CC BY
7МУЗЫКА И КУЛЬТУРА XVII ВЕКА
© Кашлявик К. Ю., 2014
МУЗЫКАЛЬНОСТЬ СТИЛЯ ПАСКАЛЯ
В статье предпринята попытка проследить важность музыкальности для поэтики художественных произведений французского математика XVII века Б. Паскаля. Его внутренний слух позволил сочетать прозу и поэзию, разные размеры строф, приемы, заимствованные из музыки, при написании главного произведения «Мысли».
Ключевые слова: музыкальность, поэтика, проза, поэзия, прием, параллелизм
Тема музыкальной культуры семьи Паскалей относится не только к биографической канве. Она — камертон, настраивающий на восприятие поэтики произведений Паскаля.
Писатель часто использует цепочки повторений, основанные на принципах музыкальности, в «Мыслях». Например, в L 148/S 181 фрагменте: Tous se plaignent, princes, sujets, nobles, roturiers, vieux, jeunes, forts, faibles, savants, ignorants, sains, malades, de tous les pays, de tous les temps, de tous âges et de toutes conditions [5, р. 916] / Все стенают — государи, подданные, вельможи, простолюдины, старики, юноши, сильные, слабые, ученые, невежды, здоровые, больные, во всех краях, во все времена, всех возрастов, всех сословий [2, с. 119].
Перечисления создают поэтический смысл. Он выражается ритмическими оппозициями — vieux / jeunes, forts /faibles, savants / ignorants; анафорическим зачином Tous se plaignent, повторяющимся в конце de tous les pays, de tous les temps, de tous âges et de toutes conditions.
Или вновь цепочка из того же фрагмента о Высшем благе:
Et depuis qu 'il l'a quitté, c 'est une chose étrange qu'il n'y a rien dans la nature qui n'ait été capable de lui en tenir la place: astres, ciel, terre, éléments, plantes, choux, poireaux, animaux, insectes, veaux, serpents, fièvre, peste, guerre, famine, vices, adultère, inceste [5, р. 916-917] / И странная вещь — с тех пор, как человек его утратил, не нашлось ничего в природе, что могло бы его возместить, — светила, небо, земля, стихии, растения, капуста, порей, животные, насекомые, телята, змеи, лихорадка, чума, война, голод, пороки, прелюбодеяние, кровосмешение [2, с. 119].
Перечисление выстроено как прогрессия от неживого и неодушевленного — astres, ciel, terre, к живому и одушевленному — plantes, choux, poireaux, animaux, insectes, veaux, serpents, и наконец, к человеку, к проявлениям его природы — fièvre, peste, guerre, famine, vices, adultère, inceste. Это движение смысла ритмизуется «звуковым эхом» внутренней рифмы из разных страт мира — terre/guerre, poireaux/veaux, insectes/inceste [4, р. 8]. Перечисления, повторы и внутренняя рифма как признаки музыкальности поэтики Паскаля достаточно частое явление в «Мыслях», переводящее прозаические описания в поэзию.
Так, в L 44/S 78 фрагменте Imagination/Воображение:
Cette superbe puissance ennemie de la raison, qui se plaît à la contrôler et à la dominer, pour montrer combien elle peut en toute choses, a établi dans l'homme une seconde nature. Elle a ses heureux, ses malheureux, ses sains, ses malades, ses riches, ses pauvres. Elle fait croire, douter, nier la raison. Elle suspend les sens, elle les fait sentir. Elle a ses fous et ses sages, et rien ne nous dépite davantage que de voir qu'elle remplit ses hôtes d'une satisfaction bien autrement pleine et entière que la raison [5, р. 885] / Эта надменная сила, враждебная разуму, которая тешится своей властью над ним, чтобы показать, как она могущественна, создала вторую человеческую природу. У нее свои счастливцы и неудачники, свои здоровяки, хворые, богачи, нищие. Она заставляет верить, сомневаться, отвергать разум. Она приглушает чувства и обостряет их. У нее свои безумцы и свои мудрецы. И более всего нам обидно видеть, что она дает приютившим ее удовлетворение куда более полное и совершенное, чем разум [2, с. 87].
К ним добавляются аллитерация, как «орнаментальный прием выделения и скрепления важнейших слов» [1, с. 27] фрагментов, а также ассонансы, например, строфы из завершенного рассуждения о «Несоразмерности человека»: L 199/S 230 Donc toutes choses étant causée et causantes, aidées et aidantes, médiatement et immédiatement, et toutes s'entretenant par le lien naturel et insensible qui lie les plus éloignées et les plus différentes, je tiens impossible de connaître les parties sans connaître le tout, non plus que de connaître le tout sans connaître particulièrement les parties [5, с. 948] / И поскольку все вещи одновременно и причина, и следствие, и нуждаются в помощи, и подают ее, являются и прямо, и опосредованно, и все соединены естественными невидимыми узами, которые связывают между собой самые далекие друг от друга и самые разные из них, — я полагаю невозможным знать части, не зная целого, равно как и знать целое, не зная частей по отдельности [2, с. 135-136]1.
Параллелизм, основанный на геометрии повтора, je tiens impossible de connaître les parties sans connaître le tout, non plus que de connaître le tout sans connaître particulièrement les parties завершает строфу и подчеркивает движение мысли автора.
Процитированные примеры сочетания прозы и поэзии, переходов прозы в поэзию взяты из пространных тематически разработанных и стилистически завершенных фрагментов «Мыслей», что позволяет охарактеризовать их как приемы, свойственные поэтике Паскаля.
В «Мыслях» встречаются также разные размеры строф.
1. александрийский стих: L 373/S 405 Il faut n 'aimer que Dieu et ne haïr que soi [5, р. 1023] / Нужно любить только Бога и ненавидеть только себя [2, с. 176];
2. краткие строфы, заключающие одно предложение:
L 201/S 233 Le silence éternel de ces espaces infinis m 'effraie [5, р. 951] /Молчание вечных пространств бесконечных пугает меня;
L 757/S 626 L'écoulement.
C 'est une chose horrible de sentir s'écouler tout ce qu'on possède [5, р. 1162 ] / Утекание.
Ужасно чувствовать, как утекает все, чем мы владеем [2, с. 283].
L 353/ S 385 Non pas un abaissement qui nous rende incapables du bien, ni une sainteté exemple de mal [5, р. 1017] / Ни уничижение, делающее нас
неспособными к добру, ни святость, очищенная от зла [2, с. 172];
L 42/S 76 Combiens de royaumes nous ignorent! [5, р. 854] / И сколько царств не ведают о нас!
L 43/S 77 Peu de chose nous console parce que peu de chose nous afflige [ 5, р. 854] /Мало, что утешает нас, так как мало что огорчает нас [2, с. 86];
L 1 /S 37 Les psaumes chantés par toute la terre [5, р. 37] / Псалмы распеваемые по всей земле ;
L 24/S 58 Condition de l'homme.
Inconstance, ennui, inquiétude [5, р. 849] / В природе человека непостоянство, скука и тревога;
L 53/S 86 Bassesse de l'homme jusqu'à se soumettre aux bêtes, jusques à les adorer [5, р. 865] / Низость человека до подчинения животным, до обожания их.
Они свидетельствуют о незавершенном характере произведения и о тексте в становлении, каковыми являются «Мысли». Отточенность выражения смысла и поэтическая напряженность этих строф заставляет думать о жанре максимы в духе моралистов XVII века.
Паскаль настолько выказывает знание звуков, сочетания ритмов и приемов прозы и поэзии, что можно рассуждать о паскалевском стихе, в котором интеллектуальному регистру вторит литургический вкупе с молитвенным опытом французского гения.
Литургия и Писание, как говорилось выше, занимали наиважнейшее место в жизни Паскаля. «Он питал жаркую любовь ко всей церковной службе», — свидетельствует Жильберта Перье, — «то есть к молитвам из требника, и старался их читать, сколько мог; но особенно к службе, составленной из Псалма 118 [7], в котором находил дивные вещи, что радовался всякий раз, когда его произносил; а когда он беседовал с друзьями о красоте этого Псалма, то приходил в восторг, и вместе с ним возносились душой все, с кем он говорил» [3, с. 63-64].
Так, в сочиненной им «Молитве, чтобы Бог дал употребить болезни во благо», разделенной на пятнадцать параграфов, в IV параграфе, как и в остальных параграфах текста, слышны характерные поэтические повторы обращения к Богу: Mais je reconnais, mon Dieu, que mon coeur est tellement endurci et plein des idées, des soins, des inquiétudes et des attachements du monde, que la maladie non plus que la santé, ni les discours, ni les livres, ni vos Ecritures sacrées, ni votre Evangile, ni vos mystères les plus saints, ni les aumônes, ni les jeunes, ni les
mortifications, ni les miracles, ni l'usage des sacrements, ni le sacrifice de votre corps, ni tous mes efforts, ni ceux de tout le monde ensemble, ne peuvent rien du tout pour commencer ma conversion, si vous n'accompagnez toutes ces choses d'une assistance tout extraordinaire de votre grâce [6, р. 1000-1001] / Но я сознаю, Господи, что сердце мое столь огрубело и так полно всяких мирских помышлений, забот, тревог и привязанностей, что ни болезнь, ни здоровье, ни речи, ни книги, ни Твое Священное Писание, ни Твое Евангелие, ни самые святые Твои таинства, ни милостыня, ни пост, ни умерщвление плоти, ни причащение Святых Даров, ни жертва Тела Твоего, ни все мои старания, ни старания всех людей на свете не смогут ничего сделать для моего обращения, если Ты не придашь всему этому сверхъестественной помощи Своей благодати [2, с. 392].
Цепь перечислений построена как парафраза самого красивого текста, написанного «языком человеческим» — фрагмента из Первого Послания к Коринфянам (Глава XIII, 1-3) апостола Павла. Парафраза библейского слова привносит поэтическую напряженность, которая позволяет воспринять параграф как отдельную развернутую строфу, как переход прозы в поэзию. Для религиозных произведений Паскаля, построенных как авторская парафраза библейского слова — «Мемориала» (1654), «Рассуждений о благодати» (1657-58), «Краткого жизнеописания Иисуса», мистического текста «Таинство Иисуса» из «Мыслей», характерно подобное сочетание прозы и поэзии.
Незавершенное состояние текста «Мыслей» позволяет взглянуть на некоторые фрагменты особым образом и прочесть тексты, расположенные на разрезанных листах, каждая строка которых графически оформлена заглавной буквой, как стихи. В качестве архетипа подобных текстов, приводят пример L 130/S 163 фрагмента [4, р. 16]:
S'il se vante, je l'abaisse
S'il s'abaisse, je le vante
Et le contredis toujours
Jusques à ce qu'il comprenne
Qu'il est un monstre incompréhensible
[5, р. 898] /
Превозносящий будет мной унижен Униженный превознесён. До той поры покуда не поймет Чудовищную двойственность природы.
Вот несколько примеров стихотворного оформления текста.
L 177/S 208 Contradiction est une mauvaise marque de vérité.
Plusieurs choses certaines sont contredites. Plusieurs fausses passent sans contradiction. Ni la contradiction n'est marque de fausseté ni de l'incontradiction n'est pas marque de vérité [5, р. 932] /
Противоречье в истине бытует не всегда. Без спора может жить в веках неясность. И ложность с истинностью могут иногда В противоречие вступать...
Или градация строчек-цитат, выстроенных в убывании значимости (антиклимаксе: tue, arrivait, souffrît, donne / убивает, явилось, страдал, дает) и завершающаяся авторским обобщением их смысла, как представлено во фрагменте L 268/S 299:
Figures.
«La lettre tue».
«Tout arrivait en figure».
«Il fallait que le Christ souffrît.
Un Dieu humilié. Voilà le chiffre que saint
Paul nous donne [5, р. 975-976] /
Иносказания.
«Буква убивает».
«Все в образах являлось».
«И было нужно, чтоб страдал Христос».
Вот знак, что нам дает апостол Павел.
Простое перечисление библейских имен во фрагменте L 856/S 436, выстроенное прямоугольным треугольником, становится поэмой
[4, р. 18]:
Contestations.
Abel, Caïn.
Moïse, magiciens.
Elie, faux prophètes.
Jérémie, Ananias.
Michée, faux prophètes.
Jésus-Christ, pharisiens.
Saint Paul, Barjésu.
Apôtres, exorcistes.
Les chrétiens et les infidèles.
Les catholiques et les hérétiques.
Elie, Enoch, Antéchrist.
Toujours le vrai prévaut en miracle.
Les deux croix [5, р. 1057-1058] /
Распри.
Авель, Каин.
Моисей, волхвы.
Илия, лжепророки.
Иеремия, Анания.
Михей, лжепророки.
Иисус Христос, фарисеи.
Святой Павел, Вариисус.
Апостолы, заклинатели.
Христиане и неверные.
Католики и еретики.
Илия, Енох, Антихрист.
Вся истина предчувствуется в чуде. Два
креста [2, с. 856].
Антитезы библейских образов, в каждом из которых сосредоточен сюжет, создают двойной ритм. Он скреплен созвучиями: ассонансом, неточной рифмой, характерной для средневековой романской поэзии.
1. на «e/é»: Abel-Elie-Jérémie-Michée-Jésus-Bar-jésus-les chrétiens-les hérétiques-Enoch-Anté-christ-prévaut;
2. на «aï»: Caïn-Moïse-Ananias; внутренними рифмами: magiciens /pharisiens; Christ / exorcistes / Antéchrist; faux / prévaut; catholiques / hérétiques.
Антитезы образов делятся на две части — относящуюся к Священному Писанию — Moïse, magiciens и на профанную Les catholiques et les hérétiques. Антитезы соединяются в синтезе финальной строфы: Toujours le vrai prévaut en miracle. Les deux croix.
В «Мыслях» одна из гармонизирующих тем — единство мира, услышанного человеческим ухом: L 1/S 37 Les psaumes chantés par toute la terre /Псалмы распеваемые по всей земле.
Музыка стала моментом формирования стиля и художественного мира Паскаля. Упоминания
о музыке столь же значимы для его поэтики, как и мысль о том, что математика, музыка, теология, философия образуют тот первый круг, без которого невозможно представить себе живого Паскаля.
Литература
1. Гаспаров М. Л. Аллитерация // Литературная энциклопедия терминов и понятий / глав. ред. и сост. А. Н. Николюкин. М.: НПК «Интел-вак», 2003. С. 27.
2. Паскаль Б. Мысли / перевод с франц. Ю. А. Гинзбург; вступительная статья и комментарии Ю. А. Гинзбург. М.: Издательство имени Сабашниковых, 1996. 476 с.
3. Перье Ж. Жизнь господина Паскаля, написанная госпожой Перье, его сестрой, супругой господина Перье, советника палаты сборов в Клермоне // Паскаль Б. Мысли / пер. с франц. Ю. А. Гинзбург. М.: Издательство имени Сабашниковых, 1996. С. 38-68.
4. Drissi Y. La poésie lyrique dans l'oeuvre de Blaise Pascal: Une arme rhétorique. Clermont-Ferrand, 2008.110 р.
5. Pascal Bl. Pensées // Les Provinciales. Pensées et opuscules divers. Textes édités par G. Ferrey-rolles et Ph. Sellier. D'après l'édition de Louis Cognet pour «Les Provinciales». P.: La Pocho-thèque. Garnier, 2004. P. 757-1449.
6. Pascal Bl. Prière pour le bon usage des maladies // Pascal Bl. Oeuvres complètes. Tome IV. Texte établi, présenté et annoté par J. Mesnard. Desclée de Brouwer, 1992. P. 998-1012.
7. О влиянии звучания Псалма 118 на мысль и дух Паскаля. См: Sellier Ph. Pascal et le Psaume 118 // Sellier Ph. Port-Royal et la littérature. Pascal. T. I. Paris: Editions Champion, 1999. P. 109-115.
