Праворадикальные партии Швеции Текст научной статьи по специальности «Политологические науки»

Е. Г. Болотникова ПРАВОРАДИКАЛЬНЫЕ ПАРТИИ ШВЕЦИИ

Значительно укрепившееся в последние 20 лет положение праворадикальных партий в Европе привлекло внимание многих исследователей к феномену нового крайне правого популизма. Появились работы, как рассматривающие само явление, так и концентрирующиеся на примерах отдельных стран (см., например: Art, 2006; Betz, 1994; Beyme, 1988; Carter, 2005; Givens, 2005; Golder, 2003; Hainsworth, 2000; Eatwell, 2000; Fennema, 1997, 2005; Ignazi, 1996; Karapin, 1998; Kitschelt, 1995; Merkl & Weinberg, 2003; Mudde, 1996, 1999; Rydgren 2005a, 2005b). Постепенно внимание исследователей смещается от самых успешных случаев к странам, где позиции праворадикалов относительно слабы, в частности в Швеции (см., например: Lodenius & Larsson, 1994; Rydgren, 2002, 2003, 2005c; Westlind, 1996; Widfeldt, 2001, 2002). В данной статье рассматриваются причины относительного провала шведских крайне правых, анализируются основные положения их программы и приводятся возможные направления эволюции. История праворадикальных партий Швеции берет свое начало в 1924 г., когда была основана партия «Шведский национал-социалистический союз свободы». Фашистские партии Швеции оставались незначительными сектантскими группами, отвергнутыми населением по демократическим и национальным мотивам и неспособными получить на выборах более 1% голосов. Окончательно фашистские партии были запрещены только в 1946 г. (см.: Випперман, 2000, с. 140, 142).

Несмотря на сохранявшиеся неонацистские организации, возрождение крайне правых партий в Швеции произошло только в 1991 г., когда была создана и сразу громко заявила о себе партия «Новая демократия» (Ny Demokrati). Партия была создана двумя известными предпринимателями Яном Вахтмейстером и Бертом Карлссоном и заметно выделялась на фоне существовавших политических партий. «Новая демократия» была популистской антииммигрантской партией, резко выступавшей против традиционных партий и заявлявшей, что «политика должна быть веселой» (Westlind, 1996, p. 133). Партия предлагала снизить налоги (прежде всего, на алкоголь), урезать государственные расходы и приватизировать часть общественного сектора. Следует отметить, что программа партии может считаться сенсационной по скандинавским меркам, однако во многих других странах она не вызвала бы столько обвинений в антидемократизме и расизме. Некоторые исследователи отказывают этой партии в праве называться крайне правой, ограничиваясь такими определениями, как антииммигрантская, популистская и протестная (Fennema, 2005, p. 12).

© Болотникова Е. Г., 2008

Созданная всего за полгода до парламентских выборов 1991 г., «Новая Демократия» провела успешную избирательную кампанию и получила 6,7% голосов, заняв 24 места в риксдаге. Интересно, что ведущие политические партии, несмотря на свое негативное отношение к «Новой демократии», вместо критики предпочли эту партию не замечать, возможно, с целью не привлекать к ней дополнительного внимания (см.: Elmbrant, 1993). Во время пребывания «Новой демократии» в парламенте ведущие партии относились к ней как к незваному гостю, однако не воспринимали ее угрозой демократии (Widfeldt, 2001, p. 14). Взаимодействие с партией сводилось к решению конкретных текущих вопросов.

Падение «Новой демократии» произошло по внутренним причинам, главными из которых были отсутствие национальной партийной организации и внутрипартийные разногласия. Важной проблемой стал отбор кандидатов: в Швеции не было народных движений или прежде существовавших популистских партий, откуда «Новая демократия» могла бы привлекать ресурсы. Единственными националистическими организациями были неонацисты. Однако «Новая демократия» никогда не стремилась привлечь эту категорию активистов (Art, 2006, p. 31). Привлекая случайных людей, партия столкнулась с нехваткой партийной дисциплины и преданности общему делу. Еще одна важнейшая ошибка лидеров партии — последовательная поддержка европейской интеграции. Партия упустила возможность связать вместе ксенофобские настроения и неприятие ЕС и потеряла избирателей-евроскептиков, которые в результате поддержали «Зеленую» и «Левую» партии (Rydgren, 2003, p. 62). В результате в 1994 г. «Новая демократия» исчезла с политической арены Швеции, а в 2000 г. окончательно прекратила свое существование. Впоследствии ни одной крайне правой партии не удавалось набрать достаточно голосов для прохождения в риксдаг.

В настоящее время наиболее заметной партией крайне правой ориентации являются «Шведские демократы». Их наибольшим успехом на парламентских выборах остаются 2,9% голосов. Однако необходимо отметить, что каждые новые выборы становятся для «Шведских демократов» успешнее предыдущих. Хотя партия по-прежнему не смогла преодолеть 4%-ный рубеж, по результатам парламентских выборов 2006 г. она получила на 1,5% голосов больше, чем в 2002 г. На местном уровне «Шведские демократы» достигли больших успехов — партия представлена в управлении большинства коммун. В то же время 67% избирателей «Шведские демократы» «активно не нравятся» (Valjarkaren negativt, 2006).

Партия «Шведские демократы» была основана в 1988 г. Лей-

фом Зейлоном и стала прямым преемником «Шведской партии», которая, в свою очередь, появилась при слиянии в 1986 г. «Шведской партии Прогресса» и нацистского движения «Сохраните Швецию шведской» (Беуага Буепде БуепэМ). «Шведские Демократы» имеют корни в шведском фашизме, многие ее члены одновременно состояли и в открыто антидемократичных нацистских и фашистских группировках — особенно в конце 1980-х-начале 1990-х годов (см.: Ьагээоп, Ектап, 2001). Однако со второй половины 1990-х годов партия начинает активно изменяют свой образ на более цивилизованный. В 1996 г. членам партии запретили носить униформу, а в 1999 г. «Шведские демократы» открыто отвергли нацизм. В 2002 г. партия исключила из своей программы призывы к запрету абортов и усыновлению неевропейцев, а также разрешению смертной казни, в результате чего несогласные с такими нововведениями «традиционалисты» во главе с Андерсом Стееном и Тором Паулссоном создали новую партию «Национальные демократы».

В стремлении стать более уважаемой партией «Шведские демократы» ориентировались на успешные европейские праворадикальные партии, прежде всего французский «Национальный фронт». Сегодня «Шведский демократы» называют себя националистической партией, осуждающей все виды расизма. «Шведские демократы» являются, прежде всего, антииммиграционной партией. Программа партии основана на этнонационализме и ксенофобии. Признавая формально ценность каждой нации, «Шведские демократы» призывают сделать Швецию этнически и культурно гомогенной, выступая за этническую сегрегацию и, по словам партийного секретаря Торбьорна Кастелла, за «мультикультурный мир, а не мультикультурное общество» (РуСдгеп, 2005с, р. 24).

Главными угрозами уникальной шведской культуре называются иммиграция, наднациональные органы власти (например, ЕС), культурный империализм (прежде всего, со стороны США) и глобализация (с особым акцентом на экономическом глобализме) (см.: БуепдеСетокга1егпаз рппарргодгат, 2005). «Шведские демократы» выступают за очень строгую иммиграционную политику, закрывающую доступ в страну всем неевропейцам. Желающим получить шведское гражданство предлагается прожить в стране 10 лет и доказать знание шведского языка и истории. Партия считает, что «шведское гражданство должно быть привилегией для шведов», а шведские иммигранты, уже получившие гражданство, смогут «стать частью нации» лишь через несколько поколений (см.: БуепдеСеток-га1егпаэ рппарргодгат, 2005). В 1999 г. «Шведские Демократы» сняли из своей программы требование репатриации иммигрантов и сегодня выступают за их ассимиляцию. Это изменение вызвано стрем_ 51

ПОЛИТЭКС. 2008. Том 4. № 1

лением сделать партию более уважаемой, а ее позицию — более взвешенной. В то же время партия по-прежнему видит «Швецию страной шведов», понимая под последними «людей, которых другие шведы видят шведами» (см.: Sverigedemokraternas principprogram, 2005).

С точки зрения «Шведских демократов», иммиграция несет несколько угроз шведскому обществу. Во-первых, она рассматривается угрозой шведской культуре и национальной идентичности. Во-вторых, иммиграция признается источником преступлений, которые могут довести общество даже до гражданской войны. Как сказал во время избирательной кампании один из членов партии, «еще четыре года такой же иммиграционной политики — и мы закончим чем-то не очень далеким от гражданской войны... Все чаще и чаще слышишь о четырех темнокожих парнях, грабящих и нападающих на беззащитных пожилых людей, возвращающихся с почты домой со своей скудной пенсией. А наших молодых людей, голубоглазых, светловолосых, унижают и отбирают у них мобильные телефоны. Совершенно новый феномен в шведской истории — групповые изнасилования наших девушек» (Can, 2002). Кроме того, иммиграция представляется причиной безработицы и финансовых трудностей государства всеобщего благосостояния. Иммигрантов обвиняют в жилищном кризисе и недостаточном уровне жизни пенсионеров. Из подобных рассуждений логично вытекает партийный девиз «Сначала шведы!». «Шведские демократы» с ужасом описывают сегодняшнюю ситуацию как «моральное разложение» и считают фундаментальной основой общества семью. До сих пор идут внутрипартийные споры о целесообразности отказа от требований запретить аборты и ввести смертную казнь.

«Шведские демократы» — откровенно популистская партия, что среди прочего проявляется в их постоянных нападках на существующие партии. Отвечая на обвинения в недемократизме, представители партии заявляют, что именно «Шведские демократы» и продвигают демократию, в то время как остальные партии роют ей могилу. По словам партийного руководства, «Шведские демократы» не играют в политкорректность, а «говорят то, что думают обычные люди, и говорят это громко» (Larsson, Ekman, 2001, S. 277).

Интересно проследить за реакцией ведущих политических сил Швеции на появление и избирательные кампании «Шведских демократов» — вместо спокойного игнорирования, которым встретили «Новую демократию», эта партия столкнулась с cordon sanitaire. Ведущие политические партии публично отказались от любых форм сотрудничества со «Шведскими демократами», а средства массовой информации — от публикации их рекламы. В связи с подобными

бойкотами «Шведские демократы» часто заявляют, что они — жертвы заговора, цель которого — обмануть шведов и не дать им услышать голос партии, радеющей за народ (см.: Vem ska SD, 2006).

Несмотря на значительные трудности, с которыми сталкиваются праворадикальные партии Швеции, за последние 20 лет они достигли заметных успехов. «Новая демократия» попала в риксдаг через полгода после своего образования. «Шведские демократы» представлены на местном уровне почти по всей стране и всерьез планируют попасть в парламент по результатам выборов в 2010 г. (см.: Sverigedemokraterna. Presentation, 2005). Чем вызвано появление на политической арене Швеции праворадикальных партий? Основными причинами появления и некоторых успехов праворадикальных партий в Швеции можно назвать стремительно упавшее доверие к существующим политическим партиям, ксенофобию, а также успех подобных партий за границей, нашедший отражение в местных СМИ. Доверие шведов к политическим институтам упало с конца 1960-х годов сильнее, чем у большинства европейцев (Möller, 2000, S. 52), что, конечно, частично обусловлено необыкновенно высоким исходным показателем доверия, с которого оно начало уменьшаться. Значительно возросло недовольство шведов политиками и политическими партиями. Так, если в 1968 г. с утверждением «Парламентарии не сильно озабочены тем, что думают обычные люди» было согласно 46% избирателей, то в 1998 г. таких было уже 75% (Holmberg, 2000, S. 34). Заметно снизилась степень верности избирателей определенной партии, реже стало голосование по классовому признаку. Так, в 1960 г. 53% избирателей демонстрировали высокий уровень партийной идентификации, а в 1998 г. — только 19% (Ibid., S. 41). В результате избиратели стали значительно мобильнее, на новых выборах чаще выбирали не ту партию, что на предыдущих. В таких условиях новой партии — особенно популистской, антиистеблишментской — значительно легче достичь успеха на выборах.

Другим фактором, определившим появление праворадикальных партий в Швеции, стала ксенофобия. 12% нынешнего населения Швеции родились за границей (см.: Befolkningsstatistik, 2005), что является объективной предпосылкой для роста национализма. В 2004 г. 45,5% шведов высказались за закрытие границ для иммиграции, тогда как еще в 1999 г. эта цифра составляла только 35% (см.: Muslims face, 2005). По опросам 2005 г., 25% шведов были согласны с утверждением, что «в вопросах обеспечения работой, жильем и социальными гарантиями шведы должны обладать преимуществом перед иммигрантами» (Pocket facts , 2006, p. 98). Известно, что значительная иммиграция сама по себе не объясняет

_ 53

ПОЛИШЗКС- 2008. Том 4. № 1

успех праворадикальных партий в одних странах и провал в других (Kitschelt, 1995, p. 62), существование в обществе ксенофобских настроений не ведет автоматически к росту праворадикальных партий. Такая связь прослеживается, если вопрос иммиграции признается важным и политиками, и избирателями, а также влияет на электоральное поведение последних. Улучшение показателей шведских праворадикальных партий свидетельствует о том, что вопрос иммиграции становится политически все более важным.

Еще одним фактором, способствовавшим укреплению положения «Шведских демократов», было внимание, которое шведские и международные масс-медиа уделили успехам европейских праворадикальных партий. Весной и летом 2002 г. «Шведские демократы» оказались под пристальным вниманием средств массовой информации, которые рассказывали об успехах «Front National» во Франции, а потом, желая сделать сюжет ближе шведскому зрителю, рассказывали об аналогичной партии в Швеции (Rydgren, 2005a, p. 430).

Значительно меньшее значение для усиления положения праворадикальных партий Швеции имели экономический кризис и безработица первой половины 1990-х годов. Более того, экономические проблемы этого периода привели к усилению поддержки левых партий, а не к росту ксенофобии и национализма (Rydgren, 2003, p. 61).

Рассмотренные причины позволили праворадикальным партиям выйти на политическую арену Швеции. Однако результаты их оказались скромными, особенно по сравнению со многими европейскими странами, в частности с соседней Данией. Это объясняется рядом причин. Усилению позиций праворадикальных партий в Швеции мешает ряд факторов. Во-первых, при выборе партии, за которую он будет голосовать, шведский избиратель ориентируется, прежде всего, на экономическую часть программы (Rydgren, 2005c, p. 8), превалирующую над социально-культурной стороной программы. Во-вторых, несмотря на падение привязанности к определённым партиям, партийная лояльность шведских избирателей все еще на высоком уровне. Голосование по классовому фактору встречается часто, особенно среди представителей рабочего класса. Так, на выборах 1998 г. 63% рабочих голосовали за левые партии («Социал-демократов» либо «Левую партию»), а представители «голубых воротничков» отдали им 75% своих голосов (Holmberg, 2000, S. 65-66). Верность рабочих левым партиям имеет определяющее значение, так как именно рабочие считаются потенциальными избирателями праворадикальных партий. Сохраняющаяся классовая лояльность свидетельствует о том, что сложившиеся

приоритеты и идентичности значительной части шведского общества не разрушены, у людей не возникает чувства потерянности и необходимости поиска новых идентичностей, в частности этнической. В-третьих, программы шведских партий не сливаются, у избирателя не возникает чувства, что «они все одинаковые». Проведенные опросы шведских избирателей, при которых им предлагали расположить партии слева (0 баллов) направо (10 баллов), показали, что «Консервативная партия» в 1979 и 1982 гг. получила 8,9, в 1991 г. — 8,7 и в 1998 г. — 8,9 баллов. В тот же промежуток «Левая партия» получала от 0,9 до 1,4 балла (Holmberg, 2000, S. 124). Необходимо сделать оговорку, что, скорее всего, при расположении партий на право-левой шкале избиратели учитывали только экономическую часть их программ. Возможно, существующие партии располагаются у шведов намного ближе друг к другу, если учитывать социально-культурное измерение. Наконец, важнейшим препятствием, с которым столкнулись «Шведские демократы», является сохраняющийся у избирателей экстремистский образ этой партии. На протяжении первой половины 1990-х годов не было четкого различия между «Шведскими демократами» и различными нацистскими и скинхе-довскими группировками. В стремлении избавиться от этого клейма «Шведские демократы» провели ряд преобразований, которые усилили их позиции среди избирателей, однако до сих пор экстремистский образ партии не позволяет ей стать популярной. Более того, реформирование партии многим кажется поверхностным. Таким образом, сегодня на пути «Шведских демократов» сохраняется множество препятствий. В то же время в обществе существует спрос на такие партии, и у праворадикальных партий Швеции есть определенные перспективы.

Потенциальные избиратели праворадикальных партий могут быть найдены среди разных групп шведского общества. Так, 10% избирателей не участвуют в выборах и при этом придерживаются ксенофобских взглядов (Rydgren, 2002, p. 46). 11% шведских избирателей выступают одновременно за ужесточение иммиграционной политики и считают этот вопрос самым важным среди других социальных вопросов (Ibid., 2005c, p. 13). Именно представители подобных групп являются наиболее вероятными избирателями праворадикальных партий Швеции. Другой категорией потенциальных избирателей являются противники ЕС, придерживающиеся правых взглядов.

Таким образом, несмотря на относительно слабые позиции праворадикалов сегодня, в будущем у них есть определенные перспективы. Однако для достижения успеха праворадикальная партия должна выглядеть демократической в глазах избирателей. Она должна четко дистанцироваться от очевидно расистских и антиде-

_ 55

ПОЛИШЗКС- 2008. Том 4. № 1

мократических партий и организаций, но в то же время позиционировать себя резко оппозиционной существующим партиям.

Литература

Випперман В. Европейский фашизм в сравнении. 1922-1982. Новосибирск: Сибирский хронограф, 2000.

Art D. The European radical right in comparative-historical perspective. 2006 // http://ase.tufts.edu/polsci/faculty/art/paper-rad-right-europe.pdf [22.04.2007]

Befolkningsstatistik 2004. Örebro, 2005.

Betz H.-G. Radical right-wing populism in western Europe. London: Macmillan, 1994.

Betz H.-G., Immerfall S. (eds.) The new politics of the right. Neo-populist parties and movements in established democracies. New York: St Martin's Press, 1998.

Beyme, K. von (ed.) Right-wing extremism in Western Europe. London: Frank Class, 1988.

Can M. I Sveriges namn. Dagens Nyheter. 2002. 28 September.

Carter E. The extreme right in Western Europe. Manchester: Manchester University Press, 2005.

Eatwell R. The rebirth of the 'extreme right' in Western Europe? // Parliamentary Affairs. 2000. N 53 (3).

Elmbrant B. Sa föll den svenska modellen. Stockholm: T. Fischer, 1993.

Fennema M. Populist parties of the Right // Rydgren J. (ed.) Movements of exclusion. Radical right-wing populism in the Western world. New York: Nova Science Publishers, 2005.

Fennema M. Some conceptual issues and problems in the comparison of antiimmigrant parties in Western Europe // Party Politics. 1997. N 3 (4).

Givens T. Voting radical right in Western Europe. New York: Cambridge University Press, 2005.

Golder M. Explaining variation in the success of extreme right parties in Western Europe // Comparative Political Studies. 2003. N 36 (4).

Hainsworth P (ed.) The politics of the extreme right. From the margins to the mainstream. London: Pinter, 2000.

Holmberg S. Välja parti. Stockholm: Norstedts Juridik, 2000.

Ignazi P. The crisis of parties and the rise of new political parties // Party Polities. 1996. N 2 (4).

Karapin R. Radical-right and neo-fascist political parties in Western Europe // Comparative Politics. 1998. N 30 (2).

Kitschelt H. The Radical Right in Western Europe. A Comparative Analysis. Ann Arbor: University of Michigan Press, 1995.

Larsson S., Ekman M. Sverigedemokraterna. Den nationella rörelsen. Stockholm: Ordfront/Expo, 2001.

Lodenius A.-L., Larsson S. Extremhögern. Stockholm: Tidens förlag, 1994.

Merkl P., Weinberg L. (eds.) Right-Wing Extremism in the Twenty-First Century. Portland, Oregon: Frank Cass, 2003.

Möller T. Politikens meningslöshet. Om misstro, cynism och utanförskap. Malmö: Liber, 2000.

Mudde C. The single-issue party thesis: extreme right parties and the immigration issue // West European Politics. 1999. N 22 (3).

Mudde C. The war of words. Defining the extreme right party family // West European Politics. 1996. N 19 (2).

Muslims face most racism in Sweden // The local. 25.10.2005 // http://www.thelocal.se/article.php?ID=2363&date=20051025 [22.04.2007]

Pocket facts. Statistics on integration. 2006 // http://www.integrationsverket.se/upload/Publikationer/Pocketfacts.pdf [22.04.2007]

Rydgren J. (ed.) Movements of exclusion. Radical right-wing populism in the Western world. New York: Nova Science Publishers, 2005b.

Rydgren J. Is extreme right-wing populism contagious? Explaining the emergence of a new party family // European Journal of Political Research. 2005a. N 44.

Rydgren J. Meso-level reasons for racism and xenophobia. Some converging and diverging effects of radical right populism in France and Sweden // European Journal of Social Theory. 2003. N 6(1).

Rydgren J. Radical right populism in Sweden: still a failure, but for how long? // Scandinavian political Studies. 2002. Vol. 25. N 1.

Rydgren J. Radical right-wing populism in Sweden and Denmark. 2005c // http://hsf.bgu.ac.il/europe/uploadDocs/csepspjr.pdf [22.04.2007]

Sverigedemokraterna. Presentation. 2005 // http://www.sverigedemokraterna.net/ int_text.php?action=fullnews&id=225 [22.04.2007]

Sverigedemokraternas principprogram. 2005 // http://www.sverigedemokraterna.net/ asikter_program.php?action=fullnews&id=317 [22.04.2007]

Valjarkaren negativt installd till Fi och Sverigedemokraterna // Goteborgs-Posten. 06.04.2006 // http://www.gp.se/gp/jsp/Crosslink.jsp?d=913&a=268797 [22.04.2007]

Vem ska SD skylla pa nu? Expo. 07.03.2006 // http://www.expo.se/index_1. php?pg=http%3A//www.expo.se/www/1_1491.html [22.04.2007]

Westlind D. The politics of popular identity. Understanding recent populist movements in Sweden and the United States. Lund: Lund University Press, 1996.

Widfeldt A. Responses to the extreme right in Sweden: diversified approach. KEPRU working paper 10. 2001 // http://www.keele.ac.uk/depts/spire/Working_Papers/KEPRU/ KEPRU%20Paper%2010.pdf [22.04.2007]

Widfeldt A. Scandinavia: Mixed Success for the Populist Right // Parliamentary Affairs. 2000. N 53.