CC BY
52• ПРЕДСТАВЛЯЕМ ЮРИДИЧЕСКИЕ ВУЗЫ РОССИИ -СЕВЕРО-КАВКАЗСКИЙ ИНСТИТУТ ВСЕРОССИЙСКОГО УНИВЕРСИТЕТА ЮСТИЦИИ МИНИСТЕРСТВА ЮСТИЦИИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ (Г. МАХАЧКАЛА) •
.0 X
m
96
Б.Б. Сулейманов, B.B. Suleimanov,
зав. кафедрой теории государства и Head of Department of Theory of State
права Северо-Кавказского института and Law of the North Caucasus Institute
Всероссийский университет Юстиции All-Russian University of Justice (RPA
(РПА Минюста РФ) of the Ministry of Justice of the Russian
Министерства юстиции Российской Federation) of the Ministry of Justice of the
Федерации (г. Махачкала) Russian Federation (Makhachkala)
Правовая жизнь как объект юридической науки (некоторые вопросы теории)
^ Аннотация: в статье анализируются проблемы правовой жизни как объекта юридической
к науки. Автор обосновывает позицию, согласно которой правовая жизнь может быть признана в
ш качестве объекта юридической науки, поскольку включает как позитивные, так и негативные
О элементы правовой реальности.
<С Ключевые слова: право, правовая жизнь, правовая реальность, правовая система, правоведение,
п. юридическая наука, объект юридической науки, предмет юридической науки, правовая доктрина. s
< Legal life as an object of legal science | (some questions of theory)
® Abstract: the article analyzes the problems of legal life as an object of legal science. The author
к substantiates the position, according to which the legal life may be considered as an object of legal science,
since it includes both positive and negative elements of legal reality.
О Keywords: law, legal life, legal reality, legal science, legal science, the object of legal science, law
< science, legal doctrine.
В гуманитарных науках, в том числе и в юриспруденции, за последние десятилетия произошли существенные изменения. С одной стороны, утвердился методологический плюрализм, принцип объективности начал £ преобладать над идеологическими установками, с другой — увечилось чис-° ло научных работ, в которых не выдерживаются требования научной мето-^ дологии. На наш взгляд, отечественная юридическая наука во многом основывается на достижениях советской правовой доктрины, сформировавшейся в 60—90 годы прошлого века, что предопределяется в том числе и высоким уровнем развития советской юридической науки. Между тем сегодняшние вызовы, познавательные задачи и проблемы требуют новых исследовательских программ, подходов. Такие подходы, идеи, претендующие на общепра-
вовое значение, предлагаются научными школами, отдельными учеными. В частности, к ним можно отнести категорию «правовая жизнь».
Достаточно долгое время словосочетание «правовая жизнь» в научной литературе использовалось как выражение с не совсем определенным содержанием [1—3]. В большей степени оно применялось в значении правового бытия, т. е. сферы, насыщенной сложными правовыми взаимодействиями. Можно предположить, что правовая жизнь рассматривалась в качестве сложного объекта, хотя и неконкретизированного. В 2000 г. в статье А.В. Малько о правовой жизни [4], пожалуй, впервые в научной литературе была предпринята попытка рассмотреть правовую жизнь как категорию (в перспективе!). о Автор указал на характерные признаки правовой жизни, предложил разграничить ее от других смежных правовых категорий и терминов. После выхода указанной статьи правовая жизнь становится привлекательной научной проблемой; издаются статьи, монографии, некоторое время спустя защищаются диссертации [5—8]. В ряде из них ставятся под сомнение возможности и
ZI
"О
В)
о
значение правовой жизни как предельно широкой категории. Прежде всего Ъ
го
к ним можно отнести научные работы крупных теоретиков права, таких как Н.И. Матузов, В.К. Бабаев, В.М. Баранов [9—11] и др. Высказанные ими возражения весьма основательны. При этом значительная часть их, на наш взгляд, усиливает то обстоятельство, что еще не сложилась научная теория правовой жизни. Думается, что есть общий положительный результат от спора между сторонниками и противниками указанной категории: постепенно формируется научная концепция правовой жизни. Примечательно и то, что по истечении времени интерес к правовой жизни не ослабевает, издаются научные труды, в которых развиваются различные аспекты этой масштабной научной проблемы [12—13].
Однако, на наш взгляд, существуют нестыковки, противоречия в научных разработках о правовой жизни. Для формирования полноценной теории правовой жизни необходимо разработать проблемные аспекты, относящиеся к ее базовым положениям. Полагаем, что к таковым можно отнести проблемы признания правовой жизни объектом всей юридической науки, проблемы соотношения правовой жизни с некоторыми смежными правовыми р понятиями (категориями) и проблемы состава и структуры правовой жизни. )
В научной и учебной литературе имеются некоторые разногласия относительно объекта и предмета теории государства и права. В советской 97
юридической науке данный вопрос проанализирован достаточно полно -
[14—16; 2, с. 90], в целом позиции ведущих правоведов совпадали. Еще в то время отдельные авторы указывали на сферу правовой жизни как на ¡эт объект теории государства и права. Так, известный теоретик права А.М. ^ Васильев писал: «Объектом данной науки (общей теории государства и 1 права — Б.С.) является вся сфера государственно-правовой жизни общества, т. е. государственно-правовая надстройка в целом» [17]. Как видно, ученый -с вполне определенно утверждает, что правовая жизнь выступает объектом ® теории государства и права. Правда, при этом государственно-правовая жизнь отождествляется с государственно-правовой надстройкой. Другой крупный теоретик права С.С. Алексеев, считавший объектом теории государства и
го
права государственно-правовую действительность [18], использовал категорию «правовую жизнь» как синоним правовой действительности. Приведем полностью его цитату: «Значение обобщающего, синтетического понятия, охватывающего правовые явления и в статичном, и в динамичном ракурсах, т. е. вес мир правовых явлений, имеет категория «правовая действительность» (или «правовая жизнь»), которая и обрисовывает с внешней стороны предмет юридической науки» [2, с. 91]. Следует заключить, что «правовая жизнь» достаточно давно рассматривается как объект общей теории права и государства. В новейший период признать правовую жизнь в качестве объекта теории государства и права предложил Ю.Ю. Ветютнев [19]. Может возникнуть закономерный вопрос: чем отличается такое признание «правовой жизни» в качестве объекта теории государства и права от аналогичных утверждений, высказываемых еще в 70-80 годах прошлого века? Прежде чем ответить на него, рассмотрим существующие в юридической науке отдельные позиции об объекте теории государства и права.
В постсоветский период среди теоретиков права была популярна позиция академика В.С. Нерсесянца, согласно которой объектом теории государства и права являются государство и право. Известный правовед писал: «Объектами ^ юридической науки являются право и государство, а ее предметом — основные ^ сущностные свойства государства и права» [20]. Далее автор конкретизировал к свою позицию: «В весьма упрощенном виде можно сказать, что объект науки — это то, что мы знаем до его научного изучения, а предмет — это изученный т предмет, то, что мы знаем о нем после научного познания». Между тем такая оъ позиция, долгое время казавшаяся безукоризненной, была подвернута справед-^ ливой критике. Профессор В.Н. Протасов, указывая, что «право» и «государ-< ство» являются понятиями, которые могут быть объектами исследования только ¡Е формально-логической стороны, отмечает, что в общенаучном плане они сами ^ объектами не являются [21]. По его мнению, объектом юридической науки ^ являются множество конкретных индивидуальных правовых систем и конкретен ных государств. Действительно, существуют определенное противоречие между т утверждением В.С. Нерсесянца о том, что объект — это то, что мы знаем до его ^ научного изучения, и признанием в качестве таковых понятий «государство» с и «право», поскольку понятия являются итогом специального исследования. Поэтому понятия, категория не могут являться объектом науки. Возможными дд объектами науки, в том числе и теории государства и права, могут быть реальные — явления действительности. Объект в целом — это то, что противостоит субъекту в его предметно-практической и познавательной деятельности [22]. Как видно £ из определения, обязательным признаком объекта является наличие субъекта. ° Следовательно, без субъекта не может быть объекта. «Объект появляется только ^ с появлением субъекта» [23], — пишет А.П. Шептулин. В качестве объекта могут выступать различные явления природного и социального характера, сознание и т.п. Как писал советский философ П.В. Копнин: «Объективная реальность, существующая от сознания человека, становится объектом, вступая во взаимодействие с субъектом» [24]. Таким образом, понятия «объект» и «объективная реальность» не совпадают. Потенциально объектами теории государства и права, в целом юриспруденции, могут быть множество государственных образований, типов,
форм права, существовавших и существующих, т. е. государственно-правовая реальность во всем ее многообразии. Однозначно можно утверждать, что объектом теории юридической науки могут быть признаны и негативные явления, в числе которых противоправное поведение, низкий уровень правосознания, юридические ошибки (дефекты), причины правонарушений и т.п. Известный методолог права В.М. Сырых приблизительно так же понимает объект науки1. Автор является последовательным сторонником отнесения к объекту юриспруденции, следовательно, и общей теории права, некоторых социальных явлений неюридического характера. По мнению В.М. Сырых, теоретический анализ сущности, социального назначения права, закономерностей его функционирования и о развития невозможен без учета связи права с другими социальными явлениями, что предполагает включение неправовых явлений в объект юридической науки [25]. Непосредственно в объект юридической науки входят «право, правовая практика, а также социально-политическая и иная практика в той части, в какой она обуславливает формирование и развитие правовых явлений и про-
ZI
"О
ш
о
цессов», — пишет ученый. Как и В.М. Сырых, М.Н. Марченко включает в состав Ъ объекта теории государства и права неюридические явления; они не обладают % правовой природой, но связаны с государственно-правовыми явлениями и ока- р зывают на них воздействие [26]. Обратившись к работе Ю.Ю. Ветютнева, можно ü констатировать, что в целом он так же понимает объект науки, следовательно, е и юридической науки. Он пишет, в частности: «Объектом науки выступает та § часть реальности, которая попадает в поле зрения данной науки и подвергается Н исследованию» [27]. Но есть такие моменты, которые нуждаются в дополни- К тельном разъяснении. В частности, Ю.Ю. Ветютнев утверждает, что «различие ( между предметом и объектом носит отнюдь не количественный, а качественный К характер: предмет — это не составная часть, не "область" объекта, а его особое § видение, особый проблемный подходный к нему». Думается, что такой вывод Ы не совсем убедителен, но не это главное. Автор, обосновывая правовую жизнь в В качестве объекта теории государства и права, приводит определение А.В. Малько, р согласно которому правовая жизнь представляет собой совокупность всех форм Ы юридического бытия общества и включает не только всю противоправные, не- Т гативные явления. Далее Ю.Ю. Ветютнев заключает: «таким образом, правовая р жизнь идеально совпадает по содержанию с объектом теории государства и ) права». Однако в определениях правовой жизни ничего не говорится о неправовых явлениях. Очевидно, отдельные социальные явления, влияющие на право, gg
могут быть включены в объект теории государства и права. Если признавать -
правовую жизнь объектом правоведения, то было бы логично включить в состав
правовой жизни неюридические или не совсем юридические явления. Между тем ^
структура (состав) является почти не исследованным аспектом правовой жизни. ^
Поэтому вопрос об объекте теории государства и права упирается в другие, 1 логически вытекающие друг из друга проблемы правовой жизни. Утверждения
некоторых исследователей о структуре правовой жизни не совсем стыкуются с -с
выводами об объекте правоведения. Например, Ю.Ю. Ветютнев, справедливо ® замечая, что правовая жизнь «не может быть чем-то безграничным и всеобъемлющим; если признать, что она включает в себя все социальные явления без остатка, то получится, что она совпадает по объему с общественной жизнью»,
указывает, что многие виды преступлений (убийство, кража, разбой и др.) или даже административных правонарушений (хулиганство) сами по себе правом не регулируются, следовательно, по логике автора, не входят в правовую жизнь [28]. При этом ученый специально подчеркивает: «тот факт, что они наказываются по закону, тоже не меняет дела, поскольку тогда в правовую жизнь входят не сами эти деяния, а деятельность по их выявлению и преследованию». С такими утверждениями трудно согласиться. Получается, противоправные деяния, в числе которых и проступки, не могут быть отнесены к правовой жизни. В таком случае нужна несколько иная концепция правовой жизни. Также последует пересмотр утверждений самого автора о правовой жизни как об объекте юриспруденции, поскольку противоправные деяния, безусловно, должны входить в его состав. Трудно представить, что юридическая наука может обойтись без изучения закономерностей совершения противоправных деяний. Отвечая на вопрос, чем отличается современное состояние правовой жизни по сравнению с 80—90-х годами прошлого века, когда известные теоретики права отождествляли правовую действительность с правовой жизнью, можно заметить, что в современный период ее рассматривают как категорию, которую изучают многие ученые. Если тогда правовую жизнь рассматривали как синоним правовой реальности, то сегодня имеются существенные результаты научного исследования, позволяющие ^ уточнить многие аспекты уже категории «правовая жизнь». д. Подводя некоторые итоги, хочется отметить, что вопрос о правовой жизни как об объекте юридической науки нуждается в дальнейшем исследовании и § обосновании. Он органично связан с другими, не менее значимыми момен-2: тами правовой жизни (например, ее составом). Дальнейшее изучение данных проблем можно признать серьезным шагом в сторону создания полноценной < научной теории правовой жизни.
ь Список литературы:
^ 1. Ильин, И.А. О сущности правосознания / И.А. Ильин. — М., 1993. — С. 37—39.
|= 2. Алексеев, С.С. Общая теория права / С.С. Алексеев. — М., 1981. — Т. 1. — С. 191. к 3. Гурвич, Г.Д. Социология права // Гурвич Г.Д. Философия и социология права.
ш Избранные сочинения / пер. М.В. Антонова, Л.В. Ворониной. — СПб., 2004. — С. 575. ш 4. Малько, А.В. «Правовая жизнь» как важнейшая категория юриспруденции //
Журнал российского права. — 2000. — № 2.
5. Малько, А.В. Категория «правовая жизнь»: проблемы становления //
Государство и право. — 2001. — № 5. 0 6. Михайлов, А.Е. Правовая жизнь современной России (проблемы теории и практики): автореф. дис. ... канд. юрид. наук / А.Е. Михайлов. — Саратов, 2004.
7. Правовая жизнь в современной России: теоретико-методологический аспект ^ / под ред. Н.И. Матузова и А.В. Малько. — Саратов, 2005.
см 8. Шиянов, В.А. Правовая система и правовая жизнь общества: теоретический
^ аспект взаимодействия: автореф. дис. ... канд. юрид. наук / В.А. Шиянов. — М., 2008.
9. Матузов, Н.И. Правовая жизнь как объект научного исследования // Правовая жизнь в современной России: теоретико-методологический аспект / под ред. Н.И. Матузова и А.В. Малько. — Саратов, 2005. — С. 9-39.
10. Бабаев, В.К. Общая теория права: Краткая энциклопедия / В.К. Бабаев, В.М. Баранов. — Н. Новгород, 1998. — С. 21.
11. Баранов, В.М. Теневое право / В.М. Баранов. — Н. Новгород. 2002.
12. Правовая жизнь современного российского общества: уровни, срезы, сегменты / под ред. А.В. Малько. — М., 2016.
13. Правовая жизнь общества: проблемы теории и практики: монография /
A.С. Анисимова, С.Ф. Афанасьев, З.С. Байниязова (и др.); под ред. А.В. Малько. — М., 2016.
14. Недбайло, П.Е. Введение в общую теорию государства и права / П.Е. Недбайло.
— Киев, 1971. — С. 23-48.
15. Керимов, Д.А. Философские проблемы права / Д.А. Керимов. — М., 1972. — С. 6-27.
16. Щабалин, В.А. Методологические вопросы правоведения / В.А. Щабалин.
— Саратов, 1972. — С. 18-25.
17. Васильев, А. М. Правовые категории. Методологические аспекты разработки системы категории права / А.М. Васильев. — М., 1976. — С. 18.
18. Проблемы теории государства и права / под ред. С.С. Алексеева. — М., 1987. — С. 6-12.
19. Ветютнев, Ю.Ю. Предмет и методы теории государства и права // Проблемы теории государства и права : учебник / под ред. А.В. Малько. — М., 2012. — С. 10.
20. Нерсесянц, В.С. Общая теория государства и права / В.С. Нерсесянц. — М., 2012. — С. 4.
21. Протасов, В.Н. Лекции по общей теории права и теории государства /
B.Н. Протасов, Н.В. Протасова. — М.: Городец, 2010. — С. 54, 55.
22. Философский энциклопедический словарь. — М., 1983. — С. 452.
23. Шептулин, А.П. Система категорий диалектики / А.П. Шептулин. — М., 1967. — С. 161.
24. Копнин, П.В. Гносеологические и логические основы науки / П.В. Копнин.
— М., 1974. — С. 74.
25. Сырых, В.М. Логические основы общей теории права / В.М. Сырых.
— М., 2004. — Т. 1. - С. 102.
26. Марченко, М.Н. Проблемы теории государства и права / М.Н. Марченко.
— М., 2001. — С. 18-19.
27. Ветютнев, Ю.Ю. Предмет и методы теории государства и права / Ю.Ю. Ветютнев. — С. 8.
28. Ветютнев, Ю.Ю. Дуализм правовой жизни // Правовая жизнь современного российского общества: уровни, срезы, сегменты: монография / под ред. А.В. Малько.
— М., 2016. С. 298-299.
А.А. Абдулаев, A.A. Abdullaev,
преподаватель кафедры теории Lector of Department Theory of State
государства и права and Law of the North-Caucasian Institute
Северо-Кавказского института of Russian State University of Justice
Всероссийского государственного abdula.09@yandex.ru JQJ
университета юстиции
Государственная политика и региональные целевые программы, направленные на защиту прав и законных интересов несовершеннолетних и молодежи в Республике Дагестан
Аннотация: в статье рассматриваются отдельные аспекты государственной политики и региональных целевых программ, направленных на защиту прав и законных интересов несовершеннолетних и молодежи в Республике Дагестан. Отмечается, что от молодежной политики государства зависит то, как молодежь повлияет в будущем на жизнь общества, что нового внесет в
