CC BY
37
TERRA ECONOMICUS ^ 2012 Том 10 № 3
150 © ОН ТАКОЙ ОДИН
МЭЙНСТРИНГ ПРОТИВ «ПИВНОГО БАРОНА ИЗ БРОНКСА»
Дж. Мэйнстринг (1889-1953);
на русском языке публикуется впервые; пер. с англ. Ефима Кандопожского
Фрагмент знаменитых мемуаров известного экономиста эпохи раннего институционализма Дж. Мэйнстринга.
Ключевые слова: экономика и математика; просперити; налоговая политика.
A fragment of the famous memoir famous economist of the institutional economics J. Mainstring.
Keywords: economics and mathematics; prosperity; tax policy.
В следующем году экономисты многих стран будут отмечать юбилей Дж. Мэйнстринга — предтечи раннего институционализма эволю-цио-нистского толка. В среде экономистов Мэйстринг известен не только своими научными изысками, но и мемуарными живописаниями.
Редакция предлагает вниманию читателей самый знаменитый фрагмент из воспоминаний маэстро (по обыкновению беллетристов прошлого века он повествует о себе в третьем лице).
Это было в ту незабываемую весну 1925-го, когда молодой выпускник ‘|— экономического факультета Стэнфордского университета сидел на скамеечке в сквере на Уолл-Стрите и мучительно размышлял, где и на что ему пообедать.
Закончив с отличием «альма-матер», напичкавшись маршаллианством и заучив годы жизни всех великих экономистов, Мэйнстринг, тем не менее, не мог найти работу уже два месяца, хотя на дворе стоял знаменитый «просперити».
В который раз он стал мысленно рисовать кривую своих производственных возможностей, но поскольку его финансовые ресурсы пребывали в точке координат, кривая тоже скукожилась до названной точки. Мэйнстринг вздохнул и призвал было на помощь теорию потребительского выбора, но и это не помогло — «бутербродная» кривая безразличия выстроилась мгновенно, а вот бюджетная прямая не проводилась, как он ни пытался выманить ее из точки начала координат.
* * *
И в тот момент, когда отчаявшийся Мэйнстринг готов уже был обругать «пирамиду Маслоу», на ту же скамейку подсел молодой человек, лицо которого Мэйнстрингу показалось знакомым.
Тот тоже внимательно посмотрел на Мэйнстринга и приветствовал слоганом, знакомым только выпускникам экономфака Стэнфорда:
— Economy must be economical?
Мэйнстринг радостно ответил, как полагалось отвечать на этот слоган по-стэнфордски:
— It should, but it will not be!
Они обнялись.
— Я тебя сразу узнал, — сказал знакомый незнакомец, — я закончил мехмат Стэна (так фамильярно именовали Стэнфордский университет его выпускники) и помню тебя, когда ты был у нас tutor-ом. Что грустим?
© Дж. Мэйнстринг, 2012 © Е. Кандопожский, перевод, 2012
МЭЙНСТРИНГ ПРОТИВ «ПИВНОГО БАРОНА ИЗ БРОНКСА»
151
Мэйнстринг почувствовал облегчение — от незнакомца шла уверенность и благожелательность, и Мэйнстринг не стал скрывать:
— Не могу устроиться на работу, хотя есть и знания, и диплом...
— Да-а, —протянул мехматовец, — а ты пошел бы детективом в седьмой округ?
— Еще бы!
— Ну, считай, что ты оформлен.
Так состоялось знакомство Мэйнстринга с Профессорманом (так звали мехматовца), положившее начало самой знаменитой и удачливой паре детективов в нью-йоркской полиции 20-х годов.
* * *
Сочетание экономиста и математика оказалось на редкость плодотворным — это был союз зыбкого качества и неопределяемого количества.
Мэйнстринг для объяснения мотивов преступления каждый раз выбирал одно из двух, что ему было известно из экономической теории — или концепцию «капризного спроса» (для преступников из богатеньких), или концепцию «маргинального спроса» (для преступников из пауперов).
Профессорман, слушая рассуждения Мэйнстринга, умирал от смеха и строил кривые, косые, прямые, чертил графики и диаграммы, сооружал динамические модели, вводя в расчеты производные переменные, иногда — даже пятой степени.
Надо сказать, что он тоже был уже достаточно известен в научном мире. Свою первую работу Профессорман посвятил пифагорейцам, в основном, самому Пифагору. И в этой работе он доказывал, что человеку, имя которого начинается с двух самых знаменитых в математическом мире букв, суждено было стать только великим математиком.
Но на этом Профессорман не успокоился, — он ухватился в фамилии Пифагора за следующий слог — «фаг» (означающий на древнегреч. — «пожиратель»), доказывая, что обладатель такой фамилии осужден быть только пожирателем всех известных на тот момент математических знаний.
До последнего слога «ор» Профессорман не добрался по причине встречи с Мэйнстрингом, смешившим его своими лирическими рассуждениями.
Однако сегодня им обоим было не до смеха.
* * *
Утром им вручили сухую ориентировку, в которой сообщалось, что в их районе появился знаменитый гангстер «Голландец-Шульц» (другая кличка — «Пивной барон из Бронкса»), совмещавший грабеж с бутлегерством (пивом), незаконными азартными играми, рэкетом1.
Друзьям предписывалось сделать все, чтобы привлечь бандита к суду за его махинации. На выполнение задания давалась неделя.
Профессорман задумался. Его симпатичное лицо приняло математическое выражение, в глазах засверкал отблеск уравнений, а пальцы, казалось, рисовали в воздухе диаграммы.
Мэйнстринг заинтересованно наблюдал за другом. Помедлив, он спросил:
— Неужели придумал?
Профессорман снисходительно посмотрел на Мэйнстринга:
— Вы, экономисты, можете только исторгать слова. А вот мы, математики, — люди дела, точнее — расчета.
Мэйнстринг иронически подбодрил:
— Да вам расчеты заменяют жизнь, посмотри на себя, ты уже сам стал арифмометром.
— Нет! Это вы, квазиэкономисты, как шансонетки из оперетки, распеваете:
Без денег жить нельзя на свете, нет,
Мы всюду видим монетарный след!
Мэйнстринг загадочно улыбался.
* * *
Настало утро — утро первой великой победы Мэйнстринга-институционалиста.
Вот как это случилось.
Профессорман с утра засел за расчеты, пытаясь найти корреляцию между объемом нелегально ввезенного пива и размером приблизительных доходов «Голландца».
1 Историческая справка: «Голландец-Шульц» — реальное историческое лицо; в ночь на 23 октября 1935 года Шульц и четверо его сообщников были расстреляны в ресторане в Ньюарке, штат Нью-Джерси (Прим. переводчика).
ТЕRRА ECONOMICUS ^ 2012 Том 10 № 3
ТЕRRА ECONOMICUS ^ 2012 Том 10 № 3
152
ДЖ. МЭЙНСТРИНГ
В середине дня, когда он довел корреляцию от 0,00175 аж до 0,00177(!), вошел усталый Мэйнст-ринг и сказал:
— Дело сделано, — он в тюрьме. Между прочим (он помедлил) — ЗА НЕУПЛАТУ НАЛОГОВ! Профессорман «выпал в осадок»:
__???
Мэйнстринг торжествующе воскликнул:
— Эх, ты, математикус...
* * *
Позже Мэйнстринг рассказывал, что примерно в два часа ночи его осенило, что надо сделать. Он позвонил начальнику полиции Нью-Йорка и изложил свою идею.
Начальник полиции Нью-Йорка обомлел.
Цепочка обомлевающих росла с каждым звонком, и оборвалась она на министре финансов, который сначала растерялся, сказав знаменитые позже слова:
— Дык, никогда такого у нас не было, даже во время войны с южанами. Хотя. Я вспоминаю, да-да, это было двенадцать веков назад, в загадочной Раша, с этим, как его.
Он посмотрел на помощника, но тот сделал вид, что читает справку.
Министр в молодости был славистом и допекал подчиненных знанием того, что им явно не требовалось:
— Да, я вспомнил — это был князь Игорь. Однажды он пошел на «полюдье» (министр с наслаждением произнес это слово по-русски), а они его. впрочем не важно, главное — что уже был исторический прецедент!
* * *
Было приказано немедленно реализовать идею Мэйнстринга.
Утром «Голландец-Шульц» сидел в камере.
А идея Мэйнстринга была действительно гениальна: он предложил предъявить «Голландцу» обвинение в уклонении от налогов, исчисленных по новым ставкам на старую прибыль.
Это был шах и мат в полхода. Как ни орали адвокаты «Голландца», что нельзя облагать новыми налоговыми ставками прибыль прежних лет, что закон обратной силы не имеет, их никто не слушал. Мэйнстринг был отмечен телефонным звонком благодарного министра финансов.
Прошло много лет. Мэйнстринг стал знаменит, а его эссе «Эволюционные сказки об институциональном волке» превратилось в манифест младоэкономистов.
Дважды Мэйнстринга номинировали на высшую в экономическом мире премию, и оба раза он сам снимал свою кандидатуру.
Но Профессорман его не простил. И каждый раз на день рождения Мэйнстринга присылает одну и ту же открытку, в которой бестрепетно выводит: «Не подскажешь ли, чему равняется дважды два?»
И каждый раз после этого Мэйнстринг пишет язвительную статью о математиках, исподтишка заполонивших экономическую науку.
