МЕЖДУНАРОДНОЕ СОТРУДНИЧЕСТВО В ВЫСОКОТЕХНОЛОГИЧНОЙ СФЕРЕ Текст научной статьи по специальности «Экономика и бизнес»

УДК 339

МЕЖДУНАРОДНОЕ СОТРУДНИЧЕСТВО В ВЫСОКОТЕХНОЛОГИЧНОЙ СФЕРЕ

Карапчаева Галина Николаевна

Белорусский торгово-экономический университет потребительской кооперации,

Республика Беларусь, г. Гомель

Аннотация. Статья рассматривает вопрос международного сотрудничества в высокотехнологической сфере. Доказано, что совместное сотрудничество предприятий российского кластера с зарубежными предприятиями позволит приобрести новый опыт в данной области. Ключевые слова: международное сотрудничество; предприятие; результат; оценка; анализ.

INTERNATIONAL COOPERATION IN HIGH-TECH SPHERE

Karapchaeva Galina Nikolaevna

Belarusian Trade and Economic University of Consumer Cooperatives,

Republic of Belarus, Gomel

Abstract. The article considers the issue of international cooperation in the high-tech sphere. It is proved that the joint cooperation of enterprises of the Russian cluster with foreign enterprises will allow acquiring new experience in this area.

Keywords: international cooperation; company; result; grade; analysis.

Беспристрастный анализ принципов международного сотрудничества в оборонной сфере (МСОС) показывает, что государственные интересы в рамках экспортных поставок являются определяющими [1].

Ключевым из них выступает приоритетность интересов Российской Федерации при осуществлении военно-технического сотрудничества (ВТС), подразумевающая сохранение и поддержание ее политических, экономических и военных интересов. Значение этого принципа связано со специфичностью потребительских свойств продукции оборонного назначения, относящейся к сфере особых политических интересов государства. Дело в том, что ВТС напрямую связано с интересами национальной безопасности, сохранением независимости государства, его территориальной целостности и суверенитета [2]. Совмещение внешнеполитических и экономических интересов государства с интересами предприятий ОПК является в современных условиях важнейшей задачей. Между тем, как в средствах массовой информации, общественном сознании, так и в научных работах получило достаточно широкое распро-

странение стереотипное мнение о том, что поставка отечественных вооружений за рубеж есть безусловное благо. Как утверждает соискатель, к подобным суждениям следует относиться предельно осторожно.

Во-первых, необходимо учитывать морально-этическую сторону вопроса. Почти вся продукция оборонного назначения, даже та, которая носит сугубо оборонительный характер, в конечном счете, предназначена для нанесения вреда и прекращения жизни других людей [3]. Во всех вооруженных конфликтах последнего столетия большая часть погибших и искалеченных приходилась на беззащитное мирное население. Практически во всех культурах на архитипическом уровне убийство, вне зависимости от контента, рассматривается как виновный поступок а, следовательно, распространение средств убийства - является соучастием в нем (т.е. поступком, по меньшей мере, не очень хорошим). Соискатель ни в коей мере не призывает к распространению пацифистского подхода. Напротив, представляется возможным привести значительное число контраргументов [4].

Во-вторых, любые контакты в области ВТС необходимо рассматривать в ракурсе обеспечения национальной безопасности. Сегодня наши партнеры по МСОС могут являть собой образцы добросовестности. Однако рассчитывать на это в долгосрочной перспективе можно только с определенной долей вероятности. Тем более, что политические интересы, притязания, амбиции являются весьма динамичными. В этой связи никто не даст гарантии, что через определенное время тот или иной партнер не станет рассматривать огромные и слабозаселенные территории России в качестве зоны своих «жизненно важных интересов». И если вооруженный конфликт между Венесуэлой и Российской Федерации даже в долгосрочной перспективе относится к почти невероятным событиям, то по отношению к Китайской Народной Республике подобный оптимизм вряд ли будет оправдан. Поэтому ответ на вопрос о том, не окажется ли отечественное оружие, поставленное в рамках МСОС, в конечном итоге направленным против России или ее союзников, является далеко не праздным [5].

В-третьих, экспортные поставки ПОН в большинстве стран составляют незначительную долю от выпуска вооружений для собственных вооруженных сил. К сожалению, в Российской Федерации в 90-х годах образовались существенные диспропорции в данной сфере. В течении нескольких лет натуральные объемы экспорта существенно превосходили размеры поставок для нужд армии и флота. Мало того, многие образцы ПОН вообще поставлялись исключительно на экспорт. С одной стороны, это позволило сохранить технологические цепочки, уникальные производства, научно-исследовательские коллективы. С другой, доходы от экспорта существенно превосходили размеры прибыли, получаемой при выполнении заказов на поставку ПОН в Вооруженные Силы России [6]. Поэтому, когда в последние годы государственный оборонный заказ (ГОЗ) стал увеличиваться, с некоторыми ориентированными на экспорт предприятиями ОПК стали возникать проблемы.

В-четвертых, сотрудничество в военно-технической сфере может наносить урон долгосрочным связям и интересам Российской Федерации. Для иллюстрации можно привести следующий пример. В марте 2007

года Китайская Народная Республика передала Пакистану несколько истребителей JF-17 Thunder. Дело в том, что на этих самолетах установлены российские двигатели РД-93, которые производятся в РСК МиГ и поставляются в КНР по линии «Рособоронэкспорта» с 2005 года. Естественно, Китай не имеет права на реэкспорт таких истребителей в третьи страны. Мало того, поставка техники с отечественными комплектующими может повлечь за собой конфликт с Индией, с которой у России заключено межправительственное соглашение о непоставке Пакистану продукции военного назначения. В результате неправомерных действий китайских партнеров под угрозой могут оказаться российско-индийские военно-технические связи, объем которых по самым скромным оценкам превышает 1,5 млрд дол. США в год [7].

Между тем, другой поставщик ПОН в Индию - Франция - с успехом продвигает свои вооружения и на пакистанский рынок, не обременяя себя какими бы то ни было обязательствами. Получается, что наши конкуренты занимают в этом вопросе более гибкую позицию [8].

В настоящее время отечественная система МСОС характеризуется предельной централизацией, реализуемой по принципу государственного монополизма. Он обеспечивается:

- осуществлением исключительных полномочий органов государственной власти Российской Федерации в области ВТС;

- разрешительным порядком экспортно-импортных операций с ПОН;

- проведением единой государственной политики в области формирования внешнеторговых цен на продукцию оборонного назначения [9];

- обеспечением бюджетного финансирования экспорта и импорта ПОН, осуществляемых во исполнение международных обязательств РФ;

Наконец, с конца 2006 года в качестве единственного экспортера финальной продукции оборонного назначения стал выступать государственный посредник ОАО «Рособоронэкспорт». До этого времени подобным правом обладали РСК «МиГ», тульское ГУП «Конструкторское бюро приборостроения», ФГУП НПО машиностроения и коломенское КБ машиностроения [10].

Отсюда можно прийти к заключению что, принцип обеспечения равных условий участия в осуществлении ВТС для его субъектов носит формальный характер и применяется только для предприятий, обладающих правом экспортных поставок в отношении запасных частей и оборудования. Справедливости ради следует отметить, что за последнее десятилетие на долю государственного посредника ежегодно приходилось не менее 80% экспорта ПОН. Рассуждая отвлеченно, данный принцип призван обеспечить равные условия по доступу на мировой рынок ПОН всем предприятиям ОПК [11]. Между тем, проведенный анализ позволяет прийти к выводу о том, рассматриваемая сфера находится под влиянием жесткой системы государственных ограничений. Кроме того, до сих пор отсутствуют четкие и понятные критерии принятия решения о распределении заявок инозаказчиков. Процедура распределения указанных заявок является, по меньшей мере, непрозрачной. С одной стороны, это является объективным следствием соблюдения режима секретности и сохранения конфиденциальности. С другой, субъективным последствием административного произвола, не имеющего под собой никакого экономического обоснования [12].

Исключение составляют нормативно определенные случаи, когда при размещении заказа на поставку ПОН отдельные предприятия оборонного комплекса имеют приоритетное положение. Во-первых, когда заявка иностранного заказчика является результатом маркетинговых исследований, предварительно проведенных данной организацией. Во-вторых, когда заявка обусловлена необходимостью исполнения дополнительных обязательств по ранее заключенным контрактам. В-третьих, заявка является пожеланием заказчика в развитие ранее выполненного контракта.

Поэтому сегодня реализация на практике принципа равенства субъектов военно-технического сотрудничества подразумевает под собой не более чем использование конкурсных механизмов при размещении заказов иностранных государств, а также предупреждение и недопущение конкуренции на внешнем рынке нескольких российских производителей посредством разделения сфер их деятельности. В противном случае,

государство будет вынуждено столкнуться не только с негативными политическими и репутационными последствиями, но и нести убытки за счет несогласованности в сфере ценообразования на продукцию оборонного назначения [13].

Следующим принципом военно-технического сотрудничества необходимо назвать государственный протекционизм в области МСОС. В самом общем плане под протекционизмом понимается осуществление внешнеторговой политики с целью защиты отраслей национальной экономики от иностранных конкурентов, заключающееся в использовании различных форм ограничений импорта (прямых и косвенных).

Так, Правительством РФ предусматриваются соответствующие меры государственного регулирования, ставки пошлин таможенного тарифа и пределы их возможного изменения, количественные ограничения экспорта и импорта, а также перечень мер по защите внутреннего рынка и валютного регулирования, определяется перечень мер стимулирования промышленного экспорта на соответствующий год, ведется реестр случаев дискриминации и нарушений двусторонних и многосторонних обязательств, допущенных в отношении российских лиц на рынках отдельных государств, и перечень принятых или намечаемых мер по защите торгово-экономических интересов Российской Федерации. В этой связи для субъектов МСОС могут предусматриваться:

- кредитование участников внешнеторговой деятельности;

- внедрение механизмов долевого финансирования работ по созданию новых образцов ПОН, совместного использования доходов, получаемых от МСОС, в том числе путем образования целевых фондов для финансирования разработки и производства наукоемкой и высокотехнологичной продукции оборонного назначения;

- система гарантий и страхования экспортных кредитов;

- организация выставок и салонов, специализированных симпозиумов и конференций;

- проведение рекламных кампаний и кампаний по развитию экспорта ПОН;

- создание системы внешнеторговой информации;

- поставки ПОН в счет погашения задол-

женности РФ перед иностранными государствами;

- развитие международной кооперации, в том числе путем создания совместных предприятий по разработке и производству наукоемкой и высокотехнологичной ПОН;

- исключение иностранного участия в качестве российских субъектов военно-технического сотрудничества;

- содействие и поддержка посольствами Российской Федерации участников МСОС.

Государственное содействие военно-техническому сотрудничеству - это не просто дополнительное конкурентное преимущество, а объективно предопределенное условие успешной борьбы на международном рынке. Без активного участия российского руководства в государственном протекционизме экспорта российских вооружений рассчитывать на долгосрочный успех не приходится [14].

Далее стоит отметить, принцип недопустимости нанесения ущерба обороноспособности и безопасности Российской Федерации при осуществлении военно-технического сотрудничества. С одной стороны, он отражается в полномочиях ряда федеральных органов исполнительной власти, которые обязаны отслеживать соблюдение государственных интересов при осуществлении МСОС. С другой, в функционировании системы экспортного контроля. С третьей, в обязанностях субъектов военно-технического сотрудничества осуществлять экспорт ПОН только в рамках исполнения международных обязательств или по официальным обращениям инозаказчиков. Кроме того, продукция оборонного назначения может экспортироваться только при наличии документа, содержащего обязательства уполномоченного органа иностранного государства использовать экспортируемую из РФ оборонную продукцию только в заявленных целях и не допускать ее реэкспорта без согласия РФ. Для

Список литературы

предприятий спецэкспортеров также предусмотрен ряд ограничений, касающийся следующих вопросов:

- не допущения поставки на экспорт ПОН в ущерб формированию и исполнению государственного оборонного заказа;

- предоставления иностранным субъектам МСОС при проведении переговоров с ними информации, касающуюся сведений военно-технического характера и параметрах научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ по ее созданию в объеме, согласованном с Министерством обороны РФ, а также об уровне внешнеторговых цен на продукцию оборонного назначения, согласованном с Федеральной службой по военно-техническому сотрудничеству;

- незамедлительном информировании соответствующих структур Минобороны РФ, Службы внешней разведки России и ФСБ России о контактах с иностранными юридическим и физическими лицами по вопросам производства и поставки на экспорт ПОН, независимо от того, будут ли данные контакты реализованы в виде коммерческих предложений или нет [15].

От успешной реализации на практике принципа подконтрольности и подотчетности федеральных органов исполнительной власти и всех российских юридических лиц, участвующих в МСОС во многом зависит эффективность самого военно-технического сотрудничества.

Таким образом, можно заключить, что декларируемые и реализуемые принципы военно-технического сотрудничества РФ с иностранными государствами имеют некоторые различия. Теоретические конструкты не всегда реализуются на практике и напротив, деятельность субъектов МСОС существенно расширяет доктринальные основы исследуемой сферы.

1. Грицкова А., Строкань С. Между Россией и Индией пролетел китайский истребитель КНР поставила в Пакистан самолеты с двигателями из РФ //КоммерсантЪ Daily. 2007. 15 марта.

2. Соколов А.П. Управление устойчивым развитием промышленного предприятия на основе имеющихся ресурсов. Экономика и предпринимательство. 2017. № 9-1 (86). С. 1066-1069

3. Соколов А.П. О новой форме развития системы управления организацией при реализации проектов. Экономика и управление: проблемы, решения. 2019. Т. 10. № 3. С. 60-64.

4. Соколов, А. П. О новой форме развития системы управления организацией при реализации проектов / А. П. Соколов // Экономика и управление: проблемы, решения. - 2019. - Т. 10. - № 3. - С. 60-64.

5. Соколов А.П., Тарасов А.А., Тынчерова В.Р. Учет затрат на производство продукции учреждений УИС. Научно-методический электронный журнал Концепт. 2015. № T13. С. 1186-1190.

6. Шибанова, А. А. Эффективность государственной интегрированной информационной системы управления общественными финансами «электронный бюджет» в условиях сложной эпидемиологической обстановки в России / А. А. Шибанова // Журнал прикладных исследований. -2020. - № 1. - С. 29-33.

7. Николаева, М. И. Особенности производства по уголовным делам, рассматриваемым судом с участием присяжных заседателей / М. И. Николаева, В. В. Рябчиков, А. А. Ефремова // Журнал прикладных исследований. - 2020. - № 1. - С. 34-36.

8. Рябчиков, В. В. Дознание в сокращенной форме / В. В. Рябчиков, И. И. Савельев, К. В. Решет-няк // Журнал прикладных исследований. - 2020. - № 1. - С. 37-40.

9. Проблемы нормативно-правового регулирования применения информационно-коммуникационных технологий в Республике Узбекистан и пути их решения / Ж. А. Неъматов, Н. К. Зоки-рова, А. Г. Еникеева, С. О. Таиров // Журнал прикладных исследований. - 2020. - № 1. - С. 40-46.

10. Рыжов, И. В. Влияние Кондратьевских волн на перспективы развития российской экономики и оборонной сферы государства / И. В. Рыжов // Финансы и кредит. - 2002. - № 19(109). - С. 5461.

11. Рыжов, И. В. Приоритеты инвестиционной стратегии России на долгосрочную перспективу / И. В. Рыжов, С. Г. Малыгин // Экономические науки. - 2008. - № 38. - С. 164-166.

12. Голощапов, А. Н. Общая характеристика и алгоритм проведения внутреннего аудита системы менеджмента качества организации / А. Н. Голощапов, И. В. Рыжов // Экономика и предпринимательство. - 2012. - № 5(28). - С. 244-248.

13. Sea ice evolution and internal wave generation due to a tidal jet in a frozen sea / E. G. Morozov, A. V. Marchenko, N. A. Marchenko [et al.] // Applied Ocean Research. - 2019. - Vol. 87. - P. 179-191. - DOI 10.1016/j.apor.2019.03.024.

14. Рыжов, И. В. Ретроспективный анализ взаимосвязи больших циклов конъюнктуры и преобразований в отечественной промышленности и сельском хозяйстве / И. В. Рыжов, А. В. Кучумов // Международные научные исследования. - 2016. - № 1(26). - С. 189-197.

15. Рыжов, И. В. Совершенствование информационного обеспечения формирования бизнес-планов на промышленном предприятии с учетом системного и интегрированного подходов / И. В. Рыжов, А. А. Хачатурян, Б. И. Черняховский // Информационно-экономические аспекты стандартизации и технического регулирования. - 2018. - № 3(43). - С. 11.