CC BY
24А.А.тишкин, н.н. Серегин
Алтайский государственный университет, Барнаул
культурно-хронологическая атрибуция памятников уркошского археологического
микрорайона (Центральный Алтай)1
Информация о памятниках Уркошского археологического микрорайона (Онгудайский район Республики Алтай) в основном представлена результатами разведочных работ (Тишкин А.А., Матренин С.С., Горбунов В.В., 2006; Тишкин А.А., Матренин С.С., Серегин Н.Н., 2009; Тишкин А.А., Серегин Н.Н., 2009а-б; 2010; Тишкин А.А., Горбунов В.В., Серегин Н.Н., 2011). Наличие небольшого количества раскопанных курганов (Могильников В.А., Суразаков А.С., 1994), безусловно, ограничивало возможности рассмотрения особенностей этнокультурной ситуации на данной территории. Позднее в ходе сплошных и неоднократных обследований урочища Уркош, всесторонней фиксации обнаруженных объектов и анализа имеющихся описаний был получен существенный объем разноплановых сведений, которые обеспечивают решение ряда научных проблем, а также позволяют оптимизировать процесс стационарных исследований или вообще пока обойтись без них. Опыт изучения Центрального Алтая способствует достаточно уверенному хронологическому и культурному определению выявленных памятников и их осмыслению. В настоящее время на такой основе можно представить краткий очерк освоения урочища Уркош древними и средневековыми группами населения.
Наиболее ранние комплексы, обнаруженные на рассматриваемой территории, относятся к энеолиту. Их появление связывается с носителями так называемой афанасьевской общности. Обозначенным периодом может быть датирована часть объектов некрополя Яломан-XV (Тишкин А.А., Горбунов В.В., Матренин С.С., 2004), а также одиночный курган Уркош-VIII (Тишкин А.А., Серегин Н.Н., 2009; 2012). Такая идентификация указанных памятников основывается на изучении признаков наземных погребальных конструкций, представляющих собой ограду из вертикально вкопанных плит. Именно этот тип сооружений является наиболее характерным для энеолитических объектов Алтая, которые мы склонны связывать с «сальдярской культурой» (Суразаков А.С., Тишкин А.А., 2007, с. 86; Тишкин А.А., Серегин Н.Н., 2012, с. 202). Отмечаемое многими исследователями многообразие вариантов оформления наземных конструкций носителями данной древней общности (Ларин О.В., 2005, табл. 1; Абдулганеев М.Т., 2006, с. 10; Погоже-
1 Работа выполнена при финансовой поддрежке ФЦП «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России» (проект «Алтай в трансграничном пространстве Северной Азии (древность, средневековье, современность)», 2012-1.1-12-000-3001-017).
ва А.П. и др., 2006, с. 28; Степанова Н.Ф., 2005, с. 122; 2008, с. 89; Тюрина Е.А., 2009; Афанасьевский сборник, 2010; и др.), по всей видимости, будет зафиксировано и в ходе раскопок характерных курганов Уркош-ского археологического микрорайона. Многие характеристики погребальных комплексов сальдярской культуры рассматриваемого урочища совпадают с показателями, зафиксированными для памятников средней Катуни в целом (Абдулганеев М.Т., 2006, с. 10; Суразаков А.С., Тишкин А.А., 2007, с. 78-86; и др.). Среди основных признаков отметим расположение курганов на оконечности долин небольшими микрогруппами, ориентировку цепочек параллельно течению реки (Яломан-XV), а также фиксацию одиночных оград (Уркош-VTII). Памятники рассматриваемого микрорайона имеют значительное внешнее сходство с объектами одного из наиболее крупных комплексов афанасьевского времени Сальдяр-1, находящемся прямо напротив урочища Уркош, на другом берегу Катуни (Ларин О.В., 2005; Тишкин А.А., Серегин Н.Н., 2012).
Хронология афанасьевской общности на сегодняшний день остается дискуссионной. Учитывая результаты радиоуглеродного датирования памятников Алтая, Минусинской котловины и Монголии (Ковалев А.А. и др., 2008; Грушин С.П., 2009; Степанова Н.Ф., 2009; Поляков А.В., Святко С.В., 2009; Кирюшин Ю.Ф. и др., 2010, с. 54-61; Поляков А.В., 2010; и др.), представляется возможным предварительно отнести обозначенные курганы Ур-кошского микрорайона ко 2-й половине IV - 1-й половине III тыс. до н.э.
Комплексы бронзового века на территории Центрального Алтая известны пока в незначительном количестве. Не исключено, что к рассматриваемому времени могут относиться памятники Уркош-IX и Уркош-X. Раскопки, произведенные на последнем (Тишкин А.А., Горбунов В.В., Серегин Н.Н., 2011, рис. 1), позволили выявить своеобразный объект. Он состоял из вертикально вкопанных камней, напоминающих «балбалы» и образующих прямоугольную ограду, у северной длинной «стенки» которой находился небольшой каменный ящичек из поставленных на ребро плит. Какие-либо находки не обнаружены. Аналогии данному комплексу известны в других районах Алтая (Буржуа Ж. и др., 2011), однако в связи с отсутствием вещественных материалов вопрос о датировке подобных объектов остается открытым.
Представления о культуре населения Уркошского археологического микрорайона эпохи бронзы дополняются результатами изучения памятников наскального искусства. Судя по всему, к одному из периодов относится часть изображений писаницы Большой Яломан-III и, в частности, сцена с лучниками (Тишкин А.А., Чекрыжова О.И., 2004, с. 396-398). Вероятно, завершающим концом бронзового века датируются некоторые изображения памятника Уркош-XIV Так, по мнению М.О. Сидоровой и Е.П. Маточкина (2010, с. 168), рисунки, обнаруженные на третьем камне рассматриваемого скопления петроглифов, отно-
сятся к рубежу II—I тыс. до н.э.1 Наследие эпохи бронзы, по наблюдениям исследователей, фиксируется и при изучении изображений маралов на первом камне комплекса Уркош-XIV (Сидорова М.О., Маточкин Е.П., 2010, рис. 2, с. 168). Отмеченная композиция по совокупности показателей относится к аржано-майэмирскому стилю.
«Раннескифское» время в истории освоения Уркошского археологического микрорайона иллюстрируется и другими материалами. О том, что рассматриваемое урочище использовалось населением бийкенской культуры (конец IX - 2-3 четверти VI вв. до н.э.) (Тишкин А.А., 2007, с. 95-97), свидетельствуют результаты обследования ряда памятников. Прежде всего к указанному хронологическому отрезку относится курган №5 могильника Яломан-XV (Тишкин А.А., Горбунов В.В., Матренин С.С., 2004). Это демонстрируют зафиксированные особенности погребального сооружения указанного объекта, представляющего собой насыпь, в центре которой находился каменный ящик. Обозначенный тип наземной конструкции является наиболее характерным для населения бийкенской культуры (Кирюшин Ю.Ф., Тишкин А.А., 1997, с. 4349; Тишкин, 2011). Не исключено, что отмеченный курган могильника Яломан-XV каким-то образом связан со святилищем Уркош-XV, находящемся в 40 м к северо-западу от него. Зафиксированные там крупные изображения оленей характерны для аржано-майэмирского времени и находят аналогии среди петроглифов и реалий на предметах того периода (Тишкин А.А., Серегин Н.Н., 2009б, с. 52).
Наибольшее количество уверенно датированных объектов Уркош-ского археологического микрорайона связывается с пазырыкской культурой скифо-сакского времени (2-я половина VI - III вв. до н.э.). Данный период истории в рассматриваемом урочище иллюстрируется не только памятниками, выявленными в ходе разведок, но и материалами раскопок курганов №1-3 на могильнике Большой Яломан-II (Могильников В.А., Суразаков А.С., 1994, с. 41-43, рис. 4-11, 13.-3-4). Находки предметного комплекса в могилах почти полностью отсутствовали, однако осуществить культурно-хронологическую атрибуцию объектов позволяет анализ показателей погребального обряда (Могильников В.А., Суразаков А.С., 1994, с. 45), которые характерны для соответствующих объектов пазырыкской культуры Алтая и находят аналогии в материалах раскопок на многих памятниках данной общности (Руденко С.И., 1960; Кубарев В.Д., 1987, 1991, 1992; Суразаков А.С., 1989; Кирюшин Ю.Ф., Степанова Н.Ф., Тишкин А.А., 2003; Тишкин А.А., Дашковский П.К., 2003; Кирюшин Ю.Ф., Степанова Н.Ф., 2004; и др.).
1 Исключение представляют более «свежие» изображения на третьем камне памятника Уркош-ХЩ объединенные в рамках участка 6. Они отличаются от остальных рисунков монолита более глубокой выбивкой и слабой патинизацией (Сидорова М.О., Маточкин Е.П., 2010, с. 168, рис. 4).
Типичным могильником пазырыкской культуры является памятник Уркош-XIII, расположенный неподалеку от рассмотренного выше комплекса (Тишкин А.А., Горбунов В.В., Серегин Н.Н., 2011). Это подтверждается характерной планиграфией некрополя, представляющего собой цепочку курганов по линии юг-север. К скифо-сакскому времени также относится ряд объектов погребально-поминального комплекса Уркош-VII (Тишкин А.А., Серегин Н.Н., 2009б, рис. 2). Показательной чертой, зафиксированной на данном памятнике, является расположение жертвенника к западу от курганов, что характерно для обрядовой практики населения пазырыкской культуры (Руденко С.И., 1960, с. 25-26; Могильников В.А., 1983, с. 52-53; Кубарев В.Д., Шульга П.И., 2007, с. 173; и др.).
Дополняют реконструируемую картину этнокультурной ситуации на территории Уркошского микрорайона в скифо-сакское время ряд местонахождений петроглифов (Тишкин А.А., Серегин Н.Н., 2010). Датировка обозначенных петроглифов находит подтверждение во многих работах по наскальному искусству Алтая и сопредельных территорий (Шер Я.А., 1980; Кубарев В.Д., Маточкин Е.П., 1992; Самашев З.С., 1992; и мн. др.). Особенностью рассматриваемого урочища является расположение небольших скоплений рисунков на небольшом расстоянии к западу от курганов, большинство из которых относится к скифо-сакскому времени.
Бурные военно-политические и этногенетические процессы, происходившие на территории Центральной Азии в хуннуско-сяньбийско-жужанское время, когда Алтай являлся северной полупериферией крупных объединений кочевников, нашли отражение и в материалах Ур-кошского археологического микрорайона. К рассматриваемому периоду относится наиболее крупный погребальный комплекс урочища, получивший обозначение Уркош-I (Тишкин А.А., Матренин С.С., Горбунов В.В., 2006, рис. 2). Целый ряд визуально фиксируемых отличительных особенностей некрополя позволяют уверенно отнести его к булан-кобинской культуре Алтая. Топография данного памятника, расположенного на высокой террасе, неподалеку от объектов других периодов, достаточно часто фиксируется при рассмотрении комплексов обозначенной общности (Соенов В.И., 2003, с. 29-30; Матренин С.С., 2005, с. 11). Характерна и планиграфия некрополя, состоящего из нескольких ориентированных в широтном направлении «цепочек» курганов, выстроенных в плотные ряды (Матренин С.С., 2005, с. 11-12). Большинство объектов представляет собой каменные насыпи с крепидой или выкладкой-стенкой из плоских плит. Подобные варианты оформления надмогильных сооружений, а также небольшие параметры насыпей являются весьма распространенными в культуре населения Алтая первой половины I тыс. н.э.
Период раннего средневековья представлен в материалах урочища Уркош достаточно фрагментарно. Некоторые особенности культуры населения данной территории во 2-й половине I тыс. н.э. иллюстрируются
результатами раскопок выкладки №4, исследованной на могильнике Большой Яломан-II (Могильников В.А., Суразаков А.С., 1994, с. 43, рис. 12, 13.-2, 14, 15). Авторы публикации (Могильников В.А., Суразаков А.С., 1994, с. 47) предложили рассматривать данный объект как кенотаф. Однако совокупность показателей (отсутствие предметов, предназначавшихся для человека, отсутствие каких-либо внутримогильных сооружений и погребальной камеры, а также места для умершего) позволяет отнести объект №4 могильника Большой Яломан-II к «самостоятельным» захоронениям лошадей (Серегин Н.Н., 2008, с. 146-147). Расположение выкладки с западной стороны от цепочки курганов пазы-рыкской культуры (Могильников В.А., Суразаков А.С., 1994, рис. 4.-1) в целом не характерно для тюрок раннего средневековья, однако находит аналогии в материалах ряда памятников Алтая (Бородаев В.Б., Ма-мадаков Ю.Т., 1985, рис. 7; Кубарев Г.В., 2005, табл. 14, 120). Анализ сопроводительного инвентаря, главным образом предметов конского снаряжения, позволяет отнести рассматриваемое захоронение к катан-динскому этапу тюркской культуры (2-я половина VII - 1-я половина VIII вв. н.э.) (Тишкин А.А., Горбунов В.В., 2005, с. 162).
Итак, изучение памятников Уркошского археологического микрорайона позволяет в общем виде представить локальную специфику этнокультурных процессов, происходивших в Центральном Алтае в древности и средневековье. Безусловно, сделанные наблюдения носят в значительной степени предварительный характер, что связано с малым количеством раскопанных комплексов. Хронология ряда объектов, обнаруженных на территории урочища, до осуществления дополнительных исследований может быть определена только в широких рамках. Вместе с тем, проведенные обследования демонстрируют широкие возможности первоначального осмысления результатов археологических разведок и являются базой для возможных дальнейших стационарных работ. В заключение необходимо отметить важный момент, касающийся обнаруженной надписи рядом с петроглифами упомянутого святилища Большой Яломан-III. Первоначально важный источник соотносился с тюркским периодом (Тишкин А.А., 2009). Однако более широкое обсуждение скопированного текста позволяет констатировать его более позднее происхождение и дает возможность датировать джунгарским временем.
Библиографический список
Абдулганеев М.Т. Афанасьевские некрополи Средней Катуни и Большого Улагана: локальные особенности погребальной обрядности // Погребальные и поселенческие комплексы эпохи бронзы Горного Алтая. Барнаул, 2006. С. 4-19.
Афанасьевский сборник. Барнаул, 2010. 293 с.: илл.
Бородаев В.Б., Мамадаков Ю.Т. Могильники Кырлык-I и Кырлык-II в Горном Алтае // Проблемы охраны археологических памятников Сибири. Новосибирск, 1985. С. 51-88.
Буржуа Ж., Гейли У., Эбель А.В., Федосова Т.В. Работы по датированию объектов в долине Юстыд // Полевые исследования в Верхнем Приобъе и на Алтае. Барнаул, 2011. Вып. 7. С. 49-52.
Грушин С.П. Радиоуглеродная хронология афанасьевских памятников Горного Алтая // Роль естественно-научных методов в археологических исследованиях. Барнаул, 2009. С. 110-112.
Кирюшин Ю.Ф., Грушин С.П., Семибратов В.П., Тюрина Е.А. Афанасьевские погребальные комплексы Средней Катуни (результаты исследований Ка-тунской археологической экспедиции в зоне строительства и затопления Алтайской ГЭС в 2006-2007 гг.). Барнаул, 2010. 80 с.
Кирюшин Ю.Ф., Степанова Н.Ф. Скифская эпоха Горного Алтая. Ч. III: Погребальные комплексы скифского времени Средней Катуни. Барнаул, 2004. 292 с.
Кирюшин Ю.Ф., Степанова Н.Ф., Тишкин А.А. Скифская эпоха Горного Алтая. Ч. II: Погребально-поминальные комплексы пазырыккской культуры. Барнаул, 2003. 234 с.
Кирюшин Ю.Ф., Тишкин А.А. Скифская эпоха Горного Алтая. Ч. I: Культура населения в раннескифское время. Барнаул, 1997. 232 с.
Ковалев А.А., Эрдэнэбаатар Д., Зайцева Г.И., Бурова Н.Д. Радиоуглеродное датирование курганов Монгольского Алтая, исследованных Международной Центрально-азиатской археологической экспедицией, и его значение для хронологического упорядочивания памятников бронзового века Центральной Азии // Древние и средневековые кочевники Центральной Азии. Барнаул, 2008. С. 172-186.
Кубарев В.Д. Курганы Уландрыка. Новосибирск, 1987. 302 с.
Кубарев В.Д. Курганы Юстыда. Новосибирск, 1991. 270 с.
Кубарев В.Д. Курганы Сайлюгема. Новосибирск, 1992. 218 с.
Кубарев В.Д., Маточкин Е.П. Петроглифы Алтая. Новосибирск, 1992. 132 с.
Кубарев В.Д., Шульга П.И. Пазырыкская культура (курганы Чуи и Урсула). Барнаул, 2007. 282 с.
Ларин О.В. Афанасьевская культура Горного Алтая: могильник Сальдяр-1. Барнаул, 2005. 208 с.
Матренин С.С. Социальная структура населения Горного Алтая хун-но-сяньбийского времени (по материалам погребальных памятников булан-кобинской культуры II в. до н.э. - V в. н.э.): Автореф. дис. ...канд. ист. наук. Барнаул, 2005. 23 с.
Могильников В.А. Курганы Кызыл-Джар-II-V и некоторые вопросы состава населения Алтая во второй половине I тыс. до н.э. // Вопросы археологии и этнографии Горного Алтая. Горно-Алтайск, 1983. С. 40-71.
Могильников В.А., Суразаков А.С. Раскопки памятников Большой Яло-ман-I и II // Археологические и фольклорные источники по истории Алтая. Горно-Алтайск, 1994. С. 38-48.
Погожева А.Н., Рыкун М.П., Степанова Н.Ф., Тур С.С. Эпоха энеолита и бронзы Горного Алтая. Барнаул, 2006. Ч. 1. 234 с.
Поляков А.В. Радиоуглеродные даты афанасьевской культуры // Афанасьевский сборник. Барнаул, 2010. С. 158-171.
Поляков А.В., Свиятко С.В. Радиоуглеродное датирование археологических памятников неолита - начала железного века Среднего Енисея: обзор результатов и новые данные // Теория и практика археологических исследований. Барнаул, 2009. Вып. 5. С. 20-56.
Руденко С.И. Культура населения Центрального Алтая в скифское время. М.; Л., 1960. 360 с.
Самашев З.С. Наскальные изображения Верхнего Прииртышья. Алма-Ата, 1992. 287 с.
Серегин Н.Н. Традиция сооружения кенотафов кочевниками тюркской культуры // Археология степной Евразии. Кемерово, 2008. С. 144-153.
Сидорова М.О., Маточкин Е.П. Комплекс петроглифов Уркош-14 (Горный Алтай) // Вестник НГУ Сер.: История, филология. 2010. Т. 9. Вып. 5: Археология и этнография. С. 164-170.
Соенов В.И. Археологические памятники Горного Алтая гунно-сарматской эпохи (описание, систематика, анализ). Горно-Алтайск, 2003. 160 с.
Степанова Н.Ф. Некоторые итоги статистического анализа признаков погребального обряда афанасьевской культуры Горного Алтая // Западная и Южная Сибирь в древности. Барнаул, 2005. С. 121-125.
Степанова Н.Ф. Афанасьевская культура: особенности погребального обряда памятников Горного Алтая и Среднего Енисея // Древние и средневековые кочевники Центральной Азии. Барнаул, 2008. С. 89-92.
Степанова Н.Ф. Проблемы абсолютной и относительной хронологии памятников афанасьевской культуры Горного Алтая // Роль естественно-научных методов в археологических исследованиях. Барнаул, 2009. С. 154-159.
Суразаков А.С. Горный Алтай и его северные предгорья в эпоху раннего железа. Проблемы хронологии и культурного разграничения. Горно-Алтайск, 1989. 216 с.
Суразаков А.С., Тишкин А.А. Археологический комплекс Кызык-Телань-I в Горном Алтае и результаты его изучения. Барнаул, 2007. 232 с.
Тишкин А.А. Создание периодизационных и культурно-хронологических схем: исторический опыт и современная концепция изучения древних и средневековых народов Алтая. Барнаул, 2007. 356 с.
Тишкин А.А. Редкая тюркская надпись в центре Алтая // «Homo Eurasicus» у врат искусства. СПб., 2009. С. 422-425.
Тишкин А.А. Бийкенская культура Алтая аржано-майэмирского времени: содержание и опыт периодизации // «Terra Scythica». Новосибирск, 2011. С. 272-290.
Тишкин А.А., Горбунов В.В., Матренин С.С. Яломанский археологический микрорайон в Горном Алтае // Археологические микрорайоны Северной Евразии. Омск, 2004. С. 93-97.
Тишкин А.А., Горбунов В.В., Серегин Н.Н. Продолжение археологических исследований в Онгудайском районе Республики Алтай // Полевые исследования в Верхнем Приобъе и на Алтае. Барнаул, 2011. Вып. 7. С. 132-138.
Тишкин А.А., Матренин С.С., Горбунов В.В. Археологические памятники в урочище Уркош // Изучение историко-культурного наследия народов Южной Сибири. Горно-Алтайск, 2006. Вып. 3, 4. С. 156-165.
Тишкин А.А., Матренин С.С., Серегин Н.Н. Уркошский археологический микрорайон на Алтае // Археологические микрорайоны Северной Евразии. Омск, 2009. С. 129-134.
Тишкин А.А., Серегин Н.Н. Выявление новых и мониторинг известных объектов в Онгудайском районе Республики Алтай // Полевые исследования в Верхнем Приобъе и на Алтае. Барнаул, 2009а. Вып. V. С. 36-40.
Тишкин А.А., Серегин Н.Н. Итоги археологического обследования в Он-гудайском районе Республики Алтай // Древности Сибири и Центральной Азии. Горно-Алтайск, 2009б. Вып. 1-2 (13-14). С. 49-59.
Тишкин А.А., Серегин Н.Н. Энеолитические объекты Уркошского и Кур-Кечуского археологических микрорайонов (Центральный Алтай) // Афанасьевский сборник 2. Барнаул, 2012. С. 196-203
Тишкин А.А., Чекрыжова О.И. Сцена охоты лучников с писаницы святилища Большой Яломан-III (Горный Алтай) // Комплексные исследования древних и традиционных обществ Евразии. Барнаул, 2004. С. 394-398.
Тюрина Е.А. Опыт классификации погребальных сооружений афанасьевской культуры // Известия Алтайского государственного университета. Серия: История, политология. 2009. №4/2 (64/2). С. 237-242.
A.A. тишкин, Е.в. Шелепова
Алтайский государственный университет, Барнаул
изучение культовых мест АЛТАЯ и ЗАПАДНОЙ Монголии в XIX - НАЧАЛЕ ХХвв.1
За последнее время интерес к древним, средневековым и современным памятникам культовой деятельности существенно вырос. Это находит отражение в монографиях, сборниках статей и сообщениях (Молодин В.И., Ефремова Н.С., 2010; Алтай сакральный., 2010; Древние и современные., 2011; Клешев В.А., 2011; Методика исследования., 2012; Тишкин А.А., Шелепова Е.В., 2012; Кирюшин К.Ю. и др., 2012; и др.). Сейчас одной из актуальных проблем является разработка адекватных мероприятий по сохранению сакральных территорий. Обозначилась вполне справедливая тенденция рассматривать святилища как элементы культурных ландшафтов и заповедных зон (Воробьева Е.А., 2007; Занданова Б.А., 2007; и др.). Внимание к указанной проблеме стали проявлять региональные власти. В частности, в Республике Алтай поставлен вопрос о создании карты священных мест (В Горном Алтае составят карту...URL: http://www.ded-altai.ru/news/v-gornom-altae-sostavjat-kartu-svjashhennykh-dlja-altajjtsev-mest/).
Тем временем в научной среде предпринимаются попытки решения комплекса задач, связанных с изучением культовых памятников. Среди них наиболее важными стали такие: использование адекватной терминологии и методики, хронология и культурно-локальное своеобразие объектов, определение их границ, структуры и др. (Шелепова Е.В., 2011; 2012).
Большое количество наскальных рисунков, изваяния, выкладки и разные сооружения, являвшиеся показателями крупных святилищ, открыты в XVIII-XIX вв. и начале XX в. на территории Центральной
1 Работа выполнена при частичной финансовой поддержке РГНФ-МинОКН Монголии (проект №13-21-03003 «Систематизация, анализ и комплексное изучение археологических памятников Монгольского Алтая») и РГНФ «Изучение историко-культурного наследия Западной Монголии в XIX - начале XX вв.» (№12-31-01222а/2).
