CC BY
215
A.B. Курсаев
Курсаев Александр Викторович — кандидат юридических наук, заместитель начальника отдела
Департамент государственной службы и кадров МВД России
Коллизии статьи 145 УК РФ «Необоснованный отказ в приеме на работу или необоснованное увольнение беременной женщины или женщины, имеющей детей в возрасте до трех лет» и трудового законодательства Российской Федерации по признаку потерпевшего
Статьей 145 УК РФ установлена уголовная ответственность за необоснованный отказ в приеме на работу или необоснованное увольнение беременной женщины или женщины, имеющей детей в возрасте до трех лет.
Правильная квалификация данного деяния неразрывно связана с установлением отдельных признаков объекта данного преступления, в первую очередь перечня лиц, которые могут выступать в качестве потерпевшего от преступления.
В то же время определение потерпевших от данного преступления вызывает серьезные споры как на уровне правотворчества, так и на уровне правоприменения.
Правильное и эффективное применение данной нормы напрямую зависит от качества законов. Однако, как констатирует Ю.А. Тихомиров, «юридический класс» законов невелик и одной из причин этого является недооценка законодательной техники. В результате в процессе законотворчества и правоприменения возникает много юридических коллизий, которые могли быть заблаговременно предотвращены. Законодательная техника служит фактором оптимизации и эффективности законодательства1.
Не удалось избежать коллизий и при конструировании состава преступления, предусмотренного статьей 145 УК РФ, и при применении данной уголовно-правовой нормы. Указанное соотносится с выявленными двумя видами коллизий между Конституцией Российской Федерации и УК РФ в системном отражении конституционных прав и свобод личности в Особенной части Уголовного кодекса при закреплении преступлений против личности и наказания за них2.
Несмотря на то, что теория юридических коллизий получила достаточное развитие в уголовно-правовой науке3, анализ статьи 145 УК РФ позволяет прийти к выводу о наличии межотраслевой коллизии между нормами уголовного и трудового права относительно перечня лиц, которые должны быть и фактически отнесены к числу потерпевших в указанной норме.
В уголовно-правовой науке предлагаются различные дефиниции понятия потерпевшего. В частности, под потерпевшим в уголовном праве предлагается понимать «лицо, права и законные интересы которого нарушены совершением преступления»4, «лицо, выступающее субъектом отношений, охраняемых уголовным законом, причиненный которому вред предусмотрен уголовным кодексом и входит в преступные последствия деяния, совершенного виновным»5, «физическое или юридическое лицо, которому непосредственно преступлением причинен определенный вред»6, «лицо (физическое или юридическое), которому в результате преступного посягательства непосредственно причинены моральный, физический, имущественный ущерб, эмоциональные страдания или имело место нарушение его основных прав и свобод»7, «физическое или юридическое лицо, которому причинен физический, имущественный (материальный) или моральный вред»8, «субъект охраняемых уголовным законом общественных отношений, чьи права были нарушены преступлением
1 Тихомиров Ю.А. Законодательная техника как фактор эффективности законодательной и правоприменительной деятельности // Проблемы юридической техники: сборник статей. Н. Новгород. 2000. С. 37.
2 Стародубцева И.А., Коняев С.А. Коллизии между Конституцией и Уголовным кодексом РФ в сфере конституционных прав и свобод человека и гражданина // Конституционное и муниципальное право. 2011. № 9. С. 71.
3 Незнамова З.А. Коллизии в уголовном праве. Екатеринбург, 1994; Яцеленко Б.В. Противоречия уголовно-правового регулирования. М., 1996; Иногамова-Хегай Л.В. Конкуренция норм уголовного права. М., 1999.
4 Пудовочкин Ю.Е. Учение о составе преступления. М., 2009. С. 62.
5 Фаргиев И.А. Уголовно-правовые и криминологические основы учения о потерпевшем. СПб., 2009. С. 100.
6 Сидоренко Э.Л. Отрицательное поведение потерпевшего и уголовный закон. СПб., 2003. С. 15.
7 Лакеев А.А. Потерпевший от преступления (уголовно-правовой аспект) // Человек: преступление и наказание. 1995. № 1. С. 25.
8 Дагель П.С. Потерпевший в советском уголовном праве // Потерпевший от преступления. Владивосток, 1974. С. 18.
путем причинения вреда, предусмотренного уголовным законом, либо угрозой причинения такого вреда»1.
При этом мы присоединяемся к мнению тех ученых, которые полагают, что потерпевшим от преступления в уголовно-правовом (материальном) смысле может считаться только физическое лицо, являющееся непосредственной жертвой преступления2.
Фаргиев И.А. отмечает, что признаки потерпевшего включаются в составы преступлений не во всех случаях, а лишь тогда, когда нужно сузить круг потерпевших, ограничить его определенными условиями. Это положение аналогично ситуации со специальным субъектом преступления3.
Дагель П.С. по этому поводу даже использует термин «специальный потерпевший»4.
Характеристика потерпевшего в уголовном праве в первую очередь определяется его деятельностью, что и обуславливает совершение в отношении него преступления.
Частью третьей статьи 64 ТК РФ запрещено отказывать в заключении трудового договора женщинам по мотивам, связанным с беременностью или наличием детей. Одновременно статьей 261 ТК РФ установлены гарантии беременной женщине и лицам с семейными обязанностями при расторжении трудового договора.
Основой для данных норм трудового законодательства выступает статья 38 Конституции Российской Федерации, в которой предусмотрено, что материнство и детство, семья находятся под охраной государства.
Статьей 11 Конвенции о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин 1979 года также определено, что для предупреждения дискриминации в отношении женщин по причине замужества или материнства и гарантирования им эффективного права на труд государства- участники принимают соответствующие меры для того, чтобы запретить, под угрозой применения санкций, увольнение с работы на основании беременности или отпуска по беременности и родам или дискриминацию ввиду семейного положения при увольнении.
Исходя из диспозиции уголовно-правовой нормы в качестве потерпевшего в статье 145 УК РФ следует рассматривать беременную женщину или женщину, имеющую детей в возрасте до трех лет.
Понимание беременной женщины не вызывает серьезных затруднений на практике. В то же время необходимо отметить, что данное преступление совершается только с прямым умыслом и по мотиву беременности женщины. В связи с этим виновное лицо должно заведомо знать, что женщина находится в состоянии беременности. Заведомость в данном случае означает осведомленность о наличии состоянии беременности у потерпевшей. В сознании виновного не должно быть каких-либо сомнений и предположений относительно состояния беременности. Виновный должен быть внутренне убежден, что виновная беременна.
В случае же, если виновный увольняет женщину, будучи уверен, что она беременна, но в действительности этого состояния у нее нет, такие случаи должны быть квалифицированы по правилам фактической ошибки относительно личности потерпевшего.
В частности, если женщина, которая была уволена, в состоянии беременности не находится, вменение виновному статьи 145 УК РФ не представляется возможной. Такие действия не образуют признаков состава преступления, установленного статьей 145 УК РФ в связи с отсутствием потерпевшего.
Прерывание беременности после увольнения на квалификацию не влияет5.
Вторая категория лиц, которые являются потерпевшим применительно к статье 145 УК РФ — это женщины, имеющие детей в возрасте до трех лет.
Круг лиц, которые охватываются данным понятием, требует дополнительного толкования.
Во-первых, это, безусловно, биологическая мать ребенка6.
В некоторых случаях ребенок биологической матери может быть усыновлен (удочерен). Усыновление (удочерение) не всегда прекращает личные неимущественные отношения.
Так, в силу пунктов 3 и 5 статьи 137 СК РФ при усыновлении ребенка одним лицом личные неимущественные и имущественные права и обязанности могут быть сохранены по желанию матери, если усыновитель — мужчина. О сохранении отношений усыновленного ребенка с одним из
1 Анощенкова С.В. Уголовно-правовое учение о потерпевшем / под ред. Н.А. Лопашенко. М., 2006. С. 127.
2 Красиков А.Н. Сущность и значение согласия потерпевшего в советском уголовном праве. Саратов, 1976. С. 66; Сидоров Б.В. Поведение потерпевших от преступления и уголовная ответственность. Казань, 1998. С. 37.
3 Фаргиев И. Терминология о потерпевшем в уголовном праве // Уголовное право. 2004. № 2. С. 77.
4 Дагель П.С. Потерпевший в советском уголовном праве // Потерпевший от преступления. Владивосток, 1974. С. 23.
5 Бердычевская Н.В. Ответственность за совершение преступлений, посягающих на конституционные права граждан в сфере трудовых отношений (уголовно-правовой и криминологический аспекты). М., 2011. С. 56.
6 Комментарий к Трудовому кодексу Российской Федерации / отв. ред. А.М. Куренной, С.П. Маврин, Е.Б. Хохлов. М., 2005. С. 820; Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / под ред. А.В. Бриллиантова. М., 2010. С. 539.
родителей или с родственниками умершего родителя указывается в решении суда об усыновлении ребенка.
Прекращение прав и обязанностей по представительству и защите прав и законных интересов ребенка в отношении родителей ребенка будет иметь место и в случае установления опеки над ребенком (пункт 2 статьи 1481 СК РФ).
Во-вторых, это женщина, имеющая детей в возрасте до трех лет в случае их усыновления (удочерения). В этом случае она приобретает все права родственника по происхождению1.
Так, в соответствии с пунктом 1 статьи 137 СК РФ усыновленные дети и их потомство по отношению к усыновителям и их родственникам, а усыновители и их родственники по отношению к усыновленным детям и их потомству приравниваются в личных неимущественных и имущественных правах и обязанностях к родственникам по происхождению.
В-третьих, это опекуны ребенка. Перечень лиц, которые могут быть опекунами, определен в статье 146 СК РФ.
В соответствии с частью 2 статьи 15 Федерального закона от 24 апреля 2008 г. № 48- ФЗ «Об опеке и попечительстве» опекуны являются законными представителями своих подопечных и вправе выступать в защиту прав и законных интересов своих подопечных в любых отношениях без специального полномочия.
Попечители не могут выступать в качестве потерпевшего по статье 145 УК РФ, так как попечительство устанавливается над детьми в возрасте от четырнадцати до восемнадцати лет. Между тем субъектом данного преступления является мать ребенка, имеющая детей в возрасте до трех лет.
В связи с внесением изменений в СК РФ разрешен вопрос и о возможности признания потерпевшим также лиц, воспитывающих ребенка в качестве приемного родителя, который ранее был дискуссионным.
Так, Н.А. Лопашенко относила к числу потерпевших женщину, имеющую приемного ребенка2.
По мнению Н.В. Качиной, напротив, право на труд приемной матери не может охраняться статьей 145 УК РФ. Право на труд приемных родителей уже реализовано и оснований для обеспечения их дополнительными гарантиями, предусмотренными статьями 61, 261 и 264 ТК РФ, нет3.
Однако СК РФ к отношениям, возникающим из договора о приемной семье, применяет положения об опеке и попечительстве.
В соответствии с пунктом 2 статьи 153 СК РФ приемные родители по отношению к принятому на воспитание ребенку или детям осуществляют права и исполняют обязанности опекуна или попечителя и несут ответственность за неисполнение или ненадлежащее исполнение возложенных на них обязанностей в порядке и на условиях, которые предусмотрены федеральным законом и договором.
Учитывая изложенное, СК РФ во многом прировнял опекунов и приемных родителей.
При таких обстоятельствах за приемными родителями также должен признаваться статус потерпевшего по статье 145 УК РФ.
Кузнецов А.П. и Лукьянова Н.А., комментируя статью 145 УК РФ, обращают внимание на некорректное описание в ней признаков потерпевшего: следуя буквальному толкованию уголовного закона, речь в нем идет о женщине, имеющей, как минимум, двоих детей, не достигших возраста трех лет4.
Кругликов Л.Л. и Чернышкова Л.Ю. также выражают недоумение по поводу того, что законодатель говорит о детях во множественном числе. Получается, что нарушение права на труд женщины, имеющей только одного ребенка, уголовным законом не охраняется. Столь неудачная формулировка изложения уголовно-правового запрета вызывает у них справедливую критику5.
Указанное затруднение может быть разрешено посредством толкования уголовного закона, то есть «объяснения уголовного закона, выяснения его смысла, определение того содержания, которое вкладывал в него законодатель»6.
Названная проблема должна быть разрешено путем грамматического толкования на основе уяснения синтаксических признаков статьи 145 УК РФ7, а также толкования уголовного закона по объему, му, в данном случае его расширительного толкования.
Каждая уголовно- правовая норма рассчитана на применение к единичному случаю.
1 Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / под ред. А.В. Бриллиантова. М., 2010. С. 539.
2 Лопашенко Н.А. Преступные нарушения трудового законодательства // Трудовое право. 2003. № 4. С. 28.
3 Качина Н.В. Уголовно-правовая охрана права на труд лиц, нуждающихся в повышенной социальной защите в связи с беременностью и воспитанием ребенка. М., 2013. С. 61.
4 Кузнецов А.П., Лукьянова Н.А. Ответственность за преступление, предусмотренное статьей 145 УК РФ // Трудовое право. 2003. № 8. С. 50.
5 Кругликов Л.Л., Чернышкова Л.Ю. Уравнивающий и распределяющий аспекты справедливости в сфере уголовно-правовой охраны и ответственности женщин. М., 2013. С. 174, 186.
6 Шаргородский М.Д. Избранные труды / сост. Б.В. Волженкин. СПб., 2004. С. 132.
7 Энциклопедия уголовного права. СПб. 2005. Т. 2: Уголовный закон. С. 298—301.
При толковании терминологического ряда «женщина, имеющая детей в возрасте до трех лет» следует согласиться с мнением Н.В. Качиной1 и Костровой М.Б.2 о том, что законодатель использовал такой филологический прием как синендоха — синонимическое употребление множественного числа имен существительных в значении единственного при описании предмета преступления или потерпевшего.
Исходя из этого правильным представляется мнение тех ученых, которых полагают, что у женщины, чтобы быть потерпевшей применительно к преступлению, предусмотренному статьей 145 УК РФ, достаточно наличия одного ребенка, не достигшего трехлетнего возраста3.
Анализ статьи 145 УК РФ позволяет сделать вывод, что потерпевшим по данному преступлению в силу прямого указания об этом в диспозиции нормы может быть только женщина. Кругликов Л.Л. по этому поводу отмечает, что диспозиция статьи 145 УК РФ рассчитана лишь на женщину4.
Действительно, статья 64 УК РФ предусматривает гарантии, связанные с установлением запрета отказывать в заключении трудового договора, только в отношении женщин.
Однако статьей 261 ТК РФ гарантии, связанные с ограничением права работодателя на увольнение, распространены помимо беременных женщин и женщин, имеющих ребенка в возрасте до трех лет, также на одиноких матерей, воспитывающих ребенка-инвалида в возрасте до восемнадцати лет или малолетнего ребенка — ребенка в возрасте до четырнадцати лет, других лиц, воспитывающих указанных детей без матери, родителей (иных законных представителей ребенка), являющихся единственным кормильцем ребенка-инвалида в возрасте до восемнадцати лет либо единственным кормильцем ребенка в возрасте до трех лет в семье, воспитывающей трех и более малолетних детей, если другой родитель (иной законный представитель ребенка) не состоит в трудовых отношениях.
Более того, статьей 264 ТК РФ определено, что гарантии и льготы, предоставляемые женщинам в связи с материнством (ограничение работы в ночное время и сверхурочных работ, привлечение к работам в выходные и нерабочие праздничные дни, направление в служебные командировки, предоставление дополнительных отпусков, установление льготных режимов труда и другие гарантии и льготы, установленные законами и иными нормативными правовыми актами), распространяются на отцов, воспитывающих детей без матери, а также на опекунов (попечителей) несовершеннолетних.
Конституционным Судом Российской Федерации в постановлениях от 22 ноября 2011 г. № 25- П и от 15 декабря 2011 г. № 28-П, определении от 4 ноября 2004 г. № 343-О сформулирована правовая позиция, согласно которой статья 261 ТК РФ по своей сути является трудовой льготой, направленной на обеспечение поддержки материнства и детства; такого рода повышенная защита предоставляется беременным женщинам как нуждающимся в особой социальной защищенности в сфере труда, она обусловлена необходимостью предотвращения возможных дискриминационных действий недобросовестных работодателей, стремящихся избежать в дальнейшем предоставления установленных законодательством в связи с материнством гарантий и льгот, а также трудностями поиска работы, с которыми сталкивается беременная женщина.
Таким образом, предоставление мер повышенной социальной защиты в данном случае обусловлено в первую очередь охраной детей.
Безусловно, что беременная женщина и мать, имеющая малолетних детей, заслуживает дополнительной защиты своих трудовых прав5.
Однако действующая редакция статьи 145 УК РФ обоснованна лишь в том случае, если речь идет о состоянии беременности как физиологической особенности женского организма. Однако забота о детях может относиться и к отцу- одиночке.
1 Качина Н.В. Уголовно-правовая охрана права на труд лиц, нуждающихся в повышенной социальной защите в связи с беременностью и воспитанием ребенка. М., 2013. С. 68.
2 Кострова М. Грамматическое или языковое толкование уголовного закона? // Законность. 2002. № 3. С. 38; Ко-строва М.Б. Изобразительно-выразительные средства языка в уголовном законе: о допустимости использования // Журнал российского права. 2002. № 8. С. 64, 68.
3 Алиев В.М., Гладких В.И., Ходусов А.А. Уголовная ответственность за посягательства на права и свободы личности: научно-практический комментарий. М., 2014. С. 215; Качина Н.В. Уголовно-правовая охрана права на труд лиц, нуждающихся в повышенной социальной защите в связи с беременностью и воспитанием ребенка. М., 2013. С. 68; Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / под ред. В.Т. Томина, В.В. Сверчкова. М., 2007. С. 466; Репетева О.Е. Уголовная ответственность за необоснованный отказ в приеме на работу, необоснованное увольнение беременной женщины или женщины, имеющей детей в возрасте до трех лет // Вектор науки ТГУ. 2009. № 5. С. 94; Уголовное право. Особенная часть / под. ред. Л.Д. Гаухмана, С.В. Максимова. М., 2004. С. 115; Энциклопедия уголовного права. СПб., 2011. Т. 16: Преступления против конституционных прав и свобод человека и гражданина. С. 550.
4 Кругликов Л.Л. Реализация принципа равенства женщин и мужчин в уголовном законодательстве // Реальность и проблемы социального равенства мужчин и женщин (материалы к обсуждению) / под ред. Н.В. Щербаковой. Ярославль, 2001. С. 67.
5 Мачковский Л. Необоснованный отказ в приеме на работу и увольнение беременной женщины и женщины, имеющей малолетних детей // Законность. 2004. № 6. С. 16.
Кругликов Л.Л. и Чернышкова Л.Ю. по этому поводу отмечают, что рассматриваемое поведение работодателя в отношении беременной женщины или женщины, имеющей детей, является общественно опасным, приносящим больший вред, недели нарушение права на труд иных лиц. В этом случае происходит посягательство на дополнительный объект — интересы ребенка как уже родившегося, так и еще не родившегося1.
Законодательство должно обеспечивать равноправие мужчин и женщин, которое предполагает равенство их перед уголовным законом и равную уголовно- правовую защиту основных прав и свобод. Устанавливаемые изъятия из этих правил основаны на принципе гуманизма и обусловлены социальной ролью матери. В таком случае они не являются дискриминацией.
В то же время на недопустимость установления различий, необоснованно ставящих семьи, воспитывающие детей, в неравное положение в вопросах доступа к льготам, направленным на поддержку детей и семьи в целом, указывал и Европейский Суд по правам человека (Постановление от 31 марта 2009 года по делу «Веллер (Weller) против Венгрии»).
Возникает вопрос о возможной дискриминации мужчин, имеющих детей в возрасте до трех лет, интересы которых статьей 145 УК РФ не охраняются.
УК РФ в статье 4 исходит из понимания принципа равенства граждан перед законом применительно к равенству лиц, совершивших преступление, при привлечении их к уголовной ответственности.
Однако данное понимание представляется слишком узким.
Так, к принципу равенства предлагается также относить положения о том, что «Уголовное право Российской Федерации обеспечивает равные средства правовой охраны человека, общества и государства. Ничто не может служить основанием для дискриминации в правовой охране»2.
Мальцев В.В. по этому поводу отмечает, что принцип равенства «предполагает равную по способу и мерам воздействия на виновных правовую защищенность одинаковых по социальной значимости интересов.... Равная правовая защищенность одинаковых по социальной ценности общественных отношений обеспечивается законодателем при криминализации деяний и окончательно реализуется в суде применительно к каждому конкретному случаю»3.
Солидарно с ним Т.В. Кленова также считает, что принцип равенства граждан перед законом «прежде всего, предполагает равенство оснований для уголовной ответственности»4.
Резюмируя, можно сделать промежуточный вывод о том, что принцип равенства применительно к статусу женщины в уголовном праве устанавливает, с одной стороны, равную охрану прав и свобод женщины и мужчины, а с другой — равенство в ответственности лиц, совершивших преступления, независимо от их пола.
В этой связи отдельные авторы указывают на необходимость расширения сферы действия принципа равенства граждан перед законом.
Например, И.Г. Набиев предлагает дополнить статью 4 частью 2 следующего содержания: «Потерпевшие от преступления имеют равное право требовать привлечения виновного к уголовной ответственности и на возмещение причиненного им вреда»5.
Исходя из изложенного ситуация, когда интересы женщин и мужчин поставлены законодательством о труде в равную правовую охрану, а уголовный закон обеспечивает защиту только женщин, не может быть признана обоснованной.
Конвенция № 156 Международной организации труда «О равном обращении и равных возможностях для трудящихся мужчин и женщин: трудящиеся с семейными обязанностями» устанавливает равенство в сфере права на труд и распространяется на трудящихся мужчин и женщин, имеющих семейные обязанности в отношении находящихся на их иждивении детей, когда такие обязанности ограничивают их возможности подготовки, доступа, участия или продвижения в экономической деятельности. Сами мужчины и женщины в таком случае именуются «трудящимися с семейными обязанностями».
Исходя из этого сравнение трудовых гарантий с мерами их уголовно- правового обеспечения показывает, что разрыв между ними не преодолен. Указание в статье 145 УК РФ на уголовно-правовую охрану только женщин обусловлено в первую очередь исторической традицией. Статья 139 УК РСФСР 1960 года также предусматривала ответственность за отказ в приеме на работу или увольнение с работы женщины по мотивам ее беременности, а равно отказ в приеме на работу или увольнение с работы матери, кормящей грудью, по этим мотивам.
1 Кругликов Л.Л., Чернышкова Л.Ю. Уравнивающий и распределяющий аспекты справедливости в сфере уголовно-правовой охраны и ответственности женщин. М., 2013. С. 173.
2 Пудовочкин Ю.Е., Пирвагидов С.С. Понятие, принципы и источники уголовного права: сравнительно-правовой анализ законодательства России и Содружества Независимых Государств. СПб., 2003. С. 111.
3 Мальцев В.В. Принципы уголовного права и их реализация в правоприменительной деятельности. СПб., 2004. С. 153—154.
4 Кленова Т.В. Принципы уголовного права и принципы кодификации в уголовном праве // Государство и право. 1997. № 1. С. 56.
5 Набиев И.Г. Принципы назначения наказания: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Казань, 2004. С. 56.
Установление столь привилегированного статуса в отношении женщин на уровне уголовного права можно объяснить: 1) некоторыми физиологическими и биологическими особенностями женщины, обуславливающими предоставлением им отдельных льгот в области охраны труда; 2) репродуктивной функцией женщины; 3) исторически сложившимся гуманным отношением к женщинам со стороны общества и законодателя.
Однако чрезмерно льготный режим в отношении женщин в УК РФ благом не является, а представляет собой дискриминацию по признаку пола.
Достижение социальной справедливости, как отмечают Кругликов Л.Л. и Чернышкова Л.Ю., с учетом всех обстоятельств, характеризующих половую принадлежность лица, — основная задача любого правового государства. Справедливость эта имеет уравнивающий и распределяющий аспекты. Уравнивающий аспект справедливости требует равного отношения уголовного закона к лицам мужского и женского пола, а распределяющий предусматривает дифференциацию льгот с учетом особенностей женского организма, в частности, выполняемой репродуктивной роли1.
В целях исправления сложившейся ситуации высказано предложение об изменении редакции статьи 145 УК РФ путем расширения круга потерпевших, отнеся к ним не только женщин, но и лиц, выполняющих семейные обязанности.
Качина Н.В. определяет их как «лиц, нуждающихся в повышенной социальной защите в связи с беременностью и воспитанием ребенка»2.
Несколько иную, но в целом схожую терминологию для обозначения таких лиц использует и Анд-риенко В.А. По его мнению, они могут быть обозначены как «лица, выполняющие родительские обязанности в отношении детей в возрасте...»3.
По мнению А.П. Кузнецова и Н.А. Лукьяновой круг потерпевших следует расширить, изложив диспозицию статьи 145 УК РФ в следующей редакции: «Отказ в заключении трудового договора, перевод или увольнение трудящихся с семейными обязанностями (беременной женщины, женщины, имеющей ребенка в возрасте до трех лет, отца, воспитывающего без матери ребенка в возрасте до трех лет, а также опекуна ребенка, не достигшего возраста трех лет), наказывается.»4.
Репетова О.Е. также в целях наиболее полного охвата лиц, чье право на труд должно быть гарантировано уголовным законодательством, к числу потерпевших предлагает отнести иных лиц, воспитывающих детей до трех лет без матери (отцы, воспитывающие ребенка без матери, опекуны несо-вершеннолетних)5.
Качина Н.В. к числу потерпевших относит: беременных женщин, имеющих ребенка в возрасте до трех лет, одиноких матерей, имеющих ребенка в возрасте до 14 лет, одиноких матерей, воспитывающих ребенка- инвалида в возрасте до 18 лет, иных лиц, воспитывающих ребенка в возрасте до 14 лет, ребенка-инвалида в возрасте до 18 лет (отцы, иные родственники (бабушки, дедушки, сестры), одинокие усыновители, опекуны и попечители)6.
Серебренниковой А.В. предлагается расширить круг потерпевших, предусмотренных статьей 145 УК РФ, включив в него также отцов и опекунов, воспитывающих детей в возрасте до трех лет. По ее мнению, ситуация, при которой потерпевшей является только беременная женщина или женщина, имеющая детей в возрасте до трех лет, является ограничительной и не отвечающей современному пониманию защиты таких конституционных прав человека и гражданина, как право на труд, равноправие граждан, независимо от пола, и защита материнства и детства7.
Солидарна с ней и Бердычевская Н.В., которая также полагает, что круг потерпевших должен быть расширен. Потерпевшими по статье 145 УК РФ должны быть признаны: беременные женщины, женщины- матери с детьми до трех лет, мужчины-отцы, в одиночку воспитывающие детей в возрасте до трех лет, опекуны детей до трех лет8.
1 Кругликов Л.Л., Чернышкова Л.Ю. Уравнивающий и распределяющий аспекты справедливости в сфере уголовно-правовой охраны и ответственности женщин. М., 2013. С. 53.
2 Качина Н.В. Уголовно-правовая охрана права на труд лиц, нуждающихся в повышенной социальной защите в связи с беременностью и воспитанием ребенка. М., 2013. С. 70.
3 Андриенко В.А. Равенство граждан по признаку пола в уголовном праве и его соблюдение при реализации уголовной ответственности и наказания женщин: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Ростов-на-Дону, 2007. С. 7.
4 Кузнецов А.П., Лукьянова Н.А. Ответственность за преступление, предусмотренное статьей 145 УК РФ // Трудовое право. 2003. № 8. С. 51.
5 Репетева О.Е. Уголовная ответственность за необоснованный отказ в приеме на работу, необоснованное увольнение беременной женщины или женщины, имеющей детей в возрасте до трех лет // Вектор науки ТГУ. 2009. № 5. С. 94.
6 Качина Н.В. Уголовно-правовая охрана права на труд лиц, нуждающихся в повышенной социальной защите в связи с беременностью и воспитанием ребенка. М., 2013. С. 62—63, 65.
7 Серебренникова А.В. Уголовно-правовое обеспечение конституционных прав и свобод человека и гражданина по законодательству Российской Федерации и Германии: автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. М., 2008. С. 13.
8 Бердычевская Н.В. Ответственность за совершение преступлений, посягающих на конституционные права граждан в сфере трудовых отношений (уголовно-правовой и криминологический аспекты). М., 2011. С. 58.
О распространении охранительной функции уголовного закона на ситуации, когда нарушения трудового законодательства, охватываемые статьей 145 УК РФ, совершаются в отношении лиц, самостоятельно занимающихся воспитанием ребенка без матери в возрасте до трех лет, радеет и А.С. Курманов. Он предлагает дополнить диспозицию статьи 145 УК РФ словами «а равно совершение аналогичных действий в отношении лица, самостоятельно занимающегося воспитанием ребенка без матери в указанных период (до трехлетнего возраста) по этому мотиву»1.
Кругликов Л.Л. и Чернышкова Л.Ю. исходя из обязанности соблюдения гендерного равенства, с одной стороны, и необходимости предоставления льгот, связанных с вынашиванием, рождением ребенка — с другой, признают, что ущемление трудовых прав отца-одиночки является не менее общественно опасным, чем ущемление трудовых прав женщины- матери. Отсюда ими делается вывод о необходимости закрепления следующего варианта диспозиции статьи 145 УК: «Необоснованный отказ в приеме на работу или необоснованное увольнение лица, имеющего ребенка в возрасте до трех лет, а равно беременной женщины»2.
Аналогичное мнение сформулировано также при анализе статьи 145 УК и В.А. Андриенко3.
При этом результаты социологических опросов показали, что данный вывод поддерживают 76% респондентов, 5% посчитали, что такие ситуации в отношении мужчин невозможны.
Данные предложения, безусловно, заслуживают внимание. Рассогласованность между положениям регулятивного (трудовое право) и охранительного (уголовное право) законодательства недопустимы.
Посредством дифференциации уголовной ответственности законодатель осуществляет градацию, разделение ответственности на основании характера и типовой степени общественной опасности преступления и личности виновного в целях достижения баланса между строгостью ответственности за наиболее тяжкие преступления и мягкостью за наименее тяжкие4. Дифференциация уголовной ответственности строится в том числе на основе принципов системности, оптимальности и целесообразности. В рассматриваемом случае эти требования дифференциации уголовной ответственности нарушены.
В литературе давно отмечается, что отдельные положения уголовного закона не соответствуют международно-правовым требованиям равенства мужчины и женщины, в связи с чем совершенствование УК РФ может предполагать «выравнивание» статуса мужчины в уголовно-правовых отношениях5.
Расширение круга потерпевших по статье 145 УК позволит снять также имеющуюся проблему в квалификации, при которой необоснованный отказ в приеме на работу или необоснованное увольнение беременной женщины или женщины, имеющей детей в возрасте до трех лет, квалифицируется по статье 145 УК РФ и может влечь максимальное наказание в виде обязательных работ, а аналогичные действия, совершенные в отношении мужчин, при определенных обстоятельствах могут охватываться признаками деяния, предусмотренного статьей 136 УК РФ, максимальное наказание за которое предусматривает уже лишение свободы на срок до пяти лет. То есть интересы мужчин охраняются гораздо более строго, чем интересы женщин.
В связи с этим круг потерпевших по статье 145 УК РФ должен коррелировать с кругом лиц, права которых охраняются ТК РФ.
Однако несовпадение круга лиц, чьи права защищаются в случае необоснованного отказа в приеме на работу и необоснованного увольнения, имеет место и в самом ТК РФ.
Следует согласиться с мнением Н.В. Качиной о том, что для внесения предложений о расширении круга потерпевших от преступления, предусмотренного статьей 145 УК РФ, необходимо в самом трудовом законодательстве защитить одинаковый круг лиц — как от необоснованного отказа в приеме на работу, так и от необоснованного увольнения в связи с наличием детей6.
Таким образом, в современном уголовном законодательстве значительно сужена сфера уголовно-правовой охраны лиц, воспитывающих ребенка. В условиях повышенной социальной уязвимости данных лиц представляется необходимым расширить сферу уголовно-правовой защиты, предусмотрев равный доступ к уголовно- правовым средствам охраны как мужчин, так и женщин.
1 Энциклопедия уголовного права. СПб., 2011. Т. 16: Преступления против конституционных прав и свобод человека и гражданина. С. 912.
2 Кругликов Л.Л., Чернышкова Л.Ю. Уравнивающий и распределяющий аспекты справедливости в сфере уголовно-правовой охраны и ответственности женщин. М., 2013. С. 186.
3 Андриенко В.А. Равенство граждан по признаку пола в уголовном праве и его соблюдение при реализации уголовной ответственности и наказания женщин: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Ростов-на-Дону, 2007. С. 16.
4 Рогова Е.В. Учение о дифференциации уголовной ответственности. М., 2014. С. 159.
5 Андриенко В.А. Равенство граждан по признаку пола в уголовном праве и его соблюдение при реализации уголовной ответственности и наказания женщин: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Ростов-на-Дону, 2007. С. 7.
6 Качина Н.В. Уголовно-правовая охрана права на труд лиц, нуждающихся в повышенной социальной защите в связи с беременностью и воспитанием ребенка. М., 2013. С. 58.
За основу же данных изменений можно взять теоретические наработки по этому вопросу Л.Л. Кругликова и Л.Ю. Чернышковой1. Указанные авторы справедливо отмечают, что пол может являться основанием дифференциации условий применения мер уголовно- правового характера в случаях, когда речь идет об особенностях женского организма, требующих предоставления определенных льгот (в частности, при беременности). Во всех иных случаях (наличие/отсутствие несовершеннолетних детей у лица, основания освобождения по амнистии, связанные с категорией совершенного преступления и проч.) подход должен быть единым.
С учетом изложенного дифференциация по признаку пола, заложенная в статье 145 УК РФ, вряд ли может быть признана удачной.
В то же время дальнейшая защита от необоснованного увольнения интересов матерей и отцов вполне достижима.
В частности, речь идет об установлении повышенной уголовной ответственности за необоснованный отказ в приеме на работу или необоснованное увольнение, совершенные в отношении одиноких матерей /отцов.
Необоснованный отказ или необоснованное увольнение данной категории лиц могут быть выделены в качестве квалифицированного состава статьи 145 УК, что будет служить целям дальнейшей дифференциации уголовной ответственности и соответствует тенденциям развития уголовного зако-нодательства2.
Юридической конкретизации в таком случае подлежит определение одинокой матери (отца). Указанное обусловлено тем обстоятельством, что законодательство Российской Федерации и судебная практика дает разные определения одинокой матери. Чтобы убедиться в этом, достаточно сравнить статью 261 ТК РФ, пункт 8 Положения о порядке назначения и выплаты пособий беременным женщинам, многодетным и одиноким матерям, утвержденного Постановлением Совета Министров СССР от 12 августа 1970 г. № 659, пункт 28 Постановления Пленума Верховного суда Российской Федерации от 28 января 2014 г. № 1 «О применении законодательства, регулирующего труд женщин, лиц с семейными обязанностями и несовершеннолетних», а также ответ на вопрос № 6, опубликованный в Обзоре законодательства и судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за первый квартал 2010 года (утв. Постановлением Президиума Верховного Суда РФ от 16.06.2010).
Соответствующие разъяснения по данному вопросу даются и Минфином России. Так, в письме от 22 октября 2009 г. № 03-04-05-01/757 Минфин России указал, что понятие «единственный родитель» означает отсутствие второго родителя у ребенка, например по причине смерти, признания родителя безвестно отсутствующим или объявления его умершим. При этом в письме от 19 апреля 2011 г. № 03-04-05/5-272 отмечено, что нахождение родителей в разводе или лишение одного из них родительских прав не означает отсутствия у ребенка второго родителя, то есть что у ребенка имеется единственный родитель.
С учетом изложенного достижение социального равенства между мужчиной и женщиной необходимо разрешать в контексте общеправового и уголовно-правового принципа справедливости. Практическая реализация данного принципа на сегодняшний момент затруднена вследствие наличия ряда коллизий в российском законодательстве.
Устранение данной коллизии обуславливает эффективное применение российского уголовного законодательства, что достигается в том числе путем использования специального (правого) фактора — качественного состояния правовой нормы, ее технико-юридическое совершенство, соблюдение требований общеправовых и уголовно- правовых критериев: конкретности, ясности, полноты, краткости при формулировании правовых предписаний, недопущение пробелов и коллизий в законодательстве3.
В этой связи нельзя не согласиться с утверждением, что успешность и эффективность деятельности органов, занимающихся правоприменительной практикой при осуществлении борьбы с преступлениями, в значительной мере зависит от того, насколько четко, с соблюдением существующих принципов технико- юридического конструирования формулируются в УК РФ правовые нормы4.
Первооснова уголовной ответственности за конкретное деяния находится непосредственно в регулятивных отраслях права. Указанное обуславливает использование при конструировании уголовно-правовых норм такого способа как бланкетное изложение нормы.
К сожалению, при описании признаков потерпевшего в диспозиции статьи 145 УК РФ бланкетный прием в сфере конструирования состава преступления статьи 145 УК РФ нарушен.
1 Кругликов Л.Л., Чернышкова Л.Ю. Уравнивающий и распределяющий аспекты справедливости в сфере уголовно-правовой охраны и ответственности женщин. М., 2013. С. 119.
2 Донец С.П. Квалифицированные и привилегированные составы преступлений в системе уголовно-правового воздействия. М., 2015.
3 Сизова В.Н. Эффективность российского уголовного законодательства. М., 2015. С. 86.
4 Кузнецов А.П., Изосимов С.В., Бокова И.Н. Преступления в сфере экономической деятельности: проблемы технико-юридического конструирования отдельных уголовно-правовых норм // Проблемы юридической техники: сборник статей. Н. Новгород, 2000. С. 586.
Законодатель вместо того, что бы обеспечить уголовно-правовую охрану от необоснованного увольнения лиц, которым соответствующие гарантии предоставлены ТК РФ, в уголовном законе существенно ограничил круг таких лиц, нарушив принцип равенства.
Таким образом, констатируя допущенную законодателем существенную ошибку при конструировании состава преступления, предусмотренного стаей 145 УК РФ, заключающаяся в не полной мере согласования данного уголовно-правового запрета с нормами иных отраслей права1, мы одновременно разрешаем вопрос и о способе выхода из данной коллизии, который заключается в учете в названном случае положений ТК РФ. Состав преступления в таком случае должен быть обязательно согласован с нормами иных отраслей права — как позитивных (гражданского, трудового), так и смежных, направленных на противодействие преступности (уголовно-процессуального и уголовно-исполнительного). Это требование непосредственно обусловлено тем обстоятельством, что уголовное право является частью единой правовой системы Российской Федерации.
1 Иванчин А.В. Конструирование состава преступления: теория и практика. М., 2014. С. 112.
482 Юридическая техника. 2017. № 11
