CC BY
16
ФИЛОЛОГИЯ
Т.Е. Никулина
НОМИНАЦИИ СО ЗНАЧЕНИЕМ «ВОСПИТАТЕЛЬ», «ПЕДАГОГ» В ИСТОРИИ РУССКОГО ЯЗЫКА: УТРАТЫ И ПРИОБРЕТЕНИЯ
Слова со значением «воспитание, образование», привычно употребляемые нами в повседневной действительности, образуют своеобразный и удивительный мир, в котором есть свое место тайнам и загадкам, своя «линия жизни».
Попробуем внимательнее присмотреться к группе слов с общим значением «лицо, которое воспитывает, обучает чему-либо».
Обращение к словарям разного временного среза позволяет увидеть основные закономерности в развитии слов данной тематики, проследить пути утрат и приобретений отдельных лексем в языке, подойти к разработке вопросов, связанных с активно развиваемой в современной лингвистике теорией языковой картины мира.
Несомненный интерес представляет история существительных с общей семантикой «воспитатель», «педагог» уже в древнейший период развития языка, период Х-ХГУ вв., намечающий важные последующие преобразования в группе. Здесь по понятным причинам не обойтись без сопоставительного анализа лексики, зафиксированной в памятниках старославянской и древнерусской письменности: глубокие корни нашей культуры, образования тесно переплетались с корнями культуры старославянской с момента христианизации Руси, начала там книжного учения.
Заглянем в авторитетные лингвистические словари. В «Материалах для словаря древнерусского языка» И.И. Срезневского «цепочку», объединяемую понятием «воспитатель», «педагог», составили лексемы в^докъ, клзлтель, кормитель, кърмичичъ, нлклзлтель, пhcтоYNъ [1]. В словаре старославянского языка зафиксированы слова клзлтель, нлстлвьник, поYчлливъ, пhcтоYNъ, оYмитель, рлвви [2].
Нам кажется недостаточным оставить тело и душу детей в таком состоянии, в каком они даны природой, - мы заботимся об их воспитании и обучении, чтобы хорошее стало много лучшим, а плохое изменилось и стало хорошим.
Лукиан
Общий набор слов в древнем языке уже давал достаточно разработанное представление о человеке, который наставляет, поучает, обучает, поэтому «ведущие» лексемы (архилексемы) сохранились в основном словарном фонде нашего языка по сей день - учитель, наставник, раввин (в словаре старославянского языка слово отмечено в значении «учитель, наставник» и идет с пометой «др.-евр.»; ср. в современном толковом словаре: «В иудаизме: служитель культа, духовный наставник, руководитель религиозной общины» [3, с. 638]).
Вместе с тем при постоянстве основных лексем в истории нашего языка в анализируемой группе слов обозначаются два противоположных процесса: процесс утраты ряда лексем с одной стороны и процесс обогащения - с другой.
Какие же наименования и в силу каких причин оказались неактуальными для носителей русского языка с течением времени?
Открыть «список утрат» хотелось бы существительными казатель, наказатель. Появление данных слов в номинациях со значением «лицо, которое воспитывает, обучает чему-либо» связано с тем уровнем народного сознания, когда непременным «участником» воспитания и обучения была система наказаний. Воспитание толкового человека, как известно, не мыслилось без физического или морального (через словесное поучение) наказания, и в этом плане слова каза-тель, наказатель со значением «наставник, учитель» более чем выразительны, уточняли в том числе одну из социальных функций воспитателя, педагога в древнем обществе. Здесь уместно вспомнить, что само начало книжного обучения на Руси носило насильственный, принудительный характер, на что прямо указывает «Повесть
104
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ♦ № 4, 2006
© Т.Е. Никулина, 2006
Номинации со значением «воспитатель», «педагог» в истории русского языка: утраты и приобретения
временных лет». После известия о крещении Руси в ней сообщается, что князь Владимир «нача понмати у нарочитые чади д'кти (очевидно, считают историки, это дети социальной элиты) и дашти нача на оучение книжное... » [ПВЛ, I, с. 81, цит. по 4, с. 14]. В летописи подчеркивается, что «матери же чадъ снхь плаку-Хася по ннх% аще ко не вяху ся оутверднлн върою,но акы по мертвецн плакахся» [там же].
С течением времени само обилие слов, выражающих одно понятие, неизбежно должно было сократиться, и линия казатель - наказа-тель в значении «наставник, учитель» исчезает из языка, хотя иные слова с корнем -каз- с прямым номинативным значением сохраняются (наказание, наказать, казнь и др.). Впрочем, народная мудрость весьма долго помнит смысл глагола казнити, связанный с воспитательной тематикой. Так, в известном Домострое XVI в. читаем: «Казни сына своего измлада...» (т.е., воспитывая с малолетства, поучай, наказывая).
Кратко обозначим судьбу слов с корневой морфемой -вЪд-, чередующейся с -вод- (ср. веду - водить). В древнерусских текстах встречается слово в^докъ в значении «наставник, воспитатель». Сейчас в русском языке этого слова нет, не фиксируется оно и словарями XIX в., но в них представлен ряд сложных образований с корнем -вод-, актуализирующих значение «наставник, учитель, воспитатель» и различающихся на словообразовательном уровне: детовод, де-товодец, -дица, детоводитель, -ница [5, т. 1, с. 438]. Отмечаются также слова детоводство «воспитание детей», детоводствовать «воспитывать, образовывать детей» [там же].
Почему же данный ряд исчез в русском языке? «Виновником», очевидно, выступают слова с корнем -педагог-. Несмотря на то, что слово педагог греко-латинского происхождения, оно было заимствовано русским языком из западноевропейских лишь со второй половины XVIII в., в русские словари попало с 1776 г. Слово педагогика впервые фиксируется в «Словаре церковнославянского и русского языка» 1847 г. [6, т. 2, с. 16]. Таким образом, «чужое» слово закрепилось в языке и постепенно устранило систему собственно славянских наименований с корнем -въд- /-вод-.
В наших рассуждениях оказалось наиболее важным проследить за семантическими трансформациями слов с и.-е. корнями *рй, *къгть (-корм-). Обе праформы на базе исходного зна-
чения «пища», «корм» путем метафорического переноса начинают активно формировать словообразовательные гнезда, объединяемые общим семантическим признаком «воспитание», «воспитывать».
Свою систему обозначений, связанную с воспитательной тематикой, формируют слова с базовой единицей *къгть. В старославянском языке зафиксирован глагол въскръмити в значении «воспитать» [2, с. 151], в древнерусском - глагол кърмити «воспитывать» и его производные существительные кърмитель, кърмичичь со значением «воспитатель» [1, т. 1, 1406; 1407].
Параллельно словообразовательный ряд начал развиваться и на основе праформы *рк. В старославянском языке на базе первичного значения корня у глагола питлти - въспит^ти благодаря метафорическому переосмыслению родилось значение «воспитывать, воспитать» [2, с. 256]. К названным словам примыкает и существительное пhстоYNЪ в значении «воспитатель, наставник» [2, с. 561], которое, как указывается в «Этимологическом словаре» М. Фасмера, связано чередованием гласного с питать, петать-ся [8, т. 3, с. 251]. Сразу заметим, что слово пестун в значении «тот, кто пестует, воспитывает кого-нибудь» фиксируется и в современных толковых словарях, но уже с пометой «устаревшее» [3, с. 505]. В русских народных говорах до сих пор бытуют словообразовательные варианты пестунья - пестуница - пестуха, в какой-то мере поддерживающие жизнь литературного слова пестун [9].
Очевидно, что уже с момента своего возникновения два гнезда с базовыми компонентами *рй, *къгть вступили в конкуренцию между собой и постепенно по причине языковой экономии средств должны были распределить свои права и обязанности в русском языке. Победить мог любой вариант, но с течением времени слова с корнем *рй полностью семантически перекрыли слова с корнем *къгть в значении «воспитать». Случайно ли это? Думается, начальный этап разграничения наметился уже в древности. Старославянское по своему происхождению существительное пища, судя по сочетаниям его с другими словами (в Словаре старославянского языка указывается на переносное значение этой лексемы в сочетаниях типа небесьская пища, райская пища [2, с. 447]) первоначально уже ассоциировалось не только с физической жизнью человека (без пищи
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ♦ № 4, 2006
105
ФИЛОЛОГИЯ
Н.С. Ганцовская
существование нашего бренного тела невозможно), но и с жизнью духовной. В народном миро-видении это высшая сущность жизни, важнейшая из всех жизненных ценностей.
Подобной линии развития не наблюдается у лексемы *къгть. Отсюда последовательно понижается стилистический ранг (планка) возникших в языке обозначений с корнем -корм-, объединенных понятием «воспитывать». Существительные кърмитель, кърмичичь в значении 'воспитатель' исчезают из нашего языка, вероятно, вследствие конкуренции более сильных синонимов с корнем *рй (о них мы поговорим ниже).
В то же время в «этимологической памяти» народа еще сохраняется когда-то сформировавшаяся тенденция соотносить с темой воспитания и производный ряд с базовым элементом *къгть. «Что вспоено, что вскормлено, то и выросло», - читаем русскую пословицу о воспитании у Даля [5, т. 1, с. 248]. В русских говорах зафиксированы слова выкормыш, кормёнок в значении 'неродной, приёмный ребенок' [9, вып. 5, с. 141], кормленый, вскормленный - о приёмном ребёнке [9, т. 1, с. 171].
Наконец, нельзя обойти вниманием и факт сохранения в языке церковных служителей глаголов с корнем -корм- в значении 'духовно подпитывать'. Подкрепление этому находим, например, в речи Московского патриарха Алексия II, в которой говорится о том, что после закрытия в 1946г. греко-католического прихода униаты «духовно окормлялись в храмах русской православной церкви» (Наука и религия. - 2005. - №10). Старославянская форма вскормить в значении «вырастить, воспитать» (со стилистической пометой «высокое») продолжает функционировать в современном русском языке [3, с. 101].
В целом, как указывалось, слова с корнем *рй победили в конкуренции слова с корнем *къгть с общим значением «воспитать» и развили со временем богатое словообразовательное гнездо, архилексемой которого выступает слово воспитание. Данное ключевое слово приобрело известное всем значение не сразу. В памятниках старославянской письменности въспитлние обозначало... домашний скот [2, с. 153], несмотря на то, что у глагола вспит^ти, кроме первичного значения «вскормить» уже актуализировалось и значение «воспитать» [2, с. 153]. Показателен и тот факт, что древнейшему периоду развития языка, согласно слова-
рям, было неизвестно существительное воспитатель (его появление шло в русском языке от глагола воспитать по аналогии со словами типа учитель, детоводитель). В истории языка слово уточняло свою семантику. Так, ещё в XIX в. оно означало «в низшем значении вскармливать, возращать (о растении), кормить и одевать до возраста; в высшем значении научать, наставлять; обучать всему, что для жизни нужно» [5, т. I, с. 249]. Ср. в современном русском языке воспитатель: 1) человек, который воспитывает; 2) специалист, занимающийся воспитательной работой [3, с. 98].
Проводя сравнительно-сопоставительный анализ номинаций со значением «воспитатель», «педагог» в истории русского языка, нельзя пройти мимо «капризов» в развитии исследуемой группы, связанных с ХУШ-ХГХ вв. Выявленный материал этого времени свидетельствует о явной словарной избыточности, лексической пестроте, существующей как в группе «воспитание, образование» в целом, так и в лексико-семанти-ческой подгруппе с общим значением «воспитатель», «педагог» в частности. Вопреки схеме языковой экономии язык поступает подчас «наоборот», выражая одно и то же понятие несколькими словами или словообразовательными вариантами. К примеру, в словаре В.И. Даля отмечаются словообразовательные дериваты учитель -выучитель - изобучитель - обучатель - обу-читель, а также наставник - наставитель, (все эти слова идут у автора без каких-либо областных помет; диалекты, без всякого сомнения, добавляют свое в копилку сведений по исследуемой теме: учильщик, учильщица...).
Внимательный к любым оттенкам в значениях слов, Даль не оставляет без комментария различия у синонимов наставник и наставитель. Показывая у данных существительных общее значение «учитель или воспитатель, руководитель», лексикограф указывает, что наставитель может быть таковым случайно, а наставник -«по прямой обязанности» [5, т. III, с. 474].
Напомним и тот факт, что русский язык послепетровской эпохи стал открыт западноевропейским влияниям, отсюда в изучаемую нами группу, кроме упомянутого выше слова педагог, приходит и существительное ментор (лат.) «руководитель, учитель, наставник, воспитатель, неотступный надзиратель чей-либо» [5, т. II, с. 318] (в современном русском языке в значе-
106
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ♦ № 4, 2006
Лексика материальной и духовной культуры в говорах уездов Костромской губернии
нии «наставник, воспитатель» слово ментор признается как устаревшее - см. [3, с. 350]).
Дальнейшее развитие в русском языке группы «воспитатель», «педагог» идет по пути отбора, устранения полиномии (т.е. множественности наименований), уточнения в семантике. Современным носителям языка для выражения рассмотренного понятия достаточно хорошо известных слов воспитатель - учитель - педагог -наставник - преподаватель.
Библиографический список
1. Срезневский И.И. Материалы для словаря древнерусского языка по письменным памятникам: В 3 т. - М., 1958.
2. Старославянский словарь (по рукописям X-XI веков) / Под ред. Цейтлин. - М., 1994.
3. Ожегов И.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. - М., 2005.
4. Успенский Б.А. История русского литературного языка (XI-XVШ вв.). - М., 2002.
5. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. - М., 1989-1991.
6. Черных П.Я. Историко-этимологический словарь современного русского языка: В 2 т. -М., 1994.
7. Словарь церковнославянского и русского языка, составленный вторым отделением императорской Академии наук: В 2 т. - СПб., 2001.
8. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка: В 4 т. - М., 1964-1973.
9. Словарь русских народных говоров. Вып. V-Vl. - М.; Л., 1970.
Н.С. Ганцовская
ЛЕКСИКА МАТЕРИАЛЬНОЙ И ДУХОВНОЙ КУЛЬТУРЫ В ГОВОРАХ ЧУХЛОМСКОГО, ГАЛИЧСКОГО И СОЛИГАЛИЧСКОГО УЕЗДОВ КОСТРОМСКОЙ ГУБЕРНИИ (по материалам «Этнографического бюро» князя В.Н. Тенишева)
В первом томе впервые изданных в 2004 г. материалов «Этнографического бюро» кн. В.Н. Тенишева («Бюро» было создано в 1897 году) «Русские крестьяне. Жизнь, быт, нравы» содержатся сведения о социально-культурной жизни русского крестьянства Верхневолжского края, в том числе и Костромской губернии. Это «результаты личных наблюдений и личных расспросов крестьян внештатными сотрудниками (корреспондентами)» [6, с. 6], в том числе и крестьян семи костромских уездов, из которых в трёх, Чухломском, Галичс-ком и Солигаличском, проживало акающее население. По мнению составителей «Бюро», описываемый «верхневолжский край представлял собой территорию компактного расселения русского народа, имел на протяжении нескольких веков стабильное население, сохранявшее достаточно долго традиционный образ жизни.» [6, с. 6].
Из материалов «Бюро» можно извлечь значительный корпус лингвистических материалов, содержащих сведения о лексическом составе костромских акающих говоров, об их семанти-ко-структурных и функционально-стилистических особенностях, дополняющий уже известные
сведения о местной лексике и дающий им более узкую географическую атрибуцию или же сообщающий что-то новое.
В «тенишевских» материалах представлена производственная лексика полеводства, животноводства, сельских ремёсел и промыслов, бытовая лексика и слова, относящиеся к области духовной культуры, слова, обозначающие природные явления, непредметная лексика и устойчивые обороты. Локально окрашенная лексика традиционной крестьянской культуры конца XIX- нач. ХХ веков материалов «Бюро» В.Н. Те-нишева, впервые рассматриваемая нами, поможет установить типологию чухломских, солига-личских и галичских говоров, составляющих ядро Костромского акающего острова.
Лексика по теме «Дом, строительство, ремёсла, промыслы» частично описывалась в нашей статье «Лексика говоров Костромского акающего острова в материалах «Этнографического бюро» В.Н. Тенишева» [3]. Здесь мы анализируем те материалы «Бюро», которые не рассматривались нами ранее.
В материалах «Бюро» широко представлена лексика плотницкого мастерства. Эта професси-
© Н.С. Ганцовская, 2006
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ♦ № 4, 2006
107
