CC BY
68
УДК 316.3
МАКРОРЕГИОН: СОЦИОЛОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ МОДЕЛЕЙ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ СУБЪЕКТОВ РФ (НА ПРИМЕРЕ ПРИВОЛЖСКОГО ФЕДЕРАЛЬНОГО ОКРУГА)
© С. В. Серебрякова
Московский государственный университет им. М. В. Ломоносова Россия, 119991 Москва, ГСП-1, Ломоносовский проспект, 27, корп. 4. Тел.: +7 (495) 939 13 43.
E-mail: office@spa.msu.ru
В статье развивается концепция институционального подхода к изучению межрегионального взаимодействия через призму социально-территориальных неравенств, предлагается авторская типология. На основе социологического анализа эмпирически верифицируются модели данного явления в современной практике макрорегиона.
Ключевые слова: межрегиональное взаимодействие, социально-территориальные неравенства, идентификация, территориальный менталитет, региональный интерес.
Изучение социально-экономического аспекта межрегионального взаимодействия представляется чрезвычайно актуальным сегодня ввиду развития в Российской Федерации программного подхода к управлению экономикой, в качестве значимой составляющей, включающего согласование стратегических планов отдельных хозяйствующих субъектов, расположенных на территориях соседних регионов. Механизмы социально-экономического развития регионов (достижения прогнозных значений) невозможны без осуществления ряда мер в сфере межрегионального сотрудничества, учета потребностей в ресурсах (трудовых, технологических, организационных, топливно-энергетических) других субъектов Федерации. В качестве важнейших внешних факторов, оказывающих существенное влияние на социально-экономическое развитие региона, Министерством регионального развития Российской Федерации названы «экономико-географическое положение региона в округе, стране, мире» и «степень включенности в систему глобальных товарных, информационных и финансовых обменов» [1].
Учитывая, что на этапе реформ «границы крупных регионов чаще всего устанавливались без должного учета научно обоснованных критериев и фактов» [2], совершенствование системы целепола-гания, по мнению автора, требует изучения и детального анализа социальных составляющих межрегионального взаимодействия.
В последнее десятилетие сложился достаточно устойчивый научный интерес к проблематике межрегионального экономического сотрудничества и интеграционных процессов в экономике, совершенствования законодательной и нормативной базы развития торговых взаимоотношений субъектов. Однако не получил достаточной разработки и освещения в научной литературе социологический анализ территориального аспекта взаимодействия. Анализируя состояние современной социологической теории, автор вынужден констатировать отсутствие сколько-нибудь значимых теоретико-методологических подходов к решению данной проблемы.
В связи с этим можно считать продуктивным исследование межрегионального взаимодействия через призму социально-территориальных неравенств. В данном контексте большую значимость приобрели работы зарубежных и отечественных ученых, объясняющие пространственно-территориальную иерархичность и дифференциацию пространства типа «центр-периферия» - И. Валлерстайна, Дж. Фридмана, Дж. Урри, О. В. Грицая, В. И. Ильина, Г В. Иоффе, И. П. Рязанцева; а также концепция социальнотерриториальной общности, в различных аспектах формируемая социологами и географами начиная с 70-х годов XX века и до наших дней (Д. В. Доленко,
А. Ю. Завалишиным, Т И. Заславской, И. П. Рязанцевым,
Н. В. Сергеевым, А. М. Сергиенко, Л. Г. Скульмовской,
А. А. Ткаченко, А. Я. Троцковским, О.И. Шкарата-ном и др.). Подход данных авторов к региону как социуму, общности людей, проживающих на локализованной территории, позволяет приблизиться к выяснению социологической сущности взаимодействия различных типов регионов.
Объект исследования - российская социальнорегиональная структура.
Предмет исследования - модели межрегионального взаимодействия.
Взаимодействия элементов социально-
региональной структуры регулируются системой политических институтов. Учитывая это, в каче -стве базовой составляющей в предметную область исследования включается социальноэкономическое взаимодействие между различными социально-региональными общностями в рамках актуальной сегодня иерархии «федеральный округ (макрорегион) - субъекты РФ (регионы) -муниципальные образования (городские и сельские поселения, муниципальные районы и городские округа)».
Цель исследования: на основе социологического анализа эмпирически верифицировать модели межрегионального взаимодействия в российской действительности на примере регионов Приволжского федерального округа.
Задачи исследования, решаемые на данном этапе:
1. Проанализировав имеющиеся теоретические подходы, разработать типологию моделей межрегионального социально-экономического взаимодействия.
2. На основе эмпирического исследования охарактеризовать ярко проявляющиеся типы моделей межрегионального взаимодействия в современной практике макрорегиона.
3. Выявить роль социально-территориальных факторов в реализации различных моделей взаимоотношений с соседними регионами.
Теоретико-методологическую основу исследования составили общенаучные принципы теоретического и практического познания социальной реальности (системный подход, институциональный подход, факторный анализ, типологический анализ); фундаментальные методологические положения классической социологии, социологии модерна и современной социологии: позитивизма, чикагской школы, структурного функционализма, Франкфуртской школы, социальной феноменологии и др. Это, прежде всего, работы М. Вебера, Г. Спенсера,
Н. Лумана, Н. Смелзера, Л. Вирта, В. Парето,
A. Щюца, Т. Парсонса, Ю. Хабермаса, Дж. Фридмана, И. Валлерстайна, П. Сорокина.
Важными методологическими ориентирами для настоящего исследования послужили концептуальные труды отечественных социологов, экономистов и географов О. В. Грицай, Н. Л. Захарова,
B. И. Ильина, Г В. Иоффе, С. Г Кирдиной, Н. А. Пруеля,
В. В. Радаева, Р. В. Рывкиной, И. П. Рязанцева, А. А. Ткаченко, А. И. Трейвиш и др.
Информационной базой исследования послужили законодательные акты Российской Федерации; нормативные и распорядительные документы полномочного представителя Президента Российской Федерации в Приволжском федеральном округе, Правительства Нижегородской области, Правительства Самарской области, межрегиональной
экономической ассоциации «Большая Волга», союзов и объединений, фондов, действующих на территории Приволжского федерального округа; стратегические документы социально-экономического развития регионов округа. В работе использовались статистические данные Федеральной службы государственной статистики.
В апреле-июне 2007 г. автором было проведено собственное эмпирическое исследование на базе Приволжского федерального округа методом глубинного интервью, в ходе которого были опрошены эксперты (п = 32), условно составившие 3 группы: представители органов власти (1/2); представители бизнеса (1/4); представители общественности (1/4). Интервью проводились в трех городах округа: Нижнем Новгороде (столице ПФО), Самаре (областном центре, городе-миллионере), Сызрани (муниципальном образовании, малом российском городе).
В исследовании проведен анализ основных теоретических положений и концепций, позволяющих исследовать межрегиональное социальноэкономическое взаимодействие в рамках экономической социологии. В методологическом плане обоснована целесообразность рассмотрения межрегионального взаимодействия через призму социально-территориальных неравенств наряду с развитием институционального подхода к изучению форм данного явления. На основе теоретического осмысления материала автором приведена типология моделей межрегионального социальноэкономического взаимодействия, применимость которой в российской действительности являлась основной гипотезой исследования.
Основные приведенные типы моделей определяющим образом влияют на систему социальнотерриториальных неравенств: закладывают ее, перераспределяют, трансформируют; дополнительные -позволяют характеризовать межрегиональное социально-экономическое взаимодействие.
Типология моделей межрегионального взаимодействия
Типологические основания Основные типы
По природе происхождения По характеру взаимодействия Естественно сложившиеся — искусственно организованные Конкурентные — кооперационные — конфликтные
Типологические основания Дополнительные типы
По масштабности субъекта По сущности взаимодействия По функциям По типам ресурсов (потоков)
Макроуровневые — мезоуровневые — микроуровневые
Открытые — закрытые — центрированные
Координирующие — контролирующие — организационные -распределительные — представительские — смешанные Миграционные — финансовые — информационные — организационные — производственные
В ходе теоретико-методологического анализа автор отталкивается от того, что региональная структура общества представляет собой настолько сложный (многоуровневый) комплекс процессов и явлений, что изучить, описать ее, тем более научиться моделировать, а следовательно, и управлять, представляется невозможным без рассмотрения ее как целостного множества элементов в совокупности с исследованием иерархических отношений и связей между ними (что, в первую очередь, предполагает системный подход [3, 4, 5, 6]), без выделения механизмов их существования и регулирующих практик их деятельности (институциональный подход [7, 8, 9, 10]), без выявления «похожестей» и базовых различий форм их взаимодействий, применения приемов их классификации (типологический анализ [11, 12]).
Исследование, построенное на основе названных методологических принципов и методов, дает возможность автору осмыслить содержание феномена межрегионального взаимодействия с точки зрения экономической социологии и определить данное понятие как: 1) функциональное условие существования, движения (развития) и самовос-производства социально-территориальных общностей различного порядка («ядерных», «полуперифе-рийных», «периферийных»); 2) комплекс обменов территориальными действиями посредством потоков различного типа ресурсов, реализующих ряд типов моделей: миграционных, производственных, финансовых, информационных, организационных.
Субъектами межрегионального взаимодействия выступают следующие носители территориальных действий:
а) региональные группы населения (жители муниципальных образований различного порядка), образующие микроуровневые модели взаимодействия;
б) хозяйствующие субъекты, осуществляющие свою деятельность на территории региона (предприятия, акционерные общества, товарищества, организации, ассоциации, концерны, союзы и т. д.) - мезоуровневые модели;
в) региональные органы управления (органы управления административного (регионального) центра и органы местного (городского и сельского) самоуправления) - макроуровневые модели межрегионального взаимодействия.
Далее автор прослеживает, как под влиянием базовых факторов на рубеже ХХ-ХХ1 веков происходило изменение форм межрегионального взаимодействия; делает попытку вычленить в современной социальной практике (на примере ПФО) основные типы данного явления; обращается к анализу социальных составляющих формирования, поддержания и трансформации отношений между субъектами Федерации. В ходе исследования автору представляется возможным доказать ряд положений:
1. На рубеже ХХ-ХХ1 веков яркое проявление нашли естественно сложившиеся модели
межрегионального социально-экономического взаимодействия, складывающиеся под воздействием неформальных институтов, оформившихся впоследствии в виде ассоциаций экономического взаимодействия. Возникновение этих организаций (будучи требованием времени) явилось «ответом» внутренних сил социума на децентрализацию общества. Административно-территориальная реформа 2000 г., согласно которой Россия была поделена на 7 федеральных округов, оказала существенное влияние на социально-экономические процессы, послужив «первопричиной» образования искусственно организованных моделей взаимодействия.
По мнению автора, наиболее существенному влиянию организации искусственной иерархии (системы федеральных округов) подверглись региональные и локальные уровни общественной жизни. Так, искусственное формирование имиджа Нижегородской области (придание Н. Новгороду статуса «столичного» города) с целью укрепления государственной власти, начиная с 2001 г., инициировало приток населения и позволило выделять эту территорию в качестве стабильно притягательного, консолидирующего региона в социальном и инвестиционном плане.
2. Отличительной особенностью кооперационных моделей регионов сегодня является ярко выраженный характер «кооперации - помощи -понимания» нежели «кооперации - сотрудничества -партнерства». Фокус конкуренции все больше смещается в сферу стратегического управления социально-экономическим развитием региона, конкурентная модель взаимодействия реализуется через борьбу не за ресурсы, а за освоение лидерских позиций. Конфликтные модели взаимодействия проявляются в «проблемных проектах» (например, Чувашская ГЭС), затрагивающих интересы нескольких регионов; в ситуациях нерешенности «национальных вопросов».
3. В данный момент распределительная модель в российском межрегиональном взаимодействии осуществляется через налоговую систему РФ; координирующая модель в сфере производства и торговли - через ассоциации экономического взаимодействия; организационная -реализуется во властных структурах регионального уровня (аппарат губернатора, областная дума); контролирующая и представительская -в большей степени через аппарат полномочных представителей Президента РФ. При этом функциональная роль федеральных округов, представленных властью полпредов и характеризующаяся зачастую как «бюрократическая надстройка», продолжает трансформироваться (совершенствоваться под влиянием требований времени), и в перспективе потребуется дополнение ее представительской и контролирующей составляющих полноценной организационной в сфере межрегионального социально-экономического взаимодействия. Восприятие
этой структуры различными группами населения напрямую зависит сегодня от уровня осведомленности и причастности в своей профессиональной деятельности к работе аппаратов полномочных представителей Президента РФ.
В ходе эмпирического исследования, предпринятого автором, в качестве социальнотерриториальных факторов, оказывающих влияние на организацию тех или иных моделей межрегионального взаимодействия, были определены территориальная самоидентификация, территориальный менталитет, региональные интересы. Во многом именно социологический анализ, проведенный с помощью качественных методов исследования, позволил приблизиться к раскрытию субъективной сущности изучаемого явления и судить о том, что:
1) центральность Нижегородской области, задающая вектор сотрудничества с другими регионами, во многом рефлексируется в самой идентификации населения: для нижегородцев привычна ассоциация себя со всем Приволжским федеральным округом (это определяет высокий уровень активности взаимодействия); что касается жителей малого города Сызрани, то здесь, напротив, определение «мы - округ» сменяется отгораживанием и неучастием «округ - это где-то там - в Нижнем, а мы ассоциируем себя с Самарской областью». При этом «размах» территориальной идентичности россиян, по мнению экспертов, во многом зависит от интенсивности, дальности перемещений и собственных коммуникативных практик жителей (командировки; посещение родственников, живущих в других регионах, странах; путешествия и т.д.). Так, побывав несколько раз за границей либо просто общаясь он-лайн с иностранцами, человек гораздо чаще начинает отождествлять себя с «россиянином» и «гражданином мира», нежели не покидающий границ своего региона житель. В большинстве же случаев конструирование территориальной идентичности происходит под влиянием социальной памяти и обусловлено информационной политикой органов местного самоуправления;
2) важными идентифицирующими факторами,
конструирующими смысл территориальной идентичности, выступают различные типы символов территории: на уровне округа - природноклиматические («Волга», «уникальная природа
Поволжья», «Самарская Лука»); на областном уровне - символы выражаются достаточно слабо, но на первое место выходят административнополитические («губернатор Шанцев», «губернатор Титов», «областная дума», изображение герба Самарской области «серебряный козел с золотыми рогами»); на уровне города - чаще других торговопромышленные и культурные («кошелек», «крупнейшая ярмарка России», «старинный русский город, оплот православия» (г. Н. Новгород); «центр
машиностроения, космической промышленности», «железнодорожный вокзал европейского класса», «богатейшие культурные традиции, многоконфес-сиональность» (г. Самара); «крупнейший транспортный узел Поволжья», «помидорная столица», «провинция» (г. Сызрань));
3) в сознании людей существует во многом
противоречивое видение, что в основе территориально-административного деления страны, в первую очередь, должен лежать природно-
климатический критерий, т.к. он на протяжении многих лет формирует идентичность населения тех или иных природных ареалов, закладывает отличительные ментальные особенности и характеристики. Это объясняет когда-то чрезвычайно актуальное желание руководства Пермского края (ментально тяготеющего к Уралу) перейти в состав Уральского федерального округа. Взаимодействие данного региона носит явно выраженное направление потоков в сторону Урала. Именно принадлежность к Волге Волгоградской и Астраханской областей, Республики Калмыкии не раз заставляла экспертов оговориться, отнеся эти регионы к ПФО и признать, что во многом этот политический шаг объясним, но « уж особо чувствуется внутренняя неорганичность подобного деления»;
4) в действительности большое значение на характер межрегионального взаимодействия оказывает региональный менталитет. Среди отличительных качеств жителей города Сызрани отмечены хозяйственность, сопряженная со стремлением к закрытости, обособленности, ориентация за защиту своей территорий, сохранение своего собственного уклада (около 1/4 экспертов); уверенность в завтрашнем дне, граничащая с самоуверенностью, «здесь мы у себя дома и можем обо всем договориться, все уладить» (примерно 1/2 опрошенных экспертов), переходящая в панибратство, сопровождающееся сплетничеством - «яркой отличительной чертой сызранцев» (по мнению, порядка 1/4 экспертов). Иначе характеризуют себя жители областного центра - Самары - в высказываниях практически всех экспертов прозвучало выражение «гордость за свой край, за свой город», при этом чувство это аналогично с жителями малого города, приводит их к самодостаточности, безразличию и спокойствию, являющимися следствием как природно-климатических, исторических, так и ментальных особенностей самарцев (гостеприимство и терпимость к многоконфессиональности). Кардинально отличается ситуация с территориальным самосознанием в Н. Новгороде. Определяя отличительные особенности нижегородцев более половины экспертов затруднились с ответом вообще; 1/3 указала на то, что ничто не выделяет население Нижегородской области от остальных россиян. Также среди прочих ответов приводились и абсолютно дихотомические характеристики: «европейский менталитет жителей», «консерватизм, наряду
с пассивностью». Сказанное позволяет судить о том, что в рамках одного округа можно проследить тенденции рассеивания «ядра» самоидентификации, ярко проявляющейся на периферии, и становящейся практически не определяемой ближе к «центру»;
5) каждая общность при этом характеризуется определенными территориальными интересами. В данном случае представления населения о состоянии, целях и путях развития территории своего проживания (города, области, края, округа и т.д.) определяют спектр направлений и интенсивность взаимодействия. В нашем исследовании мы предложили экспертам назвать наиболее актуальные городские проблемы. Существенным образом разнились качественные характеристики указанных проблем, свойственных «периферийному» городу и областным центрам. В первом случае чаще других озвучивались проблемы ограниченности денежных средств для решения «насущных» социальнобытовых вопросов: ремонта дорог, совершенствования системы жилищно-коммунального хозяйства, ремонта школьных помещений, закупки оборудования для городской больницы, обновления транспортного парка и др. Во втором случае сам порядок проблем выводился на уровень стратегических аспектов управления всех сфер общественной жизни: демографическая ситуация, проблемы борьбы с коррупцией, необходимость повышения уровня культуры жителей города, реформа системы образования, миграционное регулирование и т.д., проблемы, решение которых требует привлечения потенциала регионов-соседей (реализации открытой модели взаимодействия), а не только налаживание отношений с областным центром, определяющим размер дотаций, что свойственно центрированной модели. Таким образом, уровень территориальных интересов социальнотерриториальной общности во многом определяет тип осуществляемой модели взаимодействия: открытый, закрытый, центрированный;
6) независимо от уровня территориальной идентификации и занимаемой должности большая доля экспертов (>3/4) разделяет достаточно осторожную позицию к глобализации, как условию, позволяющему воспользоваться опытом других субъектов в решении проблем. Так, около 1/2 части интервьюируемых считает, что участвовать в глобализационных процессах следует только на тех условиях, при которых не будет утрачена территориальная самобытность; 1/2 опрошенных экспертов определяет глобализацию как процесс, стирающий территориальные различия, по их мнению, следует сохранить территориальную социально-экономическую самобытность и решительно противостоять глобализации;
еще примерно 1/4 полагает, что российские территориальные образования вполне могли бы развиваться по собственному сложившемуся направлению, но в условиях глобализации объективно Россия вынуждена интегрироваться в мировое хозяйство и спокойно относиться к «интервенции» транснациональных корпораций.
Проведенное исследование позволяет сделать вывод, что в России на сегодняшний день, главным образом из-за неизученности, практически не используется ценнейший потенциал межрегионального взаимодействия, способный дать колоссальное повышение уровня социально-экономического развития регионов.
В данном исследовании акцент сделан на изучение социально-экономических последствий социально-территориальных изменений, произошедших на рубеже ХХ-ХХ1 веков, что представилось возможным благодаря ретроспективному анализу, основанному на мнении экспертов. Однако автор видит важность социологического анализа, способного дать прогноз направлений и интенсивности действий неформальных институтов (например, формирование естественно сложившихся моделей межрегионального социально-экономического взаимодействия) в будущем, например, при планировании социальных рисков и «социального противодействия» при актуальном курсе Правительства РФ по искусственному формированию «точек роста» -регионов-локомотивов социально-экономического развития.
ЛИТЕРАТУРА
1. Приказ Министерства регионального развития Российской Федерации от 27 февраля 2007 года № 14 «Об утверждении требований к стратегии социально-экономического развития субъекта Российской Федерации».
2. Лыгина Н. И. // Международный журнал «Проблемы теории и практики управления». 2004. №5. С. 50.
3. Луман Н. Почему необходима «системная теория»? // Проблемы теоретической социологии. СПб., 1994. -216 с.
4. Парсонс Т. Понятие общества: компоненты и их взаимо-
отношения // Теоретическая социология: Антология: В 2 ч. Ч.2. М., 2002. -322 с.
5. Богданов А. А. Тектология: (Всеобщая организационная наука). В 2-х кн. М.: Экономика, 1989. С. 51.
6. Захаров Н. Л. Специфика социальной системы России.
Ижевск, 2000. С. 211.
7. Норт Д. Институты, институциональные изменения и
функционирование экономики. / Пер. с англ.
А. Н. Нестеренко. М., 1997. -158 с.
8. Кирдина С. Г. Институциональные матрицы и развитие России. Новосибирск, 2001. -340 с.
9. Радаев В. В. // Журнал социологии и социальной антропологии. 2001. № 3. С. 24.
10. Синютин М. В. Институциональный подход в экономической социологии / Под науч. ред. А. А. Галактионова. СПб., 2002. -95 с.
11. Горский Д. П. // Вопросы философии. 1986. № 10. С. 186.
12. Татарова Г. Г. Методология анализа данных в социологии. М., 1999. -400 с.
Поступила в редакцию 18.03.2008 г.
