CC BY
24С.С. Матренин
Барнаульский юридический институт МВД России, Барнаул, Россия
ВПУСКНЫЕ ПОГРЕБЕНИЯ АЛТАЯ ХУННУСКО-СЯНЬБИйСКО-ЖУЖАНСКОГО ВРЕМЕНИ
Особой разновидностью археологических памятников являются впускные погребения - захоронения в насыпях или могильных ямах уже существующих курганов с частичным нарушением основных комплексов. На территории Алтая такие объекты получают наиболее широкое распространение в скифо-сакское (2-я половина VI - III вв. до н.э.) и хуннуско-сяньбийско-жужанское (II в. до н.э. - V в. н.э.) время. В дальнейшем сооружение «впускников» представлено в погребальной традиции тюрок (2-я половина V - XI вв.), кочевников развитого Средневековья (XП-XV вв.), южных алтайцев. Сложность изучения данной категории захоронений обусловлена качеством публикации археологических источников (поверхностное описание часто без графической документации), плохой сохранностью или сильной разрушенностью костяков, отсутствием антропологических определений. несмотря на это, анализ выпускных захоронений имеет важное значение для получения для проведения этнокультурных, социальных и мировоззренческих реконструкций [Матренин, 2001; Тишкин, Матренин, 2010; Серегин, 2010].
на основе изучения опубликованных и архивных материалов нами был подготовлен свод по 33 впускным захоронениям хуннус-ко-сяньбийско-жужанского времени с территории Алтая, раскопанных на 19 могильниках (рис. 1). Данные комплексы относятся к булан-ко-бинской культуры и датируются в своей основной массе II - IV вв. н.э.
1. Балык-Соок-П. Курганная группа пазырыкской культуры в Он-гудайском районе Республики Алтай в одноименном урочище в устье р. Куроты у подножья горной гряды к северу от Чуйского тракта. Впускное погребение исследовано в кургане №1. Оно устроено в заполнении основного погребения на глубине 0,5 м. В каменном ящике находилось безынвентарное захоронение взрослого человека вытянуто на спине, ориентированного головой на северо-запад. По особенностям ингума-ции погребение датируется 1-й половиной I тыс. н.э. Основное погребение ограблено [Кубарев, Шульга, 2007, рис. 15.-2].
2. Верх-Еланда-П, Располагается в Чемальском районе Республики Алтая в 0,5-0,7 км на восток от центра с. Еланда. В западной части насыпи кургана №1, принадлежащего к пазырыкской культуре, на уровне древнего горизонта исследовано захоронение ребенка, уложенного на спину с согнутыми ногами, головой ориентированного на север [Неверов, Степанова, 1990]. Сопроводительный инвентарь отсутствовал. К северу от погребения обнаружен керамический сосуд баночного типа, характерный для хуннус-ко-сяньбийско-жужанского времени. Основная могила ограблена.
3. Кальджин-У1. Находится в Кош-Агачском районе Республики Алтай на третьей террасе левого берега Ак-Алахи. В заполнении могильной ямы кургана №24, относящегося к пазырыкской культуре, на глубине 0,5-0,9 м, обнаружен каменный ящик с поперечным перекрытием. Вну-
Рис. 1. Карта-схема локализации впускных погребений хуннуско-сяньбийско-жужанского времени на территории Алтая
три находилось одиночное захоронение взрослого человека. Умерший лежал на спине с подогнутыми нижними конечностями, головой обращен на юго-запад [Молодин, Полосьмак, Новиков и др., 2004]. В погребении найдена бусина. Захоронение с большой долей вероятности относится к булан-кобинской культуре. Основное погребение не потревожено.
4. Кара-Коба-II. Располагается в 2 км к северу-северо-востоку от с. Кара-Кобы (Онгудайский район), в 0,1 км западнее дороги Кара-Коба - Теньга. В насыпи кургана пазырыкской культуры №6 на уровне древнего горизонта обнаружены две впускные могилы первых веков новой эры [Могильников, 1983а, с. 59, 82]. Погребение №1 содержало останки женщины без черепной коробки, уложенной на каменном настиле в нестандартной позе на животе с вытянутыми ногами. Размещение нижних конечностей указывало на ориентацию покойной «головой» на северо-восток. Найдены фрагменты железной пряжки. Погребение №2 было выполнено в каменной обкладке и представляло собой одиночную ингумацию ребенка вытянуто на спине, головой на северо-восток. Основное погребение ограблено.
5. Катанда-Ш. Могильник на правом берегу р. Катанда, в 7-8 км к северо-западу от одноименного села Онгудайского района. В кургане пазырыкской культуры №9 обнаружено разрушенное впускное захоронение «гунно-сарматского» времени [Мамадаков, 1995, с. 126]. Оно совершено в заполнении основного погребения в подовальной яме. Умерший лежал вытянуто на спине, головой на северо-восток. Сопроводительный инвентарь представлен костяной трубочкой, костяным и железным наконечниками стрел, железными ножом и пряжкой, фрагментами костяного изделия. Найдены кости овцы. Катандинский «впускник» был датирован I в. до н.э. - II -III вв. н.э. [Мамадаков, 1995, с. 128, 131]. Время его сооружения, на наш взгляд, можно определить в рамках II-IV вв. н.э. Основное погребение ограблено.
6. Кокса. Могильник в Усть-Коксинском районе Республики Алтай. В 1925 г. экспедицией ИИМК АН СССР под руководством С.И. Ру-денко раскопана впускная могила сяньбийского периода в насыпи кургана №1 раннего железного века [Гаврилова, 1965, с. 6, 54-56, рис. 1]. В яме глубиной 0,3 м находилось захоронение человека с конем, ориентированным головой на восток. Из предметов инвентаря обнаружены железный меч, костяные накладки лука, железные наконечники стрел, роговые панцирные пластинки костяные свистунки, обломок трубочки с орнаментом. Материалы исследований не опубликованы. А.А. Гаврилова [1965, с. 7] датировала погребение IV-V вв. н.э. В.В. Горбунов [2003, табл. 1] предложил новую хронологию данного объекта в пределах III - 1-й половины IV вв. н.э. Информацией о сохранности основного погребения пазырыкского времени мы не располагаем.
7. Кок-Эдиган. Могильник в Чемальском районе на правом берегу р. Эдиган, в 2 км от одноименного села. В 1995-1999 гг. Южно-Сибирским
отрядом Северо-Азиатской комплексной экспедиции ИАИЭ СО РАН и НГУ на памятнике было раскопано 11 курганов пазырыкской культуры [Худяков, Миронов, 1997, 1998, 1999]. В насыпях объектов №5, 12, 14 обнаружены впускные захоронения хуннуско-сяньбийского времени и средневековья [Миронов, 1999, с. 37, табл. 1]. Материалы данных комплексов не опубликованы.
8. Кор-Кобы-I. Могильник в 1,7 км к северо-западу от с. Куюс в Чемальском районе. В центре кургана №1 афанасьевской культуры выявлено впускное погребение №1, датированное автором раскопок I тыс. н.э. [Ларин, 1990, с. 6-7, рис. IX, X.-1]. Захоронение было совершено в обкладке из плит на глубине 0,4 м с юго-западной стороны каменного ящика впускного погребения №2 раннескифского времени. Судя по сохранившимся in situ костям скелета, человек был уложен вытянуто на спину, головой на северо-запад.
9. Кызык-Телань-IL Некрополь в одноименной долине в 4-5 км к юго-востоку от с. куюс чемальского района. Впускное погребение булан-кобинской культуры обнаружено в южной поле насыпи кургана №2 ран-нескифского времени на уровне древнего горизонта. В каменном ящике 1,68х0,56 м, высотой 0,4 м с перекрытием покоился человек, уложенный вытянуто на спину, головой на юго-восток. С умершим найдена железная поясная пряжка и железная трубочка. Автор раскопок датировал данное захоронение к 1-й половине I тыс. н.э. [Суразаков, 2001, с. 70-71, рис. 1].
10. Кызыл. Памятник в одноименной межгорной котловине в 5 км к северо-западу от р. Коир, под вершиной горы Томул (территория Кош-Агачского района Республики Алтай). В кургане пазырыкской культуры №3 исследовано два впускных захоронения. Они располагались ярусом в заполнении основной могилы на глубине 0,65 и 0,85 м [Кочеев, Суразаков, 2003, с. 70-73, рис. 1-7]. Умершие лежали вытянуто на спине, головами ориентированы на запад. Вокруг костяков прослежен древесный тлен - остатки камеры в виде деревянного ящика, в одном случае частично обставленного небольшими каменными плитками. Мужчине из погребения №1 предназначался разнообразный инвентарь: лук с костными накладками, восемь железных и один костяной наконечников стрел, железные крюки-застежки, нож, оселок, керамический сосуд. В погребении №2 найден железный нож и каменное дис-ковидное изделие. На костях человека зафиксирована кучка угольков. Впускные погребения были предварительно датированы 1-й половиной I тыс. н.э. [Кочеев, Суразаков, 2003, с. 72]. Время появления данных объектов можно сузить до II - 1-й половины IV вв. н.э. [Тишкин, 2007]. Основное погребение не потревожено.
11. Кызыл-Джар-I. Курганная группа в одноименной долине на левом берегу р. Ак-Кель в Кош-Агачском районе. В кургане пазырык-ской культуры №9 исследовано впускное захоронение. Оно находилось в заполнении могильной ямы на глубине 0,25 м. Мужчина 20-25 лет ле-
жал вытянуто на спине, головой на запад-юго-запад. С ним обнаружены остатки деревянного колчана с четырьмя железными наконечниками стрел [Могильников, 1983б]. Погребение относится ко II - 1-й половине IV вв. н.э. [Матренин, 2005; Серегин, Матренин, 2014, с. 135]. Основное захоронение ограблено.
12. Пазырык. Могильное поле на правом берегу Большого Ула-гана в Улаганском районе Республики Алтай. В 1949 г. С.И. Руденко и А.А. Гаврилова в грабительской воронке в кургане №6 на глубине около 1 м вскрыли впускное захоронение мужчины, уложенного на спине, головой на ЮЮЗ. С умершим были найдены костяной и железный наконечники стрел, ножи с остатками ножен, пряжки [Гаврилова, 1965, с. 6, 52]. Впускное захоронение датируется II - 1-й половиной IV вв. н.э. [Тишкин, Горбунов, 2005]. Основное погребение пазырыкской культуры ограблено.
13. тете-IV. В 1983 г. В.Д. Кубаревым в Курайской степи (Кош-Агач-ский район) в зоне строительства мелиоративной системы на реке Тете раскопан курган №4, содержавший впускное погребение хуннуско-сянь-бийско-жужанского времени. В заполнении могильной ямы на глубине 0,4-0,45 м в аморфной каменной обкладке находилось захоронение ребенка, уложенного вытянуто на спину, головой на северо-запад [Куба-рев, Шульга, 2007, рис. 47.-2]. Вдоль правого бедра прослежены остатки обугленной палочки. Под черепом найдена небольшая бусина. Основное погребение пазырыкской культуры ограблено.
14. тянгыс-тыт. Могильник на правом берегу р. Эдиган, к северу от дороги Еланда - Эдиган, в 0,2 км от с. Эдиган в Чемальском районе. В 1998 г. Южно-Сибирским отрядом Северо-Азиатской комплексной экспедиции ИАЭ СО РАН под руководством Ю.С. Худякова в кургане №2 было исследовано впускное погребение сяньбийского времени (материалы не опубликованы). Оно располагалось в верхней части заполнения могильной ямы пазырыкской культуры и содержало разрозненные остатки взрослого человека, уложенного первоначально на спину, головой на запад. С умершим найдены две железные пряжки, колчанный крюк, железные накладки, обломок костяной накладки лука. «Впускник» может быть датирован концом III - IV вв. н.э. Основное погребение не потревожено.
15. усть-кожолю-II. Могильник в одноименном логу на северо-восточной окраине с. Купчегень Онгудайского района. В заполнении могильной ямы пазырыкского кургана №3 на глубине 0,3 м обнаружена обкладка из крупных камней. Внутри нее находилось безынвентарное захоронение человека, уложенного вытянуто на спине, головой на восток [Кочеев, 2004, с. 58-59, рис. 3]. Датируется по особенностям ингу-мации II-V вв. Основное погребение ограблено.
16. усть-кожолю-IV. Локализуется в южной части одноименного лога. Впускное погребение располагалось в заполнении могильной ямы кургана №10 пазырыкской культуры на глубине 1,2 м. В каменной
обкладке расчищено одиночное трупоположение мужчины мощного телосложения, покоящегося вытянуто на спине с ориентацией головой по восточному сектору. Сопроводительный инвентарь отсутствовал [Кочеев, 2004, с. 64, 66, 68, рис. 11]. Датируется по особенностям ингу-мации П-У вв. н.э. Основное погребение ограблено.
17. Усть-Эдиган. Могильник в 3 км к югу от устья р. Эдиган (Че-мальский район). В заполнении могильных курганов №60 и 74, относящихся к пазырыкской культуре, зафиксированы колотые кости людей, а также фрагменты керамики хуннуского времени [Худяков, 1998, с. 9899]. Основные погребения не потревожены.
18. Чобурак-П. Могильник на правобережной террасе Катуни, в 0,2 км к северо-западу от моста через р. Чобурак, на обеих сторонах автодороги Еланда-Куюс (Чемальский район). При раскопках кургана №2, относящегося к пазырыкской культуре, выявлено безынвентарное впускное захоронение в каменной обкладке. Оно было совершено в заполнении ямы на глубине 0,2 м. Человек лежал на спине со слегка согнутыми ногами, головой на юго-восток [Кирюшин, Семибратов, Матре-нин и др., 2007, с. 274]. Основное погребение не потревожено.
19. Ябоган-Ш. Могильник из шести курганов пазырыкской культуры в урочище Сары-Кобы, в 4 км к востоку от с. Усть-Кан, неподалеку от места слияния р. Ябоган и Кырлык (Усть-Канский район Республики Алтай). В пяти объектах исследовано десять впускных погребений, совершенных в разное время в рамках конца I тыс. до н.э. - 1-й пол. I тыс. н.э. [Могильников, Суразаков, 2003, с. 26-31, 63]. Все основные погребения были потревожены грабителями.
Курган №1 содержал два яруса впускных захоронений на глубине 0,5 м (погребение №1) и 1,1-1,2 м (погребение №2). Взрослый человек из погребения №1 лежал вытянуто на спине, головой на восток. С ним обнаружены фрагменты керамики. В погребении №2 зафиксирована парная ингумация взрослого человека и ребенка как бы в полусидячей позе, ориентированных головами на восток. Взрослый индивид не имел ноги. Сопроводительный инвентарь отсутствовал.
Курган №2 содержал три впускных захоронения, расположенных в заполнении основной могилы. В погребении №1 (глубина 0,2 м) находилась коллективная ингумация двух взрослых людей, уложенных вытянуто на спине, и двух подростков, поза которых не установлена. Умершие ориентированы головами по антитезе: на ССВ и ЮЮЗ. В могиле обнаружены лук, костяные трубочки, железные пряжка, нож, фрагменты керамики. В погребении №2 (глубина 0,4 м) расчищены беспорядочно перемешанные кости двух человек и фрагменты керамики. В погребении №3 (глубина 0,6 м) зафиксированы останки взрослого человека, уложенного на правый бок с согнутыми ногами, головой на восток. Вместе с костями обнаружены фрагменты керамики и конские зубы. Скелет разбросан.
В насыпи кургана №3 располагалось три впускных захоронения. В погребениях №1 и 2 обнаружены разрозненные человеческие кости, а в погребении №3 - взрослый человек вытянуто на спине, головой на восток.
В кургане №4 впускное захоронение размещалось в заполнении могильной ямы на глубине 0,45 м. Человек лежал в каменной обкладке вытянуто на спине, головой на восток. Вместе с костями зафиксированы мелкие фрагменты керамики.
В кургане №5 впускное погребение располагалось в заполнении основной могилы на глубине 0,2 м. Содержало остатки взрослого человека, покоящегося вытянуто на спине, головой на восток. С умершим найдены костяные бляхи-нашивки.
Представленный свод археологических источников дает основания сделать общие выводы относительно особенностей впускных погребений Алтая хуннуско-сяньбийско-жужанского времени. Основной акцент был сделан на следующих элементах.
Местонахождение, устройство погребальной камеры, способ захоронения. Впускные погребения по местонахождению в структуре более ранних курганов представлены двумя группами: 1) в верхней части заполнения могильной ямы (26 случаев); 2) в насыпи (в центре или в полах) на уровне древнего горизонта (7 случаев). Доминирующая разновидность погребальной камеры это обычная ямой. Другими вариантами оформления захоронения являются каменная обкладка (7), каменный ящик (3), деревянная рама (2), настил из каменных плит на дне могилы (1). Все умершие похоронены по обряду ингумации, как правило, индивидуальной, реже парной и коллективной (до четырех человек). Положение и ориентация умерших людей из впускных погребений в основном соответствуют нормам обрядности булан-кобинской культуры. В сравнении с подкурганными погребениями, впускные захоронения отличает необычайная редкость каменных ящиков, а также единичный случай захоронения с конем на памятнике Кокса.
Отношение впускного и основного захоронения. Общеизвестно, что выбор места под захоронение обусловлен вполне конкретными и понятными критериями, отражающими отношения «живых» к «мертвым». Впускные погребения хуннуско-сяньбийско-жужжанского времени совершались в основном в хорошо видимых (по-видимому, слабо задернованных) на древней поверхности курганах разного размера, принадлежащих почти исключительно пазырыкской культуре. Конечно, такие прагматические соображения были важным, но далеко не единственным фактором. В этой связи необходимо указать, что население, сооружавшее впускные захоронения (как впрочем, и курганные объекты), имело вполне отчетливое представление о том, какому народу и времени принадлежали те или иные курганы. В большинстве случаев впускные погребения II в. до н.э. - V в. н.э. находились в ограбленных курганах скифо-сакского времени. Вопрос о времени ограбления курга-
нов и совершения в них впускных погребений наиболее сложен. Правда, в отдельных случаях имеются вполне конкретные данные (прежде всего, керамика в насыпях, нарушение впускных захоронений поздне-скифского времени) о том, что эти ограбления-осквернения имели место в позднескифское и хуннуское время. Наиболее ярко такая ситуация представлена на могильнике Лбоган-Ш, где в пяти ограбленных курганах ^-Ш вв. до н.э. было совершено десять впускных могил. Преимущественное использование для впускных захоронений потревоженных погребальных объектов отражает не только практические соображения (действительно, легче совершить захоронение в грабительской воронке, чем разбирать насыпь до уровня могильной ямы), а также «нейтральное», а, быть может даже «негативное» отношении нового населения к своим предшественникам. Ситуация нахождения «впускников» в непотревоженных курганах может быть проявлением «обычая приобщения» [Суразаков, 1999]. С другой стороны, важно отметить, что булан-кобинское население «не привязывало» свои курганы к пазырыкским.
Социальная обусловленность впускнъх погребений. Для адекватной оценки влияния социального фактора на практику впускных захоронений мы не располагаем достаточным количеством необходимых антропологических определений. Опираясь на сведения авторов раскопок и данные о составе сопроводительного инвентаря, можно указать, что подобным образом хоронили чаще всего мужчин и детей, реже женщин. Почти половина впускных погребений вообще не содержала вещей. В остальных случаях инвентарь достаточно скромный, и представлен, как привило, одним - двумя (в основном железные ножи, керамика), реже большим количеством предметов. Известно пока несколько погребений с более выразительным инвентарем, представленным предметами вооружения, снаряжения, орудиями труда (Кокса, Пазырык-6, Кызыл, Тянгыс-Тыт, Катанда-Ш, Лбоган-Ш, к. 2, в.п. 1). Для сравнения среди курганов булан-кобинской культуры с погребениями взрослых людей количество безынвентарных объектов составляет всего чуть больше 20%. В данной связи напрашивается вывод о том, что во «впускных» могилах хоронили людей, обладавших, как правило, низким социально-имущественным статусом. Не исключено, что практика впускных погребений была обусловлена еще какими-то другими обстоятельствами (характер, условия смерти, образа жизни человека и пр.), обычно не получающими отражения в археологических источниках. В этом контексте следует упомянуть впускное погребение женщины без головы из могильника Кара-Коба-П похороненной вытянуто на животе. Судя по этнографическим материалам и письменным источникам, приданию телу покойного такого нестандартного положения обусловлено насильственным характером смерти или отражает манипуляции, направленные на «обезвреживание» необычных покойников, которых не хоронили на общем кладбище [Дьяконова, 1975, с. 149-150; Шилов, 1995, с. 65; Флеров, 2000, с. 60].
В заключение следует подчеркнуть, что все случаи присутствия впускных погребениях в курганах поздней древности заслуживают полноценной публикации безотносительно степени «богатства», содержащегося в них инвентаря. Только такой подход поможет качественно изменить научное осмысление данной категории археологических объектов. Настоящая публикация вносит посильный вклад в реализацию данной задачи.
Библиографический список
Гаврилова А.А. Могильник Кудыргэ как источник по истории алтайских племен. М.; Л., 1965. 144 с.
Горбунов В.В.Военное дело населения Алтая в Ш-Х1У вв. Часть I: Оборонительное вооружение (доспех). Барнаул, 2003. 174 с.; ил.
Дьяконова В.П. Погребальный обряд тувинцев как историко-этнографи-ческий источник. Л., 1975. 164 с.
Кирюшин Ю.Ф., Семибратов В.П., Матренин С.С., Грушин С.П., Кирю-шин К.Ю., Шмидт А.В. Исследования погребальных и поминальных комплексов в зоне строительства Алтайской ГЭС в 2007 году // Проблемы археологии, этнографии, антропологии Сибири и сопредельных территорий. Новосибирск, 2007. Т. XIII, ч. I. С. 273-277.
Кочеев В.А. Раскопки Горно-Алтайского Краеведческого музея на могильниках Усть-Кожолю в 1989 году // Древности Алтая. 2004. №12. С. 58-70.
Кочеев В.А., Суразаков А.С. Археологические исследования в бассейне р. Коир // Древности Алтая. Горно-Алтайск, 2003. №10. С. 70-83.
Кубарев В.Д., Шульга П.И. Пазырыкская культура (курганы Чуи и Урсула). Барнаул, 2007. 282 с.
Ларин О.В. Афанасьевские памятники среднего течения Катуни // Проблемы изучения Проблемы изучения древней и средневековой истории Горного Алтая. Горно-Алтайск, 1990. С. 3-30.
Мамадаков Ю.Т. Аварийные раскопки могильника Катанда-3 // Проблемы охраны, изучения и использования культурного наследия Алтая. Барнаул, 1995. С. 75-78.
Матренин С.С. Впускные погребения Алтая // Историко-культурное наследие Северной Азии. Барнаул, 2001. С. 98-106.
Могильников В.А. Курганы Кара-Коба-П // Археологические исследования в Горном Алтае в 1980-1982 гг. Горно-Алтайск, 1983а. С. 52-89.
Могильников В.А. Курганы Кызыл-Джар-[, VIII - памятник пазырыкской культуры Алтая // Вопросы археологии и этнографии Горного Алтая. Горно-Алтайск, 1983б. С. 3-49.
Могильников В.А., Суразаков А.С. Раскопки памятников Ябоган-Ш // Археология и этнография Алтая. Горно-Алтайск, 2003. Вып. 1. С. 26-63.
Молодин В.И., Полосьмак Н.В., Новиков А.В., Богданов Е.С., Слюсарен-ко И.Ю., Черемисин Д.В. Археологические памятники плоскогорья Укок (Горный Алтай). Новосибирск, 2004. 256 с. (Материалы по археологии Сибири; Вып. 3).
Неверов С.В., Степанова Н.Ф. Новые материалы из курганов конца I - начала II тыс. н.э. Средней Катуни // Охрана и использование археологических памятников Алтая. Барнаул, 1990. С. 120-123.
Серегин Н.Н. Впускные погребения тюркской культуры Саяно-Алтая // Культура как система в историческом контексте: опыт Западно-Сибирских археологических совещаний. Томск, 2010. С. 264-266.
Серегин Н.Н., Матренин С.С. Археологические комплексы Алтая II в. до н.э. - XI в. н.э.: история исследований и основные аспекты интерпретации. Барнаул, 2014. 230 с.
Суразаков А.С. О традициях нарушения древних погребальных сооружений // Итоги изучения скифской эпохи Алтая. Барнаул, 1999. С. 171-173.
Суразаков А.С. Кызык-Телань-П // Древности Алтая. Горно-Алтайск, 2001. №6. С. 70-72.
Тишкин А.А. Создание периодизационных и культурно-хронологических схем: исторический опыт и современная концепция изучения древних и средневековых народов Алтая. Барнаул, 2007. 356 с.
Тишкин А.А., Горбунов В.В. Комплекс археологических памятников в долине р. Бийке (Горный Алтай). Барнаул, 2005. 200 с. + вкл.
Тишкин А.А., Матренин С.С. Впускные погребения кочевников Алтая поздней древности // Культура как система в историческом контексте: опыт Западно-Сибирских археологических совещаний. Томск, 2010. С. 297-299.
Флеров В.С. Розыскания по обряду обезвреживания погребенных в ран-несредневековой Восточной Европе // Труды по археологии. Степи Евразии в эпоху средневековья. Донецк, 2000. Т. 1. С. 55-72.
Худяков Ю.С. Проблема генезиса культуры хуннского времени в Горном Алтае // Древности Алтая. Известия лаборатории археологии. Горно-Алтайск,
1998. №3. С. 97-112.
Худяков Ю.С., Миронов В.С. Археологические исследования на могильнике Кок-Эдиган // Проблемы археологии, этнографии и антропологии Сибири и сопредельных территорий. Новосибирск, 1997. С. 310-313.
Худяков Ю.С., Миронов В.С. Раскопки курганов пазырыкской культуры в долине р. Эдиган в 1998 г. // Проблемы археологии, этнографии и антропологии Сибири и сопредельных территорий. Новосибирск, 1998. Т. IV. С. 374-378.
Худяков Ю.С., Миронов Ю.С. Раскопки курганов пазырыкской культуры на памятниках Кок-Эдиган и Тянгыс-Тыт в 1999 г. // Проблемы археологии, этнографии и антропологии Сибири и сопредельных территорий. Новосибирск,
1999. Т. V. С. 537-541.
Шилов Ю.А. Прародина ариев. История, обряды и мифы. Киев, 1995. 742 с.
С.С. Матренин
Барнаульский юридический институт МВД России, Барнаул, Россия
ПОГРЕБАЛЬНЫЕ КОМПЛЕКСЫ БУЛАН-КОБИНСКОй КУЛЬТУРЫ ОНГУДАйСКОГО РАЙОНА РЕСПУБЛИКИ АЛТАЙ
Онгудайский район Республики Алтай находится в самом центре Алтайской горной страны. На него приходится почти половина площади Центрально-Алтайской орографической провинции, образованной системой протянувшихся с северо-запада на юго-восток Катунского, Теректинского, Северо-Чуйского, Айгулакского, Сальджарского хребтов, а также южными отрогами Семинского хребта [Петкевич, 1971; Атлас. Алтайский край, 1978]. Сложный рельеф, богатство полезных
