CC BY
167
ФИЛОЛОГИЯ
УДК 821.111.0
Б. Р. Напцок
К ВОПРОСУ О ГЕНЕТИЧЕСКОЙ СВЯЗИ АНГЛОСАКСОНСКОГО ЭПОСА «БЕОВУЛЬФ»
И АНГЛИЙСКОЙ «ГОТИЧЕСКОЙ» ТРАДИЦИИ XVIII в.
Аннотация. Целью статьи явилось исследование вопроса о генетической связи эпоса «Беовульф» и английской «готической» традиции XVIII в. Задачи исследования: рассмотреть поэтику и семантику сверхъестественных образов Грен-деля и его матери в сюжетном развитии поэмы; проанализировать «готический» антураж и фантастический фон в произведении. В англосаксонском эпосе «Беовульф» появляются элементы сверхъестественного и ужасного, со временем вошедшие в английскую «готическую» традицию: образ героя-злодея, названного злым и проклятым духом, призраком; мотив ужасного взгляда; психологическая атмосфера страха и ужаса; сочетание реалистических и фантастических картин; темы Рока и Возмездия.
Ключевые слова: англосаксонский эпос «Беовульф», его генетическая связь с английской «готической» традицией, «готические» образы, мотивы, хронотоп, пейзаж, атмосфера страха и ужаса в эпосе.
Abstract. Article purpose was research of a question on an epos genetic relation “Bеоwulf, and English “Gothic" tradition of XVIII century. The main tasks of the research are: to consider poetics and semantics of supernatural images Grendel and his mothers in subject development of a poem; to analyse “Gothic" surroundings and a fantastic background in epos. In the Anglo-Saxon epos “Bеоwulf, there are elements supernatural and awful, in due course entered into English “Gothic" tradition: an image of the hero-villain named malicious and damned spirit, a phantom; motive of an awful sight; psychological fear and horror atmospheres; a combination of realistic and fantastic pictures; Fate and Punishment themes.
Keywords: the Anglo-Saxon epos “Bеоwulf,, its genetic relation with English “Gothic" tradition, “Gothic" images, motives, the chronotopos, the landscape, fear and horror of atmosphere in the epos.
Англосаксонский эпос «Беовульф» всегда был неисчерпаемым источником самых разнообразных исследований. В последние десятилетия наблюдается расцвет беовульфоведения. В английских изданиях с обширными комментариями Ф. Клэбера, К. Добби, в обстоятельных исследованиях М. Пери, А. Б. Лорда, Р. Гирвана, У. У. Лоуренса и др. определяются истоки поэмы, связи с легендами, историей, мифами, толкуются лингвистические и семантические сложности древнеанглийского текста, отмечаются параллели с Библией, с ирландской и скандинавской эпическими традициями и т.д. Несмотря на широту рассматриваемых вопросов, в литературоведении практически не поднимался вопрос о генетической связи эпоса «Беовульф» с английской «готической» традицией. Вместе с тем мы склонны утверждать наличие такой связи. Доказательства этому представляет сам текст поэмы.
I. Эпос «Беовульф», относящийся к УІІ-УІІІ вв., содержит в своей основе устные предания и общегерманские мифы, очевидно, обработанные не одним профессиональным автором. Событийный план, отраженный в эпосе, не включает в себя определенные исторические факты. В нем нет и исторически известных персонажей.
«Беовульф» состоит их двух частей, содержащих описание основных событий жизни главного героя поэмы - битвы с чудовищем Гренделем и его матерью и боя с драконом. Богатырь Беовульф не был конкретным историческим лицом и не имел прототипов. Однако он соединил в себе легендарномифологические представления об идеальном могучем герое, порожденные народной фантазией языческих времен и утверждающейся христианской идеологией.
Фантастические подвиги Беовульфа перенесены из ирреального мира сказки на историческую почву и происходят среди народов Северной Европы -датчан, шведов, геатов. Историческое повествование о войнах между народами и королями сочетается здесь со сказочными ужасами, что вполне естественно, потому что в существование чудовищ и драконов в те времена все верили безоговорочно.
II. В первой части поэмы обнаруживаются явные параллели с появившейся через несколько веков английской «готической» традицией. Вторая часть связана лишь с фольклорными и историческими источниками.
Беовульф, племянник и вассал короля геатов (скандинавского племени гау-тов), вместе с четырнадцатью воинами прибывает ко двору датского короля Хрот-гара, чтобы освободить датчан от страшного чудовища Гренделя, который по ночам приходит в Хеорот («Палату Оленя») - королевский пиршественный зал -и уничтожает воинов датского конунга Хротгара:
«Счастливо жили
дружинники в зале, пока на беду им
туда не явилось ада исчадие;
Гренделем звался пришелец мрачный,
живший в болотах, скрывавшийся в топях,
муж злосчастливый, жалкий и страшный выходец края, в котором осели
все великаны с начала времен,
с тех пор, как Создатель род их проклял» [1, с. 33-34].
«Ночью Грендель
вышел разведать, сильна ли стража
кольчужников датских возле чертога,
и там, в покоях,
враг обнаружил
дружину, уснувшую после пиршества, -
не ждали спящие ужасной участи, -
тогда, не мешкая, грабитель грозный,
тать кровожорный похитил тридцать
мужей-воителей, и, с громким хохотом
и корчась мерзостно, вор в берлогу
сволок добычу, радуясь запаху
мяса и крови» [1, с. 34-35].
В описании Гренделя и его кровавых деяний частично сохранены черты древнеанглийского поэтического стиля: мало сравнений, условные эпитеты, а метафор вообще нет, зато встречается большое количество малоупотребительной поэтической лексики, разнообразных синонимов - существительных, глаголов. Например, «Господом проклятый Грендель», «шел отверженец тропой изгнанников», «муж, что огромней любого смертного», «грабитель грозный», «тать кровожорный»; «вор в берлогу сволок добычу, радуясь запаху мяса и крови» и т. д.
На протяжении двенадцати зим повторяются набеги Гренделя, и даны (датчане) не знают, как избавиться от него:
«И слагались в то время по всей земле песни горестные,
но правдивые о том, как Грендель
войной на Хродгара год за годом
злосердый ходит, и нет предела
проклятой пагубе...» [1, с. 36].
«Исчадием ночи», выходящим на охоту, именуется Грендель. Звучит мотив Судьбы, связанный с дохристианскими представлениями, когда верили не в промысел Бога, а в Рок или Судьбу. Не случайно здесь Грендель называется «хищной тварью Судьбы-владычицы», которая часто виделась злой и непредсказуемой.
В начале поэмы в трех отрывках говорится о том, как Грендель нападает на Хеорот. Эти отрывки сходны по содержанию: они создают атмосферу напряженного ожидания и впечатление неотвратимости будущей смертельной схватки:
«Из топей сутемных
по утесам туманным Господом проклятый шел Грендель
искать поживы,
крушить и тратить жизни людские
в обширных чертогах...» [1, с. 63].
Появление Гренделя в Хеороте во время пиршества, устроенного Хротга-ром, не становится неожиданностью для Беовульфа:
«Едва он коснулся
рукой когтелапой затворов кованых -упали двери, ворвался пагубный в устье дома, на пестроцветный
настил дворцовый ступил, неистовый,
во тьме полыхали глаза, как факелы,
огонь извергали его глазницы.
И там, в палатах,
завидев стольких героев-сородичей,
храбрых воителей, спящих по лавам,
возликовал он: думал, до утра
душу каждого, жизнь из плоти,
успеет вырвать, коль скоро ему
уготовано в зале пышное пиршество» [1, с. 63].
ІІІ. Описание Гренделя сводится к эпитетам «пагубный», «неистовый», к отдельным деталям портрета: «рука когтелапая», «во тьме полыхали глаза, как факелы, огонь извергали его глазницы», а также к показу его стремительных действий: коснулся дверей - они упали, ворвался во дворец, увидел добычу, возликовал от того, что сумеет вырвать у воинов «жизнь из плоти». Далее в тексте рисуется ужасная натуралистическая сцена:
«. чудище попусту
не тратило времени! -тут же воина
из сонных выхватив, разъяло ярое,
хрустя костями, плоть и остов
и кровь живую впивало, глотая
теплое мясо;
мертвое тело
с руками, с ногами враз было съедено» [1, с. 64].
В жестокой схватке Беовульф побеждает Гренделя, который убегает в свое логово:
«... еще не встречал он руки человечьей сильней и тверже;
душа содрогнулась, и сердце упало, но было поздно бежать в берлогу, в логово дьявола.» [1, с. 64-65].
Схватка Беовульфа с Гренделем не была долгой. Преимущество изначально оказалось на стороне Беовульфа. Он победил Гренделя лишь силой своих рук. Рукопашная - излюбленный Беовульфом способ сражения. Но герой не знает, что если бы ему захотелось победить врага с помощью меча, то он не стал бы победителем, так как Грендель «от железных мечей, от копий заговорен был» [1, с. 67].
ГУ. На следующую ночь в Хеорот после празднования славной победы Беовульфа является мать Гренделя для того, чтобы отомстить за сына. Она названа «родителем Гренделя - женочудовищем, жившим в море, в холодных водах», «матерью страшилища», «тварью зломрачной»:
«Но мать страшилища, тварь зломрачная, решила кровью
взыскать с виновных, отмстить за сына.» [1, с. 89].
Мать Гренделя убивает любимца Хродгара Эскхере. По германским понятиям, она имела несомненное право на месть.
Мстительнице не удается причинить Беовульфу какого-либо вреда, и в следующую ночь он отправляется на битву с нею. Беовульф находит ее в подводной пещере; разгорается продолжительный бой.
Несмотря на то, что в поэме звучит фраза: «...не так ведь могуча жена в сражении...», она, скорее всего, дань представлению, что существо женского пола не приспособлено к боевой схватке. На самом же деле победа над матерью Гренделя далась Беовульфу с гораздо большим трудом, чем над самим Гренделем. Интересно, что в оригинальном тексте поэмы мать Гренделя несколько раз называется «он». В древнеисландской литературе к наиболее воинственным героиням тоже изредка применяются эпитеты, естественные для характеристики мужчин (правда, ни об одной из них не сказано «он») [1, с. 646].
Беовульф убивает мать Гренделя заколдованным мечом, висевшим на стене пещеры, потому что противница могла погибнуть только от собственного оружия. После победы над чудищами Беовульф возвращается в Хеорот, все славят его храбрость и мужество.
V. В основе англосаксонского эпоса лежит противопоставление двух основных мотивов - «Добра» и «Зла». Доброе начало олицетворяют богатырь Беовульф и его воины, выступающие в защиту справедливости. «Зло» персонифицируется в образах ужасных чудовищ, «ведущих свой род от Каина», -
Гренделя и его матери. «Зло» связано с ужасными преступлениями, убийствами, стихийными бедствиями, страшными природными явлениями.
Сказочно-фантастические образы чудовищ в поэме «синтезируют понятия о Зле, выработанные и язычеством, и христианством» [2, с. 21]. В концентрированной форме они символически воплощают то реальное зло, которое несли людям постоянные войны и междоусобицы. Сцены, связанные с ужасом, страхом, возникают из сочетания реалистических и фантастических элементов, ясно отражающих особенности мировосприятия человека того исторического времени.
VI. Образ Гренделя трактуется исследователями с различных точек зрения. С одной стороны, он рассматривается как фантастический образ германской мифологии. С другой - как изгой, отверженный людьми враг, потерявший человеческий облик, оборотень, «потомок Каина», «язычник», осужденный на адские муки.
В «Беовульфе» только начинает формироваться образ ужасного злодея, названного позже в английской литературе XVIII в. «готическим». Возникает он опять-таки из христианских и языческих представлений, переплетающихся и подчас друг другу противоречащих. Так, сначала Гренделя называют «язычником», на котором лежит древнее проклятие. Затем он уподобляется дьяволу, осужденному на адские муки. Таким образом, противоречиво трактуемый в «Беовульфе» Грендель занимает промежуточное место в эволюции образа дьявола.
С помощью постоянных и составных эпитетов в образе Гренделя подчеркивается символическое воплощение Зла: «проклятые существа, подобные Гренделю-волку», «сыроядец», «зломогучий», «злорадец», «исчадие ночи», «жизнекрушитель», «несыть», «нежить», «тьмой порожденный», «грабитель грозный» и т. д.
Большую роль в сюжете «Беовульфа» играет условный пейзаж. Для древних германцев было очень важно разделение всего сущего на две сферы: «здесь» и «по ту сторону». Это разделение, отраженное и в эпосе, восходит к мифологическому взгляду на мир. Для англосакса развернутое описание логова Гренделя - это прежде всего картина потустороннего царства и лишь потом пейзаж. Хотя потустороннее царство в «Беовульфе» находится неподалеку, оно отделено от людей хорошо видимой чертой. Не случайно Грендель с матерью живут в недоступном болоте, называемом «норой болотной», «берлогой смрадной», «бучилом адским» и т.п.
VII. В «Беовульфе» сюжетные линии стянуты не только к хронотопу Хеорота, но и к хронотопу мест обитания чудовищ - к страшным, диким, полным ужаса, таинственным местам: скалам, пустошам, болотам и пещерам.
Описания северной природы даются с помощью реалистических красок: «туман болотный», «волчьи скалы», «склоны, поросшие мрачным лесом», «сумрачные топи»; рисуются мрачные пейзажи:
«. и кто был их предком из темных духов, и где их жилище -
люди не знают; по волчьим скалам,
по обветренным кручам, в тумане болотном
их путь неведом, и там, где стремнина гремит в утесах, поток подземный,
и там, где, излившись, он топь образует
на низких землях; сплетает корни
заиндевелая темная чаща
над теми трясинами, где по ночам
объявляется чудо -огни болотные;
и даже мудрому тот путь заказан.» [1, с. 93-94].
Или другой отрывок:
«... вдруг перед ними явились кручи,
склоны, поросшие мрачным лесом,
камни замшелые, а ниже - волны,
кипящие кровью.» [1, с. 95-96].
Фантастические описания появляются в тот момент, когда Беовульф начинает свой спуск в логово чудовищ:
«... и потащила
пучин волчица кольцевладельца
в свой дом подводный...» [1, с. 100].
«Так в скором времени он оказался в неведомом зале,
который кровлей был отмежеван
от вод прожорливых, от бездн холодных,
чертог обширный.» [1, с. 100-101].
Синтез реализма и фантастики отражает специфику мировосприятия, свойственного человеку языческих и раннехристианских времен. Не всегда ощущается враждебность природы. Освобожденная от «нечисти» после победы Беовульфа над Гренделем и его матерью природа как будто обновляется и очищается. На смену зловещим и подчас устрашающим пейзажам приходит описание восходящего солнца.
Анализ текста «Беовульфа» дает основание к следующим выводам:
1. В жизнь людей вмешиваются неизведанные сверхъестественные силы. Мрачный каламбур проходит через все описание Гренделя: по-древнеанглийски слова «gast» и «g$st» - «гость» и «призрак», «дух» - звучали очень похо-
же, а Грендель часто называется злым и проклятым духом, призраком, но он же и незваный гость.
2. Грендель - существо, сочетающее в себе черты чудовища и человека, изгоя, отщепенца, - очевидный источник героев-злодеев из романов ужасов, английских «готических» романов XVIII в.
3. В портрете Гренделя мало подробных описаний, но выделяется его основная черта - «взгляд, пылающий огнем»: «во тьме полыхали глаза, как факелы, огонь извергали его глазницы». В большинстве английских «готических» романов «испепеляющие глаза», «страшный взгляд, от которого стынет кровь» являются типичными чертами для «готического» героя-злодея и играют важную роль во внешней характеристике персонажа.
4. Шокирующие натуралистические картины злодейских деяний Грен-деля в «Беовульфе» - это предтеча сцен «готических» романов, в которых используется не столько натурализм, сколько психологическое нагнетание атмосферы страха и ужаса. Зло сконцентрировано в отчетливых образных формах.
5. В «Беовульфе» реалистическое описание мрачного ландшафта северной природы сочетается с фантастическими описаниями «подводного чертога» Гренделя и его матери и окружающей местности, «кишащей нечистью».
6. С Гренделем связаны темы Рока и Возмездия, которые впоследствии будут восприняты и по-новому осмыслены в английской «готике».
Таким образом, в англосаксонском эпосе «Беовульф» появляются отдельные элементы сверхъестественного и ужасного, со временем вошедшие в английскую «готическую» традицию XVIII в. и ставшие ее частью.
Список литературы
1. Беовульф. Старшая Эдда. Песнь о Нибелунгах. - М. : Худ. лит., 1975. - 752 с.
2. Литература и искусство западноевропейского Средневековья I под ред. О. Л. Мо-щанской, Н. М. Ильченко. - М. : Владос, 2002. - 208 с.
Напцок Бэлла Радиславовна
кандидат филологических наук, доцент, кафедра литературы и журналистики, Адыгейский государственный университет (г. Майкоп)
E-mail: [email protected]
Naptsok Bella Radislavovna Candidate of philological sciences, associate professor, sub-department of literature and journalism, Adigeya state university (Maykop)
УДК 821.111.0 Напцок, Б. Р.
К вопросу о генетической связи англосаксонского эпоса «Беовульф» и английской «готической» традиции XVIII в. I Б. Р. Напцок II Известия высших учебных заведений. Поволжский регион. Гуманитарные науки. - 2010. - № 4 (16). - С. 90-97.
