CC BY
155
136
кращением прав и обязанностей усыновленного не только по отношению к его родителям, но и ко всем другим его родственникам. Имевшаяся ранее в законе раздвоенность прав и обязанностей усыновленного между его прошлой семьей и семьей усыновителя не отвечала интересам ребенка.
В настоящее время сохранение прав и обязанностей с родителем противоположного пола или с родственниками умершего родителя возможно только в тех случаях, когда усыновление ребенка производится одним лицом и когда это необходимо для обеспечения интересов ребенка (например, при усыновлении ребенка отчимом или мачехой). Поэтому правила ст. 137 СК РФ следует рассматривать как существенную форму выражения принципов приоритетности прав и интересов детей. Коль скоро усыновленный в семье усыновителя занимает такое же положение, как и его родной ребенок, недопустимо заключение брака между усыновителями и усыновленными. Вместе с тем, запрещая браки между полнородными и неполнородными братьями и сестрами, законодатель ничего не говорит об их браках с усыновленными. Выходит, что такие браки допустимы. Однако это положение противоречит нравственным принципам семьи. Поэтому необходимо ст. 14 СК РФ дополнить указанием на то, что браки между усыновленными и родными детьми усыновителя не допускаются. Это правило будет способствовать укреплению родственных отношений в семье: родные дети усыновителя и усыновленные воспитываются так, что у них не должно возникать мыслей об иных, кроме братских, отношений между ними, что в конечном итоге ведет к обеспечению приоритета интересов детей.
Таким образом, институт усыновления соответствует общему направлению нашего семейного законодательства, в котором принципы приоритетного семейного воспитания детей и приоритетной защиты прав и интересов несовершеннолетних отчетливо выражены.
Анализ норм Семейного кодекса показывает, что права, предоставленные законом родителям, опекунам и попечителям, усыновителям, непосредственно связываются с интересами детей.
В. В. Степанов*
ПРАВОВАЯ ПРИРОДА НОРМ О МАЛОЗНАЧИТЕЛЬНОСТИ ПРАВОНАРУШЕНИЯ
Норма о малозначительности правонарушения призвана не допустить превращения формальной определенности закона в формализм в его негативном понимании, т. е. ситуации, при которой абстрактный характер норм права не по-
*Ассистент кафедры уголовного права и прокурорского надзора юридического факультета Пермского государственного университета.
В. В. Степанов
зволяет учитывать объективное многообразие конкретных обстоятельств применения этих норм. Говоря конкретнее, норма о малозначительности правонарушения дает возможность не привлекать лицо к определенному виду штрафной юридической ответственности1 в тех случаях, когда это не отвечает ее целям. «При этом проявляется такое свойство права, которое принято называть гибкостью и под которым понимается возможность принимать те или иные правовые решения с учетом конкретных обстоятельств рассматриваемой правовой ситуа-ции».2
Положение о малозначительности правонарушения на сегодняшний день присутствует в нормативном регулировании уголовной (ч. 2 ст. 14 Уголовного кодекса РФ), административной (ст. 2.9 Кодекса об административных правонарушениях РФ) ответственности, а также дисциплинарной ответственности адвокатов (ч. 2 ст. 18 Кодекса профессиональной этики адвоката).3 Сразу нужно обратить внимание на то обстоятельство, что нормы о малозначительности правонарушения, содержащиеся в российском законодательстве, единообразием не отличаются.
Одним из основных вопросов, возникающих при обращении к исследованию нормы о малозначительности правонарушения, является вопрос о ее правовой природе. В литературе встречаются различные взгляды по этому вопросу. Подавляющее большинство авторов считает малозначительность правонарушения одним из обстоятельств, исключающих юридическую ответственность.4 Другие же усматривают принципиальную разницу между малозначительностью правонарушения и обстоятельствами, исключающими юридическую ответствен-ность.5 Н. С. Малеин следующим образом высказывается по поводу правовой природы малозначительности правонарушения: «Правила ст. 7 и 43 Основ уголовного законодательства [ст. 7 Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1958 г. содержит правило, аналогичное содержащемуся в ч. 2 ст. 14 УК РФ. — В. С.] не следует относить к исключениям из принципа не-
1 Подробнее о штрафной и правовосстановительной юридической ответственности см., напр.: Лейст О. Э. Основные виды юридической ответственности // Правоведение. 1977. № 3.
2 Питецкий В. В. О принципе индивидуализации уголовного наказания // Государство и право. 2004. № 2. С. 109.
3 Российская газета. 5.10.2005. № 222.
4 См.: Церетели Т. В., Макашвили В. Г. Состав преступления как основание уголовной ответственности // Советское государство и право. 1954. № 5. С. 73; Теория государства и права: Курс лекций / Под ред. Н. И. Матузова и А. В. Малько. М., 2004. С. 603; Багиров Ч. М. Малозначительность деяния и ее уголовно-правовое значение: Дис. ... канд. юрид. наук. Тюмень, 2005. С. 99; Лесниевски-Костарева Т. А. Дифференциация уголовной ответственности. Теория и законодательная практика. М., 2000. С. 182; Самощенко И. С. Понятие правонарушения по советскому законодательству. М., 1963. С. 96; Уголовное право. Общая часть: Учебник для вузов / Под ред. И. Я. Казаченко, 3. А. Незнамовой. М., 2001. С. 96, 105.
5 Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Отв. ред. А. И. Рарог. М., 2004.
С. 26.
138
Вопросы правоприменительной практики (DE LEGE LATA)
-Ф-
отвратимости ответственности, поскольку они предусматривают возможность освобождения от уголовного наказания, но не исключают ответственности за такие деяния по нормам других отраслей законодательства».1 По мнению автора настоящей работы, малозначительность правонарушения более правильно рассматривать в качестве основания освобождения от юридической ответственности.
Российский законодатель допустил явную непоследовательность, когда признал малозначительность деяния в УК РФ обстоятельством, исключающим преступность деяния (хотя и не включил данное обстоятельство в главу 8 УК РФ «Обстоятельства, исключающие преступность деяния»), а в КоАП РФ — основанием освобождения от административной ответственности. В Кодексе профессиональной этики адвоката (далее — Кодекс) законодатель вообще свою позицию четко не обозначил, поскольку различные нормы Кодекса по этому вопросу дают противоположные указания. Согласно ч. 2 ст. 18 Кодекса, не может повлечь применение мер дисциплинарной ответственности действие (бездействие) адвоката, формально содержащее признаки нарушения требований законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и Кодекса, однако в силу малозначительности не порочащее честь и достоинство адвоката, не умаляющее авторитет адвокатуры и не причинившее существенного вреда доверителю или адвокатской палате. Очевидно, основа нормы о малозначительности правонарушения была взята разработчиками Кодекса профессиональной этики адвоката из
ч. 2 ст. 14 УК РФ. Так называемые формальные нарушения требований законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и Кодекса, по мнению разработчиков Кодекса и Всероссийского съезда адвокатов, вообще не следует считать дисциплинарным проступком, и, собственно, поэтому такие формальные нарушения и не должны влечь применения мер дисциплинарной ответственности. Однако в противоречии с данными положениями, логично вытекающими из формулировки ч. 2 ст. 18 Кодекса, п. 7), ч. 1 ст. 25 Кодекса предусматривает следующий вариант решения Совета адвокатской палаты субъекта РФ по дисциплинарному производству: «о прекращении дисциплинарного производства вследствие малозначительности совершенного адвокатом проступка с указанием адвокату на допущенное нарушение». Исходя из последнего положения, можно заключить, что, несмотря на малозначительность, нарушение адвокатом требований законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и Кодекса профессиональной этики адвоката все же является дисциплинарным проступком, и, несмотря на то, что адвокат от дисциплинарной ответственности освобождается, ему все же указывается на допущенное нарушение. Положение п. 7) ч. 1 ст. 25 Кодекса больше напоминает, таким образом, норму о малозначительности правонарушения, содержащуюся в ст. 2.9 КоАП РФ. Понятно, что выявленное нами противоречие следует устранить.
1 Малеин Н. С. Правонарушение: понятие, причины, ответственность. М., 1985. С. 174.
В. В. Степанов
С целью прояснения сложившейся ситуации следует для начала определить принципиальную разницу между обстоятельствами, исключающими юридическую ответственность, и основаниями освобождения от юридической ответственности.
1. Деяние, совершенное при обстоятельствах, исключающих юридическую ответственность, является, в сущности, общественно полезным.1 Деяние же, которое подпадает под основания освобождения от юридической ответственности, приносит вред обществу.2
2. Деяние, совершенное при обстоятельствах, исключающих юридическую ответственность, является правомерным в силу прямого указания закона. Деяние, подпадающее под основания освобождения от юридической ответственности, противоправно.
3. Представляется, что в первом случае теоретически должны исключаться все виды (не только штрафной) юридической ответственности,3 тогда как освобождение от более строгого вида штрафной юридической ответственности не освобождает от менее строгого, как и от правовосстановительной юридической ответственности.4
4. Исключение юридической ответственности происходит без совершения каких-либо дополнительных действий со стороны лица, совершившего деяние, или наличия событий, последовавших за совершенным деянием, или обстоятельств, положительно характеризующих личность деятеля. Освобождение же производится, как правило, в случае наличия позитивного поведения лица после совершенного правонарушения (деятельное раскаяние, примирение с потерпевшим и др.), либо наличия обстоятельств объективного характера, свидетельствующих о значительном снижении общественной опасности лица, совершившего правонарушение (например, истечения сроков давности). Фактический состав оснований освобождения от ответственности, как правило, содержит в качестве юридического факта не только само деяние, но и иные юридические факты.
5. В случае привлечения к уголовной ответственности у лица, совершившего деяние при обстоятельствах, исключающих преступность деяния, может возник-
*См.: Рыбак А. 3. Сопутствующее преступлению поведение как обстоятельство, устраняющее уголовную ответственность и (или) наказуемость деяния (юридическая характеристика и правоприменительная практика): Дис. ... канд. юрид. наук. Нижний Новгород, 2003. С. 67.
2 Правда, не все авторы согласны с тем, что обстоятельства, исключающие юридическую ответственность, обязательно носят общественно полезный характер. Про некоторые обстоятельства (например, обоснованный риск, физическое или психическое принуждение, исполнение приказа или распоряжения) авторы говорят как о нейтральных по своему характеру (см.: Уголовное право России. Общая часть: Учебник для вузов / Под ред. И. Я. Казаченко, 3. А. Незнамовой. М., 2001. С. 263; Багиров Ч. М. Малозначительность деяния и ее уголовно-правовое значение. С. 97). Данное мнение представляется не совсем обоснованным.
3Хотя, например, ст. 1067 Гражданского кодекса РФ предусматривает в виде общего правила возмещение вреда лицом, причинившим вред при крайней необходимости.
4 Самощенко И. С. Понятие правонарушения по советскому законодательству. С. 78.
140
нуть право на реабилитацию. В случае освобождения от уголовной ответственности такого права у лица не возникает.1
А теперь необходимо дать характеристику малозначительного правонарушения (деяния) по тем же критериям:
— в сущности, деяние является общественно вредным, но общественная вредность в случае совершения малозначительного правонарушения не достигает уровня, при котором было бы целесообразно привлекать правонарушителя к определенному виду штрафной юридической ответственности;2
— совершенное деяние является противоправным;3
— освобождение от (или исключение) более строгого вида штрафной юридической ответственности не освобождает от менее строгого, как и от правовосстановительной юридической ответственности;4
— освобождение от (или исключение) штрафной юридической ответственности может происходить без совершения каких-либо дополнительных действий со стороны лица, совершившего деяние, или наличия событий, последовавших за совершенным деянием;
— в случае привлечения к уголовной ответственности у лица, совершившего малозначительное деяние, может возникнуть право на реабилитацию.
Уже заметно, что норма о малозначительности правонарушения по своим признакам больше тяготеет к основаниям освобождения от юридической ответственности. Но разберем обозначенные выше позиции (об отнесении нормы о малозначительности правонарушения к обстоятельствам, исключающим юридическую ответственность, и об отнесении ее к основаниям освобождения от юридической ответственности) более тщательно.
Думается, что основными признаками, характеризующими сущность малозначительности, по которым и следует судить о ее правовой природе, являются формальная противоправность и общественная вредность, не достигающая уровня, с которого становится целесообразным применять меры какого-либо вида штрафной юридической ответственности. Несомненно, что даже малозначительное правонарушение представляет определенную общественную вредность, и ни о каком позитивном характере малозначительного правонарушения не может идти и речи. Если же действительно какие-то деяния вообще не обла-
1 См. ст. 133 Уголовно-процессуального кодекса РФ.
2 См.: Жалинский А. Э. Общественная опасность преступления в структуре уголовно-правовой оценки деяния // Юридический мир. 2003. № 7. С. 21; Уголовное право России. Общая часть: Учебник для вузов / Под ред. И. Я. Казаченко, 3. А. Незнамовой. М., 2001. С. 96.
3 Не все авторы с этим утверждением согласны в полной мере (см.: Пионтковский А. А. Укрепление социалистической законности и основные вопросы учения о составе преступления // Советское государство и право. 1954. № 6. С. 74; Самощенко И. С. Понятие правонарушения по советскому законодательству. С. 96).
4 См.: Церетели Т. В., Макашвили В. Г. Состав преступления как основание уголовной ответственности. С. 69; Малеин Н. С. Правонарушение: понятие, причины, ответственность. С. 174; Самощенко И. С. Понятие правонарушения по советскому законодательству. С. 55.
В. В. Степанов
дают общественной вредностью, то, на наш взгляд, нужно ставить вопрос об их полной декриминализации. Благо, что средств законодательной техники для этого предостаточно. При оценке общественной вредности деяния правоприменитель в любом случае должен исходить из предполагаемой оценки общественной вредности этого деяния законодателем: в данной ситуации правоприменитель, думается, осуществляет казуальное толкование нормативного акта. «Применение нормы уголовного права, включающей оценочные признаки, не исключает, а, напротив, предполагает предварительное уяснение смысла и воли законодателя, который как раз предоставляет правоприменителю некоторую свободу в принятии решения, устанавливая вместе с тем определенные границы усмотре-ния».1
Кроме того, что бы ни говорилось в научной литературе о том, что умысел виновного направлен на причинение именно незначительного вреда, субъективно лицо в любом случае нарушает закон, а оценочность категории «малозначительность правонарушения» не позволяет ему предвидеть будущее освобождение от юридической ответственности. «Свойство противоправности имеет и некоторое самостоятельное значение для раскрытия социальной значимости правонарушений. Противоправность конкретного правонарушения означает, что оно является нарушением правового запрета, актом произвола и беззакония со стороны того или иного участника общественных отношений».2
Понятно, что не все в решении вопроса об отнесении малозначительности правонарушения к основаниям освобождения от юридической ответственности так однозначно. Конечно, у малозначительности правонарушения есть определенная специфика в ряду других оснований освобождения от юридической ответственности. Например, определенным образом сближает малозначительность правонарушения с обстоятельствами, исключающими юридическую ответственность, то, что их наличие/отсутствие можно обнаружить сразу после окончания деяния: юридические факты данных правовых явлений в этом плане схожи. Но ведь и основания освобождения от юридической ответственности единообразием не отличаются: есть основания, как прямо связанные с позитивным поведением правонарушителя после совершения правонарушения (деятельное раскаяние, примирение с потерпевшим), так и те, которые не зависят от такого поведения правонарушителя (истечение сроков давности). Кроме того, представляется, что поведение правонарушителя после совершения правонарушения должно быть учтено при решении вопроса о применении нормы о малозначительности правонарушения. В связи с этим кажется разумным в перспективе дополнить фактический состав освобождения от юридической ответственности ввиду малозначительности правонарушения условием заглаживания причиненного таким
1 Рарог А. И., Грачева Ю. В. Понятие, основание, признаки и значение судейского усмотрения в уголовном праве // Государство и право. 2001. №11. С. 93.
2 Самощенко И. С. Понятие правонарушения по советскому законодательству. С. 100.
142
деянием вреда. Такое изменение позволило бы эффективно стимулировать лиц, причинивших вред малозначительным правонарушением, добровольно возмещать этот вред.1
Думается, что существенно прояснит интересующий нас вопрос обращение к исследованию оставшихся двух из вышеупомянутых признаков малозначительности правонарушения. Представляется необоснованным утверждение Ч. М. Ба-гирова, что малозначительность деяния, подпадающего под тот или иной состав УК РФ, должна исключать все виды юридической ответственности, а не только уголовную.2 Ведь если даже мы не берем в расчет правовосстановительную юридическую ответственность, то почему, скажем, освобождение от уголовной ответственности ввиду малозначительности деяния не должно влечь ответственности административной или дисциплинарной? Этот вопрос, как представляется, нуждается в более тщательной проработке, как на теоретическом, так и на законодательном уровне. Пусть привлечение к уголовной ответственности в конкретном случае является нецелесообразным ввиду малозначительности деяния, но целесообразность привлечения к ответственности административной вряд ли может ставиться под сомнение в этом случае. Непривлечение к уголовной ответственности ввиду малозначительности деяния, по нашему мнению, в обязательном порядке должно влечь привлечение к ответственности административной. Как представляется, это должно сказаться только положительно на качестве выполнения своих функций юридической ответственностью.
Наконец, вероятно, является совершенно неоправданным то, что прекращение уголовного дела ввиду малозначительности деяния3 является основанием возникновения у лица права на реабилитацию. Задумаемся, о какой реабилитации может идти речь, если лицо сознательно нарушает уголовно-правовой запрет? Можно сказать, что именно по вине этого лица правоохранительные органы вынуждены заниматься расследованием этого случая, и причинение имущественного или морального вреда лицу стало следствием неправомерного деяния самого этого лица. От иных оснований реабилитации данное основание отличается качественно. Даже некоторые из тех ученых, кто причисляет малозначительность деяния к числу обстоятельств, исключающих юридическую ответственность, считают, что необходимо для случаев признания деяния малозначительным предусмотреть специальное нереабилитирующее основание для
прекращения уголовного дела.4
1 См., напр.: Карнозова Л., Максудов Р., Флямер М. Восстановительное правосудие: идеи и перспективы для России // Российская юстиция. 2000. №11; Головко Л. Некоторые гражданско-правовые проблемы, возникающие в связи с применением статьи 76 нового Уголовного кодекса РФ // Хозяйство и право. 1998. № 2.
2 Багиров Ч. М. Малозначительность деяния и ее уголовно-правовое значение. С. 18.
3 В настоящее время такие уголовные дела прекращаются по п. 2 ч. 1 ст. 24 Уголовно-процессуального кодекса РФ: ввиду отсутствия в деянии состава преступления.
4 См., напр.: Багиров Ч. М. Малозначительность деяния и ее уголовно-правовое значение. С. 100.
В. Г. Павлов
Таким образом, на наш взгляд, несмотря на действительную сложность вопроса о правовой природе малозначительности правонарушения, есть необходимость рассматривать данную норму в качестве основания освобождения от юридической ответственности. Считаем необходимым предложить изменить ряд положений действующего законодательства (в первую очередь речь идет о положениях УК РФ и Кодекса профессиональной этики адвоката) с тем, чтобы устранить отмеченные выше недостатки. Представляется, что множественность законодательных решений вопроса о правовой природе нормы о малозначительности правонарушения в рамках одной правовой системы, единого межотраслевого института юридической ответственности неприемлема и отнюдь не способствует достижению целей юридической ответственности.
В. Г. Павлов*
ПРОБЛЕМЫ КВАЛИФИКАЦИИ СОУЧАСТИЯ В ПРЕСТУПЛЕНИЯХ СО СПЕЦИАЛЬНЫМ СУБЪЕКТОМ
-Ф-
Рассматривая проблемы квалификации соучастия в преступлениях со специальным субъектом, необходимо сразу обратить внимание на следующее. Институт соучастия, как раньше, так и в настоящее время является одним из важных, наиболее сложных и недостаточно разработанных институтов в уголовном праве. Не случайно, данному институту посвящены многочисленные исследования и фундаментальные труды юристов-ученых на различных этапах развития отечественного уголовного права.1
*Доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист Российской Федерации, заведующий кафедрой уголовно-правовых дисциплин Ленинградского государственного университета им. А. С. Пушкина.
1 См.: Колоколов Г. Е. О соучастии в преступлении. М., 1881; Фойницкий И. Я. Уголовно-правовая доктрина о соучастии // Юридический Вестник. 1891. VII; Волков Г. И. О соучастии в должностном преступлении // Еженедельник Советской юстиции. 1923. № 4; Утевский Б. С. Соучастие в преступлении. М., 1939; Трайнин А. Н. Учение о соучастии. М., 1941; Шнейдер М. А. Соучастие в преступлении по советскому уголовному праву. М., 1958; Малахов И. П. Соучастие в воинских преступлениях в свете общего учения о соучастии по советскому уголовному праву: Дис. ... канд. юрид. наук. М., 1959; Гришаев П. И., Кригер Г. А. Соучастие по советскому уголовному праву. М., 1959; Бурчак Ф. Г. Учение о соучастии по советскому уголовному праву. Киев, 1969; Берестовой Н. П. Соучастие в преступлении и особенности установления его признаков в условиях деятельности органов внутренних дел. М., 1990; Иванов Н. Г. Понятие и формы соучастия в советском уголовном праве. Саратов, 1991; Григорьев В. А. Соучастие в преступлении по уголовному праву Российской Федерации: Учебное пособие. Уфа, 1995; Гаухман Л. Д. Соучастие в преступлении. М., 1998; Ковалев М. И. Соучастие в преступлении. Екатеринбург, 1999; Козлов А. П. Соучастие: традиции и реальность. СПб., 2001; и др.
