Лексикографирование русского сленга: проблемы и решения Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

ЛЕКСИКОГРАФИРОВАНИЕ ЯЗЫКА РУССКОЙ

СУБКУЛЬТУРЫ

© 2009

В.А. Саляев

ЛЕКСИКОГРАФИРОВАНИЕ РУССКОГО СЛЕНГА: ПРОБЛЕМЫ

И РЕШЕНИЯ

Сленг — это особый лексико-фразеологический слой, составляющий основу современного нелитературного просторечия, который включает слова и выражения, некогда бывшие достоянием ограниченной субстандартной сферы употребления, но впоследствии перешедшие в общий обиход, где подверглись семантической, экспрессивно-стилистической или людической трансформации. Сленг занимает промежуточное положение между корпоративными жаргонами и общим нормативным просторечием, что значительно осложняет его лексикографирование. Основной проблемой социального описания лексики, генетически связанной с социолектами, является сложность разграничения сфер бытования — первичной (арго и жаргоны) и вторичной (сленг, просторечие). Включение же сленговой лексики (а также разговорно-просторечной, диалектной и др.) в специальные арготические и жаргонные словари не способствует достоверному описанию современного состояния соответствующих языковых вариантов, поскольку сленгизмы принадлежат уже иной сфере бытования; тем самым снижается авторитет издания, на что и указывают рецензенты [Грачев 1997: 9-10; Плуцер-Сарно 1998; Плуцер-Сарно 2001].

В связи с этим актуальной представляется проблема разработки принципов именно сленговой лексикографии и подготовка словарей соответствующего типа — «промежуточных» между арготическими, жаргонными и общими толковыми словарями, но вместе с тем отличных и от тех, и от других. Теоретическому обоснованию жанра сленгового словаря способствует накопленный практический опыт: следует признать, что сленговая лексикография де-факто существует уже с начала 1990-х гг., но развивается она под флагом жаргонно-арготической лексикографии. Большое количество сленгизмов отмечено в словарях В.С. Елистратова, О.П. Ермаковой, Е.А. Земской и Р.И. Рози-ной, А. Щуплова, Б.Б. Максимова, В.М. Мокиенко и Т.Г. Никитной, И. и Ф. Югановых. Нейстойчивость и размытость термина сленг зачастую приводит к отказу от него в словарной практике. Однако отсутствие прямого указания на функционирование слова в сленге вовсе не означает, что авторы словарных пособий отказываются от его характеристики и фиксации. Действительно, сленг присутствует в указанных словарях, но под другими «ярлыками».

Элементы общегородского арго (сленга, на наш взгляд) составили основу «Словаря московского арго», подготовленного В.С. Елистратовым, и именно

«сленговый» принцип фиксации материала исповедует автор. Заглянув в словарь, мы обнаружим подавляющее число слов и выражений, которые могут употребляться в непринужденном, сниженном повседневно-бытовом общении всеми горожанами, без каких-либо возрастных или корпоративных ограничений. Все эти единицы различного происхождения и степени экспрессии в настоящее время принадлежат именно сленгу: как в аптеке 'точно, четко', бзик 'странность, причуда', бич 'бродяга, опустившийся человек', бодун 'состояние похмелья', внепапочный 'ребенок от неизвестного отца', иконостас 'большое количество медалей на груди у кого-л.', какчество 'низкое качество', ненавязчивый советский сервис 'о плохом сервисе', плодово-выгодное 'плодово-ягодное (вино)', песок сыплется 'о старом человеке', петрить 'понимать, разбираться в чем-л.,', проходной 'имеющий шанс на успех', калымить 'подрабатывать', урюк 'лицо южной национальности', хана 'конец, довольно, пропали', хохлобаксы 'украинские карбованцы', шкет 'низкорослый человек', шпана 'мелкий вор, хулиган' и др. [Елистратов 1994]. Авторы словарного пособия «Слова, с которыми мы все встречались» — О.П. Ермакова, Е.А. Земская и Р.И. Розина — очень строго подходят к отбору словарного материала, считая необходимым условием причисления единицы к общему жаргону факт ее употребления в средствах массовой информации. Следование подобному «литературно-письменному» принципу фиксации материала привело к тому, что в корпус словаря вошли всего лишь 450 богато иллюстрированных примерами лексем, составляющих основу современного русского сленга, его наиболее устойчивую в функциональном, семантическом и экспрессивно-стилистическом отношении часть. Среди лексического массива общего жаргона выделяются единицы, пришедшие из воровского арго (бабки 'деньги', мочить 'убивать', мент, мусор 'милиционер', малина 'воровской притон', вышка 'высшая мера наказания — расстрел', стрелка 'встреча воров', братва 'воровское сообщество', обуть 'ограбить, обобрать') или жаргона студентов (возникать 'высказываться', блин (эвфемизм известного нецензурного слова), страшилка 'нарочито пугающие рассказы или анекдоты с черным юмором', въехать 'понять') [Ермакова, Земская, Розина 1999]. В целом можно отметить, что указанный словарь носит ретроспективный характер, поскольку фиксирует уже пройденный русским сленгом путь.

Совершенно иной подход к характеристике сленга демонстрируют авторы «Жаргон-энциклопедии современной тусовки». Составители энциклопедии отказываются от объективного, строго научного описания лексики и фразеологии арготического, жаргонного или сленгового происхождения и делают попытку воссоздания картины постсоветской и советской действительности через призму восприятия носителя сленга. Картина носит ярко выраженный субъективный характер, и перед читателем предстает обобщенный образ современного киника, который склонен к депрециативному восприятию действительности, к языковой игре, что заставляет его создавать бесчисленное множество стёбных речевых фантомов (гапаксов). Лексический материал, отраженный здесь, носит не реально-узуальный, а окказионально-перспективный характер. Иными словами, составители указывают на модели образования сленговых слов и выражений, иллюстрируя их авторскими или редко употребляемыми новообразованиями, которые зачастую с трудом подвергаются семантизации: арендятел,

приднестрофики, дегенерал, зюгзаг удачи, вуменеджер, литературоведьма, умо-раль, потерпеть фетяску, ёксель-моксельпо, плевокал, маразём, обалдемон, циниз-менный, крокодилер и т.д. [Щуплов 0998].

Перспективную направленность имеет и выпущенный в Магнитогорске словарь «Фильтруй базар. Словарь молодежного жаргона города Магнитогорска». На наш взгляд, языковой и географический спектр зафиксированного и описанного материала намного шире. Здесь, кроме молодежного, представлены и корпоративные жаргоны, и воровское арго, и разговорно-профессиональный язык — все те варианты, которые и составляют многоцветную палитру современной городской субстандартной речи. Значительную (согласно нашим подсчетам, до 1/3 от общего объема словника) и достаточно интересную часть словаря составляют сленговые лексико-фразеологические единицы — субстандартные слова и выражения, не имеющие или утратившие социально-профессиональную или возрастную маркированность и отражающие особое иронично-критическое восприятие действительности. Максимов-ский словарь, подобно «Жаргон-энциклопедии» А. Щуплова, также рисует завтрашний день русского сленга, но делает это с большей долей объективности. Отметим слова и выражения, находящиеся на границе жаргонно ограниченного (молодежного) и общепросторечного (сленгового) обихода: двортерьер 'беспородный пес, дворняга', ксерачить/ксерануть 'делать/сделать копию на множительной технике (ксероксе)', пурхаться 'суетиться, стремясь что-то сделать', кстати о птичках 'к слову; можно добавить', губу раскатать до пола (до гастронома) 'надеяться на несбыточное, ожидать слишком многого', жаба давит 'о жадности, скупости' [Максимов 2002].

Характер сводного словаря носит и «Большой словарь русского жаргона» В.М. Мокиенко и Т.Г. Никитиной. Сленгизмы в этом издании маркированы пометой жрр (жаргонизированная разговорная речь). Можно выделить две группы сленговый лексики. К первой группе относятся устойчивые единицы, восходящие к воровскому арго. Часть из них сохраняет коннотативную связь с вариантом-источником, что, в частности, подтверждается использованием дополнительных помет презр. (презрительное), неодобр. (неодобрительное) или груб. (грубое): барыга 'продавец, торговец, бизнес которого оценивается как недостойный; зажиточный человек', мазурик 'неуважаемый человек', тарахтеть 'болтать, пустословить', хмырь 'подозрительный субъект', заводить шарманку 'поучать кого-л.', башлять 'зарабатывать деньги', наводить марафет 'наводить чистоту, порядок', тормозить 'останавливать кого-л. с какой-л. целью', хохма 'что-л. смешное' [Мокиенко, Никитина 2000]. К другой группе относятся свежие, а потому высокоэкспрессивные слова и выражения, не связанные с воровским арго и не несущие грубо-вульгарной коннотации — чаще всего эти единицы сопровождаются дополнительными пометами шутл. (шутливое) или ирон. (ироническое), указывающими на их особую экспрессивно-стилистическую и аксиологическую роль в речи. Среди них отмечены следующие единицы: белка 'белая горячка', дерьмократия 'псевдодемократия', картина Репина «Приплыли» 'о неоправдавшихся надеждах, провале, неудаче', кенгурятник 'сумка, рюкзак для ношения детей на груди', морда лица ' лицо', спионерить ' украсть', лохотрон ' лотерея, устраиваемая мошенниками', посельсоветоваться ' посоветоваться',

работка не пыльная 'о нетрудной и выгодной работе', разбор полетов 'выяснение обстоятельств случившегося', раздача слонов 'раздача подарков; критические высказывания в адрес каждого из присутствующих', табуретовка 'низкокачественный спиртной напиток', шампунь 'шампанское' и др. [Мокиен-ко, Никитина 2000].

В целях утверждения основ собственно сленговой лексикографии необходимо в дальнейшем научиться отделять сленгизмы от единого субстандартного массива лексики и фразеологии. Опыт наблюдения над лексикой социолектов позволил нам сформулировать некоторые критерии дифференциации жаргонно-арготической и сленговой лексики, которые связаны с попыткой противопоставить арго, жаргон и сленг и тем самым выстроить парадигматические отношения в системе социолектов. Ср.:

1. Функционирование в широкой речевой среде — в средствах массовой информации, в художественной литературе, в речи представителей старшего поколения: арготическая, жаргонная лексика и фразеология — Нет; сленговая — Да.

2. Известность широкому кругу носителей языка: арготическая, жаргонная — Нет; сленговая — Да.

3. Эффект новизны: арготическая, жаргонная (прежде всего) — Да; сленговая — Нет.

4. Семантика: семантическая специализация — наличие социально или профессионально обусловленных компонентов значения (арготическая, жаргонная — Да, сленговая — Нет); семантическая трансформация — развитие полисемии и омонимии, приобретение новых значений, неизвестных первичной среде бытования: арготическая, жаргонная — Нет; сленговая — Да.

Конечно, формирование системных параметров сленга должно быть продолжено, потому что некоторые критерии вовсе не бесспорны, а предложенная методика имеет функциональные ограничения: она может использоваться только при исследовании наиболее устойчивой части сленга — слов и выражений арготического и жаргонного происхождения, но неприменима в изучении новых, высокоэкспрессивных, узуально неустойчивых единиц, собственно сленговых по происхождению и не связанных с социолектами.

ЛИТЕРАТУРА

Грачев М.А. Русское арго: моногр. — Н. Новгород: Изд-во НГЛУ им. Н.А. Добролюбова, 1997.

Елистранов В.С. Словарь московского арго. — М.: Рус. словари, 1994.

Ермакова О.П., Земская Е.А., Розина Р.И. Слова, с которыми мы все встречались: толковый словарь общего жаргона. — М.: Азбуковник, 1999.

Максимов Б.Б. Фильтруй базар. Словарь молодежного жаргона города Магнитогорска. — Магнитогорск: Изд-во МаГУ, 2002.

Мокиенко В.М., Никитина Т.Г. Большой словарь русского жаргона. — СПб.: Но-ринт, 2000.

Плуцер-Сарно А. 2 = 60000 [Электрон. ресурс] // Рус. Журнал. — 1998. — 27 авг. — Рец. на словарь: Балдаев Д.С. Словарь блатного воровского жаргона: в 2 т. — М.: Кам-пана, 1997. — Режим доступа: ЬИр://№№^гш80оигпа1/кгШк/98-08-27/р1и182Мт. —Загл. с экрана.

Плуцер-Сарно А. Русский воровской словарь как культурный феномен [Электрон. ресурс] // Логос. — 2001. — № 3 (29). Режим доступа: http://www.ruthenia.ru/1ogos/ питЬег/2000_2/15.Мт1. — Загл. с экрана.

Щуплов А. Жаргон-энциклопедия современной тусовки / при участии Т. Маклов-скии М. Кляйн. — М.: Колокол-Пресс, 1998.

LEXICOGRAPHIC PRESENTATION OF RUSSIAN SLANG: PROBLEMS

AND SOLUTIONS

V.A. Salyayev

The article deals with lexicographic presentation of Russian slang as a specific form of current vernacular. It generalizes slang words description in dictionaries of substandard vocabulary, formulates principles of systematic distinction between slang, jargon, and argot, thus offering prospects for slangography as a new branch of lexicography.

© 2009

О.А. Анищенко

О ПРОЕКТЕ «СЛОВАРЯ ЖАРГОНА ШКОЛЬНИКОВ И БЕСПРИЗОРНИКОВ ПОСЛЕРЕВОЛЮЦИОННОЙ РОССИИ.

1920-1930-е гг.»

На протяжении всей истории развития языкознания была и остается актуальной научная проблематика, связанная с лексикографированием языковых единиц, с попытками словарной систематизации языковых явлений. Привлекает внимание лингвистов и ненормативная лексика, находящаяся за пределами литературного языка и отражающая лексикон определенных социальных групп. Словари субстандартной лексики - новый лексикографический жанр - получил особенно активное развитие в последние десятилетия. В частности, возрос интерес ученых к молодежной речи. Так, благодаря трудам лексикографов (ср. [Рожанский 1992], [Елистратов 1994], [Югановы 1997], [Шинкаренко 1998], [Мокиенко, Никитина 2000], [Вахитов 2001], [Максимов 2002], [Никитина 2003], [Левикова 2003] , [Вальтер, Мокиенко, Никитина 2005], [Грачев 2006] и др.), был зафиксирован основной пласт слов, употребляемых молодежью 1960-2005 гг. Словари отражают понятийно-тематические особенности молодежного социолекта, динамику его развития, а также источники обогащения лексико-фразеологического состава, среди которых, по мнению авторов словарей, немаловажную роль играла и играет уголовная лексика.

В последнее время молодежный жаргон, по мнению М.А. Грачева, «усиленно подпитывается за счет арготизмов...» [Грачев 2006: 6]. В Словаре эту тенденцию