CC BY
9812.Буянелзий Е., Бу Хэ. Mongyol-Oyirad-un cayaja-yin bicig. - Хех-Хот,
2000.
13. Дылыков С. Д. Их цааз. Великое уложение. Памятник монгольского феодального права XVII в. - М., 1981.
14. Сухбаатар Н.А. Монголын тYYхийн тод бичгийн сурвалжууд. - Ула-анбаатар. 2006.
15. Жалан-Аажав С. Халх журам бол монголын хууль цаазын дурсгалт бичиг. - Улаанбаатар, 1958.
16. Болдбаатар Ж., Лундээжанцан Д. Монгол улсын тер, эрх зуйн туухэн уламжлал. - Улаанбаатар, 1997.
17.Зарлигаар тогтоосон монгол улсын хууль зуйлийн бичиг. - Улаанбаатар, 1995. 51 дэвтэр.
Дугарова Сержена Жигмытовна - доктор исторических наук, доцент кафедры теории и истории государства и права, Бурятский государственный университет, г. Улан-Удэ.
Шатуев Николай Викторович - кандидат юридических наук, доцент, заведующий кафедрой теории и истории права и государства, Бурятский государственный университет, г. Улан-Удэ.
Dugarova Serzhena - Doctor of Historical Sciences, Associate Professor, Department of Theory and History of Law and State, Buryat State University, Ulan-Ude. Shatuev Nikolay - Candidate of Law Sciences, Head of the Department of Theory and History of Law and State, Buryat State University, Ulan-Ude.
УДК 94(517)
DOI 10.18097/2306-753X-2014-1-65-75
© Д. Р. Касаточкин
Отдельная Монголо-Бурятская конная бригада имени Зорикто Батора
В статье рассматривается история формирования и функционирования Отдельной Монголо-Бурятской конной бригады, появившейся после расформирования отряда Левицкого в сентябре 1919 года. Также показана ее роль в противостоянии с партизанскими отрядами.
Ключевые слова: Азиатская конная дивизия, Монголо-Бурятская конная бригада, генерал-майор П.П. Левицкий, Монголия.
© D. Kasatochkin
Buryat-Mongol Cavalry Brigade named by Zorikto Bator
The article discusses the history of the formation and functioning of individual Buryat-Mongol Cavalry Brigade, which appeared after the dissolution of the Levitsky's Brigade in September 1919. Also discusses its role in the confrontation with guerrilla groups.
Key words: Asian Cavalry Division, Buryat-Mongol Cavalry Brigade, Major- General P.P. Levitsky, Mongolia.
Летом-осенью 1919 года Г.М. Семенов и сторонники идеи создания пан-монгольского государства приступили к подготовке военного переворота во Внешней Монголии [15, 23]. Его целью должно было стать принуждение правительства Халхи к союзу с панмоголистами, и создание под их началом независимого государства «Великая Монголия», состоящего из части территории русского Забайкалья, Внутренней и Внешней Монголии», Барги. Осуществление данного проекта предполагалось сопровождать вторжением на территорию Халхи воинского подразделения панмонгольских войск, формирующихся в Даурии на основе частей Азиатской конной дивизии. В истории это подразделение известно как Экспедиционный (Особый экспедиционный) отряд генерала Левицкого35.
3 сентября 1919 года в военном городке Даурия (типичном даже для центральной России небольшом полугородском, полуаграрном поселении [2, С. 34-38]), где размещалась Азиатская конная дивизия произошел мятеж внутренних монголов. Его инициатором был монгольский «генерал» Фушенга. Мятеж был подавлен бурятскими частями Азиатской конной дивизии, Фушенга был убит вместе с конвоем. После этого происшествия в монгольских частях Азиатской конной дивизии начались брожения. Участились случаи дезертирства. Это (в основном) стало основанием для официального расформирования отряда Левицкого, произошедшее в первой половине сентября 1919 года. Оставшиеся после этого части были 11 октября сведены в две бригады: Отдельную Азиатскую конную бригаду и Отдельную Монголо-Бурятскую конную бригаду. Именно ей и будет посвящено наше исследование. В нее вошли те же части, из которых летом 1919 года формировался Особый экспедиционный отряд Левицкого. Таким образом, налицо сохранение преемственности между этими частями.
Осенью 1919 года Азиатская конная дивизия состояла из четырех конных полков - Даурского и Хамарского (служили представители внутренних монголов), а также 1-го и 2-го Бурятских, состоящие из «всадников» бурят. В Отдельную Монголо-Бурятскую конную бригаду вошли два полка: Даурский
35
Впоследствии Особый отряд Чидорга багатора Цог Чжибхоланта.
36 Куда входили панмонгольские части войск атамана Семенова и вооруженные силы Даурского правительства Нэйсэ-гэгэна.
конный полк, в который переводились все монголы из Хамарского полка, и Бурятский конный полк (бывший 1-й Бурятский), который являлся самым
37
крупным в дивизии, насчитывая в своем составе шесть конных сотен. Таким образом, в Монголо-Бурятскую бригаду вошло 10-12 сотен. Также бригада имела довольно крупный, по Забайкальским меркам, конно-артиллерийский дивизион (12 орудийных расчетов) [РГВА, ф. 39777, оп. 1, д. 6, л. 23, л. 23об].
В ноябре 1919 года, Монголо-Бурятская бригада стала именоваться Отдельной Монголо-Бурятской имени Зорикто Батора конной бригадой. Титулом Зорикто Батор Богдо-гэгэн пожаловал тайджи Тогтохо в 1911 году [12, С. 60]. Имя легендарного героя Монголии, первого поднявшего знамя освободительной борьбы, повышало статус отряда. Это было больше чем яркое название. Оно подчеркивало особый статус этого подразделения, говоря тем самым, что борется за общемонгольские национальные интересы. Впоследствии, упрощая официальное название, бригаду станут называть Дикой Дивизией. Под этим именем она чаще всего фигурирует в воспоминаниях современников и научной литературе.
Тогда же Бурятскому конному полку было присвоено имя Доржи Банза-рова. Даурский конный полк был переименован в Монгольский конный полк и ему было присвоено имя Чингис-хана. Конный артиллерийский дивизион получил имя Чидорга Багатора Цог Чжибхоланта.
Внутренние монголы объясняли свое положение на службе Г.М. Семенова следующим образом: «Наша цель - помочь русским белогвардейцам в их борьбе против Красной Армии. Через сотрудничество с русскими белогвардейцами мы могли бы получить оружие и экономическую помощь... ...поддержать наше движение за независимость Внутренней Монголии, а в дальнейшем объединиться с Внешней Монголией и основать Великую Монголию» [5]. Здесь необходимо уточнить, что, несмотря на приведенный отрывок, чахары и харачины, состоящие на службе Г.М. Семенова, как отмечают многие современники, были по натуре своей «полухунхузами» (полубандитами). В большинстве своем они служили, прежде всего, как наемники.
Командный состав бригады составили офицеры, имеющие опыт службы в инородческих частях и боевые отличия. Возглавил Монголо-Бурятскую бригаду, произведенный летом 1919 года в чин генерал-майора Петр Петрович
38
Левицкий. Он пользовался доверием атамана Семенова. По его собственному
37
Накануне несостоявшейся экспедиции генерала-майора П.П. Левицкого, летом 1919 года, численность 1 -го Бурятского конного полка была доведена до шести сотен за счет переведенных всадников из 2-го Бурятского конного полка.
38 Петр Петрович Левицкий - потомок известного литературного деятеля, ближайшего и любимого друга А.С. Пушкина А.А. Дельвига. П.П. Левицкий происходил из дворян Тульской губернии. Участвовал в Первой мировой войне в чине сотника 1-го Верхнеудинского полка. Был отмечен орденами Св. Анны 4-й ст., Св. Станислава 4-й ст., Св. Анны 3-й ст. и Св. Владимира 4-й ст. Окончил Первую мировую войну в звании войскового старшины. В ОМО с 1918 года. Затем, согласно приказу № 3 от 15 мая 1919 года по Дальневосточным казачьим войскам,
67
утверждению он знал и разбирался в нравах и традициях монгол [РГВА, ф. 39454, оп. 1, д. 6, л. 194]. Несмотря на то, что номинально панмонгольские войска возглавлял Нэйсэ-гэгэн, фактическое же командование ими осуществлял П.П. Левицкий, что делает данную фигуру чрезвычайно важной при изучении панмонгольского движения.
Летом 1919 года накануне неосуществленного вторжения в Халху, П.П. Левицкий ездил в Ургу с дипломатической миссией. Целью ее были переговоры с правительством Богдо-гэгэна об участии Внешней Монголии в панмон-гольской конференции и присоединении ее к панмонгольскому движению [РГВА, ф. 39532, оп. 1, д. 3, л. 14]. Тогда же Левицкий перешел в подданство несуществующего государства «Великая Монголия» с именем Цог Чжибхо-лант и в звании Чидорга Багатор [РГВА, ф. 39454, оп. 1, д. 6, л. 194]. Кроме того Левицкий был удостоен титула гун. Бурятским полком командовал войско-
39
вой старшина (полковник с осени 1919 года) Илья Михайлович Жадовский. Монгольский полк возглавил есаул Николай Сюсин, Конно-артиллерийским дивизионом командовал войсковой старшина Пинигин, занимавший летом 1919 года должность начальника артиллерии Туземного конного корпуса. Все указанные офицеры за исключением Жадовского, с 1918 года служили в Особом Маньчжурском Отряде. Возможно, некоторые офицеры бригады, как и П.П. Левицкий, перешли в подданство «Великой Монголии» и имели монгольские звания. Так, монгольское звание шилгамгай (эквивалент полковника) носил полковник Жадовский [РГВА, ф. 39777, оп. 1, д. 1, л. 200].
В Монгольском полку существовала система двойного командования, то есть монголы имели собственных офицеров и десятников, но фактическое командование осуществлялось русскими офицерами. В Бурятском полку командирами сотен были русские, младшими же офицерами были прапорщики буряты - выпускники Даурской школы Монголо-Бурятских юнкеров. Пулеметные команды полков практически полностью состояли из русских и небольшой долей бурятов. Стоит также отметить, что Бурятский имени Доржи Банзарова конный полк был на особом положении, его шефом являлся сам атаман Г.М. Семенов, носивший погоны этого полка [14, С. 301]. Личный конвой атамана также состоял из всадников, которые были переведены из Бурятского конного полка [РГВА, ф. 39777, оп. 1, д. 1, л. 116об].
Согласно приказам и документам, всадники бригады носили либо гимнастерки и шаровары, либо «монгольскую форму», то есть традиционную мон-
занимал должность генерал для поручений при Атамане Г.М. Семенове (РГВА, ф. 39532, оп. 1, д. 3, л. 4.)
39 Жадовский Илья Михайлович - подпоручик в 19-м туркестанском стрелковом батальоне в г. Керки (Хан. Бухара). Участник Первой мировой войны. В 1918 году служил в конном дивизионе Партизанской бригады имени Красильникова. Казачья часть этого дивизиона, возглавляемая Жадовским, ушла вместе со Средне-Сибирским корпусом в Забайкалье и осталась в Чите на службе Семенова. Этот отряд послужил ядром для формирования 1-го Конного атамана Семенова полка 1-й Маньчжурской сводной атамана Семенова дивизии. Во время боевых действий с большевиками, пришедшими из-за Аргуни с китайской территории, Жадовский командовал частями Приамурского конного полка.
68
гольскую одежду. Что касается знаков различий, то еще летом 1919 года был введен следующий погон: поле погона желтое, просвет и кант фиолетовые, пуговица и «знак Чингис-Хана белого металла» [РГВА, ф. 39454, оп. 1, д. 6, л. 194]. Знак Чингисхана в данном случае - свастика, загнутыми концами направленная вправо, такой же была и эмблема Военного отдела Азиатской дивизии, печати этого отдела сохранились в дошедших до наших дней документах [РГВА, ф. 39777, оп. 1, д. 9]. Зимой 1920 года, когда семеновские войска перешли защитный погон, офицеры монгольского полка должны были иметь на нем фиолетовый просвет и желтый кант по краям, а офицеры бурятского полка желтый просвет и фиолетовый кант. Неизвестно успела ли Монголо-Бурятская бригада перейти на новую форму.
Согласно секретному приказу Атамана Семенова от 30 ноября 1919 года Отдельная Монголо-Бурятская Зорикто Батор конная бригада входила в состав Западного отряда, созданного Г.М. Семеновым на случай «возможных действий на Западной границе Забайкальской области» [РГВА, ф. 39777, оп. 1, д. 6, л. 23, л. 23 об]. Согласно нему Монголо-Бурятская бригада, состоявшая на тот момент из двух четырехсотенных полков и артиллерийского дивизиона, в двенадцать орудий, образовывала, так называемую, Верхнеудинскую группу этого отряда.
Фактически из Азиатской дивизии выделялись не просто наиболее боеспособные, а прежде всего панмонгольские части и перевод их именно в Верх-неудинск, вряд ли был простым совпадением. Летом 1919 года в китайской прессе писалось, что Семенов и панмонголисты готовят вторжение во Внешнюю Монголию по двум направлениям. Первое - южное из Даурии; второе -северное, где Семенов «использует 4 тысячи бурятских солдат, которые пойдут на Ургу через Кяхту» [15, С. 601]. Таким образом, переброска панмонголь-ских частей в Верхнеудинск, на тракт Верхнеудинск-Кяхта-Урга, могла быть первым шагом наступления на Ургу.
В конце сентября начале октября Монголо-Бурятская бригада по частям перебрасывалась из Даурии в Верхнеудинск. Квартировалась бригада за Удой в парке. В Верхнеудинске всадники несли патрульную службу, охраняли окрестности, и заводы, конвоировали заключенных, периодически участвовали в карательных экспедициях против большевиков, либо ходили за дезертирами. В ноябре бригада состояла из двух четырехсотенных полков и артиллерийского дивизиона в 12 орудий [РГВА, ф. 39777, оп. 1, д. 6, л. 23, л. 23об].
Через месяц, в конце декабря 1919 года один из ее полков, вошел в состав отряда генерала Л.Н. Скипетрова. Г.М. Семенов в своих мемуарах пишет, что «приказал генерал-майору Скипетрову с тремя бронепоездами «Мститель», «Беспощадный» и «Истребитель», Монголо-бурятским конным и Маньчжурским стрелковым полками двинуться навстречу поезду адмирала [Имеется в виду адмирал А. В. Колчак] и, приняв его под свою охрану, следовать в Забайкалье, до пункта по указанию адмирала» [19, С. 230]. Начальника Иркутского гарнизона Семенов просил держаться до подхода экспедиционного отряда: «Повстанцы, прикрываясь святым именем многострадального Русского Наро-
да, снова взялись за гнусное дело и открыли новый гражданский фронт, восстав против Верховной Власти. Приказываю приложить все усилия, чтобы продержаться до прибытия посланного Вам на выручку отряда с частями Дикой Дивизии под командованием генерал-майора Скипетрова, которому дано категорическое приказание беспощадно покончить раз и навсегда с мерзавцами, пользующимися тяжким положением Родины и старающимся вновь повторить ошибки прошлого» [4, С. 14].
Отличительной чертой взглядов генерал-майора Леонид Николаевича Скипетрова было его крайне отрицательное отношение к адмиралу А.В. Колчаку. Генерал нередко жестко критиковал «Верховного правителя России», называл его человеком совершенно незнающим военного дела, обвинял его в том, что он мешал Особому Маньчжурскому отряду в его борьбе с большевиками, способствовал ухудшению отношений с иностранцами, особенно Японией» [10, С. 309]. Но по иронии судьбы, когда в декабре 1919 года в Иркутске вспыхнуло восстание «Политцентра», спасать Колчака отправили именно Л.Н. Скипетрова.
В своих мемуарах Г. М. Семенов пишет, что помимо Маньчжурского стрелкового, Монголо-бурятский конный полк, на самом деле это был лишь Бурятский имени Доржи Банзарова конный полк. В пользу этого свидетельствует приказ, отданный по Бурятского конному полку 25 декабря 1919 года, в котором командир полка шилгамгай Батор полковник Жадовский сообщает что отбывает «сего числа» с полком в Иркутск [РГВА, ф. 39777, оп. 1, д. 1, л. 200 об].
Согласно приказу по Отдельной Монголо-Бурятской конной имени Зо-рикто Батор бригады № 57 от 31 декабря 1919 года, Бурятский полк находился в экспедиции с 27 декабря. Вместе с ним отправилась 1-ая конная батарея из конно-артиллерийского имени Чидорга Багатора Цог Чжибхоланта дивизиона [РГВА, ф. 39777, оп. 1, д. 2, л. 6]. Таким образом, артиллерия для экспедиции Скипетрова была также из Монголо-Бурятской бригады.
Из-за предательства контролирующих станцию Иркутск чехов, которые пустили паровоз на семеновский броневик, прорваться к станции не удалось. Этот пущенный маневровый паровоз столкнулся с балластной платформой, которую толкал впереди себя головной бронепоезд «Мститель». Платформа вместе с паровозом свалились под откос и повредила путь [6, С. 32-34]. Несмотря на это, высадившиеся семеновцы быстро захватывали одну улицу за другой, подошли к Александровской, а отдельные группы солдат прорвались до Оглоблинской, стремясь охватить район вокзала.
В захваченных семеновцами районах началась расправа над мятежниками, не успевшими отойти. По наскоро починенному пути бронепоезда подошли к переправе «Звездочка», где их ждал пароход «Бурят», который перевез около 150 семеновских солдат на правый берег. Встреченные на берегу с оркестром семеновцы торжественным маршем прошли по Большой улице и заняли участок на Ушаковском фронте, где 30 декабря царило затишье.
Таким образом, небольшому отряду под командой Панченко, при 4 орудиях и 8 пулеметах удалось захватить часть предместья до Кругобайкальской улицы, то есть почти до Иркутского вокзала.
70
По приказу начальника Оренбургского казачьего училища генерал-майора К.М. Слесарева 80 юнкеров были посланы в обход Глазкова, где действовали вместе с семеновцами, но атака была отбита огнем двух чешских пулеметов с тыла, при этом четверть всех юнкеров была убита.40 4 января, около 18 часов, семеновцы бывшие в городе, получили приказание отходить. На второй день Рождества, 8 января, во время обеда, весь оставшейся отряд генерала Л.Н. Скипетрова был предательски разоружен чехами и арестован. По другим данным «На ст. Подорвиха «Орликом»41 9 января были «ликвидированы» два семеновских бронепоезда, на ст. Байкал с боем взят его же гарнизон, штаб генерала Скипетрова, бронепоезд и эшелон пехоты» [13, C. 186] . «Чехи ночью забросали броневик ручными гранатами, взяли Скипетрова в плен, причем, со стороны броневика было убито 15 человек» [11, C. 79].
Взятых в плен всадников и офицеров отряда Л.Н. Скипетрова, чехи отпустили через некоторое время, под давлением японцев. Всадники этого полка большей частью разошлись по домам. Семеновцы же были разоружены чехами при поддержке 30-го американского полка и на станциях Маритуй, Слюдянка, Кутулик. Пытавшиеся оказать сопротивление семеновцы убили несколько американцев. С этими, имеющими «низкий моральный уровень» солдатами, набранными преимущественно из русских евреев и дезертиров Великой войны, их отношения были весьма натянутыми. Семенов же отмечал, что «американцы своим безобразным поведением всегда вносили беспорядок, вызывая глубокое недовольство населения», а так же часто открыто поддерживали большевиков [19, C. 204-206]. Последнее утверждение подтверждается, как большим количеством воспоминаний современников, так и собственно американскими документами. Например, борьба Зорикто Батор бригады и других семеновских отрядов с партизанами вызывала протест со стороны располагавшихся в Верхнеудинске американских частей, прежде всего 27-го пехотного полка. Командир этого полка Ч. Морроу считал, что местные крестьяне были мирными, законопослушными аполитичными, а целью экспедиций семе-новцев - грабеж [23, C. 270]. Американский исследователь Джеми Бишер, в своей монографии о белом терроре, приводит текст обращения крестьян села Шаралдай 42 к американским военным с просьбой о защите от отрядов Дикой Дивизии. «Друзья, Американцы: люди умоляют и просят вас о помощи и защите от семеновской Дикой Дивизии, которая сжигает деревни, отбирает имущество, убивает стариков, женщин, детей и не пощадит никого. Просим вас о помощи ради младенцев и стариков. Сжальтесь над нами...» [там же]. Вмешательство представителей другого государства во внутренние дела страны порождало конфликты между американцами и семеновцами, последние же считали себя олицетворением закона и порядка в регионе. Поэтому неудивительно, что офицерам Зорикто-Батор бригады, во время их пребывания в
40 Еленевский А. Военные училища в Сибири (1918—1922). Военная быль, 1963 год, № 61-64.
41 Мощный чешский бронепоезд.
42
У Бишера - БЬегаИаь
Верхнеудинске, даже было запрещено посещать офицерское собрание, «ввиду непрекращающихся скандалов с американскими солдатами» [РГВА, ф. 39777, оп. 1, д. 1, л.156].
С начала декабря район к югу от Верхнеудинска (Мухор-Шибирь, Бичу-ра, Десятниково и Тарбагатай) наводнило красное партизанское движение. 29 декабря, под покровом ночной темноты партизаны захватили Ново-Селенгинск, тем самым перерезав тракт Верхнеудинск - Троицкосавск - территории русского приграничья, которые обзавелись системой крепостей лишь в XVIII в. [3 с. 158], и сложно контролируемые ограниченными силами.
Для подавления партизан, из Верхнеудинска на Ново-Селенгинск двинулись две роты 30-го Нерчинского полка и отряд Отдельной Монголо-Бурятской Зорикто Батор бригады в 400 штыков и сотню сабель при двух орудиях. Так как Бурятский конный имени Доржи Банзарова полк находился в экспедиции Скипетрова, то это были части, прежде всего, Монгольского конного имени Чингисхана полка, возможно усиленные мелкими частями бригады, например сотней школы Монголо-Бурятских юнкеров [РГВА, ф. 39777, оп. 1, д. 1, л. 156], и казачьими отрядами района. Разложенные большевистской пропагандой части Нерчинского полка в районе села Иволгинские Ключи перешли на сторону партизан. 2 января 1920 отряд Дикой Дивизии вел бои с партизанскими отрядами, которыми командовал бывший фельдфебель К.И. Ло-щенков. Он умело распределил силы партизан: «дорога, по которой наступали каратели, была взята под перекрестный огонь. Противник начал обстрел села из орудий. Тогда на помощь партизанам поднялось все население Тарбагатая и соседних сел. К месту боя на гору Омулевка двигалась почти тысячная «армия» ополченцев, вооруженная вилами, пешнями, косами, пиками, топорами» [22]. Видя значительное превосходство в живой силе, а также узнав об измене частей Нерчинского полка, белые ретировались.
4 января части бригады в составе 400 штыков и 500 сабель вновь двинулись по тракту на Мухино - Ново-Селенгинск и далее на Троицкосавск. Навстречу им из Троицкосавска вышел Отдельный конный генерал-лейтенанта Крымова43 дивизион (500 человек). Партизан в этом районе насчитывалось около шести тысяч человек. 6 января панмонгольский отряд освободил Мухи-но, но был отброшен от Ново-Селенгинска. Через два дня под селением Оки-но-Ключи потерпел поражение и «Генерала Крымова дивизион».
8 января 1920 года Отдельная Монголо-Бурятская конная Зорикто Батор бригада в составе 200 штыков (русских) и 600 сабель (монгол) [18] под начальством генерала Левицкого опять направилась на Троицкосавск, а по некоторым версиям конечным пунктом была Урга [21, с. 180-181]. Косвенно на это может намекать выражение «продолжительная экспедиция» в приказе Левицкого по бригаде [РГВА, ф. 39777, оп. 1, д. 2, л. 9]. С отрядом отправился и Нэйсэ-гэгэн.
43 Первоначально отряду было присвоено имя генерала А.И. Дутова - походного атамана всех казачьих войск, затем имя генерала А.М. Крымова - командира Г.М. Семенова во время Первой мировой войны.
9 января было занято Вахмистрово, 10-го - Янгажинские Ключи, 12 января, Монгольский конный полк, пройдя вдоль западного берега Селенги, захватил село Ганзурино. Следующей ночью село попытались отбить около 900 партизан, но Левицкий нанеся им серьезные потери отбросил от Ганзурина. Села, поддерживающие партизан поджигались, а жители, связанные с партизанами, уничтожались. Советская пресса писала, что «по приказу Левицкого вырезали из тела куски мяса, отрезали уши, носы и выкалывали глаза... В Гон-зурино были сожжены 90-летняя старуха и много крестьян и детей...» [8]. Перед приходом отряда Левицкого население деревень бежало в лес, где многие замерзали. «Семеновцы отбирали хлеб и все остальное, что было возможно взять» [там же].
В Дикую Дивизию постоянно поступали тревожные сведения: о разгроме белых под Новой Зардомой, о враждебной позиции чешских войск к семенов-цам в Верхнеудинске, о захвате китайцами Троицкосавска и Кяхты. Вероятно, именно в это время произошел резкий разговор между Левицким и Нэйсэ-гэгэном о дальнейшем движении. Левицкий хотел возвратиться в Верхне-удинск, монголы - идти в Халху [20]. Л. А. Юзефович наоборот предполагает, что Нэйсэ-гэгэн пытался воспрепятствовать походу русских на Ургу [21, С. 181].
Нельзя исключать возможности, что из-за ввода китайского гарнизона в Халху летом 1919 года, идея вторжения во Внешнюю Монголию была полностью оставлена. Ведь в том случае, если Зорикто-Батор бригада имела целью вторжения в Халху, П.П. Левицкий отчасти мог разыграть ту же карту, которая спустя год выпадет на долю барона Унгерна (освобождение Внешней Монголии). Присутствие Нэйсэ-гэгэна и лозунг освобождения страны от китайцев могли спровоцировать антикитайские и антиламские выступления, а стремительный удар по Урге с севера мог дать панмонголистам легкую победу.
Тем не менее, договориться между собой один из лучших семеновских генералов и «правитель Великой Монголии» не смогли. Все кончилось трагично, как для монгол, так и для русских. Вначале, недалеко от Гусиноозер-ского дацана чахары и харачины перебили русских офицеров на походе, когда большая часть из них действовала в санях и была лишена возможности защищаться, погиб и П.П. Левицкий [17, С. 440-442]. Затем, монголы, грабя окрестные села, двинулись к Кяхте. Здесь, отряд монголов разделился: большинство отправилось в Халху, попутно «разоряя, грабя, мучая и насилуя все попадавшееся на пути» [там же], остальные были разоружены китайцами около Май-мачена44. Свиду радушный прием китайцев оказался западней - знатных монголов, включая Нэйсэ-гэгэна, расстреляли, остальных заперли в бане, а потом отправили на принудительные работы и охрану хлебных заливных полей и китайских «фирм» (богатых заимок), в районе реки Хаары.
44
Торговая часть в монгольском городе. Название Маймачен - русифицированное от монгольского наймачин - купец.
Рассматривая Гусиноозерскую трагедию, нельзя также исключать и возможность действий красной агентуры. В письме к Г.В. Чичерину Э.-Д.Р. Рин-чино, отмечая свои заслуги перед революцией, упоминает свою деятельность, результатом которой стали: «отказ монгол участвовать в походе против Иркутска и вооруженным выступлением монгольских войск против Семенова -уничтожение отряда генерала Левицкого» [14, С. 129-130].
Впоследствии, немногие чудом спасшиеся офицеры Монгольского конного полка и другие чины Зорикто Батор бригады служили в Азиатской конной дивизии. Во время похода барона Р.Ф. Унгерн-Штернберга в Монголию, после второго неудачного штурма города Урги к Азиатской дивизии присоединились несколько сотен чахар и харачин, тех самых которые устроили резню на Гусином озере. Как вспоминает современник событий: «Неприязни ни с одной из сторон не было. Люди сошлись для одного и того же дела и в знак дружбы курили из одной трубки» [7, С. 527-528].
В феврале 1920 года, оставшиеся части бригады были влиты в состав Отдельной Азиатской конной дивизии. С фактической гибелью в начале 1920 года Отдельной конной Монголо-Бурятской Зорикто-Батор бригады - одной из главных боевых единиц панмонгольского движения, а также гибели лидера этого движения, Нэйсэ-гэгэна, можно говорить о практическом сведении на нет панмонгольской деятельности атамана Семенова, в частности, и всего панмонгольского движения в Забайкалье в целом.
Литература
1. Российский Государственный Военный Архив (РГВА) ф. 39454, оп 1, д. 6; ф. 39532, оп. 1, д. 3; ф. 39777, оп.1, д. 1, д. 2, д. 6, д. 9.
2. Белов А.В. Город аграрного типа среди поселений Центральной России на рубеже XVIII - XIX веков // Вестник славянских культур. N0 4 (XXVI). - М.: ГАСК, 2012.
3. Белов А.В. «Росписание губернским и уездным штатным городам» -источник по структуре сети городов и городских поселений Российской империи рубежа XVIII-XIX веков // Археографический ежегодник. 2009-2010 годы / [отв. ред. С.О. Шмидт]; Археограф. комис. РАН ; Фед. архив. агентство. - М.: Наука, 2012.
4. Борисов Б. Дальний Восток. - Вена, 1921.
5. Варнавский П.К., Дырхеева Г.А., Скрынникова Т.Д. Бурятская эт-ничность в контексте социокультурной модернизации. - Иркутск, 2003.
6. Вендрих Г. А. Декабрьско-январские бои 1919—1920 гг. в Иркутске. - Иркутск, 1957.
7. Голубев. Воспоминания / Барон Унгерн в документах и мемуарах. / составитель и редактор С.Л. Кузьмин. М. 2004.
8. Губельман М.И. Борьба за Советский Дальний Восток. 1918-1922. -М., 1955.
9. Еленевский А. Военные училища в Сибири (1918—1922). Военная быль, 1963 год, № 61-64.
10. Катанаев Г.Е. На заре Сибирского самосознания. Воспоминания генерал-лейтенанта Сибирского казачьего войска. - Новосибирск, 2005.
74
11. Котомкин А. О чехословацких легионерах в Сибири. 1918-1920 гг.: Воспоминания и документы. - Париж, 1930.
12. Ломакина И.И. Грозные Махакалы Востока. - М., 2004.
13. Новиков П. А. Гражданская война в Восточной Сибири. -М., 2005.
14. Ринчино Элбек-Доржи. Документы, статьи, письма. - Улан-Удэ,
1994.
15. Сперанский А.Ф. Материалы к истории интервенции. Роль Японии в «панмонгольском движении» // Новый Восток. - 1922. - № 2.
16. Сахаров К.В. Белая Сибирь. (Внутренняя война 1918-1920 гг.). -Мюнхен, 1923.
17. Соколов Б.В. Барон Унгерн. Черный всадник. - М., 2007.
18. Савченко С.Н. Белая армия на Дальнем Востоке: возникновение и структура (сентябрь 1918 - февраль 1920). Из истории Гражданской войны на Дальнем Востоке (1918-1922 гг.). Выпуск 2. - Хабаровск, 2000.
19. Семенов Г.М. О себе. Воспоминания, мысли, выводы. - М., 2002.
20. Шишкин С.Н. Гражданская война на Дальнем Востоке. - М., 1957.
21. Юзефович Л. А. Самодержец пустыни: барон Р.Ф. Унгерн-Штернберг и мир, в котором он жил. - М., 2010.
22. За землю и волю. [Электронный ресурс]. URL http://tarbagatay.burnet.ru/district/126/489.php.
23. Bisher Jemie. White Terror: Cossack Warlords of the Trans-Siberian. -London & New York: Routledge, Taylor & Francis, 2005.
Касаточкин Дмитрий Романович - соискатель кафедры теории и истории права и государства, Бурятский государственный университет, г. Улан-Удэ. Kasatochkin Dmitry - а postgraduate student, Department of Theory and History of Law and State, Buryat State University, Ulan-Ude.
УДК 94(510)
Б01 10.18097/2306-753Х-2014-1-75-83
© П. Н. Дудин
Первый президент Мэнцзяна
В статье приводится жизнеописание и политическая деятельность лидера движения за автономию Внутренней Монголии, первого главы ее правительства и первого президента государства Мэнцзян Юньдуань Ванчука (1870-1938 гг.). Приведены данные, ранее не публикуемые на русском языке. Ключевые слова: Юньдуань Ванчук, Внутренняя Монголия, автономия, правительство, независимость.
