CC BY
32
УДК 159.9; 811.511.142
Ю.Г. Миляхова, В.Н. Соловар
Национально-культурные особенности языковых единиц сферы психоэмоционального состояния и поведения человека (на материале шурышкарского и казымского диалектов
хантыйского языка)
Аннотация. В статье описываются основные составляющие картины мира, осознаваемые носителями языка как важнейшие социально-культурные нормы данного общества; исследуется семантика языковых единиц, передающих психическое и эмоциональное состояние человека.
Ключевые слова: психоэмоциональное состояние, система ценностей, фразеологизм, концепт, метафора, когнитивная деятельность.
U.G. Milyakhova, V.N. Solovar
National and cultural peculiarities of language units of the sphere
of human psychoemotional state and behavior (based on Shuryshkarsky and Kazym dialects of Khanty language)
Summary. The article describes the main components of the worldview perceived by native speakers as the most important social and cultural norms of the society; analyzes the semantics of linguistic units that convey the psychological and emotional human state.
Keywords: psychoemotional state, value system, phraseological unit, concept, metaphor, cognitive activity.
Язык каждого народа отражает именно те черты окружающего мира, которые являются жизненно и культурно значимыми. Важно, как отмечает Л.И. Горбунова, «какие составляющие картины осознаются как особо существенные, каким из них приписываются ценностные характеристики...» [1, 107]. Образ человека является важным центром национальной культуры, системы ее ценностей. Эти этические ценностные представления - результат накопления всех человеческих знаний и опыта за весь период развития данной культуры.
Национальный язык как средоточие общественно-исторического опыта определенного этноса создает для носителей этого языка специфичный взгляд на мир, что обусловлено национальной значимостью духовных, этических и эстетических ценностей, порождаемых культурой данного этноса.
Мы попытаемся сделать первичный анализ единиц языка, отражающих эмоциональный и поведенческий опыт хантыйского народа. Именно в пословично-поговорочном фонде языка раскрываются элементы социально-этических норм, в них же можно увидеть по-своему преломленную систему общечеловеческих положительных и отрицательных оценок, т.е. реальную действительность, которая прошла через фильтр сознания целого этноса и нашла свое выражение в паремиях.
Носителем языка ситуация оценивается как положительная или отрицательная в соответствии с эталонами и стереотипами бытия человека в данной культуре, и сами устойчивые сочетания языка обретают роль культурного стереотипа, так как транслируют из поколения в поколение характерный для народа стиль мировидения и передают культурно-нацио-
нальные его традиции, выражая тем самым и характерологические особенности его менталитета.
Фразеологические номинации как микротексты обладают такой характеристикой, как образность, благодаря которой эксплицированный концепт объемно и глубоко рефлекси-руется его носителями.
В качестве примера, иллюстрирующего оценочно-образные коннотации фразеологически оформленных эмоциональных концептов, рассмотрим фразеологизмы, репрезентирующие эмоциональный концепт «злость». Они представляют зооморфные метафоры. В языке отмечается общее внешнее сходство с животным, а также отрицательные эмоции передаются посредством акцентирования внимания на частях тела животного, например, это зубы, глаза, рога, когти, шкура, морда, или прямой негативной оценки, например: шур. Атэм амп хорпи 'Похож на плохую собаку (букв.: образ плохой собаки)'; каз. Амп хурасэп 'Похож на собаку'; Пенкэц акар хорпи 'Похож на зубастую собаку'; Куль хорпи 'Похожая на волка (злая)'; Семцэу оцэт иты тайлэууы; каз. Семцэл, хор мис иты вермал 'Злой человек (букв.: глаза держит, как рога)'; шур. Щаха куншуан этэлтыйа, каъи лампа молты 'Затем покажи когти, как злая когтистая кошка'.
Негативные эмоции передаются через внешность человека: шур. Лик сохэл ёхтэс 'Он разозлился (букв.: шкура зла пришла^'; Венш сохэу ант ларпщыйэу 'У нее злое лицо (букв.: кожа лица не расправляется)'. С представлением о части слов этой группы у носителей хантыйского языка связаны определенные устойчивые ассоциации, проецируемые на человека. Например: каз. Ампа-сава версайэм 'Оскорбили (букв.: собакой-сорокой сделали)'; Ин ими веншэу авэт хауийн хвхэууа, нувэт хауийн хвхэууа,щи мурта уыкащмау 'Эта женщина так рассердилась, лицо ее передергивается (букв.: с ее лица, как с коры дерева сыпят-ся крошки)'.
В этих примерах используется зооморфная метафора - человек в злом состоянии духа
сравнивается с животными - собакой, кошкой, волком, оленем; его внешность, голос, поведение уподобляются облику животного, например: Дыки-сухи 'Со злой шкурой'; Дув сухэл-пунэлэн леваса йешащэл ' Он сам без причины начал злиться (букв.: со шкурой-шерстью, не сдерживая себя, действует)'; Венш сухэл Щ парыйэу 'Шкура с морды сыпется'; каз. Вурт турн увэл 'Кричит с визгом (к несчастью) (букв.: кричит голосом лисы)'; Хор турн увэл 'Кричит голосом быка'; Акар амп иты урыйэл 'Как собака рычит'; Муй хорасыйууэн 'Что буянишь (глагол образован от лексемы хор 'бык')'. Глаза разозлившегося человека еще больше добавляют ему сходства с животным: шур. Сэмлал кул иты этэлтыллы 'Он смотрит волком (букв.: показывает глаза как у волка)'; каз. Хор семэн вантэл 'Смотрит, как бык'; Семцэл оцэт иты катлл^лр 'Глаза держит, как рога'; Семцэлэн ил-нухлы ал твъшэлы 'Злой, смотрит исподлобья (букв.: глаза водят его вниз-вверх)'; Ма пелрма вантэл акар семэн 'Смотрит на меня глазами собаки (т.е. зло)'. Структура данных языковых единиц представлена парными словами, устойчивыми словосочетаниями, сравнениями, глаголами.
Отрицательная коннотация заключается не только в том, что злость лишает человека его человеческого образа и подобия, но и в том, что она соматически деструктивна. Человек, пребывающий в злом состоянии духа, прежде всего, испытывает разрушающую силу этой эмоции на себе: шур. Яха таласман ул 'Живет сморщенная (букв.: вечно сморщенной живет)'; Лик тул 'Носит зло'; Лув венш сохэл лик, ал парыйэл 'У нее злое лицо (букв.: кожа ее лица злая, просто сыпется)'; каз. Семцэл ввна тал,ман щи увэл, лыкэлэн ара хащ щи маншэлы 'Кричит, глаза выпучив (букв.: к большому растягивая), злость его чуть не разрывает'; Атэм семэн вантэл 'Смотрит плохими глазами'; шур. Там хвйэн кулащты имух-ты напэтэл, пур оцтэц хорэт иты 'Этот мужчина драться сразу кидается, как рогатые быки'; Дай вура, пит вура швшэмты 'Разъяриться, рассвирепеть (букв.: в темную кровь, в черную кровь шагнуть)'; Дув мурта ашэмса
'Он до такой степени пришел в ярость'; Па щи тохты питэс 'Опять стал сильно кричать (букв.: рваться)'; Ин н>аврем сумета вурщэцэ 'Он закричал на ребенка резко, неожиданно (букв.: бьет до крови)'; Па суха йис 'Вышел из себя (букв.: другой шкурой стал)', данный пример представляет высшую степень гнева, неконтролируемого поведения. Таким образом, внешнее сходство человека с животными, низкая иерархия некоторых из них, деструктивное состояние частей тела, внутреннего состояния передают общую отрицательную оценку этносом данного поведения.
Фразеология покрывает преимущественно понятийные зоны, которые охватывают эмоции, внутренние переживания и психофизические состояния человека.
Фразеологические единицы отражают и результаты когнитивной деятельности, и ментальные представления определенного лингво-культурного общества о вербализованном объекте или понятии. Это не только и не столько средство общения, сколько память и история народа, его культура и опыт познавательной деятельности, его мировоззрение и психология. Так, хантыйский эквивалент слова «пословица» «Йис йасщ» в буквальном переводе означает «древнее слово», т.е. пословицы - это слова предков, хранящиеся в памяти народа.
Кроме того, в пословично-поговорочном фонде языка находят эксплицитное выражение предпочтения, связанные с ценностной доминантой культуры, так, например, важной нормой в трудовой деятельности человека является соблюдение эталона - образца изделия, который соответствует требованиям культурных запросов этноса, предписанных традицией, например: каз. Вунш акэн щиты верэнтэс 'Так не делал твой предок (букв.: нельма-дядя=твой, так делал)', в данном примере отрицательная коннотация передается только средствами интонации.
Обобщая вековой опыт и наблюдения народа, пословицы и поговорки формируют правила жизни, возводя их в ранг социально значимых и общественно признанных закономерностей.
Текст пословиц представляет собой сгусток трудового, нравственного и эстетического опыта этноса, сжатого в мудрые изречения. Это житейская философия народа, регламентирующая поведение человека в социуме. К примеру, под влиянием пословицы Ун хойат муй н>ан>эрлыйэл, хойатэн н>ахла 'Зачем взрослый человек кривляется, засмеют' формируется норма: взрослый человек должен вести себя сдержанно.
При исследовании пословиц и поговорок обнаружено, что многие из них имеют прямую этическую оценку. Этическая оценка опирается на систему предпочтений. Говорящий присваивает себе определенный статус представителя коллектива, разделяющего ту или иную систему предпочтений.
Анализ материала позволяет отметить, что основным достоинством человека считается трудолюбие, умение качественно выполнять ту или иную работу, соответствие результата деятельности эталону, принятому у данного коллектива, оказание помощи другому человеку, так, например, примеры из шурышкарско-го диалекта дают представление о том, какие нормы приняты у данной этнической группы: Веры па нох ат йетшэу 'Дело свое доводи до конца'; Верты отэн велщи йама йщ, самен ки тохи понлэн 'Дело получится, если отнестись к нему с душой'; Мосты щира ки верлен, велщи верты отэн йама вантэсу 'Если делаешь так, как надо, то вещь и смотреться будет'; Тус ки, вантты умзщ 'Если сделано правильно, то приятно смотреть'; Рупатаен нумасман ки верлен, велщи молтыйа йил 'Если делаешь работу, обдумав, то получится'; Ёшен-курен нёхал ки, верты отэн велщи тыйэл 'Если ты трудишься (букв.: если ноги-руки шевелятся), то дело получится';Молты верлэн-ки, науенулты йам 'Если что-то делаешь, то и жить тебе приятно'; Муй щирн велпэслэсэн, щи арат велсэн 'Как потрудился, столько и сделал'; Муй иса па хоят пела вантман уллэн, нау верты отен вера 'Не гляди на других, займись своим делом'; Ёнта па ешарупита 'Играй и еще поработай'; Хул нау хонэна ант ёхэтл 'Рыба к тебе (букв.: в живот=твой) не приплывет'; Оуман
как ант шитлэн 'Спящий хлеба не добудет'; Хойат хоща кота, ал ал ванта 'Человеку помоги, а не просто смотри'; Йам хойат хоща, вер йама тыйэл 'У хорошего человека и работа ладится'.
Как показывают наши материалы, в казым-ском диалекте трудовая деятельность оценивается также с помощью отдельных лексем, например: апрзц 'проворный, активный'; каркам 'проворный, трудолюбивый'; харщи 'упорный, настойчивый, проворный'; савзр-вавзр 'проворный, делает что-либо быстро и хорошо'; кары-пары 'расторопный, работящий'; тес, хошты 'умелый'.
Положительная оценка представлена и метафорически, часто обращается внимание на интенсивность выполняемой работы, например: Посэу, уаймау-кэшау 'Трудолюбивый (букв.: с рукавицами, с топором-ножом)'; Ыур и йош па и кур тайты ут 'Выполняет работу быстро (букв.: человек, имеющий только одну ногу и одну руку)'; Ыур тау йош 'Быстро все делает (букв.: совсем пустые руки)'; Репатайу кур аукэу мухэуайа уарыйэу 'Быстро все делает (букв.: работа его все вокруг столба кружится, то есть выполняется без перерыва)'; Теп шай йакц, ким и кур 'Жаждущий дел, активный' (букв.: только чай выпьет, на улицу одна нога)'; Йошэн ан хойэмут курэн шецсыйцэцэ 'Все успевает делать (букв.: чего не успевает коснуться руками, ногой попинывает)'.
Для номинации этих качеств используются имена прилагательные одиночные и парные, соматизмы кур 'нога' и йош 'рука', а также фразеологизмы.
Анализ семантической структуры приведенных примеров показывает, что наряду с основной лексической нагрузкой рассмотренные слова обладают также и дополнительной коннотацией, если человек активен, то он трудолюбив, настойчив в достижении хорошего результата, хорошо выполняет свою работу.
Для номинации лености, безделья используются различные способы: а) словообразовательный, он представлен прилагательными, образованными от существительных, напри-
мер: швкэц 'ленивый', нарцы-карцы 'бездельник', йошцы-цонцы 'ленивый (букв.: без рук, без жил)', б) метафорический, при котором осуждаемое качество показано через образы, сравнения: Сапэу тур ниншийуты ут 'Лентяй (букв.: человек, растягивающий шею)'; Мирэн нюхаман нац па нюр ацкэц шоп иты омэсцэн ' Когда твои близкие люди шевелятся, ты как пень сидишь'; Курцэц рата вортман омэсэц 'Бездельничает (букв.: ноги=свои уперев в очаг, сидит)'; Хуцна пукэн павэтман уццэн 'Лентяй (проснулся и валяется, не занимается делом (букв.: все еще пупок роняя, лежишь)'; Муй цатэъл>эцэн савне иты 'Что скачешь, как сорока (о бездельнике)'.
Леность получает негативную оценку в пословицах и фразеологизмах: шур. Оумэу хир 'Ленивый (букв.: сонный мешок)'; Ёшен ушан понман ал опса, верты отэн вера 'Не сиди сложа руки, делай свое дело'; Иса ал улты, муй йур ёхатл 'Сколько можно бездельничать (букв.: все время просто так существовать, сколько сил хватит)'; Там хатл оллэн, халэвэт оллэн - тащ элты тащ антом, ох элты ох антом 'Сегодня спишь, завтра спишь -ни богатства и ни денег'; каз. Верцы питэмут 'Бездельник (букв.: без дела оказавшийся)'; Йошуэу шанша йирман воууэуэн 'Бездельничает (букв.: руки=его к спине привязаны)'; Ващ кащ хо 'Бездельник (букв.: мужчина в узких штанах)'; Антпэу сыры лакнэм хо 'Лентяй (букв.: мужчина, у которого раньше ремень развязался)'; Дув ропатайу тутн уэсы 'Бездельничает (букв.: работа=его сгорела)'; Лака воу 'Ленится (букв.: расслабленно живет)'.
Нормативной оценке подвергается общее поведение человека, которое должно соответствовать нормам поведения, принятым в этом обществе, например: Атмащ ки уууэн, йасэу оуэуэн уойуэн 'Если плохо ведешь себя, о тебе говорят (букв.: в начале слова висишь)'; Йам хойат муйэу йастэла 'Что говорить о хорошем человеке'; Йам хойат йама потэртла, атом хойат атмайа йастэла ' О хорошем человеке хорошее говорят, о плохом человеке плохо говорят'; Вэвтама ки уууэн, науэн лавэр 'Если плохо ведешь себя, то тебе тяжело';Хойат йам
вер верэл ки, вантты умзщ 'Если кто-то сделает доброе дело, то и посмотреть приятно'; Хойат щирн ки ууузн, хойата вэущи тащайзн 'Будь человеком, тогда будут считать тебя человеком'.
В результате исследования можно сделать вывод, что этической оценке подлежит и эмоциональное поведение индивида. К примеру, в хантыйской поговорке Атма ал ула, иса муй мах, хоятн йасталайзн 'Не веди себя плохо, что все время смех, потеряешь уважение, авторитет', отмечается, что человек не должен без причины смеяться, излишний смех является признаком легкомысленности человека; Атзм имет иты уулзу лоп ант тухрантыйзл (букв.: как у плохих женщин рот не закрывается), данный пример указывает на то, что не поощряется пустословие, болтливость. Хантыйская женщина должна вести себя скромно. Этот пример дает эталон, каким необходимо быть человеку с точки зрения образца бытия. Так, в хантыйской поговорке Охшамен нох ал эцхи или Охшамен ил ал вуи 'Не снимай платка' отражено поведение женщины в традиционной этнической среде; Атом улапса, йам улапса -щит нац улзпсайен 'Плохая жизнь, хорошая жизнь - это твоя жизнь'; таким образом хантыйским этносом осуждается роптание на судьбу, жалобы на нее.
Как видно из примеров, в ЯКМ регламентируется, какие эмоции и в какой степени нужно проявлять в каждой житейской ситуации.
Нравственные требования, касающиеся эмоций, категоричны и в то же время носят рекомендательный характер, так отмечается необходимость следовать установкам старших по возрасту, например: шур. Ун хойат йастзм йасзц ил ал пайты 'Прислушивайся к словам старших (букв.: слова старшего человека не роняй)'; каз. Вен хуйат йасзуа муйа ан хеузнтузн 'Почему не слушаешь старших'.
Пословично-поговорочный и фразеологический фонд языка отражает ментальность этноса. Она формируется в детстве в отношениях ребенка с родителями, другими людьми, в общении с природой, в повседневной жизни
в процессе включения человека в общество и усвоения им обычаев, представлений, способов поведения и ценностных ориентаций своего народа.
Паремиологические и фразеологические единицы - элементы коннотативной системы, т.е. системы, план выражения которой сам является знаковой системой и составлен из значимых двуплановых единиц, обладающих планом содержания и собственным планом выражения. Поэтому ценен не только буквальный перевод пословицы, который наглядно вскрывает ее чувственную основу, ее внутренний образ. Важно то, что эти речевые единицы отсылают нас к морали, к тем представлениям об этических нормах, которые главенствуют в данном языковом континууме, например, дается установка на сдержанность в поведении человека и речи: Ошзц хойат йохийшзк лавлзсзл 'Умный человек ведет себя сдержанно'; Муй атом щит иса лув 'Все плохое исходит от (него) несдержанного (в эмоциях)'; Атзм йасзц ал йаста, турзмзн хуллайзн 'Не говори плохих слов, бог услышит'; Йам йасзц ант ки тайлзн, машйана ула ' Если нет хороших слов, молчи''.
Пословицы и поговорки, оперируя схожим набором положительных и отрицательных стереотипов, ценностей и антиценностей, добродетелей и пороков, испытывают на себе влияние образа жизни, образа мышления этноса.
В паремиологическом фонде языка отражаются основные стереотипы народного сознания, существующие стандарты и нормы поведения, идеалы, характерные для национальной культуры, а при анализе фразеологизмов с точки зрения их внутренних форм возможно определить особенности отражения в идиоматике этнокультурных приоритетов, нравов и скрытых психологических, нравственных и моральных установок культурного общества.
В отличие от слов, идиоматика и паремио-логия прямо отражают когнитивную деятельность членов языкового коллектива, основанную на наивном представлении о мире носителей языка, их отношении друг к другу, к тому, что происходит с ними в этом мире.
Однако все это возможно только потому, что сама языковая система содержит механизм, обеспечивающий данную деятельность.
Благодаря своим особенностям эти знаки способны не только обозначать некую ситуацию, но и содержат оценку. Однако, передавая оценку, фразеологизмы, в отличие от пословиц и поговорок, не содержат морали, а сближаются с оценочной лексикой.
Как отмечает Н.В. Луговая [2, 6], фразео-психоэмоны выполняют в речи функцию воздействия на человека (манипулирование сознанием, подсознанием, психикой человека, его поведением).
Изучаемый языковой материал продемонстрировал, что семантической основой для создания положительной и отрицательной эмоциональной оценки служит лексико-семан-тическая группа зооморфизмов. Их основной
лексической нагрузкой является характеристика психоэмоционального поведения человека.
Расшифровывая фразеопсихоэмоны, мы видим самого человека и те условия, которые его окружают в конкретную эпоху (его быт, религию, систему ценностей и т.п.), т.е. мы «читаем» картину мира человека.
Таким образом, анализ единиц, передающих психоэмоциональное состояние человека, позволил выделить культурную коннотацию, отражающую элементы духовной культуры хантыйского народа, их идеалы и ценностные представления.
В языковой картине мира хантов было выделено несколько понятий и качеств, которые воплощают принятую в обществе оценку соответствующего явления и отражают связанные с данными характеристиками культурные представления и традиции.
Литература
1. Горбунова Л.И. Языковая концептуализация физического облика человека (на материале прилагательных, образованных от соматизмов с помощью приставки без-(бес-) // Сибирский филологический журнал. 2013. № 1. С. 107-114.
2. Луговая Н.В. Национально-культурные особенности фразеологических единиц сферы психоэмоционального состояния человека: на материале русского и французского языков: автореф. дисс. ... канд. филол. н. Краснодар, 2007. 19 с.
References
1. Gorbunova L.I. Yazyikovaya kontseptualizatsiya fizicheskogo oblika cheloveka (na materiale prilagatelnyih, obrazovannyih ot somatizmov s pomoschyu pristavki bez-(bes-) // Sibirskiy filologicheskiy zhurnal. 2013. № 1. S. 107-114.
2. Lugovaya N.V. Natsionalno-kulturnyie osobennosti frazeologicheskih edinits sferyi psihoemotsionalnogo sostoyaniya cheloveka: na materiale russkogo i frantsuzskogo yazyikov: avtoref. diss. ... kand. filol. n. Krasnodar, 2007. 19 s.
