (л. 15об.). Последними приведены писания Максима Грека о крестном знамении: «совокуплением бо триех перст, сиречь пальца, и еже от средняго и малаго тайну исповедуем богоначальных трех ипостасей. Протяжением же долгаго и средняго сшедшася два естества во Христе, сиречь, самого Спаса Христа исповедуем совершеннаго Бога и совершеннаго человека во двою существу и естеству веруе-маго и познаваемаго».
Даниил Матвеев в своем полемическом сочинении стремится выявить взаимную противоречивость, которая, по его мнению, содержится в толковании «никонианами» крестного знамения, прослеживаемом в «Скрижали», «Жезле правления», «Увете духовном» и новопечатных Псалтырях: «. аки забывше свое первое предание в Жезле и в Увете в первых триех перстех изъявивши Святую Троицу, таже двема последнима смиренное Бога слова вочеловечение являют. И убо по Скрижали и яже в преди Псалтырех преданию, Жезл и Увет. По самех их умствованию, во два состава несториан-ски Христа разделяют. Зане по первом Святыя Троицы явлении, относит в последних двух перстах смиренное Бога Слова вочеловечение. По Жезлу же и Увету, неправое будет исповедание Скрижали и прочих, яже противно им, в трех точию перстех укрепляется, ис-поведовати оба таинства Святыя Троицы и смотрения воплоще-ние»19. Далее Даниил Матвеев вопрошает у «новообрядцев», каких же книг они велят слушаться: «рцыте убо нам по которой убо по вас похвалной книге умствовати ваше треперстное сложение. Иже точию в трех перстах исповедающих оба таинства Троицы и смотрения, в другия же два перста относити смиреннаго Бога Слова вочеловечения никакоже терпяща. И аще Скрижали держитеся, то убо Жезл и Увет отринути будет... аки несторианскую ересь прославляющих. Аще ли любите с Жезлом и Уветом в трех перстах объявляти
19 Матвеев Д. Указ. соч. С. 8.
Святую Троицу, двема же таинство Бога Слова, то убо Скрижаль с прочими точно мудрствующими отжените от себе»20. В «Поморских ответах» полностью отвергаются все аргументы «никониан», в том числе опубликованные в «Жезле правления», «Увете духовном», а также непосредственно в Псалтырях конца XVII в.
Таким образом, в ходе полемики по вопросу о крестном знамении ни одна из сторон не могла вполне определенно сослаться на источники, имевшие неопровержимый и всеобщий авторитет21. В этом контексте введение особого раздела о крестном знамении в Псалтыри было необходимым средством борьбы со старообрядческими представлениями о перстосложении. На Соборе 1667 г. было запрещено верить статье о крестном знамении, напечатанной в следованных Псалтырях, а также решено исключить эту статью из Псалтырей, учитывая традиционную широту их распространения как одного из наиболее востребованных типов книг22. Можно лишь предполагать, по какой причине статья о крестном знамении в ее «пореформенной» редакции вновь появилась в Псалтырях лишь к середине 1680-х гг. По словам А.В. Вознесенского, периодическое включение статьи о крестном знамении в «дониконовские» Псалтыри обусловливалось усилением в обществе интереса к проблеме крестного знамения в связи с разными обстоятельствами23. Очевидно, ситуация начала 1680-х гг. сделала, наконец, необходимым снова ввести эту статью в Псалтыри, уже в новой редакции. Для понимания того, сколь широко должно было распространиться «Изъявление о крестном знамении», достаточно представить суммарный тираж четырех изданий Псалтырей за 1689—1690 гг. и 1695—1696 гг. с этим текстом, который составлял 14 400 экз.
Согласно указу от 1 июля 1684 г. об издании Часослова с дополнением статьи о троеперстном сложении, раздел «О крестном знамении» должен был появиться в составе еще одной книги для обучения вере и грамоте24: «192-го иулиа в 1 день великий господин святеиший кир Иоаким патриарх Московский и всея России указал на книжном печатном дворе книгу Часослов печатать, а в него внести о треперстном сложении краткое изъявление». Часослов
20 Там же. С. 9.
21 Как говорится в «Слове благодарственном» (М., 1683), приписываемом патриарху Иоакиму, старообрядцы «приводят неискусным на болшее утверждение своея прелести свидетелства от божественнаго писания, и от святых отец многая, и все ложно: ово не в том разуме, в котором написано, полагают, ово лукаво толкуют, ово точию слова начало емлют, ово средину, ово конец, ово на святых отец лгут» (л. 73).
22 Макарий (Булгаков), митр. Указ. соч. Кн. 7. М., 1996. С. 383.
23 См.: Вознесенский А.В. К истории дониконовской и никоновской книжной справы // Патриарх Никон и его время / Отв. ред. Е.М. Юхименко. М., 2004. С. 149.
24 РГАДА. Ф. 1182. Оп. 1. Д. 100. Л. 81об.
являлся по традиции следующей книгой после азбуки или букваря, используемой для обучения чтению и основам православной веры. Часослов как тип книг был чрезвычайно важен: в нем содержатся основные чины вседневного богослужения, которые исполнялись в храме. В Часослове и Псалтыри изложены основные социальные и нравственные положения христианства. Очевидно, включение в эти книги краткого, доходчиво изложенного «Изъявления» о крестном знамении было весьма удачным шагом в ходе противоборства Церкви с «раскольниками» в конце XVII в. Вследствие этого две важнейшие книги для обучения вере и грамоте, издававшиеся на Печатном дворе, становились носителями одной из ключевых идей церковных реформ.
Список литературы
1. Верещагин Е.М. Полемика вокруг двуперстия: филологический анализ Мелетиева благословения // Русские старообрядцы: язык, культура, история: Сб. статей к XIV Междунар. съезду славистов / Отв. ред. Л.Л. Касаткин. М., 2008.
2. Вознесенский А.В. К истории дониконовской и никоновской книжной справы // Патриарх Никон и его время / Отв. ред. Е.М. Юхименко. М., 2004.
3. Вознесенский А.В. К истории славянской печатной Псалтыри. Московская традиция XVI—XVII вв. Простая Псалтырь. М.; СПб., 2010.
4. Гурьянова Н.С. Старообрядцы и творческое наследие Киевской митрополии. Новосибирск, 2007.
5. Макарий (Булгаков), митрополит. История русской Церкви. Кн. 4, 7. М., 1996.
6. Опарина Т.А. Иван Наседка и полемическое богословие Киевской митрополии. Новосибирск, 1998.
7. Поздеева И.В. Издание и распространение учебной литературы в XVII в.: Московский Печатный двор // Очерки истории школы и педагогической мысли народов СССР. С древнейших времен до конца XVII в. М., 1989.
8. Поздеева И.В., Дадыкин А.В., Пушков В.П. Московский Печатный двор — факт и фактор русской культуры. 1652—1700 гг. Кн. 1. М., 2007.
9. Успенский Б.А. Крест и круг: Из истории христианской символики. М., 2006.
Поступила в редакцию 17 ноября 2010 г.
