История политической мысли
Д. З. Мутагиров
К ВОПРОСУ О СООТНОШЕНИИ ПРАВ И ОБЯЗАННОСТЕЙ ЧЕЛОВЕКА И ГРАЖДАНИНА
Реализация прав и свобод человека, являющихся необходимыми условиями и факторами нормальной деятельности индивидуума, социума и универсума, возможна только при ответственном и качественном выполнении ими самими и учреждаемыми ими институтами вытекающих из этих прав обязанностей. Поэтому говорят о единстве прав и обязанностей, о том, что нет и не может быть прав без обязанностей, как не может быть и обязанностей без прав. В статье показано, как политическая теория и международные соглашения разного уровня понимают соотношение этих двух аспектов единой общечеловеческой проблемы прав и свобод человека.
Понимание проблемы прав человека неразрывно связано с пониманием самого человека как живого существа, части природы, общественного явления, разумного творца, главного объекта и субъекта исторического действия. Это — проблема разумности и справедливости человеческих отношений, места индивидуума и групп людей в них, сути отношений между гражданским обществом и государством, индивидуумом и социумом, гражданином и государством, и наоборот.
Индивидуумы, группы людей, общества, государства, отдельные народы и человечество в целом имеют свои насущные интересы и потребности, порождающие определенные права. То есть проблема прав и свобод человека не сводится только лишь к личным интересам и потребностям людей, а охватывает еще и общественный и государственный строй, институты власти, все социально-экономическое, политическое и духовное развитие народов, обществ и человечества.
Другими словами, права и свободы человека — это грандиозный и не всегда видимый глазу комплекс естественных и рукотворных условий, факторов и действий, необходимых для нормального функционирования индивидуума как человека и гражданина, творца и работника. Это — фундаментальные основы бытия, условия его оптимизации и рационализации. Это — права человека делать то-то и поступать так-то и так-то (производить те или иные действия, получать или передавать имеющиеся в его распоряжении ценности) с соблюдением определенных, выработанных сообществом и устоявшихся на протяжении столетий норм и правил жизни, то есть без
© Мутагиров Д. З., 2008
обмана, насилия и ущерба другим людям, природе и обществу1. Реализация своих прав одними субъектами становится возможной только при строгом выполнении своих обязанностей другими субъектами, являющимися сторонами прав и свобод человека. Права, свободы и обязанности тесно взаимосвязаны, неразрывны друг от друга и порождают друг друга. Как отмечал один из первых исследователей данной проблемы Самюэль Пуфендорф, эти моральные качества насколько взаимосвязаны и взаимообусловлены, что везде, где возникает то или иное обязательство человека, немедленно обнаруживается право другого человека (Pufendorf, 1704, III: 205)2. Историк конституционного права Великобритании Френсис Мейт-ланд вообще не отделял обязанности человека от его прав (Mait-land, 2000, p. 91). То есть признание и реализация человеком и коллективами людей своих прав и свобод неотрывно связаны с исполнением им своих обязанностей. Напомним, что обычно под обязанностью понимается способ или действие, которыми любой человек должен наилучшим образом сослужить для своего и всеобщего блага (Goodwin, 1793, I: 44). Так, право не быть голодным вырастает из обязанности трудиться (если человек трудоспособного возраста), право на здоровье предполагает одновременно и обязанность беречь его, право на образование — обязанность учиться, право на обеспеченную старость — обязанность полноценно трудиться в трудоспособном возрасте с целью приумножения общественных богатств и т. д.
Круг обязанностей человека разным народам видится по-разному. Это обусловлено историческими, географическими, климатическими, национальными, религиозными и иными факторами. Поскольку сторонами прав человека являются индивид и политическое общество, гражданин и государство, человек и социум, то все они имеют и обязанности, и права, которые взаимно детерминируют друг друга. Прежде всего, это естественные обязательства человека, являющиеся условиями безопасного существования каждого члена
1 Право человека понималось исследователями проблемы «как усмотрение человека, то есть его полная и совершенная власть совершать или не совершать то или иное действие, не подвергаясь критике или осуждению со стороны других людей». Понимание того или иного действия человека как «его права» обусловлено политическим обществом, в котором многие действия строго предписываются человеку законом как моральная обязанность (см., например: Goodwin, 1793, p. 47-49).
2 «Платить своевременно жалование слуге или человеку, выполнившему для меня определенную работу, это не мое право, а обязанность», — писал Пуфендорф. «Мое право требовать от него или просить его оказать мне ту или иную услугу. Получать же вознаграждение за свой труд является правом исполнителя данного труда, которое я должен соблюдать» (Pufendorf, 1704, VIII: 324).
социума — обязанность каждого из этих субъектов максимально соответствовать своему долгу и призванию — делать или не делать то-то и то-то, хотя закон этого не всегда требует (не вредить, не создавать угрозу окружающим, быть гуманным и следовать нормам социума). Далее идут обязанности, вытекающие из членства в обществе и гражданства в государстве. Государство обязуется обеспечивать безопасность своих граждан, действовать исключительно в направлении достижения общих, определенных Конституцией, целей общества, а граждане — во всем повиноваться государственному праву и поддерживать государство в его легитимной деятельности. Когда руководители общества и государства поступают своевольно, члены общества имеют право не повиноваться им. Более того, защита общества, законной власти, сопротивление узурпаторам, искоренение тирании, приостановление, изменение или отмена нелегитимных законов, наказание неверных и продажных должностных лиц являются обязанностями каждого гражданина государства ^о^усе, 106).
Так и было в истории. Диодор Сицилийский сообщал, что древние сабиняне забрасывали своего нарушившего обязательства короля камнями, как только он выходил за пределы своего дворца. Когда король Аррагона при принесении им присяги сказал, что он обязуется сохранить привилегии народа, ему было сказано: «Мы, имеющие столько же власти, сколько и ты, сделали тебя своим суверенным правителем только при условии, что ты будешь сохранять в неприкосновенности наши законы и права, а не иначе» (Pufendorf, 1704, VII: 400). При переходе к абсолютизму эти исходные нормы взаимоотношений общества и власти стали грубейшим образом нарушаться правителями. Но общество в лице его наиболее образованных и ответственных представителей всегда воспринимало это как ненормальность. «Договор, который связывает человека с обществом ... является действенным лишь при определенных условиях ... и общество, которое не может принести нам благосостояния, утрачивает все права на нас», — справедливо считал барон Гольбах. Долг государства заключается в защите безопасности и благосостояния индивида, и если оно не делает этого, то индивид не обязан быть лояльным к нему (Гоулднер, 2002, с. 63). А если государство, не выполняя своих обязательств перед гражданами, обязывает их делать то-то и то-то, то это является принуждением.
Общие обязанности человека, обусловленные самим фактом принадлежности индивида к человеческому роду или определенному социуму, а также общечеловеческими ценностями, традиционно делились на три категории:
1) обязанности человека в отношении Бога и природы;
2) обязанности человека в отношении самого себя;
3) обязанности человека в отношении других людей (см.: Р^еп-dorf, 2003)3. С точки зрения современной философии жизни, обязанности могут и должны быть классифицированы более детально: обязанности людей как части природы и перед природой; обязанности перед своей семьей, своим народом и обществом, обязанности в отношении государства, обязанности перед другими людьми, а также обязанности как работника, профессионала или участника общественного производства.
Часть их, прежде всего обязанности человека как разумного существа и представителя определенного социума и человеческого рода, закреплена в социальных и религиозных нормах жизни, а обязанности индивидуумов-членов политических обществ — в их конституциях. Согласно всем им, первейшей обязанностью человека, возложенной на него самой природой (Богом) является труд по добыванию средств существования и самообслуживанию: «в поте лица твоего будешь есть хлеб, доколе не возвратишься в землю...» (Бытие, 3: 19).
Человек обязан не причинять вреда другим людям, бережно относиться к окружающей среде, соблюдать чистоту, овладевать знаниями, необходимыми для безопасной жизни, слушаться родителей, пока он несовершеннолетен, и растить своих детей до их совершеннолетия, соблюдать законы государства, принятые правовым путем, и общественный порядок, нести расходы, установленные обществом правовым путем для покрытия расходов на общественные нужды, принять участие в той или иной форме в защите своей страны от агрессоров, когда достигает совершеннолетия. Важной обязанностью человека является верность своему слову, единство слова и дела.
Каждый человек обязан признавать и уважать честь, достоинство и права окружающих их людей и общества в целом, участвовать в функционировании, развитии и совершенствовании своего общества и государства, уважать системы ценностей других народов, быть терпимым к национальным, религиозным, социальным, культурным и иным различиям. Кроме того, существуют обязанности, обусловленные меняющимся статусом самого человека в обществе (родителей и детей, мужа и жены, различных категорий работников
3 Дэвид Фордайс, учившийся в университете Глазго, где один из последователей Пуфен-дорфа Г. Кармайкл читал курс естественных прав человека, не называя имен этих авторов, придерживается их же концепции. Он также делит обязанности человека на три большие группы: в отношении самого себя; в отношении общества (семьи, народа, государства) и перед Богом или природой ^о^усе, 2003, р. 53-55).
общественного производства), а также обязанности гражданского и политического обществ в отношении своих членов. Неукоснительное соблюдение каждым человеком и учрежденными институтами своих обязанностей является непременным условием нормального функционирования гражданского и политического обществ, мира и гармонии в них. И напротив, пренебрежение обязанностями, а тем более отказ от их исполнения порождают конфликты и дисгармонию в обществе.
Есть права и обязанности члена семьи, права и обязанности, вытекающие из законов нравственности, скажем, получать или оказывать помощь по линии благотворительности. Есть права и обязанности и другого уровня — права должностного лица, права специалиста, права и обязанности члена, например, общества рыболовов-любителей или философского общества. Обязанность члена всевозможных объединений и ассоциаций — соблюдать уставные нормы, платить взносы, участвовать в общей работе, а права — участвовать в определении дальнейшего курса развития, форм и содержания работы научного общества, объединения и т. д. и пользоваться привилегиями (выгодами), вытекающими из принадлежности к подобным объединениям. Или возьмем права и обязанности члена религиозной группы или студенческого братства.
Студент — это человек, реализующий свое право на образование на высшем уровне с целью научиться специализации и профессии. Это совокупное право (qua-right), ставящее его в особо привилегированное положение. Студент имеет право на получение знаний на современном уровне, право пользоваться всеми привилегиями члена соответствующего высшего учебного заведения, в частности библиотечным фондом, получать бесплатно советы и консультации высококвалифицированных ученых-специалистов, участвовать в общественной жизни своих вуза, факультета, кафедры.
Он имеет право на соответствующие стоящим перед ним задачам и целям (учебной, научной деятельности и отдыху) условия жизни и труда, материальную и иную поддержку со стороны общества, государства и своей семьи, для эффективного служения которым студент готовится стать высококвалифицированным специалистом. Сам студенческий билет дает его обладателю ряд дополнительных прав и академических свобод по сравнению с его сверстниками, не являющимися студентами.
По существу овладение глубокими знаниями — это такая же общественно необходимая работа, как и любая другая форма созидательной деятельности, а потому она должна вознаграждаться соответствующим образом, скажем, стипендиями, достаточными для умеренной жизни.
Отсюда вытекают и обязанности студента: добросовестное овладение знаниями, строгое соблюдение уставных требований и трудового режима высшего учебного заведения и его подразделений, бережное отношение к библиотечным фондам и всему имуществу вуза, своевременное выполнение установленного количества курсовых и дипломных работ, сдача в предусмотренной форме и в установленные сроки экзаменов и зачетов. Преподаватель вуза обязан донести до студентов современные знания, помогать им организовать свою учебную и научную работу, объективно оценивать их знания. Недобросовестное отношение преподавателя к своим обязанностям является проявлением безответственности, а завышение или занижение оценки знаний студентов — своеобразным подлогом, сродни припискам и утайкам, наказуемым по закону. Студент вправе в таких случаях предъявить претензии к преподавателю, оспорить его решение вплоть до обращения в суд. Переставший быть студентом, перестает пользоваться и связанными с этим статусом правами, выполнять соответствующие обязанности, обретает новый статус с новыми правами и обязанностями.
Добровольно возлагая на себя определенные обязанности, люди одновременно передают обществу и государству некоторые права по отношению к себе: право оценивать их деятельность, осуждать, наказывать, накладывать на них те или иные ограничения, исключать из своих рядов4. Многое из этого является не правами человека или гражданина в собственном смысле, а возможностями и последствиями (плодами) реализации этих прав (права на ассоциации и объединения, свободу совести и др.), гарантируемых обществом и государством. Они обусловлены определенным социальным статусом и ограничены во времени и в пространстве. Эти
4 Т. Гоббс полагал, что при переходе от догосударственного состояния к государственному человек передает государству все свои права и свободы. Пуфендорф критиковал Гоббса за это, справедливо полагая, что человек всегда действует во благо себе. А потому передает учреждаемому им институту, государству, только часть прав, сохранив за собой все фундаментальные права, в том числе и право контроля над деятельностью государства. Неизвестно, знал Ж.-Ж. Руссо об этой критике или нет, но он также рассматривал общественный договор как «полную передачу каждым членом всех своих прав всему сообществу», отличая прерогативы общества от таковых государства (Rousseau, 1964, I: 360), за что был подвергнут критике Б. Констаном, считавшим выводы Руссо основанными на ложных тезисах (Constant, 2003, p. 16-20). Критиковал Констан и Гоббса, как бы дополняя Пуфендорфа. Гоббс утверждал, что монарх имеет абсолютное право наказывать, абсолютное право воевать, абсолютное право издавать законы. «Ничто не может быть большей ложью, чем эти выводы, — писал Констан. — Монарх имеет право наказывать, но только за преступные действия. Он имеет право воевать, но только тогда, когда общество подверглось нападению. Он имеет право издавать законы, но только тогда, когда они необходимы и поскольку они справедливы» (Ibid., p. 22).
права сохраняются за индивидом до тех пор, пока он признает свои обязанности перед соответствующими сообществами, и исчезают, когда он снимает с себя добровольно взятую им ответственность (прекращает членство в обществе, выходит из религиозной секты, освобождается от занимаемой должности, отказывается от гражданства государства).
Права имеет не только человек, гражданин, но и народ в целом5, общество и государство (право на верховенство и на все, вытекающие из этого принципа), а также человечество в целом. Права и гражданина, и государства должны быть четко зафиксированы в общественном договоре — конституции. В действительности же конституции часто подробно перечисляют права гражданина и лишь мимоходом упоминают права государства. Составители их, видимо, полагают, что государство может делать все, а потому и конкретизация того, что оно вправе делать и что — не вправе, считается излишней.
Как уже говорилось, права и обязанности как человека, так и государства не только связаны между собой, но и обусловливают друг друга. Можно даже с определенностью утверждать, что проблема прав и свобод человека возникает только тогда и после того, как кто-то из участников социально-политических отношений перестает выполнять свои обязанности, соблюдать общеустановленные нормы жизни. В одних случаях нарушитель «общественного договора» как бы сам себя выводит из-под его покровительства, оказывается подвергнутым законному остракизму со стороны строго соблюдающей его части граждан и их институтов. В других случаях общественный институт, учрежденный для содействия и защиты прав и свобод граждан, своим бездействием и даже дисфункцией может обречь подопечных на состояние беззащитности.
Проблема свободы и равенства часто обостряется после того, как из-за отклоняющегося и опасного для общества поведения некоторых лиц коллективной волей большинства граждан вводятся определенные ограничения (чрезвычайное положение, комендантский час, временное приостановление тех или иных правовых актов, гарантирующих неприкосновенность личности), а переступившие общественный порядок осуждаются к тем или иным узаконенным мерам наказания и изоляции от общества на определенный срок с ограничением ряда их прав и свобод. О равенстве осужден-
5 Естественные права человека и народа как самостоятельный предмет изучался в колледже Уильяма и Мэри, когда губернатором штата Виргиния в 1779 г. и одним из попечителей колледжа являлся Т. Джефферсон. Всеобщее образование для людей необходимо главным образом для обучения людей самоуправлению, считал Джефферсон, преподавая им, как понимать и поддерживать свои права (Джефферсон, 1990, с. 56).
_ 197
ных на временное ограничение свободы с гражданами, нормально исполняющими свои обязанности и пользующимися свободой, естественно, не может быть и речи. Отсюда и справедливая формула: «нет прав без обязанностей, как и нет обязанностей без прав».
Из такого понимания прав и обязанностей человека, видимо, исходил Г. Гроций, определяя государство как совершенный орган свободных людей, объединенных вместе, чтобы наслаждаться общими правами и преимуществами (Grotius, I, ch. 14). По этим же соображениям Локк называл государство (содружество наций) обществом людей, образованным людьми для обеспечения, сохранения и продвижения их собственных гражданских интересов, под которыми он понимал жизнь, свободу, здоровье и целостность тела и владение вещами типа денег, зданий, мебели и т. д. (Locke, 1689). Известный юрист ХХ в., один из авторов проекта возрожденной после Второй мировой войны Австрийской республики Г. Кельзен видел в государстве ничто иное, как правовой порядок (Kelsen, 1947).
Французская революция XVIII в. одновременно с Декларацией прав человека хотела принять и декларацию обязанностей, но затем отказалась от этой идеи, не без оснований полагая, что права предполагают и обязанности. Провозглашая права человека и гражданина, она установила, что границей свободы человека поступать суверенно являются права и свободы других людей (Pain, 1798, p. 39). Каждый человек обязан, если и не соблюдать их скрупулезно, то считаться с ними, не совершать действий, оскорбляющих чувства или ограничивающих свободу других людей, живущих в этом районе, в этом городе, в данной стране и в мире в целом. На протяжении тысячелетий люди призывают друг друга жить в мире и в согласии, «не делать другим того, чего себе не желаешь». Во все времена обязанности человека неразрывно связывались с нормами морали, о чем свидетельствуют «священные книги» народов мира и философия прав человека: человек всегда должен действовать в строгом соответствии с моральными законами общества (Кант). Абсолютное социальное право каждого индивидуума состоит в том, считал английский экономист Д. С. Милль, чтобы каждый другой индивидуум действовал во всех отношениях точно, как он должен действовать (Mill, ch. 4)6.
Следует всегда помнить, что абсолютизация ложно понимаемых прав одного человека или даже целой группы людей может стать насилием над правами и свободами других людей. «Ваше право размахивать руками кончается там, где начинается мой нос»
6 За два с половиной тысячелетия до Милля эту мысль высказал древнекитайский мудрец Конфуций, облекая ее в формулу: «поступай по ритуалу».
(Sighart, 1986, p. 79), говорят американцы. Хартия прав человека Квебека основывается на признании неотделимости прав и свобод человека от прав и свобод других людей и от общего благосостояния сообщества (преамбула).
Государственное право стремится разграничивать права и обязанности граждан, указывая в каждом случае, что разрешается, а что нет, хотя предусмотреть абсолютно все, что дозволено делать в обществе, а что не дозволено невозможно. Некоторые находят выход из случаев, когда нет закона, разрешающего делать что-то, в формуле: «разрешено все, что не запрещено законом». Но это не совсем верно, ибо то, что дозволено человеку, определяется не только правовыми, но и моральными нормами, являющимися «законами, высеченными на сердцах людей». За деяние, не запрещенное правовым законом, человек не может быть подвергнут судебному или административному наказанию, но может быть подвергнут моральному осуждению, что нередко хуже судебного наказания.
Любителям ограничивать себя только лишь правовыми запретами в назидание могут сказать и так: «запрещено все, что не разрешено законом». Но в таком случае вакханалия вседозволенности сменится связыванием рук людей. Думается, что обе эти формулы ведут к крайностям. Уместно отметить, что сама данная формула приводится превратно. Монтескье писал о свободе как «о праве делать все, что законы позволяют нам делать». Причем, даже эта формула встречала возражения. Так, Б. Констан, соглашаясь с тем, что «несомненно, нет свободы, когда люди не могут делать всего того, что законы позволяют им делать», добавлял: «но законы могли бы запретить так много вещей, что означало бы упразднение свободы вообще» (Constant, 1851, I, p. 178).
Веками люди придерживались и продолжают придерживаться и другой формулы: «Не все, что разрешают законы — справедливо и морально» (Jus est ars boni and aequi. Cujus mérito quis nos Sacerdotes adpollet). Еще Цицерон говорил: «Определяя правду юстиции, позвольте нам начинать с высшего закона, который был рожден за столетия до того, как любой закон был написан или любое государство было учреждено» (Berbeyrac, 2002, p. 308, 309).
В этом отношении международное право более рационально и лаконично. Оно называет основные права и свободы человека, предусматривает возможные способы их реализации и формы контроля над ними. И где-то в одной-двух статьях, указывая на связь между правами и обязанностями и на возможные случаи ограничения первых, подчеркивает абсолютность прав и относительность ограничений. Всеобщая декларация прав человека (ВДПЧ, ст. 29) это делает в следующих формулировках:
«1. Каждый человек имеет обязанности перед обществом, в котором только и возможно свободное и полное развитие его личности.
2. При осуществлении своих прав и свобод каждый человек должен подвергаться только таким ограничениям, какие установлены законом исключительно с целью обеспечения должного признания и уважения прав и свобод других и удовлетворения справедливых требований морали, общественного порядка и общего благосостояния в демократическом обществе».
В международных пактах о правах и свободах обязанности человека перечисляются лаконично в преамбуле, а права и свободы — развернуто в их многочисленных статьях. Пакт об экономических, социальных и культурных правах почти буквально повторяет формулировку 29 статьи ВДПЧ. Приятным исключением являются Американская декларация о правах и обязанностях человека и Африканская хартия прав человека и народов. Их преамбулы провозглашают единство прав и обязанностей человека, говорят, что права человека обусловливаются их обязанностями. «Если права возвышают свободу индивида, то обязанности выражают достоинство этой свободы», — говорится в преамбуле американской декларации. В ее первой главе (ст. I-XXVII) перечислены все признававшиеся к моменту ее принятия права человека и способы их реализации, а во второй главе (ст. XXIX-XXXVШ) — обязанности человека. Ими провозглашаются: обязанности перед обществом, обязанности родителей и детей друг перед другом, обязанности учиться, участвовать в выборах, подчиняться закону, служить обществу и государству, по мере своих возможностей участвовать в социальном вспомоществовании, платить установленные законом налоги, трудиться и воздерживаться от участия в политических акциях против других государств.
Обязанностям человека и народов посвящена вторая глава части первой Африканской хартии прав человека и народов (ст. 27-28). Она выделяет обязанности человека перед своей семьей и обществом, перед государством, другими законно признаваемыми сообществами и международным сообществом в целом. «Права и свободы каждого человека должны осуществляться с должным уважением к правам других, коллективной безопасности, морали и общим интересам», — говорится в ст. 27 Хартии. В систематизированном виде обязанности каждого африканца изложены в 28 статье. Ими признаются: а) содействие гармоничному развитию семьи; б) уважение своих родителей во все времена, поддержание их в случае нужды; в) служение своему национальному сообществу всеми своими физическими и умственными способностями; г) сохранение и укрепление социальной и национальной солидарности, независимости
ПОЛИТЭКС. 2008. Том 4. № 3
и территориальной целостности своей страны; д) внесение предусмотренного законом вклада в ее защиту; е) прилежный труд и выплата установленных налогов в пользу общества; ж) сохранение и укрепление культурных ценностей Африки, терпимое отношение к другим обществам и культурам; з) посвящение всех своих способностей, всегда и на всех уровнях, делу продвижения и укрепления единства Африки.
Все международные инструменты прав и свобод человека содержат статьи, запрещающие злоупотребление правами и неправильное их истолкование7.
По мнению Ф. Фукуямы, «по англосаксонской версии либеральной теории, на основе которой созданы Соединенные Штаты, люди имеют по отношению к своей общине совершенные права, но не совершенные обязанности. Обязанности эти несовершенны, поскольку выводятся из прав, и община существует лишь для защиты этих прав. Поэтому моральные обязательства полностью договорные. Они не подписаны Господом Богом, не вытекают из страха человека за свою вечную жизнь или из естественного порядка космоса, а продиктованы тем, что сторона, подписавшая контракт, заинтересована в выполнении этого контракта остальными сторонами» (Фукуяма, 2002, с. 170). Это, видимо, относится только к конституционным правам и обязанностям граждан этих стран. Но моральные обязанности человека, за небольшими исключениями, обусловленные историческими, климатическими, национальными, религиозными и иными традициями, везде одинаковые. Они являются следствием самой общей для всех нас природой, частью которой человек является.
Сторонами прав человека, как правило, являются не индивидуумы, человек и человек, как считают некоторые юристы (Беломестных, 2003, т. 1, с. 5), а человек и государство, человек и социум, индивидуум и человечество в целом. Это вытекает из природы общества, государства и универсума, их призвания и предназначения, соотношения гражданского и политического обществ.
Люди, гражданское общество учредают государство как институт, необходимый для обеспечения безопасности всех людей и содействия их стремлению к счастью. Главное, чем человек обладает и пуще всего оберегает — это его жизнь, свобода, имущество, а также стремление к счастью и безопасности. Учреждая государство
7 Ст. 30 ВДПЧ гласит: «Ничто в настоящей Декларации не может быть истолковано как предоставление какому-либо государству, группе лиц или отдельным лицам права заниматься какой-либо деятельностью или совершать действия, направленные к уничтожению прав и свобод, изложенных в настоящей Декларации».
_ 201
как институт по их защите, социум и его члены соглашаются подчинить свою жизнь, свободу и имущество достижению общих целей, обязуются повиноваться устанавливаемым государством легитимным правовым нормам и нести законные наказания за их нарушение. Но важно помнить, что люди всегда действуют себе во благо, а не во вред, а потому передают государству только часть своих прав и свобод, и то не раз и навсегда.
Они сохраняют за собой право контроля над тем, как государство выполняет вытекающие из общественного договора обязательства, а также замены властей и государственного строя в случае их крайней безответственности (Gordon, 1747, 4)8. Многие теоретики политики и права (Grotius, I: 3, 5, 7, 9, 17; Pufendorf, 1704, VII; 344) сформулировали правило: если правители (власть), которых народ выбирает или формирует, поступают должным образом и ответственно выполняют свои функции, народ повинуется им (ей), а если правят плохо — то народ должен заставить их (ее) должным образом выполнять свои функции9.
При всех условиях народ должен сохранить за собой свою принудительную власть над учреждаемыми им институтами власти и право наказывать их функционеров. В Декларации независимости США эта идея получила наиболее четкое свое выражение. Для обеспечения своих прав «люди создают правительства, справедливая власть которых основывается на согласии управляемых... Если какой-нибудь государственный строй нарушает эти права, то народ вправе изменить его или упразднить и установить новый строй, основанный на таких принципах и организующий управление в таких формах, которые должны наилучшим образом обеспечить безопасность и благоденствие народа». Если же власть совершает длинный ряд злоупотреблений и насилия, обнаруживает стремление подчинить народ абсолютному деспотизму, «то право и долг народа свергнуть такое правительство и создать новые гарантии обеспечения своей будущей безопасности» (Джефферсон, 1990, с. 34).
Гроций сравнивал отношения между народом и властью с тако-
8 Правление разума столь абсолютно, считал Т. Гордон, что оно не может быть отменено писаным законом или заменено предписанием (Gordon, 1747, p. 4).
9 Законодательство Визиготов гласило: «Король называется королем (rex) потому, что он управляет справедливо (recte). Если он действует в соответствии с законом, он по праву обладает именем короля; если он действует несправедливо, он жалким образом теряет его. Наши отцы, следовательно, говорили не без основания: Rex ejus eris si recta facis; si autem non facis, non eris (ты будешь королем этой страны, если будешь делать правильные дела; однако если будешь делать неправильные дела, ты не будешь королем)». Двумя главными достоинствами правителя считались законность (справедливость) и истина (см.: Guizote, op. cit., p. 188).
выми кредитора и должника. Кредитор формулирует условия и, когда должник их нарушает, заставляет последнего, прибегая к помощи установленных институтов (суда), выполнить свои обязательства. Так и народ доверил управление принадлежащей ему властью (суверенитетом) государству и его институтам10 и вправе требовать от последних, чтобы те пользовались ею должным образом — только на благо общества, а не во вред. Власть же, полагая, что народ уступил ей некоторые свои права и свободы навечно, отказался от права контроля над нею и на сопротивление произволу с ее стороны, ведет себя противоестественно. Она чаще бывает озабочена не тем, как лучше служить формировавшему ее обществу (своему хозяину и верховному суверену), обеспечить людям мир и безопасность11, а тем, как удерживать их постоянно в безусловном подчинении и наказывать за любое неповиновение. Государства имеют тенденцию к абсолютизации своей власти, присваиваниию себе новых прав и полномочий, возложению на народ новых обязательств и ограничений, не предусмотренных общественным договором (конституцией), что происходит путем минимизации власти гражданского общества, огосударствления многих его функций, а также ограничения прав и свобод учредивших его людей. Своими позитивными законами государства настолько ограничивают общий стандарт действий людей, что в большинстве стран они способны, подобно попугаям или чуть больше, лишь повторять друг друга (Goodwin, 1793, 53).
То есть главным источником опасности для прав и свобод человека является его же государство, когда оно уклоняется от выполнения своих обязанностей. Государство, как считали многие теоретики политики XVIII—XX вв., создавалось людьми для обуздания собственных пороков. Гражданское общество они называли обществом ангелов, а государство — обществом дьяволов. «Если бы люди были ангелами, то государства были бы не нужны», — полагал Д. Мэдисон. Соответственно, по мере социализации, совершенствования человека, роста его цивилизованности и усвоения им норм человеческого общежития государства должно стать меньше,
10 «Владельцем и пользователем суверенитета является никто иной, как народ, связанный в одно симбиозное тело из множества меньших ассоциаций», — писал Ж. Алтусиус. — Принц или правитель выступает как администратор, надсмотрщик или управляющий этим правом на суверенитет». Причем, само право администрировать вручается ему только на время (Althusius, 1995, p. 36).
11 В Древнеримской республике говорили: «Salus populi suprema lex est» (благосостояние людей — высший закон). С. Пуфендорф понимал под благосостоянием людей их политическую безопасность и исключал из него все высокие моральные концепции общественного блага, являющиеся нормами гражданского общества (Civil Society). (Pufendorf, 2003, p. 215, 217).
_ 203
а политическая власть ограничиваться. Однако это противоречит интересам лиц, выполняющих властные функции в обществе. Государства, лишенные постоянного контроля со стороны гражданского общества и забывшие об их истинном предназначении, уподобляются могильщикам, гробовщикам и т. п., работа и благосостояние которых прямо зависит от степени смертности в обществе. Такие государства по определению не могут быть заинтересованы в гармонизации, умиротворении и бесконфликтности общества, ибо в таком случае исчезают основания для самого их существования. «Государство — это полностью развитые политические средства, общество — полностью развитые экономические средства, — считал Ф. Оппенгеймер. — До сего времени государство и общество были неразрывно переплетены: при "гражданстве свободных людей" "государства" не будет, останется только "общество"». Поэтому они сами будут провоцировать общество и отдельные его слои на не повиновение, порождать своими действиями болезни и проблемы, с которыми сами же будут затем «героически бороться», показывая вновь и вновь необходимость не только в их существовании, но и дальнейшего усиления. Отсюда и известный принцип «разделяй и властвуй!». Из института защиты общества и обеспечения безопасности человека такое государство превращается в угрозу людям, в институт, враждебный обществу. Именно в этой создаваемой действиями или бездействием государства ситуации12 его граждане лишаются возможности поступать целесообразным образом, реализовать в полной мере свои способности и потребности, происходит нарушение их прав и свобод.
Некоторые исследователи взаимоотношений гражданского общества и государства (Е^ег,1979; Jasey, 2002, 4, 1.13-1.15) сравнивают гражданское общество с Одиссеем, добровольно давшим привязать себя к мачте корабля и просившим не освобождать его ни под какими угрозами, чтобы слушать пение сирен, не рискуя броситься в море. Но в отличие от Одиссея, сразу же после прохода опасного района высвобожденного экипажем судна, гражданское общество и его члены привязываются к конституции все туже и туже, независимо от меняющихся условий в мире и того, что государство давно само стало нарушать его. Люди почему-то начинают привыкать к этому и рассматривать это как норму. Конечно, этому в немалой степени помогает исключительная монополия государства
12 «Государство накладывает свою руку на родники в обществе и останавливает их движение. Оно дает субстанцию и постоянство нашим ошибкам, переворачивает истинные склонности ума и вместо того, чтобы испытывать нас взглядом вперед, учит нас смотреть назад для совершенства» (Goodwin, 1793, p. 19).
на силу и законотворчество, его возможность направлять средства массовой информации в выгодном для него направлении. Правильные взаимоотношения гражданского и политического обществ состоят в том, чтобы первое строго привязало к конституции самое государство и его должностных лиц, а не только самое себя. В самом деле, общество стоит выше конституции, оно ее автор. Конституция — выражение воли общества, которая может со временем измениться, а государство — учреждаемый в соответствии с волей общества (конституцией) и функционирующий строго в ее рамках политический институт. Безусловно, «в жизни люди страдают от ущемления своих важнейших прав, прежде всего, из-за несоблюдения должных обязанностей другими людьми» (Вельяминов, Семенов, 1999, 32). Но в области прав и свобод человека это становится возможным в результате нелегитимной деятельности государства и невыполнения его функционерами своих конституционных обязан-ностей13.
Вспомним оценку государства Ф. Бастиа как большой фиктивной целостности, посредством которой каждый человек стремится жить за счет другого. Своим правом, узаконивающим подобные притязания, оно всегда благоприятствует одним группам людей и ставит в дискриминируемое положение другие группы. «Какая нация является самой счастливой, самой моральной и наиболее миролюбивой? — спрашивал он и отвечал: — Та, где право в наименьшей мере вмешивается в частную деятельность, где правительство сводит себя к минимуму, индивидуальность имеет больше возможностей, а общественное мнение — наибольшее влияние, где административный аппарат наименее разветвлен и наименее сложен, налоги не тяжелы и менее дифференцированы, народное недовольство слабо выражено и не может быть оправдано; где ответственность индивидуумов и классов является наиболее активной, и где, следовательно, господствующая мораль, если она не охраняется, ведет к неминуемому; где сделки, соглашения и ассоциации наименее ограничены; где рабочая сила, капитал и население менее всего подчинены искусственным ограничениям; где человечество следует своим собственным намерениям; где мысль о Боге превалирует; одним словом, та, которая подошла ближе к такому решению: в рамках равенства все осуществляется через свободную и совершенствуемую инициативу человека» (Bastiat, 1995, 2.241; 5.20).
За все, что происходит в рамках политического общества, отвечает государство. Когда оно строго выполняет свои обязанности
13 «Устойчивые государства — самые важные защитники прав человека. Их нарушение происходит в неустойчивых государствах», — пишет М. Игнатьефф.
_ 205
перед учредившим его обществом, в нем царят мир, демократия и справедливость. В результате же нарушения им своих обязанностей становится невозможной строго упорядоченная правовыми нормами жизнь, гарантирующая все права и свободы каждого его члена. Даже несчастный случай (получение ушиба в результате падения на улице из-за рытвин на ней, попадание под транспорт, становление жертвой непредвиденных обстоятельств) в демократическом обществе с устойчивым правом рассматривается, прежде всего, как вина государства, следствие его деятельности или бездеятельности. Оно не смогло организовать общественную жизнь, четко определить права и обязанности каждого своего члена и меры ответственности каждого из них за невыполнение ими своих обязанностей, а также обеспечить их реализацию таким образом, чтобы на его территории стало невозможным нарушение прав и свобод кого бы то ни было из его граждан. И не только организовать, обеспечивать им правовые гарантии во всех случаях, когда им угрожает опасность стать жертвами безответственности кого-то, но и учить всех своих граждан их правам и свободам, способам их защиты, научить уважать права других людей14.
Свобода и счастье человека — единственная цель всех легитимных государств, считал Томас Джефферсон (The writings, 12, p. 369). Эту же мысль отстаивал и Д. Бентам, говоря, что «счастье индивидуумов, из которых общество сформировано, их удовольствия и их безопасность — цель и единственная цель, которые законодатель должен иметь в виду» (Bentham, III, p. I).
Другая особенность проблемы прав и обязанностей состоит в том, что в гармонично функционирующем демократическом обще-
14 В ноябре 2000 г. в Интернете появилось сообщение под рубрикой «Подросток получил компенсацию за то, что не стал жертвой аборта». В нем сообщалось о решении французского суда о том, что родители больного подростка могут требовать денежной компенсации с врачей, позволивших родиться больному ребенку. В 1983 г. у его матери не смогли диагностировать краснуху, в результате чего мальчик родился глухим, с ослабленным зрением и психическими отклонениями. Суд постановил, что ошибка врачей не позволила матери прервать беременность (http://www.Lenta.ru/ 18.11.2000/14:23). Двумя днями раньше там же появилось сообщение об иностранке, подавшей в суд иск с требованием выплаты ей компенсации за то, что врачи имплантировали ей во время искусственного осеменения три эмбриона, и она родила тройню. Истица требовала, чтобы расходы на содержание третьего близнеца компенсировала клиника.
С таким же удивлением российская печать писала об американцах, получающих по судебным постановлениям огромные компенсации за травмы, получаемые ими на улицах. Да, это действительно удивительно для страны, где на голову человеку может упасть сосулька или кирпич с крыши, где он может провалиться в люк городской канализации или оказаться под фонтаном горячей воды, выбивающейся из-под земли, и никто не понесет за это ответственности.
стве она существует главным образом теоретически: человек имеет такие-то и такие-то права и свободы, а государство четко и последовательно гарантирует их. Проблема приобретает практический характер только тогда, когда одна из сторон нарушает основополагающие принципы общественного договора. Причем в случае нарушения их государством ущемляются права всех членов общества или группы. Нередко проблема приобретает особое звучание по вине самих же людей и после того, когда своим собственным поведением, нарушением или игнорированием своих обязанностей, они вынуждают общество и государство прибегнуть к мерам, призванным ограничить их свободу (надзор, изоляция от общества, ограничение той или иной формы деятельности и контактов с населением). Мера и способы ограничения свободы нередко оказываются несоразмерными с совершенным человеком правонарушением. Некоторые права человека при этом могут быть не просто ограничены, что предусмотрено общественным договором, но и нарушены, что недопустимо.
На основе сказанного можно сделать некоторые общие выводы:
1. Права человека — это нечто принципиально отличное от прав члена социума, гражданина государства, члена семьи, хотя в повседневной жизни люди их такжев круг прав человека, не проводя между ними принципиальных различий.
2. Это не только и даже не столько юридические права, сколько социальные, общечеловеческие права. Их главные отличительные характеристики — врожденность, неотъемлемость и универсальность15.
Часть этих прав неотделима от человека ни на минуту и ни при каких условиях. Это, прежде всего, права на жизнь, на свободу и на стремление к счастью. Они являются абсолютными и безотлагательными, действующими везде и всегда. Другие права — их большинство, — также постоянны и универсальны, но мера и объем их реализации в разные времена и в разных странах различны, зависят от уровня их социально-экономического, политического и духовного развития. Они являются относительными и прогрессивными.
Неотчуждаемо то, что образует личность индивида, иначе гово-
15 Институт международного права в своей резолюции «Охрана прав человека и принцип невмешательства во внутренние дела государств» (1989 г.) отметил, что «права человека, которым дана международная протекция, более не являются делом только внутренней юрисдикции государств». Все вопросы, связанные с правами человека, составляют ныне предмет международной заботы, и, соответственно, выражение беспокойства государствами никогда не представляет собой вмешательство во внутренние дела государств. Поэтому ограничение, содержащееся в пар. 7, статьи 2-й Устава ООН, неприменимо к нарушениям прав человека (Salcedo, 1993, p. 21).
_ 207
ря, определяет его сущность — жизнь, свобода, воля, нравственность, религиозные верования и т. д., не влекущие за собой отрицания жизни, воли, нравственности, верований окружающих индивида людей. Отчуждение их означает отрицание личности человека, превращение его в вещь. Отклоняющееся поведение человека, опасное для общества, а также некоторые последствия подобного поведения (опасные для окружающих болезни)16, являются законными основаниями для ограничения некоторых прав и свобод человека, подверженного им, во имя гарантии прав и свобод законопослушного большинства членов общества, благодаря которым общество (социальное и политическое) продолжает функционировать должным образом. Однако и здесь остается проблема необходимых пределов ограничения прав и свобод человека, их целесообразности и оправданности.
Не все запреты и ограничения в деятельности человека означают умаления его прав и свобод. Напротив, многие из них обусловлены обязанностями человека, социума, государства. Абсолютность прав и свобод человека не следует понимать как неограниченность и вседозволенность. Мудрость человеческая сама установила определенные, можно сказать, почти естественные границы прав и свобод индивида, группы и социума. Каждый из этих субъектов, пользуясь своими естественными и позитивными правами, обязан исходить из того, что точно такими же правами обладают и все другие субъекты (индивиды, группы и общества). Отсюда — правило: пользуйся своими правами и дай (или не мешай) другим пользоваться их правами.
Каждый человек должен и обязан строить свою жизнь таким образом, чтобы не создавать проблем и трудностей для других людей. Человек живет не в вакууме, а в конкретном обществе (социальном или политическом — часто и в том, и в другом одновременно) со своими интересами. Реализация прав любым членом или группой членов общества не должна происходить в ущерб этим интересам, создавать им опасность или угрозу. В обществе одновременно функционируют многочисленные (писаные и неписаные) нормы жизни (социальные, нравственные, моральные, национальные и т. д.). Человек обязан уважать все эти нормы, пользоваться своими правами и свободами, не подрывая моральные и нравственные нормы общества. В мире существует многообразие религий
16 В марте 2001 г. в Южной Африке полицейские столкнулись с весьма необычным видом преступлений. Уже несколько пострадавших обратились с жалобами на неизвестных, которые кололи их шприцами, зараженными вирусом СПИДа. Хотя полиция отнеслась к заявлениям пострадавших вполне серьезно, найти преступников пока не удалось [http://Lenta.ru /27/03/2001^].
и религиозных верований, но все религии равны, независимо от количества их приверженцев. Каждый человек волен выбирать свою веру, молиться своему богу (богам), отправлять индивидуально или вместе с единоверцами религиозный культ. Человек должен и обязан пользоваться данными правами и свободами с учетом этого естественного многообразия. Все эти ограничения к настоящему времени являются признанными международным сообществом и закреплены в международных инструментах прав человека.
Существуют и другие ограничения. Человек пользуется своими правами (трудится, получает вознаграждение, создает семью, воспитывает детей, становится членом ассоциаций или политических партий, получает и распространяет информацию) на благо, а не во вред. Считается, что на созидание, на благо (свое, близких и социума в целом) ориентирована вся жизнь человека, являющаяся практической реализацией его прав и свобод. Хотя нередко те или иные действия человека могут принести больше вреда, чем пользы. Но ему не дозволяется сознательно вредить себе и обществу. Все его поступки должны быть согласуемы с человеческим разумом, общественной моралью, приносить людям пользу.
Человек имеет право на творчество, на поиск истины, на научную деятельность. Более того, общество нуждается в науке, ибо наибольший прогресс и развитие человека (и общества) связаны с научными открытиями. В то же время многие научные открытия таят в себе и огромную опасность не только для отдельных людей и групп, но и для человечества в целом. Поэтому общество и его институты всегда не только организовывали и стимулировали научную деятельность, но и контролировали ее. И это было правильно, делалось во имя защиты человечества от непредвиденных и нежелательных последствий. Разумеется, каждое научное открытие оценивалось обществом с позиций достижений и интеллекта соответствующей эпохи, а потому люди XXI в. не вправе высмеивать или осуждать предшествующие поколения людей за те или иные их поступки и деяния. Да, тысячи научных открытий остались непризнанными, многие из их авторов подвергались даже жестокому осуждению, вплоть до лишения жизни. Но «судьи» всегда считали, что они исходят из высших интересов общества и человечества.
Это продолжается и в наше время, но теперь при оценке научного открытия главное внимание уделяется его практической значимости: с какой целью сделано открытие, что оно дает самому его автору, обществу и человечеству в целом. Наука всегда была и будет связана с нравственностью, последняя сама устанавливает приоритеты, ограничения и запреты в своей области. Ученые обязаны учитывать все это. Проявлением понимания этой обязанности
является множество международных деклараций и соглашений, в которых регламентируются некоторые проблемы. Почти все они единодушны в оценке целей науки.
Результаты научных и технологических открытий используются в интересах экономического и социального развития народов, реализации прав и свобод человека, сохранения свободы и независимости народов, укрепления мира и дружбы между ними и безопасности в мире. Достижения общественных наук должны служить целям рационализации экономических, социальных, политических и иных отношений между людьми, демократизации государственного и общественного строя, всестороннего развития самого человека как главного участника всех этих процессов, его социализации в соответствии с наивысшими стандартами человечности. В них же установлены и конкретные ограничения, игнорировать которые никто не вправе. Так, в декларации «Об использовании научного и технологического прогресса в интересах мира и для пользы человечест-ва»17 названы следующие ограничения.
1) Все государства должны предпринять соответствующие меры, чтобы предотвратить использование научных и технологических открытий, особенно государственными органами, для ограничения прав и свобод человека или вмешательства в его права, провозглашенные в международных инструментах прав человека.
2) Научные достижения должны удовлетворять материальные и духовные потребности всех слоев населения.
3) Следует воздерживаться от использования научных и технологических достижений с целью нарушения суверенитета и территориальной целостности других государств, вмешательства в их внутренние дела, проведения агрессивных войн, подавления национально-освободительных движений.
4) Достижения науки не должны создавать угрозу среде обитания человека.
Таким образом, права и обязанности человека, общества и государства неразрывно связаны друг с другом и обусловливают друг друга. Они находятся в диалектическом единстве. Права человека могут быть гарантированы только при условии последовательного выполнения всеми их сторонами своих обязанностей. Права порождают соответствующие обязанности, как и обязанности порождают соответствующие права. Поэтому обеспечение гармонии прав и обязанностей является оптимальным путем развития человека и общества.
17 Принята резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН № 3384 (XXX) от 10 ноября 1975 г.
Литература
Беломестных Л. Л. Права человека и их защита: В 3-х томах. Т. 1. М., 2003. Библия. Бытие.
Вельяминов Г. М., Семенов В. С. Бог и право (много- или однополярный мир?) // Московский журнал международного права. 1999. № 3.
Гоулднер А. Наступающий кризис западной социологии. Перевод с англ. СПб., 2002.
Джефферсон Т. Автобиография. Заметки о штате Виргиния. Л., 1990. Althusius J. Politica. Indianapolis, 1995.
Bentham J. An Introduction to the Principles of Morals and Legislation. Oxford, 1907. Constant B. The principles of Politics. Indianapolis: Liberty Fund, 2003. Constant B. Cours de politique constitutzonnelle. Book I. Brussells, 1851. Elster J. Ulysses and the Sirens: Studies in Rationality and Irrationality. New York/Cambridge: Cambridge University Press, 1979.
Fordyce D. The elements of moral philosophy. Indianapolis, 2003. Goodwin W. An Enquiry Concerning Political Justice, and its Influence on General Virtue and Happiness. Vol. I. London, 1793.
Grotius H. On the Law of War and Peace. Athens, 2003.
The writings of Thomas Jefferson. Millenium edition. Washington,1905.
Jasey A. The State. 1985.
Kelsen H. General Theory of Law and the State. London, 1947. Locke J. A Letter Concerning Toleration. 1689.
Maitland F. A historical Sketch of liberty and equality. Indianapolis, 2000. Mill D. S. On Liberty. 1909. Pain T. The Rights of Man. 1798.
Pufendorf S. Of the Law of the Nature and Nations: In 8 volumes. 1704. Pufendorf S. The Whole Duty of Man According to the Law of Nature. Indianapolis, 2003. Rousseau J.-J. Oeuvres completes. Lievre I. Paris, 1964.
Salcedo J. A. C. The Place of the European Convention in International Law / The European System for the Protection of Human Rights / Edited by R. S. Maccdonald, F. Matsher, H. Petzold. Dordrecht; Boston; London: Martinus Nijhoff Publishers, 1993.
Sieghart P. The Lawful Rights of Mankind. An Introduction to the International Bill of Human Rights. Oxford: Oxford University Press, 1986.