CC BY
65
УДК 82-3 МАКАРОВА А.А.
аспирант, кафедра русской литературы XX-XXI веков и истории зарубежной литературы, Орловский государственный университет имени И.С. Тургенева E-mail: ms.asyamakarova@mail.ru
UDC 82-3 MAKAROVA A.A.
Graduate Student, Department of Russian Literature XX-XXI Centuries and the History of Foreign Literature, Orel
State University E-mail: ms.asyamakarova@mail.ru
ОБРАЗЫ ДЕТСТВА В ТВОРЧЕСТВЕ Л. ТОЛСТОГО И Л. АНДРЕЕВА THE IMAGES OF CHILDHOOD IN L. TOLSTOY AND L. ANDREYEV'S WORKS
Следование традициям великих мастеров - одна из особенностей литературы Серебряного века, и даже в творчестве таких самобытных авторов, как Л. Андреев, мы находим «перекличку» с классиками. С Л. Толстым Л. Андреева роднит многое, в том числе теплые воспоминания о детстве, о тех людях, которые сыграли значительную роль в воспитании их писательского дара. Образы этих людей воссозданы в повести Л. Толстого «Детство» и в ранних рассказах Андреева.
Ключевые слова: Л. Толстой, Л. Андреев, детство, семья, отец, мать, образ, творчество, жизнь, смерть.
Following great masters' tradition - is one of the highlights of Silver Age literature and even in the art of such an original writer as L. Andreyev we find interchange with classics. L. Tolstoy and L. Andreyev are similar in different ways, among other things are warm recollections about childhood, about people who played significant role in accomplishing their literary talent. The images of these people are reconstructed in Tolstoy's novel "Childhood" and in Andreyev's early short stories.
Keywords: L. Tolstoy, L. Andreyev, childhood, family, father, mother, image, art, life, death.
Леониду Андрееву, как и многим другим писателям, входившим в литературу на рубеже Х1Х-ХХ веков, - Д. Мережковскому, З. Гиппиус, М. Горькому, И. Бунину, А. Куприну, А. Ремизову, В. Брюсову, А. Блоку - посчастливилось быть современником гения - Льва Николаевича Толстого, которого он считал своим учителем. Они принадлежали к разным социальным слоям: Толстой - к старинному дворянскому роду, Андреев - к мещанской среде. Он родился на одной из окраинных улиц провинциального города Орла, хотя и прославленного именами великих прозаиков и поэтов: И. Тургенева, Н. Лескова, А. Фета, Ф. Тютчева, и был первенцем в многодетной семье Андреевых. В метрическом свидетельстве, выданном в церкви Михаила Архангела, записано: «.. .у частного землемера Николая Иванова Андреева и его жены Анастасии Николаевой, оба православные, родился сын Леонид тысяча восемьсот семьдесят первого года, августа девятого, а крещен одиннадцатого числа».
Разная социальная среда, следовательно, и впечатления детства разные! Однако именно они, образы детства, легли в основу раннего творчества и Л. Толстого, и Л. Андреева.
«Поэзией детства» назвал начальный этап своей жизни Л.Н. Толстой. С автобиографической трилогии «Детство», «Отрочество», «Юность» он начинает свой творческий путь. В пору написания трилогии - 50-е годы XIX века - дворянство, к которому принадлежал род Толстых, еще находилось в полном расцвете материального и духовного благополучия. Тем более это от-
носится к концу тридцатых годов - ко времени действия в повести «Детство». В слове «бывало», с которого начинается ряд воспоминаний героя повести Николеньки, образа во многом автобиографичного, сосредоточен заряд прочности, уверенности в себе и своих близких, надежды на прекрасное будущее. Именно в детстве заложены те основы характера, которые несет в себе отпрыск дворянского рода: «Счастливая, счастливая, невозвратимая пора детства! Как не любить, не лелеять воспоминаний о ней? Воспоминания эти освежают, возвышают мою душу и служат для меня источником лучших наслаждений» [4, т. 1, с. 52].
Спаянность творчества и судьбы, философии и жизни - неотъемлемая черта Серебряного века, некий «мистический знак» (В. Ходасевич), и творчество Леонида Андреева, эстетически переживавшего факты собственной жизни, - яркий тому пример. В его произведениях нашли отражение неразделенная любовь («Он, она и водка», «Ложь», «Смех»), смерть отца и внезапно свалившаяся на плечи ответственность за большую семью («Весной», «Младость»), бессмысленно ранняя смерть «дамы Шуры», Александры Михайловны Велигорской, первой жены писателя, породившая пессимизм и безысходность произведений 1906-1908 годов («Жизнь человека», «Тьма», «Иуда Искариот»).
Будущий великий писатель родился от графа Николая Ильича Толстого и Марии Николаевны Толстой, урожденной княжны Волконской, 28 августа 1928 года. На втором году от рождения потерял мать, умершую тридцати девяти лет. Учение начал дома, с
© Макарова А.А. © Makarova A.A.
10.01.01 - РУССКАЯ ЛИТЕРАТУРА (ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ), 10.01.03 - ЛИТЕРАТУРА НАРОДОВ СТРАН ЗАРУБЕЖЬЯ (С УКАЗАНИЕМ КОНКРЕТНОЙ ЛИТЕРАТУРЫ) (ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ) 10.01.01 - RUSSIAN LITERATURE (PHILOLOGICAL SCIENCES), 10.01.03 - LITERATURE OF THE PEOPLES OF FOREIGN COUNTRIES (WITH INDICATION OF SPECIFIC LITERATURE) (PHILOLOGICAL SCIENCES)
гувернером-немцем, представленным в «Детстве» под именем Карла Ивановича. Эта скупая биографическая справка приобретает совсем иное звучание в первой книге трилогии - «Детство», где каждый из уже названных - мать, отец, Карл Иванович - и неназванных - брат Володя, сестры, дядька Николай, юродивый Гриша и др. - персонажей становится художественным образом, приобретает общечеловеческую значимость.
В доме № 41 на 2-й Пушкарной улице, построенном в 1874 году Николаем Ивановичем Андреевым, прошли детство и отрочество будущего писателя, формировался характер «буйного орловца». В красивом, большом - в десять комнат - отцовском доме родились братья и сестры Леонида, здесь любимая его «маточка», с которой он на протяжении всей жизни ощущал «самую близкую душевную связь», давала ему первые, не прошедшие даром уроки доброты, самоотверженного служения семье, детям.
И отцовский дом, который Леонид покинул в 1891 году, отправившись в далекий Петербург, и церковь Михаила Архангела, и гимназия, в которой Андреев учился с 1882 года, и населенные «сапожниками, пенькотрепалыциками, кустарями-одиночками и иных свободных профессий представителями» [1, т. 1, с. 44] Посадские, Пушкарные, Стрелецкие улицы станут местом действия многих произведений Андреева. Орловские реалии и люди, с которыми сводила молодого писателя судьба, «отзовутся» в его рассказах «Буяниха», «Баргамот и Гараська», «Ангелочек», «Гостинец», «Алеша-дурачок», «Весенние обещания», в пьесе «Младость», в романе «Сашка Жегулев».
В воспоминаниях Толстого поражает четкость воспроизведения деталей, имеющих решающее значение для передачи душевных переживаний маленького героя: «12 августа 18..., ровно в третий день после дня моего рождения, в который мне минуло десять лет и в который я получил такие чудесные подарки, в семь часов утра Карл Иванович разбудил меня, ударив над самой моей головой хлопушкой - из сахарной бумаги на палке - по мухе» [4, т. 1, с. 11]. Этот прием - психологическую значимость детали - широко использует и Андреев. Создавая портрет героя рассказа «Баргамот и Гараська», «городового бляха №9 20» Баргамота, он отмечает его «непомерную силищу», «достоинство. в сфере внутренней политики», строгость, хозяйственность, «рачительность» [1, т. 1, с. 44), а описание Пушкарной слободы дает представление о жизни не только Орла, но и всей провинциальной России.
Многочисленные «переклички» можно найти и в образах, созданных Толстым и Андреевым, как во второстепенных, так и заглавных. Прежде всего, это маленький герой, стоящий в центре повествования, доброе сердце которого открыто всему живому на свете -природе, животному миру, людям. Николенька Толстого любит своего учителя Карла Ивановича, у которого «добрый немецкий голос», «доброе немецкое лицо» [4, т1, с. 12], «большого приятеля Карла Ивановича» дядьку Николая, приказчика Якова, доезжачего Турку,
юродивого Гришу и, конечно, самых близких - «маман», «папа», братьев, сестер. Трагическим событием в жизни маленького героя становится смерть матери: «Со смертью матери окончилась для меня счастливая пора детства и началась новая эпоха - эпоха отрочества» [4, Т. 1, с. 104].
Кончина матери изменила жизнь всей семьи и приблизила смерть наиболее близкого всей семье и самому Николеньке человека, Натальи Савишны, бывшей крепостной девки Наташки. Судьба Наташки является свидетельством того, что в поэтически воссозданной картине детства есть события и судьбы, которые разрушают эту картину. Гибельность крепостного права состояла не только в том, что судьбой человека распоряжался кто-то другой (за желание выйти замуж Наташка была сослана на скотный двор), но и в духовном рабстве. Сама Наталья просила у сославшего ее дедушки главного героя прощения и клялась, что прежняя «дурь» никогда не повторится. Она, как и ее несостоявшийся муж Фока, «вся жила в барском добре» [4, т. 1, с. 45] и продолжала служить господам до самой смерти.
Для Андреева страшным событием, перевернувшим все его представления о жизни, стала смерть отца. В 17 лет он, романтически настроенный юноша, становится опорой и надеждой большого семейства - матери, младших сестер и братьев. Впервые увидев так близко смерть родного человека, он, еще недавно обдумывающий самоубийство, находит смысл жизни в защите своих близких - «маленьких, и жалких, и одиноких» [1, т. 1, с. 376].
У Андреева, как и у Толстого, только маленькие дети, еще не испытавшие воздействия развращающей реальности, способны следовать в своем мышлении и поступках нравственным законам, и в этом они противопоставлены взрослым. Таковы герой рассказа «Алеша-дурачок» (1898), чье сострадание несчастному Алеше основано на утверждении нравственного, а не социального равенства людей; маленькая Санька из рассказа «В Сабурове» (1899), для которой имеет значение не «красота» безносого Пармена, а его доброта и любовь к ней. Главное в герое рассказа «Валя» (1900) -способность к любви и жертвенности, отсутствующая у взрослых, эгоистичных и жестоких в отношениях друг с другом. Ребенок оказывается способным сделать выбор - остаться с тем, кому он нужнее.
В описании отцов семейства у Толстого и Андреева тоже много сходного. О своем отце Толстой пишет, что «он был человеком прошлого века и имел общий молодежи того века неуловимый характер рыцарства, самоуверенности, любезности и разгула. Две главные страсти его в жизни были карты и женщины» [4, т. 1, с. 37]. Любимым развлечением отца была охота. О характере отца Андреева наиболее ярко говорит эпизод из рассказа «Ангелочек», во многом автобиографичного: застав в кухне спасенного из полыньи мокрого и несчастного дурачка Алешу, отец приказывает «убрать его!», но мольбы сына и, главное, жалость ко всеми гонимому ребенку смягчают сердце
главы семейства, и он разрешает Алеше остаться. Внешняя суровость и внутренняя доброта характерны для обоих отцов.
С пронзительной нежностью и любовью и у Толстого, и у Андреева воссоздан образ матери. У Толстого карие глаза матушки выражали «всегда одинаковую доброту и любовь» [4, т. 1, с. 16] не только к детям, но и ко всему живущему на земле. Вероятно, предчувствие близкой смерти делало ее восприимчивой ко всему прекрасному, к пониманию чувств и переживаний близких ей людей. Когда муж сообщает, что решил оставить при детях выполнившего свою функцию воспитателя, но всей душой привязавшегося к их семейству Карла Ивановича, Наталья Николаевна воспринимает это как должное: в их семье, где все основано на искренности, доброте и благородстве, этого «славного старика» не могли обидеть. Через десятилетия герой повести вспоминает «нежную руку», «милый голос», «грустную, очаровательную улыбку» матери.
Отношение Л. Андреева к матери наиболее полно и ярко раскрывается в эпистолярном наследии. Анастасия Николаевна Андреева была малограмотной женщиной, но это нисколько не мешало её письменному общению с сыном. В одном из писем Андреев признается, что ему «чрезвычайно приятно читать каракулы» [2, с. 211] его «милой маточки» - так чаще всего называет он Анастасию Николаевну в письмах. «А ты очень много чувствуешь и понимаешь, гораздо больше, чем предполагают другие», - так объясняет причину своей откровенности Андреев. Поэтому письма к «маточке» длинные, обстоятельные; в них подробно излагаются события семейной жизни, далеко не всегда радостные, сообщается о здоровье собственном и домочадцев, о том, какая погода за окном, и пр. Свою откровенность в письмах Андреев объясняет следующим образом: «И я всегда так много пишу тебе не потому, что обязан и выполняю скучную повинность, а потому, что мне самому и интересно и нужно тебе писать, - нужно для собственной души» [2, с. 213].
Но жизнь не может быть наполнена только добротой и правдой: встречаются в ней и разочарования. Взрослому человеку детские обиды могут показаться слишком мелкими, не заслуживающими внимания, но для ребенка они оборачиваются серьезными испытаниями. Так, история с Иленькой, над которым зло подшутил Сережа Ивин, избавила героя повести от того «свежего, прекрасного чувства бескорыстной и беспредельной любви» [4, т. 1, с. 69], которое он испытывал к Сереже, и заставила задуматься о причинах собственной жестокости.
У юных героев Андреева гораздо больше причин для разочарований, чем у героев Толстого: среда их обитания более сурова и жестока. Жизнь подвергает их разным испытаниям: для «мальчика» из парикмахерской Петьки («Петька на даче») - это испытание непосильным трудом; для Вали («Валя») - необходимостью выбора между родной - нелюбимой, и неродной - но любимой - матерью; для Сашки («Ангелочек») - между
призрачной красотой, символом которой является восковой ангелочек, и убогой реальностью.
Еще один образ позволяет говорить о «перекличке» в творчестве писателей - образ юродивого. Обычное значение слова «юродъ» - дурак, безумный - приобретает в православии новый смысл. Целями юродства становятся обличение мирских ценностей, навлечение на себя поношений и оскорблений как способ пострадать за грехи людские. Многие, еще при жизни признанные юродивыми, почитаются в русской православной церкви как святые. Среди них Матрона Московская - святая Московская блаженная старица Христа ради юродивая.
В повести «Детство» глава пятая, о юродивом и страннике Грише, так и называется - «Юродивый». Л. Толстой дает подробное описание лица, одежды, голоса, движений Гриши, но особый трепет вызывают его, на первый взгляд, несвязные слова, которые оборачиваются пророчествами. «О-ох жалко! О-ох больно!.. сердечные. улетят», - предсказывает он скорый отъезд юных барчуков. Трагической нотой в повествование врывается его предсказание еще более ощутимой потери: «Жалко!.. улетела. улетит голубь в небо. ох, на могиле камень!» [4 т. 1, с. 26]. Отец и мать по-разному относятся к этой «породе людей». Отец считает, что таких, как Гриша, которые «расстраивают и без того слабые нервы некоторых особ», надо «сажать в полицию» [4., т. 1, с. 28]. Мать же верит и в искренность юродства, и в предсказания юродивого. Николенька явно разделяет жалость и симпатию матери к несчастному Грише. Писатель признается, что впечатление, которое произвел на него Гриша, и чувство, которое он возбудил, никогда не умрут в его памяти, и называет юродивого «великим христианином» [4, т. 1, с. 44].
Униженными и оскорбленными, как у Достоевского, на сходство с которым неоднократно указывали критики (Бабичева Ю.В., Беззубов В.И., Ермакова М.Я., Иезуитова Л.А., Курляндская Г.Б. и др.), у Андреева чаще всего выступают дети. Против своего желания включенные в водоворот взрослой жизни, они лишены детства. Для десятилетнего Петьки («Петька на даче») символом «другой жизни» становится дача, где нет ненавистного хозяина парикмахерской Осипа Абрамовича, постоянных криков «Мальчик, воды!», надоевшего бульвара за окнами, а есть лес, речка, поле, новый друг - гимназист Митя, а главное - свобода. Так и не дождался обещанного гостинца «мальчишка-подмастерье» Семен Пустошкин, а проще - Сениста: напился на пасху Сазонка и забыл про своего друга («Гостинец»). Навсегда исчез из жизни обитателей Пушкарной улицы в Орле несчастный Алеша («Алеша -дурачок»), в которого «влюбился» герой рассказа. И эта «влюбленность» объясняется способностью ребенка сострадать. У взрослых, будь то хозяйка «кадетского корпуса» Акулина, ее сожитель Треплов, дворник Василий, кухарка Дарья или «барин» - отец героя - эта способность к состраданию давно утеряна.
Только дети, еще не испытавшие воздействия демонической реальности, способны следовать в мышле-
10.01.01 - РУССКАЯ ЛИТЕРАТУРА (ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ), 10.01.03 - ЛИТЕРАТУРА НАРОДОВ СТРАН ЗАРУБЕЖЬЯ (С УКАЗАНИЕМ КОНКРЕТНОЙ ЛИТЕРАТУРЫ) (ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ) 10.01.01 - RUSSIAN LITERATURE (PHILOLOGICAL SCIENCES), 10.01.03 - LITERATURE OF THE PEOPLES OF FOREIGN COUNTRIES (WITH INDICATION OF SPECIFIC LITERATURE) (PHILOLOGICAL SCIENCES)
нии и поступках нравственным законам, и в этом они противопоставлены взрослым, - такова главная мысль рассказов Андреева о детях. Сострадание убогому, которое испытывает маленький герой рассказа, зиждется на утверждении нравственного, а не социального равенства людей. Нетерпимость ребенка к несправедливости, лжи, фальши, готовность встать на защиту униженных и оскорбленных сближает маленьких героев Толстого и Андреева.
В русской литературе мы встречаем и другое отношение к юродству и блаженным людям. Так, у И. Бунина в рассказе «Иоанн Рыдалец» «житие святого» далеко от истинной святости. Всю жизнь Иван «скитался и непристоен был. Он долго сидел на цепи в отцовской избе, грыз себе руки, грыз всякого, кто к нему приближался, часто кричал свое любимое: «Дай мне удовольствие! -и был нещадно бит и за ярость свою, и за непонятную
просьбу. Кровавоглазый, с пеной на губах, со всклокоченными волосами, он гонялся за людьми - и люди, крестясь, бежали от него» [3, С. 128-129]. Образы юродивых мы встречаем и в других рассказах Бунина, и отношение к ним остается то же: физическое и духовное отторжение, недоверие к их святости.
Андреев встретился с Толстым «один единственный раз». Эта встреча и смерть Толстого нашли отражение в памфлете «Смерть Гулливера», где Андреев сатирически представил так называемых «учеников» и «почитателей» Толстого, в больших количествах явившихся после смерти писателя, и в очерке «За полгода до смерти». Эти два произведения, посвященные непосредственно Л. Толстому, логично завершают тот диалог в художественном творчестве, который вел Л. Андреев со своим учителем (так называл Л. Андреев Л. Толстого), начиная с ранних своих рассказов.
Библиографический список
1. Андреев Л.Н. Собрание сочинений: В 6 т. Т. 1. М., 1990.
2. Андреев Л.Н. S.O.S.: ATHENEUM-ФЕНИКС, Москва-СПб, 1994.
3. Бунин И.А. Собрание сочинений: В 9 т. Т. 4. М., 1966.
4. Толстой Л.Н. Собрание сочинений: В 22 т. Т. 1. М., 1978.
References
1. Andreev L.N. Collected Works: In6vols. Vol.1.M., 1990.
2. Andreev L.N. S.O.S.: ATHENEUM-PHOENIX, Moscow -St. Petersburg, 1994.
3. Bunin I.A. Collected Works: In 9 volumes. V. 4. M., 1966.
4. Tolstoy L.N. Collected Works: In 22 vols. Vol. 1. M., 1978.
