CC BY
61Закон и право. 2022. № 3. С. 160-163. Law and legislation. 2022;(3):160-163.
Научная статья УДК 343.1
https://doi.org/10.24412/2073-3313-2022-3-160-163
NIION: 1997-0063-3/22-160 MOSURED: 77/27-001-2022-3-360
О некоторых проблемах осуществления контроля за соблюдением условий избрания домашнего ареста (по результатам экспертного опроса)
Рустам Мухамедович Жиляев1, Ранис Рауфович Сайфуллин2
1-2 ФКУ НИИ ФСИН России, Москва, Россия
Аннотация. В основу статьи легли результаты экспертных опросов, проведенных в 2017 и 2021 годах среди сотрудников уголовно-исполнительной системы Российской Федерации, непосредственно занятых в деятельности по контролю за соблюдением лицами, помещенными под домашний арест, условий избрания домашнего ареста и запретов определенных действий. Исследования позволили выделить проблемы правового, технического и организационного характера, возникающие при осуществлении контроля за данной мерой пресечения.
Ключевые слова: домашний арест, уголовно-исполнительная система, условия избрания домашнего ареста.
Для цитирования: Жиляев Р.М., Сайфуллин Р.Р. О некоторых проблемах осуществления контроля за соблюдением условий избрания домашнего ареста (по результатам экспертного опроса) // Закон и право. 2022. № 3. С. 160—163. https://doi.org/10.24412/2073-3313-2022-3-160-163.
Original article
About some problems of control implementation for compliance with the conditions of election of house arrest (according to the results of an expert survey)
Rustam M. Zhilyaev1, Ranis R. Saifullin2
1 2 FKU Research Institute of the Federal Penitentiary Service of Russia, Moscow, Russia
Abstract. The article is based on the results of expert surveys conducted in 2017 and 2021 among employees of the penal system of the Russian Federation directly involved in monitoring compliance by persons placed under house arrest with the conditions for choosing house arrest and prohibitions on certain actions related to domestic arrest. The conducted surveys made it possible to single out a number of problems of a legal, technical and organizational nature that arise when exercising control over this preventive measure.
Keywords: house arrest, penal enforcement system, conditions for the election of house arrest.
For citation: Zhilyaev R.M., Saifullin R.R. About some problems of control implementation for compliance with the conditions of election of house arrest (according to the results of an expert survey) // Law and legislation. 2022;(3): 160—163. (In Russ.). https://doi.org/10.24412/2073-3313-2022-3-160-163.
В2021 г. исполнилось 20 лет с момента принятия Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации от 18 декабря
© Жиляев Р.М., Сайфуллин Р.Р. М., 2022.
2001 г. № 174-ФЗ, которым в уголовный процесс была возвращена мера пресечения в виде домашнего ареста (ст. 107), исключенная из Основ уголовного судопроизводства Союза
ЗАКОН И ПРАВО • 03-2022
ССР и союзных республик в 1958 г., а затем из УПК РСФСР 1960 г.
С 2001 г. первоначальная редакция ст. 107 УПК РФ претерпела значительные изменения, некоторые из которых рассмотрим ниже.
Домашний арест в редакции Федерального закона от 7 декабря 2011 г. № 420-ФЗ предполагал полную либо частичную изоляцию подозреваемого и (или) обвиняемого (далее — обвиняемый) в жилом помещении, а в некоторых случаях — в лечебном учреждении с возложением определенных ограничений и (или) запретов и осуществлением контроля.
К числу подобных запретов и (или) ограничений закон (ч. 7 ст. 107 УПК РФ) отнес: выход за пределы жилого помещения; общение с определенными лицами; отправку и получение почтово-телеграфных отправлений; использование средств связи и информационно-телекоммуникационной сети Интернет.
Функции по контролю за нахождением обвиняемого в месте исполнения домашнего ареста и за соблюдением им наложенных судом запретов и (или) ограничений были переданы уголовно-исполнительной системе Российской Федерации (далее — УИС, ч. 10 ст. 107 УПК РФ).
Принятый в дальнейшем Федеральный закон от 18 апреля 2018 г. № 72-ФЗ затронул среди прочего и вопросы, касающиеся исполнения меры пресечения в виде домашнего ареста, поскольку данным Федеральным законом введена новая мера пресечения — запрет определенных действий, которая предусматривает такие запреты, как: общение с определенными лицами, отправление и получение почтово-теле-графных отправлений, использование средств связи и информационно-телекоммуникационной сети Интернет.
Теперь суд по своему усмотрению, согласно п. 1.1 ст. 97 УПК РФ, вправе применить к обвиняемому, помещенному под домашний арест, все или отдельные из перечисленных запретов.
Несмотря на внесенные изменения в УПК РФ у практических работников продолжают возникать трудности с осуществлением контрольных функций за домашним арестом, которые могут быть решены путем внесения изменений и дополнений в действующее законодательство, принятием на «вооружение» новых современных технических средств контроля и дальнейшим совершенствованием механизма взаимодействия заинтересованных органов власти.
В качестве подтверждения сказанному приведем некоторые результаты экспертных опросов, проведенных в 2017 г. [3] и 2021 г. [2] среди более чем 1,6 тыс. практических работников УИС.
Так, касаемо вопроса об эффективности домашнего ареста как меры пресечения в 2017 г. больше половины респондентов (или 58,7%) сочли данную меру пресечения достаточно эффективной (в 2021 г. — 35,9%) и, напротив, малоэффективной — 22,7% в 2017 г. и 40% в 2021 г.
О назревшей необходимости совершенствования ведомственного и законодательного регулирования контроля за домашним арестом заявило в 2017 г. 42,4% респондентов, в 2021 г. — 62,8%.
Более чем 26,7% респондентов в 2017 г. и 51,4% в 2021 г. указали на отсутствие должного правового регулирования механизма осуществления контроля за соблюдением при домашнем аресте запрета на использование средств связи и информационно-телекоммуникационной сети Интернет.
В частности, законодательство не предполагает для контролирующего домашний арест органа возможности требовать у организаций, предоставляющих обвиняемому услуги связи, в том числе доступа к сети Интернет, сведения, необходимые для выполнения решения суда об избрании меры пресечения в виде домашнего ареста и запрета определенных действий (например, о соединениях абонента и абонентских устройствах), а также прекращения оказания подобных услуг на время избрания меры пресечения.
Не обошли вниманием респонденты и проблему слабой технической оснащенности современными техническими средствами наблюдения и контроля сотрудников УИС, задействованных в работе по осуществлению контроля за домашним арестом.
В настоящее время для целей контроля за лицами, помещенными под домашний арест, используются: электронный браслет, устройство активации, мобильное контрольное устройство, стационарное контрольное устройство, видеорегистратор и стационарный пункт мониторинга.
Перечисленные средства контроля позволяют лишь установить факт нахождения или отсутствия обвиняемого в определенном месте, но технически не предназначены для выявления и фиксации фактов нарушения поднадзорными лицами запрета на использование средств связи
ЬДМ & ЬБ^БЬДТЮМ • 03-2022
и информационно-телекоммуникационной сети Интернет, что и было подтверждено натурными испытаниями [1].
Поэтому большинство респондентов в 2021 г. (64%) посчитали необходимым дополнение существующего перечня технических средств контроля, утвержденного постановлением Правительства Российской Федерации от 18 февраля 2013 № 134, новыми техническими средствами контроля.
Следует отметить, что в 2017 г. подобной точки зрения придерживался лишь каждый третий респондент (или 30,7%).
Как и ожидалось, на вопрос: «Следует ли внести дополнения в УПК РФ, позволяющие в целях контроля за исполнением запрета на использование средств сотовой связи и информационно-телекоммуникационной сети Интернет осуществлять контроль и запись телефонных переговоров, получение информации о соединениях между абонентами и (или) абонентскими устройствами» со стороны почти восьми экспертов, принявших участие в исследовании, проведенном в 2021 г., из каждых десяти (74,8%, а в 2017 г. — 79,3%) был получен положительный ответ.
Справедливости ради надо отметить, что 20,3% (в 2017 г. — 17,3%) экспертов с этим выводом не согласны, полагая, видимо, что данная проблема может быть решена и другими способами. Анализ показывает, что среди них: передача контрольных функций другим субъектам (следователям, дознавателя, оперативным работникам), уже упомянутая идея об исключение запретов из закона и проч.
По сути, схожая ситуация складывается и в отношении оценки экспертами необходимости решения проблемы осуществления контроля путем внесения дополнений в Федеральный закон «Об оперативно-розыскной деятельности» от 12 августа 1995 г. № 144-ФЗ, позволяющих в указанных целях проводить оперативно-розыскные мероприятия (прослушивание телефонных переговоров, снятие информации с технических каналов связи, получение компьютерной информации).
Предлагаемый путь решения проблемы контроля за соблюдением данного запрета получил поддержку со стороны 73,2% экспертов (в 2017 г. — 76,1%), не одобряет его каждый пятый респондент (в 2021 г. — 22,1%, а в 2017 г. — 20,1%).
Вывод, который можно сделать из представленного анализа экспертного опроса практичес-
ких работников, с очевидностью подтверждает наличие значительного числа проблемных вопросов, имеющихся в практике осуществления контроля за исполнением лицами, помещенными под домашний арест, судебного запрета на использование средств связи и сети Интернет, решение которых должно осуществляться на законодательном уровне, а в соответствующей части — на уровне совместных решений заинтересованных федеральных органов государственной власти.
Список источников
1. Жиляев P.M., Абидов А.А., Сижажев Р.Ю. Протокол экспериментальных исследований по научно-исследовательской работе «Технологии контроля и ограничения использования сотовой связи и сети Интернет подозреваемыми и обвиняемыми, в отношении которых избрана мера пресечения в виде домашнего ареста» // Нальчик: ФКУ НИИ ФСИН России, УФСИН России по Кабардино-Балкарской Республике, 2021. 38 с.
2. Жиляев P.M., Колотушкин С.М., Бажа-нов С.А., Строгович Ю.Н., Зорин Д.Н. Технологии контроля и ограничения использования сотовой связи и сети Интернет подозреваемыми и обвиняемыми, в отношении которых избрана мера пресечения в виде домашнего ареста»: Аналитический материал. М.: ФКУ НИИ ФСИН России, 2021. 97 с.
3. Первозванский В.Б., Лавринов Г.А., Жиляев P.M., Строгович Ю.Н. Проблемы исполнения меры пресечения в виде домашнего ареста с предложениями по их возможному законодательному решению: Аналитический обзор. М.: ФКУ НИИ ФСИН России, 2021. 39 с.
References
1. Zhilyaev R..M, Abidov A.A., Sizhazhev R.Yu. Protocol of experimental research on research work «Technologies for controlling and restricting the use of cellular communications and the Internet by suspects and accused persons against whom a preventive measure in the form of house arrest has been chosen» // Nalchik: Federal State Institution of the Research Institute of the Federal Penitentiary Service of Russia, the Federal Penitentiary Service of Russia for the Kabardino-Balkar Republic, 2021. 38 p.
2. Zhilyaev R.M., Kolotushkin S.M., Bazha-nov S.A., Strogovich Yu.N, Zorin D.N. Technologies
ЗАКОН И ПРАВО • 03-2022
for controlling and restricting the use of cellular communications and the Internet by suspects and accused persons against whom a preventive measure in the form of house arrest has been chosen: Analytical material. Moscow: Federal State Institution of the Research Institute of the Federal Penitentiary Service of Russia, 2021. 97 p.
3. Pervozvansky V.B, Lavrinov G.A., Zhilyaev R.M., Strogovich Yu.N. Problems of execution of a preventive measure in the form of house arrest with proposals for their possible legislative solution: An analytical review. Moscow: Federal Research Institute of the Federal Penitentiary Service of Russia, 2021. 39 p.
Информация об авторах Жиляев Р.М. — заместитель начальника центра Сайфуллин Р.Р. — кандидат сельскохозяйственных наук
Information about the authors Zhilyaev R.M. — deputy Head of the center Saifullin R.R. — candidate of agricultural sciences
Вклад авторов: авторы сделали эквивалентный вклад в подготовку публикации. Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов. Contribution of the authors: the authors contributed equally to this article. The authors declare no conflicts of interests.
Статья поступила в редакцию 16.12.2021; одобрена после рецензирования 08.02.2022; принята к публикации 14.02.2022.
The article was submitted 16.12.2021; approved after reviewing 08.02.2022; accepted for publication 14.02.2022.
ИЗДАТЕЛЬСТВО «ЮНИТИ-ДАНА» ПРЕДСТАВЛЯЕТ
Московская академия Следственного комитета Российской Федерации
Молодежный экстремизм
Понятие и противодействие
Молодежный экстремизм. Понятие и противодействие: учеб. пособие для студентов вузов, обучающихся по направлению подготовки «Юриспруденция», по специальностям «Правовое обеспечение национальной безопасности», «Правоохранительная деятельность» / под общ. ред. А.М. Багме-та. - М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2020. 319 с.
Раскрываются понятие, причины и психология молодежного экстремизма, меры по противодействию молодежному экстремизму, роль правоохранительных органов, федеральных органов, органов местного самоуправления в предупреждении молодежного экстремизма. Рассматривается противодействие вовлечению молодежи в псевдоисламистские террористические и экстремистские организации и дается квалификация преступлений экстремистского характера. Освещаются особенности выявления, раскрытия и расследования преступлений экстремистской направленности.
Для курсантов, слушателей, студентов, аспирантов и преподавателей образовательных учреждений высшего и среднего профессионального образования, осуществляющих подготовку по направлению «Юриспруденция», специальностям «Правовое обеспечение национальной безопасности», «Правоохранительная деятельность», а также научных и прак-
тических работников правоохранительных органов России.
LAW & LEGISLATION • 03-2022
