CC BY
22
ский. Депутаты, разумеется, потребовали от своего президента ответа и в связи с этим озвученным на него компроматом.
Как будут разворачиваться события на киргизском политическом олимпе дальше, никто предсказать не берется. 17 сентября на юге страны, в Аксы, должен состояться 7-й курултай киргизского народа. На этом форуме оппозиции еще до нынешнего скандала ожидалось предъявление ультиматумов тандему Бакиев - Кулов с требованием либо начать обещанные реформы, либо уйти в отставку. Теперь, очевидно, эти требования могут ужесточиться, что в первую очередь относится к президенту Бакиеву. И это оборачивается политическим «бонусом» для Кулова. Но, кажется, большинство оппозиции, представляющее южные регионы Киргизии, бывшие основным плацдармом поддержки президента-«южанина», вряд ли окажет такую поддержку премьеру-«северянину». Так или иначе, шансы Курманбека Бакиева обеспечить до конца года проведение конституционной реформы с принятием президентской формы правления теперь, после открытой против него по всем фронтам атаки, выглядят призрачными.
Устойчивость позиций Бакиева во многом будет зависеть от реакции российского руководства на слухи о «киргизском следе» Березовского. Пока в Москве молчат на этот счет, хотя подобные визиты в Латвию и Грузию вызывали обостренную реакцию. Значит ли это, что здесь сомневаются в самом факте появления Березовского в Бишкеке или просто выжидают, сказать трудно...
«Время новостей», М., 13 сентября 2006 г.
Азиз Ниязи,
кандидат исторических наук КИРГИЗИЯ И ТУРКМЕНИЯ:
ПОПЫТКА СРАВНИТЕЛЬНОГО АНАЛИЗА МОДЕЛЕЙ РАЗВИТИЯ
Киргизия и Туркменистан - две модели развития, кардинально отличающиеся друг от друга. Сравнение результатов их функционирования вырисовывает тенденцию, важную и для СНГ в целом. При этом можно заметить, что на постсоветском пространстве наблюдается явная нестабильность навязываемой сверху неолибе-
68
ральной системы. По сравнению с ней более устойчивыми оказываются госкапитализм и авторитарная власть в их различных проявлениях.
* * *
Киргизия. Сразу же после обретения независимости республика встала на путь неолиберальных реформ. Она опередила другие страны Средней Азии по либерализации цен и внешней торговле, монетаризации, переходу на собственную валюту и приватизации, приняла Гражданский кодекс западного типа, первой законодательно санкционировала частную собственность на землю и вступила в ВТО в 1998 г. Иными словами, наиболее показательно в регионе продемонстрировала готовность следовать рекомендациям МВФ и Всемирного банка.
Семилетнее пребывание в ВТО сопровождалось ростом внешнеторгового оборота и увеличением экспорта. Однако в его структуре преобладала и значительно увеличилась доля драгметаллов, минерального и растительного сырья. Что же касается инвестиций, то они упали почти на четверть. В целом, объемы инвестирования в промышленность с 1990 по 2005 г. сократились в десять раз. Прямые иностранные инвестиции сначала росли и в 1998 г. достигли пика - 109 млн. долл., но затем стали резко снижаться. Так, в 2000 г. было инвестировано всего 19 млн. долл. Среднегодовые темпы прироста промышленной продукции были примерно в два раза ниже, чем в среднем по СНГ. С 1990 по 2005 г. ВНП упал более чем вдвое, доля промышленности в ВВП снизилась с 47 до 22%. Среднегодовой доход на душу населения упал с 1550 долл. в 1992 г. до 270 долл. в 2005 г.
Частная экономика также характеризуется низкой производительностью. Малый и средний бизнес ограничивается в основном торговлей, а не производством материальных ценностей. По существу, разрушено сельское хозяйство. В него вкладывался всего 1% от общего объема прямых иностранных инвестиций и 4% от объема зарубежной помощи. Основная доля внешней помощи уходила на поддержку национальной валюты и бюджета - 57%. В промышленность направлялось только 6%. Темпы роста ВВП выросли с 2,1% в 1998 г. до 5,7% в 2000 г. С тех пор до 2005 г. он ос-
69
тавался на уровне примерно в 5%, однако резко упал в связи с политической нестабильностью и внутренним конфликтом середины 2005 г. и сейчас составляет по разным оценкам от 2 до 3%. В ходе беспорядков был серьезно подорван малый и средний бизнес, на который приходилось около 47% ВВП и две трети занятого населения.
Главную роль в непродолжительном экономическом подъеме страны сыграла внешняя помощь, в основном от США и контролируемых ими организаций. В 90-е годы в расчете на одного человека она значительно превосходила соответствующие показатели у «соседей», например, в 9 раз больше, чем Узбекистану. Несмотря на иностранные финансовые вливания, жизненный уровень за годы независимости заметно снизился. По оценке Всемирного банка и Программы развития ООН (ПРООН), валовой внутренний продукт на душу населения (в пересчете по паритету покупательной способности) в последние годы также снижался. В 2000 г. составил 2711 долл., а в 2002 г. сократился до 1620 долл.
Возможность развития экономики ограничивается бедностью населения и нерациональным распределением доходов. Доля населения, находящегося за чертой бедности, оценивалась в 1997 г. в 51%, сейчас она составляет уже более 70%. По индексу развития человеческого потенциала (ИРЧП), рассчитанному ПРООН в 2004 г., Киргизстан занял 110-е место из 177 стран мира (в 2002 г. -102-е место из 173 стран). Внешний долг, несмотря на реструктурирование в 2002 и 2005 гг., приблизился в 2006 г. к 2 млрд. долл. Он выше ВВП и значительно превышает скромный республиканский бюджет, составляющий менее 1,5 млрд. долл.
Уровень безработицы, по официальным данным, за последние годы в среднем составлял 6%. Но эти показатели не отражают реальной ситуации, так как не учитывается большое количество частично занятых и незарегистрированных безработных. На заработки за пределы республики выезжают ежегодно 500-600 тыс. человек. Вся рабочая сила Киргизстана оценивается в 1,8 млн. человек, из них мужчин около 1 млн. человек.
Туркменистан. После развала СССР Туркменистан испытал меньшие экономические потрясения, чем Киргизия, благодаря высоким темпам добычи нефти и газа, перераспределению доходов на развитие внутреннего рынка и социальные программы. Государст-
70
во сохраняет жесткий контроль над стратегическими отраслями экономики, в первую очередь, над нефтегазовой. Сохраняется его монополия во внешней торговле. В то же время развиваются частные формы хозяйствования в сфере производства, торговли и услуг. В негосударственном секторе экономики функционируют свыше 14 тыс. предприятий и свыше 53 тыс. индивидуальных предпринимателей. В целом негосударственный сектор экономики производит 47% валовой продукции Туркменистана. На селе негосударственный сектор имеет определяющее значение. В валовом выпуске продукции сельского хозяйства он составляет почти 99%.
За годы независимости удалось сохранить сельское хозяйство и значительно увеличить производство сельскохозяйственной продукции. Рост наблюдается как на крупных агропредприятиях, так и в частных фермерских хозяйствах благодаря государственной поддержке этой отрасли. Так, к примеру, производители хлопка и продовольственного зерна получают льготные кредиты, освобождены от налогов, половину их расходов на семена, химикаты, минеральные удобрения, технические услуги оплачивает государство. В настоящее время 90% орошаемых земель находится в государственном землепользовании. Эта земля передается в аренду. Согласно планам правительства, в 2020 г. основная часть ороша-емых земель будет сосредоточена в негосударственном секторе. Организационные формы частного землепользования будут иметь различную юридическую основу: фермерские хозяйства, кооперативы, акционерные общества и другие формы. За государственным сектором экономики сохраняется лидирующее положение в промышленности и таких услугах, как образование, здравоохранение, жилищно-коммунальное хозяйство, строительно-монтажные работы, связь, транспорт. Подавляющая часть валютных средств поступает за счет экспорта газа.
Туркменистан сотрудничает с международными финансовыми организациями, в первую очередь с Европейским банком реконструкции и развития (ЕБРР), Всемирным банком и Азиатским банком развития, привлекает крупные зарубежные инвестиции, но игнорирует рекомендации МВФ по либерализации рынка. Туркмения - единственная республика в Центральной Азии, которая обходится без помощи Международного валютного фонда. Не торопится она и в ВТО.
Сотрудничество с ЕБРР отличается жестким отстаиванием государственных интересов. К примеру, правительство отказалось от кредита этой организации в 50 млн. долл. на строительство современной трассы от столицы г. Ашхабада до г. Мары (Европейский банк взамен требовал отпустить цены на бензин, который крайне дешев на внутреннем рынке) и самостоятельно начало ее финансирование. В то же время при участии ЕБРР успешно реализуются другие совместные проекты.
За годы реформ в экономику Туркменистана поступило более 15 млрд. долл. иностранных инвестиций. По мере укрепления экономической мощи государства формируются также собственные внебюджетные фонды, средства которых идут на целевые программы, имеющие приоритетное значение. Внешний долг страны составляет около 1,5 млрд. долл. - примерно как в Киргизии. Но для успешно развивающейся туркменской экономики он не представляет серьезного бремени.
В республике идет процесс преодоления сырьевой направленности экономики. Туркменистан заметно сократил поставки за рубеж сырой нефти, хотя объемы ее добычи стабильно наращиваются за счет открытия новых месторождений и восстановления старых с использованием современных технологий. В товарной структуре экспорта Туркмении растет доля готовой продукции. Создаются условия для опережающего развития перерабатывающих производств нового технологического уровня.
В 2004 г. впервые за годы независимости государственный бюджет республики стал бездефицитным. В 2000 г. Туркменистан вышел в мировые лидеры по росту ВВП - 17,6%. В 2005 г. ожидался не меньший рост. Согласно государственной программе, валовое производство продукции на одного человека в 2020 г. возрастет по сравнению с 2000 г. в 8,3 раза. По оценке ВБ и ПРООН, валовой внутренний продукт на душу населения (в пересчете по паритету покупательной способности) в последние годы в Туркмении возрастал. В 2000 г. он составлял 3956 долл., а в 2002 г. увеличился до 4300 долл. На фоне стабильного экономического роста государство остается гарантом обеспечения социальной защиты граждан страны. На социальную сферу расходуется около 70% бюджета. Среди стран СНГ Туркменистан выделяется такими уникальными мерами поддержки малоимущих слоев населения, как бесплатное предос-72
тавление электроэнергии, газа, соли, питьевой воды, почти 100%-ное субсидирование квартирной платы, транспортных расходов. Через такой своеобразный «туркменский ваучер» граждане получают определенную долю общенационального богатства: ведь оплата этих жизненно важных потребностей в среднем составляет до 60% всех семейных расходов.
Бесплатное пользование населением газом, электроэнергией, водой и солью продлено до 2020 г. Сохранится государственная поддержка на квартирную плату за муниципальное жилье. В дальнейшем также не предусматривается налогообложение частного жилья. Благодаря этому расходы на жилищно-коммунальные услуги в Туркменистане будут составлять минимальный процент в потребительских расходах населения. Ценовые субсидии сохранятся для жителей Туркменистана при пользовании общественным транспортом и по абонентной плате за телефонную связь. Граждане будут пользоваться бесплатными услугами в образовании и здравоохранении.
Выводы. Таким образом, сравнение реформ в Киргизии и Туркменистане приводит нас к следующим выводам: ускоренные темпы политической и экономической либерализации могут вызывать социально-политические взрывы и резко отбрасывать назад экономику. Хотя, к примеру, соседний с Киргизией Казахстан путь либерализации прошел более спокойно и относительно удачно. Киргизия же, считавшаяся едва ли не образцом демократических и рыночных реформ, через 13 лет после их проведения оказалась на грани экономического краха. Показатели бедности населения в этой республике приблизились к показателям разрушенного войной Таджикистана.
Опыт развития рассматриваемых государств демонстрирует, что экономический рост и укрепление социального сектора не связаны напрямую со степенью демократизации, иными словами - с формой власти. Социально-экономические перемены в авторитарном Туркменистане на протяжении всего периода независимости были более успешными, чем в «демократической» Киргизии. В Туркмении авторитаризм без «шоковой терапии» способствовал смягчению экономического спада. А в последние годы недемократический Туркменистан демонстрирует самые высокие темпы роста экономики, динамичное развитие внутреннего рынка и наиболее
эффективную программу государственной поддержки малоимущих. Как видим, между показателями экономического роста, демократизацией и свободой рынка нет прямой взаимозависимости. Стабильно высокий экономический рост не обязательно сопровождается радикальной открытостью национального рынка и может проходить в условиях преобладания госкапитализма и «управляемой демократии» или даже откровенного авторитаризма.
Не выдерживает критики и положение неолиберальной теории об угасании регулятивных функций национального государства в условиях глобализации. Конечно, от глобализации не уйти, но первостепенную роль в успешном использовании процессов мировой взаимозависимости играет все же государственная социальноэкономическая стратегия. Улучшение инвестиционного и предпринимательского климата может осуществляться, как показывает пример Туркменистана, при высоком уровне государственного регулирования экономикой. Поступательность развития во многом зависит от четкой структурной политики, выделяющей отраслевые приоритеты и наиболее безопасные пути интеграции в мировую экономику.
При сужении сферы ответственности государства, как показывает Киргизия, экономика развивается, прежде всего, на пользу правящей бюрократии, финансовых и экономических групп, а не большинства граждан. Они не ощущают на себе роста экономических показателей, не наблюдается заметного улучшения их жизни. Деградируют системы здравоохранения, образования и просвещения, поддержки малого предпринимательства, помощи бедным, защиты окружающей среды и природных ресурсов, разваливается наука. Все это прекрасно видно и на примере других государств СНГ. Так что рост - еще не есть развитие, а повышение уровня жизни еще не ведет к автоматическому повышению ее качества.
«Азия и Африка сегодня», М., 2006 г., № 7, с. 42-44.
