CC BY
39
62
• • •
Известия ДГПУ, №3, 2014
Literatura
1. Dirr А. M. Rutul'skij yazyk. (SMOMPK. Vyp. XLII). Tiflis, 1912. 204 s. 2. Dzhejranishvili E. F. Tsakhskij i mukhadskij yazyki. II. Morfologiya. Tbilisi, 1984. 614 s. 3. Ibragimov G. Kh. Rutul'skij yazyk. M., 1978. 306 s. 4. Mejlanova U. A. Morfologicheskaja i sintaksicheskaja harakteristika padezhej lezginskogo jazyka. Mahachkala, 1960. 181 s.
Статья поступила в редакцию 27.05.2014 г.
УДК 811.512.144
ЛЕКСИКО-СЕМАНТИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ ТЕРМИНОВ ЖЕНСКИХ ГОЛОВНЫХ УБОРОВ В СОВРЕМЕННОМ
КУМЫКСКОМ ЯЗЫКЕ
THE LEEXICO-SEMANTIC FEATURES OF FEMALE HEADWEAR TERMS IN THE MODERN KUMYK LANGUAGE
© 2014 Исаева Б. М.
Дагестанский государственный педагогический университет
© 2014 Isaeva B. М. Dagestan State Pedagogical University
Резюме. Статья посвящена выявлению и всестороннему изучению, системно-комплексному анализу профессиональной лексики, связанной с женскими головными уборами в современном кумыкском языке в сравнении с другими тюркскими языками, в ней также затрагиваются вопросы этимологии данных слов.
Abstract. The article deals with revealing and comprehensive study, system-complex analysis of professional vocabulary associated with the female headwear in the modern Kumyk languages in comparison with other Turkic languages, and also examines their etymology.
Rezjume. Stat'ja posvjashhena vyjavleniju i vsestoronnemu izucheniju, sistemno-kompleksnomu analizu profes-sional'noj leksiki, svjazannoj s zhenskimi golovnymi uborami v sovremennom kumykskom jazyke v sravnenii s dru-gimi tjurkskimi jazykami, v nej takzhe zatmgivajutsja voprosy jetimologii dannyh slov.
Ключевые слова: кумыкский язык, профессиональные термины, женские головные уборы, системнокомплексный анализ, лексико-семантический и морфологический способы образования терминов.
Keywords: the Kumyk language, professional terms, female headwear, system complex analysis, lexico-semantic and morphological means of terms formation.
Kljuchevye slova: kumykskij jazyk, professional'nye terminy, zhenskie golovnye ubory, sistemno-kompleksnyj analiz, leksiko-semanticheskij i morfologicheskij sposoby obrazovanija terminov
Термины женских головных уборов в кумыкском языке впервые выступают объектом научного исследования профессиональных терминов, изучение которых на лексикосемантическом уровне имеет особое значение для разработки вопросов описательной лексикологии кумыкского языка. Исследование названий женских головных уборов раскрывает ряд невыясненных вопросов лексики и семантики кумыкского языка, что дает возможность проследить историю развития многих его структурных закономерностей на разных уровнях.
Важнейшей частью кумыкской женской одежды были головные уборы. Когда наступал период «созревания» и девушка «начинала ходить на танцы», она носила высокую шапку
окъа бйрк (окъа «галун», бйрк «шапка»). «Шапочки украшались галуном, золотым шитьем, серебряным украшением на верхушке, а также кисточками. Они были очень близки к кабардинским, черкесским и осетинским, но в отличие от них носились без платка».
Замужние женщины носили платки явлукъ. Об этом общетюркском термине пишет татарский исследователь Р. Г. Ахметьянов [2. C. 99]: 1. «Этимология этого слова напрашивается, казалось бы, сама собой от слова ябыв «покрывало», однако туркм. йавлык, крым.-татар. йаг-лык «платок, полотенце» показывают, что это слово скорее от общетюркского йаглык (ср. кирг. майлык «платок» - отмай «масло, сало, жир»). Ср.: ТАС [4. C. 99]; 2. Йа.глык «то, чем вытирают руки»; РС [9. C. 19]; 3. Йаулык «пла-
Общественные и гуманитарные науки
• ••
63
ток», кул йаулыгъы «полотенце», бОрен йаулыгы «носовой платок», аш йаулыгы «скатерть», муйын йаулыгъы «кашне», ипек йаулык «шелковый платок; PC [9. C. 9] йаулук «белый головной платок, который носят замужние женщины»; PC [9. C. 1989] майлык «полотенце для утирания рук при еде»; казах. майлык «салфетка», ног. явлик «платок». В значении «головной платок» слово это перешло и в чеченский язык: йовлакх. Бир нече къатътлар, явлукълары булан бетлерин ябып, шаихге яхшы къарайлар (Ш. Альбериев) «Несколько женщин, прикрывая платками лицо, пристально смотрят на святого».
В зависимости от качества изделий, головные платки имеют разнообразные названия: мухари «вид дорогого шелкового платка с пышной бахромой». Название от мухар - бухар - Бухара (место изготовления платков). Юсуп уьйге гирип санныкъдан чыгъарды огъар Асият берген мухари явлукъну (Ш. Альбериев) «Юсуп вошел в дом и вытащил из сундука платок мухари, который подарила ему Асият». В карачаево-балкарском языке вместо мухари употребляют термин кОрпе жаулукъ.
Трудно установить связь между женским платком и словом кОрпе, которое в тюркских языках означает «мерлушка, мех, каракуль». В черкесском диалекте этот вид платка называют чомпал жаулукъ (видимо, по пышности бахромы).
Шал явлукъ «пестрая шаль». Первоисточником слова шал считается перс. шал «род шерстяной материи, плащ из нее» [7. C. 86]. Термин шал употребляется многими языками в различных значениях: кирг.: шал жоолук «кашемировый платок», лезг., чечен., лакск.: шал, абх. ашьал «платок - шаль», азерб. шал: 1. «Шерстяная ткань» [6. C. 124]; 2. «Платок» [6. C. 515]. Из приведенных данных видно, что слово шал первоначально действительно было наименованием ткани, а затем оно перешло и на различные изделия, изготовленные из этой ткани.
Чилле тастар «легкое женское покрывало из кисеи, шелка, кружев, - фата» (букв. «прозрачный», платок). В Балкарии такие платки назывались къыл жаулукъ (букв. «платок из волосков, из перстинок»), а в Карачае - ау жаулукъ (букв. «платок-вуаль») и примпух жаулукъ.
Любимыми платками горянок были шелковые платки кюпес, которые привозили грузинские купцы в обмен на сукно домотканое. В народе существует мнение, что и сам термин кюпес происходит от слова купец [10. C. 9]. Так же звучит название этого платка и у кабардинцев. Ср.: CC кепеш, башк. «головной убор, вокруг которого навертывается тюрбан», чуваш. «тюбетейка». [12. C. 255]. Къызлар, гюнню къы-зывуна да къарамай къалын кюпеслер гийген эди-лер «Несмотря на жаркую погоду, девушки были в плотных платках кюпес» (Гьусейнов).
Женщины зажиточных слоев повязывали голову специальным тонким шелковым платком с узорами по краям гюлмелди, который бытует и теперь. В этом значении термин встречается в языках соседних народов: каб.-черк. гу-элмэндын, ног. куьлмели, чечен. гуьлмаьлдин.
Можно полагать, что это слово происходит от осет. «платок, шаль» [1. C. 557]. Ср.: груз. дол-банди «платок из ярко раскрашенной ткани», азерб. гулебетин «вышивка золотом».
Жыйсам-юмурукъ, яйсам-карават. -Гюлмелди (загадка) «Соберу-кулак, расстелю-кровать. - гюлмелди». Гюлмелди къурумагъа да гюнгерек (посл.) «Чтобы гюлмелди подсох, нужно солнце».
В холодное время года пожилые кумычки накидывают на голову и плечи пледы, - большие теплые, обычно клетчатые, с бахромой, шерстяные платки, которые называются пал-тон явлукъ. Первое название, видимо, подчеркивает, что пледы заменяли теплую одежду -пальто. Семантически схожим является балкарский термин бота, который имеет некоторые соответствия в других языках: перс. /фута/ «скатерть» [8. C. 245]; азерб. фута «передник в бане»; болг. фута «передник», PC [9. C. 1283] пота «кушак, пояс». PC [9. C. 1950] фута «шелковая накидка». Характерно, что во многих языках понятие «плед» передается описательно: каб.-черк. «теплый платок»; кирг. «большой платок»; тат. калын шал, «толстая шаль» и т. д.
Замужняя женщина ни на улице, ни дома не могла показаться без платка. В домашней обстановке, чем бы она ни занималась, аккуратно перевязывала голову небольшим тонким платком так, чтобы не виднелись волосы, а выходя на улицу, сверх этого повязывала большой вязанный шерстяной платок. Эти маленькие платки, называемые баш явлукъ, носят и теперь пожилые женщины.
По древней традиции, когда между врагами женщина бросала платок, враги мирились. При этом сам термин обозначает «головной платок». Абзарда узун гОлекли, баш явлукълу къа-тынлар якъ-якъгъа къарайгъан гОрюнедилер. «Во дворе женщины в длинных платьях, с повязанными платками, казались смотрящими по сторонам» (Ш. Альбериев).
Из других наименований женских головных платков можно привести пух явлукъ «пуховой платок», в этом же значении черк. тибит жаулукъ, где тибит во многих тюркских языках означает «пух». Издалека привозились дорогие платки с длинной бахромой гыранча // грянча, о чем, вероятно, свидетельствует и их название -от слова «граница», «заграничный».
Къызлар тойгъа гелгендей грянчалар гийген эдилер «Девушки повязались цветастыми платками грянча, словно пришли на свадьбу» (Гьусейнов).
Таким образом, слова-термины, связанные с женскими головными уборами составляют особый пласт. Из археологических и историкоэтнографических сведений известно, что история одежды, в частности женских головных уборов и возникновение ее названий восходит к глубокой древности. В первое время данная лексика была небогата. C развитием общественно-экономических и культурных отношений развиваются и формы женских головных уборов, и соответственно растет количество терминов, их обозначающих. Этимологический
64
• • •
Известия ДГПУ, №3, 2014
анализ показал, что большинство исследованных терминов составляют тюркские слова.
В результате лингвистического анализа выявлено, что главным источником обогащения исследуемой лексики являются внутренние ресурсы языка, которые используют в основном лексико-семантический, морфологический и синтаксический способы образования слов.
Заимствование также было распространено в терминологии, связанной с женскими головными уборами, так как эта лексика связана с одним из подвижных элементов материальной
культуры, что, в свою очередь, обусловливает ее чрезвычайную подвижность. Наряду с кумыкскими и общетюркскими словами имеются также и термины, заимствованные из арабского, персидского и русского языков.
Анализ названий женских головных уборов с точки зрения их активного и пассивного употребления показал, что по мере развития общества вместе с уходящими из жизни предметами и явлениями уходят из языка и их названия.
Литература
1. Абаев В. И. История языка и история народа. Вопросы теории и истории языка. М., 1962. Т. 8.. 2. Ахметьянов Р. Г. Принципы этимологических исследований в области татарской лексики // Вопросы тюркологии. Казань. 1970. Вып. 74. С. 93-101. 3. Гаджиева С. Ш. Кумыки. Историко-этнографическое исследование. М., 1970.
4. Курышжанов А. К. Исследование по лексике старокыпчакского письменного памятника XIII в. тюркскоарабского словаря. Алма-Ата, 1970. 5. Мамбетов Г. Х. Материальная культура сельского населения Кабардино-Балкарии. Нальчик, 1971. 371 с. 6. Народы Кавказа. Этнографические очерки. М., 1962. Т. II.
7. Преображенский А. Г. Этимологический словарь русского языка. М., 1970. Т. I-II. 8. Персидско-русский словарь.
M. : Издательство «Советская энциклопедия», 1970. 9. Радлов В. В. Опыт словаря тюркских наречий. Т. I-IX. Спб., 1893-1911. 10. Хабичев М. А. О чём говорят лексические заимствования. Тюркологический сборник. Черкесск,
1967. 11. Rasanen M. Versuch eines etymologischen Worterbuchs der Turkschrachen. Helsinki, 1969.
12. Wronbech K. Komanishes Worterbuch, Turkisher Wortindex zu Codex Cumanicus. Kopenhagen, 1942.
References
1. Abaev V. I. History of language and people. Problems of theory and history of the language. M., 1962. V. 8.
2. Akhmetianov R. G. Principles of etymological research in the field of the Tatar vocabulary // Problems of Turkology.
Kazan, 1970. Edit. 74. P. 93-101. 3. Gadzhieva S. Sh. Kumyks. Historical and ethnographic research. M., 1970.
4. Kuryshzhanov A. K. Research on vocabulary of the Old Kipchak written monument of the 13th century, Turkish-Arabic dictionary. Alma-Ata, 1970. 5. Mambetov G. Kh. Material culture of the rural population in Kabardino-Balkaria, Nal-
chik, 1971. 371 p. 6. The peoples of the Caucasus. Ethnographic sketches. Vol. II. M., 1962. 7. Preobrazhensky A. G. Russian etymological dictionary. Vol. I-II, M., 1970. 8. Persian-Russian dictionary. M. : “Soviet encyclopedia” Publishing house, 1970. 9. Radlov V. V. Experience of the dictionary of Turkic dialects. Vol. I-IV. SPb., 1893-1911.
10. Khabichev M. A. What lexical borrowings tell about. Turkological collection. Cherkessk, 1967. 11. Rasanen M.
Versuch eines etymologischen Worterbuchs der Turkschrachen. Helsinki, 1969. 12. Wronbech K. Komanishes Wor-
terbuch, Turkisher Wortindex zu Codex Cumanicus. Kopenhagen, 1942.
Literatura
1. Abaev V. I. Istorija jazyka i istorija naroda. Voprosy teorii i istorii jazyka. M., 1962. T. 8. 2. Ahmet'janov R. G. Principy jetimologicheskih issledovanij v oblasti tatarskoj leksiki // Voprosy tjurkologii. Kazan', 1970. Vyp. 74. S. 93-101.
3. Gadzhieva S. Sh. Kumyki. Istoriko-jetnograficheskoe issledovanie. M., 1970. 4. Kuryshzhanov A. K. Issledovanie po leksike starokypchakskogo pis'mennogo pamjatnika XIII v. tjurksko-arabskogo slovarja. Alma-Ata, 1970. 5. Mambetov
G. H. Material'naja kul'tura sel'skogo naselenija Kabardino-Balkarii. Nal'chik, 1971. 371 s. 6. Narody Kavkaza. Jetno-graficheskie ocherki. T. II. M., 1962. 7. Preobrazhenskij A. G. Jetimologicheskij slovar' russkogo jazyka. T. I-II, M. 1970.
8. Persidsko-russkij slovar'. M. : Izdatel'stvo «Sovetskaja jenciklopedija», 1970. 9. Radlov V. V. Opyt slovarja tjurkskih
narechij, T. I-IX. Spb., 1893-1911. 10. Habichev M. A. O chjom govorjat leksicheskie zaimstvovanija. Tjurkologicheskij sbornik. Cherkessk, 1967. 11. Rasanen M. Versuch eines etymologischen Worterbuchs der Turk-schrachen. Helsinki, 1969. 12. Wronbech K. Komanishes Worterbuch, Turkisher Wortindex zu Codex Cumanicus. Kopenhagen, 1942.
Статья поступила в редакцию 10.06.2014 г.
