CC BY
2
DOI 10.24412/2227-7315-2024-4-149-155 УДК 347.931
Э.Р. Сулюкманов
ПРОБЕЛЫ В УГОЛОВНО-ПРАВОВОМ РЕГУЛИРОВАНИИ ТРАНСПОРТНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ
Введение: статья посвящена проблеме восполнения пробелов в регулировании транспортной безопасности. События в аэропорту г. Махачкалы в 2023 г. повлекли возбуждение уголовного дела по статье о массовых беспорядках. Учитывая мотивы действий правонарушителей, характер вреда, данные деяния следует квалифицировать и как нарушение транспортной безопасности. Цель — выявить пробелы в уголовно-правовом регулировании транспортной безопасности и обосновать необходимость приведения его в соответствие с законодательством о транспортной безопасности. Методологическая основа: анализ и синтез, индукция и дедукция, сравнительно-правовой и формально-юридический методы. Результат: сформулированы предложения по совершенствованию законодательства и по восполнению пробелов в правовом регулировании. Выводы: имеются основания квалифицировать действия в аэропорту и как массовые беспорядки, и как деяния, посягающие на нарушение транспортной безопасности, что имеет признаки терроризма. Содержащиеся в УК РФ составы о теракте и диверсии подлежат изменению в части уточнения и усиления уголовной ответственности за деяния, направленные на посягательство на транспортную безопасность.
Ключевые слова:массовые беспорядки, террористический акт, противоправные деяния, транспортная безопасность, аэропорт.
E.R. Sulyukmanov
GAPS IN THE CRIMINAL AND LEGAL REGULATION OF TRANSPORT SECURITY
Background: the article is devoted to the problem of filling gaps in the regulation of transport security. The events at the airport in Makhachkala in 2023 led to the initiation of a criminal case under the article on mass riots. Taking into account the motives of the offenders' actions and the ature of the harm, these acts should also be qualified as a violation of transport security. Objective — identify gaps in the criminal-legal regulation of transport security and justify the need to bring it in line with the legislation on transport security. Methodology: analysis and synthesis, induction and deduction, comparative legal and formal legal methods. Results: proposals for improving the legislation and filling gaps in legal regulation were formulated. Conclusions: there are grounds to qualify the actions at the airport both as mass riots and as acts encroaching on the violation of transport security, which has signs of terrorism. The elements of terrorism and sabotage contained in the Criminal Code of the Russian Federation should be amended in terms of clarification and strengthening of criminal responsibility for acts aimed at encroachment on transportation security.
Keywords: mass riots, terrorist act, illegal acts, transport security, airport.
© Сулюкманов Эмиль Рамилевич, 2024
Аспирант кафедры публичной политики и истории государства и права Юридического института (Российский университет дружбы народов им. П. Лумумбы); e-mail: 1142220410@rudn.ru © Sulyukmanov Emil Ramilevich, 2024
Postgraduate at the Department of Public Policy and History of State and Law of the Law Institute (P. Lumumba Peoples' Friendship University of Russia) 149
Транспортная безопасность имеет большую социальную значимость, учитывая, что миллионы людей ежедневно летают самолетами, ездят поездами, спускаются в метро, то есть так или иначе нуждаются в передвижении транспортом. Нарушение транспортной безопасности, недостатки ее обеспечения могут обернуться очень серьезными последствиями, о чем свидетельствуют известные теракты на транспорте, имевшие место как в России, так и в других странах.
Трудно переоценить значение аэропортов в жизнедеятельности современного общества, а также катастрофичность последствий терактов и диверсий, производимых на данных объектах транспортной инфраструктуры. Так, 24 января 2011 г. в подмосковном аэропорту Домодедово произошел теракт, в результате которого погибло 37 человек. Именно тогда возникли вопросы к системе безопасности аэропорта, которая дала серьезный сбой. Спустя четыре года после взрыва было возбуждено уголовное дело по ст. 238 УК РФ1 в отношении сразу нескольких должностных лиц, руководивших аэропортом в январе 2011 г.2 Статья 238 УК РФ содержит санкции за производство, хранение, перевозку либо сбыт товаров и продукции, выполнение работ или оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности.
Теперь, когда законодательство о транспортной безопасности является детально разработанным, стало очевидным, что в 2011 г. в аэропорту Домодедово серьезный сбой случился именно с системой транспортной безопасности. И в УК РФ не хватало составов, которые следовало применять именно при нарушении транспортной безопасности аэропорта как особого вида безопасности. Статья 263.1 Кодекса (нарушение требований в области транспортной безопасности) была включена в его состав в феврале 2014 г., то есть спустя три года после описываемых событий.
Однако новые события по-прежнему дают поводы задуматься об огромной значимости транспортной безопасности и существующих законодательных пробелах. Так, вечером 29 октября 2023 г. несколько тысяч человек собрались у аэропорта Махачкалы. Они выступили против прибытия самолета из Израиля. Затем часть участников акции с антисемитскими лозунгами прорвалась в аэропорт. Некоторые участники вышли на взлетную полосу3. По сообщениям РБК, ущерб в аэропорту после произошедших там беспорядков предварительно оценивается в 285 млн руб.4 Министерство здравоохранения Дагестана сообщило о десяти пострадавших в ходе беспорядков, двое из которых были в тяжелом состоянии. Среди раненых также есть полицейские5. Позднее эти цифры уточнялись в сторону увеличения. Аэропорт возобновил прием и отправку воздушных судов только с 14:00 по московскому времени 30 октября 2023 г.6
В действиях участников беспорядков очевидны противоправные деяния: причинен вред здоровью граждан, имущественному комплексу аэропорта нанесен серьезный ущерб. Данные деяния Следственный комитет России квалифицировал
£ 1 См.: Уголовный кодекс РФ от 13 июня 1996 г. № 63-Ф3 (в ред. от 6 апреля 2024 г.) // СЗ РФ.
1996. № 25, ст. 2954; 2024. № 15, ст. 1972.
2 См.: URL: https://lenta.ru/articles/2021/01/24/domodedovo (дата обращения: 09.05.2024).
3 См.: URL: https://www.kommersant.ru/doc/6310495 (дата обращения: 16.03.2024).
4 См.: URL: https://www.rbc.ru/politics/31/10/2023/65411d7a9a79472f477fea69 (дата обращения: 16.03.2024).
5 См.: URL: https://rg.ru/2023/10/30/reg-skfo/minzdrav-policejskie-i-grazhdanskie-postradali-pri-besporiadkah-v-mahachkale (дата обращения: 16.03.2024).
150 6 См.: URL: https://ria.ru/20231030/makhachkala-1906165928.html (дата обращения: 09.05.2024).
по ч. 1, 2 ст. 212 УК РФ, то есть организация массовых беспорядков, сопровождавшихся насилием, погромами, поджогами, уничтожением имущества, применением оружия, взрывных устройств, взрывчатых, отравляющих либо иных веществ и предметов, представляющих опасность для окружающих, а также оказанием вооруженного сопротивления представителю власти, а равно подготовка лица для организации таких массовых беспорядков или участия в них и участие в массовых беспорядках1.
Между тем дагестанскими судами было рассмотрено 242 дела об административных правонарушениях по ст. 19.3 (неповиновение законному распоряжению сотрудника полиции), 20.1 (мелкое хулиганство) и 20.2 (нарушение установленного порядка организации либо проведения собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования) КоАП РФ.
Но учитывает ли приведенная квалификация этих преступлений и правонарушений всю социальную опасность произошедшего? Не остался ли ряд деяний за пределами этой квалификации? На наш взгляд, квалифицируя действия участников погромов как организацию массовых беспорядков, правоохранительные органы не учли фактора нарушения транспортной безопасности.
Как известно, акционерному обществу «Международный аэропорт "Махачкала"» как юридическому лицу был причинен имущественный ущерб, что можно квалифицировать как разрушение транспортных коммуникаций. В дополнение к созданию ситуации, устрашающей население и создающей опасность гибели людей, изложенное вполне соответствует признакам теракта. Следует принять во внимание, что аэропорт является объектом транспортной инфраструктуры с зоной транспортной безопасности с соответствующим режимом. Таким образом, массовые беспорядки, произошедшие на объекте транспортной инфраструктуры, напрямую касаются проблемы обеспечения транспортной безопасности. В данном случае возникает вопрос применения превентивных мер.
Согласно ст. 1 Федерального закона от 9 февраля 2007 г. № 16-ФЗ «О транспортной безопасности» (в ред. от 24 июля 2023 г.)2, транспортная безопасность — это состояние защищенности объектов транспортной инфраструктуры и транспортных средств от актов незаконного вмешательства, под которыми понимается противоправное действие (бездействие), в том числе террористический акт, угрожающее безопасной деятельности транспортного комплекса, повлекшее за собой причинение вреда жизни и здоровью людей, материальный ущерб либо создавшее угрозу наступления таких последствий.
Исходя из изложенного, можно констатировать, что при квалификации противоправных деяний, совершенных в аэропорту г. Махачкалы, правоохранительные органы ограничиваются составами, предусмотренными УК РФ. При этом соответствующие нормы названного ранее федерального закона остаются за пределами их внимания и не учитываются при квалификации деяний в аэропорту.
По нашему мнению, изложенная проблема недооценки значимости законодательства о транспортной безопасности имеет принципиальное значение ввиду того, что деяния, совершенные в махачкалинском аэропорту, при учете норм о транспортной безопасности, должны быть квалифицированы полнее, не ограничиваясь только квалификацией о массовых беспорядках, но с учетом
1 См.: URL: https://sledcom.ru/news/item/1835050 (дата обращения: 16.03.2024).
2 См.: СЗ РФ. 2007. № 7, ст. 837; 2023. № 31, ч. 3, ст. 5813.
заведомо террористического характера действий, направленных на подрыв или ослабление транспортной безопасности.
Мы подошли к допущению, что в деяниях погромщиков в махачкалинском аэропорту могли быть признаки терроризма. Л.Ю. Таова отмечает, что «сегодня терроризм на транспорте демонстрирует тенденцию к интенсификации именно благодаря стремительному развитию транспортной составляющей, обеспечивающей стабильную связь между различными регионами планеты и являющейся одной из самых важных составляющих процесса глобализации» [1, с. 157]. Далее автор делает вывод о том, что терроризм на транспорте — это специально организованный вид насилия, направленный на реализацию экстремистской идеологии, вызванной чрезвычайно агрессивными мероприятиями организованных субъектов, осуществляемой с транспортных средств или в транспортных средствах [1, с. 157].
В контексте норм Федерального закона «О транспортной безопасности», а также в контексте событий в махачкалинском аэропорту, считаем, что Л.Ю. Таова сузила сферу проведения агрессивных мероприятий организованными субъектами. С нашей точки зрения, эта сфера не ограничивается транспортными средствами, а касается в целом зоны транспортной безопасности, понятие которой шире понятия «транспортное средство». Например, С.Н. Зайкова отмечает, что в научной литературе словосочетание «объекты транспорта» также используется в двух значениях: и как транспортные средства и как объекты транспортной инфраструктуры [2, с. 89], что, конечно же, шире, чем понятие «транспортное средство» в его буквальном значении, и наиболее отвечает интересам обеспечения транспортной безопасности.
На основании изложенного и с учетом положений Федерального закона «О транспортной безопасности» действия погромщиков, выражающиеся в агрессивных мероприятиях организованных субъектов, возможно, были специально организованными и направленными на реализацию экстремистской идеологии.
Так, по информации «Российской газеты», МВД России объявило в розыск предполагаемого администратора Те^гат-канала «Утро Дагестан» А. Абакарова, которого подозревают в координации массовых беспорядков в Махачкале1. Следственному комитету РФ стало известно о призывах выйти на акции протеста, которые в тот день стали массово распространяться через различные социальные сети. В свою очередь, администрацию провокационного канала, которая стояла за этими призывами, подозревают в связях с враждебными России спецслужбами.
Ввиду изложенного очевидна не только экстремистская, но и террористическая направленность таких действий в соответствии со ст. 205 УК РФ, которая понимает под террористическим актом «совершение взрыва, поджога или иных действий, устрашающих население и создающих опасность гибели человека, причинения значительного имущественного ущерба либо наступления иных тяжких последствий, в целях дестабилизации деятельности органов власти или международных организаций либо воздействия на принятие ими решений, а также угроза совершения указанных действий в целях воздействия на принятие решений органами власти или международными организациям».
1 См.: URL: https://rg.ru/2023/11/14/reg-skfo/mvd-obiavilo-v-rozysk-administratora-telegram-kanala-utгo-dagestan-abakaгova.html?ysclid=lpts5гaa15782083472 (дата обращения: 16.03.2024).
Между тем в п. 3 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 9 февраля 2012 г. № 1 «О некоторых вопросах судебной практики по уголовным делам о преступлениях террористической направленности» (в ред. от 3 ноября 2016 г.) указывается, что «под иными действиями, устрашающими население и создающими опасность гибели человека, причинения значительного имущественного ущерба либо наступления иных тяжких последствий, в статье 205 УК РФ следует понимать действия, сопоставимые по последствиям со взрывом или поджогом, например... разрушение транспортных коммуникаций... вооруженное нападение на... сотрудников правоохранительных органов; захват и (или) разрушение зданий, вокзалов, портов.»1.
Как было отмечено ранее, со стороны участников погромов имеются действия, устрашающие население и создающие опасность гибели человека, причиняющие значительный имущественный ущерб (вооруженное нападение на сотрудников правоохранительных органов, захват и разрушение коммуникаций здания аэропорта). Лица, совершившие такие деяния, подстрекались из-за рубежа в целях дестабилизации ситуации в России.
Таким образом, отметим наличие пробелов в правовом регулировании в связи с применением закона о транспортной безопасности, с недооценкой его значения при квалификации деяний, направленных против транспортной безопасности. На наш взгляд, уголовное законодательство нуждается в дополнении некоторых составов нормами, направленными на предотвращение деяний против транспортной безопасности.
Так, А.И. Рарог выделяет абсолютную пробельность, которая означает, что какая-то социально значимая проблема, требующая уголовно-правового регулирования, не нашла отражения в российском уголовном законодательстве, и относительную (неполную, частичную) пробельность уголовного закона, которая состоит в том, что вопрос, входящий в сферу уголовно-правового регулирования, разрешен в нормах права неполно или недостаточно конкретно [3, с. 194].
Заявлять об абсолютной пробельности оснований нет, так как законодатель уже ввел в Уголовный кодекс РФ ст. 263.1, предусматривающую нарушение требований в области транспортной безопасности, то есть объективировал деяния против транспортной безопасности как общественно опасные. Однако субъективная сторона данного преступления подразумевает неосторожность лица, совершившего данное деяние, в случае наступления таких тяжелых последствий, как причинение тяжкого вреда здоровью человека, причинение крупного ущерба либо смерти человека. На обеспечение транспортной безопасности также направлена ст. 267 УК РФ — приведение в негодность транспортных средств или путей сообщения. Субъективная сторона данного состава также подразумевает неосторожность лица, совершившего деяние, в случае наступления аналогичных последствий. Однако совершение террористического акта по неосторожности невозможно, теракт совершается только по прямому умыслу. Таким образом, уже имеющиеся статьи не распространяются на деяния, носящие заведомо террористическую направленность. Ввиду изложенного следует констатировать относительную пробельность уголовного закона, выражающуюся в недооценке законодателем деяний против транспортной безопасности именно как формы
1 См.: Российская газета. 2012. 17 февраля; 2016. 16 ноября.
153
террористической активности. Согласно Федеральному закону «О транспортной безопасности» террористические акты признаны формой актов незаконного вмешательства, направленных против объектов транспортной инфраструктуры и транспортных средств. На основании изложенного введение соответствующих дополнений в уголовные нормы приведет уголовное законодательство в соответствие с законодательством о транспортной безопасности, установит баланс между ними.
Так, для реакции на деяния, содержащие признаки терроризма и диверсии, законодатель предусмотрел не только уголовный состав о террористическом акте, приведенный ранее, но и состав о диверсии, то есть «совершение взрыва, поджога или иных действий, направленных на разрушение или повреждение предприятий, сооружений, объектов транспортной инфраструктуры и транспортных средств, средств связи, объектов жизнеобеспечения населения либо на нанесение вреда здоровью людей и (или) компонентам природной среды, если эти действия совершены в целях подрыва экономической безопасности и (или) обороноспособности Российской Федерации».
С одной стороны, данные составы вполне соответствуют признакам акта незаконного вмешательства, которые были предусмотрены Федеральным законом «О транспортной безопасности», с другой — ввиду обострения террористической и диверсионной активности, направленной против нашей страны, а также вследствие ощутимости вреда, наносимого такими действиями, необходимо дополнить названные ранее статьи квалифицирующими составами для усиления ответственности за деяния, направленные на нарушение транспортной безопасен ности, повлекшие вред либо создавшие угрозу наступления таких последствий. й Данные меры также обеспечат связь между законодательством о транспортной * безопасности и уголовным законодательством, позволят быстро применять ? меры противодействия нарушениям транспортной безопасности, что повысит | эффективность самой транспортной безопасности. Необходимо вывести на новый Ц уровень транспортную безопасность, что будет иметь значение как для право-
0 применителей, так и для потенциальных нарушителей.
| Как уже отмечалось, Уголовный кодекс РФ содержит ст. 263.1 и 267, однако
1 их составы по степени общественной опасности уступают составам о теракте >1 или диверсии. Поэтому в части усиления ответственности за нарушение транс-| портной безопасности, выведения такой ответственности на новый уровень I необходимо дополнить именно составы о теракте и диверсии.
| Такой подход к реагированию на новые вызовы и угрозы вовсе не нов. Так,
>§ в апреле 2023 г. статьи о террористическом акте и диверсии были дополнены | новыми квалифицирующими составами, предусматривающими повышенную Л ответственность за посягательство на объекты использования атомной энергии, ц потенциально опасные биологические объекты либо с использованием ядерных § материалов, радиоактивных веществ или источников радиоактивного излучения
со
либо ядовитых, отравляющих, токсичных, опасных химических веществ или патогенных биологических агентов.
Таким образом, меры реагирования должны предвосхищать события, а не быть реакцией на уже случившееся. С учетом стратегической важности транспортной безопасности, количества объектов транспортной инфраструк-154 туры, находящихся под потенциальным риском, считаем, что ст. 205 и 281 УК РФ
подлежат соответствующим изменениям, учитывающим степень такого риска и тяжесть последствий в случае реализации преступного умысла, направленного на причинение вреда объектам транспортной инфраструктуры.
Изложенное позволяет сделать следующие выводы:
уголовное законодательство после теракта в аэропорту Домодедово стало меняться в направлении определения норм ответственности за нарушение транспортной безопасности;
в настоящее время вследствие повышения террористической и диверсионной активности, направленной против важнейших российских объектов транспортной инфраструктуры, стали очевидны пробелы в уголовных составах о теракте и диверсии;
ввиду того, что в такой важнейшей сфере, как транспортная безопасность, пробелы и коллизии не допустимы, необходимо восполнить пробелы в уголовных составах о теракте и диверсии в части уточнения и усиления уголовной ответственности за деяния, направленные на посягательство на транспортную безопасность;
внесение изменений повысит значимость транспортной безопасности для правоприменителей, что положительно скажется на эффективности функционирования института транспортной безопасности.
Библиографический список
1. ТаоваЛ.Ю. Терроризм на транспорте как угроза современному обществу // Теория и практика общественного развития. 2014. № 12. С. 156-158.
2. Зайкова С.Н. Транспортная безопасность в Российской Федерации: понятие и си- е стема // Вестник Саратовской государственной юридической академии. 2021. № 3(140). и С. 81-92. С
ш
3. РарогА.И. Пробелы в уголовном законодательстве России // Пробелы в российском о
законодательстве. Юридический журнал. 2008. С. 194-197. к
о
References I
la
1. Taova L. Y. Terrorism in Transport as a Threat to Modern Society // Theory and Practice т of Social Development. 2014. No. 12. Р. 156-158. н
2. Zaikova S.N. Transport Security in the Russian Federation: Perception and System // Bulletin of the Saratov State Law Academy. 2021. No. 3(140). Р. 81-92. f
3. Rarog A.I. Gaps in the Criminal Legislation of Russia // Gaps in the Russian legislation. 4 Law Journal. 2008. Р. 194-197. s
I <
а
I
№
io
1
5
)
2
4
