CC BY
116
ния читающего, поэтому слово не содержит в себе, как в капсуле, единство означающего и означаемого, в слове нет мысли, так как мысль не может находиться внутри какого-либо материального предмета, кроме головы человека.
Список литературы
1. Барт, Р. Избранные работы. Семиотика. Поэтика : пер. с фр. М., 1989. 616 с.
2. Брехт, Б. Театр. Пьесы. Статьи. Высказывания: в 5 т. Т. 5/2. М., 1965. 566 с.
3. Гусев, С. С. Метафизика текста. Коммуникативная логика. СПб., 2008. 352 с.
Деррида, Ж. Голос и феномен и другие работы по теории знака Гуссерля. СПб., 1999. 208 с.
Кривоносов, А. Т. К взаимоотношению языка и мышления (логическое умозаключение в естественном языке) // Обработка текста и когнитивные технологии : сб. тр. Пущино, 1999. С.92-119.
4. Песина, С. А Исследование семантической структуры слова на основе прототипической семантики на материале английских существительных: дис. ... д-ра филол. наук. СПб.. 2005. 384 с.
5. Песина, С. А.Инвариант многозначного слова в свете прототипической семантики // Вестн. Оренб. гос. ун-та. 2005. Вып. 2 (40). С.57-64.
6. Песина, С. А. Полисемия в когнитивном аспекте. СПб., 2005. 350 с.
7. Песина, С. А. Слово в когнитивном аспекте М., 2011. 344 с.
8. Песина, С. А. Специфика философского и лингвистического подходов к центральным проблемам языка // Вестн. Адыгейс. гос. ун-та. Сер. Регионоведение: философия, история, социология, юриспруденция, политология, культурология. 2011. Вып. 4 (88).С. 13-18.
9. Песина, С. А. Функционирование слова в процессах мышления и коммуникации // Когнитивные исследования языка. Вып. VIII. Проблемы языкового сознания. М. ; Тамбов, 2011. С.79-81.
10. Песина, С. А. Языковой знак и коммуникативные процессы в философском аспекте. М., 2012. 152 с.
11. Эко, У. Роль читателя. Исследования по семиотике текста. СПб., 2007. 502 с.
12. Linell, P. The Written Language Bias in Linguistics: It’s nature, origins and transformations. London, 2005. 256 p.
Вестник Челябинского государственного университета. 2013. № 31 (322).
Филология. Искусствоведение. Вып. 84. С. 63-66.
Р. В. Попов
НЕКОТОРЫЕ ПРОБЛЕМЫ ОПИСАНИЯ ПРОФЕССИОНАЛЬНЫХ ЖАРГОНИЗМОВ В СУБСТАНДАРТНЫХ СЛОВАРЯХ
Рассматриваются проблемы неразличения профессиональных жаргонизмов и образованных на их базе других субстандартных единиц, прежде всего сленгизмов, в общих субстандартных словарях русского языка. В качестве иллюстрации приводятся конкретные случаи смешения профессионально-жаргонной и сленговой лексики и обсуждаются пути исправления словарных недоработок.
Ключевые слова: субстандартная лексикография, профессиональный жаргон, общий сленг, социолингвистические и стилистические характеристики жаргонизмов и сленгизмов в социолектном словаре.
В давней рецензии на «Словарь русского сленга» Игоря и Фриды Югановых [9] Э. Хан-Пира очень точно заметил, что «жаргоны, делегировавшие в так понимаемый сленг своих
представителей, не расстаются с ними» [7]. В качестве примера Э. Хан-Пира приводит, правда, только те попавшие в сленг жаргонизмы, которые получают иное значение, чем в жаргоне-ис-
точнике, например, темнить в тюремно-лагерном жаргоне - 1. ‘притворяться непомнящим, симулировать беспамятство’; 2. ‘хитрить на допросе’, а в сленге - ‘путать, обманывать’ [7].
Однако в узусе представлены и такие единицы, функционирующие как жаргонизмы и как сленгизмы, у которых объем семантических признаков не столь различен, а ряд из них и вовсе имеет одно и то же значение в жаргоне-источнике и в сленге. Но при этом субстан-дартизмы отличаются социолингвистическими параметрами, прежде всего связанными с характером коммуникации и типом носителя языка. Как следствие, такие единицы при общности семантики наделяются разными коннотациями.
Этот факт создает перед составителями словарей субстандарта большие трудности, так как они в лучшем случае отдают себе отчет в социальной и стилистической неоднозначности конкретных словоупотреблений и поставлены перед нерешенной проблемой, как их отражать в словаре. В худшем - авторы вообще не различают жаргонизмы и образованные на их базе сленгизмы, и в результате в общие субстандартные словари попадают, как правило, только обновленные, то есть сленговые слова и выражения, а «за бортом» лексикографии оказываются элементы профессиональных или корпоративных жаргонов.
Так, например, в рецензии на «Толковый словарь русского общего жаргона» [4] В. С. Елистратов удивляется тому, что слово опер характеризуется в нем как пренебр. (из уг. [оловного]), хотя ему «приходилось не раз слышать, как оно произносилось с неподдельным пиететом («классный опер»)» [2]. К слову, в своем словаре В. С. Елистратов вообще не фиксирует опер, зато отмечает оперсос, причем только с одним значением - ‘оперативный сотрудник, уполномоченный, следователь’ (из уг.) [3], хотя в милицейском жаргоне оперсос (^ оперативный состав) - это прежде всего ‘отдел уголовного розыска’, ср.: Ну и где ваш оперсос? Как ни приедешь, все то в рейде, то в засаде. Причем даже если считать, что оперсос - ‘оперативный сотрудник’, это слово все равно не может служить синонимом к следователю, так как данные единицы называют представителей разных подразделений, у которых отличаются функции и полномочия. Вероятно, оперсос - это все же профессиональный жаргонизм, который, попав в арго, приобрел в нем иную мотивировку, вызывая унизительные для
сотрудников правоохранительных органов ассоциации, ср.: оперсос ... обсос [1].
Возвращаясь к «уважительной» коннотации слова опер, отмечаемой В. С. Елистратовым, можно предположить, что он встречал такое словоупотребление именно в милицейской сфере, где положительные оценки профессиональной деятельности коллег за счет сочетаний «производственных» слов с экспрессива-ми типа классный вполне естественны. В этом случае речь идет именно о профессиональном жаргонизме опер. Авторы же «Толкового словаря русского общего жаргона» в соответствии с задачами словаря представляют опер как сленгизм, приписывая ему «общее» значение ‘оперуполномоченный или милиционер’ и включая в ряд синонимов мент - мусор - опер. Правда, такая интерпретация представляется небесспорной: если первые два слова действительно передают отрицательное отношение к сотрудникам милиции, распространенное в общем обиходе и основанное, вероятно, на их коррумпированности, непрофессионализме и др., то ни один из приведенных в ТСОЖ речевых примеров употребления слова опер не «оправдывает» такую коннотацию сленгизма, даже в этой цитате: В Дальневосточном военном округе начальник особого отдела и старший «опер» «слиповали» дело (АиФ, 1993) [4]. Поэтому неясно, за счет чего сленгизму в словаре приписывается отрицательная оценка и выставляется помета пренебр:, например, авторы «Словаря современного русского города» [6] сочли возможной другую помету - фам. («фамильярное»). Вызывает сомнение и версия только уголовного происхождения слова - как и оперсос, оно могло возникнуть в профессиональной сфере. Кроме того, в словарях [4, 6] не нашел отражения тот факт, что опер сейчас широко используется как элемент милицейского жаргона, ср. примеры из повестей известного петербургского писателя А. Кивинова, в прошлом сотрудника убойного отдела: Врач не дал развиться моей дедукции: - Ваша фамилия? - Ларин. - Участковый? - Опер («Целую. Ларин»), - Понимаешь, мы, опера, - лица не процессуальные. Наша задача найти гада, поймать, расколоть и передать следователю. Дальше - его работа («Подставной»).
В профессионально-милицейской сфере употребление опер является, как правило, нейтральным (так же, как и мент), поскольку слово широко задействовано в повседневной коммуникации сотрудников УВД. Кроме того, из
приведенных выше примеров видно, что, функционируя как профессиональный жаргонизм, опер имеет и более полный объем семантических признаков, чем это отражено, например, в ТСОЖ, и поэтому не может быть синонимом менту, мусору. Как указывалось, милицейским подразделениям свойственна четкая дифференциация сотрудников на оперуполномоченных (оперов), дознавателей (дозиков), следователей (следаков), участковых (квартальных, околоточных) и т. д. Между опером и ментом, скорее, гипо-гиперонимические отношения, в которых роль родового наименования принадлежит единице, обозначающей понятие более широкого объема, чаще встречающейся в общем обиходе, то есть слову мент.
Словарь В. В. Химика, как нам кажется, фиксирует именно такое, профессиональное словоупотребление опер с соответствующим полным набором различительных признаков, -отсюда его нейтральная коннотация, ср.: Опер (жарг. мил.) - ‘оперуполномоченный - работник милиции, занимающийся операциями по задержанию преступников и расследованию происшествий’ [8].
В субстандартных словарях, таким образом, во избежание недоразумений желательно учитывать амбивалентность оценочных помет и дифференцировать профессиональные (и корпоративные) жаргонизмы, с одной стороны, и образованные на их основе сленгизмы с обновленными значениями и измененными коннотациями - с другой. Маркировать их можно, например, с помощью двойных помет, указывающих на «раздвинутые» границы применения субстандартной единицы, ср.: Мент, -а, м. (мн. -ы, -ов), разг.-сниж. неодобр. и жарг.-милиц. нейтр. Сотрудник милиции (сейчас полиции), а также вообще представитель закона (из арго). Он в менты пошел. Ментов вызвали? Он честный мент, его этим не купишь. В противном случае оценочные пометы экспрессивно-оценочного характера (даже при корректности функциональных помет) могут вызывать недоумение.
Другим серьезным недостатком при выставлении стилистических помет для профессиональных жаргонизмов является то, что авторы словарей - не носители жаргона часто решаются на самостоятельную интерпретацию кон-нотативных оттенков субстандартных единиц, игнорируя особенности реального функционирования слов в живой речи. Чаще всего составители решаются на этот эксперимент при
дефиците речевых оправдательных примеров. Типичный недостаток словарей жаргонов и сленга - отсутствие зоны примеров употребления единиц - ведет к невозможности адекватно и корректно отражать коннотации жаргонизмов. Составителю ничего не остается, как опираться на свое понимание того образа, на основе которого возник перенос наименования. Однако при этом авторы часто выдают свое языковое ощущение лингвиста за сознание носителей жаргона и сленга. Так, например, составители «Большого словаря русского жаргона» [5] В. М. Мокиенко и Т. Г. Никитина допускают двойную ошибку при интерпретации жаргонизма ласточка, ср.: (жрр. ирон.) ‘особый способ привязывания пьяных к кровати в вытрезвителях <...>’. Отнесение к сленгу (в терминологии авторов - «жаргонизированной разговорной речи») этого слова явно поспешно и не подтверждается фактами - оно остается элементом милицейского и уголовного жаргонов (арго). А то, что «комический», по словам этих лексикографов, образ жаргонизма заставил их оценить его употребление как «ироническое», явно резонирует с восприятием этого слова носителями соответствующего жаргона. Очевидно, что у нетрезвых и буйных задержанных такой способ их усмирения, когда им связывают за спиной руки и стягивают вместе ноги или привязывают таким образом ремнями к лежанке (топчану), едва ли вызывает столь мягкую оценку, как ирония. Для сотрудников же милиции слово скорее нейтрально, поскольку обозначаемый им способ усмирения - часть их профессиональной работы.
С другой стороны, в «Большом словаре русского жаргона» встречается немало лексем, которые уже на момент его выхода, безусловно, относились к сленгу - конкретной социальнопрофессиональной группе принадлежат лишь их денотаты, но не современное употребление, однако вместо общей пометы жрр для них выставлены частные пометы, ср.: аквариум (мол) - ‘место в отделении милиции для задержанных’, воронок (угол) - ‘автомобиль для перевозки заключенных’, канарейка (угол) -‘желтая милицейская машина’, трезвяк (мол.) - ‘медвытрезвитель’ и мн. др. Подобных неточностей, вызванных тем, что описываемые в словаре понятия не входят в круг интересов лексикографов, в общих субстандартных словарях традиционно много.
В заключение подчеркнем, что объективные трудности разграничения профессиональ-
ных (и корпоративных) жаргонизмов и образованных на их базе других субстандартных единиц, прежде всего сленгизмов, не являются основанием для их механического смешения в социолектном словаре.
Список литературы
1. Балдаев, Д. С. Словарь тюремно-лагерно-блатного жаргона (речевой и графический портрет советской тюрьмы) / Д. С. Балдаев, В. К. Белко, И. М. Исупов. М., 1992. 526 с.
2. Елистратов, В. С. Как лингвисты жар-
гон опять по зонам рассадили [Электронный русурс]. иЯЬ: http://magazines.russ.ru/znam-
ia/1998/7/nabl6.html.
3. Елистратов, В. С. Толковый словарь русского сленга. М., 2010. 672 с.
4. Ермакова, О. П. Слова, с которыми мы все встречались: Толковый словарь русского
общего жаргона / О. П. Ермакова, Е. А. Земская, Р. И. Розина. М., 1999. 320 с.
5. Мокиенко, В. М. Большой словарь русского жаргона / В. М. Мокиенко, Т. Г. Никитина. СПб. 2000. 720 с.
6. Словарь современного русского города / под ред. Б. И. Осипова. М., 2003. 565 с.
7. Хан-Пира, Э. Рец. на: Юганов И., Юга-
нова Ф. Словарь русского сленга: сленговые слова 60-90-х годов [Электронный русурс]. иЯЬ: http://magazines.russ.ru/znamia/1998/77
nabl6.html.
8. Химик, В. В. Большой словарь русской разговорной экспрессивной речи. СПб., 2004. 768 с.
9. Юганов, И. Словарь русского сленга: сленговые слова 60-90-х годов / И. Юганов, Ф. Юганова. М., 1997. 320 с.
Вестник Челябинского государственного университета. 2013. № 31 (322).
Филология. Искусствоведение. Вып. 84. С. 66-69.
Т. С. Пристайко
О СЕМАНТИКЕ ШИРОКОЗНАЧНЫХ СЛОВ-КОНКРЕТИЗАТОРОВ В ТЕКСТЕ ТЕРМИНОЛОГИЧЕСКОЙ ДЕФИНИЦИИ
Статья посвящена проблеме широкозначности некоторых слов-конкретизаторов в тексте дефиниций технических артефактов. Поставлен вопрос о способности таких слов однозначно выполнять первичную классифицирующую функцию отнесения термина-дефиниендума к той или иной лексико-семантической парадигме.
Ключевые слова: терминологическая дефиниция, слово-конкретизатор, общетехническое слово, широкозначность.
Проблематика, связанная с дефиницией термина, занимает особое место в современных теориях терминоведения и терминогра-фии. Двойственная природа термина-знака, его соотнесенность одновременно с двумя системами: логической системой языка и терминологической системой, репрезентирующей систему специальных понятий, в известной степени предопределила и основное направление в исследовании дефиниции термина: начиная с первых обобщений в сборнике научных трудов «Проблематика определения термина в словарях разных типов» [10], в существующих сегодня монографических исследованиях
[2, 6, 7, 13, 16 и др.], и многочисленных статьях терминологическая дефиниция изучается не только как логико-смысловое построение, выраженное вполне определенными вербальными средствами, но и языковая форма репрезентации полученного знания, оформленного в виде определенных когнитивных структур. Наряду с решением задач построения и типологии словарных дефиниций, лингвистов-тер-минологов интересуют и вопросы привлечения словарных дефиниций в качестве источника информации о термине [5. С. 20]. В этом аспекте словарная дефиниция рассматривается как основа для проведения компонентного ана-
