CC BY
147
бенностей физического развития с учетом возрастной структуры в военные и послевоенные годы, заболеваемости и летальности детей, воспитывавшихся в яслях и домах ребенка, эффективности методов социально-правовой охраны матери и ребенка [5].
В 1977 г. в Институте педиатрии по инициативе проф. Е.А. Лепарского создается лаборатория социальной педиатрии. Объектами научных исследований этой лаборатории были следующие направления: предотвратимые причины младенческой смертности, роль социальных факторов в хронизации некоторых болезней у детей и их медико-социальная адаптация и реабилитация. социально-гигиенические аспекты насилия над детьми, состояние здоровья детей различных контин-гентов социального риска.
За два с половиной века смертность детей в младенческом возрасте в России уменьшилась более чем в 30 раз. Были спасены миллионы детских жизней. Показатели младенческой смертности во многих регионах стали сопоставимы с таковыми в экономически развитых странах Европы и Америки. Эти успехи были достигнуты благодаря тому, что 250 лет назад дальновидные, ответственные правители России заложили фундамент государственной системы ОММ, а к середине XX столетия было воздвигнуто грандиозное здание советской системы охраны здоровья детей, признанной Алма-Атинской декларацией ВОЗ одной из эффективных в мире.
ЛИТЕРАТУРА
1. Шереметевский П. История основания и открытия Императорского Московского воспитательного дома. М.: Типография И. Степанова; 1836.
2. Баранов А.А., Альбицкий В.Ю. Смертность детского населения России. (Тенденции, причины и пути снижения). М.: Союз педиатров России; 2009; вып. 9.
3. История Воспитательных домов в Петербурге и Москве. В кн.: Чтения в Императорском обществе истории древностей Российских при Московском университете". М.: Университетская типография; 1860; кн. 2.
4. Материалы для истории Императорского Московского воспитательного дома. М.: Типография Рисъ у Мясницких ворот; 1868; вып. 2.
5. Альбицкий В.Ю., Баранов А.А., Шер С.А. История Научного центра здоровья детей Российской академии медицинских наук (1763—2013). М.: Издательство "Педиатръ"; 2013.
6. Медицинский отчет по Императорскому Московскому воспитательному дому за 1897 г. М.: Типография Мамонтова и Ко; 1898.
7. Миллер Н.Ф. Дети недоноски и особенности их болезней. М.: Типография А. А. Карцева; 1886.
8. Кравец Э.М. Недоношенные дети. Особенности их развития и течения заболеваний. М.: Медгиз; 1950.
9. Новикова Е.Ч. Проблемы недоношенности: Актовая речь (24.11.69). М: Медицина; 1969.
10. Яцык Г.В., Бомбордирова Е.П., Доннер М., Афонина Л.А. Неврологические проявления гипоксии доношенных и недоношенных новорожденных. В кн.: Студеникин М.Я., Халлман Н., ред. Гипоксия плода и новорожденного. М.: Медицина; 1984: 116—26.
11. Яцык Г.В., ред. Руководство по неонатологии. М.: Гардарики; 2004.
12. Шер С.А. Вклад сотрудников Центрального института педиатрии в сохранение жизни детей в годы Великой Отечественной войны. В кн.: Исторический опыт медицины в годы Великой Отечественной войны (1941—1945). М.: МГМСУ; 2013: 248—50.
REFERENCES
1. Sheremetevskiy P. History of the base and the opening of the Imperial Moscow Orphanage. Moscow: Printing N. Stepanov; 1836 (in Russian).
2. Baranov A.A., Albitsky V.Yu. Child mortality of the Russian population (Trends, causes and ways to reduce). Moscow: Russian Union of pediatricians; 2009; vol. 9 (in Russian).
3. The history of educational houses in St. Petersburg and Moscow. In: Reading the Imperial Russian society stories of Antiquities at the University of Moscow. Moscow: University Printing House; 1860; book 2 (in Russian).
4. Materials for the history of the Imperial Moscow orphanage. Moscow: Printing Ris in Myasnitskiye gate; 1868; issue 2(in Russian).
5. Albitskiy V.Y., Baranov A.A., Sher S.A. History of the Scientific center of children's health of Russian academy of medical sciences (1763—2013). Moscow: Publishing Pediatr; 2013 (in Russian).
6. Medical report on the Imperial Moscow foundling hospital for 1897. Moscow: Printing Mamontov and Ко; 1898 (in Russian).
7. Miller N.F. Prematurely born children and the characteristics of their disease. Moscow: Typography A.A. Kartseva; 1886 (in Russian).
8. Kravets E.M. Premature infants. Features of the development and course of diseases. Moscow: 1950 (in Russian).
9. Novikova E.Ch. The problems of prematurity: The Act of speech (11/24/69). Moscow: Meditsina; 1969 (in Russian).
10. Yatsyk G.V., Bombordirova E.P., Donner M., Afonina L.A. Neurological manifestations of hypoxia term and preterm infants. In: Studenikin M.Ya., Hallman N., eds. Fetal and neonatal hypoxia. Moscow: Meditsina; 1984: 116—26 (in Russian).
11. Yatsyk G.V. Guidelines for neonatology. Moscow: Gardariki; 2004 (in Russian).
12. Sher S.A. The contribution of the staff of the Central institute of pediatrics in saving children's lives during the World War II. In: The historical experience of medicine in the years of the World War II (1941—1945). Moscow: MSMSU; 2013: 248—50 (in Russian).
Поступила 29.10.2013
© Коллектив авторов, 2014 УДК 616.5:001.8]:93
Бетехтин М.С.1, Бородулин В.И.2, Пашков К.А.1
НОВАЯ ВЕНСКАЯ МЕДИЦИНСКАЯ ШКОЛА И ЕЕ РОЛЬ В ГЕНЕЗИСЕ МОСКОВСКОЙ И САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКОЙ ДЕРМАТОЛОГИЧЕСКИХ ШКОЛ
1ГБОУ ВПО "Московский государственный медико-стоматологический университет им. А.И. Евдокимова", 127473, Москва;
2ФГБУ "НИИ истории медицины" РАМН, 109028, Москва, Россия
В 1840-х годах на медицинском факультете Венского университета работала группа врачей, опирающихся в своей работе на успехи и достижения естественных наук. В дальнейшем она была названа новой (второй) венской медицинской школой. Признанным главой этой школы был Карл Рокитанский, ее видными представителями — терапевты Йозеф Шкода и Иоганн Оппольцер. Другой ее представитель — Фердинанд Гебра, ученик Шкоды, основал венскую школу дерматологов, особенностями которой были морфологический подход к классификации высыпаний и "наружный" подход к лечению кожных заболеваний. Российские терапевты С.П. Боткин и Г.А. Захарьин во время своих заграничных поездок при подготовке к профессуре были свидетелями и активными участниками изменений в классическом естествознании. Посещение клиник и лабораторий Вены составляло важную и продолжительную часть их образовательных командировок. Дерматологические школы Санкт-Петербурга и Москвы возникли в стенах их терапевтических клиник. Их ученики А.Г. Полотеб-
Для корреспонденции: Бетехтин Михаил Сергеевич (syphilis@mail.ru)
нов и А.И. Поспелов, основоположники отечественной дерматологии, в деле организации клинической и научной работы опирались на опыт и достижения венской дерматологической школы, ведущего дерматологического центра Европы 1850—1890 гг., где они неоднократно находились в образовательных командировках. Ключевые слова: дерматология; терапия; патология; университет Вены; история медицины.
THE NEW VIENNA MEDICAL SCHOOL AND ITS ROLE IN GENESIS OF THE MOSCOW AND ST. PETERSBURG DERMATOLOGICAL SCHOOLS
Betekhtin M.S., Borodulin V.I., Pashkov K.A.
The A.E. Evdokimov Moscow state medical stomatological university, 127473 Moscow, Russia
In 1840s, the group ofphysicians worked at the medical faculty of the Vienna university. In their activities, they were guided by successes and achievements of natural sciences. Hereinafter, this group was accepted as the new (second) Vienna medical school. Carl von Rokitansky was its acknowledged head and the therapists Joseph Skoda andIogann Oppolzer were its distinguished representatives. Ferdinand von Hebra, disciple of Skoda and another representative of the school founded the Vienna school of dermatologists. This school was characterized by morphological approach to classification of appearance of skin rash and "external" approach to treatment of skin diseases. The Russian therapists S.P. Botkin and G.A. Zakharin, during their travels abroad in the process of professorship training witnessed and actively participated in changes of classic natural science. The visits to clinics and laboratories of Vienna consisted important and continuous part of their educational missions. The dermatological schools of St. Petersburg and Moscow came into being at their therapeutic clinics. A.G. Polotebnov and A.I. Pospelov, their disciples and the founders of national dermatology, in their deeds in organization of clinical and research activities were guided by experience and achievements of the Vienna dermatological school as leading dermatological center of Europe in 1850-1890.
Keywords: dermatology; therapy; pathology; Vienna University; history.
В 1840-х годах на медицинской карте Европы появился новый центр, в котором работала группа видных врачей, объединенных общим пониманием очередных задач клинической медицины. Этим центром был медицинский факультет Венского университета, а единение научных умов позже было названо "новой" (второй, или "молодой") Венской медицинской школой. В отличие от "старой" (первой) венской школы Ван Свитена и де Гаена, которая во 2-й половине XVIII века сыграла решающую роль в становлении клинического преподавания в Европе [1], новая венская школа совсем не была научной школой в строгом смысле этого слова [2] и объединяла врачей, получивших подготовку у разных учителей, расходившихся во взглядах по важным вопросам диагностики и лечения и даже специализировавшихся в разных областях медицины. Однако они были едины в главном: их деятельность была направлена на окончательный отход от натурфилософии как методологической основы медицины в пользу естественных наук, что обусловило успехи школы и принесло известность австрийской медицине [3].
Так, признанный ее глава Карл Рокитанский (Carl Freiherr von Rokitansky, 1804-1878) был, видимо, первым профессиональным патологоанатомом, уже не совмещавшим эту работу с обязанностями профессора практической медицины или преподаванием нормальной анатомии. Когда К. Рокитанский приехал из Праги в Вену заканчивать свое обучение, медицинские знания были в упадке, и слава первой венской медицинской школы начала забываться. Молодой Карл Рокитанский считал, что напыщенные лекции профессоров факультета скрывали недостаток реальных медицинских знаний. Не было твердых основ, на которые можно было опереться. Он хотел навести порядок в этом ненаучном хаосе, давая медицине твердую основу, которую он видел в патологии, обслуживающей клинических врачей. В своей работе К. Рокитанский преследовал две цели: первая — научно классифицировать, дифференцировать и интегрировать систему новых фактов для создания общей патологии; вторая — показать врачам, как использовать эти факты в клинической практике, так как современная ему нозология не опиралась на морфологические основы.
К. Рокитанский стал ординарным профессором патологии Венского университета в 1844 г.; патология была включена в образовательный курс для всех
студентов. За свою профессиональную жизнь (1828— 1875) К. Рокитанский провел (или ассистировал) 60 000 аутопсий и 25 000 судебных вскрытий. Используя секционный нож, микроскоп и химические реактивы, он детально изучил морфологические изменения при большинстве известных в то время болезней, проведя полную ревизию накопленного мировой медициной клинико-анатомического материала. Основной научной, а также педагогической работой К. Рокитан-ского было издание трехтомного "Руководства по патологической анатомии" (Handbuch der pathologischen Anatomie, 1842—1846). Лидеры немецкой научной медицины Б. Лангенбек и Р. Вирхов написали автору: "Благодаря Вашим подробнейшим описаниям, Вы дали нам анатомическую основу для наших знаний о болезнях". Он стал одним из основоположников современной патологической анатомии, президентом Королевского медицинского общества Вены (1837) и Венской академии наук (1869). Р.Вирхов назвал его "Линнеем патологической анатомии" [4].
Видными терапевтами, представителями новой венской медицинской школы, были Йозеф Шкода (Joseph Skoda, 1805—1881) и Иоганн Риттер фон Оппольцер (Johann Ritter von Oppolzer, 1808—1871). Как и К. Ро-китанский, Й. Шкода по происхождению был чехом, в Вене жил с 1825 г., медицинский факультет окончил в 1831 г., с 1846 г. — профессор Венского университета. Он достиг поразительных высот в области клинической диагностики, продолжив разработку новых методов непосредственного исследования больного — перкуссии (по Ауэнбруггеру—Корвизару) и аускультации (по Ла-эннеку). Й. Шкода изучил эти методы с точки зрения физики (акустики); обследуя живых пациентов и проводя эксперименты на трупах, он показал, что перкуторные и аускультативные симптомы зависят не от болезни как таковой (так считал Лаэннек), а от физических свойств пораженных при болезни тканей. Он описал перкуссионные звуки: "полный пустой", "четкий глухой", "тимпа-нический", "нетимпанический", "высокий" и "низкий". Он выделял аускультативные "легочный, или везикулярный", "бронхиальный", "амфорический", "неопределенный" легочные звуки. Шумы при дыхании подразделил на "везикулярный", "звонкий", "сухой крепитирующий", "металлический амфорический звон" и "неопределенный". Он также описал шум трения плевры.
Вслед за учеником Корвизара Ж.Б. Буйо, который "положил начало научной диагностике болезней сердца при помощи аускультации" [5], Й. Шкода стал различать тоны сердца и шумы, связанные с нарушениями отдельных клапанов, например при аортальной или митральной недостаточности. Он отметил зависимость возникновения и характера сердечных шумов не только от повреждения клапанов, но и от скорости тока крови через пораженное устье, возможность появления шума при отсутствии анатомических изменений клапанов. Свой главный труд "Сочинение о перкуссии и аускультации" (Abhandlung über die Perkussion und Auskultation), основанный как на физиологических наблюдениях, так и на клинико-морфологических сопоставлениях (он фиксировал все врачебные находки в патолого-анатомиче-ском зале благодаря содействию К. Рокитанского), он опубликовал в 1839 г.
Йозеф Шкода шел по пути развития строго научной прижизненной диагностики болезней сердца и легких. Что касается лечения, то борьба против царившей по-липрагмазии и повального увлечения кровопусканиями и банками приняла у Й. Шкоды и его последователей крайнюю форму "терапевтического нигилизма"; он утверждал, что можно распознать, описать и понять болезнь, но нельзя даже мечтать о возможности повлиять на нее существующими лекарственными и иными средствами. Из-за консервативных взглядов большинства профессоров медицинского факультета принятие методов Й. Шкоды происходило с большим трудом. Только явное снижение летальности среди его пациентов изменило точку зрения университетского руководства и способствовало росту числа последователей выдающегося терапевта. К. Рокитанский говорил о Й. Шкоде: "Свет для тех, кто изучает, модель для тех, кто стремится, и поддержка для тех, кто отчаялся" [6].
Коллега Й. Шкоды Иоганн (Ян) Оппольцер в отличие от него придавал большое значение применению интенсивных индивидуализированных лечебных методов. Это нередко являлось причиной его разногласий с Й. Шкодой, руководствовавшимся принципом primum non nocere: избегай любых действий, влияющих на природную целительную силу человеческого организма. В 1841—1848 гг. И. Оппольцер работал заведующим терапевтическим отделением в Праге, в 1848—1850 гг. — в Лейпциге, в больнице св. Иакова. Затем он получил приглашение от Й. Шкоды и занял должность заведующего отделением в общей больнице Вены, где и проработал больше 20 лет. При всей видимости полярных подходов оба терапевта признавали мастерство друг друга и придерживались новаторских взглядов в вопросах медицинской науки. И. Оппольцер всегда руководствовался двумя принципами: лечить и учиться лечить. В диагностике он был последователем Й. Шкоды ("Диагноз в первую очередь должен быть подтвержден анатомически"), но настаивал на том, что цель всей врачебной деятельности заключается в достижении излечения пациента, а не в научных изысканиях и не в точной, подтвержденной вскрытием диагностики. Один из лидеров немецкой внутренней медицины второй половины XIX века А.Куссмауль вспоминал о совместной работе с И. Оппольцером в Праге: "Со спокойной мудростью он отказался от математической точности, достигнув наилучшего простыми средствами — отличительная^черта лучших врачей" [7].
Учеником Й. Шкоды и видным представителем новой венской медицинской школы был Фердинанд Гебра (Ferdinand Ritter von Hebra, 1816—1880), основатель венской школы дерматологов. 1 марта 1841 г. Ф. Гебра начал работу в отделении Й. Шкоды, где ему было по-
ручено вести палату больных чесоткой (Krätzezimmer), большинство кожных болезней неясной этиологии в то время называли чесоткой. Кроме того, он должен был изучать бородавки с целью прояснения вопросов патологии кожи [8]. В 1845 г. он стал заведующим кожным отделением и ведущим врачом больницы, с 1869 г. был профессором дерматологии Венского университета.
Ф. Гебра описал ряд дерматозов, которые теперь имеют латинское название Hebrae: герпетиформное импетиго, многоформная экссудативаная эритема, красный плоский лишай, лихеноидный туберкулез кожи, ри-носклерома, пруриго; был автором атласа (1856—1876) и учебника кожных болезней (т. 1—2, 1874—1876; совместно с М. Капоши, его учеником, рус. пер. 1876— 1883). Идеи К. Рокитанского и Й. Шкоды способствовали разработке Ф. Геброй морфологического подхода к классификации высыпаний и наружному лечению в кожной клинике, что противоречило идеям французской школы дерматологов. Ф. Гебра известен также своими экспериментами по заражению чесоткой и вызыванию искусственных дерматитов. Благодаря Ф. Гебре, выдающемуся врачу и блестящему остроумному человеку, Вена стала важным международным центром по изучению и лечению кожных болезней [9].^
Терапевтические клиники Й. Шкоды и Й. Оппольце-ра привлекали студентов и врачей со всей Европы, в том числе из России. Отечественная дерматология явилась детищем клиники внутренних болезней. В свою очередь научная клиника внутренних болезней в России началась, по общему мнению терапевтов и историков медицины, с приходом на кафедру Медико-хирургической академии в Петербурге Сергея Петровича Боткина (1832—1889) и на кафедру Московского университета Григория Антоновича Захарьина (1830—1897). И С.П. Боткин, и Г.А. Захарьин во время своих заграничных поездок при подготовке к профессуре не обходили вниманием Вену. Оба они были в числе первых российских врачей, ставших свидетелями и активными участниками второй научной революции в медицине, когда в результате открытий в химии, геологии, биологии менялось классическое естествознание, разрабатывались клеточная теория и эволюционное учение, механистическая картина мира постепенно сдавала свои позиции [10].
В 1856 г. в своей частной образовательной заграничной поездке С.П. Боткин посетил и венские клиники, однако довольно скептически отозвался о прослушанных лекциях: "... Все праздники прошли для меня незаметно, потому что лекции продолжались ... Гебра хорош страшным количеством материала, которое он представляет слушателям... и невежда в научном отношении, можно прийти в ужас от тех вздоров, которые он читает. Лекции Береншпрунга я нахожу в тысячу раз научнее и дельнее, и я рад, что прослушал берлинского дерматолога, заклятого врага венского. Оппольцер, без сомнения, интереснее Траубе, но так часто грешит против науки, что нельзя назвать его все-таки хорошим клиницистом в полном смысле этого слова". Восхищение медициной Берлина и ее лабораторными методами уже тогда захватило ум будущего основоположника научной клиники в России [11].
Дерматологические школы Санкт-Петербурга и Москвы возникли в стенах терапевтических клиник С.П. Боткина и Г.А. Захарьина [12, 13], а их многочисленные ученики следовали теми же образовательными маршрутами, важными пунктами которых были университетские отделения общей больницы Вены. А.Г. Полотебнов, основоположник научной дерматовенерологии в России, был оставлен для научного усовершенствования при Медико-хирургической ака-
демии на 3 года. Для этих "специальных занятий" он выбрал клинику С.П. Боткина. В конце 1867 г. А.Г. По-лотебнов успешно защитил диссертацию на степень доктора медицины "Склероз артериальной системы как причина последовательного старения сердца" и был командирован за границу, где по настоянию С.П. Боткина занимался изучением дерматологии. В это же время С.П. Боткин отметил отсутствие в академии преподавателя по кожным болезням и выразил уверенность в том, что после двух-трех лет работы А.Г. По-лотебнов может стать полезным специалистом по кожным болезням. Конференция академии согласилась с этим мнением и рекомендовала А.Г. Полотебнову обратить особое внимание на работу дерматологических клиник Вены и Парижа. В Вене А. Г. Полотебнов провел 2 года, усердно работая в клиниках Гебры, Зигмунда, Цайссля и лаборатории Штрикера. Из Вены он направился на полгода в Париж, где посещал клиники Арди, Базена и Фурнье, в 1870 г. вернулся в Россию.
В своих последующих научных трудах А.Г. Полотеб-нов обращал внимание на ограниченность как морфологического направления немецкой и венской школ дерматологии, так и гуморального направления французской школы дерматологии, рассматривавшей кожные болезни с позиций диатезов и дискразий. В своей работе А.Г. Полотебнов руководствовался двумя принципами: во-первых, кожные болезни необходимо изучать с позиций целостного организма со всеми его внутренними и внешними связями; во-вторых, необходимо изучать не только морфологические изменения кожи, но и функциональные ее изменения, поскольку кожа обеспечивает выполнение ряда жизненно важных для всего организма функций. За основу изучения кожных болезней А.Г. Полотебнов взял идеи нервизма, характерные для научной школы С.П. Боткина. При лечении А.Г. Поло-тебнов придавал большое значение нормализации функций центральной нервной системы, считая, что нервные и психические возбуждения могут обусловить появление кожных болезней. Благодаря ему отечественная дерматология с самого начала взяла за основу клиническое обследование всего организма больного человека, а не только больного органа — кожных покровов. А.Г. Полотебнов говорил: "До сих пор в дерматологии изучались только болезни, больные же страдающие этими болезнями, еще ожидают всестороннего изучения" [14].
С позиций нервизма А.Г. Полотебнов объяснял не только псориаз, вульгарную пузырчатку, экзему, но и инфекционные заболевания кожи. В 1887 г. он указал на связь развития "гнойников, пустул" с поражениями нервов, заболеваниями головного мозга. В немецком издании "Введение в курс дерматологии" (Einleitung in den Cursus der Dermatologie, 1896) А.Г. Полотебнов отмечал, что в своих работах он уже описал возможные связи кожных болезней и патологии нервной системы; тем самым он опередил многих европейских дерматологов, в первую очередь французских.
Г.А. Захарьин в 1856 г. после защиты диссертации был командирован университетом за границу, где так же, как и С.П. Боткин, учился у Р. Вирхова, Траубе, Гоп-пе-Зайлера, Й. Шкоды, И. Оппольцера, Труссо, Клода Бернара и др. Из заграничных отчетов Г.А. Захарьина следует, что он провел 7,5 мес в Вене; значительную часть этого времени он провел в клиниках Й. Шкоды и И. Оппольцера, Ф. Гебры и венеролога Карла Зигмунда. Г.А. Захарьин говорил: "Нам, терапевтам, нельзя всего знать ... нам необходимы специалисты, а специалистам нужна стационарная клиника"; он был сторонником дифференциации и выделения в самостоятельные курсы педиатрии, гинекологии, неврологии, дерматовене-
рологии. При его непосредственном участии были организованы клиники пропедевтической терапии, детская, гинекологическая, кожно-венерологическая [15].
Видный представитель московской дерматовенерологической школы Алексей Иванович Поспелов окончил медицинский факультет Московского университета в 1869 г., испытав сильное влияние яркой личности Г.А. Захарьина и его врачебных взглядов; работал в клинике кожных и венерических болезней под руководством Д.И. Найденова и в 1874 г. защитил диссертацию "Лечение сифилиса подкожными впрыскиваниями сублимата". Важную роль в становлении А.И. Поспелова как дерматовенеролога играли неоднократные заграничные образовательные поездки, первая из которых состоялась в 1879 г., когда он занимался в Вене у Гебры, Капоши, Зигмунда и др. В 1884 г. он стал приват-доцентом, в 1887 г. — экстраординарным профессором и в 1898 г. — ординарным профессором; на должность заведующего кафедрой кожных и венерических болезней его рекомендовал Г.А. Захарьин. Под руководством А.И. Поспелова в 1892—1910 гг. было выполнено около 200 научных работ (среди них руководства, монографии, диссертации). Созданная им научная клиническая школа включает Г.И. Мещерского, М.Л. Членова, Г.К. Кюзеля и других известных профессоров. Для этой школы характерно сочетанное влияние общетерапевтических и сифилидологических взглядов Г.А. Захарьина, установок венской дерматологической школы Ф. Гебры, особый интерес к вопросам борьбы с сифилисом.
Таким образом, новая венская медицинская школа сыграла важную роль в развитии российской дерматологии. Будучи одним из медицинских центров, руководствовавшись в работе передовыми научными идеями, Венский университет привлекал врачей, желающих совершенствовать свои знания. В конце 40-х годов XIX века в стенах общей больницы Вены образовался крупный европейский дерматологический центр. Его работа оказала влияние на С. П. Боткина и Г. А. Захарьина, обративших внимание на кожные и венерические болезни и высказывавшихся в пользу выделения дерматовенерологии в отдельную специальность в России. Главенство венской дерматологии в Европе делало ее образцом для подражания в деле организации клинической и научной работы и важным местом стажировки учеников С.П. Боткина и Г.А. Захарьина — А.Г. Полотебнова и А.И. Поспелова — основоположников отечественной дерматологии.
ЛИТЕРАТУРА
1. Сточик А.М., Затравкин С.Н. Австрийская реформа университетского медицинского образования во второй половине 18 века. Сообщение 1. Реформирование Г. Ван-Свитеном преподавания на медицинском факультете Венского университета. Клиническая медицина. 1998; 2: 74—7.
2. Сточик А.М., Затравкин С.Н. Австрийская реформа университетского медицинского образования во второй половине 18 века. Сообщение 2. Разработка И.П. Франком учебного плана подготовки врача. Клиническая медицина. 1998; 2: 70—5.
3. Бородулин В.И., Тополянский А.В. Московские терапевтические школы. 20-е — 40-е годы 20 века. М.: НИИ истории медицины РАМН; 2013.
4. Vogl A. Six hundred years of medicine in Vienna. A history of the Vienna School of Medicine. Bull. N. Y. Acad. Med. 1967; 43 (4): 282—99.
5. Sedivy R. Rokitansky and the Vienna Medical School — from the philosophy of nature to natural science. Wien. Med. Wchr. 2004; 154 (19—20): 443—53.
6. Йонаш В. Клиническая кардиология. Прага: Государственное издательство медицинской литературы; 1966.
7. Sakula A. Joseph Skoda 1805—1881: a centenary tribute to a pioneer of thoracic medicine. Thorax. 1981; 36 (6): 404—11.
8. Kästner I. Johann von Oppolzer (1808—1871) as director of the medical clinic at the university of Leipzig. NTM. 2007; 15 (1): 50—61.
9. Holubar K. Ferdinand von Hebra and the General Hospital of Vienna. Establishment of the 2 dermatologie clinics in the middle of the 19th century and their relations with the central building II of the General Hospital. Wien. Med. Wchr. 1982; 132 (18): 423—6.
10. Crissey J.T., Parish L.C. Ferdinand Hebra: a reexamination of his contributions to dermatology. Int. J. Dermatol. 1980; 19 (10): 585—8.
11. Сточик А.М., Затравкин С.Н. Формирование естественнонаучных основ медицины в процессе научных революций 17—19 веков. М.: Медицина; 2011.
12. Белоголовый Н.А. С.П. Боткин: Его жизнь и врачебная деятельность. СПб.: Тип. Ю.Н. Эрлиха; 1892.
13. Самцов А.В., Раводин Р. А. Сергей Петрович Боткин — основоположник отечественной дерматологии. Вестник российской военно-медицинской академии. 2007; 2: 142.
14. Скрипкин Ю.К. Кожные и венерические болезни. Руководство для врачей. М.: Медицина; 1995; т. 1.
15. Гусаков Н.И. История отечественной дерматовенерологии. М.: Авваллон; 2007.
16. Бородулин В.И. История медицины России: клиника внутренних болезней во второй половине XIX — первой половине XX века. М.: МЕДпресс-информ; 2011.
REFERENCE
1. Stochik A.M., Zatravkin S.N. Austrian reforms of university medical education in the second half of the XVIII century. Communication
1. H. Van-Sviten's reforms of education at Vien university medical department. Klinicheskaya meditsina. 1998; 5: 74—7 (in Russian).
2. Stochik A.M., Zatravkin S.N. Austrian reforms of university medical education in the second half of the XVIII century. Communication
2. Development of the curricula for training doctors by I.P. Frank. Klinicheskaya meditsina. 1998; 5: 70—5 (in Russian).
3. Borodulin V.I., Topolyanskiy A.V. Moscow therapeutic school. 20s— 40s of the 20th century. Moscow: NII istorii meditsiny RAMN; 2013 (in Russian).
© Коллектив авторов, 2014
УДК 615.89:93
4. Vogl A. Six hundred years of medicine in Vienna. A history of the Vienna School of Medicine. Bull. N. Y. Acad. Med. 1967; 43 (4): 282—99.
5. Sedivy R. Rokitansky and the Vienna Medical School — from the philosophy of nature to natural science. Wien. Med. Wchr. 2004; 154 (19—20): 443—53.
6. Yonash V. Clinical cardiology. Prague: Gosudarstvennoe izdatel'stvo meditsinskoy literatury; 1966 (in Russian).
7. Sakula A. Joseph Skoda 1805—1881: a centenary tribute to a pioneer of thoracic medicine. Thorax. 1981; 36 (6): 404—11.
8. Kästner I. Johann von Oppolzer (1808—1871) as director of the medical clinic at the university of Leipzig. NTM. 2007; 15 (1): 50—61.
9. Holubar K. Ferdinand von Hebra and the General Hospital of Vienna. Establishment of the 2 dermatologic clinics in the middle of the 19th century and their relations with the central building II of the General Hospital. Wien. Med. Wchr 1982; 132 (18): 423—6.
10. Crissey J.T., Parish L.C. Ferdinand Hebra: a reexamination of his contributions to dermatology. Int. J. Dermatol. 1980; 19 (10): 585—8.
11. Stochik A.M., Zatravkin S.N. Formation of natural science foundations of medicine in the scientific revolution of the 17th—19th centuries. Moscow: Meditsina; 2011 (in Russian).
12. Belogolovyy N.A. S.P. Botkin: His life and medical activities. St-Petersburg: Tip. Yu.N. Erlikha; 1892 (in Russian).
13. Samtsov A.V., Ravodin R.A. Sergei Petrovich Botkin — founder of the national dermatology. Vestnik rossiyskoy voenno-meditsinskoy akademii. 2007; 2: 142 (in Russian).
14. Skripkin Yu.K. Kozhnye i venericheskie bolezni. Rukovodstvo dlya vrachey. Moscow: Meditsina; 1995; vol. 1 (in Russian).
15. Gusakov N.I. The history of national dermatology. Moscow: Avval-lon; 2007 (in Russian).
16. Borodulin V.I. The history of Russian medicine: internal medicine clinic in the second half of XIX — the first half of the XX century. Moscow; MEDpress-inform; 2011 (in Russian).
Поступила 11.10.2013
Суботялов М.А.1, Дружинин В.Ю.2, Сорокина Т.С.3
ТРАДИЦИОННАЯ АЮРВЕДИЧЕСКАЯ МЕДИЦИНА О ПСЕВДОВРАЧЕВАНИИ (НА ПРИМЕРЕ "ЧАРАКА-САМХИТЫ")
1ФГБОУ ВПО "Новосибирский государственный педагогический университет", 630091, Новосибирск, Россия; 2ГБОУ ВПО "Новосибирский государственный медицинский университет", 630091, Новосибирск, Россия; 3ФГБОУ ВПО "Российский университет дружбы народов", 117198, Москва, Россия
В статье рассматриваются сведения о псевдоврачевании, представленные в одном из древнейших медицинских источников на нашей планете — трактате "Чарака-самхита" (Carakasamhita), который является важнейшим текстом аюрведы — традиционной медицинской системы, формировавшейся на Индостанском субконтиненте в течение тысяч лет.
Ключевые слова: история медицины; аюрведическая медицина; врачебная этика; деонтология.
THE TRADITIONAL AYURVEDIC MEDICINE ABOUT PSEUDO-DOCTORING AS EXEMPLIFIED
BY "CHARAKA SAMHITA"
SubotiyalovM.A.1, Drujinin V.D.2, Sorokina T.S.3
1The Novosibirsk state pedagogic university, 630091 Novosibirsk, Russia
2The Novosibirsk state medical university, 630091Novosibirsk, Russia
3The peoples' friendship university of Russia, 117198 Moscow, Russia
The article considers the findings about pseudo-doctoring represented in one of the most ancient medical sources on our planet - treatise "Charaka Samhita" (Carakasamhita). This treatise is the most important text of Ayurveda, a traditional medical system developed in the Hindustan sub-continent during millenniums. Keywords: history of medicine; Ayurveda medicine; medical ethics; deontology.
"Вы не должны
Проблема оказания квалифицированной медицинской помощи больным во все времена была и остается актуальной. Существует множество факторов, от
предавать своих больных даже ценою собственной жизни". Проповедь (Клятва) врача "Carakasamhita ", III, 8, 7
которых зависит ее качество. Среди них — уровень знаний врача, его практические навыки, нравственные устои, этические принципы, поведение и пр. Большое
Для корреспонденции: Сорокина Татьяна Сергеевна (tatiana.s.sorokina@gmail.com)
