CC BY
235
32. Ренненкампф Н.К. Очерки юридической энциклопедии. - Киев, 1868.
33. Рубинштейн С.Л. Бытие и сознание. Человек и мир. - СПб.: Питер, 2003.
34. Рудинский Ф.М. Личность и социалистическая законность. - Волгоград, 1976.
35. РусаловВ.М. Биологические основы индивидуально-психологических различий. - М., 1979.
36. Свидерский В.И., Зобов Р.А. Новые философские аспекты элементно-структурных отношений. - Л., 1970.
37. Социалистическое право и личность. -Киев; Одесса, 1984.
38. Теория государства и права: Учебник / Под ред. В.К. Бабаева. - М.: Юристъ, 2004.
39. Хаузер М. Мораль и разум. Как природа создавала наше универсальное чувство добра и зла. - М.: Дрофа, 2008.
40. Фарбер И.Е. Свобода и права человека в Советском государстве. - Саратов: Изд-во Са-рат. ун-та, 1975.
41. Шелер М. Современная западная социология. - М., 1990.
42. Энциклопедический словарь. Т. XVII. Издатели: Ф.А. Брокгауз, И.А. Ефрон. - СПб., 1896.
43. ЮнгК.-Г. Сознание и бессознательное. -М.: Академический проспект, 2007.
УДК 34
Рощин Борис Евгеньевич
Костромской государственный университет им. Н.А. Некрасова
рга vob orise @таИ ги
ОСНОВНЫЕ ПРИНЦИПЫ РОССИЙСКОГО ТРУДОВОГО ПРАВА НА ПЕРВОНАЧАЛЬНОМ ЭТАПЕ СОЦИАЛИСТИЧЕСКОЙ ОРГАНИЗАЦИИ ТРУДА (октябрь 1917-1920 гг.)
В данной работе выявлены и проанализированы некоторые основные отраслевые принципы системы российского (советского) трудового права в период проведения государственной политики, получившей название «военный коммунизм». Данные принципы послужили правовой основой для построения системы социалистической организации труда в условиях становления пролетарской диктатуры в России, а также предопределили правовые формы основных отраслевых трудоправовых институтов и специфику дальнейшего развития трудового права.
Ключевые слова: отраслевые принципы, социалистическая организация труда, «военный коммунизм», советское трудовое право, система трудового права.
В процессе формирования, функционирования и дальнейшего развития отраслевой системы современного российского трудового права (как одной из важных, ведущих, сложных и объемных отраслей отечественной национально-правовой системы) ключевое значение имеют такие системообразующие (сущностные) правовые категории, как предмет правового регулирования, метод правового регулирования и отраслевые принципы правового регулирования. Образно говоря, данные категории представляют собой «три кита», благодаря которым самостоятельно существует (и обладает своими характерными отличительными чертами) каждая отрасль права.
Общая теория права (и теория российского -в т.ч. советского - трудового права) уделяла достаточно большое внимание изучению правовых принципов, их роли в юридическом (правотвор-
ческом и правоприменительном) процессе. В настоящее время данная правовая категория не перестает находиться в поле зрения отечественной юридической науки.
Слово «принцип» (от латинского «ргіпсіріит») означает: основа, начало, исходное положение, руководящая идея, основное правило деятельности. В течение продолжительного периода времени в теории права доминирует традиционная (аксиоматическая) формулировка понятия правовых принципов: «Это выраженные в праве исходные нормативно-руководящие начала, характеризующие его содержание, его основы, закрепленные в нем закономерности общественной жизни» [1, с. 75]. Достаточно полно и образно выразил сущность принципов трудового права И.Я. Киселев: «Они определяют характер отраслевых норм, их сущностные свойства, смысл правового регулирования труда, помогают уяснить
содержание норм, правильно их истолковать и применить на практике. Можно сказать, что принципы - это своего рода скелет права, его общий осадок. Или их можно назвать “идеологической основой” или “духом отрасли трудового права” ...принципы правового регулирования труда подобны камертону, настраиваясь на который законодатель формулирует нормы (“букву права”), вносит изменения и дополнения в правовые акты, применяет их» [2, с. 85].
Следует отметить, что в настоящее время взгляды некоторых специалистов на традиционный подход к отраслевым принципам существенно меняются. Основные разногласия заключаются в степени понимания отраслевых принципов. Широкое понимание представляют отраслевые принципы как объективное социально-правовое явление (как «руководящие начала», «господствующие идеи», «основополагающие ценности» и т.п.) и, следовательно, практическую возможность выявить их из смысла трудоправовых норм.
Узкое понимание отраслевых трудоправовых принципов предполагает обязательное закрепление (формулирование) их в нормах трудового права. «Некоторые принципы получают прямое закрепление в конкретных нормах. Это нормы-принципы. Другие не закреплены в конкретных нормах. Они выводятся путем абстрагирования из содержания и смысла всей совокупности отраслевых норм...» [2, с. 85].
В настоящее время, по мнению ряда ученых, некая «руководящая идея» (даже сверхценная), не облеченная в форму правовой нормы, не может являться отраслевым принципом (т.к. нарушение некой абстрактной идеи не обеспечено конкретной санкцией со стороны соответствующих субъектов) и больше относится к сфере правовой культуры или правовой науки. Однако, по мнению ряда ученых, при исследовании правовых принципов (как руководящих идей, своего рода «несущих конструкций»), неразумно (и даже абсурдно) полагаться исключительно на волю законодателя. Так, известный исследователь принципов уголовного процесса (что не меняет сути и применимо к принципам других отраслей права) профессор В.Т. Томин утверждает, что «критерием признания того или иного общего положения принципом уголовного процесса как отрасли государственной деятельности не может быть помещение (появление) его в том или ином нормативном акте. В любом нормативном акте -
будь это УПК или Конституция страны... Законодателям тоже свойственно ошибаться. Как и другим нормальным людям (пораженным субъективизмом особливо)» [6, с. 17].
Следует отметить, что отраслевая система современного российского трудового права прошла достаточно тернистый, эволюционный путь и имеет «за плечами» богатое и поучительное историческое прошлое. Изучение и объективное осмысление исторического опыта позволяет не только познать свое прошлое (ощутить себя субъектом исторического процесса), но и в какой-то степени более адекватно оценить настоящее, а также осуществить определенные прогнозы на будущее. «Изучение истории развития правового регулирования труда имеет, в конечном счете, чисто прикладное значение - ибо позволяет с большим знанием дела сформулировать предложения по реформированию действующего сейчас в России механизма правового регулирования труда», -справедливо отметил Е.Б. Хохлов [7, с. 185].
Изучение российского исторического опыта правового регулирования социально-трудовой сферы свидетельствует, что основные отраслевые принципы трудового права никогда не были легально закреплены (прописаны) в соответствующих Кодексах Законов о Труде (1918, 1922, 1971 гг.). В связи с этим ученые-трудовики выводили отраслевые принципы из сути трудоправовых норм, по-своему их формулируя, что создавало определенные проблемы при правоприменении. Впервые основные принципы правового регулирования труда закрепил Трудовой Кодекс РФ (ст. 2), принятый в 2001 г.
Целью нашей работы является выявление из смысла трудоправовых норм некоторых основных отраслевых принципов российского (советского) трудового права, система которого формировалась и функционировала на начальном этапе правового обеспечения государственных мероприятий по созданию основ социалистической организации труда (октябрь 1917-1920 гг.).
Очевидно, любое социально-правовое явление (в т.ч. формирование основ советского трудового права) необходимо рассматривать с учетом конкретно-исторических условий, соответствующего периода. Рассматриваемый период имел ряд характерных специфических особенностей: а) советское правительство осуществляло коренные экономические преобразования (национализация основных средств производства круп-
ных и средних предприятий, резкое ограничение свободы торговли и денежного обращения); б) принимались меры по организации новой (социалистической) формы труда, нацеленной на построение основ социализма (как низшей фазы коммунистического общества); в) многие первоочередные меры экономической и социальной политики государства были продиктованы экстремальной (зачастую непредсказуемой) обстановкой (сопротивление контрреволюции, тотальная хозяйственная разруха, катастрофическое обнищание масс, духовный кризис, а также (с конца 1918-го по 1920 г.) Гражданская война, отягощенная иностранной интервенцией).
В деятельности советских органов государственной власти данного периода превалировали достаточно жесткие (зачастую насильственные) методы, направленные на удержание власти и установление пролетарской диктатуры. Вероятно, следует согласиться с точкой зрения ряда современных исследователей, полагающих, что эпоха «военного коммунизма» наступила не с середины 1918 г., а сразу после захвата государственной власти большевиками 25 октября 1917 г. Ключевую роль в проведении соответствующих преобразований играло советское трудовое законодательство, формирование которого незамедлительно началось при смене государственной власти.
Анализ основных трудоправовых нормативных актов позволяет определить стержневые принципы советского трудового права: а) принцип классовости советского трудового права;
б) принцип всеобщности трудовой повинности;
в) принцип превалирования централизованного регулирования труда над локальным; г) принцип революционного творчества масс; д) принцип огосударствления российских профсоюзов.
Конституционный принцип «классовость советского трудового права» основан на идеологических установках о классовой сущности пролетарской демократии, которая, «тем не менее, принципиально отличается от всех предшествующих ей типов демократии, в том числе и от наиболее высокого из них - буржуазного... Советская демократия направлена против эксплуататорского меньшинства общества» [8, с. 32]. Наиболее отчетливо данный принцип сформулирован в первой Конституции РСФСР, принятой 10 июля 1918 г. на заседании V Всероссийского съезда Советов. Статья N° 23 основного закона гласила: «Руководствуясь интересами рабочего класса
в целом, Российская Социалистическая Федеративная Советская Республика лишает отдельных лиц и отдельные группы прав, которые используются ими в ущерб интересам социалистической революции».
При формировании и эволюции отраслевой системы российского трудового права узкоклассовый подход проявился во всех отраслевых институтах данного правового явления (трудоустройство, социальная защита, охрана труца и т.д.). Так, за рамками системы социального обеспечения оставались многочисленные слои российского населения, не говоря о всевозможных «классово чуждых», «буржуазных», «полупролетарских», «неблагонадежных» и т.п. элементах.
Принцип «всеобщности трудовой повинности» базировался на руководящих партийных установках РСДРП и соответствующих идеологических «предписаниях» марксистско-большевистских теоретиков по вопросам принуждения к труду (в частности, В.И. Ленина, Л.Д. Троцкого,
Н.И. Бухарина). Так, до принятия первой российской конституции, В.И. Ленин в статье «Удержат ли большевики государственную власть?» (опубликована в октябре 1917 г.) писал: «.Всеобщая трудовая повинность является в руках пролетарского государства, в руках полновластных Советов самым могучим средством учета и контроля. Это средство контроля и принуждения к труду посильнее законов конвента и его гильотины. Гильотина только запугивала, только сламывала активное сопротивление. Нам этого мало. Нам надо не только сломить какое бы то ни было сопротивление. Нам надо заставить работать в новых организационно-государственных рамках. “Кто не работает, тот не должен есть” - вот основное, первейшее и главнейшее правило, которое... введут Советы рабочих депутатов, когда они станут властью» [4, с. 183-184].
А Л. Д. Троцкий в докладе на IX съезде РКП (б) (март 1920 г.) мотивировал острую необходимость милитаризации труда (его всеобщность, принудительность): «Милитаризация немыслима. без установления такого режима, при котором каждый рабочий чувствует себя солдатом труда, который не может собою свободно располагать, если дан наряд перебросить его, он должен его выполнить; если он не выполнит - он будет дезертиром, которого карают» [9, с. 94].
В своей известной работе «Экономика переходного периода», появившейся на кульминаци-
онном этапе политики «военного коммунизма» (май 1920 г.), Н.И. Бухарин (ведущий идеолог большевизма) утверждал: «Необходимо уничтожение так называемой “свободы труда”. Ибо последняя не мирится с правильно организованным “плановым” хозяйством и таким же распределением рабочих сил. Следовательно, режим трудовой повинности и государственного распределения рабочих рук при диктатуре пролетариата выражает уже сравнительно высокую степень организованности всего аппарата и прочности пролетарской власти» [5, с. 344].
Первая российская конституция, почти дословно, восприняла ленинское предписание и провозгласила: «В целях уничтожения паразитических слоев общества и организации хозяйства вводится всеобщая трудовая повинность» (п. «е» ст. 3); «Российская Социалистическая Федеративная Советская Республика признает труд обязанностью всех граждан Республики и провозглашает лозунг: “Не трудящийся, да не ест!” (ст. 18). По сути, конституционное регламентирование труда российского пролетариата ограничивалось двумя этими нормами.
Механизм правового регулирования процесса привлечения к принудительному труду и отбывания трудовой повинности был установлен и закреплен в ряде основных нормативно-правовых актов, последовательно принятых в первый год становления «диктатуры пролетариата». Среди них: декрет «О воспрещении безработным отказываться от работы»; инструкция Народного Комиссариата Труда «О проведении трудовой повинности»; постановление Народного Комиссариата Здравоохранения «О трудовой повинности медицинского персонала»; положение «Об отделах по распределению рабочей силы» и другие правовые акты, в основном, подзаконного характера.
Первый Кодекс Законов о Труде РСФСР, принятый в декабре 1918 г., легализовал данный принцип. Первый раздел кодекса целиком посвящен трудовой повинности. Все последующие правовые акты по данному вопросу, принятые в период «военного коммунизма», уточняли, конкретизировали либо ужесточали данный процесс (как, например, декрет СНК «О всеобщей трудовой повинности» от 29.01.1920 г., принятый по настоянию Л.Д. Троцкого).
Следует отметить, что данный принцип в полной мере применялся на практике именно в пе-
риод «военного коммунизма». При переходе к новой экономической политике (1921 г.) всеобщую трудовую повинность в целом отменили, хотя, как социальный феномен, трудовая повинность, порожденная (и официально легализованная) на «заре» становления отраслевой системы советского трудового права (хотя, справедливости ради, следует отметить, что определенные действия к введению трудовой повинности, в частности, на железных дорогах и лесозаготовках, предпринимало и Временное правительство), в той или иной форме, будет себя проявлять на протяжении всего советского периода.
В основе принципа «превалирование централизованного регулирования труда над локальным» лежат соответствующие идеологические и политические мотивы. В.И. Ленин указывал: «Простому рабочему и крестьянину мы свои представления о политике сразу давали в форме декретов» [4, с. 12]. Отмечается устойчивая тенденция развития централизованного (императивного) воздействия со стороны государственного аппарата на социально-трудовую сферу российского общества. Огосударствление основных средств производства и правовое регулирование императивными нормами основных трудовых аспектов позволяли советскому государству оказывать решающее воздействие на сферу труда российского пролетариата.
В то же время государство, провозгласив принцип «революционного творчества масс», не могло целиком и полностью (одномоментно) лишить рабочий класс революционной инициативы и производственной демократии. Для локального регулирования трудового процесса (т.е. на уровне предприятий, организаций, хозяйств, учреждений) было принято специальное положение «О порядке утверждения коллективных договоров (тарифов), устанавливающих ставки заработной платы и условия труда» (от 02.07.1918 г.). Данное положение устанавливало существенные (обязательные) условия коллективного договора (тем самым унифицируя данный договор): срок действия, порядок приема и увольнения работников, нормировка рабочего времени, оплата труда, порядок пользования квартирами, столовыми и другие условия. Проект данного договора разрабатывался российскими профсоюзами совместно с предпринимателями и формально утверждался Народным комиссариатом труда, даже при отсутствии воли работодателя.
Следует отметить, что заключение коллективных договоров на практике (в данный период) было редким исключением. В период «военного коммунизма» доминировал императивный (централизованный) метод регулирования труда и наметились явные тенденции к формированию административно-командной системы государственного управления. Первый в российской истории КЗоТ РСФСР, принятый в декабре 1918 г., совершенно не упоминал о коллективном договоре, хотя положение, обозначенное выше, не утратило юридической силы. Вместо понятия «коллективный договор» первый советский Кодекс законов о труде устанавливал понятие «тарифное положение», разработка которого возлагалась на российские профсоюзы.
Следует также констатировать полное отрицание советской властью (в рассматриваемый период) понятия «индивидуально-трудовой договор». Ни один нормативно-правовой акт, принятый в период «военного коммунизма», не содержал словосочетания «индивидуально-трудовой договор». Отношение новой власти к подобному локальному регулятору трудовых прав было негативным: «Пролетарская власть на местах сделала в России сначала обязательным коллективный (общий) договор вместо отдельных, частных соглашений, между столь неравными сторонами, как предприниматель и рабочий. Затем, при невозможности достигнуть соглашения с предпринимателями, коллективный (общий) договор (переставший быть договором) становился обязательным по утверждении его органами пролетарской власти. В этой области, следовательно, договор, как средство эксплуатации трудящихся, уничтожен и сохранен лишь в качестве средства для улучшения положения рабочих, по сравнению с обязательным минимумом», - отмечалось в работе Кудряшова (современника данных исторических событий) под названием «Пути Советского строительства (1917-1919)». Советская власть, решительно отвергая индивидуально-трудовой договор, трактовала его как атрибут, присущий лишь буржуазному стою, где труд человека - это такой же товар, как любая материальная вещь. К тому же возможность самого работника, в индивидуальном порядке, требовать перед работодателем установления определенных, более удобных и выгодных условий, а также фиксации их в своем трудовом договоре, расценивалось как некое «буржуазное», чуждое советскому обще-
ству, поведение работника, нацеленное на достижение, в первую очередь, личных (местечковых) интересов.
Принцип «революционного творчества масс» в период «красногвардейской атаки на капитал» активизировал на практике возникновение и функционирование различных представительных организаций рабочей демократии (фабрично-заводских комитетов, рабочих комиссий, профессиональных союзов и т.п.). Основной формой осуществления данного принципа на практике предполагалось создание так называемого «рабочего контроля», который, по словам В.И. Ленина, должен быть «всенародным, всеобъемлющим, вездесущим, точнейшим и добросовестнейшим.» [4, с. 180]. Одним из первых декретов советской власти (не принимая во внимание декреты о мире, о земле, о 8-часовом рабочем дне) стал декрет Совета Народных Комиссаров «О рабочем контроле», принятый 14.11.1917 г., согласно которому на законодательном уровне вводился подобный контроль на всех российских предприятиях, применявших наёмный труд. Декрет наделял контрольные органы достаточно широкими полномочиями (тотальная проверка деятельности работодателя, контроль над процессом производства, распределения, обмена, потребления и т.п.). «Организация рабочего контроля является таким же здоровым проявлением рабочей самодеятельности в области производства, как организация партийной деятельности в области политики..., организация клубов - в области культуры» [3, с. 51]. В статье А.Г Гойхбарга «Конституция труда», опубликованной в журнале «Пролетарская революция и право» отмечалось: «Создавая органы контроля над производством, органы установления внутреннего распорядка в предприятии и сделавшись тем самым решающим фактором в судьбе предприятия, рабочий класс перестаёт себя осознавать только стороной, борющейся только за свои профессиональные интересы и незаинтересованной в успехе предприятия» [10, с. 9].
Очевидно, что подобные высказывания, в большей степени, содержали дух революционной романтики, а не отражали реального положения дел. Изначально было очевидно, что осуществление рабочего контроля на ленинских принципах («вездесущего», «всеобъемлющего» и т.п.) требовало работы специалистов, обладавших соответствующими знаниями (например, при про-
верке бухгалтерии предприятия, его финансового состояния и т.п.), умениями, навыками.
Принцип огосударствления российских профсоюзов изначально базировался на соответствующей ленинской идее о том, что российские профсоюзы «по месту их в системе диктатуры пролетариата состоят . между партией и государственной властью», а также выполняют роль воспитательной организации, организации вовлечения и обучения, становясь на практике школой управления, «школой коммунизма».
К концу 1918 г. наметилась явная тенденция к огосударствлению профсоюзов и постепенному вхождению их в систему органов государственного механизма. В последующие годы профсоюзы (из общественных рабочих организаций) постепенно становились субъектами публичного права и своего рода «приводными ремнями», посредством которых государство взаимодействовало с рабочим классом.
В заключение следует отметить, что анализ трудового законодательства периода «военного коммунизма» позволяет выявить и ряд других (по-видимому, не менее важных) отраслевых принципов (например, принцип социального обеспечения российских трудящихся, принцип всеобъемлющего действия трудоправовых норм в сфере труда и другие), отразивших специфику экономической и политической модели общества и ставших ориентиром для эволюции трудового права. С.С. Алексеев отметил: «.Понятие “принцип права” обнаруживает свой познавательный потенциал . на том уровне .на котором рассматриваются особенности правовых систем того или иного исторического типа.
Именно тогда принципы права и выступают в качестве начал, в которых аккумулируются, собираются воедино, кристаллизуются характерные черты права той или иной общественноэкономической формации» [1, с. 75].
Библиографический список
1. Алексеев С. С. Общая теория права: Учебник. - М.: Проспект, 2009. - 576 с.
2. Киселев И.Я. Трудовое право России и зарубежных стран. Международные нормы труда. - М.: Эксмо, 2005. - 608 с.
3. КудряшовА.А. Пути Советского строительства (1917-1919). - М.: Типография И.Д. Сытина, 1919. - 69 с.
4. Ленин В.И. О трудовом законодательстве. -М.: ГОСПОЛИТИЗДАТ, 1959. - 519 с.
5. Цит. по: Лацис О.Р. Перелом: Опыт прочтения несекретных документов. - М.: Политиздат, 1990. - 399 с.
6. Томин В.Т. Уголовный процесс: актуальные проблемы теории и практики. - М.: Юрайт, 2009. -376 с.
7. Хохлов Е.Б. Очерки истории правового регулирования труда в России. Ч. 1: Правовое регулирование труда в Российской империи. - СПб.: Специальный юридический факультет по переподготовке кадров по юридическим наукам Санкт-Петербургского гос. ун-та, 2000. - 194 с.
8. Чистяков О.И. Конституция РСФСР 1918 года. - М.: ИКД «ЗЕРЦАЛО-М», 2003. - 224 с.
9. Девятый съезд РКП (б). Протоколы. - М.: Изд-во Политической литературы, 1960. - 650 с.
10. Пролетарская революция и право. - 1918. -
№8.
