CC BY
31BIOLOGICAL SCIENCES
ORHID ID 0000 - 0003 - 0344 - 0573
УДК 343.13
Гирько Сергей Иванович доктор юридических наук, профессор, Заслуженный деятель науки Российской Федерации главный научный сотрудник ФКУ НИИ ФСИН России г. Москва, Российская Федерация DOI: 10.24411/2520-6990-2019-10576 ПЕРСПЕКТИВЫ ВОССТАНОВЛЕНИЯ «ПРОКУРОРСКОГО ДОЗНАНИЯ» В УГОЛОВНОМ
СУДОПРОИЗВОДСТВЕ РОССИИ
Sergey Girko
chief researcher of the PKU research Institute of the Federal penitentiary service ofRussia, doctor of legal
Sciences, professor, Honored scientist of the Russian Federation
THE PROSPECTS FOR RECOVERY "OF THE PROSECUTOR'S INQUIRY" IN CRIMINAL
PROCEEDINGS OF RUSSIA
Аннотация:
В статье на основе анализа отдельных норм УПК РФ (далее УПК) и практики досудебного производства органов дознания полиции делается вывод о том, что дознаватель при принятии процессуальных решений на стадии возбуждения уголовного дела находится в положении, зависимом от надзирающего прокурора, которому предоставлено прав отменять процессуальные решения дознавателя. Подобное соподчинение получило наименование «прокурорского дознания», известного дореволюционному уголовно-процессуальному законодательству Российской Империи.
Abstract:
The article on the basis of the analysis of certain rules of the criminal procedure code and the practice of pre-trial proceedings of the police investigation concluded that the investigator in making procedural decisions at the stage of initiation of criminal proceedings is in a position dependent on the supervising Prosecutor, who has the right to cancel the procedural decisions of the investigator. Such subordination received the name of "Prosecutor's inquiry", known to the pre-revolutionary criminal procedural legislation of the Russian Empire.
Ключевые слова: уголовно-процессуальные полномочия дознавателя, процессуальные решения о возбуждении и отказе в возбуждении уголовного дела, отмена постановлений дознания надзирающим прокурором, процессуальные права прокурора по уголовному делу дознания, «прокурорское дознание»
Key words: criminal procedural powers of the investigator, procedural decisions on initiation and refusal in initiation of criminal case, cancellation of resolutions of inquiry by the supervising Prosecutor, procedural rights of the Prosecutor in criminal case of inquiry, "public Prosecutor's inquiry»
Проблема оптимизации и унификации досудебного производства в уголовном судопроизводстве России, в целом, а также переосмысления и усовершенствования стадии возбуждения уголовного дела, в частности, уже относительно давно занимает научное сообщество, привлекая к себе внимание ученых - процессуалистов.
В этой связи не случайно значительное число исследователей свои научные результаты проецируют на досудебное производство. К, примеру, Б.Я. Гаврилов с одной стороны последовательно разрабатывает «доктрину совершенствования досудебного производства в XXI веке» [1, с.88-95], презентуя «идеологию его формирования» [2, с.29-33]. А с другой, он последовательно предлагает научному сообществу авторскую концептуальную позицию по «реорганизации» отдельных этапов досудебного производства [3, с.51-56].
Одной из наиболее обсуждаемых проблем в этой связи является вопрос об освобождении уголовного процесса России от процессуальных решений о возбуждении уголовного дела и об отказе в возбуждении уголовного дела, переосмыслении соотношения процессуальной компетенции полиции
(дознавателя, оперативного работника, иных сотрудников - авт.), следователя и прокурора в досудебном производстве.
Как известно, ежегодно органами дознания принимается огромное количество решений об отказе в возбуждении уголовного дела в порядке ст.ст. 144-145 УПК. Так, например, органами внутренних дел ежегодно рассматривается в пределах 30 млн. заявлений, сообщений и иной информации о происшествиях. При этом примерно в четверти случаев принимаются решения об отказе в возбуждении уголовного дела, из которых в 5-6 прецедентах из десяти основанием для принятия такого процессуального решения является - отсутствие события (состава) преступления.
Таким образом, по всем вышеуказанным сообщениям сотрудниками органов внутренних дел, прежде всего дознавателями, на основании ст.ст. 144,145 УПК были приняты решения, опирающиеся на закон и в соответствии со своей компетенцией, содержащейся в п.1 ст.148 УПК.
В то же время не редки случаи, когда при вынесении дознавателями постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела прокурорами принимаются решения об их отмене. Самое интересное
здесь заключается в том, что и прокурор, принимая решение об отмене постановления органа дознания, действует в строгом соответствии с законом, опираясь на свои полномочия, изложенные в ч.6 ст.148 УПК.
Аналогичные примеры мы можем отыскать и в других процессуальных правоотношениях.
Так, согласно ч. 1 ст. 146 УПК при наличии повода и основания дознаватель в пределах компетенции, установленной настоящим Кодексом, возбуждает уголовное дело.
В п.4 той же статьи УПК сказано, что «если прокурор признает постановление о возбуждении уголовного дела незаконным или необоснованным он вправе отменить постановление о возбуждении уголовного дела». Есть и другие примеры подобного рода практически на всех стадиях уголовного судопроизводства. Единоличное право определения законности и обоснованности в них принадлежит - прокурору.
Приходится констатировать, что процессуальная компетенция дознавателя законодателем в большинстве случаев принятия принципиальных решений по существу дела подчинена также компетенции прокурора.
Очевидно то, что каковы бы ни были профессиональные качества дознавателя, по смыслу закона - прокурор всегда прав. Он прав и при решении вопроса о начале расследования, и в вопросах юридической квалификации и объеме обвинения, при решении вопроса об окончании расследования и судьбе дела. Никто при этом не задается вопросами его собственной профессиональной подготовленности, морально-нравственными качествами.
Опираясь на свое узаконенное право, прокурор, по сути, управляет действиями дознавателя и направлением дознания в целом. Сотрудник полиции здесь выступает в роли «статиста».
Данная проблема не надумана автором и о существующих коллизиях в этих правоотношениях по более узкой теме, но, несомненно, более актуальной в плане бытовой, могут свидетельствовать примеры, приведенные в информационно-аналитическом материале по результатам анализа проблемных вопросов, возникающих при рассмотрении обращений граждан, не содержащих признаков состава преступления либо административного правонарушения, подготовленном управлением организации дознания МВД России в 2011 году. Однако, несмотря на относительную отдаленность времени подготовки обзора, его «реперные точки», принципиальные акценты актуальны и сегодня.
Из содержания аналитического обзора вытекает, что граждане за разрешением своих гражданско-правовых споров обращаются в органы внутренних дел, где обоснованно выносятся постановления об отказе в возбуждении уголовного дела, поскольку такие споры, нося гражданско-правовой характер, лежат вне сферы уголовного или административного регулирования. Процессуальные решения отказного характера, принятые дознавателями, как правило, не устраивают одну из сторон спора и они такие постановления обжалуют прокурору. Прокуроры по формальным основаниям отменяют постановления дознавателей об отказе. Только в 2011 году таких отмен было 485 тыс. Из
них 129,8 тыс. постановлений отменено повторно, 82,4 тыс. - отменено 3 раза. Обзор содержит случаи, когда процессуальные решения дознавателей отменялись свыше 5 раз - их было 6,1 тыс. Между тем, во всех случаях приняты окончательные решения об отказе в возбуждении уголовного дела.
Из приведенного выше можно сделать и еще один вывод - о том, что, возможно, изначально проверочные действия не были полными и, отменяя постановления об отказе, прокуроры добивались объективности окончательных выводов об отсутствии повода и оснований к возбуждению уголовного дела.
В то же время в приведенной практике, как в «зеркале», безусловно, можно усмотреть и вину прокурора, который не выработал, исходя из своей компетенции, исчерпывающий перечень указаний, обеспечивающих полноту доследственной проверки.
Но напрашивается также вывод и том, что прокурор, отменяя постановления органа дознания, по сути, направлял его, приводя в окончательном варианте к ангажированному заинтересованными сторонами решению. Возникает закономерный вопрос - к чему в практике досудебного судопроизводства допускать откровенную деформацию процессуальных компетенций, рассматривая дознавателя в роли «худого» исполнителя.
Кроме того, изложенные проблемы позволяют задаться также и вопросом о целесообразности сохранения в уголовном процессе Российской Федерации положения, при котором уже давно сформировавшееся по сути «прокурорское дознание», когда процессуальная деятельность дознавателя протекает под контролем прокурора и направляется им на всех этапах досудебного производства, при которой дознаватель, что называется, и «в шапке и без шапки» виноват, продолжает сохранять иллюзорное право дознавателя на самостоятельное принятие процессуальных решений, включая такое право в формат его уголовно-процессуальной компетенции.
Помимо всего прочего сложившийся «конфликт компетенций» наносит непоправимый урон всей правоохранительной системе, вымывая из органов внутренних дел специалистов, обладающих профессиональной квалификацией, отвлекает временной ресурс дознавателей на работу по многократно отмененным процессуальным решениям.
Как представляется, ученые должны вести целенаправленный поиск разрешения перечисленных и многих других проблем, которыми сегодня отмечена практика досудебного производства.
Предпринимаются попытки сформировать некие доктринальные подходы к рассматриваемой проблеме. Так, говоря о необходимости концептуальной унификации «уголовно-полицейской» деятельности, к примеру, исследователь Л.В. Головко, утверждает, что таковая по своей природе несовместима с юридической оценкой (квалификацией) преступного деяния и применением иных мер процессуального принуждения. С его точки зрения представитель полиции не может принимать никаких процессуальных решений. Задачей субъекта полиции является лишь собрать доказательства в такой форме, которая в дальнейшем будет признана
допустимой судом. В такой ситуации прокуратура должна выступить в качестве «фильтра», отделяющего полицию от суда, возбуждая перед судом уголовное преследование или прекращая дело на основании оценки доказательств, представленных полицией [4]. Автор концепции в полномочиях прокурора, по-существу, смешивает процессуальную компетенцию судебного следователя и прокурора, которой они обладали в рамках дореволюционного уголовного процесса.
На самом деле ученые - процессуалисты и практические работники, исследующие вопросы правовой регламентации досудебного производства и ведущие поиск выхода из многочисленных проблем, сложившихся в досудебном производстве по уголовным делам после принятия УПК России, не случайно обращены к уголовно-процессуальному законодательству, действовавшему в Российской Империи.
Убежден, что поиск путей выхода из многих ситуаций не только в приведенном примере, но и во многих других случаях, просматривается через глубокий анализ источников отечественного права, исследование процессуальных функций и содержания процессуальных функций участников уголовного судопроизводства.
Частично автором настоящей публикации это сделано на уровне монографических исследований [5; 6; 7], а также в отдельных публикациях по данной проблеме [8, с.24-28; 9, с.76-84].
Какие же законодательные и инструктивные документы создавали правовую основу процессуальной деятельности полицейских чинов. К их числу, безусловно, относятся: Устав уголовного судопроизводства 1864 г. с последующими изменениями и дополнениями [10], содержавший правила судебного и следственного производства (далее Устав).
Другим основополагающим актом являлась Инструкция Прокурора Московской Судебной Палаты г.Степанова от 15 октября 1909 года, вступившая в силу с 1 января 1910 года, которая выполняла роль обязательного циркулярного руководства чинам полиции по обнаружению и исследованию преступлений и проступков (далее Инструкция) [11]. При этом все чины полиции, на которых возложено производство дознаний, были обязаны ею руководствоваться.
Очевидно, что с вводом в действие Инструкции, которая конкретизировала положения Устава и детализировала алгоритм действий чинов полиции при выполнении процессуальных действий, производство дознаний полицией и выполнение надзорных функций прокурорами приобрели единообразный и упорядоченный характер.
Можно утверждать, что именно в это время сложилась окончательная модель процессуальной деятельности и функций полиции, что и позволило нам именно установления Инструкции положить в основу своего анализа.
Основной уголовно-процессуальный закон России четко разграничил уровни процессуальной компетенции различных государственных органов. При этом - дознание было закреплено в качестве основной процессуальной формы деятельности чи-
нов полиции, а формальное расследование - в качестве процессуальной формы реализации своих полномочий Судебного Следователя и Прокурора или его Товарища.
Так, в статье 252 Устава говорилось однозначно о том, что «когда ни Судебного следователя, ни Прокурора или его Товарища нет на месте, то полиция, сообщая им о происшествии, заключающем в себе признаки преступного деяния, вместе с тем производит надлежащее о нем дознание».
Поводы к принятию решения о начале дознания раскрывались в ст.253 Устава «Когда признаки преступления или проступка сомнительны, или когда о происшествии, имеющем такие признаки, полиция известится по слуху (народной молве), или вообще из источника не вполне достоверного, то во всяком случае, прежде сообщения о том по принадлежности, она должна удостовериться через дознание: действительно ли происшествие то случилось и точно ли в нем заключаются признаки преступления или проступка».
Здесь же говорилось и о мерах, которые чины полиции были обязаны принять по результатам произведенного дознания: так, «Произведенное дознание, не подлежащее передаче Судебному Следователю или Мировому Судье по принадлежности, полиция представляет Прокурору или его Товарищу, который или прекращает оное, или распоряжается о его дополнении; если же, при рассмотрении представленного дознания, Прокурором или его Товарищем будут усмотрены в происшествии признаки преступления или проступка, то он передает такое дознание Судебному Следователю, или поручает полиции возбудить преследование перед мировым судьей»
Кстати, необходимо сказать, что в ст.250 Устава была закреплена обязанность полиции «немедленно и никак не позже суток по получении о том сведений» о всяком происшествии, заключающем в себе признаки преступления или проступка сообщить Судебному Следователю и Прокурору или его Товарищу, а в ст.251 Устава закреплена аналогичная обязанность полиции передать Мировым Судьям сведения по преступлениям и проступкам, подлежащим их ведомству.
Произведенное дознание полиция была обязана передать Судебному Следователю, ему же было необходимо впоследствии сообщить и все дополнительные сведения, собранные ею по тому же предмету (ст.255 Устава), а об этом факте, соответственно, донести Прокурору или его Товарищу.
Согласно ст.1035 - 1 Устава решение о поручении дознания чину полиции принимается по согласованию Начальника Губернского Жандармского Управления (начальника органа дознания того времени - авт.) и Прокурора Окружного Суда.
Закон также оговаривает и вопросы надзора и контроля за дознанием. Так, дознание производится под наблюдением местного Прокурора Окружного Суда или особо назначенного лица прокурорского надзора. Общее руководство производством дознания принадлежит Прокурору Судебной Палаты (ст.1035 - 5 Устава). Высшее наблюдение за дознанием принадлежит Министрам Юстиции и Внутренних дел (ст.1035 - 6 Устава).
В специальной норме оговорено начало и инициация дознания. «Дознания начинаются офицерами отдельного корпуса жандармов и чинами полиции, как по предложению подлежащего лица прокурорского надзора, так и по непосредственному их усмотрению. О преступлении к дознанию и о предмете исследования немедленно уведомляется Прокурор Окружного Суда» (ст.1035 - 9 Устава).
В статье 1035 - 10 Устава четко определяется процедура разрешения споров о начале дознания: «Если начальник Жандармского Управления в поступивших к нему заявлениях частных лиц или сообщениях полиции или других присутственных мест и должностных лиц не найдет достаточных оснований к производству дознания, то немедленно сообщает об этом Прокурору Окружного Суда, от которого зависит дело прекратить или же обратить оное к производству дознания».
Самым тщательным образом сформулированы нормы, регламентирующие окончание дознания.
Дознание может быть прекращено. «Прекращение дознания при отсутствии в исследуемом событии состава преступного деяния, или отсутствия признаков какого - либо другого преступного деяния, зависит от Прокурора Окружного Суда» (ст.1035 - 25 Устава).
Если ограничиться сравнительным анализом исключительно положений Устава, то целостного и комплексного представления о сущности полицейского (прокурорского) дознания не создается.
Ответы на эти многочисленные вопросы можно отыскать в положениях Инструкции, где содержатся сведения о сущности анализируемого процессуального института.
Принципиальное значение имеют процедурные вопросы завершения и окончания дознания.
В том случае, если в ходе дознания установлены признаки преступления, то «хотя бы при этом и не было указания на виновного, чины полиции сообщают о совершенном преступлении и передают дознание той судебной власти, которой оно подведомственно, т.е. Мировому или Городскому судье, Земскому начальнику, уездному Члену Окружного Суда или Судебному Следователю» (п.16 Инструкции).
В ситуации «необнаружения признаков преступления в происшествии, которое вызвало производство дознания, чины полиции представляют таковое на дальнейшее распоряжение прокурорского надзора, от которого и зависит прекращение дознания» (ст.250 и 253 Устава).
Здесь крайне важно еще одно положение закона «сами же чины полиции никакого дознания своею властью прекращать не имеют права» и далее: «Чиновник полиции в случае прекращения прокурорским надзором направленного таким образом дознания, без возбуждения по содержанию его дальнейшего судебного производства, объявляет о прекращении дознания заинтересованным в нем лицам» (п.16 Инструкции).
Хотелось бы отметить и то, что законодатель определил процессуальную форму и порядок завершения дознания и доведения его результатов до компетентных лиц. В п.28 Инструкции об этом говорится следующее: «Сведения о преступлениях
сообщаются судебной власти непосредственно тем должностным лицом полиции, которое их получило. Акты дознания и исполненные поручения судебных властей передаются непосредственно лицом, производившим дознание, которое избирает кратчайший способ доставления дознания по принадлежности. При этом, если указанные действия, т.е. исполнение поручения или производство дознания, выполнены кем-либо из низших чинов полиции, то одновременно с направлением актов дознания к судебной власти производивший дознание обязан о том вкратце донести Приставу».
Применительно к этой форме полицейского дознания нельзя не упомянуть еще о двух принципиальных постулатах.
Первый. «По производству дознаний полицейские чины поставлены в непосредственную зависимость не от полицейского начальства, а от прокурорского надзора. Поэтому не подлежит сомнению, что разъяснение общего порядка исполнения возложенных на полицейских чинов поручений по производству дознаний может исходить только от тех лиц, которым сии чины непосредственно подчинены собственно по делам этого рода, а не от служебного начальства, деятельность которого в отношении к следственной части, должна ограничиться наблюдением за точным исполнением полицейскими чинами возлагаемых на них судебными властями поручений. Право разъяснять полиции порядок производства дознаний и давать ей по этому предмету циркуляры принадлежат Прокурорам Судебных Палат.
Поставление полицейских чинов, производящих дознания, в непосредственную зависимость от прокурорского надзора не устраняет подчинение их своему начальству, но лишь указывает на то, что предложения прокурорской власти по производству следствий и дознаний также обязательны для чинов полиции, как и предписания их начальства» (Разъяснения к ст.279 Устава).
Второй. «За упущения и беспорядки по следственной части, а также за неисполнение обязанностей по производству уголовных дел в мировых судебных установлениях чины полиции привлекаются к ответственности прокурорским надзором, от которого, смотря на важности упущений, зависит или сделать неисправным должностным лицам предостережение, или же предложить действия их на рассмотрение суда» (ст.53, 485-488 Устава).
Говоря о производстве формального расследования, Инструкция содержит указание на три формы такой деятельности.
«1) когда чин полиции производит дознание для первоначального обнаружения преступления; 2) когда полицейский чин заменяет Судебного Следователя при первоначальном исследовании преступления; 3) когда полицейский чин исполняет отдельные поручения прокурорского надзора или Судебного Следователя по обнаружению и исследованию преступлений» (п.48 Инструкции).
Каждая из этих форм процессуальной деятельности чинов полиции содержит соответствующие требования и порядок проведения следственных и процессуальных действий. Однако более детальное рассмотрение их особенностей также является предметом самостоятельного исследования.
Подводя итог сказанному, следует сформулировать ряд выводов.
Во-первых, приведенная информация убедительно доказывает, что в рамках уголовного судопроизводства России, чины полиции выполняли целый ряд самостоятельных уголовно-процессуальных задач.
Прежде всего, они проводили дознания по целому ряду составов преступлений, дела о которых были подведомственны Мировым и Городским судьям. Такое дознание представляло собой самостоятельную процессуальную форму, со своими процедурными особенностями, присущими только ей источниками доказательств и особенностями процессуального оформления результатов.
Кроме того, чины полиции при строго определенных обстоятельствах и основаниях производили формальное дознание в трех режимах: предварительного дознания, с подменой Судебного Следователя, выполнения отдельных следственных действий по поручениям Судебного Следователя и лица прокурорского надзора.
Они же по делам, подсудным Мировым Судьям, поддерживали обвинение в судах.
Во-вторых, при реализации своих процессуальных задач чины полиции в процессуальном плане были подчинены лицу прокурорского надзора, свои процессуальные и следственные действия согласовывали с ним, были ему подотчетны. С нашей точки зрения такое соотношение компетенций было намного «честнее» и конструктивнее регламентированных сегодня УПК.
В-третьих, при производстве дознания чины полиции были поставлены в непосредственную зависимость не от полицейского начальства, а от лиц прокурорского надзора, руководствуясь их установлениями.
В-четвертых, чины полиции, решая судьбу произведенного дознания, не обладали самостоятельностью в принятии решений. Материалы завершенных дознаний они передавал в органы прокурорского надзора, которые и определяли дальнейшую судьбу расследования.
В-пятых, в случаях принятия решения о прекращении дознания, чины полиции беспрекословно исполняли такие решения, не обладая правом их обжалования или опротестования.
Очевидно, что все перечисленные особенности процессуальной деятельности полиции в дореволюционный период увязаны в соответствующую логическую цепь и содержат значительный пласт информации, полезной с точки зрения существующих сегодня проблем уголовно-процессуальной деятельности органов полиции. Полагаем, что именно такой режим получил наименование «прокурорского дознания», попытку перенесения в современную практику которого, не без оснований предпринимают отдельные исследователи.
Возвращаясь к современным проблемам досудебного производства, необходимо отметить, что и сегодня, опираясь на исторический отечественный опыт правовой регламентации процедурных особенностей досудебного производства, содержания функций участников, развитие современного уголовно-процессуального законодательства можно было бы планировать, сообразуясь с ним.
Говоря образно, как «корабль назовешь, так он и поплывет». Насколько квалифицированным и юридически обоснованным будет принятие первоначального решения о «начатии расследования» и перспективах расследования, настолько оперативно оно и начнется в нужном направлении.
В настоящей публикации автор ничего не говорит о соотношении процессуальной компетенции прокурора и следователя, поскольку указанная проблема - тема специального большого исследования. Однако заметим, что и по этой актуальной сегодня теме многое можно и даже нужно подчерп-нуть в истории, помня, конечно, что процессуальная фигура следователя по УПК и судебного следователя по законодательству Российской Империи - есть «две большие разницы».
Что же касается процессуальной регламентации дознания, то по нашему глубокому убеждению сегодняшнее соотношение процессуальных компетенций дознавателя и прокурора во многом свидетельствует о наличии прокурорского приоритета при принятии процессуальных решений о начале и направлении расследования. Эту же особенность можно обнаружить и во всей процессуальной деятельности органов дознания.
С нашей точки зрения, нет ничего упречного в том, что уголовно-процессуальная функция полиции, а кроме того и иных органов, наделенных правом производства дознания, будет производиться в условиях «тотального» прокурорского присутствия. Однако в этом случае должна быть соответствующим образом изменена и вся концептуальная компонента уголовного судопроизводства России, в рамках которой именно прокурор должен нести ответственность за принятые процессуальные решения и юридическую оценку содеянного.
Литература:
1.Гаврилов Б.Я. Доктрина совершенствования досудебного производства в XXI веке: видение ученого и практика. В сб. «Современное уголовно-процессуальное право - уроки истории и проблемы дальнейшего реформирования», 18-19 октября 2018 года: [к 300-летию российской полиции: сборник материалов]/редкол. Гришин А.В. [ и др.]; Орловский юридический институт МВД России имени В.В. Лукьянова. - Орел: ОрЮИ МВД России имени В.В.Лукьянова, 2018.
2.Гаврилов Б.Я. Идеология формирования современного досудебного производства. Труды Академии управления МВД России. 2018. №1 (45).
3.Гаврилов Б.Я. Предъявление обвинения в досудебном производстве: есть ли основания к его реорганизации? Труды Академии управления МВД России. 2017. №4 (44).
4.Головко Л.В. Реформа полиции в контексте модернизации предварительного производства в российком уголовном процессе. Интернетресурс -https://www.iuaj.net/node/484 - запрос от 22.07.2019.
5.Гирько С.И.. Уголовно-процессуальные функции милиции. М.:ВНИИ МВД России, 2003. -115 с.
6.Гирько С.И. Деятельность милиции в уголовном судопроизводстве. М.: Московский институт права, 2004. - 368 с.;
7.Гирько С.И.. Роль и функции милиции в уголовном процессе России. М.: Издательство «Щит -М», 2005. - 232 с.
8.Гирько С.И., Скударева Н.И.. Об органах предварительного расследования системы МВД России//Российский следователь. 2004. №6.
9.Гирько С.И., Скударева Н.И.. О современных проблемах процессуальной регламентации дозна-ния//Журнал российского права.2004.№7.
10.Устав уголовного судопроизводства от 20 ноября 1864 года. Электронный ресурс: http://cconsitution.garant.ru/ history/act 16001918/3137 от 07.03.2019
11.Инструкция чинам полиции по обнаружению и исследованию преступлений Прокурора Московской Судебной Палаты. Сборник и руководство к составлению полицейских протоколов с приложениями. Издание Юридического Книжного магазина И.И.Зубкова, под фирмою Законоведение. С. - Петербург, Литейный просп., 53. 1911.
References:
1.Gavrilov B. Ya., the Doctrine of pre-trial proceedings in the twenty-first century: a vision and practice of a scientist. In the sat. "Modern criminal procedure law - lessons of history and problems of further reform", October 18-19, 2018: [to the 300th anniversary of the Russian police: collection of materi-als]/redkol. Grishin A.V. [ et al.]; Orel law Institute of the Ministry of internal Affairs of Russia named after V. V. Lukyanov. - Eagle: Orui Affairs of Russia named after V. V. Lukyanov, 2018.
2.Gavrilov B. Ya., the Ideology of forming of a modern pre-trial proceedings. Proceedings of the Academy of interior Ministry. 2018. №1 (45).
УДК: 343.97
3.Gavrilov B. Ya. the indictment in pretrial proceedings: is there any reason to its reorganization? Proceedings of the Academy of interior Ministry. 2017. №4 (44). P. 51-56.
4.Golovko L. V. police Reform in the context of modernization of pre-trial proceedings in the Russian criminal process. Internet resource -https://www.iuaj.net/node/484 - request from 22.07.2009.
5.Girko S. I.. Criminal procedural functions of the police. M. :VNII MVD Rossii, 2003. 115 PP.
6.Girko S. I. police Activity in criminal proceedings. M.: Moscow Institute of law, 2004. - 368 p.;
7.Girko S. I.. The role and functions of the police in the criminal process of Russia. M.: Publishing House "Shield - M", 2005. - 232 p.
8.Girko S. I., Sudareva N. And.. About bodies of preliminary investigation of system of the Ministry of internal Affairs of Russia//the Russian investigator. 2004. No. 6.
9.Girko S. I., Sudareva N. And.. On modern problems of procedural regulation of inquiry/Journal of Russian law.2004.No. 7.
10.The Statute of criminal proceedings of November 20, 1864. Electronic resource: http://cconsitution.garant.ru/ history/act 16001918/3137 of 07.03.2009
11.Instruction to police officers on detection and investigation of crimes of the Prosecutor of the Moscow Judicial Chamber. Collection and guide to the preparation of police reports with annexes. Publication of the Legal Bookstore I. I. Zubkov, under the firm of Jurisprudence. St. Petersburg, Foundry Ave., 53. 1911.
Теунаев А. С-У.,
преподаватель кафедры криминологии, к.ю.н «Нижегородская академия МВД России» (г. Н.Новгород)
Сигурова О.Ю. слушатель 515 учебной группы ФПСРЭП «Нижегородская академия МВД России» (г. Н.Новгород) DOI: 10.24411/2520-6990-2019-10577 КРИМИНОЛОГИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ И ПРОФИЛАКТИКА НАРКОПРЕСТУПНОСТИ
Teunaev A.S.
lecturer of the department of criminology, candidate of law, «Nizhny Novgorod Academy of the Ministry of
Internal Affairs of Russia» (N.Novgorod) Sigurova O.Yu.
student 515 of the study group «Nizhny Novgorod Academy of the Ministry of Internal Affairs of Russia»
(N.Novgorod)
CRIMINOLOGICAL ASPECTS AND PREVENTION OF DRUG CRIME
Аннотация
В статье проанализированы причины и условия наркомании с точки зрения социального явления в современном обществе. Приводятся статистические данные о совершении преступлений в сфере незаконного оборота наркотиков, а также количество людей, обращающихся за помощью в наркологические диспансеры. Предложены меры по профилактике наркопреступности и наркомании.
Abstract
The article analyzes the causes and conditions of drug addiction from the point of view of a social phenomenon in modern society. Statistic on crimes committed in the field of drug trafficking, as well as the number of people applying for help to drug treatment clinics are provided. Measures for the prevention of drug crime and drug addiction are proposed.
