CC BY
45
29. Сайгитов У.Т. Коррупция как фактор организованной преступности в сфере экономики: авто-реф. дис. ... канд. юрид. наук. Махачкала, 1998.
30. Семко М.А. Злоупотребление властью или служебным положением из корыстной заинтересованности (Проблема соотношения со смежными преступлениями): автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1991.
31. Степанов В.В. Расследование взяточничества: автореф. дис. ... канд. юрид наук. Саратов, 1964.
32. Трегубов С.Н. Основы уголовной техники. Научно-технические приемы расследования преступлений: практическое руководство для судебных деятелей. М., 1915.
33. Халиков А.Н. Особенности расследования получения взяток должностными лицами правоохранительных органов: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Уфа, 2005.
34. Чурилов С.Н. Криминалистическая методика: история и современность. М., 2002.
35. Шмонин А.В. Методика расследования преступлений: учеб. пособие. М., 2006.
36. Яни П.С. Актуальные проблемы уголовной ответственности за экономические и должностные преступления: автореф. дис. ... докт. юрид. наук. М., 1996.
Тел.: 8-499-745-82-68
E-mail: djenal@mail.ru
Ы <
ш О а С
UJ
S
а
и
ы у
5 и
О <
о
6
Ы
0 X У
ъ <
1
30
С.С. САМИЩЕНКО,
профессор кафедры управления органами расследования, доктор юридических наук, профессор
(Академия управления МВД России)
А.С. САМИЩЕНКО,
аспирант факультета управления и права (Московский государственный университет приборостроения и информатики)
Носитель специальных знаний в уголовном судопроизводстве как субъект противодействия расследованию
В работе исследуется важная научно-практическая проблема - преодоление противодействия расследованию со стороны лиц, обладающих специальными знаниями, указаны субъекты, обозначены инициаторы такого противодействия и предложены меры борьбы с данным явлением.
Специальные знания, эксперт, специалист, уголовное судопроизводство, предварительное расследование, противодействие расследованию, истина, преодоление противодействия.
Использование специальных знаний — это получение информации, незаменимой для предварительного следствия и суда. После получения такого рода информации могут быть возбуждены уголовные дела, квалифицированы деяния, сформирована доказательственная база и пр.
Основные процессуально ангажированные субъекты — носители специальных знаний: эксперт и специалист. Использование их возмож-
ностей для противодействия расследованию по уголовным делам имеет глубокие исторические корни, однако такого количества ложных заключений, как в современной следственной и судебной практике, не было никогда. Поэтому данная проблема требует пристального научного исследования и существенной практической корректировки.
Каковы же отличительные черты противозаконного и законного противодействия расследованию? На наш взгляд, их несколько, но наиболее значимыми являются законодательная регламентированность и отношение к задаче установления истины по делу.
Первое означает, что все шаги по противодействию расследованию должны быть законными, тогда и само противодействие будет законным.
Второе рассматривает шаги противодействия в соотношении с задачей установления истины по уголовному делу, в соответствии с положением конкретного участника уголовного судопроизводства. Аспекты этой проблемы мы и рассмотрим в данной статье.
По определению Р.С. Белкина, противодействие расследованию — это «умышленная деятельность с целью воспрепятствования решению задач расследования и в конечном счете установлению истины по уголовному делу» [1]. Это определение, на наш взгляд, наиболее когерентно с целью нашего исследования, поэтому мы будем придерживаться его смыслового содержания.
В литературе имеется множество определений истины — от абстрактных философских до конкретных житейских. Мы определим истину как информацию, соответствующую действительности вне зависимости от наличия и статуса познающего субъекта и перспектив ее использования. Подобное понимание этой категории мы находим и в работах А.А. Кухта [2].
Специальные знания есть один из важнейших инструментов установления элементов истины по уголовному делу. Однако большое значение специальных знаний для расследования уголовных дел подталкивает силы негативного противодействия расследованию к тому, чтобы использовать такие возможности для решения своих задач.
Специальные познания могут быть использованы в уголовном судопроизводстве в форме экспертизы, заключения специалиста и через участие специалиста в следственных действиях. Эксперт и специалист могут быть допрошены в ходе расследования по уголовному делу.
Кроме того, специальные знания могут быть использованы и в непроцессуальных формах, например в виде консультаций.
Заключение эксперта является своеобразным доказательством по уголовным делам. Оно трудно для восприятия участниками уголовного процесса, так как содержит большой объем специальной информации, что особенно свойственно заключениям судебных медиков и психиатров.
За последние 15—20 лет в большем количестве, чем ранее, в уголовных делах стали фигурировать заведомо ложные заключения экспертов. По своей сути такие заключения — не что иное, как форма противодействия расследованию, так как их выводы препятствуют правильному решению частных задач расследования. Аналогичную трактовку этого вида противодействия расследованию по уголовным делам можно найти в работах многих авторов, но особенно концентрированно она представлена в трудах В.Н. Карагодина и С.Ю. Журавлева [5, 6].
Распознать и доказать заведомую ложность экспертиз представляется сложным делом, по-
скольку противоположные категорические выводы двух экспертиз, проведенных с целью решения одного и того же вопроса, объясняются самими экспертами различием мнений по поводу исследуемого факта.
Из источников массовой информации нам известно только о двух случаях уголовного наказания экспертов за дачу заведомо ложных заключений (проведение почерковедческой и дактилоскопической экспертиз). Более достоверной статистики по деяниям указанной направленности в сведениях общей доступности нам не встретилось.
Однако исходя из опыта исследований, проведенных нами за последние восемь лет, в 46 материалах уголовных дел обнаружены 12 экспертных заключений, содержащих заведомо ложные выводы, т. е. 26,1 % от общего количества. Отметим, что такой показатель нельзя экстраполировать на всю массу экспертных заключений, поскольку в наше поле зрения попадали только сложные, конфликтные материалы. Исследованный нами массив экспертиз с заведомо ложными выводами не претендует на репрезентативную выборку по заявленной проблематике, однако его анализ позволяет сделать вполне определенные выводы.
Например, проанализировав только одну группу, состоящую из семи судебно-медицинских экспертиз с заведомо ложными выводами, которую составили два трасологических и пять ситуационных экспертных исследований, мы можем сделать следующие выводы:
— две судебно-медицинских трасологических экспертизы касались возможности причинения ножом конкретных колото-резаных повреждений;
— ситуационная судебно-медицинская экспертиза рассматривала причинение множественных огнестрельных повреждений трем жертвам;
— ситуационная судебно-медицинская экспертиза решала вопрос о возможности причинения тупой травмы головы в тех или иных условиях;
— ситуационная судебно-медицинская экспертиза давала заключение о случае падения с высоты, в результате которого было две жертвы;
— ситуационная судебно-медицинская экспертиза транспортной травмы отвечала на вопрос о нахождении жертв в салоне автомобиля в момент ДТП;
— ситуационная судебно-медицинская рассматривала возможность причинения колото -резаных повреждений при тех или иных обстоятельствах.
31
Ы <
ш О а С
UJ
S
а
и
ы у
5 и
О <
о
6
Ы
0
1 у
< I
32
Во всех изученных нами экспертных заключениях специалистами были сделаны категорические выводы по основному поставленному перед ними вопросу.
Указанные выше экспертные заключения были представлены другим специалистам в данной области в связи с тем, что выводы экспертиз, по мнению одной из сторон, противоречили другим обстоятельствам дела и были целенаправленно сформулированы в пользу противоположной стороны.
При анализе указанных экспертных заключений предполагалось, что они могли иметь правильные выводы, выводы ошибочные, выводы заведомо ложные.
Для того, чтобы отличить их друг от друга, необходимо было полностью изучить имеющиеся материалы дел и сделать собственные выводы, после чего сравнить выводы проверяемых экспертиз и свои выводы путем анализа совокупности признаков, положенных в основу выводов.
Во всех рассмотренных выше заключениях наши выводы принципиально отличались от представленных в экспертных заключениях. Например, в одной из экспертиз перед экспертами судебными медиками был поставлен вопрос: «При каких обстоятельствах потерпевшим были получены две колото-резаные раны в области средней трети бедренной артерии правой ноги, от кровотечения из которых он и скончался: а) в момент его движения от подсудимого, который находился лежа позади потерпевшего; б) или в момент, когда обвиняемый, полулежащий на спине, захватил левой рукой правую ногу потерпевшего, которой тот наносил ему удары, а правой рукой, держащей нож, нанес не глядя ранения в область бедра?».
Для решения этой несложной экспертной задачи необходимо охарактеризовать раны.
Рана № 2 — линейная, длина 2,5 см; находится на расстоянии 67 см от подошвенной поверхности стопы; п-образный конец ориентирован на 1 час циферблата часов, острый конец — на 7 часов; общая глубина раневого канала — 9,3 см.
Рана № 3 — линейная, длина 2,5 см; находится на расстоянии 63 см от подошвенной поверхности стопы; п-образный конец ориентирован на 1 час циферблата часов, острый конец — на 7 часов; общая глубина раневого канала 9,5 см, раневой канал практически параллелен раневому каналу от раны № 2.
При изучении характеристик ран обращает на себя внимание тот факт, что они почти идентичны по общим характеристикам и не имеют
дополнительных разрезов — характерных элементов колото-резаных ран.
Почти идентичные по своим характеристикам раны могут образоваться в том случае, если за короткий период объект и субъект травмирования будут находиться строго в одном и том же положении один относительно другого. При хотя бы незначительном смещении объекта относительно субъекта или наоборот идентичных повреждений не получится.
То же можно сказать и об отсутствии дополнительного разреза у колото-резаных ран: дополнительный разрез не образуется, если клинок ножа выходит из раневого канала строго в том же направлении, в котором и входил. Для этого необходимо, чтобы объект и субъект травмирования в течение всего периода травмирования находились строго в одном и том же положении один относительно другого.
Из сказанного выше следует, что, основываясь на объективных научно обоснованных закономерностях судебно-медицинской травматологии, можно сделать однозначный вывод, что потерпевший получил колото-резаные раны, приведшие его к смерти, в ситуации, когда обвиняемый, полулежащий на спине, захватил левой рукой правую ногу потерпевшего, которой тот наносил ему удары, и правой рукой, держащей нож, нанес не глядя ранения в область бедра.
Однако в заключении группы экспертов, которые выполняли экспертизу по ходатайству адвоката потерпевшего, был сделан иной вывод. Эксперты категорически высказались за то, что две колото-резаные раны были причинены в момент движения потерпевшего от подсудимого, который находился лежа, позади потерпевшего.
На основании такого экспертного заключения на предварительном следствии и в суде первой инстанции действия подсудимого были квалифицированы по ст. 105 УК РФ «Убийство», при том что научно обоснованный вывод экспертизы позволял расценить действия подсудимого как превышение пределов необходимой обороны, или по ст. 108 УК РФ «Убийство, совершенное при превышении пределов необходимой обороны либо при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление», или по ст. 114 УК РФ «Причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью при превышении пределов необходимой обороны либо при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление».
Таким образом, эксперты, сделавшие заведомо ложное заключение, попытались воспрепятствовать решению конкретной задачи расследо-
вания, а именно — объективной квалификации содеянного и тем самым затруднить установление истины по данному уголовному делу.
Анализ материалов исследованных нами дел показывает, что ключевыми субъектами противодействия расследованию в случаях проведения экспертиз с заведомо ложными выводами выступают эксперты. Однако инициатива, как правило, исходит со стороны адвокатов стороны обвинения или защиты.
В описанном выше случае инициатива проведения «заказной» платной экспертизы принадлежала адвокату потерпевшей стороны, организовавшему весь процесс — от поиска нужных экспертов и постановки задачи до выплаты денежного вознаграждения.
Опыт участия в судах по спорным делам показывает, что часто заведомо ложными бывают заключения независимых специалистов, которые за деньги готовы сделать любой вывод.
Рассмотрим возможные пути борьбы с указанным явлением противодействия расследованию со стороны лиц, обладающих специальными знаниями.
1. Консультирование следователей опытными экспертами и специалистами на стадии оценки экспертных заключений по уголовным делам.
2. Равноправные возможности участия стороны защиты в процедуре назначения экспертизы.
3. По делам об убийствах у стороны защиты (потерпевшей стороны) должна быть гарантированная возможность участия в процедуре первичного исследовании трупа и (или) его эксгумации.
4. Фактическое равноправное участие специалистов и экспертов как со стороны защиты, так
и со стороны обвинения в ходе судебного разбирательства.
5. Введение процессуального обязательства проверки экспертов и специалистов по поводу данных ими заключений методом психофизиологического исследования на полиграфе.
Предложенные меры борьбы с явлением противодействия расследованию со стороны лиц, обладающих специальными познаниями, требуют своей дальнейшей разработки и апробации на практике.
Список литературы
1. Белкин Р.С. Противодействие расследованию и пути его преодоления криминалистическими и оперативно-розыскными средствами и методами // Криминалистическое обеспечение деятельности криминальной милиции органов предварительного расследования / под ред. Т.В. Аверьяновой, Р.С. Белкина. М., 1997.
2. Кухта А.А. Доказывание истины в уголовном процессе: монография. Н. Новгород, 2009.
3. Исаева Л.М. Специальные познания в уголовном судопроизводстве: монография. М., 2003.
4. Лазарева Л.В. Специальные знания и их применение в доказывании по уголовному делу: монография. М., 2009.
5. Карагодин В.Н. Преодоление противодействия предварительному расследованию. Свердловск, 1992.
6. Журавлев С.Ю. Противодействие деятельности по раскрытию и расследованию преступлений и тактика его преодоления: автореф. дис. . канд. юрид. наук. Н. Новгород, 1992.
E-mail: samischenco@ yandex.ru
