CC BY
0DOI: 10.24412/2618-9461-2024-2-3-8
Вартанова Елена Ивановна, кандидат искусствоведения, профессор Vartanova Elena Ivanovna, PhD (Arts), Professor
E-mail: elivan45@yandex.ru
Полозов Сергей Павлович, доктор искусствоведения, профессор кафедры теории музыки и композиции Саратовской государственной консерватории имени Л. В. Собинова
Polozov Sergey Pavlovich, Dr. Sci. (Arts), Professor at the Theory of Music and Composition Department of Saratov State Conservatoire named after L. V. Sobinov
E-mail: sppolozov@mail.ru
ПАМЯТИ ЭДУАРДА ИОСИФОВИЧА ВОЛЫНСКОГО
Статья посвящена памяти кандидата искусствоведения, профессора кафедры теории музыки и композиции Саратовской государственной консерватории имени Л. В. Собинова Эдуарда Иосифовича Волынского, ушедшего из жизни год назад. Статья состоит из двух частей. В первой части статьи, написанной Е. И. Вартановой, раскрывается творческий облик Э. И. Волынского, дана яркая и глубокая характеристика его многосторонней деятельности. Во второй части статьи, написанной С. П. Полозовым, приводится иллюстративный материал и излагаются дополнительные сведения о деятельности Э. И. Волынского. Оба автора делятся своими воспоминаниями и впечатлениями от общения с Э. И. Волынским, а также от его творчества, в котором он выступал в качестве пианиста, музыковеда, лектора, педагога, художника, композитора.
Ключевые слова: Эдуард Иосифович Волынский, Саратовская государственная консерватория имени Л. В. Собинова, кафедра теории музыки и композиции, творчество, музыковедение.
IN MEMORY OF EDUARD IOSIFOVICH VOLYNSKY
The article is dedicated to the memory of Eduard Iosifovich Volynsky, PhD of Art History, Professor at the Department of Music Theory and Composition of the Saratov State Conservatoire named after L. V. Sobinov, who passed away a year ago. The article consists of two parts. In the first part of the article, written by E. I. Vartanova, the creative image of E. I. Volynsky is revealed, a deep and vivid characteristic of his multifaceted activities is given. The second part of the article, written by S. P. Polozov, provides illustrative material and additional information about the activities of E. I. Volynsky. Both authors share their memories and impressions of communicating with E. I. Volynsky, as well as impressions of his work as a pianist, musicologist, lecturer, teacher, artist, composer.
Key words: Eduard Iosifovich Volynsky, Saratov State Conservatory named after L. V. Sobinov, Department of Music Theory and Composition, creativity, musicology.
Когда из жизни уходят близкие мне люди, неминуемо возникает ощущение образовавшейся в пространстве моего существования пустоты. Подобное я испытала, потеряв незабвенную Лилию Васильевну Севостьянову. Но печальный опыт пережитого одиночества подтвердил правоту утверждения Юрия Михайловича Лотмана о том, что пустота — это не дыра, не «ничто». Это то, что должно быть чем-то заполнено, что ожидает своего наполнения чем-то новым и равновеликим утерянному. И это новое есть память — та работа души, которая способна к симультанному переживанию всех чувств и кратному усилению их из-за обостренной благодарности за счастье общения с людьми, которые тебя понимали. Близкие называли нас «Троицей», имея в виду, разумеется, не святость, а единодушие и единомыслие в отношении и к нашей общей профессии, и к жизни в целом. Подобное состояние погружения в хранилище памяти я испытываю с 12 мая прошлого года — дня ухода из жизни Эдуарда Иосифовича Волынского, почти полвека бывшего мне, как и Лилия Васильевна, не только коллегой, но и добрым и верным другом.
Профессор Эдуард Иосифович Волынский, работавший на кафедре теории музыки и композиции Саратов-
ской консерватории с 1978 по 2002 г., родился в 1937 г. в Киеве в семье музыкантов. Отец был музыковедом, а мама оперной певицей. Его детство и юность прошли во Львове, где он закончил консерваторию по двум специальностям — как музыковед и пианист. Воспоминания Эдуарда Иосифовича консерваторских лет были связаны с именами таких известных однокурсников, как композитор М. М. Скорик и музыковед В. В. Задерацкий. Но особенно часто и с нескрываемым чувством восхищения и благодарности он рассказывал о своем главном учителе — композиторе и профессоре кафедры теории музыки А. М. Солтысе, выпускнике Венской консерватории. По признанию Эдуарда Иосифовича, именно его уроки стали высокой школой техники полифонического письма, и именно он, видя успехи своего ученика в творческом овладении полифонией, рекомендовал ему заниматься сочинением музыки.
Следующий период его жизни связан с поступлением в аспирантуру Ленинградского института театра, музыки и кинематографии, учебой у А. Сохора и защитой кандидатской диссертации, посвященной К. Шиманов-скому. В эти же годы стали обозначаться новые грани его дарования. Знание Эдуардом Иосифовичем английского
и польского языков способствовали тому, что сначала он перевел монографию Я. Ивашкевича о Кароле Ши-мановском (получив от писателя письмо с выражением благодарности), а затем в 1974 г. сам стал автором монографии о Шимановском [4]. В 1980 г. он написал книгу о Дж. Гершвине, дважды издававшуюся в нашей стране и недавно напечатанную в США [1]. В 2023 г., уже перед своей кончиной, он увидел присланную ему новую монографию «Кароль Шимановский. Жизнь и творчество», изданную в Саратовской консерватории [3].
На кафедре теории музыки и композиции Саратовской консерватории Эдуард Иосифович начал работать с 1978 г. Его появление было связано с пониманием того, что кафедральный коллектив пополнился не только еще одним безукоризненным «профи», но и незаурядной личностью, обладающей изумительным чувством юмора, что заметно оживило несколько академизиро-ванную атмосферу жизни кафедры. Педагогическая деятельность Эдуарда Иосифовича сразу же подтвердила высокую профессиональную культуру и универсализм, связанный со способностью вести занятия практически по всем предметам музыкально-теоретического цикла. Высокий уровень отличал и его научную деятельность. Поистине, впечатляет список его научных трудов. Ему принадлежат не только перечисленные монографии, но и множество опубликованных статей, разнообразных по своей проблематике и композиторским персоналиям. Их список включает имена Палестрины, Бетховена, Танеева, Хиндемита, Шенберга, Мясковского, Шнитке. Большой ценностью обладают переводы Эдуарда Иосифовича: с польского лекций Эрнста Кршенека по двенадцатитоновому контрапункту и с английского книги Зоуна Кендрика Пайна «Палестрина. Жизнь и время» и комментарии к ней. Многие годы он работал над фундаментальным исследованием проблемы по-лифонизированной сонатной формы. Его результаты опубликованы в статьях автора: «Драматургические функции полифонии в сонатной форме Мясковского» [2], «Формообразование А. Шенберга в свете новаций в музыкальной культуре XX века» [8], «Структурный диссонанс в сонатной форме XVШ-XX вв.» [7], «Полифоническая сонатная форма Арнольда Шенберга» [6], «Некоторые особенности фактурного ритма в Четвертой симфонии А. Шнитке» [5] и др.
Однако подлинно универсальный характер деятельности Эдуарда Иосифовича подтверждается выходом запределы специальности музыковеда-теоретика. Во-первых, он был превосходным лектором, работавшим в лектории Филармонии. Многие лекции он иллюстрировал собственным исполнением музыкальных сочинений. Во-вторых, именно в Саратове состоялся выход за пределы уже самой профессии музыканта. Он увлеченно начал заниматься живописью, написав большое число замечательных картин, многие из которых украшают дома саратовцев. В 2002 г. Эдуард Иосифович вместе с семьей переехал в Мюнхен, где продолжал работать как пианист и лектор. И именно в этот период он обрел очередную новую профессию — композитора,
работающего в сфере электронной музыки. Многие его сочинения содержатся в Интернете. Как правило, их звучание совмещено с изображением картин Эдуарда Иосифовича, что становится впечатляющим подтверждением яркости и незаурядности его личности, столь щедро одаренной многими талантами. Но не только.
Представленная возможность синхронного восприятия разных сфер его творческой деятельности обнаруживает присущий им единый принцип художественного мышления и, следовательно, особые константы восприятия мира. А это является свидетельством открытия собственного стиля. Его феномен состоит в частом использовании пуантилистической техники. Ее присутствие во многих картинах Эдуарда Иосифовича можно было бы воспринимать как проявление традиционализма. Но воссоздаваемый им метод искусства Ж. Сера, П. Синьяка, К. Писсаро, завораживающего символической тайнописью своего цветового и светового мерцания, отражает особый паттерн состояния души. В нем первично ощущение чистоты и самозначимости красок самой природы, изумление перед загадочными законами ее красоты. Но этот феномен неостилистики присущ и музыкальным композициям Эдуарда Иосифовича, звуковая материя которых часто творится пуантилистической техникой. Хотя первое впечатление связано с токкатностью и характерным приемом пианизма, названного Л. Е. Гаккелем «беспедально ударным», но часто используемая Эдуардом Иосифовичем серийность обнаруживает влияние сонорности веберновского типа. На это он сам указал, назвав одно из своих сочинений «Вариациями на двенадцатитоновую тему». Мерцающая мозаика звуковых точек отражена во многих композициях, разных по содержанию, но объединенных общим принципом: изяществом игры голосов, их движений по лабиринтам событий. Вся эта игра звуковой материи слышится и в пленэрных сочинениях («Лесная кантата», «Танец дождя», Шесть прелюдий, «Поэма дождя»), и в композициях более обобщенного характера (Вторая соната «За гранью времени» и Третья соната для фортепиано, Каприччио в трех движениях, «На перекрестке ритмов»).
Индивидуальный почерк этих сочинений, формирующий восприятие единого стиля композитора, состоит, во-первых, в принципе миниатюризма. В особой мере его влияние угадывается в композиции, названной Шестью прелюдиями, но представляющей собой контрастно-составную форму, — моноцикл, в котором каждая прелюдия оказывается синтаксически незавершенной. И этот эффект прерванности звучания усиливает генетически заложенный в символике жанра смысл, сформулированный Е. В. Назайкинским как «мгновения, сжатого в Вечность». А скользящие переходы от одной прелюдии к другой позволяют услышать запечатленную автором зачарованность длением этой Вечности. Вторым устойчивым признаком стиля Эдуарда Иосифовича является склонность к полифоническому типу письма, что определяется не только частым использованием имитационной техники, созидающей изящное
кружево фактурной ткани музыки. Школа А. М. Солтыса и завещанное им пожелание Эдуарду Иосифовичу заниматься композицией отражены и в прямых обращениях к формам и жанрам эпохи барокко. С особенной наглядностью это представлено в названиях частей Сюиты для фортепиано: Прелюдия, Фуга, Речитатив, Basso ostinato, Интерлюдия, Скерцо, Der Tanz.
Еще одним характеристическим принципом стиля Волынского являются тонко и индивидуально используемые им сонористические приемы, погружающие в зачарованную атмосферу его художественного мира. Мир этот сложен, многолик. Он содержит и отражение впечатлений об экзистенциальных проблемах Бытия («Смерть и бессмертие», «Космос», «Гибель Икара») и даже о страшном, бесчеловечном, как, например, в «Зоне отчуждения» или «Песнях и плясках роботов». Кстати, отношение к этой сфере Эдуард Иосифович конкретизирует и визуально, сопровождая записи этой музыки цитированием уже не своих картин, а художника-абстракциониста Н. Тайдакова, с которым он сблизился в Мюнхене.
И тем не менее доминантой этого художественного мира является отраженные в звуках чувства восхищения жизнью, ее красотой и многообразием. Подлинными вершинами выражения этого состояния, по-моему, являются два сочинения. Первое — «Dona nobis pacem», предназначенное для исполнения детским хором. Второе — «Лесная кантата», являющаяся неким «аккордом» пасторальности миропонимания. Основной модус восприятия художественного мира Э. И. Волынского связан с синергией таких качеств, как интеллектуализм, ироническая тонкость, изящество, восходящих к «высшей утонченности» и «высшей полетности». Эти категории, как известно, были адресованы В. П. Бобровским творчеству А. Н. Скрябина. Но и музыка Эдуарда Иосифовича допускает столь высокие аналогии благодаря присутствию в его стиле самой важной детерминанты, с которой я и начала исповедовать свои впечатления о живописном и музыкальном творчестве своего коллеги. Этой детерминантой является пуантилизм — то направление европейского искусства, внутри которого зарождался символизм. И не случайно Джон Ревалд, автор монографии «Постимпрессионизм», завершает главу «Сера и его друзья» цитатой из сочинения Ж. Кристофа «Символизм»: «Из отвращения к грубым, чисто внешним и уже устаревшим натуралистическим формулам родился символизм — исследователь душ, тонких нюансов, скрытого и неожиданного подтекста, мимолетных и по временам болезненных впечатлений, искусство, понятное лишь посвященным, неизбежно аристократическое, немного обманчивое, если хотите, тяготеющее к мистификации, восстающее против всеобщей глупости, порожденное наукой и мечтой, взывающее к интеллекту во всех его формах» [10, с. 86].
Не спорю, многим приведенная аналогия покажется чрезмерно преувеличенной. Но я имела в виду близость всех перечисленных качеств творчеству Эдуарда Иосифовича прежде всего на установочном уровне его ми-
ровосприятия и творческого мышления. Главное — это его всегда ощутимое стремление к звуковой реализации всех обозначенных свойств, и многое у него получалось. Именно таким — ярким, многомерно талантливым и в слове, и в звуке, и в цвете, умным, ироничным — он сохранится не только в моей памяти, но и в светлой памяти знавших его людей.
Елена Ивановна Вартанова
К столь тонкому и сокровенному представлению духовного облика Э. И. Волынского Еленой Ивановной Вартановой сложно что-либо добавить. Вместе с тем я хотел бы кратко проиллюстрировать отдельные моменты и поделиться некоторыми собственными впечатлениями от общения с Эдуардом Иосифовичем.
Приступая к написанию статьи памяти Э. И. Волынского, прежде всего я попытался найти портретные фотографии периода его работы в консерватории, однако ничего не обнаружил. В моём распоряжении оказались лишь две «официальные» фотографии. Первая фотография относится к периоду обучения в аспирантуре в Ленинграде и работы в Ленконцерте (примерно до 1974 г.) (фото 1). Вторая — к последним годам жизни (2022) (фото 2).
Фото 1. Э. И. Волынский (примерно до 1974 г.)
При этом следует отметить, что Эдуард Иосифович был крайне увлечён фотографированием. Он имел хорошую, профессионального уровня аппаратуру, а также всё необходимое для проявки фотоплёнки. Страсть
Фото 2. Э. И. Волынский (2022 г.")
Фото 3. Э. И. Волынский на лекции-концерте (при-мешо 1975 г.)
к фотографированию он унаследовал от отца, который оставил большое количество фотографий. Сам Эдуард Иосифович любил экспериментировать с диафрагмой объектива, выдержкой и т. п. для достижения яркого художественного эффекта.
Подобная увлечённость характерна для всего, за что бы ни брался Эдуард Иосифович. Он полностью отдавался работе, действуя с предельной основательностью. Он тщательно изучал предмет своей деятельности и, проявляя перфекционизм, со всей одержимостью стремился достигать совершенства, максимального результата. При этом следует заметить, что он достаточно самокритично и с некоторой ироничностью относился к любой своей работе.
Как выше отмечала Е. И. Вартанова, Э. И. Волынский был прекрасным пианистом и блестяще выступал как лектор. Это позволяло ему выступать с концертами и вести эти концерты, представляя публике творчество композиторов и характеризуя исполняемые произведения. С наибольшей интенсивностью данная деятельность осуществлялась в период работы в Ленконцер-те (фото 3).
Однако заглянем в ленинградскую квартиру Эдуарда Иосифовича (фото 4). Сразу бросается в глаза контраст между строгостью и организованностью во внешнем виде и некоторой хаотичностью на заднем плане. Творческий беспорядок на книжной полке в полной мере отражает внутреннее устройство личности, поскольку Эдуард Иосифович всегда знал, где и что у него находится, и активно сопротивлялся любому перемещению
Фото 4. Э. И. Волынский в собственной комнате в коммунальной квартире в Ленинграде (апрель 1976 г.")
вещей. Кроме того, впечатляет внушительная библиотека, которую Эдуард Иосифович всегда возил с собой и лишь при переезде в Мюнхен часть её передал Саратовской консерватории.
Для научного творчества Эдуарда Иосифовича характерным является то, что в текстах публикаций и рукописей, «с одной стороны, присутствует научная чёткость и предельная выверенность формулировки каждой высказанной мысли, с другой — имеются весьма яркие наблюдения, свойственные исключительно художественному мировосприятию» [9]. Это мне удалось наблюдать при подготовке к публикации статьи «Полифоническая сонатная форма Арнольда Шенберга» [6] и монографии «Кароль Шимановский. Жизнь и творчество» [3]. Поскольку первоначальные тексты этих публикаций были в рукописном виде, пришлось приложить немало усилий для перевода их в электронный вид. При этом Эдуард Иосифович с особой одержимостью работал над редактированием текстов, постоянно был на связи и вносил многочисленные правки, достигая предельной отточенности мысли.
Большую часть жизни и души Эдуард Иосифович
6
отдал живописи. Это увлечение с особой силой раскрылось во время обучения его сына Дмитрия в художественной школе. Он с одержимостью и страстью стал приобретать книги по искусству, внимательно изучать различные художественные стили, осваивать технику письма (фото 5). Несколько его картин можно увидеть в 37 аудитории Саратовской консерватории. Как выше отмечала Е. И. Вартанова, многие его картины «украшают дома саратовцев», в том числе 4 полотна были подарены автором мне.
Фото 5. Э. И. Волынский рисует на природе (Львов,
Одним из увлечений Эдуарда Иосифовича были шах-
маты. Он был прекрасным шахматистом. К сожалению, мне ни разу не пришлось посидеть с ним за шахматной доской. Однако знаю, что у него была обширная шахматная библиотека, он основательно изучал стратегию и тактику шахматной игры, принимал участие в шахматных турнирах. В целом Эдуард Иосифович был весьма не равнодушен к спорту. До 15 лет он серьёзно занимался футболом, а позднее увлёкся настольным теннисом.
Эдуард Иосифович очень любил природу. Он постоянно на протяжении почти 20 лет (с 1981 по 2000 г.) посещал базу отдыха Саратовской консерватории на острове Дубовая грива. Это нашло отражение в его живописных и композиторских работах. Особым увлечением была рыбалка. И здесь Эдуард Иосифович проявлял свою творческую натуру, изучая соответствующую литературу, совершенствуя снасти и изобретая средства и способы приумножения улова.
Эдуард Иосифович Волынский был весьма неординарным человеком. При большом разнообразии форм его деятельности, благодаря непременной целеустремлённости и незаурядной творческой одарённости, он во всём достигал значимых результатов. Он был превосходным рассказчиком и обладал тонким чувством юмора. До последних дней своей жизни он оставался отчаянным оптимистом, каким и сохранится в нашей памяти.
Приношу свою благодарность сыну Эдуарда Иосифовича Евгению за предоставленные фотоматериалы.
Сергей Павлович Полозов
Литература
1. ВолынскийЭ. И. Джордж Гершвин, 1898-1937. Л.: Музыка. Ленингр. отд-ние, 1980. 93 с.
2. Волынский Э. И. Драматургические функции полифонии в сонатной форме Мясковского // Вопросы анализа музыкального стиля. Саратов. Издательство Саратовского университета, 1991. С. 107-121.
3. ВолынскийЭ. И. Кароль Шимановский. Жизнь и творчество. Саратов: Саратовская государственная консерватория имени Л. В. Собинова, 2022. 199 с.
4. Волынский Э. И. Кароль Шимановский. 1882-1937. Л.: Музыка. Ленингр. отд-ние, 1974. 86 с.
5. Волынский Э. И. Некоторые особенности фактурного ритма в Четвёртой симфонии А. Шнитке // Учёные записки Саратовской государственной консерватории им. Л. В. Собинова. Вып. 2: Творчество Альфреда Шнитке. К 65-летию со дня рождения. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2000. С. 30-37.
6. Волынский Э. И. Полифоническая сонатная форма Ар-
нольда Шенберга // Вестник Саратовской консерватории. Вопросы искусствознания. 2019. № 2 (4). С. 16-28.
7. ВолынскийЭ. И. Структурный диссонанс в сонатной форме ХУ1П-ХХ вв. // Учёные записки Саратовской государственной консерватории им. Л. В. Собинова. Вып. 1: Теоретическое и историческое музыкознание и исполнительство. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2000. С. 10-11.
8. ВолынскийЭ. И. Формообразование А. Шенберга в свете новаций в музыкальной культуре XX века // Диалог культур. XXI век. Балашов, 1996. С. 123-125.
9. Полозов С. П. От редактора // Волынский Э. И. Кароль Шимановский. Жизнь и творчество: монография. Саратов: Саратовская государственная консерватория имени Л. В. Собинова, 2022. С. 4-7.
10. Ревалд Дж. Постимпрессионизм. Л.-М.: Искусство, 1962. 436 с.
References
1. VolynskijE. I. Dzhordzh Gershvin, 1898-1937 [George Gershwin, 1898-1937]. L.: Muzyka. Leningr. dep, 1980. 93 p.
2. VolynskijE. I. Dramaturgicheskie funktsii polifonii v sonatnoj forme Myaskovskogo [Dramatic functions of polyphony in My-askovsky's sonata form] // Voprosy analiza muzykalnogo stilya
[Issues of musical style analysis]. Saratov, Izdatelstvo Saratovskogo universiteta, 1991. P. 107-121.
3. Volynskij E. I. Karol Shimanovskij. Zhizn i tvorchestvo: monografiya [Karol Szymanowski. Life and work: a monograph]. Saratov: Saratovskaya gosudarstvennaya konservatoriya imeni
L. V. Sobinova, 2022. 199 p.
4. Volynskij E. I. Karol Shimanovskij. 1882-1937 [Karol Szy-manowski. 1882-1937]. L.: Muzyka. Leningr. dep, 1974. 86 p.
5. Volynskij E. I. Nekotorye osobennosti fakturnogo ritma v Chet-vyortoj simfonii A. Shnitke [Some features of the textured rhythm in A. Schnittke's Fourth Symphony] // Uchyonye zapiski Saratovskoj gosudarstvennoj konservatorii im. L. V. Sobinova. Vyp. 2: Tvorches-tvo Alfreda Shnitke. K 65-letiyu so dnya rozhdeniya [Scientific notes of the Saratov State Conservatory named after L. V. Sobinov. Issue 2: The work of Alfred Schnittke. On the 65th anniversary of his birth]. Saratov: Izd-vo Sarat. un-ta, 2000. P. 30-37.
6. Volynskij E. I. Polifonicheskaya sonatnaya forma Arnolda Shenberga [Arnold Schoenberg's Polyphonic Sonata Form] // Vest-nik Saratovskoj konservatorii. Voprosy iskusstvoznaniya [Journal of Saratov Conservatoire. Issues of Arts]. 2019. № 2 (4). P. 16-28.
7. Volynskij E. I. Strukturny dissonans v sonatnoj forme XVIII-XX vv. [Structural dissonance in sonata form of the XVIII-XX cen-
turies] // Uchyonye zapiski Saratovskoj gosudarstvennoj konservatorii im. L. V. Sobinova. Vyp. 1: Teoreticheskoe i istoricheskoe muzykoznanie i ispolnitelstvo [Scientific notes of the Saratov State Conservatory named after L. V. Sobinov. Issue 1: Theoretical and Historical Musicology and Performance]. Saratov: Izd-vo Sarat. un-ta, 2000. P. 10-11.
8. Volynskij E. I. Formoobrazovanie A. Shenberga v svete novatsij v muzykalnoj kulture XX veka [The form formation of A. Schoenberg in the light of innovations in the musical culture of the XX century] // Dialog kultur. XXI vek [The dialogue of cultures. XXI century]. Balashov, 1996. P. 123-125.
9. PolozovS. P. Ot redaktora [From the editor] // Volynskij E. I. Karol Shimanovskij. Zhizn i tvorchestvo: monografiya [Karol Szy-manowski. Life and work: a monograph]. Saratov: Saratovskaya gosudarstvennaya konservatoriya imeni L. V. Sobinova, 2022. P. 4-7.
10. RevaldDzh. Postimpressionizm [Post-Impressionism]. L.-M.: Iskusstvo, 1962. 436 p.
Информация об авторах
Елена Ивановна Вартанова E-mail: elivan45@yandex.ru
Сергей Павлович Полозов E-mail: sppolozov@mail.ru
Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования «Саратовская государственная консерватория имени Л. В. Собинова» 410012, Саратов, проспект им. Петра Столыпина, д. 1
Information about the authors
Elena Ivanovna Vartanova E-mail: elivan45@yandex.ru
Sergey Pavlovich Polozov E-mail: sppolozov@mail.ru
Federal State Budget Educational Institution of Higher Education «Saratov State Conservatoire named after L. V. Sobinov» 410012, Saratov, 1 Peter Stolypin Ave.
