CC BY
9
о
б
6
!
1
и I
1У1 11(1 § 1 1
>
1
1 Г л •
(Л А§ 1М1 > 1 1
400
450
400
450
400
450
Микрофотограммы спектров флюоресценции 3,10-диметил-3,4-бензпирена (а), 10-метил-3,4-бензпирена (б), 3,6-диме-
тил-3,4-бензпирена (в).
По осям абсцисс. — длина волны (в нм).
В результате определения ПАУ в образцах вод, отобранных на судах, балластной станции, а также в Одесском порту удалось идентифицировать 3,4-беизфенантреи и его метальные производные (1,2-бензперилен). Отдельные образцы вод содержали 3,4-бензпирен, который удалось определить не только качественно, но и количественно (см. рисунок).
При исследовании микроэлементного состава судовых сточных вод выявлено наличие в них элементов с различными лимитирующими показателями вредности. При этом отмечено, что содержание отдельных микроэлементов не различалось в пробах с удовлетворительным и неудовлетворительным (по санитарно-химическим показателям) уровнем очистки стоков.
В пробах морской воды также обнаружены микроэлементы, характеризующиеся санитарно-токсикологическими и органолептическими лими-
тирующими показателями вредности. Средние значения содержания каждого из микроэлементов не превышали ПДК. Однако отношение суммы концентраций никеля, хрома, железа и меди к соответствующим ПДК превышали единицу.
Наш опыт применения методов эмиссионного спектрального анализа и квазилинейчатых спектров позволяет проводить определение загрязняющих компонентов (органических и неорганических) водной среды. Эти методы могут быть использованы в практике госсаннадзора за содержанием микроэлементов и ПАУ в водных объектах.
Применение указанных методов позволяет с
о
высокой точностью достоверности оценить характер загрязненности водоемов в системе гигиенического контроля окружающей среды.
Литература
1. Бабов Д. И., Михайленко В. И., Редькин Ю. Р. // Международная конф. по морской медицине: Труды. — Одесса, 1976.— С. 51.
2. Брицке М. Э. Атомно-абсорбционный спектрохимический анализ. — М., 1982.
3. Вирцавс М. С. // Институт неорганической химии: Конф. молодых науч. работников: Тезисы докладов. — Рига, 1979. —С. 26—28.
4. Войтенко А. М., Михайленко В. И., Редькин Ю. Р., Си-денко В. П. /I Мировой океан. (Всесоюзная конф. «Проблемы научных исследований в области изучения и освоения Мирового океана», 4-я: Секция, 12). — Владивосток, 1983. — С. 6—7.
5. Пилипенко А. Г., Теряецкая А. В. // Химия и технол. воды. — 1980.— Т. 2, №5. —С. 414—451.
6. Смагунов А. Н., Тарасенко С. В., Бадыкина Н. Е., Карпухова О. М. // Журн. аналит. химии.— 1979.— № 2. — С. 338—397.
7. Тепяицкая Т. А. Квазилинейчатые спектры люминесценции как метод исследования сложных природных органических смесей. — М., 1971. — С. 25.
Поступила 14.11.
Обзоры
УДК 614.7 + 628.5]-07([47 + 57]-87)
Г. И. Сидоренко, И. В. Сутокская
О СОВРЕМЕННЫХ ПОДХОДАХ К УПРАВЛЕНИЮ КАЧЕСТВОМ
ОКРУЖАЮЩЕЙ СРЕДЫ ЗА РУБЕЖОМ
НИИ общей и коммунальной гигиены им. А. Н. Сысина АМН СССР, Москва
Проблема загрязнения окружающей среды является глобальной и в той или иной мере (в зависимости от уровня развития) затрагивает все страны независимо от их политической системы. Очевидно, слишком прямолинейно считать, что загрязнение окружающей среды — только следствие и отражение кризиса капиталистической
системы, как утверждалось ранее в целом ряде публикаций. Вероятно, также прошли те времена, когда было модным огульно ругать все, что делается в области охраны окружающей среды за рубежом. Глобальный характер загрязнения нашей общей для всех народов планеты, схожесть тенденций научно-технического прогресса, в ча-
стности к появлению новых загрязняющих факторов окружающей среды, общность закономерностей их действия на организм — все это обусловливает необходимость объективно и по-научному разобраться в тех подходах, которые применяют наши зарубежные коллеги,и попытаться взять то, что может оказаться полезным в наших условиях. Тем более что в последние годы в ряде капиталистических стран отмечается определенное улучшение состояния окружающей среды в результате принимаемых мер, в частности выделения материальных средств на внедрение новой технологии и очистных сооружений и введения новых законов об охране среды.
Например, значительный прогресс в борьбе с загрязнением атмосферного воздуха имеет место во Франции, ФРГ, Великобритании, Швейцарии и других странах Европейского экономического сообщества (ЕЭС), которые принимают активные меры по снижению выбросов сернистого газа и окислов азота, служащих причиной кислых дождей, и по очищению рек Европы. В частности, к 1995 г. в странах ЕЭС предполагается снизить выбросы в атмосферу сернистого газа на 60 % > пыли на 40 % и окислов азота на 40 % [1]- Существенно уменьшилось загрязнение атмосферы окислами углерода и серы в Японии. В отчете за 1985 г. совета по качеству окружающей среды при президенте США [11] отмечается продолжающийся прогресс в очищении атмосферы и природных вод этой страны. Прогресс в деле охраны окружающей среды сами американские специалисты связывают с двумя тенденциями: внедрением новой методологии установления стандартов качества среды на основе концепции риска и все более активным использованием экономических механизмов при управлении качеством окружающей среды.
Следует подчеркнуть, что за рубежом, в частности в США, сейчас сосуществуют традиционный и новый подходы к установлению стандартов качества окружающей среды. Традиционный подход к разработке стандартов аналогичен применяемому в нашей стране и заключается в экспериментальной оценке токсичности химических веществ на животных, в ходе которой устанавливаются недействующие уровни воздействия (вернее, их называют «уровни, при которых не наблюдается эффекта»). Эти уровни и служат основой расчета стандарта с использованием коэффициентов запаса. Однако эта схема, основанная на концепции пороговости, по мнению зарубежных исследователей, имеет ряд серьезных ограничений [13]. Прежде всего нельзя считать, что при переходе от действующей дозы к недействующей (безопасной) риск полностью исчезает, какая-то доля его остается, и она зависит от угла наклона кривой доза — эффект. Серьезные сомнения вызывают также коэффициенты запаса, которые произвольно выбираются токсикологами. И, наконец, указанная схема, как известно, для
ряда веществ не годится, например для канцерогенов. Тем не менее она еще действует и, очевидно, какое-то время еще будет продолжать действовать, но постепенно будет заменена принципиально новой схемой, которая как обязательный элемент включает вероятностную оценку риска. В целом новая схема ставит задачи выявления, количественной характеристики и контроля всех возможных видов опасности воздействия данного вещества на человека [12]. На первом этапе проводится изучение общетоксических и специфических эффектов вещества, при этом зарубежные токсикологи, как и наши специалисты, все большее внимание уделяют отдаленным эффектам. Если расположить все изучаемые эффекты в порядке уделяемого им внимания, то получится следующий ряд: канцерогенность, мутагенность, тератогенность (врожденные дефекты), нарушение репродуктивной функции, нейропове-денческая токсикология, другие специфические эффекты в отношении различных органов и систем.
Следующим этапом после выявления биологических эффектов вещества является анализ связанного с ним риска для здоровья человека. Он заключается в оценке вероятности возникновения тех или иных ситуаций (т. е. создания конкретных уровней загрязнения среды данным веществом) и вероятности проявления изучаемых эффектов при этих ситуациях. Далее дается количественная характеристика риска, т. е. определяется его возможный уровень. Здесь учитываются три основных элемента: активность вещества, фактические уровни его воздействия и чувствительность человеческой популяции. Активность вещества оценивается по результатам экспериментальных исследований и выражается либо в виде ЕД50 (доза, вызывающая искомый эффект у 50% животных), либо в виде вероятности эффекта на единицу дозы. Для определения фактических уровней воздействия вещества в окружающей среде важно выявление источников загрязнения, определение уровней содержания агента в окружающей среде и времени воздействия. При изучении различий в чувствительности человеческой популяции учитываются возраст, пол, генетическая предрасположенность, воздействие других химических веществ и различные социальные факторы, входящие в понятие образа жизни, включая курение.
Перед окончательным установлением стандарта после этапов идентификации риска и его количественной характеристики необходимо провести оценку уровня возможного индивидуального и популяционного риска [5, 6]. Индивидуальный риск — это вероятность проявления того или иного неблагоприятного эффекта в течение года или на протяжении жизни индивида. Попу-ляционный риск — это ожидаемая частота эффекта или заболевания вследствие возможного воздействия на определенном уровне. Следует
отметить, что там, где имеющихся научных данных недостаточно, чтобы оценить риск для здоровья на единицу дозы химического вещества, для оценки опасности вещества может оказаться полезным определение общей нагрузки вещества, т. е. общего количества его, которое воздействует на популяцию на протяжении данного периода. Таким образом, принципиальное отличие старой схемы разработки норматива с введением коэффициентов запаса от новой заключается в том, что при новом подходе вместо концепции недействующих уровней во главу угла ставится вся кривая доза — эффект, а вместо произвольно выбранных коэффициентов запаса дается качественная и количественная оценка возможного риска, связанного с данным веществом.
После количественного определения уровня возможного риска встает задача окончательного установления стандарта, т. е. величины самого норматива. С одной стороны, она определяется чисто биологическими показаниями, так как зависит от вида и тяжести возможных эффектов данного вещества, а также от размера подверженной его воздействию популяции. С другой стороны, должны быть учтены различные социальные и экономические факторы, а также приоритетность других задач здравоохранения. Для учета всех этих факторов применяется экономический анализ типа затраты — польза (стоимость — выгода), риск — польза и риск — затраты, где достигаемая выгода охраны здоровья населения и окружающей среды или снижения риска взвешивается против требуемых для этого материальных затрат. Такой подход применяется, например, для ряда токсичных веществ промышленного происхождения, пестицидов, загрязнителей пищевых продуктов.
В других случаях, в частности для канцерогенных веществ, окончательный этап установления стандарта после определения величины возможного индивидуального и популяционного риска заключается в определении уровня приемлемого (допустимого) риска [14, 15]. Вплоть до этого момента всю информацию получают на строго научной основе, поэтому оценки риска того или иного вещества, проведенные различными учеными и даже в разных странах, как правило, количественно не различается. Однако этап определения уровня приемлемого риска относится уже к сфере принятия решений, т. е. к сфере политической. Таким образом, вышеописанная новая схема разделяет задачи научной оценки возможного риска и определения уровня приемлемого риска, которое не входит больше в обязанности ученого. Это отражает растущее за рубежом мнение о том, что наука самостоятельно не может и не должна решить, что допустимо или безопасно для общества. Ученые должны сосредоточиться исключительно на научных проблемах оценки риска и быстрейшем заполнении существующих пробелов в фундаментальных зна-
ниях относительно действия вредных факторов на организм, а лица, отвечающие за принятие решений, устанавливают допустимые уровни риска с учетом самых разнообразных факторов.
Уровень приемлемого риска составляет в среднем для целей регламентирования токсичных веществ 10~7—Ю-5 случаев (т. е. вероятность проявления эффекта) на протяжении жизни. Однако для канцерогенных агентов (например, трига-лометанов, винилхлорида, радионуклидов) допускается уровень индивидуального риска выше Ю-4 случаев на протяжении жизни. Что касается размера защищаемой популяции, то ее уровень варьирует в зависимости от цели и вида разрабатываемого стандарта Например, стандарт качества воздуха США для озона, ориентированный на защиту наиболее подверженного контингента населения (больные астмой, хроническим бронхитом или эмфиземой — 3—5 % ), требует защиты 99 % этого контингента. Для свинца это требование касается 9Э,5 % подверженного детского контингента. Вообще же вопрос о том, какой процент подверженной популяции необходимо защищать (99,95 % или менее), решается по усмотрению административных органов на основании рекомендаций назначаемых ими экспертов [12].
В США органом, ответственным за управление качеством окружающей среды и установление стандартов, является Агентство по охране окружающей среды (ЕРА), которое только в августе 1986 г. опубликовало сразу 5 документов по методологии оценки риска для канцерогенов, мутагенов, тератогенов и смесей химических веществ [7]. Согласно законодательству США, в частности Закону о чистом воздухе, после того как сделано заключение о том, что данное вещество является опасным для здоровья и подлежит регламентированию, ЕРА должно в течение года установить окончательные требования к нему, т. е. разработать стандарт для этого вещества описанным выше путем. Это, правда, не значит, что этот пункт выполняется. Так, например, с 1970 по 1976 г. ЕРА к 7 ранее существующим стандартам ввело только 4 новых стандарта (асбест, бериллий, ртуть, винилхлорид), в течение последующих 4 лет к этому был добавлен только 1 стандарт на выбросы бензола, а во время первого срока правления администрации Рейгана было введено 2 стандарта (на выбросы радионуклидов и мышьяк). Правда, в последние годы ЕРА активизировало свою работу и, в частности, должно было к началу 1986 г. охватить еще 22 вещества, и это при том, что всего за прошедшие годы учеными США была проведена токсикологическая оценка нескольких сотен химических соединений [8].
Наряду с разработкой стандартов для тех или иных химических веществ на основании результатов экспериментальных лабораторных исследований в последнее время ЕРА обратилось к ис-
следованиям, представляющим определенный отход от обычного направления деятельности по регламентированию качества окружающей среды в США. Раньше ЕРА делало основной упор на разработку законов, регламентирующих загрязнение отдельных сред (воды, атмосферного воздуха). Сейчас оно пытается сосредоточить свое внимание на тех токсичных веществах, которые могут представлять опасность в малых трудно-обнаруживаемых количествах и способны мигрировать из одной природной среды в другую. В связи с этим было начато комплексное исследование содержания токсичных веществ в воздухе, поверхностных и подземных водах и почве в одном из районов штата Калифорния (долина Санта Клара) [17]. Это исследование рассчитано на 2 года и оценивается в 1 млн. долларов США. В первый год исследования (1984 г.) было запланировано выявить источники поступления изучаемых веществ (из предварительного списка 1800 химических веществ было отобрано 20 реально опасных для этого района соединений, главным образом тяжелые металлы, пестициды, органические соединения), пути их миграции в окружающей среде, подверженность человека их воздействию и вероятность различных неблагоприятных воздействий на здоровье. В 1985 г. должна была быть разработана стратегия регулирования риска этих соединений, причем эта задача была возложена на существующие правительственные органы без создания новых агентов (кроме ЕРА, в США вопросами регламентирования химических веществ занимаются еще управление по контролю, за качеством пищевых продуктов и медикаментов, комитет по безопасности потребитель-ких товаров, управление по профбезопасности и охране здоровья и министерство сельского хозяйства).
Другим инструментом управления качеством окружающей среды в США, помимо регламентирования вредных химических веществ, является процедура, получившая название «оценка возможного воздействия на окружающую среду». Юна функционально аналогична нашей экологической экспертизе и касается главным образом вновь проектируемых объектов, промышленных предприятий, горных выработок, водохранилищ, т. е. всех крупных проектов, которые могут оказать то или иное воздействие на окружающую реду. Этот инструмент (сокращенно Е1А), который был впервые введен Национальным Законом США о политике в области окружающей реды 1969 г., предусматривает проведение широкого анализа всех возможных последствий данного проекта для физической (абиотических компонентов), экономической (природной флоры и фауны) и социальной среды (включая воздействие на здоровье человека и экономику) [9]. Заключительным этапом такого анализа являет-
я подготовка заключения о возможном воздеи-твии на окружающую среду («Environmental
Impact Statement»), в котором взвешена стоимость данного проекта для общества (причем в отличие от анализа стоимость — выгода эта стоимость, как правило, не может оцениваться в денежном выражении) и которое служит основанием для дальнейшего разрешения или запрета проекта [10].
Инструмент EIA, внедренный впервые в США, получил определенный отклик в других капиталистических странах, в частности в странах ЕЭС, а также Канаде, Австралии, Японии, где он сначала применялся главным образом для экономической оценки крупных проектов в качестве дополнительного элемента к существующим механизмам принятия решений. В последние годы Европейское сообщество разработало проект директивы, которая гласит, что наилучшая политика в области окружающей среды — это предупреждение загрязнения или образования другого вредного фактора среды в самом источнике, а не исправление уже проявившихся неблагоприятных последствий. В связи с этим предусматривается обязательное введение определенных элементов EIA во всех странах — членах сообщества.
Такого рода анализ, проводимый на более широкой основе, может использоваться также при оценке планов экономического развития регионов с учетом роста численности населения, характера производства и потребления и влияния изменений всех этих факторов на уровень загрязнения окружающей среды [16]. Понятно, что прогностический анализ возможных последствий для окружающей среды планов экономического развития, связанный с оценкой альтернативных решений, необычайно сложен и должен проводиться лишь на системной основе. Поэтому подчеркивается необходимость того, чтобы подбираемая для этой цели группа экспертов была действительно междисциплинарной, а не многодисциплинарной, т. е. попросту собранием представителей многих специальностей.
Таким образом, все предусматриваемые законодательные меры, регламентирующие качество окружающей среды за рубежом, можно разделить на две группы: на те, которые направлены на снижение или полное исключение реально существующего загрязнения (например, стандарты для тех или иных химических веществ), и те, целью которых является предупреждение потенциальной опасности для окружающей среды и здоровья человека (к ним можно отнести и только что рассмотренный механизм предварительной оценки возможного воздействия новых проектов на окружающую среду).
В заключение рассмотрим еще два подхода, используемых в практике охраны окружающей среды за рубежом, не совсем бесспорные с морально-этической точки зрения.
Первый относится к сфере экономических механизмов регулирования качества окружающей среды и касается загрязнения атмосферного воз-
духа. Закон США о чистом воздухе (1970 г.) предусматривает для семи наиболее важных групп загрязнителей воздуха (взвешенные частицы, окислы серы, моноокись углерода, двуокись азота, озон, углеводороды и свинец) установление так называемых «первичных стандартов» (направленных на защиту здоровья человека) и «вторичных стандартов» (для защиты общего благополучия общества), а кроме того, разработку стандартов на выбросы этих веществ загрязняющими объектами. В соответствии с этим Законом штаты разрабатывают свои собственные программы мероприятий, позволяющие выполнить предъявляемые им требования. Наряду с такими традиционными подходами, как изменение технологии и применение воздухоочистных установок, был предложен так называемый «рыночный подход», предусматривающий продажу разрешений на выбросы и возможность различных манипуляций с этими разрешениями [2]. Например, в рамках одной и той же фирмы все принадлежащие ей загрязняющие объекты рассматриваются как единый источник загрязнения, и если один объект превышает установленный предельно допустимый выброс, то это превышение может быть компенсировано путем снижения выброса на другом предприятии. Конечная цель заключается в том, что общий выброс в одном и том же районе не приводил к превышению установленных стандартов качества атмосферного воздуха. Возможны также сделки между соседними фирмами, когда одна может превышать допустимый выброс за счет другой, которая получает за это соответствующую компенсацию. Позднее был предложен даже своеобразный «банковский подход», когда, регулярно осуществляя выброс ниже установленной величины, предприятие может как бы накопить эту экономию и потом продать ее другому предприятию или фирме. Так, летом 1981 г. американская фирма «Borden Со.» купила у фирмы «Goodrich Со.» сэкономленное последней подобным путем разрешение на выброс 25 т гекса-хлорбензола, получив при этом значительную выгоду. Стоимость разрешения составила 2500 долларов на тонну, в то время как внедрение технических средств для снижения выброса обошлось бы фирме в 5800 долларов на тонну [2]). Помимо США, рыночный подход начинает все шире применяться в западноевропейских странах, в частности в Великобритании [4].
Такие операции с разрешениями на выброс производят, мягко говоря, странное впечатление, поскольку получается, что фирмы побогаче могут позволить себе откупиться от своего долга перед обществом и, заплатив побольше, загрязнять после этого окружающую среду со спокойной совестью. Такой торгашеский подход свидетельствует об общем моральном климате в стране и вызывает определенные ассоциации с решением разделить весь путь олимпийского огня во время проходившей в США Олимпиады-84 на отдель-
ные участки и по большой цене продавать желающим право нести олимпийский факел наэтю участках.
Такой же уязвимой с морально-этической точ^ ки зрения является и практика экспорта вред] ных для окружающей среды и здоровья челове ка производств из капиталистических промынь ленно развитых стран в развивающиеся страны а также экспорта ядохимикатов, запрещенных и применению в развитых странах. Развивающиеся страны потребляют менее производимых в мире пестицидов, тем не менее на эти страны при^ ходится 3/4 всех связанных с пестицидами несчал стных случаев [3]. По имеющимся данным, еже] годно в странах третьего мира регистрируется отравление пестицидами 375 тыс. человек, из ни^ 10 тыс. случаев со смертельными исходами. При этом эти данные не отражают такие отдаленные эффекты, как рак, врожденные уродства и бес] плодие в результате воздействия пестицидов В то же время наблюдается постоянный рост ввоза и потребления пестицидов в развивающих] ся странах: например, в Африке с 1964 по 1974 г этот показатель возрос на 500 % • Одна из при] чин такого явления — ужесточение требований ¡1 пестицидам в промышленно развитых странах что заставляет все большее число фирм искаты рынки сбыта в странах третьего мира.
Крупнейшими экспортерами пестицидов явля] ются США и Великобритания, при этом экспор-^ тируются такие полностью или частично запрен щенные в этих странах и высокотоксичные пес\ тициды, как паратиоэтил, дисульфотон, тербу-1 фос и др. Их продают в неправильно маркирован] ных контейнерах или вообще без этикеток. Такая практика вызвала резкое осуждение даже внутри стран-экспортеров; в частности, в США было вы-] двинуто требование, чтобы агрохимические фирн мы либо вообще прекратили торговые связи са странами, где нет законодательства, регламенти] рующего применение пестицидов, либо взяли на себя полную ответственность за обеспечение без] опасного применения экспортируемых ими пес] тицидов в странах-импортерах.
Таким образом, развитые капиталистические страны не гнушаются никакими средствами, что] бы избавиться от загрязнения собственной окру] жающей среды за счет развивающихся стран и не упустить при этом своих прибылей. Здесь чет] ко выступает политический аспект проблемы, по] скольку на осуществление всей деятельности пс| охране окружающей среды за рубежом явный от] печаток накладывает классовая структура обще] ства, и в ситуациях, когда сталкиваются интере] сы охраны окружающей среды и здоровья насе] ления и интересы капитала, нередко побеждаю-п последние. В этой связи хочется процитироватн всегда актуальные слова В. И. Ленина, который приложимы ко многим ситуациям, включая и рас] сматриваемую нами: «Люди всегда были и всегда будут глупенькими жертвами обмана и самооб]
мана в политике, пока они не научатся за любыми нравственными, религиозными, политическими, социальными фразами, заявлениями, обещаниями разыскивать интересы тех или иных классов» 1.
Как показали последние годы, наша страна умеет, не идя на политические компромиссы, сотрудничать в области науки и обмениваться полезным опытом с капиталистическими странами. Поэтому целесообразно, не упуская из виду этот идейно-политический аспект, объективно разобраться в используемых за рубежом подходах. Очевидно, что далеко не все в указанных подходах приемлемо для нас, но какое-то рациональное зерно найти можно. В частности, для целей прогноза представляет несомненный интерес вероятностная оценка опасности вещества и возможного ущерба для здоровья при тех или иных уровнях загрязнения им окружающей среды. В то же время намного сложнее вопрос об использовании концепции приемлемого риска в качестве основы установления гигиенических нормативов, которые, как известно, нацелены на предупреждение какого-либо риска для здоровья.
Мы не можем также согласиться с той пассивной ролью, которая за рубежом отводится ученым в деле формирования политики в области охраны окружающей среды. При оценке экономических подходов мы считаем, что главное — это найти разумное равновесие между интересами дальнейшего социально-экономического развития общества и интересами охраны здоровья человека. При этом основной посылкой является то, что при ориентации только на экономические показатели без учета научно установленных регламентов все затраты на оздоровление окружающей среды могут оказаться неоправданными, поскольку при этом не будет достигнута главная цель — обеспечение безопасных для здоровья уровней загрязнения среды.
В отечественной литературе уже делались отдельные попытки разобраться в концепции риска, но сейчас настало время вновь серьезно заняться этим вопросом. Тем более что все активно развиваемые в последнее время за рубежом концепции, в первую очередь концепции риска, неоднократно отражены в документах различных международных организаций: руководствах ВОЗ, ЮНЕП (Программа ООН по окружающей среде), МПБХВ (Международная программа по безопасности химических веществ) и др. Именно поэтому указанные концепции требуют самого внимательного рассмотрения советскими специалистами, с тем чтобы они могли сформировать и
1 Ленин В.. И. Поли, собр. соч4 Т. 23.—С. 47.
представить международной научной общественности свое обоснованное мнение о них. Известно, что мнение советских ученых оказывает большое влияние на представителей зарубежной науки и в последнее время все больше учитывается при подготовке международных документов по различным проблемам. Так, гигиенисты СССР принимали участие в разработке документа ВОЗ по принципам и методам оценки токсичности веществ, руководства ВОЗ по критериям качества питьевой воды, которое было подготовлено вместо существовавших международных и европейских стандартов качества питьевой воды, и других документов. Таким образом, обоснованное мнение советских ученых может влиять на рекомендации, включаемые в важные международные документы, что будет способствовать повышению престижа отечественной науки в международном масштабе. В то же время эта работа должна быть полезной также и для дальнейшего повышения эффективности охраны окружающей среды и здоровья населения, без чего невозможно решение поставленной XXVII съездом КПСС задачи ускорения социально-экономического развития страны.
Литература
1. Atmospheric pollution. EEC proposals aim for a 60 % reduction in S02 emissions. // Sulphur. — 1984. — N 171. —P. 40—41.
2. Brady G. L. // J. environ. Management. — 1983. — Vol. 17, N 1. —P. 63—79.
3. Caufield K. // New Sei. — 1984. — Vol. 103, N 1417.— P. 15—17.
4. Come buy my pollution // Chem. a. Industr.— 1986.— N 9. — P. 298.
5. Cothern R. C. // Regulat. Toxicol. Pharmacol. — 1984. —Vol. 4, N 3. —P. 265—274.
6. Cothern R. C., Coniglio W. A., Marals W. L. // Environ. Sei. Technol.— 1986. —Vol. 20, N 2. — P. Ill— 116.
7. Dowd R. M. // Ibid. —P. 981—983.
8. EPA to decide on air toxics // Chem. Eng. — 1983.— Vol. 90, N 25. — P. 29—29.
9. Erickson P. Environmental Impact Assessment: Principles and Applications. — New York, 1984.
10. Garner J. F., O'RLordan T. // Geograph. J. — 1982. — Vol. 148, N 3. —P. 343—361.
11. New trends seen in environmental protection//Chem. Eng. News. — 1976. —Vol. 64, N 9. — P. 27—28.
12. Omenn G. S. // Teratogenes. Carcinogenes. Mutagenes. — 1984. — Vol. 4. N 1. —P. 1 — 14.
13. Rodricks J. V.f Tardiff R. C. // Chem. Technol. — 1984. —N 7. —P. 394—397.
14. Samuels S. W., Adamson R. H. // J. nat. Cancer Inst. (Wash.).— 1985. —Vol. 74, N 4. — P. 945—951.
15. Siel ken R. L. // Regulat. Toxicol. Pharmacol — 1985.— Vol. 5, N 2. —P. 175—181.
16. Suzuki Y., Ito К. II Int. J. environm. Stud.— 1977.— Vol. 10. —P. 91—99.
17. Toxic substances: Santa Clara Valley study under way// Chem. Eng. News. — 1984. — Vol. 62, N 35. — P. 3.
Поступила 19.11.86
