CC BY
46
С.А. Мосин
К ВОПРОСУ О СТРУКТУРЕ КОНСТИТУЦИОННО-ПРАВОВЫХ ОСНОВ ПРАВОВОГО ГОСУДАРСТВА В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
В статье анализируется структура конституционно-правовых основ правового государства в Российской Федерации; рассматриваются ее элементы; исследуется взаимосвязь элементов структуры с конституционно-правовыми принципами; определяется роль элементов структуры в формировании основ правового государства в Российской Федерации.
Ключевые слова: структура конституционно-правовых основ правового государства, элемент основ правового государства, конституционный принцип, нетипичные правовые установления, специфические нормы права.
S.A. Mosin
ON THE STRUCTURE OF CONSTITUTIONAL AND LEGAL FUNDATIONS OF LEGAL STATE IN THE RUSSIAN FEDERATION
The article discovers the structure of constitutional and legal foundations of the constitutional state in the Russian Federation; it presents the elements of this structure and their specific signs. It studies the interconnection of the structure elements with constitutional and legal principles, and defines the role of the elements in the formation of the foundations of the legal state in the Russian Federation.
Keywords: structure of constitutional and legal foundations of the legal state, element of the foundations of the legal state, constitutional principle, nontypical legal establishments, specific rules of law.
В настоящее время в правовой науке не сложилось единого мнения в вопросе признаков, которые в совокупности в полном объеме отражали бы содержание правового государства. Вполне вероятно, что в принципе не существует универсального понятия, которое раскрывало бы содержание данного термина и подходило бы абсолютно ко всем государствам, которые относят себя к правовым. Согласимся с тем, что условия различных стран, их социально-экономическая, политическая, правовая действительность, традиции, менталитет народов неодинаковы. Поэтому сущность по-разному проявляется в содержании и формах правового государства1. Это свидетельствует о том, что различные государства в силу своей специфики могут иметь свои модели правового государства.
К признакам правового государства в Российской Федерации в т.ч. относятся: верховенство Конституции РФ, ее высшая юридическая сила, прямое действие и применение на всей территории Российской Федерации; равенство всех перед законом и судом; разделение государственной власти на законодательную, исполнительную и судебную; признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина; признание общепризнанных принципов, норм международного права и международных договоров Российской Федерации частью правовой системы Российской Федерации. Данные признаки нашли отражение в Конституции РФ.
© Мосин Сергей Анатольевич, 2015
Кандидат юридических наук, докторант кафедры конституционного и муниципального права (Российская правовая академия Министерства юстиции Российской Федерации); e-mail: [email protected]
Конституционные принципы являются основополагающими элементами правового государства в Российской Федерации и исходными началами отечественной правовой системы, которые находят свое отражение, развиваются и конкретизируются во всех отраслях права. Принимая это во внимание, в структуре конституционно-правовых основ правового государства в Российской Федерации конституционные принципы являются элементами первого (верхнего) уровня.
Представляется, что каким бы не был набор таких конституционных принципов и какими бы не были эти принципы по содержанию, данные правовые категории всегда будут находиться на первом месте среди элементов правового государства. При этом, будучи базовыми элементами основ правового государства, они не являются единственными, поскольку порождают целый ряд сопутствующих им правовых категорий. Такие правовые категории, тесно связанные между собой и с конституционными принципами, в конечном счете, дополняя друг друга, создают структуру основ правового государства.
Нетипичные правовые установления, такие как конституционно-правовые презумпции, фикции, аксиомы, относятся к элементам второго уровня основ правового государства и являются вспомогательными по отношению к конституционным принципам. Данные правовые категории определяются нами в рамках рассматриваемой темы как нетипичные правовые установления в силу ряда признаков, среди которых — отсутствие прямого нормативного закрепления, необходимость интерпретации, сложность конструкции, функциональная взаимосвязь с корреспондирующими им конституционными принципами. При этом некоторые нетипичные правовые установления могут обладать как всеми указанными признаками, так и лишь некоторыми из них, но ключевым признаком отнесения к нетипичным правовым установлениям, на наш взгляд, является отсутствие прямого нормативного закрепления, а применительно к рассматриваемой структуре ключевым признаком элемента второго уровня данной структуры является взаимосвязь с конституционными принципами.
Например, конституционно-правовые презумпции не имеют прямого нормативного закрепления, нуждаются в выявлении, исследовании, интерпретации Конституционным Судом РФ, обладают сложной конструкцией в силу объемности их правовых основ, взаимосвязаны с конституционными принципами. В свою очередь конституционно-правовые фикции и аксиомы могут не обладать сложной конструкцией, но также не имеют прямого нормативного закрепления и взаимосвязаны с конституционными принципами. Отдельно остановимся на такой взаимосвязи.
Рассматривая в данном ракурсе конституционно-правовые презумпции, в первую очередь отметим, что без установления конституционно-правового принципа нет необходимости закрепления такой презумпции. Например, если бы Конституция РФ не содержала положений, закрепляющих принцип конституционности нормативных правовых актов, то отсутствовала бы в отечественном конституционном праве и презумпция конституционности нормативных правовых актов. Также отметим, что обратная взаимосвязь невозможна, т.е. появление правового принципа в любом случае первоочередное. Очевидно, что наличие правового принципа служит основанием для возникновения правовой презумпции. Кроме того, правовой принцип наполняет презумпцию своим правовым содержанием и ограничивает ее этим содержанием. Это означает, что предположение, содержащееся в правовой презумпции, не может выходить за
рамки требований положений корреспондирующего ей принципа, т.е. правовая презумпция не может предполагать соблюдение субъектами правоотношений любых других условий, кроме тех, которые определены корреспондирующим ей принципом.
Таким образом, во-первых, указанная презумпция конституционности нормативных правовых актов не может быть опровергнута в Конституционном Суде РФ в случае соблюдения субъектами нормотворчества положений принципа конституционности нормативного правового акта, а во-вторых, данная презумпция не предполагает соблюдения субъектами нормотворчества каких-либо иных положений, за исключением тех, которые определены данным принципом. Еще одна взаимосвязь правового принципа и правовой презумпции заключается в том, что правовая презумпция предполагает соблюдение корреспондирующего ей правового принципа до момента опровержения такого предположения. С одной стороны, правовая презумпция освобождает от необходимости установления соблюдения корреспондирующего ей принципа при возникновении тех или иных правоотношений, с другой стороны, без возможности подвергнуть сомнению соблюдение правового принципа вряд ли можно рассчитывать на его беспрекословное исполнение участниками правоотношений.
Далее обратимся к конституционно-правовым фикциям и отметим их взаимосвязь с конституционно-правовыми принципами. Положение о том, что нормы законодательства известны всем участникам правоотношений, которое является правовой фикцией, закрепляется, а точнее интерпретируются непосредственно из ч. 3 ст. 15 Конституции РФ: «Законы подлежат официальному опубликованию. Неопубликованные законы не применяются. Любые нормативные правовые акты, затрагивающие права, свободы и обязанности человека и гражданина, не могут применяться, если они не опубликованы официально для всеобщего сведения». Указанное конституционное установление не позволяет субъектам правоотношений обосновывать неисполнение требований нормативных правовых актов их незнанием, а органам государственной власти злоупотреблять своими полномочиями в сфере нормотворчества и правоприменения. При этом очевидно, что знать в полном объеме всю нормативную правовую базу невозможно, поэтому наличие указанных конституционных положений обусловлено необходимостью нормального функционирования всей правовой системы, которое возможно только при условии применения фикции знания норм законодательства.
Так же как и в случае с конституционно-правовыми презумпциями, правовой принцип наполняет конституционно-правовую фикцию своим правовым содержанием и ограничивает ее этим содержанием. На примере рассмотренной фикции видно, что она затрагивает только те аспекты, которые закреплены в конституционной норме относительно официального опубликования нормативных правовых актов. В отличие от конституционно-правовой презумпции, которая предполагает соблюдение корреспондирующего ей правового принципа до момента опровержения такого предположения, фикция устанавливает этот факт без возможности доказывания обратного.
Рассматривая вопрос взаимосвязи правовых принципов и аксиом, следует отметить существование различных взглядов по данному вопросу. С.С. Алексеев указывает на то, что правовые аксиомы представляют собой важнейшие принципы права, закрепленные в нормативно-правовых актах2. Л.С. Явич определяет правовые аксиомы как идеи, существующие в правосознании и служащие идео-
логическими предпосылками принципов права3. Как отмечает М.Л. Давыдова, выражаясь в принципах права, аксиомы образуют «содержательный каркас» всей правовой системы. Они представляют собой конкретные правовые веления, без которых существование целых правовых институтов и даже отраслей оказалось бы невозможным4. При этом, разделяя понятия «аксиома» и «принцип» этот исследователь справедливо указывает на то, что если значение принципа права приобретают идеи, имеющие общеправовое или отраслевое значение, развивающиеся и конкретизируемые во многих нормах права, то далеко не обо всех аксиомах можно сказать то же самое. Некоторые аксиомы могут определять содержание лишь нескольких нормативно-правовых предписаний либо вообще выражаться в одном единственном предписании закона5. В то же время, воплощаясь в нормах права, в т.ч. и конституционно-правовых принципах, правовые аксиомы определяют развитие законодательства, способствуют реализации положений конституционно-правовых установлений и иных норм.
Далее обратимся к следующей группе элементов в рассматриваемой структуре. Специфические (специализированные, нетипичные) нормы права, такие, как нормы-интерпретации, нормы-декларации, нормы-цели, нормы-задачи и нормы символы и другие, являются элементами третьего уровня основ правового государства. Данные нормы, как справедливо указывает О.Ф. Скакун, являются нетипичными правовыми предписаниями, т.е. предписаниями «нестандартного» характера, в которых отсутствуют те или иные свойства, признаки, объективно присущие классической модели нормы права6. Рассматривая указанные нормы, этот исследователь выделяет следующие их признаки: имеют субсидиарный, т.е. вспомогательный, характер, помогают основным нормам придать завершенность и полноту праву; сами не регулируют общественные отношения и как бы присоединяются к регулятивным и охранительным нормам, образуя в сочетании с ними единый регулятор и в связи с этим относительно основных норм эти нормы квалифицируются в качестве дополнительных; образуются на основе «первичных», «исходных» норм, но включают в себя дополнительно иные предписания (вбирают новые регулятивные качества) в целях охвата новой группы общественных связей7. Действительно, вспомогательные функции таких нормативных установлений являются их определяющим признаком. Применительно к рассматриваемой теме к признакам специфических норм, на наш взгляд, также следует отнести их взаимосвязь с конституционно-правовыми принципами, необходимость их дальнейшего развития в законодательстве, правоприменении и судебной практике. Расположение данных норм в рассматриваемой структуре после нетипичных правовых установлений не умаляет их важного значения для конституционно-правовых основ правового государства. При этом, на наш взгляд, вспомогательный, адресный функционал таких специфических правовых норм более ярко выражен, по сравнению с нетипичными правовыми установлениями, которые имеют более широкий спектр применения.
Специфические правовые нормы, такие как нормы-цели, нормы-задачи и нормы-символы, находят свое отражение в различных правовых актах, в т.ч. в преамбуле Конституции РФ, являющейся совокупностью указанных норм. Положения преамбулы служат исходными началами, на которых выстроена вся правовая система Российской Федерации. Среди таких положений в преамбуле содержатся: утверждение прав и свобод человека, гражданского мира и согласия, сохранение исторически сложившегося государственного единства, вера в
добро и справедливость, стремление обеспечить благополучие и процветание России и др. Отметим, что указанные правовые нормы тесно взаимосвязаны с конституционно-правовыми принципами, которые раскрывают содержание таких норм, а применительно к преамбуле данные нормы выступают основами таких конституционно-правовых принципов.
Рассматривая «нормы-интерпретации» в качестве еще одной разновидности специфических норм права, отметим, что под такими нормами, на наш взгляд, следует понимать, в частности, конституционные установления, получившие официальное толкование Конституционного Суда РФ в соответствии с ч. 5 ст. 125 Конституции РФ в порядке абстрактного нормоконтроля, и положения иных нормативных правовых актов, истолкованных (интерпретированных) Конституционным Судом РФ при рассмотрении всех иных категорий дел в соответствии с полномочиями Конституционного Суда РФ в порядке казуального истолкования.
Необходимость подобного толкования возникает, в частности, в связи с широтой содержания таких нормативных установлений и возникающими в связи с этим различиями в их понимании субъектами правоотношений. Такие нормы-интерпретации неразрывно связаны с их толкованием (интерпретацией) и должны рассматриваться только с позиции такого толкования (интерпретации). Таким образом, нормы-интерпретации устраняют пробелы в законодательной и правоприменительной практике, обеспечивая тем самым максимальную реализацию нормативных положений, в т.ч. и конституционно-правовых принципов. Например, в порядке официального толкования, в частности, были сформулированы правовые позиции, касающиеся процедуры принятия федеральных законов, формы правового акта о конституционных поправках, правовых последствий роспуска Государственной Думы, разграничения компетенции между Конституционным Судом РФ и другими судами. Следовательно, были уточнены ряд конституционно-правовых установлений, включая принцип конституционности.
Подводя итог, отметим, что структура конституционно-правовых основ правового государства в Российской Федерации состоит из совокупности элементов, которые, взаимодействуя, образуют единую структуру правового государства. Каждый из таких элементов незаменим в данной структуре, наделен определенным функционалом и играет соответствующую его уровню роль.
1 См.: Хабриева Т.Я. На путях создания российской модели правового государства // Доктрины Правового Государства и Верховенства Права в современном мире: сборник статей / отв. ред. В.Д. Зорькин, П.Д. Баренбойм. М., 2013. С. 96-97.
2 См.: Алексеев С.С. Проблемы теории права: в 2 т. Свердловск, 1972. Т. 1. С. 111.
3 См.: ЯвичЛ.С. Право развитого социалистического общества: Сущность и принципы. М., 1978. С. 39.
4 См.: ДавыдоваМ.Л. Юридическая техника: проблемы теории и методологии. Волгоград, 2009. С. 230.
5 См.: Там же. С. 229.
6 См.: Скакун О.Ф. Теория государства и права: учебник. Харьков, 2000. С. 305.
7 См.: Там же. С. 306.
