CC BY
41
Санкт-Петербургская православная духовная академия
Архив журнала «Христианское чтение»
И.М. Лихницкий
Освященный собор в Москве в XVI-XVII веках
Опубликовано:
Христианское чтение. 1906. № 1. С. 71-93.
@ Сканированій и создание электронного варианта: Санкт-Петербургская православная духовная академия (www.spbda.ru), 2009. Материал распространяется на основе некоммерческой лицензии Creative Commons 3.0 с указанием авторства без возможности изменений.
СПбПДА
Санкт-Петербург
2009
Освященный соборъ въ Москвѣ, въ XVI—XVII вѣкахъ.
ЖСТОРІЯ такъ называемаго «освященнаго собора», какъ органа верховнаго управленія въ русской церкви, пред-^ ставляетъ въ историко-каноническомъ отношеніи весьма интересное явленіе, особенно, если нашъ русскій освя-j щеипый соборъ сопоставить съ подобными, же формами верховнаго управленія въ другихъ автокефальныхъ церквахъ. Въ то время, какъ всякая другая автокефальная церковь Востока п южно-славянскихъ государствъ, съ первыхъ же шаговъ своего историческаго существованія положительно и опредѣленно заявляла свое отношеніе къ принципу соборности въ дѣлахъ верховнаго управленія церкви, русская церковь въ атомъ отношеніи волею историческихъ судебъ была поставлена ігь менѣе благопріятныя условія. Основанная въ началѣ какъ опредѣленная епархія константинопольскаго патріарха, русская помѣстная церковь очень долго не могла установить у себя опредѣленнаго института верховнаго управленія. Поводимому, вначалѣ во главѣ высшаго управленія дѣлами церкви стоитъ митрополитъ, который па первыхъ же ііорахъ надѣляется со стороны своего духовнаго отца — константинопольскаго патріарха весьма опредѣленными административными правами и прерогативами первоіерарха по отношенію къ подчиненнымъ ему епархіальнымъ архіереямъ. Согласно каноническимъ постановленіямъ восточной церкви, русскій митрополитъ временъ основанія русской церкви обладалъ, невидимому, обширными правами и полномочіями надъ своими епархіальными епископами. Онъ избиралъ іі утверждалъ епархіаль-
хіальныхъ архіереевъ на вакантныя должности или каѳедры'); принималъ жалобы па подчиненныхъ епископовъ и назначалъ надъ ними судъ 2); обозрѣвалъ епархіи подчиненной его адми-стратнвному надзору области л) и, наконецъ, вообще контролировалъ и утверждалъ своимъ согласіемъ всѣ важнѣйшія распоряженія епархіальнаго епископа въ его области '). Если принятъ во вниманіе всѣ эти административныя права и привилегіи первоіерарха нашей православной древней церкви, то можно подумать, что русская церковь на первыхъ порахъ своею существованія получила верховное управленіе въ видѣ такъ называемаго митроѵолитета, т. е. такого устройства, которое въ наше время существуетъ въ шести автокефальныхъ церквахъ Востока и южнославянскихъ государствъ 5), и которое состоитъ въ томъ, что во главѣ церковных ъ дѣлъ находится не «соборъ епископовъ области», какъ этого требуютъ правила вселенскаго канона, а единоличная власть' первоіерарха, дѣйствующаго, впрочемъ, не единолично, а въ общеніи и согласіи съ остальными епископами области. Но такой выводъ хотя и имѣетъ за собой нѣкоторыя основанія, однако исторически былъ бы не совсѣмъ правильнымъ, ибо противо-рѣчилъ бы фактическому положенію нашей верховной власти въ церкви, которая, какъ оказывается, имѣла характеръ нс единоличнаго только управленія епископа, а раздѣлялась и отборомъ. Тѣ же самыя каноническія нормы, которыя, повиди-мому, говорятъ о преимущественной власти въ верховномъ управленіи древней русской церкви митрополита, съ другой стороны, по мнѣнію канонистовъ русскаго церковнаго права (і), не оставляютъ никакого сомнѣнія въ томъ, что эта власть ни-
’) I вселенск.. 4; антіох., 19.
-) Халкидон., 9; антіох., 14; каре., 28.
:1) Каре., 63.
4) Апостольск., 34; антіох., 9.
г>) Институтъ митрополіи и власть митрополита, опредѣляемая приведенными выше правилами, сохранилась до настоящаго времени въ своемъ первоначальномъ видѣ, какъ извѣстно, въ слѣдующихъ церквахъ Постока: а) въ церкви румынскаго королевства; 1>) въ церкви сербскаго королевства; с) въ сербскихъ областяхъ, принадлежащихъ Австріи; d) въ княжествѣ Черногорскомъ: і>) на островѣ Кипрѣ и f) въ церкви греческаго королевства.
е) Проф. Павловъ. Курсъ церковнаго права, стр. 166 — 177. Прот. Горчаковъ. Лекціи по церковному праву за 1888/9 ѵч. годъ, стр. 307—311 и др.
когда но была единоличной, а всегда раздѣлялась и соборомъ «всѣхъ епископовъ», который по своему каноническому значенію стоить даже въ нѣкоторомъ отношеніи выше самого митрополита. — Иначе говоря, правила вселенскаго канона — которыми, цопатпо, и руководствовался па первыхъ порахъ первоіерархъ русской церкви—предоставляя ему большія полномочія власти, въ то же время и указывали болѣе пли менѣе опредѣленныя границы его самовластію, чтобы прерогативы его власти не нарушали и правъ другихъ епархіальныхъ архіереевъ. Такъ, папр., въ дѣлахъ, касающихся цѣлой области митрополитъ не могъ рѣшать всего единолично, а долженъ былъ сначала заручиться согласіемъ собора всѣхъ областныхъ епископовъ далѣе, хотя митрополитъ и пользовался Ираномъ замѣщать вакантныя каѳедры вновь избранными кандидатами и судить провинившихся епископовъ, однако самъ был ь избираемъ и судимъ не иначе, какъ соборомъ тѣхъ же своихъ епархіальныхъ архіереевъ *); наконецъ, будучи надѣленъ правами высшаго надзора за дѣятельностью епархіальнаго архіерея, митрополитъ, папр.. не имѣлъ права въ предѣлахъ епархіи подвластнаго ему епископа ни рукополагать, пи учить, пи совершать какихъ-либо архіерейскихъ дѣйствій, развѣ только съ согласія мѣстнаго епископа 7 8 *). Словомъ, какъ видимъ, единоличная власть митрополита почти во всѣхъ главнѣйшихъ вопросахъ церковнаго управленія, по вселенскому канону, ограничивается наряду съ нимъ дѣйствующимъ соборомъ епископовъ.
Съ другой стороны, и факты историческіе очень ясно и опредѣленно говорятъ, что, хотя во главѣ управленія дѣлами русской церкви и былъ поставленъ митрополитъ, однако власть его нс была абсолютно единоличной, что рядомъ съ административнымъ авторитетомъ первоіерарха мы видимъ дѣйствія другой власти, другого высшаго авторитета, который олицетворяется въ соборѣ епископовъ всей области. Правда, объ этихъ соборахъ, бывшихъ въ первоначальный періодъ 10) жизпи и
7) Лпоет., ЗТ и 7+; аптіох., 9 и 14-.
s) III всслен., 1; сард., <і.
”) Кормч., гл. 58; отвѣт7> Іоанна, еп. Нитр., 3.
ПІ) При раздѣленіи исторіи освященнаго собора на періоды мы придерживаемся той схемы, которая принята и при дѣленіи вообще исторіи русской церкви, т. е. первый періодъ исторіи освященнаго собора, по
дѣятельности пашей церкви мы знаемъ, во-первыхъ, очень мало “)—если только не сказать большаго,—а, во-вторыхъ, соборы эти, какъ видно изъ сохранившихся историческихъ данныхъ, были мало похожи на тѣ соборы, которые устраиваются обыкновенно въ автокефальныхъ церквахъ. Какъ извѣстно, соборы эти какъ своимъ устройствомъ, такъ особенно ходомъ и результатомъ соборныхъ засѣданій больше обязаны были высшей главѣ, русской церкви—константинопольскому патріарху, чѣмъ нашему русскому первоіерарху, который въ данномъ случаѣ являлся только исполнителемъ воли и желаній своего духовнаго отца. Въ виду этого, мы должны съ большою осторожностью ссылаться па этотъ видъ соборовъ, какъ на доказательство, что русская церковь на первыхъ же порахъ получила, такъ сказать?* двоякое высшее управленіе— и въ лицѣ собора, и въ лицѣ единоличной власти областпаго митрополита. Но во всякомъ случаѣ, каковы бы пи были названные соборы по своему каноническому положенію, для пасъ важенъ тотъ фактъ, что соборная форма рѣшенія важнѣйшихъ церковныхъ вопросовъ уже въ этотъ первоначальный періодъ была свойственна церковному управленію на Руси. Даже больше того, въ этотъ самый періодъ, на-ряду съ попытками русской государственной власти отстоять, какч. можно большую, самостоятельность автокефальной церкви, замѣтно стремленіе и въ дѣлахъ внутренняго управленія церковнаго права и прерогативы первоіерарха (митрополита) постепенно перенести на соборъ епископовъ области, дабы такъ или иначе оградить самостоятельность церковной жизни отъ самовластія константинопольскаго патріарха н его гражданскаго правитель-
нашему мнѣнію, начинается со времени образованія русской церкви и продолжается до нашествія монголовъ (X—ХШ вв.); второй—-съ усиленія сѣверной Руси и до раздѣленія русской митрополіи—на московскую и кіевскую (XIII—XV вв.): третій (и послѣдній) періодъ—время XVI—XVII в., х. е. нпоха отъ раздѣленія русской митрополіи до учрежденія синода при Петрѣ 1.
и) Свѣдѣнія сохранились только о четырехъ соборахъ, бывшихъ въ продолженіе первоначальнаго (такъ наз. кіевскаго) періода дѣятельности русской церкви, а именно: о соборѣ 1051 г. (См. Поли. Собр. руес. лѣт., изд. Археогр. ком., т. IX, стр. 83), о соборѣ 1147 г. (Тамъ же, т. ІХ> стр. 172—3; Степ. кн., ч. 1, стр. 250—51); о соборѣ 1168 г. (Поли. Собр. русс. лѣт., т. IX, стр. 236) іі, наконецъ, о соборѣ 1171 г. (Тамъ же, т. IX, стр. 239—40).
(•TUB '■)- Правда, всѣ попытки подобнаго рода—которыми, кстати сказать, наполнена почти вся исторія нашей національной церкви вплоть до того времени, когда наша церковь стала нь собственномъ смыслѣ автокефальной—въ концѣ концовъ не привели къ рѣшительнымъ результатамъ, и наряду съ соборомъ, пріобрѣтающимъ все большую силу и значеніе, въ дѣлахъ административнаго управленія русскою церковью еще твердо стоитъ и единоличная власть митрополита, который по старому получаетъ отъ константинопольскаго патріарха широкія полномочія по отношенію къ дѣламъ русскихъ епархіальныхъ архіереевъ * 13). Однако, власть первоіерарха русской церкви подъ вліяніемъ этихъ освободительныхъ попытокъ, ви-
'-) Лучшимъ выраженіемъ этихъ попытокъ въ древас-русской церкви являются факты поставленія русскихъ митрополитовъ пе изъ грековъ, какъ это было принято, а изъ русскихъ, и не въ Константинополѣ, а у себя дома на Руси. Таково, напр., поставленіе въ кіевскій періодъ на русскую митрополію м. Иларіона при Ярославѣ Великомъ въ половинѣ XI в. и м. Климента Смолятича при Изяславѣ II въ 1147 г. {Знаменскій. Рѵковод. къ рѵсск. церк. исторіи, стр. 23—25)-
і3) Мы разумѣемъ здѣсь отчасти тѣ же самыя права русскаго митрополита, о которыхъ говорили выше, т. е. право избирать епископовъ (Поли. Собр. русск. лѣт., т. I, стр. 165); право рукоположенія (Тамъ же, т. 1, стр. 185, 190, 194 и др.); наконецъ, право суда и расправы надъ епископами подчиненной области (Тамъ же, т. I, стр. 148; т. III, стр. 10—11). Съ другой стороны, къ ртимъ правамъ и привилегіямъ, которыя принадлежали русскому первоіерарху по точному смыслу вселенскаго канона, въ данный періодъ присоединяются новыя. Причемъ, одни изъ этихъ цравъ принадлежатъ митрополиту, какъ главѣ мѣстныхъ епископовъ и, значитъ, принадлежатъ ему не единолично; другія, напротивъ, всецѣло принадлежатъ церковному авторитету одного митрополита. Такъ папр., въ названный періодъ вырабатываются у насъ на Руси нѣкоторыя „отличія“ митрополита въ богослуженіи и въ титулахъ (такъ, въ 'нормальныхъ сношеніяхъ съ подчиненными епископами только одинъ митрополитъ назывался „отцомъ“ и „господиномъ“, тогда какъ всѣ дру-‘іе епархіальные епископы именовались или ..дѣтьми“ или „сынами“.
И., т. I, 53, 56, 60 и др.; А. А. Э., т. I, Л»№ 75, 99 и др.) и только “ъ срединѣ названнаго періода мы замѣчаемъ попытки нашихъ митрополитовъ сдѣлаться самостоятельными учителями вѣры и нравственности—попытки, выразившіяся въ цѣломъ рядѣ посланій и такъ называемыхъ „отвѣтовъ“, которые потомъ, на-ряду съ постановленіями церковныхъ соборовъ, получили силу и значеніе „источниковъ“ каноническаго права въ дѣлахъ внутренняго управленія русской церковью. Титовы, напр., каноническіе „отвѣты“ русскаго митр. Іоанна на вопросы Какого-то монаха Іакова (послѣды, четв. XI в.) и др. (См. Павловъ, Курсъ Ц(‘рк. права, стр. 165).
димо, начинаетъ слабѣть, и хотя поминально остается при прежнихъ своихъ правахъ и привилегіяхъ, по фактически, какъ мы видѣли, уже начинаетъ постепенно уступать свой верховный авторитетъ въ дѣлахъ управленія русской церковью стоящему рядомъ съ нимъ собору епископовъ подчиненной ему области.
Сравнительно мало чѣмъ измѣнилось положеніе «освященнаго» собора во второй періодъ жизни и дѣятельности русской церкви—періодъ, извѣстный въ курсахъ церковной исторіи подъ именемъ «монгольскаго» и обнимающій собою время отъ нашествія монголовъ до раздѣленія русской митрополіи— на московскую и кіевскую въ 1459 г. Какъ въ предыдущій періодъ, такъ и здѣсь изслѣдователю «освященнаго» собора приходится наблюдать явленія почти одного и того же порядка: на ряду съ единоличной властью русскаго митрополита дѣйствующаго на основаніи прежнихъ узаконеній, мы встрѣчаемся и съ дѣятельностью церковныхъ соборовъ 1і), которые мало
ы) Какъ видно изъ дошедшихъ до насъ историческихъ свѣдѣній, въ эпоху XIII—XV вв. собори созывались сравнительно чаще, чѣмъ въ предыдущій періодъ. Въ то время, какъ изъ начальнаго періода мы имѣемъ свѣдѣнія только о пяти соборахъ, въ эпоху отъ завоеванія Руси монголами и до раздѣленія русской митрополіи мы насчитываемъ девять церковныхъ соборовъ, которые идутъ въ такомъ порядкѣ. Первый соборъ, созванный м. Кирилломъ II для обсужденія общихъ нуждъ 'и пе-ѵстройствъ русской церкви, разоренной татарами, происходилъ въ 1274 г. (Исторія этого собора находится въ „Русскихъ достопримѣчательностяхъ“, ч. I, стр. 106—138—у Карамзина въ его „Исторіи государ. росс.“, т. IV, стр. 115); вторымъ соборомъ нужно признать соб. 1284 г., но гдѣ и по какому случаю онъ былъ сознанъ—объ этомъ лѣтопись умалчиваетъ (Поли. Собр. рус. лѣт., т. X, стр. 162); третій соборъ былъ созванъ въ Переяславлѣ въ 1313 г. м. Петромъ для суда надъ какимъ-то еретикомъ Сентомъ и тверскимъ еп. Андреемъ, оклеветавшимъ свят. Петра (Степ. кн., ч. I, стр. 417 и слѣд.); четвертый соборъ, свѣдѣнія о которомъ мы почерпаемъ у историка Татищева въ его „Росс. истор.“ (т. IV, стр. 163 и 180) былъ созванъ м. Ѳеогностомъ въ 1347 г. „для разсужденія относительно монастырскаго служенія и служителей церковныхъ“, т. е. относительно монашества и клира; пятый соборъ былъ созванъ великимъ княземъ Димитріемъ Іоанновичемъ въ 1378 г. для рукоположенія въ митрополиты русской церкви извѣстнаго архим. Михаила (или Митяя)— любимца великаго князя (П. С. Р. лѣт., т. XI, стр. 37); о шестомъ соборѣ, бывшемъ въ 1399 г., мы знаемъ только то, что онъ былъ созванъ въ Твери для суда надъ тверскимъ ѳп. Евѳиміемъ (тамъ же, т. XT, стр. 122); седьмой соборъ происходилъ въ Москвѣ въ 1401 г. и былъ созванъ для суда надъ новгор. архіеп. Іоанномъ (тамъ же, т. XI, стр. 185); восьмымъ
чѣмъ отличаются отъ соборовъ предыдущей эпохи. Если сопоставить церковный соборъ эпохи XV в. съ соборомъ хотя бы XI или XII вв., то мы не найдемъ между ними большого различія—ни въ ходѣ и характерѣ соборныхъ совѣщаній, ни тѣмъ болѣе въ самомъ устройствѣ или организаціи соборовъ. Какъ въ предыдущую эиоху, такъ и теперь соборы строятся по одному и тому же типу. По-прежнему право созванія собора принадлежитъ или митрополиту, или великому князю 15); по-прежнему приглашаются на соборъ или только епископы, или вмѣстѣ съ епископами на соборѣ засѣдаютъ и лица низшихъ іерархическихъ степеней—-черное и бѣлое духовенство; даже самые вопросы, рѣшеніемъ которыхъ заняты соборы XV в. по-прежнему остаются тѣ же, что и въ практикѣ соборовъ начальнаго періода русской церкви 1в). И если можно говорить о различномъ характерѣ дѣятельности соборовъ двухъ названныхъ эпохъ, то развѣ въ томъ смыслѣ, что соборъ XV в. занимаетъ, какъ будто, болѣе опредѣленное положеніе въ системѣ учрежденій Московскаго княжества, чѣмъ соборъ XI в. въ ряду учрежденій Кіевской Руси. Хотя и это различіе—больше кажущееся, чѣмъ дѣйствительное, и если соборъ эпохи XIII—XV вв. намъ кажется болѣе устойчивымъ и опредѣленнымъ, то это объясняется скорѣе тѣмъ обстоятельствомъ, что о соборѣ XIII—XV вв. мы знаемъ сравнительно больше, чѣмъ о соборахъ начальнаго періода русской церковной исторіи. Въ самомъ дѣлѣ, къ чему сводятся паши знанія
соборомъ можно считать соборъ, о которомъ говорится въ „Рус. Времен.“ (ч. II, стр. 15—у Карамзина. Истор. госуд. росс., ст. V, стр. 315—19) и который былъ созванъ въ 1146 г. извѣстнымъ ІІІемякоіі для обсужденія своихъ отношеній къ своему сопернику по престолонаслѣдію—вел. кн. Василію Темному; соборъ девятый—по счету и послѣдній въ описываемую эпоху—состоялся въ 1447 г. въ Москвѣ и былъ созванъ для избранія на митрополичью каѳедру рязан. еп. Іоны (Степ. кн., ч. II, стр. 22 — У Каралізина. Истор. госуд. росс., т. V, стр. 320).
15) Изъ перечисленныхъ выше соборовъ этого періода большинство созвано было митрополитомъ. Такъ, наир., извѣстно, что соборы 1274 г., 1313 г.. 1347 г. и др. были созвапы самимъ митрополитомъ. Хотя не мало соборовъ даннаго періода созвано было и по иниціативѣ великаго князя. Къ числу послѣднихъ относятся: соб. 1378, 1446 и 1447 гг.
16) Что касается характера вопросовъ, подлежащихъ обсужденію на оевящ. соборахъ эпохи XIII—XV вв., то объ атомъ мы уже говорили, когда указывали самые поводы къ созванію всѣхъ извѣстныхъ намъ изъ данной эпохи освященныхъ соборовъ (см. иримѣч. 14-е).
о соборахъ, бывшихъ въ первоначальный періодъ русской церковной исторіи? Въ большинствѣ случаевъ наши свѣдѣнія ограничиваются только знаніемъ года собора іі мѣстности, гдѣ происходилъ соборъ. Иногда, впрочемъ, лѣтописецъ укажетъ предсѣдателя собора и великаго князя, при которомъ происходилъ соборъ, но—и только... Дальше наши знанія ббычпо не простираются... Совершенно иначе намъ представляются соборы, бывшіе въ слѣдующую эпоху—эпоху XIII—XY вв. Лѣтописецъ послѣднихъ соборовъ уже не ограничивается однимъ сухимъ указаніемъ факта, какъ это дѣлаетъ обычно лѣтописецъ соборовъ Кіевскаго періода. Онъ ужо пытается изложить и самое дѣло, подлежащее обсужденію па соборѣ, ‘ перечисляетъ составъ собора, а иногда даже не скупится попутно изложить и самый ходъ соборныхъ совѣщаній. Словомъ, исторія собора намъ становится извѣстной, а поэтому и самое положеніе собора и его отношеніе къ главѣ русской церкви (митрополиту) и къ государственной власти представляется болѣе опредѣленнымъ, чѣмъ въ Кіевскій періодъ русской церкви.
Болѣе опредѣленное и положительное представленіе мы выносимъ отъ разсмотрѣнія освященныхъ соборовъ той эпохи, которая подлежитъ нашему прямому изученію, а именно— эпохи XYI—XYII вв.
Какъ извѣстно, въ концѣ предыдущаго періода, т.-е. около 1469 года, наша русская національная церковь дѣлается въ собственномъ смыслѣ автокефальной, если не de jure, то, но крайней мѣрѣ, de facto. Съ этого времени (т.-е. со времени собора 1459 г.) мы уже перестаемъ обращаться въ Константинополь за кандидатами на митрополію, а, слѣдовательно, и во всѣхъ другихъ отношеніяхъ церковныхъ начинаемъ дѣйствовать болѣе пли менѣе самостоятельно 17). Но снявши съ себя зависимость отъ константинопольскаго патріарха, русскій митрополитъ не сдѣлался въ отношеніи своей власти болѣе самостоятельнымъ. Уже давно великіе князья—сначала кіевскій, а затѣмъ, особенно, московскій—настойчиво добивались того, чтобы русская церковь пріобрѣла самостоятельность, которую (самостоятельность), какъ показала исторія, они понимали въ томъ смыслѣ, чтобы право высшаго попеченія, а, слѣдовательно, и контроля надъ дѣлами цоркви перешло отъ кон-
7) Знаменскій. Руководство къ рус. ц«рк. исторіи, стр. 78—79.
стгштіінопольскаго патріарха въ ихъ великокняжескую власть. Поэтому, какъ только власть константинопольскаго патріарха фактически была прекращена, такъ тотчасъ открывается въ нашей церковной исторіи новая эпоха—эпоха вмѣшательства свѣтской власти въ дѣла церкви ,8). Дѣйствительно, попытки къ этому вмѣшательству замѣтны и раньше полученія независимости пашей церковью, но тогда онѣ не имѣли еще такой силы, ибо нашъ первоіерархъ всякій разъ могъ искать суда на своего обидчика—князя въ Царьградѣ. Совершенно иначе сталъ относиться къ всевластной опекѣ великаго князя митрополитъ русской церкви, когда церковь стала самостоятельной, а онъ сдѣлался ставленпкомъ великаго князя. Само собою попятно, что при такихъ обстоятельствахъ митрополиту русской церкви оставалось одпо средство: искать опоры своей власти не на сторонѣ, а внутри цоркви—въ тѣхъ самыхъ церковныхъ соборахъ, въ которыхъ онъ не могъ не видѣть ограниченія своего церковнаго авторитета. Съ своей стороны іі великій князь, какъ высшій попечитель интересовъ церковныхъ, относился съ большимъ сочувствіемъ къ обращеніямъ своихъ митрополитовъ къ соборамъ, потому что видѣлъ въ нихъ одну изъ лучшихъ формъ управленія церковными дѣлами. Онъ не могъ не понимать, что вести борьбу съ митрополитомъ па личной почвѣ—иногда сопряжено съ большими осложненіями для дѣла, а если поставить какой-нибудь спорный вопросъ—напр., вопросъ о церковныхъ имѣніяхъ—на судъ «всѣхъ епископовъ» и другихъ духовныхъ старцевъ, то дѣло скорѣе получитъ желаемый оборотъ. Наконецъ, и самая «автокефаль-ноеть русской церкви совершенно естественно вела къ тому, что вся высшая правительственная и судебная власть въ русской церкви, съ тѣхъ норъ, какъ она фактически перестала зависѣть отъ цареградскаго патріарха, должна была, согласно основнымъ канонамъ вселенской церкви, сосредоточиться въ церковныхъ соборахъ, какъ наивысшей формѣ церковнаго авторитета» 19).—II вотъ мы видимъ, что со времени признанія нашей церкви автокефальной, а особенно въ двухъ послѣдующихъ вѣкахъ—XVI—XVII, наступаетъ самый цвѣ-
1Я) В'ь призваніи этого факта сходятся почти всЬ лучшіе наши церковные историка и канопиегы, каковы, напр., М. Макарій, м. Филаретъ, ироф. Голубинскій, проф. Павловъ, ироф. Суворовъ, прот. Горчаковъ и др. ,91 М. Макарій■ Исторія русской церкви, т. ѴЧІІ, стр. 171.
тѵщій, можно сказать, періодъ въ развитіи нашихъ церковныхъ соборовъ. Такъ что, если проф. Загоскинъ называетъ XYH в. относительно соборности вообще «золотымъ вѣкомъ», то это названіе тѣмъ болѣе можетъ быть приложимо къ Х\'І—ХМІ вв. относительно соборовъ церковныхъ. Всякій вопросъ, имѣющій церковный характеръ или касающійся только церкви въ государственномъ порядкѣ — въ это достопамятное время дѣлался предметомъ соборнаго обсужденія. Какъ митрополитъ, такъ и великій князь,—а затѣмъ царь московскій — какъ бы соревнуютъ другъ другу въ устройствѣ и организаціи церковныхъ соборовъ. Количество соборовъ въ названные вѣка возрастаетъ непомѣрно, по сравненію съ предыдущимъ временемъ. Если въ прежнее время—да и то съ большими усиліями—мы считаемъ церковные соборы единицами, то теперь мы считаемъ ихъ десятками. Благодаря болѣе или менѣе многочисленнымъ литературнымъ памятникамъ, открывается нѣкоторая возмож ность опредѣлить помимо количественной и качественную сторону церковныхъ соборовъ. Черезъ изученіе отдѣльныхъ памятниковъ мы не только знаемъ, какіе были въ XYI— XYII вв. церковные соборы, но и знаемъ—почему и зачѣмъ они устраивались; знаемъ, какова была ихъ организація н каковъ кругъ вопросовъ, подлежащихъ разсмотрѣнію; знаемъ, наконецъ, какова была на этихъ соборахъ роль царя и перво-святтнсля, какъ предсѣдателя собора. Словомъ, разсматривая соборъ XYI—XYII вв.. мы уже не будемъ такъ бозгіо мошны, какъ при обозрѣніи какого-нибудь собора изъ глубокой древности. А все это говоритъ за то, что соборы XYI— XYII вв. не были рѣдкостью въ нашей церковной жизни и имѣли въ это время уже довольно опредѣленную физіономію.
Спрашивается, чѣмъ же объясняется такой усиленный ростъ церковныхъ соборовъ именно въ это, а не въ другое время?
Этотъ вопросъ мы нѣкоторымъ образомъ уже предрѣшили, когда говорили о правахъ митрополита, съ одной стороны, и притязаніяхъ великаго князя, съ другой. Однако этимъ только нельзя объяснить каноническое положеніе и значеніе церковныхъ соборовъ въ названную эпоху, а, тѣмъ болѣе, нельзя показать, гдѣ лежитъ истинная причина роста соборовъ. Вѣдь какъ бы ни было велико вліяніе свѣтской власти на исходъ соборныхъ засѣданій, все же не нужно забывать, что и власть первоіерарха русской церкви въ данный
періодъ попрежнему остается еще въ большой силѣ 20). Точно также и автокефальность русской церкви, хотя и создавала благопріятныя условія для развитія соборовъ въ русской церкви, однако эта же причина въ равной степени могла бы усилить и единоличную власть первоіерарха русской церкви. Поэтому намъ нужно поискать болѣе важнаго фактора, вызвавшаго къ жизни соборы XVI — XVII вв., іі этотъ коренной факторъ, по нашему мнѣнію, нужно искать, прежде всего, въ самой жизни русскаго общества XVI—XVII вв.
Какъ извѣстно, время XVI—XVII вв. представляетъ въ нашей русской жизни самую интересную эпоху, особенно въ религіозномъ и церковномъ отношеніяхъ. По свидѣтельству лучшихъ знатоковъ нашей исторіи, каковы, напр., проф. Ключевскій, Милюковъ и др., это было время, когда русская религіозная мысль впервые почувствовала вторженіе въ русскую жизнь «новыхъ началъ» и попыталась во что бы то пи стало
-°) Митрополиту (а затѣмъ [съ 1589 г.] и патріарху), какъ первоіерарху русской церкви, въ данную эпоху принадлежатъ, почти тѣ же права, что и въ предыдущую эпоху. Такъ первоіерархъ русской церкви попрежнему пользуется правомъ рукоположенія епархіальныхъ епископовъ своей области (см. чины посвящ. епископовъ XVI—XVII вв., помѣщенные въ А. И., т. I, № 1 и въ А. А. Э.. т. I, № 375); правомъ котроля въ отношеніи ко всѣмъ епархіальнымъ епископамъ (А. И., т. I, № 274, стр. 506; доп. къ А. И., т. I, № 221) и др. Хотя, нужно замѣтитъ, права нервоіерарха рус. церкви въ данный періодъ были значительно ограничены, по сравненію съ предыдущимъ временемъ, съ одной стороны, вмѣшательствомъ свѣтской власти въ дѣла церкви, а съ другой — соборомъ русскихъ епископовъ. Такъ, хотя первоіерархъ рус. церкви постарому правилъ дѣлами рус. церкви почти единолично, однако его назначеніе уже совершалось не въ Кон-лѣ, какъ это было прежде, а соборомъ русскихъ іерарховъ и при дѣятельномъ участіи великаго князя (потомъ царя) московскаго, который самъ вручалъ нашему первоіерарху архипастырскій жезлъ. Точно также и въ своихъ административныхъ распоряженіяхъ первоіерархъ русской церкви хотя и имѣлъ право дѣйствовать самостоятельно, однако извѣстно, что болѣе важныя распоряженія онъ предпринималъ не иначе, какъ съ согласія и даже по приказанію великаго князя (и царя) московскаго (А. И., т. I, № 285; А. А. Э., т. I, 382 и 3831. Но особенно сильно было ограничено въ данную эпоху право первоіерарха рус. церкви производить судъ надъ епархіальными архіереями. Въ то время, какъ прежде первоіерархъ рус. церкви самъ йогъ производить судебный процессъ надъ епархіальнымъ епископомъ, теперь это право всецѣло принадлежитъ собору рус. іерарховъ (см. случаи судопроизводства, изложенные въ „Исторіи рус. церкви“ М. Макарія, VI, стр. 51, 120—121, 145 и др.)
осмыслить и эти «новыя начала», и свою «добрую старину». Была произведена переоцѣнка всѣхъ явленій церковно-общественной жизни, и явились, съ одной стороны, расколъ, а съ другой — всевозможныя ереси (стригольниковъ, жидовствую-щихъ и друг.) — явленія, которыя не могли не интересовать какъ общество, такъ, въ особенности, церковныхъ властей. Явился цѣлый рядъ соборовъ церковныхъ, которые и занялись, частію разборомъ этихъ «недоумѣнныхъ» явленій, а частію выясненіемъ положительнаго ученія православной церкви 21).
Далѣе, это было время, когда окрѣпшая и усилившаяся самодержавная власть московскихъ государей начинала понемногу усчитывать свои права по отношенію къ воспитавшей ее церковной власти. Поднялся интереснѣйшій въ наукѣ вопросъ о «церковныхъ имѣніяхъ», и явились соборы, пытавшіеся такъ или иначе рѣшить этотъ «мучительный» въ свое время вопросъ.
Наконецъ, ХУІ—ХУІІ вв. есть время возникновенія па русской почвѣ другихъ «больныхъ вопросовъ», каковы въ XVI в.: вопросъ о церковныхъ святыняхъ, вопросъ о коренной реформѣ въ средѣ русскаго общества и самой іерархіи, вопросы—объ иконописаніи и книжномъ' исправленіи и т. п.; въ XVII в.: о пріемѣ въ православіе «фрязей и прочихъ латинянъ», старый вопросъ о книжномъ исправленіи, вопросы внутренняго управленія русской церковью и мн. др. вопросы, которые также не могли быть обойдены вниманіемъ московскихъ святителей и время-отъ-времѳни собирали ихъ на соборныя совѣщанія.
Однимъ словомъ, по мѣрѣ того, какъ религіозно-церковная жизнь русскаго общества углублялась и расширялась, увеличивалось и крѣпло значеніе и нашихъ церковныхъ соборовъ. Причемъ это взаимоотношеніе между самой жизнью и ростомъ соборности настолько замѣтно и настолько планомѣрно, что молено прямо сказать: въ тѣ моменты (напр., въ срединѣ XVI в. или въ срединѣ XVII в.), когда церковно-религіозная жизнь* общества становится особенно напряженной и широкой, соборы собираются не только ежегодно, но даже по нѣсколько разъ въ одинъ и тотъ же годъ; и наоборотъ, разъ тонъ церковно-религіозной жизни понижался (какъ, напр., въ концѣ
“І Милюковъ. Очерки по исторіи русск. культуры, ч. III, вып. I, стр. 48—5!).
XVI и въ началѣ XVII вв.), упадалъ и авторитетъ церковныхъ соборовъ, которые въ такіе' тяжелые моменты русской исторіи положительно отсутствуютъ и не устраиваются въ теченіе цѣлыхъ десятковъ лѣтъ—по крайней мѣрѣ церковно-историческая письменность не сохранила намъ о нихъ никакихъ свѣдѣній.
I.
Освященный соборъ, какъ помѣстный соборъ русской церкви,.—Виды освя-щепныхъ соборсжъ. - Отношеніе церковныхъ историковъ къ разнымъ видамъ освященныхъ соборовъ.—Терминъ „освященный соборъ“ и его разнообразное употребленіе въ церковно-историческихъ памятникахъ XVI— ХѴП вв. — Дѣленіе освященныхъ соборовъ на „великіе“ и „малые“. — Опредѣленіе освященнаго собора.
По мѣрѣ того, какъ увеличивались авторитетъ и значеніе церковныхъ соборовъ, — а въ болѣе благопріятные моменты исторіи и ихъ количество,—намъ представилась нѣкоторая возможность разсмотрѣть самые виды соборныхъ совѣщаній и точно формулировать опредѣленіе освященнаго собора. До сихъ поръ мы говорили о соборахъ церковныхъ вообще, не различая ихъ по виду и по составу присутствующихъ на немъ членовъ. Теперь же намъ предстоитъ рѣшить одинъ очень важный вопросъ: всѣ ли церковные соборы были одинаковы по своему составу, виду и значенію или быть можетъ тутъ нужно производить должныя разграниченія однихъ соборовъ отъ другихъ? Иначе говоря, всякій ли церковный соборъ есть въ то же время и соборъ освященный, или быть можетъ форма такъ называемаго освященнаго собора имѣетъ своеобразную физіономію, подъ который невозможно будетъ подвести всякій церковный соборъ?
Отвѣтить на поставленный вопросъ прямо и опредѣленно, при современномъ состояніи нашихъ знаній объ освященныхъ соборахъ, во-первыхъ, трудно, а во-вторыхъ, прямо-таки преждевременно. Трудно потому, что до сихъ поръ нѣтъ еще достаточнаго количества документальныхъ данныхъ, вооружившись которыми можно бы рѣшительно отвѣтить на поставленный вопросъ. Что же касается преждевременности, то она заключается въ томъ, что и та малая сумма матеріаловъ, которая находится въ печати, до сихъ поръ еще остается положительно не разработанной, а по нѣкоторымъ вопросамъ такъ совершенно не затронутой, и я знаю только одного изслѣдова-
теля, который иознолилъ себѣ затронуть интересующій насъ вопросъ.
Самымъ, конечно, лучшимъ знатокомъ церковныхъ соборовъ нужно признать митр. Макарія, но и онъ въ своей многотомной «Исторіи русской церкви» совершенно какъ бы игнорируетъ этотъ вопросъ, и соборы русской церкви, начиная съ XI в. и кончая ХУII в., разсматриваются у него безъ всякаго разграниченія на ихъ категоріи. Чувствуется, что иреосвящ. историкъ не придавалъ подобнымъ дѣленіямъ никакого научнаго значенія, и разсматривалъ самые малозначительные соборы (напр., такъ назыв. «малые соборы») наряду съ самыми выдающимися, собиравшими на свои засѣданія не только все русское духовенство, но даже и духовенство греко-восточной церкви, таковъ, напр., соборъ 1666—67 гг.
Съ такимъ же «безразличіемъ» относился цъ соборамъ русской церкви и иреосвящ. Филаретъ, который въ своей «Исторіи русской церкви» точно также считаетъ вопросъ о существенныхъ различіяхъ въ составѣ и значеніи церковныхъ соборовъ «не подлежащимъ разсмотрѣнію».
Разграниченій соборныхъ засѣданій по ихъ виду и значенію напрасно мы стали бы искать и въ трудахъ выдающагося церковнаго историка нашихъ дней—профессора Е. Е. Голубинскаго, который если и касается иногда соборовъ церковныхъ, то разсматриваетъ ихъ безъ всякаго разграниченія на указанныя выше категоріи.
Нечего говорить, конечно, о трудахъ менѣе замѣтныхъ изслѣдователей — хотя и спеціальныхъ — о соборахъ, каковы: Суханова—«Историческое изслѣдованіе о соборахъ россійской церкви», прот. Григоровича, «О соборахъ русской церкви», прот. Турчанинова—«Историческое изслѣдованіе о соборахъ, бывшихъ въ Россіи со времени введенія въ оную христіанской вѣры до восшествія на престолъ царя Іоанна ІУ» и т. п. Поражающіе полнымъ отсутствіемъ критическаго отношенія къ историческому матеріалу, труды эти не однимъ словомъ не обмолвились о томъ, что можетъ быть въ нашей церковной исторіи ХУІ—ХУІІ вв. не всѣ соборы имѣли одинаковую физіономію, одинаковый видъ и значеніе, что можетъ быть одни соборы существенно разнились отъ другихъ—и по виду, и по значенію, и по составу. Правда, какъ мы выше замѣтили, одна попытка разграничить соборы на отдѣльныя категоріи все же существуетъ въ пашей церковно-исторической
наукѣ и принадлежитъ она одному изслѣдователю «Церковнаго собора 1682 г.», Н. Виноградскому. Пытаясь опредѣлить характеръ «церковнаго собора 1682 г.», названный изслѣдователь говоритъ: «при изученіи дѣяній церковныхъ соборовъ 17 в. слѣдуетъ различать, какому собору они принадлежатъ. Дѣло въ томъ, что названіе собора въ то время употреблялось не всегда въ одномъ и томъ же смыслѣ. Говоря о церковномъ соборѣ у насъ принято обыкновенно предполагать срочное созваніе въ опредѣленный пунктъ для обсужденія церковныхъ дѣлъ всѣхъ архипастырей одной или нѣсколькихъ церквей на подобіе того, какъ созывались соборы вселенскіе, помѣстные, или какъ, напр., въ недавнее время на Руси былъ созванъ соборъ въ Казани. Присматриваясь же къ письменнымъ памятникамъ 17 в.. можно замѣтить, что названіе собора тогда было усвоено еще особой коллегіи духовныхъ сановниковъ во главѣ съ патріархомъ. Этотъ соборъ, называвшійся освященнымъ, носилъ характеръ постояннаго учрежденія на подобіе нынѣшняго Св. Синода» 22). Такимъ образомъ, названный изслѣдователь рѣшается утверждать, что не всѣ соборы церковные были одинаковы по своему характеру, что есть соборы, которые по своему характеру можно приравнять къ вселенскимъ или помѣстнымъ, а есть соборы, носящіе названіе освященныхъ и имѣющіе своеобразную организацію, по сравненію съ первыми. Но, спрашивается, чѣмъ руководствовался г. Виноградскій, когда онъ рѣшился производить такое разграниченіе церковныхъ соборовъ?—Повидимому, главнымъ авторитетомъ для него въ данномъ случаѣ послужилъ проф. Ключевскій. Но если мы посмотримъ то мѣсто въ «Боярской думѣ древней Руси» проф. Ключевскаго 23), на которое ссылается г. Виноградскій, то мы положительно затруднимся сказать, что послужило въ данномъ случаѣ поводомъ для утвержденія названнаго изслѣдователя. Сколько извѣстно, проф. Ключевскій ни одного слова не говоритъ о томъ, что во главѣ русской церкви стояли два совершенно различныхъ вида церковныхъ соборовъ. Въ названномъ сочиненіи проф. Ключевскій только и говоритъ, что «главный іерархъ русской церкви, митрополитъ и потомъ патріархъ, дѣйствовалъ въ своей церковной сферѣ съ коллегіей духовныхъ сановниковъ, называв-
22) Виноградскій. Исторія церковнаго собора 1682 г., стр. 19.
23) Ключевскій. Боярская дума древней Руси, гл. XXX'. стр. 494.
шейся освященнымъ соборомъ или синодомъ, какъ выражались иногда во второй половинѣ ХѴГІ в.» 2І). Но что такое этотъ «освященный соборъ», какова его организація—объ этомъ почтенный историкъ совершенно умалчиваетъ. А, тѣмъ болѣе, совершенно напрасно мы стали бы искать въ этихъ словахъ основанія для утвержденія, что такъ называемый «освященный соборъ» есть особенный соборъ, отличный отъ другихъ видовъ церковнаго собора. •
Еще менѣе значенія имѣетъ ссылка г. Виноградскаго на историческіе документы всякаго рода, въ которыхъ онъ будто бы находитъ «твердое основаніе» для своего заключенія. Нѣсколько ниже мы увидимъ, что и эта аргументація названнаго изслѣдователя ровно ничего не доказываетъ; а пока достаточно сказать, что смущающія его въ актахъ историческихъ названія нѣкоторыхъ соборовъ «освященными» въ такой же степени приложимы какъ къ соборамъ, которые онъ почему-то считаетъ нужнымъ выдѣлить въ особую группу, такъ и къ тѣмъ, которые онъ называетъ «освященными». И поэтому усваивать эти названія исключительно одной только группѣ соборовъ церковныхъ, по нашему мнѣнію, не совсѣмъ согласно съ исторической правдой источниковъ и документовъ.
Такимъ образомъ,’ вопросъ о разграниченіи церковныхъ соборовъ по отдѣльнымъ категоріямъ въ церковно-исторической литературѣ пока стоитъ въ такомъ видѣ: съ одной стороны, мы видимъ на этотъ счетъ полное «безразличіе», какъ у мм. Филарета, Макарія, проф. Голубинскаго и др., а съ другой—не совсѣмъ удачную попытку г. Виноградскаго найти эту вышеуказанную разницу въ характерѣ церковныхъ соборовъ, въ названіи нѣкоторыхъ соборовъ освященными.
Но само собою понятно, что удовлетвориться сдѣланными разъясненіями мы не имѣемъ никакого научнаго права. Нельзя молчаніемъ—хотя бы и сознательнымъ—однихъ и неудачной попыткой другихъ ограничиваться въ такомъ важномъ • вопросѣ, какъ вопросъ объ освященномъ соборѣ. Возможно, что одни замалчивали этотъ вопросъ въ какихъ-нибудь особыхъ цѣляхъ, а г. Виноградскій, рѣшившійся установить разницу между просто соборомъ и «соборомъ освященнымъ», не совсѣмъ правъ съ исторической точки зрѣнія. Въ виду этого, чтобы положить предѣлъ всякимъ недоразумѣніямъ и
-,) Ключевскій. Боярская дума древней Руси, гл. XXV, стр. 494.
неосновательнымъ обвиненіямъ, постараемся поискать въ этомъ вопросѣ болѣе вѣскія и цѣпныя доказательства, чѣмъ тѣ, какія мы указали выше.
Какъ въ другихъ подобныхъ случаяхъ, такъ и здѣсь постараемся лучше стать на почву документальныхъ данныхъ и въ нихъ будемъ искать разъясненія возникшаго недоразумѣнія.
Самымъ сильнымъ основаніемъ для разграниченія соборовъ церковныхъ на два вида является, повидимому, терминъ «освященный», который, какъ думаетъ упомянутый изслѣдователь собора 1682 г., употребляется въ актахъ соборныхъ и въ другихъ историческихъ документахъ исключпте.тю въ приложеніи къ соборамъ одного вида, а. слѣдовательно, даетъ основаніе выдѣлять всѣ такіе соборы въ особую группу, отличную отъ другой группы соборовъ, которые должны, такимъ образомъ, именоваться просто «соборами». Но если мы вникнемъ въ самый смыслъ термина «освященный» и потомъ постараемся прослѣдить по историческимъ документамъ его разнообразное употребленіе, то убѣдимся, что ссылка на терминъ «освященный», какъ критерій для выдѣленія нѣкоторыхъ церковныхъ соборовъ въ особую категорію не имѣетъ ровно никакого историческаго основанія.
Прежде всего, терминъ «освященный соборъ», какъ видно изъ обозрѣнія ого разнообразныхъ употребленій, въ актахъ XYI—XYII вв. никогда не имѣлъ того строго-техническаго характера, который почему-то пытается удержать за нимъ г. Виноградскій—изслѣдователь собора 1682 г. Это не былъ терминъ, подобный, допустимъ, современному термину «Св. Синодъ», который всегда и неизмѣнно употребляется въ приложеніи только къ одному учрежденію и которымъ обозначается совершенно опредѣленный по составу и назначенію церковный институтъ. Напротивъ, представляя въ первой половинѣ не совсѣмъ полный и точный переводъ греческаго, слова аут;, которое въ переводѣ на русскій языкъ означаетъ не только «освященный», но и «священный» и «святительскій», терминъ «освященный соборъ» въ актахъ древности употребляется въ самыхъ многоразличныхъ смыслахъ и значеніяхъ,—и не только въ приложеніи къ дѣйствительному собору Церковному, но и къ такимъ группамъ лицъ духовнаго сана, которыя ровно ничего общаго съ соборомъ церковнымъ не имѣли и не могли имѣть.
Въ послѣднемъ смыслѣ терминъ «освященный соборъ» всего
чаще употребляется для обозначенія лидъ духовнаго сана ид» званія вообще. Такъ, адресуя свою окружную грамоту всему россійскому духовенству, нервоіерархъ русской церкви, обычно, такъ ее надписывалъ: «и сію грамоту велѣти пронести въ со-борней апостольстей церкви предъ архимандриты, и игумены, и предъ всѣмъ освященнымъ' соборомъ» 25 * *). Очевидно, что подъ послѣднимъ, т. е. «освященнымъ соборомъ» здѣсь разумѣется ни больше, ни меньше, какъ лица духовнаго сана вообще, независимо отъ того, къ какой корпораціи эти лица принадлежать.
Иногда понятіе «освященнаго собора» суживалось, и тогда составъ «освященнаго собора» приравнивается къ обычному составу городского духовенства. Въ такомъ смыслѣ понятіе «освященнаго собора» фигурируетъ преимущественно въ тѣхъ грамотахъ, которыя, какъ извѣстно, въ обиліи разсылались по городамъ въ періодѣ такъ называемаго смутнаго времени. Такъ, адресуя, но благословенію патр. Гермогена, свою грамоту въ г. Вологду, нижегородцы пишутъ: «господамъ преосвященному архіепископу, архимандритамъ, и игуменамъ и всему «освя-щеннному собору» 2,і). Въ такомъ же точно видѣ представляютъ себѣ «освященный соборъ» и жители другихъ городовъ— Ярославля и Костромы, которые обращаясь съ грамотами— первые въ Вологду 21), а вторые—въ Казань 28),—адресуютъ ихъ, между прочимъ, и на имя «освященнаго собора», разумѣя подъ послѣднимъ, какъ видно изъ грамоты, лицъ городского духовенства.
Наконецъ, есть факты, изъ которыхъ видно, что подъ понятіе «освященнаго собора» подводились иногда обыкновенныя корпораціи лицъ духовнаго сана, имѣющія севершенно случайныя назначенія. Такъ, пересматривая «крестоцѣловальныя записи», которыя давали въ XVI — XVII вв. бывшіе удѣльные князья и бояре на себя великому князю московскому, мы видимъ, что здѣсь подъ именемъ «освященнаго собора» разумѣется ни больше, ни меньше, какъ группа свидѣу телей или «поручателей» изъ духовняго сословія. «И ввелъ семи, пишетъ, напр., въ своей записи кн. И. Д. Бѣльскій,
25і Собр. госуд. грам. и догов., т. II, № 92, стр. 204 и др.
’•) Собран. госуд. грам. и догов., т. II, № 229, стр. 499; ср., тамъ же, т. И, № 236, стр. 506.
,7) Тамъ же, № 239, стр. 510.
-*) Собран. госуд. грам. и догов., т. II, № 242, стр. 520.
государю своему, дарю и великому князю Ивану Васильевичу всея Руси по себѣ порукою господина моего преосвящ. Макарія, митрополита всея Руси, и архіепископовъ, и епископовъ, и архимандритовъ и весь «освященный соборъ» 20).
Таково употребленіе термина «освященный соборъ» въ приложеніи къ лицамъ и корпораціямъ, которыя ни въ какомъ случаѣ не могутъ быть названы «освященнымъ соборомъ» въ томъ смыслѣ, въ какомъ представляетъ себѣ ото учрежденіе вышеназванный изслѣдователь собора церковнаго 1682 г.— г. Виноградскій.
Если мы обратимся теперь къ дѣйствительному собору церковному, т. е. къ тому учрежденію, которое по праву должно было именоваться «освященнымъ соборомъ», то и здѣсь мы напрасно станемъ искать подтвержденій теоріи г. Виноградскаго. Какъ сказано, г. Виноградскій думаетъ: а) что въ актахъ 17 в. «освященнымъ соборомъ» именуются только нѣкоторые соборы церковные, а в) онъ склоненъ утверждать, что терминъ «освященный» въ приложеніи къ собору имѣетъ опредѣленное и даже строго-техническое значеніе. Но ни того, ни другого въ актахъ соборныхъ, какъ и вообще документахъ, относящихся къ дѣятельности соборовъ церковныхъ XYI— XYII вв., мы не находимъ.
Что касается перваго утвержденія, то оно совершенно не оправдывается историческою дѣйствительностью. Просматривая документы, относящіеся къ соборамъ церковнымъ, мы видимъ, что терминъ «освященный соборъ» въ приложеніи къ церковному собору употребляется совершенно безразлично и независимо отъ того, къ какой категоріи принадлежитъ соборъ церковный. Подъ понятіе «освященнаго собора» въ актахъ древности обыкновенно подводятся и такіе соборы, которые г. Виноградскій только и считаетъ «освященными», какъ, напр., соборъ 1682 г. *°),—и соборы, которые ни въ какомъ случаѣ нельзя приравнять къ числу постоянныхъ учрежденій, какъ, напр., соборы 1551 г. 3’), 1589 г. * 30 31 32), 1666—67 г. 33) и т. п.
-э) Собр. госуд. грам. и догов., т. I, Л? 177, стр. 484; ср. тамъ же, т. I,
Л; 165, стр. 454 и др.; т. I, № 182, стр. 503 и др.; т. I, №189, стр. 534 и др.
30) Собр. госуд. грам. и догов., т. IV, № 131.
31) Стоглавъ, Лондон. изд., гл. 3, стр. 7, 13; гл. 4, стр. 16; гл. 6, стр. 34
и мн. др.
32) Собрав. госуд. грам. и догов., т. II, № 59, стр. 97—98.
33) Дѣянія собора 1668—67 гг., дѣян. 1-е, л. 8 об.; дѣян. 2-е, л. 10 и др.
И, значитъ, утвержденіе г. Випоградскаго, что «при изученіи дѣяній церковныхъ соборовъ 17 в. слѣдуетъ различать, къ какому собору они принадлежатъ» и что названіе «освященнаго собора» приложимо не ко всякому собору церковному—лишено всякаго историческаго основанія 34).
Еще менѣе значенія имѣетъ', утвержденіе г. Виноградскаго, что терминъ «освященный» въ приложеніи къ собору церковному носитъ «чисто техническій характеръ». Если бы это утвержденіе было вѣроятно, то въ актахъ, относящихся къ тѣмъ соборамъ, которые г. Виноградскій считаетъ постоянными, терминъ «освященный соборъ» употреблялся бы всегда въ своемъ первоначальномъ видѣ, и никогда бы не замѣнялся другими названіями. Однако, обращаясь' къ историческимъ документамъ, мы находимъ, что терминъ /освященный соборъ» не только не выдерживаетъ своего однообразнаго употребленія, но даже очень часто совсѣмъ замѣняется другими терминами, хотя и равнозпачуіцими. Такъ, очень часто приходится наблюдать случаи, что названный «освященнымъ» соборъ церковный тутъ же именуется и другими названіями; причемъ терминъ «освященный соборъ» замѣняется: или просто «соборъ», какъ, напр., въ одномъ документѣ названъ соборъ 1503— 1504 г.85), или терминомъ «священный соборъ», какъ, напр.. названъ въ грамотѣ соборъ 1547 г. 80), или, наконецъ, терминомъ «преосвященный соборъ», какъ, напр., именуется иногда соборъ 1660 г. :!Т). Съ другой стороны, приходится наблюдать, что соборы, которые прежде всего должны быть названы «освященными» и отнесены къ числу такъ называемыхъ постоянныхъ соборовъ, въ историческихъ документахъ именуются совершенно другими названіями. Такъ, напр., церковный соборъ 6 авг. 1503 г. называется въ соборной грамотѣ не «освященнымъ», какъ большинство ему подобныхъ соборовъ, а про- 3 * * * * * * * *
3‘) Виноградскій. Церковный собора- 1682 г., стр. 19—20.
33) Такъ, въ одной рукописи, хранящейся въ синодальной библ.
(Л» 79, л. 31), говорится, что „въ царство великаго князя Ивана Василье-
вича... былъ соборъ о земляхъ церковныхъ, святительскихъ и монастыр-
скихъ“; но спустя нѣсколько строкъ сказано, что на соборѣ былъ „Си-
монъ, митроп. всея Руси со всѣмъ освященнымъ соборомъ“. (Карамзинъ,
„Исторія государства россійск.“, т. VI, нримѣч. 622.
3‘) См. А. А. Э.. т. I, № 213, стр. 203.
*’)' Дѣло о патр. Никонѣ, Лг 18, стр. 53.
сто «священнымъ» 38); точно также и соборъ 1572 г. названъ въ документахъ не «освященнымъ»,—какъ бы слѣдовало, еслибы терминъ «освященный соборъ» носилъ техническій характеръ,—а «святительскимъ» 39).—Всого этого не могло бы случиться, если бы терминъ «освященный соборъ» дѣйствительно употреблялся въ томъ техническомъ смыслѣ, въ какомъ понимаетъ этотъ терминъ г. Виноградскій, когда говоритъ, что «освященный соборъ» есть учрежденіе, подобное нынѣшнему Св. Синоду.
Но отрицая дѣленіе церковныхъ соборовъ съ точки зрѣнія употребленія термина «освященный соборъ», мы, однако, не отрицаемъ дѣленія соборовъ на отдѣльныя группы съ другой точки зрѣнія. И эту точку зрѣнія, болѣе правильную и вѣрную, мы находимъ въ той схемѣ, которую предлагаетъ намъ извѣстный знатокъ церковнаго права проф. Горчаковъ. Сравнивая церковные соборы со стороны ихъ состава, проф. Горчаковъ говоритъ, что «всѣ соборы церковные раздѣляются
а) на соборы великіе и Ь) на соборы малые или соборы епархіальнаго архіерея 40). Подъ соборами великими, какъ видно изъ словъ проф. Горчакова, разумѣются такіе соборы русской церкви, на которыхъ участвовали «епархіальные архіереи, какъ православные, такъ и ииославные». Что же касается соборовъ малыхъ, то подъ ними, какъ говоритъ проф. Горчаковъ, нужно разумѣть такіе соборы, на которыхъ присутствовали «лишь тѣ изъ епархіальныхъ архіереевъ, которые временно или случайно находились въ Москвѣ» 41 *). Правда, и съ такимъ разграниченіемъ соборовъ церковныхъ мы не находимъ возможнымъ согласиться во всѣхъ деталяхъ. Такъ, напр., мы положительно не можемъ признать утвержденія проф. Горчакова, что «настоятели монастырей и лица бѣлаго духовенства» всегда входили въ составъ такъ называемаго «великаго собора» 12), ибо, какъ увидимъ ниже 43), документально извѣстно, что «члены бѣлаго духовенства», а тѣмъ болѣе «настоятели мо-
38) А. А. Э., т. 1, N» 382, стр. 484 и 485; сравн. названіе соб. 1503 г.
се нт., тамъ же, т. I, № 383, стр. 485—487.
зэ) А. А. Э., т. I, AS 284, стр. 329.
4<|) Проф. Горчаковъ. Лекціи по церковному праву за 1888—9 учебн. годъ, стр. 311.
■“) Тамъ же.
43) Тамъ же.
4Г) Объ этомъ будетъ сказано въ главѣ „Составъ освящ. собора“.
настырей» входили въ составъ не только великихъ соборовъ, но и малыхъ. Съ другой стороны, и самый критерій, выставляемый проф. Горчаковымъ, кажется намъ не совсѣмъ полнымъ, потому что, если мы будемъ разграничивать соборы только со стороны состава, то тогда придется въ одну категорію отнести такіе соборы, которые, хотя и имѣли одинаковый составъ, однако во всемъ остальномъ представляютъ между собою великую разницу. Такъ лапр., хотя соборы 1589 г. и 1572 г. имѣли одинаковый составъ 4і), однако предметы соборныхъ совѣщаній—учрежденіе патріаршества-—на первомъ и выборъ митрополита—на второмъ—представляютъ такую разницу, что относить ихъ къ одной категоріи, допустимъ, большихъ соборовъ было бы не совсѣмъ правильно. -Но всѣ эти поправки только дополняютъ схему, предложенную проф. Горчаковымъ, которая и въ своемъ дѣйствительномъ состояніи представляется намъ все-таки пригодной для разграниченія соборовъ церковныхъ на отдѣльныя группы—если вообще такое разграниченіе необходимо. Во всякомъ случаѣ, она намъ кажется болѣе правдоподобной и вѣроятной, чѣмъ та схема, которую предлагаетъ г. Виноградскій и которая, какъ мы видѣли, совершенно не оправдывается различными показаніями историческихъ документовъ.
Итакъ, подводя итогъ всему сказанному по вопросу о разграниченіи соборовъ церковныхъ на отдѣльныя категоріи, мы приходимъ къ слѣдующимъ заключеніямъ: а) выдѣлять такъ называемые «освященные соборы» въ особую группу, отличную по своему характеру отъ всѣхъ другихъ соборовъ, которые именуются просто соборами церковными—напраспая попытка, не оправдываемая ни смысломъ термина «освященный соборъ», ни тѣмъ болѣе его разнообразнымъ употребленіемъ въ историческихъ актахъ XVI и XVII вв.; Ь) если и допустимо дѣленіе церковныхъ соборовъ XVI—XVII вѣковъ на отдѣльныя категоріи, то за принципъ дѣленія долженъ браться не тер-* минъ «освященный соборъ», который, какъ мы видѣли, никогда
4І) Какъ видно изъ соборныхъ грамотъ, составъ соборовъ 1589 и 1572 гг. былъ совершенно одинаковъ, а именно—какъ на первомъ, такъ и на второмъ, наряду съ епископами, присутствовали' и члены такъ называемаго чернаго духовенства, каковы: архимандриты, игумены и монастырскіе старцы (См. грам. соборовъ 1589 г. (Собр. госуд. грам. и догов., т. ІИ, № 59, стр. 95—103) и 1572 г. (А. А. Э., т. I, № 284, стр. 330).
не былъ терминомъ ни опредѣленнаго содержанія, ни строго выдержаннаго значенія, а—или составъ собора, какъ у проф. Горчакова, или составъ собора, дополненный указаніемъ и на характеръ его дѣятельности; и, наконецъ, с)—какъ результатъ того и другого вывода—мы должны признать, что всякій соборъ церковный есть въ то же время и соборъ освященный, и что терминъ «освященный» въ приложеніи къ собору имѣетъ отношеніе не къ характеру собора, а къ составу собора—или вѣрнѣе—къ сану тѣхъ лицъ, которыя составляютъ извѣстный церковный соборъ *).
И. Лихницкій.
*) Продолженіе слѣдуетъ.
САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКАЯ ПРАВОСЛАВНАЯ ДУХОВНАЯ АКАДЕМИЯ
Санкт-Петербургская православная духовная акаде-мия — высшее учебное заведение Русской Православной Церкви, готовящее священнослужителей, преподавателей духовных учебных заведений, специалистов в области бо-гословских и церковных наук. Учебные подразделения: академия, семинария, регентское отделение, иконописное отделение и факультет иностранных студентов.
Проект по созданию электронного архива журнала «Христианское чтение»
Проект осуществляется в рамках компьютеризации Санкт-Пе-тербургской православной духовной академии. В подготовке элек-тронных вариантов номеров журнала принимают участие студенты академии и семинарии. Руководитель проекта — ректор академии епископ Гатчинский Амвросий (Ермаков). Куратор проекта — про-ректор по научно-богословской работе священник Димитрий Юревич. Материалы журнала готовятся в формате pdf, распространяются на DVD-дисках и размещаются на академическом интернет-сайте.
На сайте академии
www.spbda.ru
> события в жизни академии
> сведения о структуре и подразделениях академии
> информация об учебном процессе и научной работе
> библиотека электронных книг для свободной загрузки
