CC BY
115УДК 81-26
ОСОБЕННОСТИ ПЕРЕВОДА КОМИЧЕСКИХ ТЕКСТОВ (НА МАТЕРИАЛЕ РАССКАЗОВ М. ТВЕНА)
А.А. Кучмина
Аннотация. Данная статья посвящена изучению особенностей перевода комических текстов с английского языка на русский на материале произведений Марка Твена, а также рассмотрению авторских приемов создания комического текста в оригинале. В работе освещаются переводческие трансформации и их применение. Проблема специфики перевода комических текстов актуальна в наше время, так как это одна из самых сложных и малоисследованных областей в переводе художественной литературы на русский язык. Цель статьи - анализ переводческих трансформаций при переводе комического текста с английского языка на русский и рассмотрение авторских приемов создания комического текста. Сделан вывод о том, что при верном применении различных переводческих трансформаций, для перевода комического произведения необходимо: добиться адекватности и максимальной точности; соответствия оригиналу не только лексически, но и стилистически; воссоздать при переводе такое же эмоциональное воздействие на читателя, какое задумывал автор оригинала; соблюсти авторскую культурную манеру и стиль.
Ключевые слова: перевод, трансформации, комизм, язык, литература.
PECULIARITIES OF TRANSLATION OF COMIC TEXTS (BASED ON MARK TWAIN'S STORIES)
A.A. Kuchmina
Abstract. This article deals with the study of the peculiarities of translating humor texts from English into Russian based on the works of Mark Twain, as well as analyzes the author's methods of creating a comic text. Relevance: this article covers translation transformations and their application. The problem of the specifics of translating comic texts is relevant in our time, as it is one of the most difficult and least studied areas in the translation of foreign fiction into Russian. Objectives: to analyze translation transformations in the translation of a comic text from English into Russian and to consider the author's techniques for creating a comic text. It is concluded that with the correct application of various translation transformations, in order to translate a comic text, it is necessary: to achieve adequacy and maximum accuracy in translation; to match the original not only lexically, but also stylistically; to recreate the same emotional impact on the reader as the original author intended; to observe the author's cultural manner and style.
Keywords: translation, transformations, humor, comic, language, literature.
Чтобы плохие произведения стали лучше, их нужно талантливо перевести на другой язык
Владимир Голобородько, журналист, афорист
Перевод - очень сложное и кропотливое искусство. «От художественного перевода мы требуем, чтобы он воспроизвел перед нами не только образы и мысли переводимого автора, не только его сюжетные схемы, но и его литературную манеру, его творческую личность, его стиль. Если эта задача не выполнена, перевод никуда не годится. Это клевета на писателя, которая тем отвратительнее, что автор почти никогда не имеет возможности опровергнуть ее», - писал в своей книге «Высокое искусство», мастер художественного перевода К.И. Чу-
ковский [9, с. 19-20]. Посему именно переводчик художественного произведения должен воссоздать при переводе то эмоциональное воздействие, которое рассчитывал передать своему читателю автор оригинала. В переводе художественной литературы комическим текстам отведена особая роль с не менее творческим и трудным процессом создания «переводческого шедевра». Иногда адекватно передать юмор не представляется возможным. Это может быть вызвано отсутствием навыка, опыта или мастерства переводчика, а также сложностью передачи мысли по причине языковых или культурных расхождений. Для того, чтобы передать смысл и идею текста, недостаточно использовать только грамматические средства, но также необходимо учитывать особенности национального быта, традиций и культуры. Ведь именно перевод художественных произведений гордо несет звание самого ценного из видов, олицетворяя и обеспечивая «межкультурный диалог». В данной статье рассматриваются языковые особенности перевода комических текстов на материале юмористических произведений М. Твена, а также приемы, которые сам автор использовал при создании комического оригинала.
Для начала, предлагаю обратиться к истории и немного к психологии. Этимологию слова «юмор» очень хорошо раскрыл в своем труде Род А. Мартин (Rod A. Martin) - профессор психологии в Университете Западного Онтарио, специализирующийся на клинической психологии. Его исследования фокусируются на природе и функциях юмора и смеха, а также на их отношении к психологическому здоровью и благополучию. «Юмор (англ. "humour" - причуда, настроение, нрав, комизм, юмор) - умение представить события, недостатки, слабости в комическом виде, добродушный смех с серьезной подоплекой. Слово "юмор" произошло от латинского слова "humorem", означающего "текучий" или "жидкий"» [3, с. 42]. Конечно, оно и по сей день сохраняет свое исконное значение и используется в физиологии для обозначения жидкостей организма, таких как «vitreous humor» (стекловидное тело человеческого глаза) или «aqueous humor» (жидкость, заполняющая камеры глаза за роговицей и перед хрусталиком). Древнегреческий целитель и так называемый «отец медицины» Гиппократ (IV в. до н.э.) считал, что хорошее здоровье зависит от правильного баланса четырех «жизненных соков» организма - крови, лимфы, черной и желтой желчи. Его коллега, древнеримский хирург и философ Элий (Клавдий) Гален (II в. н.э.), утверждал, что эти жидкости обладали такими специфическими свойствами, что избыток любой из них в организме человека формировал индивидуальную психофизиологическую особенность личности, а именно - тип его темперамента. Например, преобладание «лимфы» делает человека спокойным и медлительным флегматиком, превосходство «черной желчи» - грустным и боязливым, в какой-то мере депрессивным меланхоликом. «Желтая желчь» формирует истеричность и хамоватость в холерике, ну, а за темперамент жизнерадостного юмориста сангвиника отвечает «кровь». Помимо того, что вышеупомянутые элементы жидкостей в организме руководят формированием черт характера, они также являются причиной изменения настроения.
В английском языке слово «humour» также может обозначать настроение. Например, словосочетание «good humour» (синоним «good mood», добродушный человек «good-hu-moured») переводится как «хорошее настроение», а «bad humor», как «не в духе, в дурном/ плохом настроении». Таким образом, будучи обозначением жидкой субстанции из области физиологии, слово «юмор» постепенно перетекло в психологию. Однако до XVI в. оно все еще не рассматривалось в значении «забавный» и ассоциировалось не со смехом, а скорее с человеком несбалансированного темперамента или с чертой личности, то есть определяло любое отклонение от социальных норм. «Таким образом, слово "humour" стало использоваться для описания странного, эксцентричного или экстравагантного человека. Поскольку такие люди часто считались смешными или служили объектами насмешек, это явилось маленьким шагом к установлению связи юмора с забавностью и смехом и введению этого понятия в сферу комизма. В конце концов, странного или экстравагантного человека, который был объектом
насмешек, стали называть "юмористом", тогда как "человеком с чувством юмора" был тот, кому доставляло удовольствие подражать странностям юмориста. Таким образом, юмор стал рассматриваться как талант, предполагающий наличие способности смешить других. Однако лишь в середине - конце XIX в. термин "юморист" приобрел современное значение человека, который создает продукт, называемый "юмором", чтобы развлечь других» [3, с. 42-43].
Большинство исследователей считают, что жизнерадостный сангвиник Сэмьюэл Лэнг-хорн Клеменс (Samuel Langhorne Clemens), или в простонародье Марк Твен (Mark Twain), стал одним из первых юмористов в этом «современном смысле», несмотря на тяжелую судьбу, схожую по трагичности с судьбой испанского драматурга Лопе де Вега. Твен пережил потерю трёх из четырёх детей и смерть жены Оливии, но в свои поздние годы, находясь в глубокой депрессии, он всё ещё мог шутить. Весь его жизненный опыт - от работы рудокопом в Неваде или репортером в Сан-Франциско до становления как «книжного писаки и непоколебимого столпа» [1] (так он себя называл в своей автобиографии «The autobiography of Mark Twain») - нашел отражение в его творчестве. Марк Твен по праву считался юмористом, который искусно мог передать национальный колорит, ведь фундаментом его произведений служил западный фольклор США 1830-х гг.
«Юмористическую историю о прыгающей лягушке ("The Celebrated Jumping Frog of Calaveras County" (1865)) он услыхал, работая шахтером на золотых приисках Калифорнии. Под его пером этот кочующий фольклорный сюжет превратился в рассказ, который "слушали с восторгом, точно какую-нибудь легенду Гомера или северную сагу". Мы не оговорились -слушали, именно слушали, ибо Марк Твен начал выступать с юмористическими чтениями, которые собирали полные залы и пользовались бешеным успехом» [1]. В рассказе о журналистике в Теннесси («Journalism in Tennessee», (1869)) воссозданы буйные нравы Дикого Запада и личные впечатления Твена, полученные им при работе репортером в газете «The morning call» в Сан-Франциско.
Основами создания комизма в произведениях Твена являются лексико-стилистические (сленг, вульгаризм, просторечие или даже богохульство) и лексико-семантические приемы (метафоры, гипербола, эвфимизм, каламбур или так называемая игра слов). Творчество Твена - это в первую очередь искусство гротеска - изображение чего-либо в фантастическом, уродливо-комическом виде, - основанное на резких контрастах и преувеличениях. Считалось, что литература того времени должна быть высокой, в какой-то мере философской, изящной. У Твена же попадалась, мягко говоря, грубоватая жаргонная лексика, а «изящество и высота» беспощадно осмеивались, да и рассказы его больше напоминали анекдоты.
Важно отметить, что прежде чем браться за любого иностранного автора художественной литературы, в частности, за очерки Твена, необходимо «точно установить для себя стиль этого автора, систему его образов, ритмику» [9, с. 147], то есть изучить авторский текст и его манеру.
Перейдем к практике и обратимся к наглядным примерам лексико-стилистических приемов, которые использовал в своих творениях Твен. Особую дерзость его произведениям предавал сленг. Например:
1. «What, huzzy! Is this my rewardfor the augustfortune my brain has wroughtfor thee?» («A medieval romance») - «Что, дерзкая девчонка! И это награда мне за ту высокую судьбу, которую я уготовил тебе?» («Средневековый роман», перевод Н.Л. Емельянникова). Здесь при переводе был использован принцип замены табуированного сленга - эвфими-зация. Слово «huzzy» переводится как «женщина сомнительного, развязного поведения». Емельянникова подобрала более мягкий эквивалент «дерзкая девчонка».
2. «Say - if you give me more of your sass I'il take and bounce a rock off'n your head» («The Adventures of Tom Sawyer») - Поговори еще у меня, я тебе голову кирпичом разобью! («Приключения Тома Сойера», перевод Н.Л. Дарузес). При переводе был использован
принцип генерализации, то есть замены. Слово «sass» переводится как «дерзость, нахальство» или «огрызаться». Дарузес решила заменить данное слово словосочетанием, подобрав отличный эквивалент в русском языке «поговори мне еще».
Также, в произведениях Твена встречаются богохульства, которые являются междометиями и используются для передачи экспрессивности и эмоционально-волевой реакции персонажа на окружающую действительность и их также можно смело дословно переводить: «An'when I heah dat dey gwyne to sell us all off at oction in Richmon', oh, de good gracious!» («A true story. Repeated word for word as I heard it») - «Как услыхала я, что она повезет всех нас в Ричмонд на аукцион - господи боже ты мой!» («Правдивая история, записанная слово в слово, как я ее слышал», перевод К.И. Чуковский).
Диалектизм, который Твен использует не раз в своих произведениях, чтобы представить либо южный диалект афроамериканца или речь маленьких нищих и необразованных детей, вносит определенный эмоциональный окрас, придает особую реалистичность и комизм творениям, даже несмотря на то, что чтению они поддаются не с первого раза. «.. .Он не то, "чтобы знал Америку", не то, чтобы "изучал Америку", он впитал Америку в себя, и жизнь его была "самая американская" и творчество его было "самое американское@ изо всех» [5] - так К.И. Чуковский писал о Твене.
Зачастую переводчику приходиться раскрывать мысль автора несколько шире: «Fifty thousand demons! Child, I am in arrears for my board!» («The Capitoline Venus») - «Дитя мое, мне даже за стол и квартиру нечем заплатить!» («Венера Капитолийская», перевод. Н. Дарузес). В данном примере переводчик поняла, что читателю будет непонятен дословный перевод идиомы, и поэтому использовала прием описательного перевода, объяснив, что у героя очень большие долги и он не в силах не только найти денег на пищу на столе, но и на квартиру (выражение «to be in arrears» - «быть в долгу», а «board» - «пища, питание, стол»).
«The King chafed bitterly over the stupendous indignity thus put upon his royalty, but Hen-don was moody and taciturn» («The Prince And The Pauper») - «Король горько жаловался на оскорбление его королевского достоинства, но Гендон был угрюм и молчалив: он был слишком потрясен» («Принц и нищий», перевод Н.Л. Дарузес). Переводчик здесь также решила воспользоваться описательным переводом, чтобы показать эмоциональность, усилив предложение пояснением «он был слишком потрясен».
Теперь рассмотрим лексико-семантические авторские приемы передачи и их перевод.
Метафора - самый популярный художественный троп в литературе, к которому прибегают авторы, и Твен - не исключение: «He glanced at it and his face clouded. He ran his eye down the pages, and his countenance grew portentous» («Journalism in Tennessee») - «Он взглянул на нее и нахмурился. Бегло просмотрев ее, он стал мрачен, как туча» («Журналистика в Теннесси», перевод Н.Л. Дарузес). В данном примере, переводчик решила прибегнуть к такому же эквиваленту-метафоре «мрачен как туча», который как нельзя кстати передает зловещее выражение лица. Эвфимизация позволяла и самому Твену не употреблять чувствительную или вовсе запрещенную на тот период времени терминологию. Например: «Along during the morning I borrowed a sheet and a white shirt off of the clothes-line; ...I called it borrowing, because that was what pap always called it; but Tom said it warn't borrowing, it was stealing» («The Adventures of Huckleberry Finn») - «За это утро мне удалось позаимствовать с веревки простыню и белую рубашку; ...Я называю это "заимствовать", потому что мой родитель всегда так говорил, но Том сказал, что это не заем, а кража» («Приключения Гекльберри Финна» перевод Н.Л. Дарузес). Или его любимая гипербола, где эффект комичности рождается в изображении резкого контраста между благородством и разбойничьими действиями теннессийских джентльменов. Здесь, мы можем прекрасно наблюдать искусство «твеновского» гротеска в деле, через изображения прям-таки «кровавого побоища» в кабинете
редактора: «Then ensued a scene of riot and carnage such as no human pen, or steel one either, could describe. People were shot, probed, dismembered, blown up, thrown out of the window. There was a brief tornado ofmurky blasphemy, with a confused andfrantic war-dance glimmering through it, and then all was over. In five minutes, there was silence, and the gory chief and I sat alone and surveyed the sanguinary ruin that strewed the floor around us. He said, "You'll like this place when you get used to it"». («Journalism in Tennessee») - «Началась такая свалка и резня, каких не в состоянии описать человеческое перо, даже если бы было стальное. Люди стреляли, кололи, рубили, взрывали, выбрасывали друг друга в окно. Пронесся буйный вихрь кощунственной брани, блеснули беспорядочные вспышки воинственной пляски - все кончилось. Через пять минут наступила полная тишина, и мы остались вдвоем с истекающим кровью редактором, обозревая поле битвы, усеянное кровавыми останками. Он сказал: - "Вам здесь понравится, когда вы немножко привыкнете"» («Журналистика в Теннесси», перевод Н.Л. Дарузес). В данном случае, Дарузес не меняла структуру при переводе и передала смысл дословно, то есть воспользовалась приемом синтаксического уподобления.
Чаще всего переводчики используют такие приемы, как грамматические замены, где меняется даже структура предложения. Заменяться может грамматическая категория, любой член предложения или часть речи. Замена части речи - это самый распространённый вид перевода с английского на русский и наиболее типичные замены - это: существительное заменяет прилагательное, глагол заменяет прилагательное (в редких случаях наречие) или существительное и vice versa. Например: «You should have heard them cheer, and shout: "Long love the Prince of Wales!"» - «Послушали бы, как радостно толпа закричала: "Да здравствует Принц Уэльский!"» («Принц и нищий», перевод Н.Л. Дарузес). В данном примере переводчик заменяет глагол «cheer» (ликовать, радоваться, приветствовать, аплодировать), на наречие «радостно». Не обходится перевод и без принципов грамматического членения или объединения предложений. Синтаксическая структура предложения меняется при переводе, путем объединения двух простых предложений, в одно сложное или наоборот: «On the same day another English child was born to a rich family of the name of Tudor, who did want him. All England wanted him too» («The prince and the pauper») - «В тот же день в богатой семье Тюдоров родился другой английский ребенок, который был нужен не только ей, но и всей Англии» («Принц и нищий», перевод Н.Л. Дарузес).
Произведения Марка Твена нельзя назвать «плохими». Скорее они наполнены сатирически смелым и довольно дерзким юмором, смысл которого соответствующе получалось передавать уже упомянутым переводчикам Н.Л. Дарузес, К.И. Чуковскому, А.В. Кривцовой,
H.Л. Емельянниковой и др. Их труд по праву можно назвать искусством, так как для передачи духа юмористического произведения необходимо не просто добиться точности и адекватности перевода, но и передать манеру автора «ибо художественно точным может называться лишь тот перевод, в котором воспроизводиться стиль оригинального текста» [9, с. 125].
Закончить статью хотелось бы словами блестящего Корнея Ивановича, дабы еще раз подчеркнуть важность миссии правильного перевода: «Свою главную миссию советские переводчики видят именно в служении этой возвышенной цели. Каждый из них мог бы сказать о себе крылатыми словами поэта Бориса Слуцкого: работаю с неслыханной охотою, я только потому над переводами, что переводы кажутся пехотою, взрывающей валы между народами» [9, с. 10].
Библиографический список
I. Ионкис Г. Марк Твен: Путь от юмора к сатире (к столетию, со дня смерти великого американского писателя Марка Твена 1835-1910) // Слово Word. 2010. № 66.
2. Комиссаров В.Н. Теория перевода. М., 1990.
3. Мартин А. Род - Психология юмора. СПб., 2009.
4. Молчанова Л.В. Юмор и перевод: к проблеме адаптации юмористического текста к иноязычной культуре // Вестник Череповецкого государственного университета. 2014. № 4.
5. Современное слово - газета // Петроград 1910. 10/23 апр. Вып/ 814.
6. Твен М. Принц и нищий. М., 1970.
7. Твен М. Приключения Тома Сойера. Приключения Гекльберри Финна. М., 2019.
8. Твен М. Приключения Тома Сойера. Приключения Гекльберри Финна. Янки из Коннектикута при дворе короля Артура. Принц и нищий. Юмористические рассказы. М., 2014.
9. Чуковский К.И. Собрание сочинений: в 15 т. Т. 3: Высокое искусство. М., 2012.
10. Multitran Dictionary (Electronic Resource). URL: https://www.multitran.com/ (дата обращения: 20.10.2020).
11. Twain М. Journalism In Tennessee, Written about 1871. URL: https://americanliterature.com/author/ mark-twain/short-story/journalism-in-tennessee (дата обращения 20.10.2020).
12. Twain M. The Adventures of Huckleberry Finn. URL: http://www.correctenglish.ru/reading/literature/ mark-twain/ (дата обращения: 20.10.2020).
А.А. Кучмина
Студент
Московский информационно-технический университет - Московский архитектурно-строительный институт
