CC BY
3Багаева А.В.
Кандидат социологических наук, доцент, Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова (МГУ).
Коммуникативные императивы превращения повседневности в предмет междисциплинарных исследований*
Аннотация. В статье представлен анализ широкого массива коммуникативных практик, который с самого начала человеческой истории создавался не в ходе сражений, социальных приворотов или научно-технических достижений, а формировался в пространстве повседневности. Долгое время эта важнейшая сфера бытия оставалась вне внимания исследователей. однако при угрозе повседневному покою со стороны катаклизмов, превращающихся в глобальные, в виде мировых войн, масштабных миграции, индустриализации и урбанизации, специалисты обратили внимание на повседневную сторону жизни социума. они взяли за основу исследовательской парадигмы антропологический подход. он и сейчас остается наиболее ценным с точки зрения обнаружения путей понимания, согласия и сотрудничества.
Ключевые слова: коммуникативные стратегии, наука, междисциплинарные исследования, общество, власть, повседневность, антропология.
Bagaeva A.V.
Candidate of Sociological Sciences, Associate Professor, Lomonosov Moscow State University.
Communicative imperatives of turning everyday life into a subject of interdisciplinary research
Abstract. The article presents an analysis of a wide range of communicative practices, which from the very beginning of human history was created not in the course of battles, social love spells or scientific and technological achievements, but was formed in the space of everyday life. For a long time, this most important sphere of being remained outside the attention of researchers. However, with the threat of everyday peace from cataclysms that turn into global ones, in the form of world wars, large-scale migration, industrialization and urbanization, experts turned their attention to the everyday side of society. They took the anthropological approach as the basis of the research paradigm. It still remains the most valuable in terms of finding ways to possibly establish understanding, agreement and cooperation.
Key words: communication strategies, science, interdisciplinary research, society, power, everyday life, anthropology.
* © Багаева А.В., 2023.
Коммуникативные императивы превращения повседневности в предмет междисциплинарных исследований
С середины прошлого столетия, сначала в исторических науках1, а затем и во все большее широком социально-гуманитарном контексте обнаруживается стремление отойти от аргументации, основанной на анализе таких масштабных процессов, как войны, революции и реформы в любой сфере человеческой активности, перейти к опоре на факты из повседневной жизни.
Существует множество определений повседневности, однако, наиболее продуктивный ее анализ отталкивается от идей, сформулированных в рамках феноменологической социологии австрийского социолога Альфреда Шюца (1899 - 1959)2, который акцентировал внимание на изучении рутинных форм социальной практики и ясности и прозрачности сознания, позволяющих типизировать объекты социальной реальности.
Именно так перед нами предстает естественный и целостный мир, в котором каждый человек оказывается погруженным в привычные для него ситуации, не требующие рефлексии и направляющие его в характерные для текущих процессов взаимодействия. В повседневности, как правило, выбор модели коммуникации происходит в виде поиска того поведения, которое не только отвечает характеру данного процесса, но и ограничено четко осознаваемыми дихотомиями3.
1 Steege P., Bergerson A., Healy M., Swett P. The History of Everyday Life: A second chapter [Text] / P. Steege, A. Bergerson, M. Healy, P. Swett // The Journal of Modern History. 2008. № 80 (June). P. 358-378.
2 Шюц А. Структура повседневного мышления [Текст] / А. Щюц. Пер. с англ. Е.Д. Рут-кевич // Социологические исследования. 1988. № 2. С. 129-137.
3 Капкан М.В. Культура повседневности: учебное пособие [Текст] / М.В. Капкан; М-во образования и науки Рос. Федерации, Урал. федер. ун-т. — Екатеринбург: Изд-во Уральского ун-та, 2016; Касавин И.Т., Щавелев С.П. Анализ повсед-
Среди главных дихотомий выделяются противопоставления в первую очередь будничной обстановки, идущей от понимания собственно рабочих дней, поскольку слово «будни» происходит от славянского глагола «будити», означающего приведения в состояние бодрствования, и праздника, воспринимаемого как упразднение привычных трудовых обязанностей.
Не менее важна линия, что выстаивается между застоем и точкой психологического напряжения, которая может быть создана и сильной болью, и творческим озарением.
Есть и такая дихотомия, что рисует разницу между окружающей людей действительностью и тем социальным идеалом, к которому они не столько стремятся, сколько им грезят.
Еще позже формируется еще одно противопоставление, выделяющее ценности традиционных и общедоступных форм деятельности и престиж более сложной работы уникального профессионала, требующей и длительного обучения, и таланта.
Полюса, находящиеся на крайних точках перечисленных дихотомий, становятся своеобразными маяками, направляющими активность людей. Сначала на свет этих маяков идут индивиды (иногда идут в прямом смысле этого слова, как шли средневековые школяры в первые университеты, или Михайло Ломоносов отправился с обозом поморов в Москву учиться), а затем людской поток становится все более наполненным. Это не только трансформирует повседневность, но и формирует запрос к ее изучению.
Ответ на такой запрос исходит сразу от нескольких социально- гуманитарных наук: истории, антропологии,
невности [Текст] / И.Т. Касавин, С.П. Щавелев. — М.: Канон+, 2004.
этнологии, социологии4, политологии, экономики, философии5, культурологии, литературоведения6, языкознания и др.7 Особенностью исследований любых проявлений повседневности стало то, что они должны были отразить ее сложную и даже запутанную структуру, в которой помимо отмеченных выше дихотомий обнаруживаются еще своеобразные уровни погруженности человека в определенный фрагмент повседневности. Так, участие в календарном празднике туриста, прибывшего специально в то время и то место, когда и где он традиционно отмечается, будет совсем не тем по эмоциональной отдаче от этого действа, что у коренного жителя, носителя этой культуры.
Повседневность представляет собой специфическое проявление межкультурной коммуникации, понимаемой как совокупность разнообразных форм
4 Терновая Л.О. Политическая социология повседневности: монография [Текст] / Л.О. Терновая. — М.: ИНФРА-М, 2023; Терновая Л.О. Пространство повседневности в ракурсе социологии международных отношений и социологии воображения [Текст] / Л.О. Терновая// Обозреватель — Observer. 2015. № 5. C. 103111; Терновая Л.О. Социально-политическая ситуация и повседневная жизнь людей начала XXI в. в ракурсе социологии воображения [Текст] / Л.О. Терновая // MateriaLy IX mifdzynarodowej naukowi-praktycznej konferencji "Naykowa mysl informacyjnej powieki -2014" 07 - 15 marca 2014 roku. Vol. 13. PolitoLogia. Filozofia. — Przemysl: Nauka I studia, 2014. P. 6-9.
5 Круглов Д.Н. Повседневность как предмет философской рефлексии [Текст]: автореферат дис. ... кандидата философских наук : 09.00.01 / Санкт-Петербург. гос. ун-т / Д.Н. Круглов. — СПб., 1996. 20 с.
6 Рябова Е.Л., Терновая Л.О. Источники изучения истории повседневности: Европа глазами федора Михайловича Достоевского [Текст] / Е.Л. Рябова, Л.О. Терновая // Власть истории и история власти. 2022. Том 8. Часть 4. (№ 38). С. 83-93.
7 Полякова И.П. Повседневность как
предмет изучения гуманитарных наук [Текст] /
И.П. Полякова // Известия высших учебных за-
ведений. Северо-Кавказский регион. Обществен-
ные науки. 2009. № 3 (151). С.9-13.
отношений и общения между индивидами и группами, принадлежащими как к разным культурам, так и находящимся внутри собственной культуры8.
Это все определяет наличие присущих каждой из социокультурных общностей коммуникативных императивов, способствующих превращению повседневности в предмет междисциплинарных исследований. При этом в междисциплинарном подходе, несмотря на всю его эффективность и способность интегрировать разные источники и методы исследований, присущие отдельно взятым научным областям, есть собственные опасности. Они, прежде всего, заключаются в том, что более мощная методология, наличие безусловных корифеев или более обширный массив источников, которым обладает любая научная отрасль из входящих в междисциплинарный цикл дисциплин, способна стать исследовательской доминантой, затмив, задвинув в угол все другие науки. Для того чтобы этого не произошло, нужна своеобразная ось, вокруг которой будут концентрироваться представления о предметном поле повседневности, разрабатываемые каждой наукой и принимаемые всеми другими.
В качестве такой оси при исследовании многообразных аспектов повседневности и свойственных им
8 Рябова Е.Л., Терновая Л.О. Межкультурная коммуникация и многообразие конфликтного мира [Текст] / Е.Л. Рябова, Л.О. Терновая // Этносоциум и межнациональная культура. 2011. № 6 (38). с. 38-47; Рябова Е.Л., Терновая Л.О. Межкультурное взаимодействие в современном мире: Учебное пособие [Текст] / Е.Л. Рябова, Л.О. Терновая. — М.: Международный издательский центр «Этносоциум», 2011; Садохин А.П. Введение в межкультурную коммуникацию [Текст] / А.П. Садохин. — М.: Высшая школа, 2005; Терновая Л.О. Геополитические барьеры межкультурной коммуникации: Монография [Текст] / Л.О. Терновая. — М.: Международный издательский центр «Этносоциум», 2016.
коммуникативных паттернов видится антропология (от др.-греч. avGpwnoc; — человек и Хоуо; — наука) во всех ее вариациях: социальной и культурной антропологии, политической антро-пологии9, философской и религиозной антропологии, педагогической10 и кибернетической антропологии, корпоративной антропологии11 и многих других субдисциплин, занимающихся изучением собственных институтов, процессов и технологий.
То, что старт антропологических исследований приходится на период последней трети XIX-го столетия, объясняется тем, что в это время человека, долгие годы воспринимаемого как венца творения, начинают теснить продукты индустриальной цивилизации. К ним относятся: стремительно строящиеся мегаполисы; дороги, превращающиеся в хайвеи; заводы, оснащенные конвейерами; новые средства связи, укорачивающие расстояния и т.д. Неудивительной для той эпохи становится потребность в возращении к истокам, в поиске того, откуда пошло человечест-
9 Баландье Ж. Политическая антропология [Текст] / Ж. Баландье. — М.: Научный мир, 2001; Бочаров В.В. Политическая антропология и общественная практика [Текст] / В.В. Бочаров // Журнал социологии и социальной антропологии. 1998. Том 1. № 2. С. 131-145; Крадин Н.Н. Политическая антропология = Political antropology: учеб. для студентов вузов по специальностям 020200 Политология и 350100 Соц. антропология [Текст] / Н.Н. Крадин. — 2-е изд., перераб. и доп. — М.: Логос, 2004; Лефорт К. Формы истории. Очерки политической антропологии [Текст] / К. Лефорт; [пер. с фр. В.Ю. Быстрова]. — СПб.: Наука, 2007; Политическая антропология [Текст] / В.В. Ильин,
A.С. Панарин, Д.В. Бадовский; под ред. В.В. Ильина. — М.: Издательство МГУ, 1995.
10 Максакова В.И. Педагогическая антропология. Учеб. пос. для пед. спец. [Текст] /
B.И. Максакова. — 2-е изд. — М.: ИЦ «Академия», 2004.
11 Вознесенский И.С. Корпоративная антропология: зарубежный опыт в адаптации для российского читателя [Текст] / И.С. Вознесенский // Власть истории и история власти. Том 5. Часть 2. 2019. (№ 1б). С. 178-192.
во общество, как оно дошло до жизни такой, когда уютная повседневность с ее циклическим ходом времени стала замещаться линейной историей с боевыми отметинами войн и революций.
Пионерами антропологических исследований были Льюис Генри Морган (1818 - 1881), американский ученый, этнограф, социолог, историк, который внес крупный вклад в теорию социальной эволюции, науку о родстве и семье12, и Генри Джеймс Сам-нер Мэйн (1822 - 1888), британский юрист, антрополог, историк и социолог права13. Также следует отметить безусловные достижения в формировании теории антропологических исследований британского этнографа и социально-культурного антрополога Альфреда Реджинальда Радклиффа-Брауна (1881 - 1955)14. Он стал одним из основоположников структурного функционализма и современной социально-культурной антропологии. Этими учеными была создана та методологическая база, которая и в дальнейшем с опорой на многократно увеличивающееся число источников позволила успешно с антропологических позиций изучать проблемы культуры повседнев-
12 Морган Л.Г. Древнее общество или исследование линий человеческого прогресса от дикости через варварство к цивилизации [Текст]: Со статьей Фр. Энгельса «К доистории семьи (Ба-хофен, Мак Леннан, Морган)»: Прил.: предисл. Л.Г. Моргана к книге Л. Файсона и А. Хауитта «Камиларои и курнаи» / Л.Г. Морган; Пер. с англ. под ред. М.О. Косвена; Предисл. Я.П. Алькора. — [Ленинград]: Изд-во Ин-та народов Севера ЦИК СССР, 1934 (тип. «Коминтерн»).
13 Мэйн Г.Дж.С. Древнее право, его связь с древней историей общества и его отношение к новейшим идеям / Г.С. Мэйн; Пер. Н. Белозерской с 4-го англ. изд. — СПб.: Д.Е. Кожанчиков, 1873.
14 Рэдклифф-Браун А.Р. Метод в социальной антропологии = Method in social anthropology / А.Р. Рэдклифф-Браун; [Пер. с англ. и заключ. ст. В. Николаева]; Ин-т социологии РАН [и др.]. — М. Канон-Пресс-Ц: Кучково поле, 2001.
ности не только древних, догосударст-венных обществ и социумов ранних государств, но и разбираться в тонкостях жизни обществ, близких к современности или существующих в наши дни. Особенно ценными эти подходы были, когда исследование касалось антропологии власти15, антропологии медиа, феминистской антропологии.
Эта способность антропологии выступать в качестве некоего теоретико-методологического стержня проистекала из того, что именно данная научная область смогла найти ключи к разъяснению сложных процессов социального взаимодействия. она помогала устанавливать истоки конфликтов, находить истоки силы или слабости общества сопротивляться надвигающимся переменам, обнаруживать изменения системы ритуалов, пути рождения новых идентичностей и т.д.
Укрепление такой роли антропологической основы в изучении повседневного контекста социальной реальности имеет несколько весомых обстоятельств.
Первая причина заключается в том, что мир, который еще совсем недавно характеризовали как глобальный, стал терять те свойства всеобщности, которые придавало ему либеральное наполнение глобализации. Если ранее считалось, что все издержки глобализации сглаживаются второй всемирной тенденцией, коей назвалась регионализация, то в настоящее время основные центры принятия решений опустились с регионального уровня на национальный. об этом можно судить и по итогу
15 Антропология власти: хрестоматия по политической антропологии: в 2 т. [Текст] / Санкт-Петербургский гос. ун-т; [В.В. Бочаров, сост.]. — СПб.: Изд-во Санкт-Петербургского унта, 2006. — Т. 1: Власть в антропологическом дискурсе. 2006. 490, с.; Т. 2: Политическая культура и политические процессы. 2007.
Brexit; и потому, насколько явно руководство Европейского Союза показало свою зависимость от Соединенных Штатов Америки; и по росту популярности формата БРИКС у властей государств, желающих к нему присоединиться, хотя БРИКС является наименее формализованным образованием, не имеющим центрального управления. Новой основополагающей характеристикой миропорядка стала фрагментация. В этой мозаичной, осколочной картине мира в каждом ее фрагменте есть своя собственная повседневность. При ее невероятном разнообразии именно антропологический подход дает основания для нахождения тех общих нитей, которые могут удерживать эту модель.
Такая форма соединения напоминает сетку. Действительно, мы видим торжество сетевых коммуникаций, что и является основанием для второй причины. Подобные коммуникации многолики. Это: и новые модели формирования и распространения мнений; и рождение новых агентов влияния и их почитателей (фолловеров); и общение людей и искусственного интеллекта; и фейковые нарративы, создаваемые в рамках масштабных информационных кампаний, и исключительная эффективность информационных воздействий, качественно усиленная большими языковыми моделями, в частности, ChatGPT, способными генерировать информацию, в которой правду почти невозможно отделить от вымысла; и многое другое. Здесь наблюдается такая же фрагментация, но не управленческая, а ментальная, из которой следует ослабление традиционных моделей общения и их замещение виртуальными формами. Подобная информационная оболочка современного общества есть калька его социально-экономической,
политической и культурно-нравственной действительности. А потому изучать эту социально-информационную кальку, уже обладающую собственной повседневностью, можно, также используя антропологический инструментарий. Так, повседневность виртуальных государств в значительной степени копировала повседневность реальных стран.
Третья причина должна быть названа наиболее опасной. Она заключается в тотальной гибридизации16. Здесь речь идет не только о таком типе войн, как гибридные. Мир тоже превращается в гибридный, где есть гибридный спорт и гибридная мода. И даже сам человек, в лице некоторых индивидов, превращается в небинарную личность или enby), полигендер или ксеногендер и им подобные сущности.
Гибридизация на фоне фрагментации хаотизирует миропорядок. Более того, в нем находится все меньше оснований для повторения истории возникновения мира как порядка из хаоса. однако в таком темном туннеле можно разглядеть свет, слабо мерцающий впереди. Этот свет складывается из отдельных огоньков, отражающих те ценности, которые люди сохранили в своей повседневности: из милых семейных праздников, из гордости за профессию, из радости от национальной кухни и красоты свадебного обряда... Формируемые в результате таких проявлений повседневности коммуникативные каналы требуют более тонкого подхода к изучению реальности, который может быть обеспечен лишь
16 «Гибридные войны» в хаотизирую-щемся мире XXI века [Текст]: [коллективная монография] / [Ачкасов В.А. и др.]; Под редакцией П.А. Цыганкова. — М.: Издательство Московского университета, 2015; ТерноваяЛ.О. Война и мир в гибридном измерении: Монография [Текст] / Л.О. Терновая. — М.: ИНФРА-М, 2021.
на основе углубленных междисциплинарных исследований.
References
[1] Anthropology of power: a reader in political anthropology: in 2 volumes [Text] / St. Petersburg State University. un-t; [V.V. Bocharov, comp.].
- St. Petersburg: Publishing house of St. Petersburg University, 2006. Vol. 1: Power in anthropological discourse. 2006. 490, p.; T. 2: Political culture and political processes. 2007. 516 p.
[2] Balandier J. Political anthropology [Text] /
J. Balandier. — M.: Scientific world, 2001. 201 p.
[3] Bocharov V.V. Political anthropology and social practice [Text] / V.V. Bocharov // Journal of Sociology and Social Anthropology. 1998. Volume 1. № 2. P. 131-145.
[4] Voznesensky I.S. Corporate Anthropology: Foreign Experience in Adaptation for the Russian Reader // Power of History and History of Power. 2019. Volume 5. Part 2. № 16. P. 178-192.
[5] Hybrid wars" in the chaotic world of the 21st cen-
tury [Text]: [collective monograph] / [Achkasov V.A. and etc.]; Edited by P.A. Tsygankov. — M.: Moscow University Press, 2015. 380 p.
[6] Kapkan M.V. Culture of everyday life: education-
al. allowance / Ministry of Education and Science Ros. Federation, Ural. feder. un-t. - Yekaterinburg: Publishing House of the Ural University, 2016. 110 p.
[7] Kasavin I.T., Shchavelev S.P. Analysis of everyday
life [Text] / I.T. Kasavin, S.P. Schavelev. — M.: Kanon+, 2004. 430 p.
[8] Kradin N.N. Political anthropology = Political anthropology: textbook. for university students in the specialties 020200 Political Science and 350100 Social. anthropology [Text] / N.N. Kradin. - 2nd ed., revised. and additional
— M.: Logos, 2004. 272 p.
[9] Kruglov D.N. Everyday life as a subject of philo-
sophical reflection [Text]: Abstract of the thesis. ... candidate of philosophical sciences: 09.00.01 / St. Petersburg. state un-t / D.N. Kruglov. - SPb., 1996. 20 p.
[10] Lefort K. Forms of history. Essays on political anthropology [Text] / K. Lefort; [per. from fr. V.Yu. Bystrov]. - St. Petersburg: Nauka, 2007. 339 p.
[11] Maksakova V.I. Pedagogical anthropology. Proc. settlement for ped. specialist. [Text] / V.I. Mak-sakov. - 2nd ed. - M.: Information Center "Academy", 2004. 208 p.
[12] Morgan L.G. Ancient society or the study of the lines of human progress from savagery through barbarism to civilization [Text]: With an article by Fr. Engels "On the prehistory of the family (Bachofen, Mac Lennan, Morgan)": App.: Preface. L.G. Morgan to the book by L. Fison and A. Howitt "Kamilaroi and Kurnai" / L.G. Morgan;
Per. from English. ed. M.O. Indirect; Foreword Ya.P. Alcora. - [Leningrad]: Publishing House of the Institute of the Peoples of the North of the Central Executive Committee of the USSR, 1934 (type. "Comintern"). XVI, 350 p.
[13] Main G.J.S. Ancient law, its connection with the ancient history of society and its relation to the latest ideas / G.S. Main; Per. N. Belozerskaya from the 4th English. ed. - St. Petersburg: D.E. Kozhanchikov, 1873. 312 p.
[14] Political anthropology [Text] / V.V. Ilyin, A.S. Panarin, D.V. Badovsky; ed. V.V. Ilyin. - M.: MSU Publishing House, 1995. 54 p.
[15] Polyakova I.P. Everyday life as a subject of study of the humanities // News of higher educational institutions. North Caucasian region. Social Sciences. 2009. № 3 (151). P. 9-13.
[16] Radcliffe-Brown A.R. Method in social anthropology = Method in social anthropology / A.R. Radcliffe-Brown; [Trans. from English. and concluding Art. V. Nikolaev]; Institute of Sociology RAS [and others]. - M. Canon-Press-C: Kuch-kovo field, 2001. 414 p.
[17] Ryabova E.L., Ternovaya L.O. Sources for studying the history of everyday life: Europe through the eyes of Fyodor Mikhailovich Dostoevsky [Text] / E.L. Ryabova, L.O. Ternovaya // The power of history and the history of power. 2022. Volume 8. Part 4. № 38. P. 83-93.
[18] Ryabova E.L., Ternovaya L.O. Intercultural communication and diversity of the conflict world // Ethnosocium and interethnic culture. 2011. № 6 (38). P. 38-47.
[19] Ryabova E.L., Ternovaya L.O. Intercultural interaction in the modern world: Textbook [Text] / E.L. Ryabova, L.O. Ternovaya. - M.: International Publishing Center "Ethnosocium", 2011. 374 p.
[20] Sadokhin A.P. Introduction to intercultural communication [Text] / A.P. Sadokhin. - M.: Higher school, 2005. 310 p.
[21] Ternovaya L.O. War and Peace in the Hybrid Dimension: Monograph. — M.: INFRA-M, 2021. 367 p.
[22] Ternovaya L.O. Geopolitical barriers of intercultural communication: Monograph [Text] / L.O. Ternovaya. - M.: International Publishing Center "Ethnosocium", 2016. 470 p.
[23] Ternovaya L.O. Political sociology of everyday life: monograph [Text] / L.O. Ternovaya. — M.: INFRA-M, 2023. 380 p.
[24] Ternovaya L.O. The space of everyday life from the perspective of the sociology of international relations and the sociology of the imagination [Text] / L.O. Ternovaya // Browser - Observer. 2015. № 5. C. 103-111.
[25] Ternovaya L.O. Socio-political situation and everyday life of people at the beginning of the XXI century. from the perspective of the sociology of imagination // MateriaLy IX miçdzynarodowej naukowi-praktycznej konferencji "Naykowa
mysl informacyjnej powieki - 2014" 07 - 15 marca 2014 roku. Vol. 13. PolitoLogia. Philosophy. - Przemysl: Nauka I studia, 2014. P. 6-9.
[26] Schutz A. The structure of everyday thinking [Text] / A. Schutz. Per. from English. E.D. Rutkevich // Sociological research. 1988. № 2. P. 129-137.
[27] Steege P., Bergerson A., Healy M., Swett P. The History of Everyday Life: A second chapter [Text] / P. Steege, A. Bergerson, M. Healy, P. Swett // The Journal of Modern History. 2008. № 80 (June). P. 358-378.
Список литературы
[1] Антропология власти: хрестоматия по политической антропологии: в 2 т. [Текст] / Санкт-Петербургский гос. ун-т; [В.В. Бочаров, сост.]. — СПб.: Изд-во Санкт-Петербургского ун-та,
2006. Т. 1: Власть в антропологическом дискурсе. 2006. 490, с.; Т. 2: Политическая культура и политические процессы. 2007. 516 с.
[2] Баландье Ж. Политическая антропология [Текст] / Ж. Баландье. — М.: Научный мир, 2001. 201 с.
[3] Бочаров В.В. Политическая антропология и общественная практика [Текст] / В.В. Бочаров // Журнал социологии и социальной антропологии. 1998. Том 1. № 2. С. 131-145.
[4] Вознесенский И.С. Корпоративная антропология: зарубежный опыт в адаптации для российского читателя // Власть истории и история власти. 2019. Том 5. Часть 2. № 16. С. 178-192.
[5] Гибридные войны» в хаотизирующемся мире XXI века [Текст]: [коллективная монография] / [Ачкасов В.А. и др.]; Под редакцией П.А. Цыганкова. — М.: Издательство Московского университета, 2015. 380 с.
[6] Капкан М.В. Культура повседневности: учебно. пособие / М-во образования и науки Рос. федерации, Урал. федер. ун-т. — Екатеринбург: Изд-во Уральского ун-та, 2016. 110 с.
[7] Касавин И.Т., Щавелев С.П. Анализ повседневности [Текст] / И.Т. Касавин, С.П. Щаве-лев. — М.: Канон+, 2004. 430 с.
[8] Крадин н.н. Политическая антропология = Political antropology: учеб. для студентов вузов по специальностям 020200 Политология и 350100 Соц. антропология [Текст] / н.н. Крадин. — 2-е изд., перераб. и доп. — М.: Логос, 2004. 272 с.
[9] Круглов Д.Н. Повседневность как предмет фи-
лософской рефлексии [Текст]: автореферат дис. ... кандидата философских наук : 09.00.01 / Санкт-Петербург. гос. ун-т / Д.н. Круглов. — СПб., 1996. 20 с.
[10] Лефорт К. Формы истории. Очерки политической антропологии [Текст] / К. Лефорт; [пер. с фр. В.Ю. Быстрова]. — СПб.: Наука,
2007. 339 с.
[11] Максакова В.И. Педагогическая антропология. Учеб. пос. для пед. спец. [Текст] / В.И. Максакова. — 2-е изд. — М.: ИЦ «Академия», 2004. 208 с.
[12] Морган Л.Г. Древнее общество или исследование линий человеческого прогресса от дикости через варварство к цивилизации [Текст]: Со статьей фр. Энгельса «К доистории семьи (Бахофен, Мак Леннан, Морган)»: Прил.: предисл. Л.Г. Моргана к книге Л. фай-сона и А. Хауитта «Камиларои и курнаи» / Л.Г. Морган; Пер. с англ. под ред. М.О. Кос-вена; Предисл. Я.П. Алькора. — [Ленинград]: Изд-во Ин-та народов Севера ЦИК СССР, 1934 (тип. «Коминтерн»). XVI, 350 с.
[13] Мэйн Г.Дж.С. Древнее право, его связь с древней историей общества и его отношение к новейшим идеям / Г.С. Мэйн; Пер. Н. Белозерской с 4-го англ. изд. — СПб.: Д.Е. Кожан-чиков, 1873. 312 с.
[14] Политическая антропология [Текст] /
B.В. Ильин, А.С. Панарин, Д.В. Бадовский; под ред. В.В. Ильина. — М.: Издательство МГУ, 1995. 54 с.
[15] Полякова И.П. Повседневность как предмет изучения гуманитарных наук // Известия высших учебных заведений. СевероКавказский регион. общественные науки. 2009. № 3 (151). С. 9-13.
[16] Рэдклифф-Браун А.Р. Метод в социальной антропологии = Method in social anthropology / А.Р. Рэдклифф-Браун; [Пер. с англ. и за-ключ. ст. В. Николаева]; Ин-т социологии РАн [и др.]. — М. Канон-Пресс-Ц : Кучково поле, 2001. 414 с.
[17] Рябова Е.Л., Терновая Л.О. Источники изучения истории повседневности: Европа глазами федора Михайловича Достоевского [Текст] / Е.Л. Рябова, Л.о. Терновая // Власть истории и история власти. 2022. Том 8. Часть 4. № 38.
C. 83-93.
[18] Рябова Е.Л., Терновая Л.О. Межкультурная коммуникация и многообразие конфликтного мира // Этносоциум и межнациональная культура. 2011. № 6 (38). С. 38-47.
[19] Рябова Е.Л., Терновая Л.О. Межкультурное взаимодействие в современном мире: Учебное пособие [Текст] / Е.Л. Рябова, Л.О. Терновая. — М.: Международный издательский центр «Этносоциум», 2011. 374 с.
[20] Садохин А.П. Введение в межкультурную коммуникацию [Текст] / А.П. Садохин. — М.: Высшая школа, 2005. 310 с.
[21] Терновая Л.О. Война и мир в гибридном измерении: Монография. — М.: ИНФРА-М, 2021. 367 с.
[22] Терновая Л.О. Геополитические барьеры межкультурной коммуникации: Монография [Текст] / Л.О. Терновая. — М.: Международный издательский центр «Этносоциум», 2016. 470 с.
[23] Терновая Л.О. Политическая социология повседневности: монография [Текст] / Л.О. Терновая. — М.: ИНфРА-М, 2023. 380 с.
[24] Терновая Л.О. Пространство повседневности в ракурсе социологии международных отношений и социологии воображения [Текст] / Л.О. Терновая// Обозреватель — Observer. 2015. № 5. C. 103-111.
[25] Терновая Л.О. Социально-политическая ситуация и повседневная жизнь людей начала XXI в. в ракурсе социологии воображения // Materiary IX mifdzynarodowej naukowi-prak-tycznej konferencji "Naykowa mysl informacy-jnej powieki - 2014" 07 - 15 marca 2014 roku. Vol. 13. Politorogia. Filozofia. — Przemysl: Nau-ka I studia, 2014. P. 6-9.
[26] Шюц А. Структура повседневного мышления [Текст] / А. Щюц. Пер. с англ. Е. Д. Руткевич // Социологические исследования. 1988. № 2. С. 129-137.
[27] Steege P., Bergerson A., Healy M., Swett P. The History of Everyday Life: A second chapter [Text] / P. Steege, A. Bergerson, M. Healy, P. Swett // The Journal of Modern History. 2008. № 80 (June). P. 358-378.
