CC BY
29
Примечания
1 См.: Алексеев Н.А. Ранние формы религии тюркоязычных народов Сибири. Новосибирск, 1980.
2 См.: Зданович Д.Г. Аркаим: древность, модерн, постмодерн // Аркаим 1987 - 1997 гг.: Библиогр. указатель. Челябинск, 1999.
3 См.: Мальцева С.П. Три слова об Аркаиме. Челябинск, 2001.
4 Зданович Г.Б. Аркаим и «Страна Городов»: диалог культур: География и хронология // Вестн. Челяб. ун-та. Сер. 10. Востоковедение. Евразийство. Геополитика. 2002. №1. С. 127.
Демьян Саликов
Н.С. Трубецкой как воспитатель
Один из «отцов-основателей» евразийства, выдающийся лингвист, «русский Шпенглер» (по выражению А.Г. Дугина), теоретик евразийского движения Н.С. Трубецкой может быть назван также и воспитателем молодого поколения в самом высоком смысле этого слова. Россия начала XXI века, по нашему мнению, безусловно, может выбрать себе в качестве духовного наставника князя Трубецкого. Жизнь и воззрения этого человека, скончавшегося незадолго до Второй мировой войны, представляют интерес в качестве духовного ориентира для молодого поколения. Но предстать он должен не в качестве нового «кумира», а в качестве воспитателя, имеющего моральное и интеллектуальное право быть востребованным подрастающими поколениями. Именно такие люди, как Трубецкой, по праву должны заменить ушедших в прошлое «попов марксистского прихода» и современных обанкротившихся апологетов «бушизма».
Что в данном случае понимается под словом «воспитание»? Разумеется, не тот казенный дух, который окутывает формализмом самое главное в процессе формирования личности. Не стоит забывать о том, что воспитание отвечает за социализацию последующих поколений. Это процесс, охватывающий всю жизнь человека.
Все зависит от социальных целей общества, определяющих его задачи и средства обучения и воспитания. Система образования всегда приспосабливалась под те задачи, которое выдвигало общество в разные периоды истории. Согласимся с С.Г. Кара-Мурзой, что «добуржуазная школа, основанная на христианской традиции, вышедшая из монастыря и университета, ставила задачей "воспитание личности" - личности, обращенной к Богу (шире - к идеалам). Для динамично меняющегося общества требовался манипулируемый человек массы, сформированный в рам-
28
ках мозаичной культуры. Чем отличается выросшая из богословия "университетская" школа от школы "мозаичной культуры"? Тем, что она на каждом своем уровне стремится дать целостный свод принципов бытия»1. Школа современного общества делится на два «коридора». В первом готовят элиту, во втором - человека массы, о котором писал Х. Ортега-и-Гассет как о новом типе человека - «человека самодовольного», «людей-выродков». Для человека массы характерно «делать из игры и спорта главное занятие в жизни». В эпоху буржуазного благополучия заурядный человек стал самоуверен после снятия сословных перегородок. Х. Ортега-и-Гассет подчеркивал, что «этот человек с примитивными наклонностями, этот новейший варвар порожден современной цивилизацией, в особенности той формой ее, какую она приняла в Х1Х веке»2. Человеком массы, по нашему мнению, является и современный ученый. Он воплощает черты массы - «сама наука - корень нашей цивилизации - автоматически превращает его в первобытного человека, в современного варва-ра»3. Современный ученый, далекий от энциклопедизма, отличается от своих предшественников тем, что знаком лишь с одной из наук, да и в ней он знает лишь малую часть, в которой непосредственно работает. Он даже считает достоинством отсутствие интереса ко всему, что лежит за пределами его узкой специализации, и называет «"дилетантством" всякий интерес к "широкому знанию"»4. «Специалист» фетишизирует точные, экспериментальные науки, позволяющие «узнать» свой крохотный уголок Вселенной; остальное - вне поля его зрения. Он уверен, что достаточно экстраполировать, «опрокинуть» на всю Вселенную те закономерности, которые он «узнал» в своем «углу». Связать же в целое, единое эти части Вселенной «специалист» не считает нужным. Но при этом он уверен, что знает все, а то, что выходит за рамки, есть досужие размышления.
Современных «варваров» воспитывают таким образом, чтобы превратить их в объекты, которыми легко манипулировать. Трагедия в том, что они уверены в самостоятельности своего выбора, своих выводов, не догадываясь, что с детских лет их сознанием и даже подсознанием манипулируют.
Учителями человека массы будут те, кто будет их вести «дорогой свободы». При этом нужно иметь в виду, что для варвара и в ХХ1 веке это свобода от ответственности, долга, морали, это свобода для той «твари», что сидит в каждом, как подметил Ф. Ницше, и которой позволено убить «творца» в человеке. Именно эти «учителя» торжествуют успех, ибо им уже удалось повести за собой большинство русских людей, поманив их «призраком свободы». Они пробудили «психологию гунна», назвав это свободой. И массы людей получили «свободу», но это «свобода казаков, ватаги, банды». В самом понятии «рынок» их слух ласкали эпитеты: свободный, стихийный. А понятие плана отталкивало неизбежным: плановая дисциплина, неукоснительное выполнение5.
29
Итак, воспитатель в нашем понимании должен обладать теми качествами, которые не сделают его наставником человека массы, а скорее, наоборот, врагом массы, толпы. Воспитатель - тот, кто говорит о главных, принципиальных вопросах («вечных» в русской традиции). Наука для него - средство, помогающее образовать личность, а не самоцель. Не «специалист», а личность с высокими духовными запросами, не только знающая, но и любящая все, что было создано лучшими представителями человечества. Он беседует с философами и поэтами прошлого, живя с ними в «республике гениев», презирая суету и словоблудие «современных» авторов с их газетным слогом и узостью «специалиста». Воспитатель не тот, кто изрекает истину в последней инстанции, но всю жизнь ищет ее и ради нее идет на жертвы. Он не свободен от противоречий, ошибок, неверных шагов, но после него человечество становится духовно богаче. Истинный воспитатель даже своими ошибками дает пищу для размышлений потомкам. Он всегда говорит о главных проблемах своей эпохи, при этом затрагивает суть вещей, что делает его не устаревающим и актуальным и после ухода из жизни. Словом, главное свойство воспитателя -это плодотворность мыслей, в которых даже заблуждения пробуждают разум и чувства потомков, а также неординарность его личности и духовного величия его деятельности. Воспитателями были И.В. Гете и Т. Манн, Л.Н. Толстой и Ф.М. Достоевский, Р. Вагнер и Ф. Ницше, В.И. Ленин и И.В. Сталин, И.Ф. Гербарт и К.Д. Ушинский, А.С. Макаренко и В.А. Сухомлинский и многие другие. Воспитателем «с большой буквы» безусловно является для нас и Н.С. Трубецкой.
Известно, что специальных работ, посвященных проблемам воспитания молодежи у Трубецкого нет. К тому же, нам могут возразить, что являясь основоположником евразийства (доктрины, вызывающей сейчас неоднозначную реакцию, которую связывают даже с фашизмом), идеи Трубецкого могут скорее принести больше вреда, нежели пользы для молодежи. Попытаемся ответить на эти «вопросы-обвинения».
Да, Н. С. Трубецкой не писал книг, где анализировались бы проблемы воспитания и обучения. Но перечислим названия некоторых работ Николая Сергеевича: «Европа и человечество», «Об истинном и ложном национализме», «Взгляд на русскую историю не с Запада, а с Востока», «Русская проблема», «Мы и другие», «Общеевразийский национализм», «О расизме» и т.д. Даже не вдаваясь в содержание этих работ, мы видим, что Трубецкой затрагивает актуальные, принципиальные вопросы, следуя традициям великих воспитателей Европы - античным грекам. Как писал немецкий ученый В. Гейзенберг, «практическая деятельность находится в тесной связи с постановкой принципиальных проблем. Без этой потребности и способности невозможно никакое развитие культуры. Классическое образование, в основе которого лежат достижения античности, учит именно этому. Ибо так было устроено мышление древних греков. Другие
30
народы и культуры были столь же искушенными в практической деятельности, как и греки. Но что с самого начала отличало греческое мышление от мышления других народов - это способность превращать всякую проблему в принципиальную и тем самым занимать такую позицию, с точки
зрения которой можно было бы упорядочивать пестрое многообразие эм-
6
пирики и сделать его доступным человеческому разумению» .
Мы полагаем, что всем известен вывод Н.С. Трубецкого, сделанный в его книге-манифесте «Европа и человечество». В ней автор признает, что Россия - особый культурный организм, для которого всеобщая европеизация превращается в кошмар, поскольку Западом (Европой) движет шовинизм и алчность, заложенные в природе «международных хищников - романо-германцев». такое признание было вызовом прозападной интеллигенции России. Это не было приглашение к научной дикуссии «специалистов», поскольку Трубецкой пишет о том, что «большинство европейски образованных людей» его мысли попросту органически не приемлет: он и они говорят на разных языках и понимание здесь невозможно. Ибо мысли Трубецкого, что Россия - не Запад, а Запад - цивилизация с повадками хищного зверя, подрывали устои миросозерцания прозападной интеллигенции. Это обстоятельство заставляло осуществлять и «переоценку ценностей», а интеллигенция этого никогда не любила, потому слова Трубецкого приняли за «оригинальничанье». Он призывает к «коллективной работе», но интеллигенция боится услышать его «неприятные, беспокойные мысли».
Но Трубецкого услышал П.Н. Савицкий и все те, кого мы называем евразийцами, кто не хотел видеть Россию ослабленной, кто не хотел мириться с расчленением нации, обострением классовой борьбы и всего того, что по мнению Трубецкого, делает народ малопродуктивным.
Слова Николая Сергеевича об опасности неразвитости чувства национальной гордости и неуважения народом самого себя сегодня, как и всегда, имеют острую актуальность. Ясность и острота мысли, четкость позиции, называние всего своими именами отличает евразийцев от тех, кто желает «добра» России, но чтобы при этом облагодетельствованная Россия не испытывала чувства гордости и силы. Трубецкой предупреждал, к чему приводит отказ от патриотизма: «Изучая свою историю, этот народ оценивает ее тоже с точки зрения природного европейца: в этой истории все, что противоречит европейской культуре, представляется злом, показателем косности и отсталости; наивысшим моментом этой истории признается тот, в который совершился решительный поворот к Европе; в дальнейшем же ходе истории все, что бралось из Европы, считается прогрессом, а всякое отклонение от европейских норм - реакцией. Постепенно народ приучается презирать все свое, самобытное, национальное»7.
Как мы видим, все предельно четко и ясно. Ради кого, как будто бы спрашивает Трубецкой, Россия должна отрекаться от собственной куль-
31
туры и мерить себя «аршином общим»? Ради тех, кто никогда не признавал русскую национальную самобытность, кто призывает делать «прыжки», чтобы в короткое время пройти путь, пройденный Западом постепенно и, самое главное, естественно. «Скачущая эволюция еще больше растрачивает национальные силы, уже и без того перегруженные работой из-за самого факта европеизации»8.
По мнению евразийцев, нормальная эволюция - это непрерывность традиции, ее естественный ход. Болезнь социального организма начинается тогда, когда элита, ответственная за сохранение и развитие культурной традиции, отказываться от сложного пути - творчества и переходит на «легкий путь», заимствуя рецепты у другого, более «развитого» с ее точки зрения народа, не приспосабливая элементы чужой культуры к национальным особенностям, но, напротив, свою национальную культуру элита России приспосабливает под элементы романо-германской культуры, что приводит к «суррогату», «статике культуры». Надеяться, что Европа откажется от эгоцентризма, присущего ее природе, бессмысленно, говорит Трубецкой. Чтобы не «жить отраженным светом Европы», не превратиться в «обезьяну», подражающую романогерманцам, необходима борьба. «Все это надо осознать не внешним образом, а внутренне; не только осознать, но прочувствовать, пережить, выстрадать. Надо, чтобы истина предстала во всей своей наготе, без всяких прикрас, без остатков того великого обмана, от которого ее предстоит очистить. Надо, чтобы ясной и очевидной сделалась невозможность каких бы то ни было компромиссов: борьба так борьба»9. Это слова патриота, а воспитатель не может не быть патриотом. Метания между «общечеловеческими» истинами и патриотизмом не присущи воспитателю. И этому также нас учит Трубецкой: либо-либо, борьба так борьба. Необходимо определиться, с кем человек хочет находиться: в лагере патриотов, либо в лагере недругов России. Это моральный долг всякого, в том числе и ученого. Объективность и прочие прекрасные вещи в условиях практической войны против России опасны. От интеллигенции Трубецкой требует «полного переворота, революции в психологии». Сущность переворота заключается в том, что приходит «сознание относительности того, что прежде казалось безусловным: блага "европейской цивилизации"»10. Сделать это трудно, но необходимо, потому что именно интеллигенция была проводником губительной для России европеизации, пишет Николай Сергеевич.
На наш взгляд, Н.С. Трубецкой сформулировал как цель воспитания, так и образования: воспитывать и образовывать интеллигенцию, которая не будет проводником европеизации России, а будет исходить из признания России самобытным, уникальным культурно-географическим организмом, существующим на равных с другими цивилизациями и народами. Элита, интеллигенция должна быть патриотичной - эту аксиому сегодня не просто забыли, ее боятся, в то же время, вероятно, понимая,
32
что прекраснодушие «общечеловеческих» ценностей означает превращение России в «черную дыру».
Сколько можно верить в «тайну избирательной урны», в заклинания о «прогрессе», «рынке», «демократии», не веря в Россию. Современное общество разучилось расставлять приоритеты. А евразиец Трубецкой знал, что должно находиться на первом месте, а что на десятом. И наша элита знает, но боится жить этим - легче быть человеком толпы: это дает право называть себя «свободным индивидом», ничего не делая для этого. Трубецкой же жил так, чтобы Россия не была духовно порабощена. Именно Трубецкой учит нас свободе. Не мнимой свободе по К. Попперу и Ф. фон Хайеку - «свободе» биороботов на обломках России, а свободе для созидания и творчества во имя величия России.
Известно также, что он не предлагал заменить шовинизм романо-германцев шовинизмом евразийским. Он всегда подчеркивал, что многообразие и взаимодействие культур на Земле - условие развития человечества. Разрушение единства «живых ярко индивидуальных культур механическим единством безличной общечеловеческой культуры» рассматривалось Трубецким как противоестественное, кощунственное, богопротивное деяние. В своей «Вавилонской башне» Трубецкой утверждал, что никакой нивелировки национально-культурных различий для создания однородной общечеловеческой культуры нельзя допустить, даже если при этом ссылаются на христианство11. Он призывает сохранить «радужно-многообразную сеть неповторяемо-индивидуальных национальных культур» как божественное установление.
Н.С. Трубецкой показывает путь, который позволит выбраться из тупика многим, поскольку современное общество поставлено перед надуманной проблемой выбора: между патриотизмом и уважением прав других народов. Для Трубецкого не было здесь никакой проблемы! Не может человек уважать другие народы и нации, если он не уважает и не любит собственный народ, его культуру и историю. Любовь к истории русского народа, защита его интересов и развитие культурных традиций России - превыше всего. Мы не романогерманцы, словно говорит нам Трубецкой. Любовь к России не обернется горем для других народов.
Трубецкой убедительно решает и проблему отношения к национализму. Узкий шовинизм русского, татарского, якутского и любого другого народа Евразии вреден для России и полезен для ее врагов, так как способствует сепаратизму и войне евразийских народов друг с другом. Но совокупность народов, населяющих пространство (бывшего. - Д.С.) СССР, рассматриваемая как особая многонародная нация, в качестве таковой, по Трубецкому, обладает своим национализмом. «Эту нацию мы
называем евразийской, ее территорию - Евразией, ее национализм - евра-12
зийством» , - утверждал Николай Сергеевич.
33
Таков ответ Трубецкого интеллектуалам и преподавателям, запутавшимся в оценках национализма. Национализм отбрасывается как вредная и опасная доктрина. Но при этом многие намеренно забывают, что национализм в определенные моменты не только прагматически ценен, но и жизненно необходим: «ведь мы уже видели, что только пробуждение самосознания единства многонародной евразийской нации способно дать России-Евразии тот этнический субстрат государственности, без которого она рано или поздно начнет распадаться на части, к величайшему несчастью и страданию всех ее частей»13.
Как истинный наставник Трубецкой предлагает выбор - либо мы боимся прослыть националистами, либо мы оказываемся в лагере тех, кто разрушает Россию-Евразию. При этом Н. С. Трубецкой исходит из общеевразийского национализма, отвергающего расистский подход. Он отрицает деление народов на полноценные и неполноценные. Данный подход скорее присущ Западу, привыкшему смотреть с превосходством на человечество. Именно поэтому расизм, антисемитизм расцвел на Западе, т.н. «цивилизованном» Западе. Трубецкой дает определенный ответ на эти тенденции, говоря, что «евразийство в вопросах культуры исходит не из
14
антропологии, а из наук о духе - психологии и социологии» .
Принципиальным нам представляется то, что Трубецкой, как и все евразийцы, важную роль отводит истории духовного противостояния Евразии и Европы (Запада). Именно история способна превратить элиту в проводника европеизации или же помочь сформироваться той элите, для которой будет ясен эгоцентризм романогерманцев.
Если взглянуть на русскую историю не с Запада, а с Востока, как предлагали А.С. Трубецкой и другие евразийцы, то можно увидеть, что Россия была, есть и будет только империей, «большим пространством», «наследницей Чингисхана» в деле имперостроительства на евразийских просторах. В противном случае ее не будет. Все периоды русской истории - в особенности царский, императорский, советский - это фазы, ступени имперостроительст-ва. При этом со времен Петра I оно сочеталось с европеизацией России, предполагающей не укрепление национально-исторического бытия России, а фактически превращающей ее в провинцию европейской цивилизации. Приобщение к «общечеловеческой» культуре, которая в то же время есть культура национальная для «природных» европейцев, делает русских людьми второго и третьего сорта, то есть означает утрату смысла, целей и средств существования России. «Русский человек перестал быть самим собой, но не стал и европейцем, а просто изуродовался», - эти слова Трубецкого сегодня звучат более чем как предупреждение. Ведь в начале XXI столетия изуродованный русский человек, живущий в изуродованной России, не имеющей ни надежных союзников, ни эффективного народного хозяйства, ни национальной идеи, «интегрированной» в «новый мировой порядок», покорно ждущей
34
того «судного дня», когда придет ее черед стать «материалом» для воплощения идеи об американском предопределении, вырастившей то пресловутое «организационное оружие», благодаря которому пали Белград, Кабул, Багдад, ждущей гауляйтеров из Вашингтона - не есть ли эта Россия тот «уродец», о котором писал Трубецкой?!
Трубецкой предупреждает нас: довольно абстрактных рассуждений, иллюзий о «цивилизаторской» миссии Запада, который есть в целом «главный и основной враг России». Задачей же России является осознание своей подлинной природы и возврат к выполнению своих собственных исторических задач. Духовное порабощение России связано с насаждением чуждого ей мировоззрения экономического материализма и чуждых ей идеалов общежития. Трубецкой видит выход из порабощения России в окончательном отказе от всяческого проявления европейского духа и в решительной борьбе против европейской цивилизации в целом. «Борьба же эта должна вестись одновременно с созиданием самостоятельной и самодовлеющей русско-евразийской культуры на основаниях, совершенно отличных от духовных основ европейской цивилизации»15.
Трубецкой предлагает организовать систему воспитания и обучения на принципах, которые в педагогике именуются принципом культурооб-разности А. Дистервега и принципом народной школы К. Д. Ушинского, суть которых в том, что именно школа должна готовить основания для развития самобытной культуры. Образование и воспитание должны не просто быть связаны с той борьбой против агрессивной западной цивилизации, о которой писал Трубецкой, но должны исходить из нее, должны быть пронизаны пафосом этой борьбы, должны «работать» на победу в этой войне. Впрочем, как и все остальные сферы общественного организма. Времена «общечеловеков» прошли - наступает «бушизм». «Борьба так борьба», - напомним слова Николая Сергеевича.
Принцип культуросообразности А. Дистервега предполагает, что воспитание и обучение должны сообразовываться с культурой конкретного общества. «Если бы, - пишет Дистервег, - вздумали воспитывать современные азиатские народы наподобие новоевропейских, не принимая во внимание ни истории, пережитой каждым из них, ни религии, ни государственного устройства, ни других обстоятельств, то результаты, безусловно, не были бы удачными. Устранить влияние указанных принципов на воспитание невозможно»16. В последние годы их попытались устранить, и почти устранили. В итоге мы имеем тех «уродцев», о которых упоминал Трубецкой.
Что касается идеи народности К. Д. Ушинского, то и здесь есть связь с мыслями евразийцев. Народность, проще говоря, - это воспитание людей, которые бы стали продолжателями культурных традиций народа в самом широком смысле слова. Вплоть до самоотверженной борьбы за идеалы народа. Народность отрицает то воспитание, результатом которого стано-
35
вятся глумливые циники и разрушители народной культуры. Хотя бы потому, что подобные субъекты не признают никакой культуры вообще, а суть есть «люди массы», «потребители» эрзац-культуры, в которой вытравлено все подлинно национальное.
Подводя итог, мы хотим еще раз признать Н. С. Трубецкого воспитателем и наставником. В нем есть то, что теряется в современных учителях: устремленность в будущее, творческий дух, ясность целей России как цивилизации, чутье в распознании врагов Евразии, осознание необходимости борьбы с ними, глубина мысли. Н.С. Трубецкой писал: «Подлинное творческое созидание еще впереди. И станет оно возможным лишь тогда, когда окончательно будут изжиты увлечения европейской цивилизацией и придуманными в Европе идеологиями, когда Россия перестанет быть кривым зеркалом европейской цивилизации, а обретет свое собственное историческое лицо и вновь станет сама собой - Россией-Евразией, сознательной носительницей и преемницей великого наследия
17
Чингисхана» .
В Писании сказано, что нельзя служить одновременно Господу и Мамоне. Н.С. Трубецкой служил Господу, шел трудным путем, отвергая легкий путь, которым шли многие. Потому-то он был, есть и будет Воспитателем.
Примечания
1 Кара-Мурза С.Г. Манипуляция сознанием. М., 2001. С. 247.
2 Ортега-и-Гассет Х. Восстание масс // Психология масс: Хрестоматия / Под. ред. Д.Я. Райго-родского. Самара, 2001. С. 253.
3 Там же. С. 258.
4 Там же. С. 259.
5 Кара-Мурза С.Г. Советская цивилизация. От Великой победы до наших дней. М., 2002. С. 567.
6 Гейзенберг Р. Шаги за горизонт. М., 1987. С. 35.
7 Трубецкой Н.С. Наследие Чингисхана. М., 2000. С. 78.
8 Там же. С. 81.
9 Там же. С. 89.
10 Там же.
11 Там же. С. 378.
12 Там же. С.500.
13 Там же. С.503.
14 Там же. С.532 - 542.
15 Там же. С.285.
16 Дистервег А. Избранные педагогические сочинения. М., 1956. С. 230.
17 Трубецкой Н.С. Указ. соч. С. 292.
36
