CC BY
141
УДК 811.161.1(091)
МЕРА - КАТЕГОРИЯ ФИЛОСОФСКАЯ И ЯЗЫКОВАЯ
© 2012
Лебединская В.Г.
Пятигорский государственный лингвистический университет
В статье автор обращается к категории меры в ее философском понимании и в лингвистическом знании. Взаимодействие языковой системы и различных логико-философских категорий остается актуальным в современных лингвистических исследованиях. Автор данной статьи обращается к эволюции категории меры в философии и лингвистике, а также к интерпретации разных смыслов, ее составляющих.
In the article the author considers the category of measure in its comprehension in the philosophical understanding and linguistic knowledge. The interaction between the linguistic system and a variety of logical-and-philosophical categories remains topical in the modern linguistic research. She refers to the evolution of the category of measures in philosophy and linguistics, as well as to the interpretation of different meanings of its components.
Ключевые слова: категория меры, историческая лексикология, метрологическая лексика, историческая метрология.
Keywords: category of measure, historical lexicology, metrological lexicon, historical metrology.
Свое философское объяснение категории получили в работах Платона, Аристотеля, Канта и Гегеля, но еще в философских взглядах Гераклита, Зенона, Протагора и других античных мудрецов можно найти указания на эту тему; в истории человеческой культуры известно высказывание Протагора «Человек есть мера всех вещей: существующих, что они существуют, несуществующих, что они не существуют». Таким образом, понятие «мера» использовалось античными философами в качестве обозначения одного из элементов всего сущего.
В трактатах Аристотеля («Метафизика», «Категории», «Об истолковании», «Аналитики») категории определяются в сопоставлении содержания высказываний о некотором сущем с самим этим сущим. Аристотель указывает на взаимосвязь категорий «мера» и «количество», на неделимость величины (позднее это назовут недискретностью величины).
Заслуга разработки учения о философских категориях принадлежит Гегелю. Этой научной проблеме отведено центральное место в его работе «Наука логики».
Согласно определению Гегеля, бытие «определяет себя внутри самого себя», оно есть «сфера, в которую входят определения и все движение его рефлексии». В этой сфере бытие проявляется в трех своих «определениях»: 1) как определенность, как таковая: качество, 2) как снятая определенность: величина, количество, 3) как качественно определенное количество: мера. Мера есть «определенное отношение качества и количества друг к другу». В мере соединены абстрактно выраженные качество и количество. «Мера есть в своей непосредственности обычное качество, обладающее определенной, принадлежащей ему величиной» [2, раздел 3].
Гегель вводит понятие «абстрактно безмерного», которое представляет собой «количество как внутренне лишенное определений и как лишь безразличная определенность, не изменяющая меры. В узловой линии мер эта определенность в то же время положена как специфицирующая. Это абстрактно безмерное снимает себя, переходя в качественную определенность; новое отношение меры, в которое переходит отношение, имевшееся сначала, есть безмерное по отношению к последнему, в самом же себе оно также для-себя-сущее качество» [Там же].
Подобными отношениями определяются фиксирующиеся как в письменных памятниках, так и в речевой практике наименования объемно-примерных лексических единиц разных исторических периодов: куча (по виду: «количество чего-либо,
собранное в кучу»): Да купил у 1вана Слезы сена петдесят куч дал шесдесят алтын без алтына да у нег же купил собмер соломы яровой дал 8 алтын (ГААО. Ф. 829. Оп. 2. Д. 14. Л. 10. 1618 г.); Да вымолотил я приказщик из отводной кучи жыта пол 12 (то есть 11,5 -В.Л.) мер и того жыта продал три меры по той ж цене меру взял дватцеть пять алтнъ да достал того вымолоту жыта скормил своим лошадям зимою и весною полпяты (то есть 4,5 - В.Л.) меры (ГААО. Ф. 191. Оп. 1. Д. 505. Л. 13 об.-14. 1658 г.); волочюга (по действию: «количество чего-либо, которое возможно увезти («уволочить») за раз либо любое увезенное («уволоченное») количество (сена и др.)»): Продано сЪна 6 волочюг взято 25 ал (ГААО. Ф. 191. Оп. 1. Д. 27. Л. 11 об. 1607г.); прясло (буквально: «зарод, остров, сколько идет за один раз на сушило» - Даль III: 533): Да въ гумнЪ два прясла ржы (Опись Николо-Корельского монастыря. АН I, 286). В исследовательской литературе для подобных наименований используется также оборот «слово, которое используется в значении, близком к метрологическому»: Выделено ржы 2 копны 35 снопов, жита 20 снопов, овса 2 копны 10 снопов, пшеницы 15 снопов; умолоту ржи 2 чети пол 2 осмины и 2 корца, жита полосмины, овса 2 чети с четвериком пшеницы четверик 3 корца, гречи четверик с корцом, семени корец конопляного, гороху корец, лну 3 гривенки; Жита пол 2 кучки (Кн. 1643-1644 гг. Л. 2, 147) [6. С. 57].
Действительно, согласно философскому учению о мере, подобные единицы нельзя считать мерами: они не имеют и не могут в силу своей специфики иметь тех «пограничных пределов», которые определяют само существо меры. В подобных случаях наблюдается присутствие «качества» при отсутствии «количества», то есть не определены количественные границы существования качественной характеристики предмета. Мера же - логико-философская категория, выражающая единство качественной и количественной характеристик предмета и т. д. Однако подобные лексические единицы нельзя не принимать во внимание в ходе изучения исторической метрологии. Они являются частью как исторической метрологии, так и метрологической лексики.
Существуют разные подходы к определению статуса большого пласта лексики, отражающего в своей основе метрологическую специфику, но не подходящего в принципе под само понятие «мера» в силу отсутствия выраженной количественной составляющей.
Наши наблюдения свидетельствуют о том, что последовательное разграничение семантических групп по данному принципу внутри метрологической лексики (диалектной) представляется возможным только в синхронии, в диахронии же внутри метрологической лексики прослеживаются такие особенности употребления и истории развития, что можно с полной уверенностью заявлять: становление данного лексического пласта в истории языка и в исторической метрологии характеризуется специфицирующими характеристиками.
Исследователь XIX века Д. И. Прозоровский такие единицы справедливо назвал объемно-примерными [9. С. 12]: «В памятниках упоминаются единицы, не
принадлежащие ни к какому отделу метрологии. Я не могу назвать их иначе, как объемно-примерными. Таковы: голважня, горсть, пасмо, кербь, рогозина, лубъ, возъ, острамокъ, снопъ, сотница, стогъ, скирда, стягъ, полоть; собственно это были единицы народные, но так как правительственные акты упоминают их наравне с единицами торговыми, рыночными, то их и нельзя исключить из состава древней метрологии, тем более, что для узаконенных выделов и для взимания пошлин они признавались за единицы самостоятельные».
И. Г. Добродомов отграничивает метрологическую лексику от «слов,
функционирующих как названия каких-то единиц измерения и употребляющихся в отдельных ситуациях» (стакан, кружка, пляшка, голова (сахару), шматок, чувал и т. п.) [3. С. 326].
Данный лексический пласт в научной литературе имеет также другие обозначения (ср., например: «языковые единицы со значением определенной меры» [5]).
Исследователь языковых средств выражения категории меры в современном русском языке Л. А. Беловольская пишет о широком распространении в современном русском языке группы качественно-количественных имен существительных, в которых качественная сема является объективно определенной, а количественная сема является
неопределенной [1. С. 20-21] (у существительных-единиц меры качественная и количественная семы являются объективно определенными).
Качественно-количественные существительные с семой неопределенной величины представляют, по мнению Л. А. Беловольской, особое явление в рамках имен существительных и заслуживают выделения их в самостоятельный лексико-грамматический разряд.
Категории, принципы и законы являются основными структурными элементами диалектики. Они отражают наиболее общие и существенные свойства, связи и отношения действительности на основе познания и общественной практики людей. Категория меры важна для любой сферы научной и практической деятельности (в некоторых сферах понятие меры передается с помощью других сем: например, в медицине - «норма»).
Взаимодействие языковой системы и различных логико-философских категорий остается актуальным в современных лингвистических исследованиях. В 80-е гг. XX в. круг вопросов, связанных с разработкой философских основ языкознания, признавался весьма широким, а сама область исследования считалась не совсем определенной [8. С. 6]. В XXI в. лингвисты пишут о необходимости изучения выражения логико-философских категорий в языке [10. С. 2]. Отмечается, что рассмотрение логической и языковой сущности категорий является важным и интересным для лингвистической теории и практики [ 1 ]. Одним из менее изученных признается наряду с другими функциональный аспект метрологических единиц [5]. В последние годы возрос интерес к изучению вопросов, связанных с взаимодействием языка и мышления в связи с необходимостью целостного и системного описания семантики, состава, функций и развития языковых средств, с помощью которых осуществляется категоризация этого взаимодействия [10. С. 2].
Исследователи обращаются к разным аспектам изучения проблематики. Так, этап установления разночисленности в истории возникновения счета должен был привести к возникновению многих рядов или систем последовательно возрастающих числительных, каждый из которых использовался при счете в соответствии с качественными особенностями исчисляемых предметов [8. С. 254-255]. В. 3. Панфилов ссылается при этом на Э. Кассирера, который пишет о языке жителей Фиджи, имеющем специальные слова для обозначения 2, 10, 100 и 1000 кокосовых орехов или 10 лодок, 10 рыб и т.п., и о языке индейцев цимшиан, имеющем специальные числительные для счета длинных, мелких и др. предметов. В истории русского языка можно отметить достаточно много случаев употребления числительных и их рядов и систем (как последовательно возрастающих, так и единичных образований) для обозначения величины исчисляемых предметов. В источниках русского языка фиксируется сотница («сто снопов»): Да в кладех немолоченова хлеба пахоты 161 году 180 сотниц 10 снопов ржаных, 220 сотниц 20 снопов овсяных (СНДРС 147. XVII в.); пяток (единица измерения льна): Да двадцать два пятка лну (Грамота воеводам князьям П. ГЦенятеву и Д. Палецкому. 1555 г. ДАИ I, 132); Купил пяток лну дал 4 ал (ГААО. Ф. 191. Оп. 1. Д. 27. Л. 28. 1607 г.).
Все философские категории так или иначе находят свое выражение в языке. Согласно Лингвистическому энциклопедическому словарю (с. 215), языковая категория - 1) вообще: «любая группа языковых элементов, выделяемая на основании какого-либо общего свойства»; 2) в частности: «некоторый признак (параметр), который лежит в основе разбиения обширной совокупности однородных языковых единиц на ограниченное число непересекающихся классов, члены которых характеризуются одним и тем же значением данного признака».
Бесспорно, язык, являясь важнейшим средством человеческого общения, неразрывно связан с мышлением. Для человеческого мышления характерны два типа форм: логические и семантические. Логический строй мышления является общечеловеческим: он не зависит от структуры языка, на котором осуществляется сам мыслительный процесс. Справедливо считается, что данный факт обусловливается общими закономерностями человеческого познания и отражает единство человеческой практики и законов объективного мира [11. С. 11]. Общечеловеческий характер логических форм мышления обусловливает универсальный характер формальных типов языковых
единиц, в которых воплощаются логические формы, и, следовательно, общие структурные черты всех языков мира [11. С. 12].
На логические формы мышления наслаиваются семантические формы -национальные формы мышления, связанные со спецификой грамматического строя каждого языка. П. В. Чесноков заложил теорию семантических форм мышления и представил в своих работах интерпретацию соотношения логических и языковых категорий [11]. Семантические формы мышления могут совпадать в разных языках и различаться на разных этапах исторического развития одного языка, а также в разных случаях использования средств одного языка на одном историческом срезе [11. С. 20].
В. 3. Панфилов считает, что существенные типологические различия языков, проявляющиеся на лексическом, морфологическом и синтаксическом ярусах, и даже закрепленная за языковыми единицами дифференциация значений не оказывают решающего влияния на мышление носителей языков и не приводят к созданию каких-либо различий в логическом строе языков [8. С. 39].
Таким образом, наиболее значимой черте логических форм мышления относится сам факт их порождения коренными потребностями познавательного процесса. Эти формы «отображают предельно общие связи и отношения действительности, закрепляемые сознанием человека в ходе многовековой практики» [11. С. 11]. Представляется возможным говорить о метрологическом знании в целом как о разновидности наивного неявного знания как такового, которым обладают все носители языка.
Примечания
1. Беловольская Л. А. О категории величины в гносеологическом и языковом аспектах. URL: http://lb2001.narod.ru 2. Гегель Г. Ф. Наука логики. URL: http:// www.philosophy.ru 3. Добродомов И. Г. Рецензия на книгу В. О. Винника // Этимология. 1967. М. : Наука, 1969. С. 325-327. 4. Добродомов И. Г. Русское слово в отчете ширазского купца XV века // Ориенталика. К 70-летию Т. М. Гарипова. Уфа : Гилем, 1998. С. 74-79. 5. Жуковская Н. В. Языковые единицы со значением меры в функционально-семантическом аспекте: Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. Таганрог, 2004. 171 с. 6. Ковалых Е. В. О неизученной хозяйственной книге XVII века Псково-Печерского монастыря // Русское слово в историческом развитии (XIV-XIX вв.) // Мат-лы секции «Историческая лексикология и лексикография» XXXVI Международной филологической конференции. 12-16 марта 2007 г. Вып. 3 СПб. : Нестор-История, 2007. С. 55-60. 7. Лосев А. Ф., Тахо-Годи А. А. Платон. Аристотель. М. : Молодая гвардия, 1993. 8. Панфилов В. 3. Гносеологические аспекты философских проблем языкознания. М. : Наука, 1982. 358 с. 9. Прозоровский Д. И. Древняя русская метрология. СПб. : Изд-во Археологического института, 1888. 302 с. 10. Фадеева Л. В. Глагольные лексемы со значением качественного и качественно-оценочного признака (на материале современного немецкого языка): Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. Омск, 2007. 23 с. 11. Чесноков П. В. Грамматика русского языка в свете теории семантических форм мышления. Таганрог : Изд-во ТГПИ, 1992. 167 с.
Принятые сокращения
ДАИ - Дополнения к актам историческим, собранные и изданные Археографической комиссией. СПб., 1846-1875. Т. 1-12.
Даль - Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. М., 1981-1982. Т. 1-4.
ГААО - Государственный архив Архангельской области (г. Архангельск).
КДРС - Картотека Словаря русского языка XI- XVII вв. (г. Москва).
РГАДА- Российский государственный архив древних актов (г. Москва).
СРНДРС - Словарь русской народно-диалектной речи в Сибири XVII - первой половины XVIII вв. / отв. ред. В. В. Палагина. Новосибирск : Наука. Сибирское отделение, 1991.
Статья поступила в редакцию 14.08.2012 г.
