CC BY
60
НЕКОТОРЫЕ ОСОБЕННОСТИ ПРОЯВЛЕНИЯ ТУЛЯРЕМИИ В ЮЖНОМ ФЕДЕРАЛЬНОМ ОКРУГЕ: РОСТОВСКАЯ ОБЛАСТЬ (ИСТОРИЯ ВОПРОСА)
Ю.И. Арутюнов, Б.Н. Мишанькин, Н.Л. Пичурина, А. С. Водопьянов
В исследованиях закономерностей эпизоотического и эпидемического процессов в природных очагах туляремии наметился подход, основанный на изучении функционирования внутривидовых структур в динамических условиях среды, наличии пространственной структурированности, гетерогенности эпизоотологиче-ских сочленов, периодичности их проявления.
В опубликованной ранее работе [1] нами выявлены особенности проявления туляремии в Ставропольском крае и Карачаево-Черкесской республике. В частности, показано, что, если Ставропольский природный очаг туляремии степного типа функционирует и поддерживается за счет существующих микроочагов, то на территории Карачаево-Черкесской республики таковые закономерности не установлены. Эпизоотии на территории республики регистрируются лишь в период высокой численности грызунов, отмечаемой повсеместно.
В данной статье мы попытаемся, базируясь на данных литературы, выявить некоторые особенности и годы интенсивных эпизоотических и эпидемических проявлений туляремии в Ростовской области и сопоставить их с солнечной активностью, выраженной числом Вольфа. Годы высокой численности грызунов, как основного фактора проявления туляремии, ее эпизоотических и эпидемических осложнений проанализированы нами за 11 циклов солнечной активности с 1892 по 2001 гг.
Выявлено, что в Ростовской области туляремия энзоотична в 35 из 43 администра-
Арутюнов Юрий Иванович - кандидат медицинских наук, старший научный сотрудник отдела эпидемиологии Ростовского-на-Дону научно-исследовательского противочумного института;
Мишанькин Борис Николаевич - доктор медицинских наук, профессор, заведующий лаборатории биохимии микробов того же института;
Пичурина Наталья Львовна - кандидат медицинских наук, старший научный сотрудник отдела эпидемиологии того же института;
Водопьянов Алексей Сергеевич - аспирант лаборатории биохимии микробов того же института.
тивных районов. Исследователями также определена периодическая активизация эпизоотической активности с определенными циклами и ритмами колебаний, а также подъемами заболеваемости [2-4] .
Наиболее активны эпизоотические и эпидемические проявления на территориях природных очагов в Доно-Манычской - поймен-но-болотный тип очага - и Южной степной -степной тип - ландшафтно-географических зонах [5-8].
На протяжении всего периода изучения туляремии в Ростовской области установлено, что постоянными обитателями и источниками выделения возбудителя в очагах степного и пойменно-болотного типов являются домовые и лесные мыши, а также полевка обыкновенная. Другие источники определялись фау-нистическими особенностями очагов. В очаге степного типа в эпизоотический процесс также вовлекались хомяк предкавказский, хомячок серый, бурозубка обыкновенная, белозубка малая, заяц-русак, суслик малый, ласка, крыса серая. В очаге пойменно-болотного типа циркуляция микроба определялась включением в паразитарную систему, в первую очередь, водяной полевки, ондатры, бурозубки обыкновенной, белозубки малой, мыши-малютки и некоторых других видов. Переносчиками инфекции во всех природных очагах туляремии являются иксодовые клещи Dermacentor marginatus, Rhipicephalus rossicus, Ixodes ricinus, I. laguri, представленные в различных соотношениях в разных регионах области, и комплекс двукрылых кровососущих.
В различные периоды биоценотическая структура очага существенно менялась. Так, интенсивное хозяйственное освоение территории очага в дельте Дона (мелиорация, транспортное и ирригационное строительство, искусственное рыборазведение), начавшееся после строительства в 1952 г. Цимлянского гидроузла, зарегулировавшего сток реки, изменило фауну носителей и переносчиков. По утверждениям ряда авторов, в середине 1970-х годов
водяная полевка потеряла доминирующее значение в паразитарной системе, сохранившись вместе с акклиматизированной ондатрой только в неизмененных антропогенной деятельностью участках центральной дельты Дона. Роль основного носителя, по их мнению, перешла к полевке обыкновенной, лесной и домовой мышам, численность которых в результате изменения гидрологического режима возросла [9-11]. В дельте исчезли малый суслик, степная мышовка, предкавказский и обыкновенный хомяки, два вида иксодовых клещей (Boophilus carcaratus, Haemaphy salis otophila), четыре вида гамазовых клещей, два вида блох [10]. Однако существующее мнение об исчезновении водяной полевки в дельте Дона в настоящее время не находит подтверждения в литературе последних лет.
Затопление дельты Дона при сбросе воды из Цимлянского гидроузла или при нагоне воды с Азовского моря создает высокие плотности грызунов. Совпадение годовых и сезонных пиков их численности с затоплением дельты - критический момент для возникновения эпизоотий. На участках "классического" типа сохранились места обитания водяной полевки и акклиматизированной ондатры. Численность мелких грызунов и насекомоядных остается низкой. На "антропогенезированных" участках численность водяной полевки резко сократилась, но возросла численность мелких млекопитающих. Очень высока плотность зверьков в "переходных" комплексах [12]. Переходный ландшафтно-биоценотический комплекс благоприятен для обитания обыкновенной полевки, достигающей здесь максимума доминирования по сравнению с другими участками дельты (до 18 %). Основная роль в поддержании туляремийной энзоотии принадлежит переходным комплексам, территории которых характеризуются мозаикой ландшафтных элементов, создавая феномен "динамической плотности". Это явление характеризуется разнообразием экологических условий, создает на участках дельты локальные эпизоотические плотности носителей и максимальный уровень межвидовых паразитарных контактов. Все эти особенности позволили сделать вывод о микроочаговой функциональной структуре очага туляремии дельты Дона [13].
В очаге степного типа изменения в структуре паразитарной системы произошли за счет агротехнических мероприятий. Начав-
шаяся в 1950-е-1960-е годы распашка целинных и залежных земель, уменьшение естественных выпасов скота, а также засуха привели к снижению численности хомяка предкав-казского. В современный период гостальность очага определяется полевкой обыкновенной, домовой и лесной мышами и насекомоядными.
Подъем численности основных носителей и следующие за ним эпизоотии туляремии неоднократно приводили к эпидемическим осложнениям. В очагах пойменно-болотного типа это наблюдали в 1932-1933, 1936-1938, 1941-1942, 1945-1946, 1955, 1981-1983, 1987, 1995, 1998-1999 гг., а в очагах степного типа - в 1932-1933, 1975, 1989, 1992, 1996, 1998, 2000-2001 гг. Иногда подъемы численности были столь значительны, что их можно было охарактеризовать как "мышиную напасть". Так, в период Великой Отечественной войны мелкие мышевидные, будучи вовлеченными в эпизоотию туляремии, сыграли решающую роль в заражении людей. К лету 1942 г. советские войска, расположенные на левом берегу реки Дон, оказались в центре крупной эпизоотии. Участники событий отмечают, что пришлось принять специальные меры для защиты личного состава и самолетов, так как мыши сгрызали всю резину и резиновую изоляцию [14].
"Мышиные напасти" не раз охватывали весь юг России и Украины, включая территории центральной части РСФСР, в 18921994, 1901-1903, 1912-1914, 1922-1924, 19321934, 1940-1942 гг. [15]. В годы с высоким гидротермическим коэффициентом (определенное сочетание температурного режима и осадков) возрастает численность мышевидных грызунов и возникают разлитые эпизоотии туляремии там, где их прежде не было длительное время [16].
Эпизоотолого-эпидемиологическая активность по туляремии в Ростовской области 1930-х-1940-х годов сменилась относительным благополучием. Но с середины 1970-х годов вновь активизировались природные очаги. На фоне подъема численности основных носителей регистрируется спорадическая и вспы-шечная заболеваемости. После 1975 г., когда по области был зарегистрирован 21 больной и выделено 149 штаммов туляремийного микроба, не было ни одного спокойного года. Крупная вспышка отмечена летом 1985 г., когда в очаге пойменно-болотного типа в
Азовском районе заболело 27 человек. Зимой 1988-1989 гг. на фоне разлитой эпизоотии среди грызунов в 19-ти административных районах и трех городах области выявлено 17 больных и выделены штаммы возбудителя из различных биотических и абиотических объектов. Эпидемические проявления в степном очаге носили вспышечный (Сальский район, 15 больных) и спорадический, а в пойменно-болотном - спорадический характер [3, 5, 6, 17, 18].
В 1993 г. в пойменно-болотном очаге зарегистрирована вспышка туляремии. Ее необычность определялась числом зарегистрированных случаев - 225 человек (самая крупная вспышка в Ростовской области в поствакцинальный период). Вспышка охватила территорию пяти административных районов и двух городов. Она протекала на фоне минимальной численности мышевидных грызунов, а численность водяной полевки была в пределах многолетней нормы. Считалось, что эпидемия носила трансмиссивный характер, но ни одного штамма туляремийного микроба от летающих кровососущих не было выделено, а в популяциях грызунов не было зарегистрировано эпизоотий [19]. Данные серологических исследований объектов окружающей среды, проведенных нами в 1992 г., свидетельствуют, что антиген туляремийного микроба в очаге степного типа обнаруживали в 26,0 % случаев, в то время как в пойменно-болотном - в 5,8 %. Можно предположить, что эпизоотия среди грызунов началась в 1992 г. в очаге степного типа, а в 1993 г. был задействован пойменно-болотный очаг в дельте Дона. В этот год находки антигена возбудителя туляремии в объектах окружающей среды дельты Дона составили 17,5 %. Следует напомнить и о том обстоятельстве, что объективные экономические трудности в Российской Федерации того периода привели к резкому снижению объема исследований при эпидемиологическом надзоре за туляремией. Это не позволило своевременно выявить эпизоотию. Кроме того, исследования В.П. Боженко [20] свидетельствуют о том, что даже при низкой численности водяных полевок в дельте Дона (3-5 экз./га) среди них могут протекать эпизоотии большей или меньшей интенсивности. Как правило, повышение эпизоотической активности и регистрация больных в пойменном (дельтовом) очаге
проявлялись за счет разлитых эпизоотий на мышевидных грызунах в степном очаге [21]. После вспышки в 1994-1995 гг. в четырех районах, граничащих с очагом туляремии в дельте, выявлен всего один случай заболевания туляремией. Не обнаружены ни возбудитель, ни его антигены. Выборочное серологическое обследование в этих районах людей, перенесших лимфадениты невыясненной этиологии, выявило у 27,7 % наличие антител к возбудителю туляремии [22]. Возможность перехода эпизоотического процесса из одного типа очага в другой предполагалось Н.Г. Олсуфьевым [23], который отмечал, что водяные полевки на зиму откочевывают от водоемов на луга и селятся на них диффузно. Известны случаи обитания полевок в ометах и скирдах в зимнее время. Очень возможно, что зимой спорадическая заболеваемость водяных полевок связана с передачей инфекции от обыкновенных полевок, живущих совместно на лугах. Гамазовые клещи, обитающие в зимних норах водяных полевок, вероятно, способствуют такой передаче.
К сожалению, в исследованиях природных очагов Ростовской области, изучение переходных стаций между очагами различных типов и ландшафтов остается "белым пятном".
В декабре 1996 г. в трех административных районах Ростовской области зарегистрирована разлитая эпизоотия с вовлечением обыкновенных полевок, домовых и лесных мышей, белозубок малых. В очаге степного типа от млекопитающих и из воды поверхностного водоема было выделено 24 штамма возбудителя туляремии [6, 7, 24].
Анализ современной биоценотической структуры очага степного типа, расположенного в Южной степной зоне, позволил Г.А. Берберову и М.Г. Протопопяну заключить, что показатели численности домовых мышей в "эпизоотические" и "неэпизоотические" годы не отличаются. По их наблюдениям, "запуск" эпизоотий происходит при периодических повышениях численности обыкновенных полевок и землероек. Порог численности, после превышения которого начинается эпизоотия, для обыкновенных полевок составляет 7,0 %, землероек - 1,8 %. Этому способствует концентрация обыкновенных полевок в холодный период года в скирдах совместно с мышами и землеройками. Домовая мышь, в силу своего
доминирования, является "горючим материалом" эпизоотии. Особенностью очага является синхронность повышения численности обыкновенных полевок и землероек в годы эпизоотий в открытых стациях и скирдах [16, 25].
Кроме работы Г.А. Берберова и М.Г. Про-топопяна [25], мы не обнаружили других источников, отражающих пороговую численность основных и второстепенных носителей в природных очагах туляремии различных типов Ростовской области. Этот слабоизучен-ный вопрос может представлять практическую значимость для краткосрочного прогноза.
Эпизоотологический мониторинг природного очага туляремии степного типа, расположенного в Южной степной зоне, свидетельствовал о его повышенной эпизоотической активности в 2001 г. От обыкновенной полевки, домовой и лесной мыши было выделено четыре штамма. Данные по детекции ДНК и обнаружению антигена туляремийного микроба позволяли утверждать, что круг животных, участвовавших в поддержании эпизоотического процесса, значительно шире. Кроме перечисленных видов, положительные результаты обнаружения ДНК возбудителя методом поли-меразно-цепной реакции (ПЦР) и серологических реакциях получены в пробах из органов зайцев-русаков и малых белозубок. Доказательством циркуляции возбудителя служат также находки антигена в погадках хищных птиц.
Освоение загородных ландшафтов, создание городской инфраструктуры на левобережье поймы р. Дон привели к образованию урбанического очага туляремии в черте г. Ростова-на-Дону. В 1980-1981 и 1988-1989 гг., по нашим данным, из проб воды здесь было выделено 77 штаммов туляремийного микроба от грызунов. Заразилось 7 городских жителей. Предпосылкой активизации эпизоотического процесса стал сброс воды Цимлянского гидроузла, который привел к концентрации грызунов на возвышениях при общей их низкой численности. По данным В.И. Орехова [8] и Э.А. Москвитиной с соавт. [21], в 1993 г. в рекреационной зоне города, в зоне урбани-ческого очага в пойме Дона туляремией заразились 9 человек. Многообразие ландшафтных комплексов обеспечивает количественное и видовое обилие фауны носителей и переносчиков, что обусловливает функционирование очага в условиях интенсивного антропогенного
воздействия. Урбанический очаг является составной частью природного очага туляремии пойменно-болотного типа дельты Дона. Структура паразитарной системы в дельте и урбаническом очаге практически не отличается по видовому составу носителей и переносчиков. Однако имеются различия в характере их функционирования. Максимальные показатели эпизоотической активности в урбаническом очаге отмечены в весенне-летний период, тогда как в дельте - в осенне-зимний сезон. В урбаническом очаге (в пойме р. Дон) преимущественно функционирует наземный (воздушный) биоценоз, а в дельте превалирует подземный (гнездово-норовый) комплекс. Другой урбанический очаг выявлен в пойме р. Темерник, где обнаруживали антиген туляремийного микроба в 1999-2000 гг. у лесной и домовой мышей, у серой крысы, в пробах воды реки, что свидетельствовало о циркуляции возбудителя в наземном и водном экологическом уровне [18, 21]. Эпизоотологиче-ским обследованием в период 1997-2001 гг. установлено, что в пределах территории города спектр мелких млекопитающих, потенциальных носителей туляремии, представлен обыкновенной полевкой, лесной, домовой, курганчиковой, малюткой мышами, обыкновенной бурозубкой, малой белозубкой, серой крысой, ондатрой, зайцем-русаком. Среднегодовая попадаемость мышевидных грызунов и насекомоядных составила 19 % (в центре города - 22 %; на окраине, в пойме Дона - 16 %). В открытых стациях собрано три вида иксодовых клещей - D. mar-ginatus, Rh. rossicus, I. ricinus, доминировавших в рекреационной зоне города (пойма р. Дон). Антиген возбудителя туляремии выявлен у носителей, переносчиков и в объектах окружающей среды, антитела - у домовых мышей. Находки приурочены к зоне отдыха. В 1975 и 1981 гг. здесь были случаи заражения людей туляремией, а зимой 1988-1989 гг. от грызунов выделяли возбудителя. Все это подтверждает наличие в пойме р. Дон урба-нического очага туляремии. Находки антигена туляремии зарегистрированы в лесных массивах Щепкинского лесхоза и в Кумженской роще [26].
По данным Г.Г. Онищенко с соавторами, в 1998 г. в Ростовской области выявлено двое больных, что косвенно подтверждало наличие эпизоотии. При этом следует иметь в виду, что
в 1998-1999 гг. по Южному федеральному округу, как и в целом по России, отмечено повышение заболеваемости людей туляремией [27].
Анализ имеющейся литературы и авторские наблюдения позволили выделить годы повышенной эпизоотической и эпидемической активности в природных очагах туляремии Ростовской области. Интересно, что под годы повышенной эпизоотической активности подпадали и годы высокой численности грызунов (в период, когда туляремию не диагностировали) как предвестников эпизоотического процесса (табл.1). Как правило, в очагах пой-менно-болотного и степного типов эпизоотический (эпидемический) процесс протекает в один и тот же год. Возникновение эпизоотии в том или другом типе природного очага туляремии приводит к ее распространению на соседнюю территорию. Этому способствуют: совпадение сезонного и годовых подъемов численности млекопитающих соседних биотопов; наличие локальных очагов туляремии, функционирующих постоянно; миграции животных различных биотопов; наличие "стыков" различных ландшафтов [12, 20].
Вместе с тем прослеживается цикличность эпизоотолого-эпидемического процесса. Динамика высокой численности грызунов, отмеченная И.Г. Иоффом [15], - 1892-1894, 1901-1903, 1912-1914, 1922-1924, 1932-1934, 1940-1942 гг. - может быть продолжена, с учетом высокой заболеваемости, - 1950-1952, 1961-1962, 1981-1982, 1992-1993, 2000-2001 гг. Такая же цикличность прослеживается и при другой интерпретации данных: 1936-1938, 1945-1946, 1955-1957, 1965, 1975, 1985, 19951996 гг. И.Г. Иофф подобную 10-11-летнюю цикличность связывал с деятельностью Солнца. Такого же мнения придерживался и В.Н. Яго-динский [28, 29], который подчеркивал, что пульсация интенсивности течения эпидемического процесса связана с цикличностью эпизоотического процесса при туляремии. Динамика численности диких животных, в частности водяной полевки, при всем многообразии форм воздействия регулируется в том числе природными факторами под прямым и опосредованным влиянием деятельности Солнца.
Годы повышенной эпизоотической и эпидемической активности по высокой численности грызунов в Ростовской области
Таблица 1 туляремии и
1889 1909 1929 1949 Х 1969 1989 Х
1890 1910 1930 1950 Х 1970 1990
1891 1911 1931 1951 1971 1991
1892 Х 1912 Х 1932 Х 1952 Х 1972 1992 Х
1893 Х 1913 Х 1933 Х 1953 1973 1993 Х
1894 Х 1914 Х 1934 1954 1974 1994
1895 1915 1935 1955 Х 1975 Х 1995 Х
1896 1916 1936 Х 1956 1976 1996 Х
1897 1917 1937 Х 1957 Х 1977 1997
1898 1918 1938 Х 1958 1978 Х 1998 Х
1899 1919 1939 1959 1979 Х 1999
1900 1920 1940 1960 1980 2000 Х
1901 Х 1921 1941 Х 1961 Х 1981 Х 2001 Х
1902 Х 1922 Х 1942 Х 1962 Х 1982 Х 2002
1903 Х 1923 Х 1943 1963 1983 Х 2003
1904 1924 Х 1944 1964 1984 2004
1905 1925 1945 Х 1965 Х 1985 Х 2005
1906 1926 1946 Х 1966 1986
1907 1927 1947 1967 1987 Х
1908 1928 1948 1968 1988 Х
Сопоставив годы пиков численности грызунов в природных очагах туляремии, за которыми как правило, следуют эпизоотии, и повышенной заболеваемости людей с годами солнечной активности, прослежен-
ными И.Г. Иоффе и В.Н. Ягодинским за период, охватывающий 11 солнечных циклов, мы пришли к следующим выводам.
Наибольшее число годов пиков эпизоотической и эпидемической активности в
Ростовской области приходится на фазы минимума (т-2, т-1, т, т+1) и максимума (М -1, М) солнечной деятельности (табл. 2). Отсюда "двойная цикличность", о которой упомянуто выше. На указанные годы в фазе минимума приходится 47,8 %, а в фазе максимума - 23,9 % всех годов повышенной эпизоотической и эпидемической активности. Нерегулярный подъем активности отмечен еще в одной фазе солнечной деятельности -в фазе переполюсовки на Солнце, приходящейся на 3-4 год после максимума, и представлен в таблице М+3 и т-3 годами (13,0 %).
Таблица 2
Распределение числа лет повышенной
эпизоотической и эпидемической активности по туляремии и высокой численности грызунов в Ростовской области по годам солнечной активности
Годы минимума СА Число лет Годы максимума СА Число лет
т-3 3 * 6,5 М -1 5 10,9
т -2 4 8,7 М 6 13,0
т-1 6 13,0 М + 1 3 6,5
т 5 10,9 М +2 2 4,4
т + 1 7 15,2 М+3 3 6,5
т +2 2 4,4
Всего 27 58,7 Всего 19 41,3
* В числителе - число, лет; в знаменателе - %.
Солнечная деятельность прямо или косвенно оказывает воздействие на все элементы геобиоценоза, влияя на функционирование (активность) природных очагов туляремии. Это влияние реализуется через погодные факторы, кормовую базу, численность носителей и переносчиков и т.д.
Таким образом, солнечная активность, будучи регулятором комплекса факторов, обусловливающих эпизоотию, должна учитываться при изучении экосистемного уровня эпидемического процесса.
Помимо рассмотренных выше соцэко-системного и экосистемного уровней эпидемического процесса при туляремии немаловажное значение имеет выяснение природы этого вида инфекции. Возбудитель туляремии, как систе-
мообразующий фактор, входит в надорганизмен-ную составляющую паразитарной системы [30]. До последнего времени штаммы Francisella tularensis палеарктического подвида представлялись консервативными по биологическим свойствам, независимо от времени, места и объекта выделения. С введением методов молекулярно-генетических исследований, в частности, УМТЯ-анализа ДНК, это монотонное сообщество удается дифференцировать на значительное число генотипов.
Методом УМТЯ-анализа 127 штаммов возбудителя туляремии, выделенных нами в природных очагах туляремии Ростовской области в период 1945-2002 гг. от различных видов мелких млекопитающих, переносчиков и из объектов окружающей среды, были сгруппированы в 19 генотипов. Изучение распределения генотипов свидетельствует о том, что на каждой очаговой территории одновременно циркулируют штаммы одного или нескольких близкородственных генотипов (рис).
Распределение УЫТЯ-генотипов штаммов туляремии на территории Ростовской области
На карте представлено распределение УЫТЯ-генотипов штаммов туляремии на территории Ростовской области. Для большей наглядности распределения генотипов на территории области мы выделили четыре куста: Ростовский, Сальский, Каменский и Морозов-ский. Подобное условное деление не предполагает ни административно-территориальной приуроченности, ни привязки по типу очага. Штаммы с аллельной формулой 11,3,4,5 (Д2 УЫТК-генотип) встречались повсеместно, тог-
да как с аллельной формулой 11,3,6,5 и 12,3,4,5 (Д6 и Д1 генотипы) - только в Ростовском кусте. Штаммы туляремийного микроба группы Е УМТЯ-типов характеризовались восемью различными аллельными формулами и в каждом кусте были оригинальными. Штаммы группы В УЫГЯ-генотипов (восьми ал-лельных формул) на территории Ростовской области распределялись неравномерно: В4, В1, В11 (аллельная формула 6,3,5,5; 7,3,6,5; 8,3,4,5) - в Ростовском и Сальском кустах; В2 (6,3,6,5) - в Ростовском и Каменском; В6 и В5 (5,3,5,5; 5,3,6,5) - только в Ростовском; В3 (7,3,5,5) - только в Каменском, а В7 (6,3,4,5) - только в Сальском. В Морозовском кусте штаммы группы В УЫТЯ-генотипа не обнаружены. Таким образом, прослеживается возможность по УЫТК-генотипу штамма возбудителя туляремии (по аллельной формуле) определить его территориальную привязанность в интересах эпидрасследования. Одни генотипы равномерно распределены по территории области, другие проявляют географическую приуроченность [31, 32].
Вместе с тем, анализируя изученную выборку штаммов, следует отметить, что генотип штамма не зависит от объекта выделения. Штаммы 1997 г., выделенные на одной территории (Сальский район), отнесены к разным генотипам, а штаммы от разных видов животных (обыкновенная полевка, землеройка) -представлены одним. Наличие штаммов одного генотипа на разных территориях свидетельствует о возможности проникновения (переноса) возбудителя из одного района в другой. Штаммы 1945 г. из Азовского района (выделены от водяной полевки) и из Целин-ского (от суслика) принадлежали к одному генотипу, так же как штаммы 1947 г. из Азовского (от предкавказского хомяка) и из Мясниковского (от комаров) районов.
Период разлитых эпизоотий и выделение большого числа штаммов туляремийного микроба с наибольшим разнообразием генотипов приурочены к активным фазам деятельности Солнца.
Таким образом, в Ростовской области в отличие от Ставропольского края различаются природные очаги туляремии пойменно-болотного и степного типов. Кроме того, в пределах г. Ростова-на-Дону отмечено наличие урбанического очага, образовавшегося в результате освоения части поймы р. Дон.
При этом природный очаг пойменно-болотного типа в Ростовской области активно функционирует, примером чего является вспышка 1993 г., в то время как очаг этого типа в Ставропольском крае в настоящее время малоактивен
В пойменно-болотных очагах Ростовской области роль основного носителя инфекции до 1950-х годов выполняла водяная полевка. После зарегулирования стока р. Дон (строительство Цимлянской плотины в 1952 г.) ее численность резко снизилась. Однако участие водяных полевок в эпизоотиях туляремии регистрировали вплоть до 1980-х годов. Роль носителя инфекции в очагах пойменно-болот-ного типа стали выполнять комплекс мышевидных грызунов, также как и в Ставропольском крае.
Регулятором локальной плотности грызунов в очагах пойменно-болотно-го типа в дельте Дона являются уровень речной воды, регулируемый сбросом воды Цимлянского гидроузла и нагонными ветрами. Эпизоотии в этом типе очагов могут протекать при невысокой общей численности водяной полевки, а в степных очагах - среди мышевидных и землероек при достижении пороговой "предэпи-зоотической" плотности. Массовые размножения мышевидных грызунов происходят с 10-11-летней цикличностью, когда формируются оптимальные условия для повышения эпизоотической активности и эпидемической опасности.
В очагах степного типа роль носителя инфекции также принадлежит комплексу мелких грызунов (мыши домовая и лесная, полевка обыкновенная).
Проведенный анализ позволил установить, что повышение эпизоотической активности в природных очагах туляремии Ростовской области, а следовательно, эпидемическая опасность, приурочены к фазам максимума и минимума солнечной активности, т.е. существуют 10-11- и 5-6-летняя цикличности. Солнечная активность, будучи косвенным регулятором комплекса факторов, обусловливающих эпизоотии, должна учитываться при изучении экосистемного уровня эпидемического процесса при туляремии и являться его составной частью.
Сопоставляя данные о годах повышенной эпизоотической и эпидемической активностей на территории Ростовской области и Ставропольского края [1] видно, что боль-
шинство активных лет совпадают или являются смежными. Это может свидетельствовать о единстве фактора, влияющего на эти процессы, каковым является солнечная активность. С другой стороны, одновременность проявлений повышенной активности природных очагов туляремии можно объяснить сходством ландшафтов Ставрополья и Ростовской области.
ЛИТЕРАТУРА
1. Арутюнов Ю.И., Мишанькин Б.Н., Водопьянов А.С., Пичурина Н.Л. Динамика туляремии в Южном федеральном округе: Ставропольский край и Карачаево-Черкесская республика (история вопроса) // Научная мысль Кавказа. 2007. № 1. С. 54-61.
2. Москвитина ЭА., Мишанькин Б.Н., Пичурина Н.Л. и др. Эпидемиологический надзор за туляремией с позиций социально-экологической концепции // Мат-лы научн.-практ. конф., посвящ. 100-летию образования противочумн. службы России. Саратов, 1997. Т. 1. С. 110-111.
3. Москвитина Э.А., Пичурина Н.Л., Баташев В.В. и др. Характеристика эпидемических проявлений туляремии на территории Ростовской области за 19461998 гг. // Диагн., леч. и проф. инф. забол. Биотехнология. Ветеринария: Мат-лы юбил. науч. конф., посвящ. 50-летию Центра воен.- техн. пробл. биол. защиты МО РФ. Екатеринбург, 1999. С. 163-164.
4. Москвитина ЭА., Пичурина Н.Л., Орехов И.В. и др. Методические подходы к выявлению контингентов населения, подверженных риску заражения и заболевания туляремией // Инфекционные болезни в практике терапевта. Харьков, 2001. С. 175-176.
5. Кулов Г.И., Левчишина Г.И., Данилкин А.П. и др. Паспортизация по туляремии административных районов Ростовской области // Совр. аспекты природной очаговости, эпидемиол. и проф-ки ОО инф. болезней. Ставрополь, 1993. С. 71-72.
6. Пичурина Н.Л. Эпидемиологические аспекты туляремии и совершенствование методов лабораторной диагностики (на примере Ростовской области): Автореф. дис. ... канд. мед. наук. Саратов, 1999.
7. Романова Л.В., Пичурина Н.Л., Москвитина Э.А. и др. Место ПЦР в эпидемиологическом мониторинге природных очагов туляремии Ростовской области // Совр. технологии в диагн. ООИ. болезней. Саратов, 2003. С. 157-160.
8. Киреев Ю.Г., Берберов Г.А. Некоторые результаты динамического наблюдения за природным очагом туляремии степного типа Ростовской области // Региональные пробл. окр. среды, здоровья населения и сан. эпид. благопол.: Сб. науч. тр., посвящ. 100-летнему юбилею со дня рожд. Т.Д. Янович. Вып.1. Ростов н/Д, 2004. С. 100-101.
9. Протопопян М.Г., Налетов В.Г., Мединский Г.М. и др. Современная структура природного очага туляремии
дельты р. Дон в связи с хозяйственным воздействием // Зоол. ж. 1985. Т. 64. № 3. С. 468-471.
10. Налетов В.Г., Протопопян М.Г. Современная пространственно-биоценотическая структура очага туляремии дельты реки Дон // Акт. пробл. проф-ки туляремии. М., 1991. С. 133-134.
11. Налетов В.Г., Протопопян М.Г., Миронов А.Н. и др. Сукцессионные процессы в экосистеме очага туляремии дельты Дона после 40 лет антропогенного воздействия // Регион. пробл. охраны окр. среды и здоровья населения. Ростов н/Д, 1997. С. 136-138.
12. Налетов В.Г. Природный очаг туляремии дельты реки Дон в условиях интенсивного хозяйственного освоения территории: Автореф. дис. . канд. биол. наук. Саратов, 1991.
13. Он же. Некоторые итоги изучения пространст-венно-биоценотической и функциональной структуры очага туляремии дельты р. Дон // Охрана, рацион. использование природн. ресурсов и исто-рич. памятников дельты Дона: Тез докл. 1-й Ростовской обл. науч.-практ. конф. Ростов н/Д, 1988. С. 29-31.
14. Рогозин И.И. Профилактика туляремии в годы Великой Отечественной войны // Ж. микробиол. 1970. № 5. С. 23-26.
15. Иофф И.Г. Краткий обзор распространения туляремии в Ставропольском крае и прилежащих районах с 1939 по 1942 г. // Переносчики ООИ и борьба с ними: Сб научн. работ. Ставрополь, 1970. С. 499-528.
16. Белоусов В.А., Цуринов В.Г. Опыт организации и проведения профилактических и противоэпидемических мероприятий по предупреждению заболеваний людей туляремией на Сальском отделении СКЖД // Опыт сан. охраны, эпид. надзора и проф. ООИ. забол. на СКЖД. Новороссийск, 1996. С. 77-81.
17. Налетов В.Г., Миронов А.Н., Пичурина Н.Л. и др. Активизация природного очага туляремии на юге Ростовской области // Мат-лы. науч.-практ. конф., посвящ. 100-летию образования противочумн. службы России. Саратов, 1997. Т. 1. С. 112-113.
18. Орехов И.В. Оценка эпидемиологического значения компонентов городской синантропной фауны: Автореф. дис. ... канд. биол. наук. Ростов н/Д, 2004.
19. Протопопян М.Г., Налетов В.Г. Эпизоотологи-ческая оценка вспышек "туляремии" в дельте р. Дон // Мат-лы. 7-го съезда Всерос. общ-ва ЭМиП. М., 1997. Т. 1. С. 87-88.
20. Боженко В.П. Дельтовый природный очаг туляремии юга РСФСР // Природноочагов. забол-я: Тр. научн. конф. М., 1958. Т. 8. С. 217-232.
21. Москвитина Э.А., Орехов И.В., Пичурина Н.Л. и др. Эпидемические проявления туляремии в Ростове-на-Дону во взаимосвязи с эпизоотологической обстановкой в городе и на сопредельных территориях // Региональные пробл. окр. среды, здоровья населения и сан.-эпид. благопол.: Сб. науч. тр., посвящ. 100-летнему юбилею со дня рожд. Т.Д. Янович. С. 98-100.
22. Карбышев Г., Баташев В., Москвитина Э. и др. Лимфадениты и совершенствование эпидемиологического надзора за туляремией на энзоотичной территории // Мат-лы. 7-го съезда Всерос. общ-ва ЭМиП. М., 1997. Т. 1. С. 121-122.
23. Туляремия / Под ред. Н.Г. Олсуфьева, Г.П. Руднева. М., 1960. С. 183.
24. Пичурина Н.Л., Павлович Н.В., Зурабян В.А. и др. Биологические свойства штаммов F. tularensis, выделенных в Ростовской области в 1997 г. // Мат-лы. науч.-практ. конф., посвящ. 100-летию образования противочумн. службы России. Саратов, 1997. Т. 2. С. 98-99.
25. Берберов Г.А., Протопопян М.Г. Некоторые особенности эпизоотии туляремии в степном очаге на территории Ростовской области // Природно-очагов. ООИ на юге России, их проф-ка и лаб. диагн-ка. Астрахань, 2001. С. 103-104.
26. Орехов И.В., Москвитина ЭА., Мишанькин Б.Н. и др. Фаунистические компоненты паразитарных систем при некоторых природно-очаговых ин-фекциях в условиях крупного города // Пробл. ООИ. 2002. Вып. 1 (83). С. 65-72.
27. Онищенко Г.Г., Грижебовский Г.М., Ефременко В.И. Проблемы эпидемиологической безопасности в
регионе Южного федерального округа России. М., 2003. С. 14-21.
28. Ягодинский В.Н. Динамика эпидемического процесса. М., 1977.
29. Ягодинский В.Н., Коноваленко З.П., Дружинин И.П., Хамьянова Н.В. Особенности колебаний численности животных и развития эпизоотий в связи с солнечной активностью // Пробл. ООИ. 1970. Вып. 1 (11). С. 64-69.
30. Черкасский Б.Л. Руководство по общей эпидемиологии. М., 2001.
31. Водопьянов А.С., Павлович Н.В., Водопьянов С.О. и др. Генотипирование методом мультилокусного VNTR-анализа штаммов Francisella tularensis, выделенных из природных очагов туляремии Ростовской области // Мол. генетика, микробиол. и вирусол. 2004. № 2. С. 24-28.
32. Водопьянов А.С., Павлович Н.В., Мишанькин Б.Н. Генотипическая и эпидемиологическая характеристика штаммов Francisella tularensis, выделенных на территории Северного Кавказа // Эпидемиол. и инф. болезни. 2005. № 2. C. 21-24.
5 июня 2006 г.
