CC BY
23
Санкт-Петербургская православная духовная академия
Архив журнала «Христианское чтение»
Н.А. Заозерский
К вопросу о тайной исповеди:
Отзыв о представленном на соискании Макарьевской премии сочинении проф. А. Алмазова "Тайная исповедь"
Опубликовано:
Христианское чтение. 1902. № 3. С. 387-407.
© Сканированій и создание электронного варианта: Санкт-Петербургская православная духовная академия (www.spbda.ru), 2009. Материал распространяется на основе некоммерческой лицензии Creative Commons 3.0 с указанием авторства без возможности изменений.
СПбПДА
Санкт-Петербург
2009
Къ (опросу о тайкой пспоШп ).
Краеугольномъ такъ сдавать камнемъ всего построенія исторія чинопослѣцованія исповѣди въ грея, церкви отъ X по ХУ вв. въ книгѣ г. Алмазова положены слѣдующіе два тезиса:
1) „Іоаннъ Постникъ не сочинялъ въ собственномъ смыслѣ слова изданнаго имъ устава, а составилъ его, т. е. въ извѣстной степени пользовался уже готовымъ матеріаломъ. На это указываетъ самое подписаніе устава' axoXoo&ta оиѵтауеіз«... (стр. 85).
2) Эта пространнѣйшая редакція Постникова устава исповѣди еетъ не только древнѣйшая, но и основная: вегъ прочія доселѣ извѣстныя редакціи сего устава относятся къ ней, какъ производныя изъ нея, какъ ея сокращенія
Оба тезиса авторъ олегка пытается обосновать а) древностью описка овначѳннор редакціи и б) сравнительнымъ анализомъ ѳя содержанія съ содержаніемъ прочимъ редакцій.
По нашему мнѣнію, какъ оба тезиса, такъ и имъ основанія не выдерживаютъ исторической критики. Такъ, что касается ссылки автора на сравнительную дрѳвнооть описка этой редакціи, то—какъ выше уже было заявлено нами—таковая ссылка въ настоящее время не имѣетъ силы: древнѣйшимъ спискомъ Постникова устава служитъ Мюнхенскій X в, содержащій краткое чинопосяѣдоваиіе. Краткое же чинопосдѢ-дованіѳ исповѣди содержитъ и древнѣйшій славянскій (Румянцевскій) переводъ Постникова устава. Грузинскій н&мокановъ св. Ёвфимія первой четверти XI вѣка опять содержитъ краткую редакцію Постникова устава а).
Въ свое время, т. ѳ. вь 1874 году проф. М. И. Горчаковъ, • на авторитетъ котораго между прочимъ ссылается г. Алмазовъ, имѣлъ право утверждать, что пространная редакція Постникова устава есть древнѣйшая. Въ настоящее же время она должна уступить свое мѣсто болѣе ея древнимъ. *)
*) Начало см. въ Февральской кн. «Хр. Чт.». .
а) Павловы Замѣчанія о грузинскомъ номоканонѣ, стр. 9. Письмо къ академику К. И. Броссе, 1874 г.
Въ защиту древности, даже принадлежности самому I. По* стнпку пространной редакціи авторъ указываетъ наея заглавіе. „Обычный текстъ этого надписанія—говоритъ г. Алма-зовъ—axoXoutKa хаі та£іс ёісі £$ор.оХо^оі»реѵшѵ oimayetaa отсо too octoo ттятро; Ішаѵѵои той Ntjotsotou. Анализируя его, мы не хоженъ не отмѣтить въ немъ одной особенности, это—названіе Іоанна Постника не „ayto;“, а „öoioc“. Употребленіе именно такого термина, по нашему мнѣнію, свидѣтельствуетъ о самой ранней редакціи такого надписанія, еще въ то время, когда память объ I. Постпивѣ была свѣжа и всегда еще не поднимался вопросъ о причисленіи его къ лику святыхъ. Съ такимъ сужденіемъ вполнѣ гармонируетъ опущеніе въ данномъ н&дпиеаніи титула Постника той яатриір^оа Коѵатаѵтіѵотсо-Хбш; — что предполагаетъ всеобщую извѣстность іерархическаго положенія Постника въ то время, къ которому относится составленіе только что приведеннаго нами надниоанія надъ его номоканономъи (стр. 75). Съ этимъ соображеніемъ почтеннаго автора можно бы пожалуй и согласиться, ѳоли. бы у него шла' рѣчь о древнооти только надписанія, а нѳ всего памятника, подъ этимъ древнимъ надписаніѳмъ ставшаго для васъ извѣстнымъ въ рукописи XII вѣка. Но вѣдь древнооти одного надписанія не достаточно дли доказательства всего, что съ этимъ древнимъ надписаніѳмъ могло явиться въ средніе вѣка.
Сверхъ того, и указываемыя авторомъ черты въ разсматриваемомъ надписаніи, какъ то „озю;“ вмѣето „aywca и отсутствіе патріаршаго титула при имени Іоанна Постника,—дѣйствительно ли такъ убѣдительно говорятъ за древность над-писавія? Не на оборотъ ли? Автору должно быть не безъ-извѣстнымъ изъ указаній русской церковно-псторичѳокой литературы, что въ Византіи было извѣстно съ именемъ Іоанна Постника не одно лицо, а по крайней мѣрѣ два: Іоанвъ патріархъ константинопольскій (VI- го вѣка) и Іоаннъ Постникъ знаменитый аскетъ-мошіхъ XI—XII вѣка *).
Разсматриваемая надаиоь какъ равъ и подходитъ именно къ этому Іоанну Поставку XI-го вѣка, а не къ патріарху Константинопольскому ѴІ-го вѣка.
Нѣтъ ничего невозможнаго, что именно этотъ знаменитый подвижникъ въ X в. и составилъ ту слоокщю компиляцію исповѣднаго чпнопослѣдовангя, которую г. Алмазовъ такъ отважно приписалъ знаменитому патріарху VI вѣха...
Во всякомъ случаѣ для того, чтобы столь рѣшительно приписывать это чинопоолѣдованіе патріарху Константинополь* окому VI вѣка, какъ это дѣлаетъ г. Алмаеовъ, нужно предварительно покрайпѳй мѣрѣ попытаться устранить возможныя противъ этого возраженія. Между тѣмъ авторомъ не только
’) Андреевъ И, Д. Константивопольскіе патріархи отъ времени Хад-кидовскаго собора до Фотія. Сергіевъ Посадъ ІвРб г., отр. Збв—286. •
ничего не сдѣлано въ этомъ родѣ, а наоборотъ сдѣлано нѣчто, прямо противоположное. Такъ напр. самъ же авторъ утверждаетъ, что „данный уставъ, какъ пространный, весьма мало отвѣчалъ представленію исповѣднаго чина до VI в., когда онъ былъ несомнѣнно кратчайшимъ“ (стр. 86). Или: „ прѳдъисповѣдная молитва (этого чинопоодѢдоваиія) извѣстна только по этому памятнику; по сравненію ея оъ другими болѣе краткими, чаще употребительными и несомнѣнно древними—не позволяетъ видѣть въ ней литургическаго памятника первостепенной древности (стр. 81).
Съ своей стороны не можемъ не укавать автору на то обстоятельство, что введеніе въ чннонослѣдованіе исповѣди цѣлаго шестопсалмія съ двумя славами *), затѣмъ покаянныхъ тропарей 4 гласа и тропаря къ Богородицѣ прилежно, допущенное авторомъ разсматриваемаго чинопоолѣдованія, непремѣнно обязывало г. Алмазова разрѣшить недоумѣніе: были ли извѣстны въ VI вѣкѣ и самые эти тропари? Покрайней мѣрѣ относительно послѣдняго ивъ нихъ можно кажется оъ увѣренностью оказать, что въ первый разъ онъ встрѣчается въ ПаріЫЦзц’ѣ монаха Ѳеостирикта, жившаго, какъ извѣстно, въ первой половинѣ ІХ-го вѣка *). Если, наконецъ, въ книгѣ самого же Алмазова читатель встрѣчается съ такимъ заявленіемъ, что „въ настоящее время оъ безусловною достовѣрностьк> невозможно опредѣлить, каковъ собственно былъ первоначальный неповрежденный видъ Постникова номоканона* (отр. 73); то спрашивается: на чемъ же основывается первый изъ выставленныхъ тезисовъ г. Алмазова, выраженный имъ такъ категорично?!
Намъ кажется, что исторически благонадежнѣе держаться того мнѣнія, что I. Постникъ (УІ-го вѣка) не былъ ни компиляторомъ, т авторомъ исповѣднаго чииопоелѣдованія, а былъ лишь авторомъ: &) наставленій духовникамъ какъ совершать исповѣдь, б) наставленій—какъ прилагать каноническія правила о ехгатиміяхъ къ исповѣдавшимся. Тѣ и другія наставленія онъ присоединилъ къ чтопослѣдованію въ его время практиковавшемуся, каковымъ вполнѣ возможно признать то краткое, но совершенно полное, которое содержитъ Мюнхенская рукопись X в., помѣщаемая нами въ приложеніи.
‘) Въ разсматриваемомъ чинопослѣдованіи предъисповѣдная часть изображается въ такомъ видѣ: имѣющаго исповѣдаться іѳрѳЗ ставитъ предъ алтаремъ и поетъ съ нимъ трисвятоѳ и псалмы: VI, XXIV, и L; и славословитъ. Потомъ говоритъ псалмы: XXXI, LXIX и СІ, слава и говоритъ тропарь 4 гласа помиренную мою душу посѣти*, другой: «яре-плавая пучину* (См. эти тропари въ Псалтыри по IV каѳизмѣ или въ Октоихѣ IV гласа); къ Богородицѣ прилежно притечемъ и ироч.
3) Ф. А. Ч. Историческій обзоръ пѣснопѣсцевъ и пѣснопѣнія греческой церкви. Черниговъ. 1864, cap. 316.
Основываемъ это мнѣніе на слѣдующихъ данныхъ:
1) Означенная рукопись ясно и раздѣльно усвояетъ одному лицу Василію (т. ѳ. Іоанну Постнику) только епитимійцикъ, слѣдующій за чинопослѣдованіемъ, самое же чинопослѣдованіе усвояетъ коллективному автору—„отцамъ“.
2) Ни писатели XI вѣка патріархъ Николай Грамматикъ и Никонъ Черногорецъ, ни ученые прежнихъ временъ и настоящаго времени ничего не говорятъ о Іоаннѣ Постникѣ какъ о составителѣ чинопослѣдованія, а смотрятъ на него какъ на наставника духовниковъ н учителя покаянія.
Съ первымъ тезисомъ г. Алмазова падаетъ и второй.
Выборъ г. Алмазова въ качѳотвѣ основной редакціи пространнаго чинопослѣдованія представляется страннымъ уже потому, что самъ же онъ почитаетъ это чииопоодѣдовааіѳ компиляціею. Какъ же это компиляція можетъ служить основою для кратчайшихъ ея произведеній?!
Сверхъ того такимъ выборомъ г. Алмазовъ нарушилъ то элементарное начало исторической критики, по которому основнымъ (или подлиннымъ) въ разныхъ редакціяхъ произведенія, приписываемыхъ одному лицу, дочитается то, въ чемъ они болѣе или менѣе сходны и случайнымъ то, въ чекъ онн разногласятъ. Г. Аямавовъ поступилъ въ данномъ случаѣ какъ разъ наоборотъ.
Основаніемъ для классификаціи редакцій Постникова устава онъ избралъ литургическій ѳлѳментъ, т. е. псалмы, молитвы чтенія ивъ Св. Писанія; но именно этотъ-то элементъ въ нихъ наиболѣе всего случаенъ, разнообразенъ до безконечности, такъ что не будь въ этихъ же редакціяхъ чертъ сходства въ иныхъ отношеніяхъ: ихъ невозможно было бы почитать даже и однородными. Разительные примѣры этого явленія представляютъ три исповѣдные устава, носящіе въ вадписаніяхъ своихъ имя I. Поотника, изданные Мориномъ и охарактеризованные г. Алмазовымъ 1-й подъ именемъ основной редакціи (стр. 79—80), 2-й подъ № 1, (въ ряду сокращенныхъ, отр. 87—89) и В-й подъ № II (стр. 97). Въ этихъ уставахъ чино-послѣдованія исповѣди (именно со стороны ихъ литургическихъ элементовъ) до того различны, что усвоить ихъ не только одному лицу, а даже одному вѣку рѣшительно невозможно. Спрашивается: что же сближаетъ ихъ на столько, что описатели этихъ чиновъ не усумвидиоь приписать ихъ I. Постнику? Отвѣчаемъ: во-1-хъ, всѣ три чина буквально сходны въ епитимійникѣ, слѣдующемъ непосредственно за чинопо-, слѣдованіемъ; во-2-хъ, сходны въ наставленіяхъ духовнику какъ совершать исповѣдь; въ 3-хъ сходны даже въ общей схемѣ всего чинопосдѣдованія, удерживая 4 (выше нами указанные) момента его *), и наконецъ, сходны по общему имъ * 3
г) Т. е. 1) арѳдысповѣдную часть; 2) открытіе тайныхъ грѣховъ;
3) разрѣшеніе отъ грѣховъ; 4) ноисповѣдную бесѣду духовника и исповѣдника.
евангельскому духу и воззрѣнію на кающагося грѣшника, съ святоотеческою ясностью, выраженному св. Іоанномъ Постникомъ. Но всѣ они, какъ и множество другихъ редакцій, носящихъ имя Постника и описанныхъ г. Алмазовымъ, предполагаютъ одну основную редакцію, содержащую й чинъ исповѣди и ученіе какъ совершить ее и наставленіе какъ пользоваться правилами ов. Василія Великаго при наложеніи ѳпитимій. Въ теченіи вѣковъ эта основная редакція то практиковалась довольно устойчиво, (что доказываетъ несравненное множество краткихъ редакцій равныхъ вѣковъ), то подвергалась видоизмѣненіемъ въ литургическомъ отношеніи вставкою псалмовъ, молитвъ, чтеній изъ Св. Писанія. Что же это за основная редакція? Отвѣчать на это въ настоящее время весьма трудно, по недостатку данныхъ. Но во всякомъ олучаѣ болѣе основательно таковою почитать редакцію Мюнхенской рук. X в., чѣмъ Мориново изданіе ’AxoXot)dta хаі. та£іс, извѣстное лишь въ рукописяхъ XII—XIII вв. и по воей вѣроятности около этого времени и составленное.
Общее наше заключеніе изъ всѣхъ этихъ разсужденій будетъ, очевидно, таково: или г. Алмазовъ долженъ передѣлать свою исторію исповѣди отъ X до XV вв. и всю классификацію чинопосдѣдованіЙ съ именемъ I. Постника, иди жѳ рѣшительно опровергнуть наши здѣсь представленные доводы: въ данномъ жѳ видѣ и его исторія и его классификація означенныхъ чинопосдѣдованіЙ должны пока почитаться неудовлетворительными съ историко-критической точки зрѣнія.
Послѣдуемъ далѣе за г. Алмазовымъ въ обозрѣніи его труда.
Иоторія чинопослѣдованія исповѣди въ греческой церкви— лишь незначительная часть его огромнаго труда. Въ томъ же первомъ томѣ имъ представлены; а) исторія исповѣди въ юго-славянскихъ церквахъ и б) исторія этого чинопосдѢдО' ванія въ русской церкви.
Исторіи чинопослѣдованія исповѣди въ юго-славянскихъ церквахъ посвящена ПІ-я глава І-го тома (стр. 202—23В). По автору она имѣла слѣдующіе моменты; 1) на первыхъ порахъ въ юго-славянскихъ церквахъ (какихъ—не указано) дѣйствовалъ уставъ исповѣди I. Постника въ сокращенной редакціи, какъ это доказываетъ описокъ его въ Румянцевской Кормчей № 230. Авторъ только и ограничился этою ссылкою, не представивъ ни анализа этой редакціи, ни изданія ея, хотя она доселѣ не издана. По поводу сего остается выразить только сожалѣніе.
2) Это чинопослѣдованіѳ, по мнѣнію автора, не имѣло продолжительной и широкой практики, о чемъ свидѣтельствуетъ—де и скудость памятниковъ такой практики (однакожъ эти памятники были извѣстны даже въ Москвѣ и Сергіевой Лаврѣ въ XIV и XV вв.), и то,, что уже въ XIV в. У южныхъ славянъ встрѣчается чинъ иоповѣди въ оовѳршѳн-
ной передѣлкѣ Постникова устава, хотя и оъ наименованіемъ Постникова. И этотъ чинъ, описанію котораго посвящены авторомъ отр. 203—206, по мнѣнію его, практиковался не долго и не широко. . ' ^
8) Почти исключительное господство принадлежало здѣсь инопослѣдованію XV в., изданному въ 1882 г. Гѳйтлеромъ. Довольно обстоятельному разсмотрѣнію этого памятника авторъ удѣляетъ стр. 20'3—212. По его мнѣнію этотъ памятникъ есть самостоятельно—славянская компиляція, можетъ быть имѣющая въ основаніи какой-либо исповѣдной уставъ западно-греческаго происхожденія; но во всякомъ случаѣ едва ли возможно предполагать для него какой-либо готовый оригиналъ.—Занявъ господствующее значеніе въ практикѣ, это чинопослѣдованіѳ впослѣдствіи времени подверглось нѣкоторымъ измѣненіямъ; на основаніи памятниковъ ХГУ— XVI вв., весьма немногихъ, авторъ затѣмъ указываетъ въ чемъ состояли эти измѣненія (Отр. 212—223).
Общіе выводы, въ которымъ пришелъ авторъ, обозрѣвая исторію чинопосдѣдованія исповѣди въ юго-славянскихъ церквахъ. таковы:
1) Въ противоположность практикѣ греческой церкви здѣсь не было разнообразія редакцій этого чинопоолѣдованія. Въ сущности 8дѢоь были только двѣ редакціи, даже—строго говоря—одна,—та, которая издана Гѳйтлеромъ.
2) Относительно молитвеннаго состава исповѣди авторъ отмѣчаетъ сравнительную самостоятельность славянскаго чинопослѣдованія. Она сказывается во 1-хъ въ подборѣ псалмовъ: наиболѣе употребительными здѣсь были псалмы 4, 12 и 37, въ чинопослѣдованіяхъ греческой церкви не встрѣчающіеся. Въ числѣ 2В молитвъ славянскаго чиноиоодѣдованш 9—неизвѣстны въ греческомъ оригиналѣ; 2 хотя и взяты съ греческаго оригинала, но въ весьма замѣтной передѣлкѣ н 2 хотя и имѣются въ греческомъ оригиналѣ, но при чинопоодѣдова-ніяхъ исповѣди не встрѣчаются (Отр. 226).
Въ XVI в. у южныхъ славянъ, именно у сербовъ, появились уже печатныя изданія исповѣдныхъ чиновъ. Какіе же это были чины?—„Той же самой редакціи—отвѣчаетъ авторъ—съ самыми несущественными измѣненіями, какую мы видимъ въ разсмотрѣнныхъ нами рукописныхъ юго-славянскихъ памятникахъ“ (отр. 229).
Съ ХѴЛ в. сербы начали руководствоваться русскими богослужебными книгами (стр. 231).
Взамѣнъ сѳрбокихъ, оъ XVII в. появляются изданіи Евхо-логія у другихъ славянъ, именно въ Стрятинѣ 1606 г. для галиційскихъ славянъ, въ Долгопольѣ Т685 г. и въ Бузѳо 1702 г. Въ сущности и они представляютъ чинъ исповѣди въ той жѳ редакціи, что и сербскія изданія, но однако же допускаютъ и различія, каковыя авторомъ затѣмъ и отмѣчаются (стр. 231—232).
Главы IV, V и ѴІ-я (перваго тома) посвящены авторомъ наложенію исторіи чинопослѣдованія иоцовѣди въ русской церкви (т, ѳ. большая половина всего 1-го тома, (стр. 234—596).
Такое вниманіе къ отечественной иоторіи чинопослѣдо-ванія исповѣди, уже само по оебѢ заслуживающее призна-тельнооти, самъ авторъ объясняетъ отчасти сложностью предмета и неиволѣдованноотьвд его, отчаоти обиліемъ матеріала, бывшаго у него подъ руками: имъ пѳреомотрѣно было до 150 рукописныхъ чинопослѣдованій исповѣди и весьма значительное число печатныхъ изданій (стр. 235). Надобно замѣтить однакоже, что такое обиліе рукописнаго матеріала относится почта исключительно къ XVI и XVII вв. Что же касается предшествующихъ вѣковъ, то для XV вѣка у автора имѣлиоь подъ руками не болѣе 2—3 экв., для XIV—одного— двухъ, и—только. Такимъ образомъ для доторіи чинопоолѣ-дованія за вѣка XIII А), XII, XI и Х-й у автора было полное отсутствіе рукописнаго матеріала.
Это ‘обстоятельство нисколько не воспрепятствовало автору начать исторію чинопосдѣдованія въ русской церкви съ самаго начала появленія христіанства на Руси. Чѣмъ же онъ восполнилъ недостатокъ матеріала? Въ отвѣтъ на ето приходится повторить то же самое, что нами было сказано по поводу исторіи чииопослѣдованія иоповѣди въ грѳчеокой церкви отъ Х-го по XV вв., составленной г. Алмазовымъ.
Такъ, въ самомъ началѣ русской исторіи чинопоолѣдованій исповѣди мы встрѣчаемся съ слѣдующимъ категорическимъ заявленіемъ: „Эта редакція (ПІ-я) представляетъ буквальное заимствованіе изъ юго-славянской практики, сдѣланное несомнѣнно вмѣотѣ съ принятіемъ христіанства на Руси“ (стр. 249). Между тѣмъ эта редакція извѣстна автору по спискамъ только XVI вѣка (стр. 248—249 примѣчаніе).
При отсутствіи у автора положительныхъ данныхъ для исторіи исповѣди за первые вѣка христіанства на Руси, еще неожиданнѣе встрѣтиться оъ слѣдующимъ его заявленіемъ: „Въ числѣ этихъ редакцій (основныхъ по мнѣнію г. Алмазова) мы не считаемъ сокращеннаго Постникова устава иоповѣди. Неспорно, списки ѳго были очень распространены на Руои, ...Но во всѣхъ этихъ случаяхъ уставъ Постника вносидоя во имя его каноническаго значенія, но не для практическаго употребленія въ литургическомъ отношеніи“ (стр. 235—236 примѣчаніе).
Для такого заявленія нужны доказательства, но г. Адма-
1) Правда у автора въ рукахъ была пергаменная рвп. ХШ в. Соф. бабл. & 524 (принадлежитъ библ. Опб. духовной академіи), но о ней авторъ замѣчаетъ; „къ сожалѣнію, въ большей своей части онъ (вѣроятно ркп.) токъ испорченъ, что возстановить его въ нолнозА нѣтъ никакой возможности“. (Стр. 241).
зовъ какъ будто не хочетъ этого звать и требуетъ отъ читателя безусловной вѣры ЛИШЬ ОБОИМЪ голословнымъ заявленіямъ...
Достопримечательно, что сокращенная редакція Постникова устава въ древней Руси не только переписывалась съ одного первоначальнаго дрѳв неславянскаго перевода Румянцевской Кормчей, но и переводилась вновь еъ подлинника. Въ этомъ легко убѣдиться сравнивая тексты этой редакціи, занимающіе въ нашемъ приложеніи столбцы ІІ-й и ІІІ-й. Языкъ послѣдняго совершенно отличенъ отъ перваго. Вотъ для наглядности нѣсколько примѣровъ.
I II III
шояер - ѳлмажъ — занѳ.
jxalaxta - вѣнецъ ~ стѳма.
— ѣзя = ручное осязаніе.
лорѵтгі ■= меныпица — блудница.
оіяхоѵіатаі = діачіа = служѳбницы.
rpeaßüTeptccu = подовыя — пресвитерскія жены.
appevoroma —мужское блужѳніѳ = мужложьство.
ёуроѵюеѵ = ^м&ди — укоонѣ.
jAÖOTOC = оворйдіе — мерзость.
Сомнѣнію кажѳтоя не можетъ подлежать, что переводъ ІІІ-го столбца сдѣланъ вновь съ греческаго подлинника. Такъ слѣдовательно важна была эта редакція и въ Греціи и у насъ на Руси! И г. Алмазову, какъ историку, игнорировать такое крупное явленіе не слѣдовало бы.
Въ дѣйствительности, варочѳмъ, такого игнорированія со стороны г. Алмазова и не послѣдовало. Ибо, вопреки себѣ, онъ принужденъ былъ заниматься и этою отвергнутою имъ краткою редакціею чинопослѣдованія, но почему то отнесъ ее къ числу пространныхъ. Съ этимъ непонятнымъ для насъ явленіемъ мы встрѣчаемся въ книгѣ его при описаніи имъ первой основной редакціи русскаго ч и но послѣ до ванія исповѣди.
Въ качествѣ представителей І-Й редакціи авторъ указываетъ два списка чинопосдѣдованія: первый XIY или начала XY в. содерж. въ пергам. требникѣ, принадлежащемъ биб. М. д. академіи № 184 (авторомъ ивданъ въ приложеніи); второй—въ пергам, рук. XIV в., принадлежащей библ. Чудова монастыря (также изданъ авторомъ).
Первое изъ этихъ чинопослѣдованій, по словамъ автора, представляетъ „дов. вѣрную вопію уотава I. Постника въ самомъ раопроотранѳпномъ ѳго греческомъ изводѣ“. Второй, „при очевидномъ сходствѣ“ съ первымъ, допускаетъ и отступленія отъ него и притомъ дов. значительныя (стр. 236—287).
Достаточно самаго бѣглаго сравненія упоминаемыхъ здѣсь трехъ чиаопоолѢдованіЙ, чтобы рѣшительно отвергнуть ту генетическую связь, въ какую ставитъ ихъ г. Алмазовъ.
Такъ, чинопослѣдованіе академической рукописи не только не представляетъ вѣрной копіи распространеннаго устава I. Постника, но и общаго то съ нимъ имѣетъ весьма мало, именно только поиоповѣдныя молитвы. Между тѣмъ разность между ними громадная.
Въ нашемъ русскомъ чинопослѣдованіи нѣтъ ни шести псалмовъ, ни паоѳміи, ни чтенія изъ Апостоловъ и Бванге* лія, каковыя имѣются въ (мнимо) Поотниковомъ уставѣ, но зато въ послѣднемъ нѣтъ и слѣда тѣхъ поновлѳній (мірснаго и монашескаго), какія введены въ наше чинопосдѣдованіе, измѣняя этимъ радикально весь „методъ исповѣди" (выражаемся языкомъ г. Алмазова).
Что же касается Чудовокой редакціи, то она не имѣетъ уже совсѣмъ никакого отношенія въ академической и прямо должна быть поставлена въ генетическую связь съ редакціей Румянцевской Кормчей и съ помѣщаемою нами въ приложеніи (столб. Ш): сходство между ними—буквальное 1).
На этомъ основаніи изъ 1-й „основной" редакціи русокаго чинопоолѣдованія исповѣди, указываемой г. Алмазовымъ, мы должны изъять Чудовской описокъ № 5, какъ занявшій въ классификаціи г. Алмазова совсѣмъ не йвое мѣсто. Его мѣсто въ группѣ чинопоолѢдованій краткой редакціи, въ дѣйствительности весьма распространенной на Руси, но въ изслѣдованіи г. Алмазова не нашедшей себѣ подобающаго помѣщенія. і
Разновидности, или „отступленія“ отъ L-й основной редакціи г. Алмазовъ распредѣляетъ на 8-мь группъ (стр. 238— 242).
Изъ числа этихъ группъ, судя по описанію, какое дается г. Алмазовымъ, мы имѣемъ основаніе изъять для помѣщенія въ категорію краткихъ редакцій, слѣдующія:
а) Описываемую подъ 3S& 2-мъ. По изображенію автора она такова: „До исповѣди полагалось только одно обычное начало и опускались псалмы 50 и 69, а по исповѣди—по произнесеніи кающимся „Господи помилуй ВО, и паденіи его ницъ, доложена одна молитва: Боже ѣростивый Наѳаномъ Давида, послѣ которой только и замѣчено: „также И отпустъ“ „Христосъ истинный Богъ“... „Такимъ образомъ—говоритъ далѣе авторъ—настоящій изводъ изъ всего молитвеннаго состава прототипа допускаетъ въ чинѣ только одну молитву (что же это за прототипъ, имѣющій семь поиоповѣдныхъ молитвъ!)“ (стр. 289).
*) Чудовская редакція издана г. Алмазовымъ въ III т. подъ № 1, отд. ІИ, стр. 102—105.
б) Описанную подъ Л 7, а именно такъ:
„Взамѣнъ рѣшительно всѣхъ молитвъ основной редакція въ ея поиоповѣдвой части положены только двѣ... На этотъ разъ— замѣчаетъ авторъ—мы имѣемъ дѣло уже съ столь крайнимъ искаженіемъ основной редакціи, что въ ней съ большимъ трудомъ можно признавать ея слѣды“ (стр. 241).
Напрасный трудъ усматривать искаженіе; удобнѣе прямо занести ѳе въ число краткихъ.
в) Описанную подъ № 8, именно такъ: „Къ обычнымъ псалмамъ предъ исповѣдью присоединялись—или только одинъ псал. 6-й, или сверхъ него еще поад. 12-й. Въ первомъ случаѣ молитвами по исповѣди полагались иди только „Боже прости-вый Наѳаномъ Давидаи и „Боже все могій исповѣдаешься Тебѣ рабуи... иди однѣ собственно молитвы- основной редакціи, но безъ молитвы: „величая возвеличу Тя* и проч. (стр. 242).
Этихъ понятій, по нашему мнѣнію, совершенно достаточно для образованія особой редакціи чиноноолѣдованій и при томъ редакціи древнѣйшей л чѣмъ указываемыя г. Алмазовымъ.
Вторая основная редакція (по счету г. Алмазова) характеризуется имъ такъ: „Въ предысповѣдной части нѣтъ псалмовъ и послѣ обычнаго начала только одна молитва: Владыко Господи Боже нашъ, иже..... Поиспотдная часть такова: По исповѣди духовникъ произноситъ: „Богъ, чадо, прощаетъ тя невидимо Своею благодатію и азъ грѣшныйи. Далѣе читаетъ поновленге и за тѣмъ возлагаетъ правую руку исповѣдника н& свою шею и произноситъ вторую разрѣшительную формулу: „Богъ, чадо, проститъ тя и прощаетъ и есть уже прощенъ еои въ сей часъ во всѣхъ сихъ реченныхъ тобою прегрѣшеніяхъ и въ оѳй вѣкъ и въ будущій и ктому не иетя-жетъ Богъ отъ тебе твоихъ согрѣшеній, но отъ моея выя и руки“, Затѣмъ слѣдовало поученіе, за которымъ исповѣдникъ припавъ къ землѣ читалъ поалны: 50, 142 и 6, а духовникъ въ это время читалъ молитвы: Боже Спасителю нашъ, иже пророкомъ твоимъ Наѳаномъ; 2) Господи иже Петру н блудницы слезами и В) Боже простивый Наѳаномъ Давида. Послѣ сего исповѣдникъ вставалъ и духовникъ читалъ еще 4 разрѣшительныхъ молитвы. Сверхъ сего въ заключеніи чина помѣщена еще молитва: Гооподи Іисусѳ Христѳ... Агнчѳ и Пастырю; и молитва Кирилла Туровскаго: Многомилости ве и всемилостиво“... (стр. 242—243).
Редакція эта имѣетъ три видоизмѣненія (стр. 244—248).
Ѳта редакція по мнѣнію г. Алмазова совсѣмъ русскаго происхожденія и не можетъ быть признана раннею. Матеріаломъ для нея олужили: 1) первая редакція, 2) обгцѳраспро-нѳнная редакція у южныхъ славянъ и 8) особая покаянно-очистительная статья, довольно извѣстная н у насъ въ переводѣ, и очень рано извѣстная по греческимъ памятникамъ (описанная авторомъ во II т. гл. 1).
Характеризуя нѣсколько далѣе (стр. 301) особенности чи-
нопослѣдованія этой редакціи, авторъ высказываетъ, между прочимъ, слѣдующее, на нашъ взглядъ совершенно невѣрное, объясненіе обряда возложенія руки исповѣдника на вню духовника. „Яе подлежитъ, конечно, сомнѣнію—говоритъ онъ,— что такой обрядъ оправдывается представленіемъ совершителя таинства, какъ доброю пастыря, вземлющаго на свои рамена погибше овча. Но откуда взятъ этотъ обрядъ? Если позволительно сомнѣваться, чтобы столь оригинальное дѣйствіе было чисто-русскимъ нововведеніемъ, то во волкомъ случаѣ нѣтъ основаній признавать его заимствованнымъ и изъ греческой церкви: тамъ и не видимъ мы ни разу подобнаго дѣйствія, и изъ чина исповѣди вообще устранялась внѣшняя обрядность? Болѣе правдоподобно видѣть въ этомъ обрядѣ установленіе юго-олавянскоѳ“.
И символическое значеніе этого обряда, и историческое происхожденіе его, данныя г. Алмазовымъ совершенно не вѣрны, фантастичны.
Такъ, что касается историческаго происхожденія этого обряда, то указаніе на него находится въ каждой ивъ редакцій Постникова устава. Удивительно какъ г. Алмазовъ просмотрѣлъ это! Здѣсь именно стереотипно повторяется, что пріемлющій исповѣдь „вопрошаетъ (исповѣдника) со воякою тихостью и кротостію, ащѳ возможно іг облобыэати его н рудѣ исповѣдающагооя возлагатн ему на выю свою, и паче жъ ащѳ отъ многи печали и срама сбладаема и давяма видитъ его“.
Нѣтъ нужды усиливаться въ истолкованіи такого обряда: имъ духовникъ выражаетъ свою любовь и радость о грѣшникѣ добровольно кающемся. Но въ особенности ясно и глубоко это значеніе разсматриваемаго обряда выражено въ ванонаріи
I. Постника, нзд. Мориномъ' и находящемся также въ древнемъ переводѣ вышеупоминаѳмой Румянцевской кормчей. Здѣсь читаемъ: „прежде всѣхъ долженъ есть имѣта исповѣданіе пріемля въ церкви иди на нѣкоемъ тайномъ мѣстѣ кроткина очима и радостнымъ сердцемъ якожъ и на обѣдѣ свтыпмь (хзі ёісі аршт<|> Харітрф) эовя и увѣтуя, облобызай и всѣхъ грѣховъ великихъ и малыхъ себе повинна предъ онѣнъ глаголати“ (РКП. Б, М. Д. А. № 54, л. 78). Въ упоминаемомъ здѣсь „свѣтломъ обѣдѣ“ не трудно усмотрѣть ясный намекъ на притчу о блудномъ сынѣ, въ частности на от. 20—25 Лук. ХУ.
Но ученію ob. I. Постника исповѣдь есть радостная встрѣча отца съ его раскаявшимся блуднымъ сыномъ: въ этомъ и заключается символическое значеніе вышеозначенныхъ дѢйотвіЙ духовника.
Третья редакція по автору была самая распространенная. Составъ и порядокъ молитвъ въ ней таковы: по обычномъ началѣ совершитель чина произноситъ псалмы 50 и 4-й, за ®ѣмъ слѣдующіе псалмы и молитвы: Господи Владыко прекло-нивый небеса и поал. 6-й; Владыко Господи Боже призывали пра-
веднжи и псал. 12; и наконецъ молитву: Господи Боже Спасителю нашъ ио/ре пророкомъ Твоимъ Лаваномъ, Далѣе і— иопо-1 ѣдь, а по исповѣди слѣдуетъ только одна молитва: Господи... Петру и блудницѣ слезамц грѣхи оставтый.
Относительно происхожденія этого чина авторъ утверждаетъ, что онъ заимствованъ буквально изъ юго-славянской практики и заимствованъ несомнѣнно вмѣстѣ съ принятіемъ христіанства на Руси (стр. 249). Доказательствъ таковой несомнѣнности—нѣтъ.
Какъ самая употребительная, эта редакція допускала и самыя равнообразныя видоизмѣненія, какъ „самобытныя“, такъ и происшедшія отъ сочетанія данной редакціи оъ двумя предыдущими.
Въ качествѣ, самобытныхъ „видоизмѣненій авторъ указываетъ за тѣмъ 9-ть группъ чи но послѣдованій, обозначая пхъ буквами А, Б, В, Г, Д и т. д. Въ качествѣ производныхъ, происшедшихъ отъ сочетанія данной редакціи съ двумя предыдущими авторъ указываетъ 12-ть группъ, обозначая ихъ буквами а, б, в, г и т. д. (стр. 249—273).
Минуя въ этомъ отдѣлѣ соображенія автора относительно времени происхожденіи этихъ типическихъ редакцій, какъ весьма гипотетическія и требующія провѣрки, мы должны признать за классификаціями автора и большую заслугу, и весьма усердный трудъ.
Категорически высказавъ въ началѣ главы ІУ-й. что основныхъ редакцій исповѣдного чина въ русской церкви, до появленія печатныхъ изданій, было три (стр. 235), авторъ, по описаніи ихъ, нашелся вынужденнымъ указать еще на существованіе двухъ редакцій (275).
Но и здѣсь работа классификаціи еще не окончилась. Доселѣ имѣлись въ виду только полные исповѣдные чины. Отъ наблюдательнаго автора не укрылось существованіе въ древнихъ рукописяхъ и еще массы сокращенныхъ чиновъ исповѣди, употреблявшихся при особенныхъ состояніяхъ кающихся. Они, по словамъ автора, брали свое содержаніе изъ пространныхъ редакцій, такъ что самостоятельными редакціями считать ихъ нѣтъ никакихъ основаній; тѣмъ не менѣе, благодаря ихъ всевозможной краткости, рѣдко представляется возможность опредѣлить, отъ какой именно пространной редакціи состоитъ въ зависимости извѣстный сокращенный чинъ (стр. 276). Посему авторъ построяетъ для нихъ особенную классификацію, положивъ въ основаніе ея особенныя церковныя состоянія, для которыхъ каждый изъ нихь предназначался. Соотвѣтственно сему сокращенные чины исповѣди подраздѣляются на чины: а) общіе; б) мірскіе и в) иноческіе (276—281).
Но совершавъ п этотъ трудъ, авторъ не могъ успокоиться отъ овладѣвавшей ѳгр массы .рукописнаго матеріала; въ ней оставалось еще нѣчто, какъ бы не пристроенное нн къ одному
изъ доселѣ придуманныхъ инъ помѣщеній. „Въ заключеніе обзора—говоритъ онъ на‘стр. 281—редакцій письменнаго русскаго иоповѣдного чина позволяемъ себѣ изложить молитвенный составъ нѣкоторыхъ иоповѣдныхъ чинопоолѢдованій совершенно неправильной структуры. Таковыхъ чиновъ авторъ указываетъ три категоріи (281—283).
Вполнѣ одолѣвъ, наконецъ, многотрудную свою работу классификаціи рукописныхъ иоповѣдныхъ чиновъ, авторъ бросаетъ взглядъ на прошлое чина исповѣди въ русской церкви, изображая постепенный ходъ исторической преемственности исповѣдныхъ чиновъ, и подводитъ итоги литургическихъ элементовъ, ивъ которыхъ состояли эти чины.
Глава Ѵ-я (стр. 318—490) посвящена авторомъ изслѣдованію метода исповѣди въ русскомъ чинѣ и дополнительныхъ статей, содержащихъ наставленія духовнику объ образѣ совершенія исповѣди, наложенія епитиній и преподанія наставленій его духовнымъ дѣтямъ. Глава эта, обильная, какъ и всѣ прочія, содержаніемъ, даетъ въ частности весьма обстоятельныя свѣдѣнія о такъ называемыхъ „поновлѳніяхъ“ —весьма обычныхъ въ древнерусскомъ чинѣ исповѣди и вопросныхъ его статьяхъ. Послѣднія въ книгѣ автора представляютъ весьма интересный матеріалъ не только для исторіи исповѣди, но и вообще для исторіи древнерусскаго паотыретва. Къ числу прикладныхъ статей древнерусскаго исповѣднаго чина относились также предисловія, поиоповѣдныя поученія и номаканоны или ѳпитвмійники. Въ концѣ настоящей главы авторъ и описываетъ ихъ, классифицируя ихъ, по обыкновенію своему, цо типамъ. И здѣсь приходится указать почтенному автору на весьма важное опущеніе: въ числѣ номаканоновъ у него нѣтъ упоминанія о первоосновѣ воѣхъ епитимійныхъ номаканоновъ— ьканонарт“ I. Постника, полный переводъ котораго находится въ неоднократно упоминаемыхъ нами Румянцевской кормчей № 280 и кормчей Моеков. дух. акад. № 54, Зналъ ли авторъ о существованіи этого перевода — по книгѣ ѳго нѳльвя объ этомъ судить.
Глава УІ (стр. 491 — 596) 1-го тома и послѣдняя посвящена авторомъ исторіи устава исповѣди со времени появленія его въ печати и по настоящее время. Она представляетъ весьма обстоятельное обозрѣніе исторіи печатныхъ изданій исповѣднаго чина въ южно-и сѣверно-руоской церкви, даетъ веоьма полное обозрѣніе и характеристику отдѣльныхъ руководствъ духовникамъ, издававшихся какъ частными лицами, такъ и оффиціально отдѣльно отъ требника и употребляющихся въ духовнической практикѣ въ настоящее время. Здѣсь и оканчивается исторія чинопоолѣдованія исповѣди въ русской церкви.
Если мы сравнимъ труды автора по исторіи иоповѣди въ греческой и русской церкви оъ научно-исторической точки зрѣнія, то должны будемъ отмѣтить слѣдующую общую имъ
черту: сравнительную недостаточность въ матеріальномъ и методическомъ отношеніяхъ за начальные періоды исторіи въ той и другой церкви и изобиліе матеріала и научную основательность за послѣдующіе. Такъ и хотѣлось бы оказать почтенному автору, что онъ напраоно пыталоя придавать своему громадному труду видъ цѣльной исторіи исповѣди. Его сфера строго-научной спеціальности лить позднѣйшіе вѣка: съ XIV* по в г. стоящее время.
Что касается въ частности исторіи исповѣди въ русской церкви, то не можемъ не отмѣтить впечатлѣнія нѣкоторой странной неожиданности. какое выноситъ читатель, и какое повидимому ощущалъ самъ авторъ, оканчивая свою исторію.
Предыдущими главами читатель былъ утвержденъ въ мысли, что русская церковь отъ начала въ Россіи христіанства до ХѴП в. находилась въ разсужденіи чинопослѣдоваяія исповѣди подъ вліяніемъ югославн нскгюсъ церквей и всего мѳиѣѳ — подъ вліяніемъ греческой церкви. И вотъ въ 1658 году патріархъ Биконъ оовоѣмъ неожиданно вводить въ требникъ чинъ иопо-вѣди совсѣмъ не имѣющій ничего общаго съ древнерусскими чинами и—происхожденія не югославянокаго. а чисто - греческаго, составленный на Аѳонѣ. „Рѣшительная разомъ замѣна— говорить авторъ—старопечатнаго чина была въ Никоновскомъ требникѣ нововведеніемъ рѣзкимъ, въ особенности замѣтнымъ для интересующихся богослуженіемъ. Можно оказать ни въ какомъ другомъ случаѣ по отношенію къ чинопоодѣдованіямъ, составляющимъ собою содержаніе требника не оказалось столько новизны, какъ здѣсь“ (стр. 587).
Такъ неожиданно-печально закончилась воя исторія русскаго многописанія иоповѣдныхъ чиновъ за ХУІ и XVII вѣка, разработкѣ котораго такъ много силъ посвятилъ почтенный авторъ! Онъ и самъ какъ будто испугался такой неожиданности и подъ вліяніемъ этого впечатлѣнія высказалъ нѣсколько словъ въ защиту патріарха Никона (отр. 537 и олѣд.). Но въ сравненіи оъ грандіозностью факта—апологія вышла довольно слабою.
Въ дѣйствительности такой неожиданно рѣзкой перемѣны вѣроятно не было. Вліяніе греческой церкви въ Росоіи никогда не прекращалось какъ въ равсуждѳніѳ всего строя богослуженія, такъ въ частности и исповѣднаго чина. Беаразборноѳ многописаніе XVI и XVII вв.,доставившее почтенному автору такую массу в такихъ пространныхъ чиновъ исповѣди, едва ли можно почитать истиннымъ показателемъ дѣйствительной духовначѳокой практики того времени. Въ результатѣ своемъ давшее чивопослѣдованіѳ исповѣди въ 40 печатныхъ листовъ нотрѳбника 1623 года, это миогопиоаяіѳ вѣроятно въ дѣйствительности только сильнѣе и сильнѣе возбуждало желаніе освободиться отъ этой масоивнооти чинопоолѣдованія и добыть чинъ по авторитетности и краткости удобопріѳмляеныЙ и удобо-приложшсыЙ въ духовначѳокой практикѣ; Въ основательности
такого предположенія убѣждаетъ наоъ уже упоминаемая нами книга проф. А. О, Павлова, спеціально посвященная исторія чинопослѣдованія, изданнаго въ 1658 г. патріархомъ Никономъ. Дѣло патріарха Никона по части ввданія этого чинопослѣдованія здѣсь вовсе не представляется рѣакого неожиданностью. Ибо здѣоь съ одной стороны утверждается, что это чинопо-слѣдованіѳ со второй половины XVI в. и во все продолженіе XVII и ХУШ вв. почти исключительно и употреблялось въ греческой духовничеокой практикѣ (стр. 46), съ другой,—что уже не позднѣе XVI в. это чиноноолѣдованіе и номоканонъ явились и въ славянскомъ переводѣ въ югославянокихъ церквахъ. „Многочисленность дошедшихъ до насъ югославянокихъ списковъ номоканона—говоритъ А. О. Павловъ—а фактъ нахожденія нѣкоторыхъ изъ нихъ при опискахъ синтагмы Влаотаря свидѣтельствуютъ, конечно, о такомъ же обширномъ употребленіи этой книги въ церквахъ православнаго славянскаго юга, какое имѣлъ греческій подлинникъ ея на мѣстѣ своего происхожденія. Но нигдѣ—продолжаетъ авторъ—не посчастливилось номоканону такъ, какъ у насъ па Руси* (отр. 55). Быстро получивъ обширное распространеніе въ кіевской Руси, благодаря изданіямъ Бѳрынды и Коныстенокаго, онъ естественно обратилъ на себя вниманіе и оѣвѳрнорусокой іерархіи и вотъ „съ 1689 года начинается рядъ великорусскихъ (московскихъ) изданій номоканона (отр. 59). Номоканонъ отпечатанный въ 1689 году приложенъ былъ въ изданнымъ въ томъ же году двумъ потреб-никамъ—мірскому и иноческому. Въ 1651-мъ году, въ патріаршество Іосифа, вышло новое изданіе номоканона опять въ соединеніи съ требникомъ. Это изданіе, говоря вообще, было простою перепечаткою Іооафовекаго (стр. 63). Наконецъ, въ 1658-мъ году при патріархѣ Никонѣ, изданъ былъ исправленный требникъ оъ исправленнымъ же номоканономъ, исправленнымъ „именно по греческому подлиннику'1 (тамъ-же).
По такому представленію историческаго хода печатныхъ изданій исповѣднаго чинопоодѣдовавія въ Россіи дѣйствіе патріарха Никона выступаетъ какъ вполнѣ естественное, послѣдовательное исторически явленіе. Новизною въ немъ было только поправленіе чинопоодѣдовавія по греческому подлиннику *).
1) Павловы Номоканонъ при большомъ требникѣ. Новое изд. М. 1897.
Рукописный экземпляръ этого чинопослѣдованія вмѣстѣ съ номова-ноыъ намъ случайно удалось встрѣтить въ ркп. № 53 бибп. Моск, цух. академіи, именно въ качествѣ эпилога къ синтагмѣ М. Бластера подъ заглавіемъ. „Номоканонъ сирѣчъ правило-законникъ съ Богомъ святымъ“. Л. 265—293. Вся рукопись писана не ранѣе 1620 г., ибо этотъ годъ означенъ какъ время составленія „Ключа нужнѣйшихъ вещей книги оѳя“ (Л. 208), но и не позднѣе 1640 г., ибо въ атомъ году рви. была уже принесена въ даръ Троице-Сергіевой Лаврѣ, какъ объ этомъ свидѣтельствуетъ
Здѣсь мы и оканчиваемъ овое обозрѣніе I тома изслѣдованія г. Алмазова. Протяженность, можетъ быть представляющаяся излишнею, нашего обозрѣнія, оправдывается съ одной стороны обиліемъ и важностью содержанія этого тома представляющаго и по существу центръ всего труда почтеннаго автора,т-съ другой—нашимъ посильнымъ стремленіемъ охарактеризовать сполна свойства ученаго труда, оказавшіяся со всею ясностью уже въ этомъ І-мъ томѣ.
Къ этой характеристикѣ намъ почти дѳ остается ничего прибавлять на основаніи слѣдующихъ томовъ и потому мы позволимъ оѳбѣ въ дальнѣйшемъ ограничиться лишь общимъ обозрѣніемъ ихъ содержанія.
ІІ-й томъ подраздѣляется на четыре большихъ главы, имѣющихъ каждая значеніе цѣльнаго изслѣдованія.
1-я глава (стр. 1—102) имѣетъ своимъ предметомъ обозрѣніе послѣдованій исповѣди, совершаемой по особеннымъ состояніямъ исповѣдника, а именно: чинъ исповѣди ставленника предъ хиротоніею; чинъ исповѣданія глухонѣмыхъ; послѣдованіе исповѣди лицъ отпадшихъ отъ церкви и снова къ нѳЙ присоединяющихся; чинъ исповѣди—причащенія опасно больныхъ. Особеннымъ обиліемъ матеріала и именно исключительно русскаго выдѣляется этотъ послѣдній чинъ.
Глава 2-я (стр. 103—172) имѣетъ своимъ предметомъ обозрѣніе спеціальныхъ уставовъ, имѣющихъ отношеніе лишь къ нѣкоторымъ сторонамъ полнаго чинопослѣдованія иоповѣди, каковы: скитское покаяніе и чинъ оамопричащѳнія; молитва отъ оскверненія мірскимъ человѣкомъ кромѣ причастія; уставъ овящеяни ческой самоисповѣди; послѣдованіе о овященницѣ во онѣ искусившемся; чинъ иже хощѳтъ исповѣдати грѣхи свои со слезами; послѣдованіе о причащеніи ов. воды великаго освяіцеыія на Богоявленіе; олужба на отпущеніе грѣховъ; уставъ поставленія духовника.
Глава эта читаетоя оъ большимъ интересомъ, какъ знакомящая оъ обрядностью, характиризующею русскую благочестивую древность. Она заслуживаетъ быть отмѣченною и въ томъ отношеніи, что свидѣтельствуетъ о стремленіи автора къ всестороннему изученію своего предмета, къ углубленію его въ такія детали, которыя онъ могъ бы оставить безъ вниманія, не опаоаяоь за то подвергнуться укоризнѣ въ неполнотѣ. Изслѣдованіе и объясненіе сущности такъ называемаго „скитскаго покаянія“, предложенное здѣсь авторомъ, въ особенности заслуживаетъ признанія со стороны русскаго дитургвста.
Однако здѣсь же, въ этой главѣ, какъ нигдѣ болѣе вы-
надтгись жертвователя въ началѣ по листамъ рукописи: „Книга, глаголемая правила святыхъ отецъ далъ вдаду въ домъ живо—начальные Троицы и великихъ чудотворцевъ Сергія и Никова келарь старецъ
Александръ Булатниковъ лѣта
ступаетъ во всей рѣзкости и нѣкоторая недобрая черта, характеризующая все изслѣдованіе почтеннаго автора. Это языкъ автора. Въ этомъ отношеніи приходится сказать, что почтенный авторъ вообще мало позаботился о литературно-стилистической обработкѣ своего произведенія. Сплошь и рядомъ приходится въ его книгахъ встрѣчаться съ нескладными вычурными предложеніями, въ родѣ напр. такихъ: „сколь это вѳоьма раціонально, о томъ мы имѣемъ говорить при другомъ случаѣ“ (1 т. отр. 108), или: „въ одномъ изъ нихъ такими молитвами суть“ (стр. 100). Весьма часто „рукописи“ и даже „вставки“ у него что-нибудь „доводятъ до нашего свѣдѣнія“ (стр. 246), а „молитва“ нерѣдко „фигурируетъ“ (отр. 265). Встрѣчаются и такія странныя слитія русскихъ словъ какъ напр.: „перво-основная“ (редакція) и „ооновопроизводная“ (стр. 867). Чѣмъ лучше послѣдній эпитетъ напр. такого: „не черно-бѣлый“ иди: не бѣло-черный“?). Но нигдѣ такое злоупотребленіе языкомъ, какая-то странная помѣсь русскихъ словъ съ иностранными не даетъ себя такъ непріятно знать, какъ въ разсматриваемой главѣ II тома. Напр. на отр. 146 попадается на глаза: „роль придаваемая здѣсь богоявлѳнской водѣ“; наслѣдующей (147): „вода именно богоявленекая избрана внѣшнимъ аксессуаромъ для чина“;'на стр. 150 является и „священникъ не болѣе какъ въ роди чтеца“.
Глава ІІІ-я (стр. 173 —320) посвящена историческому изслѣдованію о молитвахъ, какъ непосредственно входящихъ въ составъ исповѣднаго чинопослѣдованія,, такъ и имѣющихъ лишь извѣстное отношеніе къ этому чинопосдѣдованію. Весьма обширный циклъ этихъ молитвъ авторъ располагаетъ для. изслѣдованія по такимъ отдѣленіямъ: 1) Молитвы о кающихся; 2) молитвы о исоовѣдаюіцихся; В) молитвы разрѣшительныя отъ епитиміи, клятвы и всякаго грѣха;
4) молитвы разрѣшительныя отъ внѣшняго оскверненія;
5) постныя молитвы и отношеніе ихъ къ исповѣди; 6) общія и спеціальныя молитвы разрѣшительныя по смерти вообще;
7) грамоты разрѣшительныя по смерти; 8) молитвы разрѣшительныя для умершихъ подъ отлученіемъ и 9) покаянныя молитвы субъективнаго характера.
По предмету своему эта глава имѣетъ отношеніе къ 1-му тому болѣе близкое чѣмъ предыдующія. Она есть просто дополнительная къ нему часть и даже съ большимъ удобствомъ могла бы цѣликомъ войти въ него. такую тѣсную связь ея съ первымъ томомъ указываетъ и . самъ авторъ, въ І-мъ томѣ своемъ дѣлающій весьма частыя на нѳѳ соылки, И по внутреннему своему характеру, въ особенности въ методическомъ отношеніи она совершенно однородна съ исторіею чинопослѣдованія, предложенною въ І-мъ томѣ. Посему достоинства и недостатки у нихъ общи. Такъ вмѣстѣ съ обширной эрудиціей автора здѣсь, какъ и тамъ, обнаруживаются:
а) слишкомъ большая овобода въ построеніи гипотезъ и б)на-
кловноотькъ преувеличенію древности литургическихъ немятниковъ.
а) Танъ, о молитвѣ: Господи Боже нашъ иже пророкомъ Твоимъ Иаѳаномг... авторъ высказываетъ такое сужденіе: „по происхожденію эта молитва относится' несомнѣнно въ глубочайшей христіанской древности. Ва это говоритъ простота ёя конструкціи, вліяніе ея на текстъ другихъ молитвъ, составлявшихся повднѣе и наконецъ присутствіе ея во всѣхъ древ-. нѣйшихъ евходогіяхъ. На основаніи всѣхъ подобныхъ данныхъ ѳя происхожденіе съ полнымъ правомъ можно отнести ко времени до УІ вѣка“ (стр. 374).
Отдѣдьво взятое, ѳто сужденіе пожалуй можно бы привнать безукоризненнымъ. Но какъ скоро мы обратимъ вниманіе на отношеніе, въ какое поставляетъ авторъ эту молитву къ другой довольно близкой къ ней по содержанію и конструкціи, высказанное выше сужденіе уже возбуждаетъ непреодолимое сомнѣніе въ критическомъ безпристрастіи автора. Сравниваемая имъ молитва есть: Боже простиеый Итаномъ Давида... Авторъ говоритъ о ней: „Она относится къ весьма почтенной древности. Безусловно (!) справедливымъ надо пригнать, что она сверстница первой надъ кающимся (т. ѳ. Боже Спасителю напгь), но нѣсколько позднѣйшаяй (стр. 194).
Приведемъ эти молитвы въ древнѣйшихъ славянскихъ переводахъ:
„Боже проотивый Наѳа-номъ Давида своя исповѣдавши злая и Петра отверг-шася плакавша горько и блудницу сдѳзившу при ногу Его пречистую, и мытаря и блуднаго, рекый: исповѣдай-теся другъ другу, и аще исповѣдаемъ грѣхи наша вѣренъ и праведенъ есть Богъ да оставитъ намъ грѣхи наша и о аистятъ ны отъ всякаго грѣха, Той Самъ Спасъ нашъ и Господь Іисусъ Хриотооъ проотитъ тя отъ воего, елико предъ Нимъ моей исповѣдалъ еси худости и еще въ нынѣшнемъ вѣцѣ и въ будущемъ неосужѳнна тя предъ еудищѳмъ Своимъ предстати оподобитъ, Сый благословенъ во вѣки. Аминь. (Въ при-лож. отодб. 2-й) „
Боже спасенія нашего, иже пророкомъ Эаѳаномъ пока-явшюся Давиду о своихъ прегрѣшеніяхъ отпущеніе давый и Манасіину о покаяніи молитву пріимый, Ты Самъ и нынѣ раба Твоего сего (имя рѳкъ) кающагося о своихъ прегрѣшеніяхъ пріими обычнымъ Ти человѣколюбіемъ, презря его прегрѣшенія. Ты бо ѳси Господи, иже семьдесятъ оѳдиѳрицѳю отпущати повелѣлъ впадающимъ въ грѣхи, яко велико вѳличѳствіѳ Твое, тако и милость Твоя, я Ты вой Богъ кающихся, каяйоя о всѣхъ неправдахъ нашихъ, яко подобаетъ вояка слава, честь и поклоненіе Отцу и Сыну и Святому Духу...“
(А. Алмазовъ т. III, стр. 105).
При равномъ осади объемѣ, первая изъ ѳтихъ молитвъ богаче содержаніемъ й проще по изложенію. Одна уже форма ола-восдовія заставляетъ первую относить къ болѣе глубокой христіанской древности по сравненію со второй.
б) Съ строго-исторической точки зрѣнія почтенный авторъ не избѣгнетъ, думается, упрека въ излишней смѣлости и пристрастіи къ овоямъ рукописямъ и за слѣдующее оуждѳніе:
„Авторъ трактуемой молитвы (Господи Іпсуоѳ Хриоте, Сынѳ Бога живаго) не называется; но одинъ памятникъ и здѣсь составляетъ исключеніе, (прямо приписывая ее Іакову брату Господню). Это указаніе, будучи -единственнымъ въ своемъ родѣ, чрезвычайно важно въ данномъ одучаѢ потому, что 1) встрѣчается въ памятникѣ не позже XII вѣка и 2) въ такомъ памятникѣ, въ которомъ совершенно отсутствуетъ апокрифическій элементъ. При атомъ нельзя не напомнить того, что оъ именемъ апостола Іакова настоящая молитва встрѣчается и въ древнихъ греческихъ уставахъ исповѣди (?) и кромѣ того оъ общимъ надписаніемъ она имѣетъ мѣсто
при древнѣйшихъ опискахъ литургіи, приписываемой апостолу Іакову. Въ ввду всего этого, если нѣтъ безусловныхъ основаній согласиться оъ разсматриваемымъ указаніемъ на автора занимающей наоъ молитвы, то во всякомъ случаѣ нельзя (не) признать, что еще въ глубокой древности на ѳту молитву смотрѣли какъ на памятникъ, относящійся по своему происхожденію къ первымъ вѣкамъ христіанства“ (отр. 172).
По нашему мнѣнію безпристрастное отношеніе къ данному показанію рукописи XII в. даетъ право только на слѣдующее сужденіе. Средневѣковой описатель (XII в.) литургическаго памятника приписалъ эту молитву Іакову брату Гооподшо на томъ основаніи, что она встрѣчается въ опискахъ литургіи, усвояемой по преданію этому апостолу.
Глава IV (стр. 820 — 454) и послѣдняя во второмъ томѣ, подъ рубрикою: „Исповѣдники“ представляетъ историческое обоврѣніе ученія св. отцовъ и церковныхъ опредѣленій объ исповѣди какъ обгцехристіанской обязанности. . Источникомъ для нея служитъ уже иѳ рукописный матеріалъ, а существующая по данному предмету ученая литература, преимущественно русская. Въ этомъ отношеніи настоящая глава однородна съ Гю главою І-го тома, о чемъ, между прочимъ, свидѣтельствуетъ и общность для обѣихъ источниковъ. Однородно оъ нею и научное ея достоинство.
III-й томъ ученаго произведенія г. Алмазова составляетъ приложеніе къ первымъ двумъ. По оущеетву своему это — не изслѣдованіе, а изданіе памятниковъ греческихъ н славянскихъ.
Изданіе этого матеріала авторомъ распредѣлено на 7 отдѣловъ: первые 4-ре составляютъ приложена къ I тому изслѣдованія, а послѣдніе три ко П-му. Общее число греческихъ
статей, изданныхъ авторомъ доходитъ до 23 I теша)
+67-ми,{для ІІ-го)} »і^ еадеявокидъ ЗлШѵй; русскихъ 120Л&М (для' X т.)+80 (для Д-го)~-ра8ныхъ вѣковъ и равнаго объема.
Какъ цѣль изданія, такъ в критерій, которшгь руководился издатель въ выборѣ и расположеніи своего матеріала объяснены въ предисловіи къ настоящему тому.
То обстоятельство, что этотъ ІІІ-й томъ ученаго произведенія г. Алмаэова уже нашелъ въ себѣ весьма внимательное отношеніе въ нашей литературѣ, именно какъ въ изданію, въ статьяхъ проф. А. А. Дмитріевскаго („Труды Кіевской Духовной Академіи“ 1897 г. ноябрь и декабрь), даетъ намъ основаніе уклониться отъ подробной характеристики этой части труда г. Алмазова ссылкою на означенныя критическія статьи. Но мы почитаемъ себя обязанными восполнить то, чего въ нихъ недостаетъ. Ученый реценэѳтъ поступилъ на нашъ ввглядъ односторонне строго, указавъ лишь на недостатки изданія Конечно, эта строгость есть свидѣтельство ученой рѳвнооти рецѳнвѳнта о истинѣ: типографскія ошибки въ изде-ніи, которыхъ такъ много указалъ г. Дмитревскій, конечно, составляютъ большой грѣхъ издателя. Въ обоихъ указаніяхъ на' вти недостатки и в*ь исправленіи ихъ—конечно заслуга рецензента, достойная признательности. Нельзя однако же при этомъ опускать изъ виду того смягчающаго вину издателя обстоятельства, что онъ издавалъ не одинъ, хотя бы и большихъ размѣровъ рукописный памятникъ (одной руки письмо), но небольшія статьи самыхъ разнообразныхъ почерковъ. Эта обстоятельство — весьма осложняющее и затрудняющее дѣло изданія. И не будетъ несправедливымъ значительную долю отвѣтственности за грѣхи изданія такого рода о дожить оъ издателя на наборщиковъ типографіи, принуждаемыхъ постоянно мѣнять шрифты. Съ другой стороны, если по, долгу справедливости и трудъ исправленія погрѣшностей издателя оцѣнивается признательностью, то не тѣмъ ли болѣе заслуживаетъ трудъ самаго изданія, несравненно большій перваго? Въ цѣломъ Щ т. г. Алмазова, -за исключеніемъ не болѣе 8-ми статей, вся остальная масса изданнаго имъ матеріала, является въ печати въ первый разъ и при томъ въ видѣ изданія научно комментированнаго', ибо изслѣдованіе,- предлагаемое въ I и во II томахъ въ значительной части сотъ именно обширный комментарій къ ввдавію, хотя и это послѣднее въ. свою очередь служитъ для перваго такъ скавать оправдательнымъ документомъ. Принимая же во вниманіе съ одной стороны цѣнность памятниковъ, въ рукописномъ видѣ разсѣянныхъ по отдаленнымъ библіотекамъ и собранныхъ г; Алмазовымъ въ одну книгу, оъ другой недостатокъ нашихъ изданій, нашу жалкую зависимость въ этомъ отношеніи отъ заграничныхъ изданій,—мы должны, по справедливости, прежде всего привѣтствовать каждое новое изданіе, въ особенности ваучЛР комментированное, подобно изданію г. Алмазова, и къ иоправ-
ленію недостатковъ, неизбѣжныхъ въ каждомъ дѣяніи человѣческомъ, присоединять и выраженіе признательности за предпринятый на общую пользу тяжкій издательскій трудъ. Выраженіемъ таковой признательности г. Алмазову отъ литургической и канонической русской науки мы и оканчиваемъ свой отзывъ о его ученомъ трудѣ.
Резюмируя кратко результаты своего посильнаго изученія всего размотрѣннаго нами ученаго труда г. Алмазова, мы должны сказать;
1) Этотъ трудъ до обширности эрудиціи, свѣжести матеріала, необыкновенной энергіи и усердію автора представляетъ весьма выдающееся явленіе въ русской учено-богословской литературѣ.
2) Раскрывая исторію исповѣди со стороны ея чинопоолѣ-дованія и образа испытанія кающагося за періоды времени, почти неизслѣдованные доселѣ, трудъ г. Алмазова занялъ себѣ прочное мѢото въ наукѣ, восполнивъ въ ней обширный пробѣлъ. И если этотъ трудъ не чуждъ недостатковъ въ матеріальномъ, методическомъ и литературномъ отношеніяхъ; то эти недостатки должны дѣйствовать лишь возбудительно на другихъ излѣдователей, побуждая ихъ къ усовершенствованію зданія, которое возведено г. Алмазовымъ. Зданіе науки никогда не можетъ быть дѣломъ одного: оно всегда есть продуктъ коллективнаго труда. И дай Богъ, чтобы ученыхъ труженниковъ, подобныхъ г. Алмазову, въ русской богословской наукѣ было какъ можно болѣе.
На этомъ основаніи мы полагали бы, что со стороны высшаго духовнаго учено-административнаго учрежденія, удостоившаго насъ чести высказать предъ нимъ свое мнѣніе о предлежащемъ трудѣ, было бы вполнѣ справедливымъ присудить г. Алмазову за его весьма усердный, въ научномъ отношеніи плодотворный и въ церковно-практическомъ отношеніи весьма полезный трудъ полную премію Преосвященнаго митрополита Макарія.
Проф. Н. ЗаозерсиіЙ.
САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКАЯ ПРАВОСЛАВНАЯ ДУХОВНАЯ АКАДЕМИЯ
Санкт-Петербургская православная духовная акаде-мия — высшее учебное заведение Русской Православной Церкви, готовящее священнослужителей, преподавателей духовных учебных заведений, специалистов в области бо-гословских и церковных наук. Учебные подразделения: академия, семинария, регентское отделение, иконописное отделение и факультет иностранных студентов.
Проект по созданию электронного архива журнала «Христианское чтение»
Проект осуществляется в рамках компьютеризации Санкт-Пе-тербургской православной духовной академии. В подготовке элек-тронных вариантов номеров журнала принимают участие студенты академии и семинарии. Руководитель проекта — ректор академии епископ Гатчинский Амвросий (Ермаков). Куратор проекта — про-ректор по научно-богословской работе священник Димитрий Юревич. Материалы журнала готовятся в формате pdf, распространяются на DVD-дисках и размещаются на академическом интернет-сайте.
На сайте академии
www.spbda.ru
> события в жизни академии
> сведения о структуре и подразделениях академии
> информация об учебном процессе и научной работе
> библиотека электронных книг для свободной загрузки
