CC BY
41
106 С. А. Мурсалова
УДК 801.52
С.А. Мурсалова
К ВОПРОСУ О СЕМАНТИКЕ ГЛАГОЛОВ БЫТИЯ В ЛЕЗГИНСКОМ И АНГЛИЙСКОМ ЯЗЫКАХ
В статье рассматриваются основные черты сходства и различия семантики и функционирования глаголов бытия в современных лезгинском и английском языках. Категория бытия является одной из универсальных категорий во многих языках и представляет большой интерес в плане реализации когнитивных сценариев и лингвокультурологических особенностей указанных языков.
Ключевые слова: глаголы бытия, лингвокультурологический, широкозначные глаголы, универсальная категория, семантическое поле.
Как известно, во многих языках бытие является категорией объемного содержания, отражающей разные способы существования. Принимая во внимание различные интерпретации данной категории в философии, мы определим бытие как способ существования любого субъекта, как процесс становления субъекта, сопряженный с такими категориями как время и пространство, а с другой стороны, как процесс пребывания в мире вообще, переходящий из области небытия в бытие и обратно в небытие.
В лингвистической литературе проблема выявления природы и критериев выделения категорий остается до конца нерешенной. Выделяются грамматические [Бондарко 1971; Хаймович 1969], понятийные [Есперсен 1958], семантические категории [Васильев 1990; Уфимцева 1968], функциональные [Ельмслев 1999], функционально-семантические [Бондарко 1978; 1983; 2001; Виноградова 2001 и др.].
Категория бытия является одной из универсальных; как отмечают исследователи, важность данной мыслительной категории объясняется тем фактом, что лексические единицы, выражающие данное понятие, «являются одними из многозначных и многофункциональных», что, в свою очередь, «находит естественное отражение в словарях» [Кузнецов 1977: 69]. Глаголы типа «быть», «иметься», соотносящиеся с важнейшими философскими понятиями и выступающие в качестве элементов языковых уровней, всегда привлекали внимание лингвистов [Селиверстова 1977; Арутюнова 1976; 1998; Шведова 1989; Кузнецов 1977] и философов [Кант 1994; Фролов 1983; Фромм 1998; Доброхотов 1986].
Анализ лингвистических работ по данной теме дает основание утверждать, что отдельные аспекты категории бытия разработаны основательно, однако нерешенность, дискуссионность
некоторых аспектов исследования категории бытия и бытийных глаголов, в частности, заставляют лингвистов вновь обращаться к исследованию данной языковой категории. Спорными и недостаточно изученными остаются такие аспекты, как содержание категории бытия, ее объем, границы, структура, семантические подвиды.
Глаголы со значением бытия составляют один из значительных участков общей системы глагола в рассматриваемых языках. Изучая семантические, квалификационные и синтаксические характеристики глаголов бытия, определяя их реальный состав, можно говорить о них как отдельном участке глагольной системы. С точки зрения грамматики глагол «быть» может употребляться в разном качестве:
(1) в качестве связки, как, например, в лезгинском: Зун каканди я, в английском: I am tall (Я [есть] высокий); Зун лацуд я - I am white (Я [есть] белый); Зун кесиб я - I am poor (Я [есть] бедный), то есть грамматического показателя тождества (во многих языках нет слова «быть», употребляемого в таком смысле: в испанском языке проводится различие между постоянными свойствами, которые относятся к сущности предмета (ser), и случайными свойствами, которые сущности предмета не выражают (estar);
(2) в качестве вспомогательного глагола для образования формы страдательного залога (только в английском языке): I am beaten (Я избит), где «Я» является объектом, а не субъектом действия (ср. с I beat - Я бью). В лезгинском языке такого употребления не встречается, ср.: Зун гатанава (Меня побили);
(3) в значении «существовать»: лезг. Зун ина ава - англ. I am here - (Я (есть) здесь) - и в этом случае, как показал Э. Бенвенист, его следует отличать от глагола «быть», употребляемого в качестве связки для обозначения тождества: «Эти
два слова сосуществовали и всегда могут сосуществовать, будучи совершенно различными» [Бен-венист 1974: 203].
Исследование Э. Бенвениста проливает новый свет на значение «быть» как самостоятельного глагола, а не глагола-связки. Вспомним, что «быть» в индоевропейских языках представлено корнем еБ-, имеющим значение «иметь существование, принадлежать действительности». «Существование» и «действительность» определяются как «нечто достоверное, непротиворечивое, истинное» [Бенвенист 1974:204].
Таким образом, под обладанием и бытием следует понимать не некие отдельные качества субъекта, примером которых могут быть такие утверждения, как «у меня есть автомобиль» или «я белый», или «я счастлив», а два основных способа существования, два разных вида самоориентации и ориентации в мире, две различные структуры характера, преобладание одной из которых определяет все, что человек думает, чувствует и делает.
Фундаментальные глаголы бытия постоянно присутствуют в поле зрения лингвистов, исследующих их с различных методологических позиций в разных языках. Решаются вопросы о границах лексического и грамматического содержания данных глаголов, их семантической структуре, системе значений, валентности и сочетаемости. Рассматриваются их функции в структуре грамматических аналитических конструкций. Глаголы типа «быть» в кругу ближайших синонимов привлекают внимание языковедов в связи с изучением семантико-синтаксической организации бытийных предложений, особенностей лингвистического представления категорий бытия. Однако до сих пор отсутствует общепринятое понимание природы названных глаголов, нет единого подхода к определению их значений и функций. Не получают однозначного решения и другие широко обсуждаемые вопросы.
Современные направления лингвистической науки, интегрирующие методы анализа, разработанные в функциональной грамматике, когнитивной лингвистике и лингвокультурологии позволяют с новых позиций подойти к решению традиционных для языкознания проблем, а также поставить новые цели и задачи.
Приоритет признается за антропоцентризмом, приобретшим доминирующее значение в лингвистических исследованиях. Данная тенденция предполагает обращение к анализу семантических и понятийных категорий эгоцентрической
направленности, изучение роли человеческого фактора в языке. Когнитивная лингвистика занимается, как известно, вопросами освоения мира и представления, полученных о нем знаний в долговременной и кратковременной памяти человека, а также правилами их вербализации. Многие ученые подчеркивают, что становление когнитивного направления «проходит в неизменной среде вечных проблем, попытки решения которых связаны с желанием понять, как человек интерпретирует мир и себя» [Кузнецов 2000: 9].
В свете функциональной грамматики безусловный интерес приобретают языковые единицы, имеющие отношения к промежуточной области лексики и грамматики и в силу этого способные к совмещению различных функций и значений, соотносящихся с последними. Речь идет о так называемых широкозначных словах, которые неизменно остаются в поле зрения лингвистов. Такие слова обнаруживаются в лексике любого языка и соотносятся с различными частями речи. Так, в английском языке существительные thing, fact, matter, place, в лезгинском языке - щеъ, квалагь, савда, чка. Возможность их употребления в качестве полнозначных, полуслужебных и служебных слов, а также исключительная функциональная подвижность в синтаксическом плане чрезвычайно расширяют диапазон использования данных слов, делает их поистине универсальными.
В этой области особый интерес представляют широкозначные глаголы, определяемые исследователями как основные, фундаментальные, полифункциональные. Таковы, прежде всего, глаголы с семантикой «быть». Это неслучайно, ибо именно названные глаголы, указывая в самой общей форме на существование, местонахождение и отношение к признаку, занимают важное место в словаре многих языков и в то же время используются для выражения целого ряда грамматических значений: временных, аспектуальных, залоговых, модальных. В свете новой лингвистической парадигмы особую актуальность приобретает вопрос о роли данных глаголов в создании языковой картины мира.
Очевидна взаимосвязь концептуальных проявлений понятий бытия и обладания в речи и в языке. При этом национально-культурная специфика соответствующих языковых картин мира может как объединять эти понятия воедино, так и противопоставлять друг другу. Таким образом, глаголы типа «быть» и «иметь» представляют особый интерес в качестве структурных элементов функционально-семантического поля и средств вербализации концептов.
108
С.А. Мурсалова
Изучение соответствующих глаголов лезгинского и английского языков с позиций функционально-семантического и концептологическо-го подходов соответствует познанию «сути языковой деятельности сквозь призму разнообразия языков» [Пайар 1995: 401] и требует осмысления взаимосвязи языка и культуры. Анализ глаголов бытия показал, что глаголы типа «быть» в лезгинском и английском языках обладают особым статусом фундаментальных, широкозначных и полифункциональных. Эти глаголы имеют ряд общих и специфических характеристик в исследуемых языках, при этом общие характеристики преобладают над специфическими. Их базовой характеристикой является полифункциональность. К основным функциям относятся системообразующая, глаголообразующая и связочная. В исследуемых языках эти функции распределяются по-разному, но доминирует системообразующая функция.
Функциональное разнообразие не разрушает морфологической формы глаголов «быть» в исследуемых языках; несомненна тесная связь различных ипостасей данных глаголов в роли самостоятельных, вспомогательных и связочных и методологический вывод одной из них из системы нецелесообразен.
Известное сходство функций, реализуемых фундаментальными глаголами бытия в исследуемых языках, обеспечивает и определенное структурное совпадение образуемых ими семантико-синтаксических конструкций. В силу этого применение анализа межъязыковых соответствий способствует изучению структуры функционально-семантических полей различных языков, а конструкции с данными глаголами служат «инструментами» измерения представленности тех или иных способов языкового выражения категориальной ситуации в рамках определенного функционально-семантического поля. Соотношение способов интерпретации категориальной ситуации отражает своеобразие структуры, соответствует его функционально-семантическому полю в конкретном языковом представлении.
Объединение антропоцентрических вариантов функционально-семантического поля бытий-ности и локативности в рамках единого функционально-семантического макрополя экзистенции целесообразно для установления категориальных (центральных и периферийных) значений основных конструкций, содержащих фундаментальные глаголы бытия. В исследуемых языках данные глаголы активно используются для вербализации
когнитивных и культурных концептов. Особенно важны они для отображения когнитивных моделей, образующих концептуальную структуру «бытие человека», и основных модусов человеческого существования «быть»: шад хьун - be happy (быть счастливым), сефил хьун - be upset (печалиться), яшамиш хьун - live, dwell (жить, проживать) и др.
Роль фундаментальных глаголов бытия в вербализации указанных концептов различна, поэтому статус языков, связанных с глаголом «быть», может рассматриваться не только на собственно языковом уровне, но и на мировоззренческом, культурологическом. Участие фундаментальных глаголов бытия в вербализации концептов предполагает их участие в активизации культурно значимой информации. Разграничение когнитивных и культурных концептов обусловлено преимущественным высвечиванием в ходе исследования понятийной или ценностной стороны концепта. Лингвокогнитивный и лингвокультуро-логический подходы к пониманию концепта в данном случае являются взаимодополняющими.
Признак существования можно определить как информацию о свойстве «быть в действительности», «быть действительным» (to be real), который входит в семантическую систему языка и, соответственно, закреплен за глаголами хьун, to exist, to be в определенных условиях их употребления, например: Ана зи кътаб аван? - Моя книга там (есть)?; Чун Москвада яшамиш хьана - Мы проживали (были) в Москве; Troy was - Троя существовала, I think, therefore, I am - Я думаю и, следовательно, я существую. Таким образом, в зависимости от контекста, можно выделить следующие варианты данного значения: существование, нахождение, наличие, присутствие.
Исследуемые глаголы обладают также признаком «реальность - нереальность», который также может получать пространственную интерпретацию, а именно, он может характеризовать это значение опосредованно через указание на то пространство, которому принадлежит «реальное» или «нереальное»: И фикир анжах са шайиррин фикирда ава - This idea exists only in the minds of poets (Это представление существует только в сознании поэтов). Ср. также: Все это существует только в твоей фантазии. Следовательно, данный признак не находится в пространстве объективного мира. Ср. также: Все это существует в действительности, а не только в сказках.
Таким образом, можно констатировать, что глаголы бытия - это немногочисленная по своей
семантике группа глаголов, имеющая свои семантические особенности, ограниченные парадигматическими рамками. Наличие многозначности в английских глаголах, несомненно, ведет к образованию многочисленных синонимических рядов с разной степенью интерпретации значения бытия. Таким образом, выделяется семантическое поле глаголов бытия, куда наряду с глаголами бытия входят и глаголы существования, проживания (постоянного или временного), местонахождения, пространственного перемещения и т.д.
Следовательно, в рассматриваемых языках, в зависимости от контекста, у глаголов бытия можно выделить следующие значения: «существование», «нахождение», «наличие», «присутствие». Внутри одной лексико-семантической парадигмы глаголы бытия группируются в соответствии с дополнительными к общему значению признаками, образуя ряды, противопоставленные по этим признакам другим словам или слову. В рассмотренной парадигме эти противопоставления обуславливаются либо распределением относительных признаков, либо соотношением наличие - отсутствие признака. У всех глаголов бытия имеется общее значение «жить», «существовать», хотя они имеют и другие, более отвлеченные, значения.
В современном лезгинском языке глагол хьун «быть» и в английском языке глагол Ш be являются основным средством выражения катего-
рии и понятия бытия. Различаются четыре основных значения этого глагола в обоих языках: 1) «быть», «существовать», 2) «случаться», «происходить», 3) «бывать», «посещать», 4) «находиться в определенном месте». Таким образом, на основании межгруппового анализа семантического содержания лексических единиц можно представить все исследованные нами значения глагола to be как модификации одного общего значения, значения бытия. Результаты внутригруппового и межгруппового анализа не противоречат друг другу и могут быть объединены.
Список литературы
Бенвенист Э. Общая лингвистика. М., 1974.
Кузнецов С.А. Русский глагол: Формообразовательный словарь-справочник. СПб., 1977.
Кузнецов С.А. Глагольное словоизменение и формообразование в современном русском языке. АДД. СПб., 2000.
Пайар Д. Семантические механизмы взаимодействия приставки и глагольной основы. Munster-London-Hamburg, 1995.
Fillmore Ch.J., Atkins B.T. Toward a Frame-Based Lexicon: The Semantics of RISK and Its Neighbors // Frames, Fields, and Contrasts. Hillsdale, N. Y., 1992.
Langacker R.W. Concept, Image and Symbol: The Cognitive Basis of grammar. Berlin; N. Y., 1991.
S.A. Mursalova
ON THE QUESTION OF SEMANTICS OF EXISTENCE VERBS IN MODERN LEZGHIN AND ENGLISH LANGUAGES
The article considers the main features of coincidence and contrast in semantics and functioning of existence verbs in modern Lezghin and English languages. The category of existence is known as one of the universal categories in many languages and is of great interest in the field of realization of cognitive frames and lingua-cultural peculiarities in the analyzed languages.
Key words: existence verbs, lingua-cultural, verbs of wide semantics, universal category, semantic field.
