CC BY
31
1865. 605 с.
5. Мирам Г.Э. Переводные картинки. Профессия: переводчик. Киев: Ника-Центр, 2001. 336 с.
6. Филлмор Ч. Фреймы и семантика понимания // Новое в зарубежной лингвистике: Когнитивные аспекты языка / сост., ред. В.В. Петрова, В.И. Герасимова. М.: Прогресс, 1988. Вып. XXIII. С. 52-92.
7. Хайдеггер М. Бытие и время // Электронная библиотека ModernLib.ru [Электронный ресурс]. 11^: http://modernlib.ru/ books/martin_haydegger/bitie_i_vremya/read/ (дата обращения: 22.07.2013).
8. Хайруллин В.И. Перевод и фреймы. М.: Либроком, 2010. 144 с.
УДК 81.282.3
МЕТАТЕКСТ В ПЕСНЯХ НА КЁЛЬНСКОМ ДИАЛЕКТЕ КАК ВЫРАЖЕНИЕ ЯЗЫКОВОГО СОЗНАНИЯ ДИАЛЕКТОНОСИТЕЛЯ
© Н.И. Мокрова1, С.Ю. Позднякова2
Иркутский государственный технический университет, 664074, Россия, г. Иркутск, ул. Лермонтова, 83.
Рассматривается языковая рефлексия как выражение языкового сознания диалектной языковой личности. Иллюстрируется наглядное проявление такой рефлексии на примере метатекстов в песнях кёльнских музыкальных диалектных групп «BAP» и «Black Fooss». В данных метатекстах эксплицируются представления языкового коллектива и личности о языке и речи. Наиболее часто осмыслению в диалектных песнях подвергаются нормы речевого поведения, отступления от языкового стандарта, комментирование лексических единиц, оценка своей и чужой речи. Библиогр. 12 назв.
Ключевые слова: кёльнский диалект; языковое сознание; рефлексия; метатекст; языковая личность.
METATEXT IN THE COLOGNE DIALECT SONGS AS DIALECT SPEAKER LANGUAGE CONSCIOUSNESS REFLECTION
N.I. Mokrova, S.Y. Pozdnyakova
Irkutsk State Technical University, 83 Lermontov St., Irkutsk, 664074, Russia.
The article deals with the language reflection as the language consciousness expression of a dialect speaker. The me-tatexts in the Cologne dialect songs of "BAP" and "Black Fooss" musical rock groups demonstrate the phenomenon of such reflection since they express the ideas of the speech community and personality about the language and speech. The most frequent subjects for interpretation in dialect songs are the norms of the speech behavior, departure from the language standard, vocabulary commentaries, assessment of one's own and stranger's speech. 12 sources.
Key words: Cologne dialect; language consciousness; reflection; metatext; linguistic personality.
В современной лингвистической парадигме, в центре внимания которой находится человек, важное место отводится изучению феномена диалектной языковой личности («говорящий», «субъект речевого общения», «коммуникант», «индивид») (О.И. Радченко, Н.А. Закуткина, В.Д. Лютикова, О.А. Александров и др.).
Под языковой личностью понимают носителя языка, обладающего способностью к речевой деятельности, использующего язык как средство коммуникации и выбирающего при продуцировании текстов определенные средства языка для достижения конкретных целей.
Языковая личность теснейшим образом связана с
индивидуальным сознанием человека и его картиной мира, а порождаемая человеком речь всегда служит отражением его внутреннего мира. Таким образом, языковая личность может быть охарактеризована на основе созданных ею текстов, в которых проявляется связь с мировоззрением и уникальным сознанием определенного индивида.
Впервые данное понятие было введено и описано В.В. Виноградовым [3], который изучал соотношение языковой личности, художественного образа и образа автора в произведениях художественной литературы. В дальнейшем языковая личность исследовалась многими лингвистами, но и по сей день остается одним из самых актуальных объектов для изучения с
1Мокрова Наталья Игоревна, кандидат филологических наук, доцент кафедры иностранных языков № 2, тел.: 89148703947, e-mail: mokrovan@rambler.ru
Mokrova Natalya, Candidate of Philology, Associate Professor of the Department of Foreign Languages no. 2, tel.: 89148703947, e-mail: mokrovan@rambler.ru
2Позднякова Светлана Юрьевна, кандидат педагогических наук, доцент кафедры иностранных языков № 2, тел.: 89148864539, e-mail: darena69@mail.ru
Pozdnyakova Svetlana, Candidate of Pedagogics, Associate Professor of the Department of Foreign Languages no.2, tel.: 89148864539, e-mail: darena69@mail.ru
лингвистической точки зрения. Системный подход к структуре языковой личности разработал Ю.Н. Караулов [7]. Под языковой личностью он понимает совокупность способностей и характеристик человека, обусловливающих создание и восприятие им речевых произведений (текстов), которые различаются:
а) степенью структурно-языковой сложности,
б) глубиной и точностью отражения действительности,
в) определенной целевой направленностью.
В этом определении соединены способности человека с особенностями порождаемых им текстов. Ю.Н. Караулов определяет языковую личность как комплексное явление:
- как носителя языка, взятого со стороны его способности к речевой деятельности, т.е. комплекс психофизических свойств индивида, позволяющий ему производить и воспринимать речевые произведения (личность речевая);
- как совокупность особенностей вербального поведения человека, использующего язык как средство общения (личность коммуникативная);
- как закрепленный преимущественно в лексической системе базовый национально-культурный прототип носителя определенного языка, своего рода «семантический фоторобот», составляемый на основе мировоззренческих установок, ценностных приоритетов и поведенческих реакций, отраженных в словаре (личность словарная) [4]. Ю.Н. Караулов, предлагая свою модель языковой личности, учитывает философский и психологический аспекты моделирования с разграничением языка, интеллекта, действительности, а также семантического, когнитивного и прагматического уровней и соответствующего выделения трех уровней структуры языковой личности (вербально-семантического, тезаурусного, мотивационного). Современные концепции языковой личности - это чаще всего видоизмененные трактовки составляющих «по Караулову» [11].
Как и любая личность, языковая личность обладает своим особым языковым сознанием. Одной из составляющих языкового сознания является так называемое метаязыковое сознание («языковая рефлексия», «метаязыковое сознание», «метаязыковая функция», «метаязыковое суждение», «метаязыковой контекст», «метаязыковой комментарий»). Метаязыковое сознание - это область рационально-логического, рефлексирующего языкового сознания, направленная на отражение языка как элемента действительного мира. Оно включает в себя всю совокупность представлений человека о языке, а также механизмы речевой деятельности, контролирующие и интерпретирующие коммуникацию языковой личности.
Основные положения, на которых базируется современная теория о языковой личности и присущей ей метаязыковой рефлексии, высказывались уже в трудах таких лингвистов, как И.А. Бодуэн де Куртенэ, А.А. Потебня, Л.П. Якубинский, Е.Д. Поливанов, Л.В. Щер-ба, А.М. Пешковский, Г.О. Винокур, В.В. Виноградов. Впервые метаязыковая функция языка как одна из базисных функций речевой коммуникации для разъяс-
нения языкового кода была выделена и охарактеризована Р. Якобсоном [12]. Позднее идеи Р. Якобсона о метаязыке нашли свое активное развитие у А. Веж-бицкой [2]. Во второй половине XX века в лингвистике появилось такое понятие, как «наивная лингвистика», под которой понимаются «спонтанные представления о языке и речевой деятельности, сложившиеся в обыденном сознании человека» [1]. «Наивную» лингвистику составляют:
- неосознаваемые метаязыковые представления говорящих, закрепленные в семантике метаязыковых терминов («нерефлектирующая рефлексия» [1]);
- осознаваемые, вербализуемые в дискурсе мета-языковые знания, мнения, оценки и т. п. (собственно рефлексия) [11].
Что касается структуры метаязыкового сознания, то здесь можно выделить поверхностный (эксплицитный) и глубинный (имплицитный) уровни.
Во-первых, на поверхностном уровне говорящий, благодаря знаниям семантики языковых единиц и правил их использования, осознанно или неосознанно выбирает соответствующие коммуникативной ситуации речевые средства и осуществляет самоконтроль. Во-вторых, с данным уровнем соотносятся те мета-текстовые средства, с помощью которых происходит комментирование речи. На глубинном уровне метаязыкового сознания проявляется характер когнитивной деятельности языковой личности, что выражается в особенностях построения речи и концептуальной составляющей текста.
На неосознанном уровне представления говорящего о языке проявляются в виде интуитивного владения языком или, как еще его называют, «языкового чутья». Базой такой языковой интуиции являются динамические стереотипы, объединенные в функциональный комплекс, характерной чертой которого является автоматизированность, т.е. некая сумма знаний о языке, полученная в результате бессознательного обобщения многочисленных актов речи, которая присуща всем без исключения носителям языка. Внешним проявлением языковой интуиции выступают разнообразные вербальные (метаязыковые) высказывания. Такие языковые комментарии различаются по уровню осознания: «от автоматической регуляции речи до четких высказываний о языке» [10]; от простейших рассуждений о языке «до сколь угодно сложных концептуальных построений» [5]. Таким образом, под метаязыковой рефлексией понимаются как операции метаязыкового сознания по интерпретации какого-либо факта языка или речи, так и словесное оформление данной операции.
Подобные высказывания в рамках лингвистической терминологии являются метатекстами. Метатекст - «высказывания о самом высказывании» - интерпретируется сегодня целым рядом исследователей как проявление особого рода метаязыковой рефлексии, направленной на собственное произведение говорящего.
В лингвистической практике сложилось представление о метатексте как результате метаязыковой деятельности говорящего, как речевом явлении в виде
последовательности вербальных знаков, организующих цельное, связное изложение определенной области научного знания, как высказывании о высказывании [2], тексте о тексте (discourse about discourse), как вторичном тексте с вербализованным прагматическим содержанием.
Однако метатекст понимается учеными по-разному. В широком плане под «метатекстом» понимается строевой компонент текста, выполняющий иллокутивную функцию, связанную с речевыми шагами говорящего по порождению текста. При данном подходе в метатекстовые конструкции включаются разнообразные способы проявления речевых тактик говорящего и слушающего. В данном случае «метаоргани-заторы» высказывания упорядочивают композицию текста, связывают компоненты текста, отражают стратегию автора при производстве текста (различные языковые трансформации, переносы, синонимические замены, парафразы, сравнения и др.) При узком понимании метатекст - это вербальное комментирование лексических единиц самого разнообразного плана.
В данной статье метатекст имеет узкую интерпретацию, так как непосредственному наблюдению может быть подвергнута только метаязыковая рефлексия поверхностного уровня. Под метатекстом понимается компонент текста, ориентированный на интерпретацию говорящим языковой действительности, то есть это вторичный текст. Функцией метатекста является комментирование речи (Женетт, 2001; Иссерс, 2002; Козлова, 2010). Таким образом, можно говорить о ме-таязыковой рефлексии, которая проявляется в виде высказывания или группы высказываний, в контексте которых факт языка или речи получает метаязыковую оценку. По мнению многих лингвистов, в норме метаязыковая рефлексия постоянно сопровождает речевую деятельность (М.М. Бахтин, Л.О. Чернейко, Б.М. Гаспаров, К.Я. Сигал и др.).
В приведенных в данной статье метатекстах эксплицируется отношение носителей диалекта к собственному языку. Такие тексты содержат суждения говорящего о языке и его нормах, элементах и структуре языковой системы, особенностях развития и функционирования языка. В метатексте непременно присутствует интерпретация, направленная на свою или чужую речь. Границы между собственно текстом и метатекстом не всегда можно четко установить. Мета-тексты могут продолжать тему текста, не нарушая его композиции.
Рассмотрим несколько отрывков из песен музыкальных групп «BAP» и «Bläck Fööss» на кёльнском диалекте. Авторы песен затрагивают проблемы осознания места диалекта в структуре форм существования языка, его значимость и ценности, проблему восприятия их родного диалекта не говорящими на нем людьми (Für 'ne Moment (BAP), Irjenden Rock'nRoll-Band (BAP), Unsere Stammbaum (BF)).
В песнях «Bläck Fööss» «Mir Kölsche» и «Kölle am Rhing» рассматриваются некоторые языковые особенности кёльнского диалекта:
1) ... wo heißen Kinder schon Pänz
un d'r Adel einfach Schmitz,
wo mäht m'r jähn üvver and're anstatt üvver sich selfs blöde Wetz? (BF, Kölle am Rhing) (...где дети называются Pänz, а дворянство просто Schmitz, где охотнее глупо шутят над другими, чем над собой).
2) Mir Kölsche sagen leever wie, wie als (BF, Mir Kölsche) Мы, жители Кёльна, лучше скажем wie, чем als (wie/als - союз (прим. автора)).
В данных отрывках намеренно создается «мета-ситуация» [9], цель которой - показать своеобразие кёльнского диалекта, его отличие от стандартного языка. Это свидетельствует о высоком уровне языкового сознания авторов исследуемых диалектных песен.
Тот факт, что не все немецкоговорящие люди понимают кёльнский диалект, отражен в песнях «BAP» и «Bläck Fööss». Например, действие в песне «Irjenden Rock'nRoll-Band» происходит в курортном местечке во время мёртвого сезона. Вдруг посреди этого затишья раздаётся выступление какой-то музыкальной группы (предполагается группа «BAP»). Случайно услышавший это человек, обращаясь к своему спутнику, говорит, что он никогда не слышал такой речи, что он не понимает ни одного слова. Затем он спрашивает, что это за язык, обнаруживая свой интерес к диалектной речи. Примечательно, что сам он употребляет при этом другой диалект:
Nä, su ne Text hann ich noch nie jehührt, dovun versteht mer ech' kei Woot,
wat jetz nit heiß, dat mich dat ir'ndwie stührt. Juan, saach du ens, wat ess dat für'n Sprooch? («BAP», Irjenden Rock'nRoll-Band) (Такую речь я еще никогда не слышал, в ней я не понимаю ни слова, и это мне мешает. Хуан, скажи-ка, что это за язык?).
В следующих отрывках из песен «BAP» «Nähxte Stadt» и «Koot vüür Aach» автор обращается к своим поклонникам. Он понимает, что носители других диалектов и люди, владеющие только литературным языком, могут не понять до конца его песни. Однако, в песне «Koot vüür Aach» он надеется, что аудитория все же понимает не только язык его песен, но и заложенный в них смысл:
1) Wahnsinn wie schnell drei Stunde verjonn, op su 'nem Ritt durch dä Zick
un wo se nit all uns Leeder verstonn! («BAP», Nähxte Stadt) (Невероятно, как быстро прошли три часа, время просто пролетело, хотя они поняли не все песни!).
2) Ich hoff bloß, die kapiere nit nur minge Quatsch, sondern och dat, woröm et mer jeht (BAP, Koot vüür
Aach) (Я надеюсь, что ты понимаешь не только мою болтовню, но и то, о чем идет речь).
Хотя исследуемую языковую разновидность понимают не все, в песне «BAP» «Für 'ne Moment» говорится о том, что нет людей, которые не слышали бы о существовании кёльнского диалекта. Темой данного отрывка стало само название диалекта:
En dä ahle Stadt, wo ich herkumm, dämm Millionendorf ahm Rhing,
wo ming Ahle schon jelääf hann un ming Pänz jeboore sinn,
sprich mer'n Sprooch, die do jewaaße, die mer öv-
verall erkennt,
die mer'n Düsseldorf zwar «Rheinisch», doch em Rest der Welt Kölsch nennt. («BAP», Für 'ne Moment) (Я родом из старого города, деревни-миллионника на Рейне, я говорю на языке, который известен повсюду, который в Дюссельдорфе называется «Rheinisch», а в остальном мире известен как «Kölsch»).
Так автор подчеркивает, что кёльнский диалект, по отношению к которому он употребляет перифразу -«Millionendorf ahm Rhing» (деревня с миллионным населением на Рейне), известен далеко за пределами Кёльна. Автор упоминает обозначение «рейнский» («Rheinisch») и, не боясь гиперболизации, завершает: но а «остаток мира» знает его как «кёльнский».
В песне «BAP» «Nit für Kooche», посвященной критике карнавала, автор текста В. Нидекен осуждает любителей этого праздника за то, что они говорят на своем родном языке (кёльнском диалекте) только раз в году, забывая о нем оставшуюся часть года. Таким образом, происходит обращение к проблеме сохранения кёльнского диалекта:
Ich will fottsinn, wenn weiß wer op «Aufjeklärt» mäht un sing Klosprüch als Wetz getarnt och, wenn der letzte Verklempte mir't «Du» anbeet un, se eimohl em Johr och sprich - ming Sprooch (Я еще посмотрю, как они это объяснят и как замаскируют свои пошлые высказывания под шутки, когда каждый пройдоха обращается к тебе на «ты», они тоже раз в году говорят на моем языке).
В музыкальном произведении «Bläck Fööss» «Unsere Stammbaum» повествуется о влиянии различных народов и представителей социальных слоев, живущих в Кёльне, на местный диалект:
Ich wor ne stolze Römer, kom met Caesar's Legion, un ich ben ene Franzus, kom mem Napoleon. Ich ben Buur, Schreiner, Fescher, Bettler un Edelmann,
Sänger un Gaukler, su fing alles aan.
Su simmer all he hinjekumme, mir sprechen hück all dieselve Sproch (Я был гордым римлянином, я пришел с легионом Цезаря, я был французом, я пришел с Наполеоном, Я был крестьянином, рыбаком, плотником и дворянином, мы все пришли сюда, теперь мы говорим на одном языке).
Лидер группы «BAP» всегда верен родному диалекту и в песне под названием «Pardong» он даже признается в неважном владении стандартным немецким. Становится ясно, что кёльнский диалект является для автора песни родным «языком», «языком» первоначальной социализации, поэтому ему приходится прилагать усилия, чтобы правильно говорить на литературном языке:
Wo ich noch nit ens richtig hochdeutsch kann. Verdamp, wat soll ich he bloß singe, Mann (Я не очень правильно говорю на стандартном немецком языке, но что я должен спеть).
Таким образом, тема языка занимает важное место в кёльнских диалектных песнях. Авторы песен намеренно создают метаситуации, чтобы продемонстрировать своеобразие кёльнского диалекта, обнаруживая определенную лингвистическую компетенцию и осознавая уникальность своего родного диалекта. В песнях «BAP» и «Bläck Fööss» затрагиваются такие темы, как языковые особенности кёльнского диалекта; трудности его понимания для людей, не являющихся его носителями; особое положение исследуемого диалекта в структуре немецкого языка; его известность за пределами Кёльна; проблема сохранения диалекта. Авторы и герои размышляют в песнях также об отличии диалекта от литературного языка. На приведенных в статье примерах можно наблюдать проявление таких функций метаязыкового сознания, как отражательная, аксиологическая, ориентировочно-селективная, интерпретационная и регулятивно-управляющая.
Статья поступила 09.09.2013 г.
Библиографический список
1. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. М.: Языки русской культуры, 1998. 896 с.
2. Вежбицкая А. Метатекст в тексте // Новое в зарубежной лингвистике. М., 1978. Вып.8. С. 402-422.
3. Виноградов В.В. О теории художественной речи. М.: Высш. шк., 1971. 240 с.
4.Воркачев С.Г. Лингвокультурология, языковая личность, концепт: становление антропоцентрической парадигмы в языкознании // Филологические науки. 2001. № 1. С. 64-72.
5. Гаспаров Б.М. Язык, память, образ. Лингвистика языкового существования. М.: Новое литературное обозрение, 1996. 352 с.
6. Иссерс О.С. Коммуникативные стратегии и тактики русской речи. М.: Комкнига УРСС, 2002. 284 с.
7. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М.:
КомКнига, 2006. 261 с.
8. Козлова О.В. Взаимосвязь интер- и метатекста как актуализация коммуникативных стратегий автора в биографическом дискурсе: автореф. дис. ... канд. филолог. наук. Иркутск, 2010.
9. Меркурьева В.Б. Диалект и литературный язык в немецкоязычных драмах (отношения комплементарности и изоморфизма): монография. Иркутск: ИГЛУ, 2004. 346 с.
10. Тульвисте П. Культурно-историческое развитие вербального мышления. Таллинн, 1988. С. 138-152.
11. Шумарина М.Р. Метаязыковая рефлексия в фольклорном и литературном тексте: автореф. дис. ... д-ра филолог. наук. М., 2012.
12. Якобсон Р.О. Лингвистика и поэтика // Структурализм «за» и «против». М., 1975. С. 193-230.
