CC BY
54ПРАВОВАЯ И ПОЛИТИЧЕСКАЯ ЖИЗНЬ ОБЩЕСТВА •
А.В. Малько,
доктор юридических наук, профессор, заслуженный деятель науки РФ, директор Саратовского филиала Института государства и права РАН igp@sgap.ru И.Д. Невважай,
доктор философских наук, профессор, зав. кафедрой философии Саратовской государственной юридической академии inevv@yandex.ru
Правовая жизнь и теневое «право»
^ Аннотация: в статье анализируются проблемы соотношения категорий «правовая жизнь»
и «теневое "право"». Делается вывод о том, что теневое «право» выступает составной частью
< теневой правовой жизни.
§ Ключевые слова: правовая жизнь, теневая правовая жизнь общества, теневое «право».
m
<
Summary: the problems of correlation of the categories «legal life» and «shadow "law"» are analyzed s in the article. The authors came to the conclusion that shadow «law» is the part of shadow legal life. Keywords: legal life, shadow legal life of society, shadow «law».
с О IZ
Современная юридическая наука испытывает острый дефицит в сфере наиболее обобщающих понятий, которые смогли бы полноценно от-^ разить сложные и многогранные процессы, происходящие в правовом раз-о витии российского общества.
<с Среди таких понятий, проходящих этап своего становления, на рубеже с XX—XXI вв. предложено и понятие «правовая жизнь», под которым можно понимать форму социальной жизни, выражающуюся преимущественно в 8 правовых актах и правоотношениях, характеризующую специфику и уровень правового развития данного общества, отношение субъектов к праву и п степень удовлетворения их интересов1.
ф Категория «правовая жизнь» приобретает все большую научную и практи-
n ческую значимость. Именно она призвана отражать сложноразвивающуюся и
^ 1 См. подробнее: Малько А.В. Новые явления в политико-правовой жизни России: вопросы теории и практики. Тольятти, 1999; Его же. Политическая и правовая жизнь России: актуальные проблемы. М., 2000. С. 35; Его же. «Правовая жизнь» как важнейшая категория юриспруденции // Журнал российского права. 2000. № 2; Его же. Современная российская правовая политика и правовая жизнь // Правовая политика и правовая жизнь. 2000. Ноябрь. С. 21; Его же. Категория «правовая жизнь»: проблемы становления // Государство и право. 2001. № 5; Его же. Правовая жизнь: основы теории // Правовая жизнь в современной России: теоретико-методологический аспект / под ред. Н.И. Матузова и А.В. Малько. Саратов, 2005. С. 43 и др.
противоречивую юридическую действительность, неразрывную связь многообразных правовых явлений со всеми другими сферами жизнедеятельности общества — экономической, политической, нравственной, религиозной и т. п.
Однако в литературе введение категории «правовая жизнь» в понятийный ряд юридической науки получило неоднозначную оценку. Одни авторы выступают за подобное введение1, другие согласны с детальным исследованием самой правовой жизни, но не одобряют «придание» ей статуса научной категории2.
Идею выдвижения правовой жизни в качестве категории поддержали философы3, этому были посвящены три успешно защищенные кандидатские диссертации4, а также ряд монографий5, сборников научных трудов и материалов конференций и круглых столов6. Научное сопровождение процесса «придания» правовой жизни категориального статуса осуществляется специальными профильными журналами «Правовая политика и правовая жизнь» (издается Саратовским филиалом Института государства и права РАН) и «Правовая жизнь» (издается Институтом государства и права Таджикской академии наук).
С позиции синергетического подхода проблему правовой жизни общества рассмотрел К.В. Шундиков, который верно подметил, что «одной из
1 См., напр.: Трофимов В.В. Правовая жизнь: теоретические и социально-философские проблемы исследования // Правовая политика и правовая жизнь. 2003. № 4. С. 124—133; Ветютнев Ю.Ю. Закономерное и случайное в правовой жизни // Правовая жизнь в современной России:
Z1 "U
теоретико-методологический аспект / под ред. Н.И. Матузова
Синюков В.Н, Синюкова Т.В. К обновлению методологии юридической науки // Современ- о
ные методы исследования в правоведении / под ред. Н.И. Матузова и А.В. Малько. Саратов, Я
2007. С. 38; Синюков В.Н. Российская правовая система. Введение в общую теорию. 2-е изд., ж
доп. М., 2010. С. 18. и
01
2 См., напр.: Баранов В.М. Теневое право. Н. Новгород, 2002; Матузов Н.И. Правовая жизнь ь как объект научного исследования // Правовая жизнь в современной России: теоретико- s методологический аспект / под ред. Н.И. Матузова и А.В. Малько. Саратов, 2005. е
3 См., напр.: Невважай И.Д. Социально-философские основания концепции правовой жиз- J ни // Философская и правовая мысль : альманах. Вып. 4. Саратов; СПб., 2002. С. 38—51; Его О же. История и философия науки в двух частях. Ч. 2: Философские проблемы социально- ® гуманитарных (юридических) наук. Саратов, 2012. Гл. 3; Демидов А.И. Политико-правовая Р жизнь: ненормативный аспект // Правовая политика и правовая жизнь. 2002. № 3. в
4 См.: Михайлов А.Е. Правовая жизнь современной России (проблемы теории и практики) : » автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Саратов, 2004; Коновалова А.С. Обычное право в российской правовой жизни : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2005; Шиянов В.А. Правовая система и правовая жизнь общества: теоретический аспект взаимодействия : автореф. дис. 9
... канд. юрид. наук. М., 2008. -
5 См., напр.: Политическая и правовая жизнь модернизирующегося общества / А.И. Демидов,
А.В. Малько, А.Ю. Саломатин, В.М. Долгов. Пенза ; Саратов, 2002; Правовая жизнь в совре- S ^
менной России: теретико-методологический аспект / под ред. Н.И. Матузова и А.В. Малько. ^ ®
Саратов, 2005. J |
6 См.: Политическая и правовая жизнь: федеральные и региональные проблемы : сб. материалов g ^ региональной науч. конференции / под ред. А.В. Малько и А.Ю. Саломатина. Пенза, 2001; ^ о Актуальные проблемы российской правовой жизни : материалы круглого стола / под ред. А.В. Малько. Самара, 2006; Политическая и правовая жизнь изменяющейся России : межвуз. сб.
науч. трудов / под ред. Г.Н. Комковой и А.В. Малько. Вып. 1. Саратов, 2007; Актуальные проблемы правовой политики и правовой жизни современной России : сб. науч. статей / отв. ред. Р.В. Пузиков. Тамбов, 2008; Правовая политика и правовая жизнь России в начале XXI века : материалы междунар. круглого стола / под ред. И.А. Иванникова и др. Ростов н/Д, 2008.
интегративных юридических абстракций, относительно недавно введенных в научный оборот, стало понятие правовой жизни общества», которое «представляет интерес прежде всего в связи с его системным характером, направленностью на отражение весьма обширного комплекса юридических явлений и процессов в качестве организованной целостности»1.
Думается, использование синергетического подхода в исследовании правовой жизни общества весьма перспективно. Он позволяет по-новому взглянуть на юридическую действительность, выявить в ней самоорганизующиеся начала, определить источники ее развития. Тем самым вносится вклад в создание теории правовой жизни общества, совершенствуется методологический ресурс, с помощью которого названную правовую жизнь можно полноценно анализировать.
Несогласие предоставлять термину «правовая жизнь» категориальный статус высказал, в частности, В.М. Баранов, отметивший, что «категория "правовая жизнь" вряд ли может приобрести строгий гносеологический статус и в силу этого "найти" свое логически оправданное место в понятийных рядах общей теории права». В связи с этим ученый не разделяет «оптимизм А.В. Малько относительно придания понятию "правовая жизнь" статуса самостоятельной юридической категории со всеми вытекающими отсюда последствиями»2.
Хотелось бы разобраться обстоятельнее в позиции В.М. Баранова, поскольку она наиболее аргументированна. В своей монографии «Теневое право» автор подчеркивает, что определять «правовую жизнь» через «формы § юридического бытия» алогично, ибо «юридическое бытие» — столь же объ-а: емная и столь же неопределенная категория, как и «правовая жизнь»3. Мы s отчасти согласны с подобным замечанием и предлагаем определять данное < понятие посредством более общего (родового) понятия «форма социальной s жизни», которое весьма активно исследуется в философской и социологи-g ческой литературе4.
° В.М. Баранов отмечает, что десятый признак правовой жизни общества к «представляет собой, с точки зрения логики, непримиримое противоречие»5. m Сам этот признак заключается в следующем: правовая жизнь содержит m комплекс всех юридических явлений, включающий как позитивные, так и [Зь негативные составляющие. Если к первым следует отнести само право (отражающее права человека, идеи справедливости, гуманизма, свободы и т. п.); 1Q правовую систему в целом; механизм правового регулирования; законные - правовые акты (правомерные действия, их результаты, юридические документы); юридические поступки (как разновидность правомерного действия —
1 Шундиков К.В. Синергетический подход в правоведении. Проблемы методологии и опыт теоретического применения. М., 2013. С. 108, 109.
2 Баранов В.М. Указ. соч. С. 25.
3 См.: Там же. С. 21, 23.
4 См., напр.: Барулин В.С. Социальная жизнь общества. Вопросы методологии. М., 1987; Его же. Социальная философия : в 2 ч. М., 1993. Ч. 1; Гидденс Э. Социология. М., 1999; Тощен-ко Ж. Т. Социология жизни как концепция исследования социальной реальности // Социс. 2000. № 2. С. 3—13; Основные составляющие социальной жизни // Социология. Основы общей теории / отв. ред. Г.В. Осипов и Л.Н. Москвичев. М., 2002; Левашев В.К. Социополитическая динамика российского общества (2000—2006). М., 2007.
5 Баранов В.М. Указ. соч. С. 21.
-Q
х
со
к
О
о
0J
юридического факта) и события как юридический факт; правовые режимы и составляющие их первичные юридические средства (льготы, поощрения, дозволения, запреты, наказания, обязанности и т. п.); правоотношения и юридическую практику; правосознание и правовую культуру; законность и правопорядок; юридическую науку и образование (и их структуры) и т. д.; то ко вторым — в основном противоправные явления (преступления и иные правонарушения; их субъектов и криминальные структуры; коррупцию, злоупотребления, деформации правосознания, выражающиеся, в частности, в правовом нигилизме, идеализме, популизме; ошибки в праве и иные препятствующие положительной юридической деятельности факторы).
«Вторая часть этого признака, как видим, в основном, негативная, и именно в этом качестве она "присутствует" как противоположность позитивной составляющей»1. Однако в данном высказывании не доказывается логическое «непримиримое противоречие», а лишь декларируется.
Можно предположить, что включение нами негативной, противоправной составляющей в понятие «правовая жизнь» представляется с позиции формальной логики уязвимым, поскольку стремится подвести под общее родовое понятие «правовое» разные, в том числе и прямо противоположные явления. Да, это так. Однако нам приходилось уже не раз отмечать, что правомерные и противоправные начала правовой жизни общества являются правовыми по своему характеру (в смысле юридическими) и выступают составными частями юридической среды, являются сегментами правового р поля. Конечно, и те и другие различаются по природе и направленности, О как, например, правомерное и противоправное поведение. Но и то и другое а поведение — правовое. В связи с этим В.Н. Кудрявцев верно подметил, что ^ «основное различие в рамках правового поведения — это различие между Н поведением правомерным и неправомерным, противоправным»2. Это же "" подчеркивает и Р.Т. Жеругов, когда пишет, что «понятие "правомерное по- н ведение" является составной частью более широкой категории — "правовое е поведение", содержание которой охватывает любую юридически значимую ° деятельность, в том числе и противоправную»3. «
На наш взгляд, в вышеприведенном положении противоправное пове- В дение обоснованно названо правовым (но не правомерным), как, собственно, » обоснованно называют правовыми и незаконные акты (например, конкретный признанный судом незаконный нормативный правовой акт). Ведь в данном ц
случае речь идет не о правомерности либо неправомерности, а об отнесении -
данных феноменов к юридическим явлениям, не о праве как таковом, а о юридическом бытие, о специфической форме жизнедеятельности, которые § щ неизбежно включают в себя и теневой сектор. ^ ^
Разумеется, определенные условности («погрешности») присутствуют в п§ подобном понимании. И мы в принципе не против названия более точного ^ о и нейтрального — «юридическая жизнь», имея в виду в данном случае их синонимический режим использования (правовой—юридический).
1 Баранов В.М. Указ. соч. С. 22.
2 Кудрявцев В.Н. Правовое поведение: норма и патология. М., 1982. С. 3.
3 Жеругов Р.Т. Теория государства и права. Москва ; Нальчик, 1995. С. 227.
Но разве это касается лишь правовой (юридической) жизни? В полной мере сказанное можно отнести не только к понятиям «правовое поведение» и «правовой акт» (которые, как уже говорилось, могут содержать в себе и противозаконные элементы), но и к правовой системе общества. В частности, в последнее время некоторые авторы стали включать в понятие правовой системы и негативные элементы, в том числе и правонарушения. Так, В.Н. Карташов отмечает, что «в рамках рассматриваемой нами теории предусмотрен значительный раздел, посвященный социально-правовым отклонениям в правовой системе общества (правонарушениям, юридическим конфликтам, рискам, ошибкам и т. п.)»1. Правонарушения же, как известно, противоправны, и, следовательно, в таком случае тоже появляется логическое противоречие, и правовую систему в такой ситуации лучше называть «юридической». А разве понятие «правовая информация» содержит в себе только правомерные составляющие?
Таким образом, считаем, что «правовое» (в смысле «юридическое») может и должно включать в себя все так или иначе относящееся к праву, не только правомерное, но и противоправное, соответственно, правовая жизнь общества, как и всякая иная (социальная, экономическая, политическая и т. д.), действительно, есть единство противоположностей позитивного и негативного, правомерного и противоправного. Между тем и другим нет никакого логического противоречия. Это две части одного целого — правовой жизни, которые и анализировать необходимо вместе, комплексно, как взаимосвязанные. ш В.М. Баранов отрицает обоснованность введения понятия «правовая ^ жизнь». На каком же основании? В частности, он пишет, что «не беднее» ^ понятия правовой жизни другие понятия, такие как «бытие права», «право-< вая среда», «правовая действительность», «правовая реальность», «правовая сфера»2.
^ Что касается понятия «правовая среда», то оно не является «конкурентом»
^ понятия правовой жизни, ибо не обладает ясным научным содержанием
к (что значит «среда»?). Точно также может быть оценено понятие «правовая
т сфера». В лучшем случае оно выступает ненаучным выражением смысла по-
ш нятий «правовая действительность» или «правовая реальность». Последние £
X
со
к
два понятия вне определенного философского контекста являются просто синонимичными. Они обозначают совокупность наличных юридических 12 феноменов, которые имеют место в каждом конкретном обществе. Юристы
- пользуются термином «бытие», как правило, не в философском смысле,
а просто для обозначения всего сущего, существующего и относящегося к праву, связанного с правом. Иначе говоря, «правовое бытие» — это все сущее, имеющее атрибут правового; «бытие права» — это право в своем бытии, право, как оно существует в действительности, как оно есть (в смысле наличия). В слове «есть» заключен и другой смысл — связки в суждениях «А есть Б», когда мы говорим о чем-то, что оно не просто есть, а есть что-то, обладает чем-то, принадлежит чему-то. В отличие от понятия правового бытия понятие правовой жизни указывает на то, что право — это не просто
1 Карташов В.Н. Теория правовой системы общества : в 2 т. Ярославль, 2005. Т. 1. С. 55.
2 См.: Баранов В.М. Указ. соч. С. 22-24.
СО
О
бытие в широком смысле слова, а то бытие, которое связано с реальной повседневной жизнью людей.
По поводу замечания В.М. Баранова об оправданности понимания «отношения субъектов к праву» как «проявления права» хотелось бы отметить, что критикуемый автор сам подчеркивает, что противоправное поведение есть отношение (негативное) к праву. Можно ли это понимать как «проявление права»? Да, конечно! Аргументация В.М. Баранова такова: «предмет и отношение к предмету — это совершенно разные вещи»1. В этом положении нет места для спора. Однако существуют две концепции отношений, так что эту фразу можно по-разному толковать: а) отношение к предмету не определено предметом, не зависит от него и б) отношение к предмету обусловлено самим предметом. В последнем случае отношение является не внешним для предмета (как в первом случае), а внутренним. Иными словами, во-первых, само существование «отношения к» предполагает бытие предмета (в нашем случае — права). При этом само отрицание права (т. е. отношение к нему) предполагается самим существованием права. Так, если закон никогда не нарушается и не может быть нарушен, то его не надо декларировать как правило, которому должно следовать. Во-вторых, определенность бытия права обусловливает совокупность отношений, в которых может находиться, в которые может вступать право. Так же как, например, протяженность вещи предполагает определенные (не всякие!) отношения к ней других вещей. Именно эту концепцию отношений имел в виду Гегель, когда рассматривал неправо как выражение отношения права к самому себе. О
Категория «правовая жизнь общества» самым тесным образом связана а с категорией теневого «права», которую предлагает В.М. Баранов в своей ^ монографии. На наш взгляд, теневое «право» — составная часть теневой Н правовой жизни. «Правовая жизнь, — обоснованно отмечается в литерату- "" ре, — включает своим содержанием и действия так называемого "теневого н права" и различного рода правовые аномалии. Правовая патология в этом е смысле также часть правовой жизни, ее ингредиент»2. Однако, прежде чем ° доказать обозначенный тезис, проанализируем сначала то, как В.М. Баранов « понимает теневое «право». В
Исходя из факта существования правового плюрализма, он считает » оправданным рассматривать теневое «право» как составную часть одной из юридических систем, существующих в обществе, и понимает его вслед за 13
В.А. Бачининым3 как специфическую форму неправа4. Причем определяет -
теневое «право» В.М. Баранов, по нашему мнению, весьма противоречиво. Так, сначала он пишет, что «теневое право — разновидность негативного щ щ неофициального права», а чуть ниже замечает, что «теневое право "выбива- ^ ^ ется из раздела негативного права»5. п ¡а
"О
1 Баранов В.М. Указ. соч. С. 24. |
2 Гойман-Калинский И.В., Иванец Г.И., Червонюк В.И. Элементарные начала общей теории х права. М., 2003. С. 395.
3 См.: Бачинин В.А. Неправо (негативное право) как категория и социальная реалия // Государство и право. 2001. № 5. С. 14-20.
4 См.: Баранов В.М. Указ. соч. С. 9.
5 Там же. С. 10.
а * ■ о
Что касается употребления гегелевского понятия «неправо», то, судя уже по заголовку статьи В.А. Бачинина («Неправо (негативное право) как категория и социальная реалия»), последний отождествляет данное понятие с негативным правом.
Между тем Гегель обсуждает понятие «неправо» во вполне определенном контексте1, который, как нам представляется, В.М. Баранов толкует по-своему. Дело в том, что если использовать термин «неправо» по-гегелевски, то это значит, во-первых, анализировать неправо как категорию диалектического отрицания, его нельзя рассматривать как логическое дополнение к понятию права, потому что в этом случае возникает вопрос о том, частями какого (третьего) понятия выступают право и неправо? По-гегелевски неправо является моментом самого понятия права. Во-вторых, по Гегелю, неправо есть момент самоотрицания, или отрицательный момент, права, т. е. результат отношения права к самому себе. В-третьих, право, опять же по Гегелю, есть тезис, неправо — антитезис, а их синтез ведет (или образует) к более содержательному понятию права. Поэтому неправо нельзя, если следовать Гегелю, понимать как особый вид права. Оно может быть понято только как выражение отношения права к самому себе (внутри себя), как отношение к х праву, но не извне, а внутри бытия самого права.
^ К тому же, согласимся с Н.И. Матузовым в том, что «В.М. Баранову, к возможно, уже в самом названии своей книги слово право следовало взять в кавычки, ибо на самом деле теневое право — это не подлинное, не настоящее § право, а квазиправо, нечто фальшивое, суррогатное и вредное. Вообще не право»2. Именно поэтому в данной статье мы так и используем анализируемое ^ нами «право», взяв его в предлагаемые кавычки.
< Кроме того, согласно представлениям В.М. Баранова, теневое право есть :: разновидность неофициального права (это не то же самое, что неправо!), специфическим признаком которого автор считает его негативность3. Но в таком случае логически оправданно использовать также понятие «позитив-к ного» неофициального права. Что это такое? Такого рода неофициальное т право является уже не теневым правом?! Что означает тогда «позитивность» ш и «негативность» неофициального права?
[3= На наш взгляд, В.М. Баранов не четко прописывает характеристики теневого права, то подчеркивая его «негативность» и необходимость борьбы с 14 ним как с негативным явлением (чего? — не теневой ли правовой жизни?), - то указывая, что «неофициальное право является глубинной основой официального права»4. Тогда с каким из теневых «прав» надо бороться?
Не лучше ли тогда вместо понятия теневого «права» использовать дихотомию официального и неофициального права? Подменять ее дихотомией «право-неправо», где неправо отождествляется с теневым «правом», некорректно. Стоит также обратить внимание на то, что противоречия, возникаю-
о
с
СО
о
1 См. подробнее: Гегель Г.В.Ф. Философия права. М., 1990. С. 137-141.
2 Матузов Н.И. Правовая жизнь как объект научного исследования // Правовая жизнь в современной России: теоретико-методологический аспект. Саратов, 2005. С. 32.
3 См.: Баранов В.М. Указ. соч. С. 13.
4 Там же.
щие в рассуждениях В.М. Баранова по поводу теневого «права», связаны с использованием двух значений «негативного» (и «позитивного»): как синоним «плохого», «отрицательного», «вредного», «разрушительного» (и, соответственно, «хорошего», «прогрессивного», «полезного», «конструктивного») и как обозначение «неофициального» (соответственно, «официального») права. Все это проявляется в утверждениях, что теневое право содержит в себе как позитивные, так и негативные феномены. Получается так, что неофициальное теневое право является, с одной стороны, глубинной основой официального права, а с другой, — оно выступает основой «воспроизводства преступной сферы»1. Не совсем ясно тогда, только ли теневое право (и какое именно) является основой воспроизводства преступной сферы, или этому способствует и официальное право, возникшее на «глубинной основе» неофициального права?
Несмотря на «теоретические реверансы» в сторону позитивного значения теневого права (что в общем-то верно), В.М. Баранов признается, что «теневое право — отрицательное проявление юридического плюрализма, специфическая форма неправа, опасная разновидность негативного неофициального права, представляющего собой находящийся в состоянии борьбы с официальным правом свод асоциальных обязательных, устанавливаемых самими участниками общественных отношений, предписаний, символов, ритуалов, жестов, жаргона, посредством которых регламентируются все этапы противоправной деятельности, образуется теневой правопорядок, охраняемый специальными морально-психическими, материальными и физическими санкциями»2.
Тут проявляется, на наш взгляд, непоследовательность автора в оцен- О ке места, роли и содержания теневого права, которое рассматривается а В.М. Барановым все же как право. Но тогда не получаем ли мы право на ^ противоправную деятельность? Н
По поводу критики В.М. Барановым понятия «теневая правовая жизнь» "" хотелось бы сказать следующее. По нашему мнению, оно более корректно, н чем понятие «теневое право», поскольку о негативных и позитивных сторонах е жизни (в том числе и правовой) можно говорить, не впадая в логические ° противоречия, с которыми мы сталкиваемся, когда логическим субъектом вы- « ступает не «жизнь», а «право» (как у В.М. Баранова). В этом случае, выражаясь В философским языком, субстанцией негативного и позитивного выступает » не право (как у В.М. Баранова), а жизнь, правовая (юридическая) жизнь.
Казалось бы, В.М. Баранов должен не отрицать концепцию правовой 15
жизни, а наоборот, постараться вписать в нее теневое «право» как компонент -
теневой юридической жизни. Между тем сам ход его исследования привел к тому, что он вынужден был анализировать всю негативную составляющую щ щ именно юридической жизни — нормы, деформированное правосознание, ^ >
ГО Й
язык и т. д. ЙЙ
^ (Л о
В частности, анализируя «теневое преступное право», В.М. Баранов «вы- ■ о ходит» и на соответствующую теневую юридическую жизнь, отмечая, что, х «как и во всех биологических сообществах, в преступных формированиях люди стратифицируются по определенным категориям (слоям, кастам)», что
1 Баранов В.М. Указ. соч. С. 14-18.
2 Там же. С. 20-21.
"О
«стратификация подчинена характеру и особенностям преступной деятельности», что «жизненно важное значение для преступных сообществ имеет сокрытие своей жизни от внешнего мира», что, например, «вор в законе» обязан: активно участвовать в жизни «воровского сообщества»; проживать на средства, добытые преступным путем; пропагандировать «воровские обычаи». Об этом же говорится, когда перечисляются особенности тюремной жизни. Обращаясь к опыту специальных исследований в сфере теневых социально-экономических отношений, автор прямо называет их «теневой жизнью»1.
Названные и многие иные иллюстрации из книги В.М. Баранова свидетельствуют о том, что им дается анализ не столько теневого «права», сколько теневой составляющей юридической жизни.
Таким образом, теневое «право» выступает лишь частью правовой жизни, точнее частью ее теневого сегмента. Тем самым само понятие теневого «права» есть аргумент в пользу значимости категории правовой жизни. 1 Баранов В.М. Указ. соч. С. 28, 29, 46 и др.
-Q
х
со
к
Ю.А. Гаврилова,
кандидат юридических наук, доцент кафедры теории и истории права и государства Волгоградского
< государственного университета
0 juliagavr@yandex.ru
1 -
^ Понятия «смысловое поле права»,
< «правовое поле», «правовая жизнь»: проблемы соотношения
Аннотация: в статье раскрываются взаимосвязи понятий «правовое поле» и «правовая жизнь», наполненных своими содержательными аспектами, с понятием смыслового поля права. Смысловой g контекст связывает субъекта права и окружающее его правовое бытие, придавая им динамическое оз смысловое единство: ценностное, идейное, нормативное.
Ключевые слова: смысл права, смысловое поле, правовое поле, правовая жизнь, субъект.
с
Summary: The article covers the interrelationship between the concepts of «legal field» and «legal 16 life», with the semantic field of the right. The semantic context of subject associates and the legal existence,
с О iz
К С
со
о
0J
giving the dynamic unity of meanings.
Keywords: meaning of law, semantic field, legal field, legal life, subject.
Исследование проблемы смысла права в современном российском правоведении предполагает обращение к понятиям теории права, необходимым для рассмотрения этой проблемы во всей содержательной полноте, глубине и актуальности. Наиболее тесная связь в юридическом аспекте прослеживается между понятиями «смысловое поле права», «правовое поле» и «правовая жизнь». Право воздействует на общественные отношения не само по себе, а путем влияния на сознание и поведение человека, вступающего в
