CC BY
133
2005
ВЕСТНИК САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКОГО УНИВЕРСИТЕТА
Сер. 9. Вып. 4
ВОСТОКОВЕДЕНИЕ
К. С. Крючкова
О СОДЕРЖАНИИ ПОНЯТИЯ «ВОСТОЧНЫЙ ТУРКЕСТАН» И ТОПОНИМА СИНЬЦЗЯН
В 1759 г. Восточный Туркестан (именуемый также Кашгарией) вслед за Джунгарией был завоеван цинским Китаем. В китайских источниках это событие получило название «умиротворение мятежей», после которых указанная территория вошла в состав империи Цин под названием Синыдзян (в переводе с китайского «новый край», «новая граница»). Синыдзян обретает статус провинции в 1884 г. 1 октября 1955 г. в молодой КНР был образован Синьцзян-Уйгурский автономный район (СУАР).1
Синьцзян-Уйгурский автономный район КНР (или просто Синьцзян) находится на северо-западной окраине Китая, занимает срединное положение в Евразии, его площадь -1,7 млн кв. км или одна шестая часть территории Китая. Автономный район имеет сухопутную границу протяженностью 5600 км, сопредельную с 8 странами. По статистическим данным 2000 г. население Синьцзяна составляло 19,25 млн чел., из них почти 11 млн -неханьцы.2
На сегодняшний день в КНР понятие «Восточный Туркестан» не используется в качестве географического, а употребляется лишь в контексте сообщений об организациях, целью которых является создание независимого государства Восточный Туркестан. В России и за рубежом Восточным Туркестаном зачастую именуют территорию нынешнего Синьцзян-Уйгурского автономного района КНР.
В энциклопедическом словаре Ефрона 1892 г. Восточный Туркестан определяется как «политический термин, до некоторой степени соответствующий географическому -Таримский бассейн, взамен прежних: более распространенного - Малой Бухарей и менее известных - Алтышара и Джеттышара. Восточный Туркестан обнимает собой территорию не только обладающую естественными границами, но и населенную одной расой, исповедующей одну религию, говорящей одним языком и, несмотря на свое разделение на естественные центры (округа), имевшую общую историю и судьбу В настоящее время Восточный Туркестан составляет часть СиЦзяньской провинции Китайской империи».3
Термин «Восточный Туркестан» в отечественной науке был введен в оборот Н.Я. Бичуриным для всей территории Джунгарии и Кашгарии. «Восточный Тюркистан, доселе неправильно называемый Малою Бухареей (бохарцы принадлежат к персидскому народу, а жители Восточного Тюркистана считаются коренными тюрками) на востоке граничит с Монголией, на западе с Кыргызцами; от Тибета отделяется Южными, Чжун-гарии Небесными горами»4, - писал он.
О.В. Зотов в своей монографии «Китай и Восточный Туркестан в ХУ-ХУШ вв.» говорит о том, что «в настоящее время топоним "Восточный Туркестан", как правило,
О К.С. Крючкова, 2005
охватывает территорию в пределах Синьцзян-Уйгурского автономного района». «Горные хребты Восточного Тянь-Шаня делят регион на две неравные по площади области -Джунгарию (примерно треть СУАР) и Кашгарию (две трети)». Ученый отмечает, что существуют различные точки зрения на то, какие территории входят в состав Восточного Туркестана: СУАР в целом или только Кашгария. О.В. Зотов замечает, что «термин "Восточный Туркестан" появился на Западе в научной среде в первой половине XIX в.».5
Расширительно для всего региона современного СУАР, по мнению Д.В. Дубровской, этот термин может быть использован со времени «практически полного уничтожения Цинами в 1758 г. Джунгарского ханства и почти поголовной резни населения Джун-гарских степей. Вслед за этим остатки населения были тюрканизированы и таким образом пришли в соответствие с обобщенным названием "Восточный Туркестан"». Поэтому Д. Дубровская в своей работе «Судьба Синьцзяна» «во избежание историко-географи-ческой путаницы» Восточным Туркестаном обозначает территорию только Кашгарии, «ограниченной Тянь-Шанем на севере и Куньлунем на юге».6
В отечественной науке традиционен подход с точки зрения исторических периодов. Для Х1Х-ХХ вв. термин «Восточный Туркестан» относится ко всему Синьцзяну, для более ранних исторических периодов - лишь к Кашгарии.
В КНР наименование «Восточный Туркестан», имея особое политическое звучание, как топоним в официальных источниках не используется. 21 января 2002 г. пресс-канцелярией Госсовета КНР был опубликован доклад «Террористическим силам "Восточного Туркестана" не уйти от ответственности за преступления».7 В этом докладе излагается официальный подход к проблеме сепаратизма в СУАР, обострившейся с 90-х годов XX в. «После того как была сфабрикована теория о Восточном Туркестане, сепаратисты всех мастей стали под его вывеской развертывать деятельность, направленную на осуществление сумасбродного плана создать государство Восточный Туркестан», -говорится в докладе и подчеркивается, что «Восточный Туркестан не является простым географическим понятием, а представляет собой политическое понятие, выдвинутое некоторыми старыми колонизаторами в целях расчленения Китая».8
Вслед за указанным докладом, в мае 2002 г. пресс-канцелярией Госсовета КНР была опубликована Белая книга «История и развитие Синьцзяна». Четвертый раздел Белой книги под заголовком «Как возник вопрос о "Восточном Туркестане" более подробно излагает позицию, заявленную в докладе.9
В первых трех главах Белой книги («Синьцзян издревле является районом компактного проживания многих национальностей», «Сосуществование и распространение многих религий в Синьцзяне» и «Испокон веков Синьцзян находится под управлением центрального правительства Китая») в традиционном для исторической науки Китая стиле излагаются доказательства полной несостоятельности аргументов, выдвигаемых сепаратистами. Вместе с тем дается объяснение причин и истоков появления таких требований со стороны оппозиционных официальному Китаю сил: «В средневековье в арабских географических книгах появилось понятие "Туркестан", которое означало "владения тюрков" и подразумевало земли к северу от реки Сир и сопредельные с ними восточные земли Средней Азии. По мере исторической эволюции и самоопределения современных национальностей Средней Азии географическое название "Туркестан" к XVIII в. почти исчезло, в книгах того периода его в основном не использовали. В начале XIX столетия вместе с углублением системы колониализма и экспансии в Средней Азии со стороны империалистических держав вновь появилось и слово "Туркестан". В 1805 г. русский миссионер Димковский в своем отчете о деятельности миссии тоже использовал название "Туркестан", описывая с географической точки зрения Среднюю Азию и Таримскую
впадину в Синыдзяне Китая. А так как история, язык и обычаи этих двух районов отличались, и политическая принадлежность у них была разная, то он называл "Восточным Туркестаном" Таримскую впадину в Синыдзяне Китая ... называл эти земли и "китайским Туркестаном"».10
Согласно традиционным внешнеполитическим установкам в Китае считают, что Синьцзян, начиная с династии Западная Хань (206 г до н.э. - 8 г. н. э.), является неотъемлемой частью единого многонационального Китая." Это отражено в Концепции национальной политики КНР, Белой книге «История и развитие Синьцзяна», ранее упомянутом докладе Госсовета КНР и в учебниках по истории. Если проследить территориальные изменения по историческому атласу Китая, то и здесь можно увидеть, что, начиная с династии Западная Хань, территория наместничества Западного края Китайской империи простирается на севере до оз. Балхаш включительно, на западе до места, где сегодня находится г. Ташкент, на юге охватывает весь Памир. Название территории «Восточный Туркестан» применяют лишь относительно определенного исторического периода. Считается, что в период правления династии Суй (581-618 гг.) «после 583 г. Туркестан разделяется на Восточный и Западный». Кроме того, считается, что с этого времени центральное правительство Китайской империи укрепляет свое господство на данной территории.12 В отношении более позднего периода название «Восточный Туркестан» не используется.
В начале XX столетия, говорится в Белой книге, «ничтожное число синьцзянских раскольников и религиозных экстремистов под влиянием мирового религиозного экстремизма и национального шовинизма, основываясь на высказываниях старых колонизаторов, решило политизировать нестандартное географическое название "Восточный Туркестан" и выдумало некую "идейно-теоретическую концепцию" о том, что, мол, "Восточный Туркестан" испокон веков является самостоятельным государством. С 90-х годов XX в. внутренние и внешние силы за "Восточный Туркестан" перешли к раскольнической подрывной деятельности, основными методами которых стали теракты».13
Когда в КНР говорят об организациях и движениях под общим названием «Восточный Туркестан», то имеют в виду организации, находящиеся за рубежом и стоящие, как они заявляют, на защите «национальных прав народов Восточного Туркестана» (Синьцзяна), а также террористические организации за рубежом и в Китае, провозглашающие те же цели. Методы этой борьбы различны.
Официальный Китай зачастую использует упрощенную формулировку - террористы и сепаратисты «Восточного Туркестана», не разделяя движения сепаратистов на правозащитные и террористические. Это можно объяснить сложностью установления критериев для обозначения статуса каждого из таких движений, ведь деятельность ни одной из таких организаций не является законной на территории КНР. Кроме того, достаточно сложно установить взаимоотношения всех этих организаций, источники их финансирования и степень причастности к террору.
Насколько для официального Китая неприемлемо географическое обозначение названной территории Восточным Туркестаном, настолько остро воспринимается сепаратистами нынешнее географическое обозначение Синьцзян. Кроме того, в современной китайской исторической литературе, в связи с угрозой сепаратизма, все более явственным и настойчивым становится акцент на тесную и неразрывную историческую связь между собственно Китаем и Синьцзяном. Многие отечественные и западные исследователи Синьцзяна, уважая право КНР на территориальную целостность и неприкосновенность государственных границ, все же подчеркивают тот факт, что «народы Синьцзяна фактически проживали в небольших самостоятельных государствах-оазисах, а их связь с Китаем была намного слабее, чем связь с родственными народами Центральной Азии -
казахами, узбеками, кыргызами, с которыми они были духовно объединены мусульманской религией».14 И сегодня такое родство имеет немаловажное значение, что осознается как за рубежом, так и в КНР.
В отличие уже от устоявшегося мнения, что население Синьцзяна в прошлом и настоящем тяготело к своим соседям в Центральной Азии, американский ученый Джас-тин Рудельсон, в течение нескольких лет проводивший полевые исследования в Синь-цзяне и занимающийся проблемой уйгурского национализма, высказал несколько иное мнение относительно географических и демографических особенностей указанного региона. Новизна его исследования в том, что Синьцзян не рассматривается, как это было принято ранее, в качестве цельной в географическом и культурном отношении территории. Ученый настаивает на том, что Синьцзян состоит из четырех регионов, каждый из которых был и остается подвержен влиянию различных сопредельных культур. Хотя Синьцзян с четырех сторон и окружают высокие горы, а препятствия для естественного преодоления расстояния между оазисами в самом Синьцзяне либо отсутствуют, либо гораздо менее значительны, но исторически сложилось так, по мнению Д. Рудельсона, что более важными и частыми были контакты с соседями из сопредельных стран (Индия, Пакистан, Афганистан, Киргизия, Таджикистан, Казахстан и Россия), чем между населением оазисов Синьцзяна. Таким образом, Джастин Рудельсон предлагает вывод, что ранее оазисы были практически изолированы друг от друга и ориентированы вовне.15
Начиная с конца XX в. как зарубежные, так и китайские исследователи все больше внимания обращают на культурно-исторические, географические и демографические особенности Синьцзяна, по праву сознавая важность геостратегического положения данного региона для КНР.
Итак, географическое понятие «Восточный Туркестан» охватывает примерно территорию нынешнего СУАР КНР. На западе это понятие появилось в первой половине XIX в., немного позже вошло в научный оборот в России. На сегодняшний день этот топоним также используется в России и за рубежом (кроме КНР) как обозначение региона с единым культурно-историческим содержанием. В КНР отрицают данное географическое обозначение в связи с угрозой территориальной целостности КНР, исходящей от намерений сепаратистов СУАР создать независимое государство в указанном регионе.
1 Синьцзян. Пекин, 2000. С.1 (на кит. яз.).
2 Белая книга: История и развитие Синьцзяна. 2002. http://china consulate.khv.ru (18.11.2003) (на кит. яз.).
3 Восточный Туркестан // Энциклопедический словарь И.А. Ефрона. СПб., 1892. Т. 7. С. 305.
4 Бичурин Н.Я. Статистическое описание Маньчжурии, Монголии, Восточного Тюркистана и Тибета. СПб., 1842. С. 120.
5 Зотов О.В. Китай и Восточный Туркестан в XV-XVIII вв. М., 1991. С. 3-7.
6 Дубровская Д.В.Суцьба Синьцзяна. Обретение Китаем «новой границы» в конце XIX в. М., 1998. С. 10-11. 'Террористическим силам «Восточного Туркестана» не уйти от ответственности за преступления. 2002.
http:// www.news.xinhua.com (22.12.2003) (на кит. яз.).
8 Там же.
9 Белая книга: История и развитие Синьцзяна.
10 Там же.
11 Синьцзян. С. 1 (на кит. яз.).
12 Краткий исторический атлас Китая. Шанхай, 1991 (на кит. яз.).
13 Белая книга: История и развитие Синьцзяна.
14 Чжэн Кунфу. Синьцзян-Уйгурский вопрос и его развитие. Алматы, 2001. С. 9.
15 Rudelson J.J. Oasis identities: Uyghur nationalism along China's Silk Road. New York, 1997. P. 17.
Статья поступила в редакцию 17 октября 2005 г.
