CC BY
17
£ АмвтО I О1В1А0 оААЁЁдАОЁЁ ррЁАЁхАЙЁШ ЮЁАдА I I О I ЙЙЁЁЙЁ I 1 О дАЁ I Г I ААОАЁиЙОАО Ё. I. Аёаай0ааа
А поаоиа УЭааУЭеТуоа т'йоёа аТаёёда аТдТТжТйо бТЭ1 Эааёёдаоёё ^Эёаё+апёТаТ Тоёада ёаё ТаТТаТ ёд батаТТа, Тёадйаа^йёо уббаёоёаПа УТёёоёёТ-УЭааТаТа ё 1 ТЭаёиТ Т-'''пёоТёТаё+апёТа аТдааёпоаёа Та ТайапоааТТйа ТоТТиаТёу, ГЭТаа! ТТпоЭё-ЭТааТа ТаТаТТЭТаТтои бТЭ1 даёТТТааоаёиТТаТ даёЭаУёаТёу ^Эёаё+апёТаТ Тоёада ё ааТ УЭаёоё+апёТаТ аГ'ёТйаТёу а пТоёаёиТТё ааёпоаёоаёиТТпоё. 1ЭааёТжаТТау ааоТ-ЭТ1 ёёаппёбёёаоёу бТЭ1 ^Эёаё+апёТаТ Тоёада УТдаТёуао айуаёои ё пбТЭ1оёёЭТ-ааои УЭааёТжаТёу 'Т опоЭаТаТё^ оаоТёёТ-^Эёаё+апёёо аабаёоТа ёТпоёоооа ^Эёаё-+апёТаТ Тоёада.
В России реформационные процессы последнего десятилетия направлены на реализацию идей формирования правового государства и становления гражданского общества. В Послании Президента РФ Федеральному Собранию от 5 ноября 2008 г. подчеркивается, что «созданные за эти годы (прямо скажем, по указанию „сверху“) демократические учреждения должны укорениться во всех социальных слоях. Для этого, во-первых, нужно постоянно доказывать дееспособность демократического устройства. И, во-вторых — доверять все большее число социальных и политических функций непосредственно гражданам, их организациям и самоуправлению. Да, государство не может отказаться от ответственности в пределах его компетенции» [11].
В таких условиях для многих направлений социального развития открываются широкие возможности урегулирования общественных отношений с помощью разнообразных правовых средств. Одним из наиболее эффективных, радикальных по однозначности и высокоценных феноменов, при определенных условиях оказывающих эффективное политико-правовое и морально-психологическое воздействие на функционирование конкретных сфер общественных отношений, является юридический отказ. Он широко распространен в правовом пространстве, охватывает как субъекты социального общения, так и сопровождающие его многочисленные и многообразные явления и состояния. В связи с этим адекватный методологический анализ рассматриваемого явления немыслим без раскрытия классификационной специфики, дифференциации возможных либо реальных форм его проявлений. С учетом трудно переоцениваемой фундаментальной в плане развития законодательства в целом и сугубо прикладной, практической значимости клас-
сификации это не случайно [15]. Как один из главных инструментов социальной регуляции юридическая классификация сопровождает и всеобъемлюще пронизывает российское право на каждом этапе его развития [2; 5; 9]. Классификация позволяет обеспечить логичность и последовательность научного поиска, выявления и устранения технико-юридических дефектов института юридического отказа. Как отмечет М. В. Карасева, «в практической плоскости классификация обеспечивает научный подход в выборе форм и методов правового регулирования, в построении научного материала и т. д.» [3]. Более того, «правильно составленная классификация, отобразив закономерности развития классифицируемых объектов, глубоко вскрывает связи между изучаемыми объектами и помогает исследователю ориентироваться в самых сложных ситуациях, служит основой для обобщающих выводов и прогнозов» [4].
Прежде всего отметим, что юридический отказ выступает одним из методов правового регулирования, позволяющих реализовать свободу каждого субъекта в выборе направлений и форм деятельности. Предоставление прав и возложение юридических обязанностей не должно рассматриваться как абсолютная, узаконенная данность. Каждый субъект вправе отказаться как от предоставленного ему права, так и от возложенной на него обязанности, от начатой им деятельности либо от ее продолжения и завершения. Отказ выступает формой правомерного поведения, разрешающей предотвращение наступления или развития многих негативных последствий. Например, такой характер имеет предусмотренный ст. 31 Уголовного кодекса Российской Федерации добровольный отказ от преступления: «1. Добровольным отказом от преступления признается прекращение лицом
© Ё. I . Аёаайиааа, 2009
приготовления к преступлению либо прекращение действий (бездействия), непосредственно направленных на совершение преступления, если лицо осознавало возможность доведения преступления до конца.
2. Лицо не подлежит уголовной ответственности за преступление, если оно добровольно и окончательно отказалось от доведения этого преступления до конца» [14].
Отказ от реализации субъективного права есть показатель многомерности предоставленных правом возможностей. Отказ от права либо осуществляется под условием реализации другого права, либо выступает безальтернативным, безусловным поведенческим актом. Первая форма наиболее распространена в сфере договорных, прежде всего трудовых, отношений. Реформирование командноадминистративной системы позволило сформировать в России слой собственников, в том числе личного труда, свободно определяющих характер и содержание своей деятельности. Вполне понятно, что в современных условиях общемирового экономического кризиса, жесткой рыночной конкуренции необходима максимальная гибкость трудовых правоотношений, включающая и возможности их развития, и, в определенных ситуациях, — прекращения.
Изменчивость и непостоянство социальной действительности требуют подвижности всей системы правоотношений, максимально полного учета складывающихся реалий окружающей действительности. В связи с этим юридический отказ выявляет индивидуализированные начала, интересы, способности и возможности личности либо конкретного образования, способствует сочетанию экономических, политических и правовых условий, обеспечивающих устойчивое в длительной перспективе производство максимального количества социально значимых ресурсов наиболее эффективным способом.
Подобный подход крайне важен, в частности, в государственной сфере оказания социальных услуг отдельным категориям граждан. Здесь из-за недостатков общей государственной политики и ее законодательного отражения (отсутствия достаточного финансирования, неполноты законодательного обеспечения, противоречий полномочий и компетенции) возникает дополнительная социальная напряженность, снижению которой в определенной мере способствует грамотное использование гражданами права отказа от социальных услуг.
Так, ч. 2 ст. 6.5 Федерального закона от 17 июля 1999 г. № 178-ФЗ «О государственной социальной помощи» закрепила порядок
оплаты предоставления гражданину социальных услуг: «Сумма средств, направляемая на оплату предоставления набора социальных услуг (либо одной социальной услуги в случае, если гражданин воспользовался своим правом на отказ от предоставления одной из социальных услуг) и определяемая в соответствии с частью 1 настоящей статьи, удерживается из состава начисленной гражданину ежемесячной денежной выплаты, осуществляемой в соответствии с законодательством Российской Федерации» [7].
Иными словами, вычитаемая из денежного содержания сумма направляется на оплату услуг, фактически либо недоступных отдельным категориям граждан, либо некачественных. Согласно Письму Федеральной службы по надзору в сфере здравоохранения и социального развития от 13 июля 2005 г. № 01И-342/05 «О ситуации с отказами граждан от набора социальных услуг» «основные причины отказов граждан от социального пакета:
1. Недостаточное внимание к медицинскому и лекарственному обеспечению жителей сельской местности со стороны всех участников процесса дополнительного лекарственного обеспечения.
2. Недостаточное количество пунктов отпуска и выписки в сельской местности. Таким образом, не выполняется основной принцип доступности обеспечения лекарственными средствами.
3. Невозможность по различным причинам получить лекарственные средства (дефектура, очереди в лечебно-профилактических учреждениях и аптеках)» [7].
По этой причине многие граждане воспользовались правом на замену получения социальной услуги денежным возмещением.
Ч. 3 ст. 6.3 Федерального закона от 17 июля 1999 г. № 178-ФЗ «О государственной социальной помощи» закрепила: «Гражданин, имеющий право на получение социальных услуг в соответствии с настоящим Федеральным законом, может отказаться от их получения, обратившись с заявлением в территориальный орган Пенсионного фонда Российской Федерации, осуществляющий ему ежемесячную денежную выплату.
Допускается отказ от получения набора социальных услуг полностью, отказ от получения социальной услуги, предусмотренной п. 1 ч. 1 ст. 6.2 настоящего Федерального закона, и отказ от получения социальной услуги, предусмотренной п. 2 ч. 1 ст. 6.2 настоящего Федерального закона» [7].
Безусловный отказ от права закреплен, например, ст. 236 Гражданского кодекса Рос-
сийской Федерации от 30 ноября 1994 г. № 51-Ф3: «Гражданин или юридическое лицо может отказаться от права собственности на принадлежащее ему имущество, объявив об этом либо совершив другие действия, определенно свидетельствующие о его устранении от владения, пользования и распоряжения имуществом без намерения сохранить какие-либо права на это имущество.
Отказ от права собственности не влечет прекращения прав и обязанностей собственника в отношении соответствующего имущества до приобретения права собственности на него другим лицом» [1].
Отказ от исполнения юридической обязанности также включает две разновидности. Альтернативный вариант в преобладающем числе случаев есть субъективная форма замены одной правовой обязанности другой. Ст. 59 основного закона РФ диктует, что «1. Защита Отечества является долгом и обязанностью гражданина Российской Федерации.
2. Гражданин Российской Федерации несет военную службу в соответствии с федеральным законом.
3. Гражданин Российской Федерации в случае, если его убеждениям или вероисповеданию противоречит несение военной службы, а также в иных установленных федеральным законом случаях имеет право на замену ее альтернативной гражданской службой» [5].
В свою очередь в соответствии с конституционными положениями ст. 1 Федерального закона от 25 июля 2002 г. № 113-ФЗ «Об альтернативной гражданской службе» дает определение: «1. Альтернативная гражданская служба — особый вид трудовой деятельности в интересах общества и государства, осуществляемой гражданами взамен военной службы по призыву».
Ст. 2 предписано: «Гражданин имеет право на замену военной службы по призыву альтернативной гражданской службой в случаях, если:
а) несение военной службы противоречит его убеждениям или вероисповеданию;
б) он относится к коренному малочисленному народу, ведет традиционный образ жизни, осуществляет традиционное хозяйствование и занимается традиционными промыслами» [9].
Таким образом, альтернативная служба есть форма отказа от исполнения воинской обязанности.
Однако, если реализация альтернативных вариантов отказа от исполнения юридической обязанности определена, в отношении безальтернативных форм основной проблемой выступает наличие объективных крите-
риев законности и обоснованности, препятствующих, во-первых, незаконному возложению юридических обязанностей, во-вторых, злоупотреблениям юридическим отказом.
В частноправовой сфере проблема без-альтернативности отказа от исполнения юридической обязанности во многом решается договорным путем. Ст. 310 Гражданского кодекса Российской Федерации от 30 ноября 1994 г. № 51-Ф3 устанавливает: «Односторонний отказ от исполнения обязательства и одностороннее изменение его условий не допускаются, за исключением случаев, предусмотренных законом. Односторонний отказ от исполнения обязательства, связанного с осуществлением его сторонами предпринимательской деятельности, и одностороннее изменение условий такого обязательства допускаются также в случаях, предусмотренных договором, если иное не вытекает из закона или существа обязательства» [1].
Напротив, в публично-правовой сфере ввиду большей сложности согласования интересов участников правоотношений проблема безальтернативного отказа от юридической обязанности достаточно остра. Прежде всего необходима четкая нормативная регламентация процедуры оспаривания гражданином необоснованно или незаконно возлагаемых на него юридических обязанностей и отказа от них. Однако эти механизмы не отличаются системностью и непротиворечивостью.
Так, ст. 45 Таможенного кодекса Российской Федерации от 28 мая 2003 г. № 61-ФЗ устанавливает: «1. Любое лицо вправе обжаловать решение, действие (бездействие) таможенного органа или его должностного лица, если такими решением, действием (бездействием), по мнению этого лица, нарушены его права, свободы или законные интересы, ему созданы препятствия к их реализации либо незаконно возложена на него какая-либо обязанность.
2. Отказ лица от права на обжалование решения, действия (бездействия) таможенного органа или его должностного лица недействителен» [12].
Таким образом, субъекты обязаны (а не вправе) защищать права от действий государственного органа, и отказаться от этого нельзя. При этом характер, степень вредоносности и иные обстоятельства устанавливаются по усмотрению гражданина. Между тем очевидно, что такая обязанность имеет публично-правовой характер и должна возлагаться на управомоченные государственные органы.
Необходимо учитывать и случаи непри-
менения (игнорирования) механизма юридического отказа государственными инстанциями. Так, неприменение соответствующими инстанциями отказа в призыве на военную службу вполне может быть признано фактором повышения преступности в армии. Не нужно особо доказывать и приводить примеры того, как из-за безответственности медицинских комиссий в российской армии служили наркоманы и алкоголики, психически нездоровые люди, многие из которых впоследствии совершили тяжкие воинские преступления.
Основы для реализации нормативных моделей и процедурных механизмов оспаривания гражданином возложения на него незаконной (необоснованной, «вредной») юридической обязанности заложены в Конституции России. Однако с учетом юридической природы данного правового акта многообразные частности остались в абстрактном изложении. Ст. 45 основного закона предоставляет гарантии защиты прав и свобод граждан, в том числе в случае возложения незаконных обязанностей, в весьма общем виде: «1. Государственная защита прав и свобод человека и гражданина в Российской Федерации гарантируется.
2. Каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом» [5].
Ст. 379 Трудового кодекса Российской Федерации определяет: «В целях самозащиты трудовых прав работник, известив работодателя или своего непосредственного руководи-
теля либо иного представителя работодателя в письменной форме, может отказаться от выполнения работы, не предусмотренной трудовым договором, а также отказаться от выполнения работы, которая непосредственно угрожает его жизни и здоровью, за исключением случаев, предусмотренных настоящим Кодексом и иными федеральными законами. На время отказа от указанной работы за работником сохраняются все права, предусмотренные трудовым законодательством и иными актами, содержащими нормы трудового права.
В целях самозащиты трудовых прав работник имеет право отказаться от выполнения работы также в других случаях, предусмотренных настоящим Кодексом или иными федеральными законами» [13].
Напротив, ст. 14 Гражданского кодекса Российской Федерации от 30 ноября 1994 г. № 51-Ф3 в вопросе закрепления механизма самозащиты гражданских прав отличается исключительной лапидарностью: «Допускается самозащита гражданских прав.
Способы самозащиты должны быть соразмерны нарушению и не выходить за пределы действий, необходимых для его пресечения» [1].
Таким образом, рассмотренные выше формы проявления юридического отказа в правовом пространстве России не только подтверждают институциональность бытия феномена, но и демонстрируют специфическую неоднородность форм его законодательного закрепления и практического воплощения в социальной действительности.
АЁАЁЁ I АВАОЁхАМЁЁЁ т'ЁМ I Ё
1. АЭажаатёёё ёТааёп ВТппёёпёТё ОаааЭаоёё. ТЭёГуо АТпоааЭпоааГГТё Ао1Тё ОаааЭаёипаТ ЫТаЭаТёу ВТппёёпёТё ОаааЭаоёё 21 ТёоуаЭу 1994 а. : ТаТаЭаГ ЫТааом ОаааЭаоёё ОаааЭаёиГТаТ ЫТаЭаТёу ВТппёёпёТё ОаааЭаоёё : аааааГ ОаааЭаёиГй! даёТт ВТппёёпёТё ОаааЭаоёё 1 51-Од // Ыд ВО. — і 32. — N0. 3301.
2. АЭааГаЭоппёТа аТпоааЭпоаТ ё ГЭааТ : о+аа. ГТпТаёа / А. А. ЕооиёГа, 0. А. Г Таёоёау, Г. А. ЫаТёааЭёёГ [ё аЭ.] ; ЇТа Эаа. 0. А. ГТаёоёТё ; 1Тпё. аТп. оГ-о ё1. 1. А. ЁТтТтаа, |эЭёа. баё., ёаб. ёпоТЭёё, аТпоааЭпоаа ё 'ГЭааа. — 1. : даЭоаёТ, 1998_ — 82 п.
3. Ёабапааа 1. А. ОёШтаТа ïЭааТТоN0аrёа / 1. А. ЕаЭапааа. — 1. : Г ТВ1 А, 2001. —
283 п.
4. ЁТГааёТа Г. Ё. ЁТаё+апёёё пëТааЭи-пïЭааТ+rёё / Г. Ё. ЕТГааёТа. — 2-а ёда. — 1. : Гаоёа, 1975. — 720 п.
5. ЕТГпоёоооёу ВТппёёпёТё ОаааЭаоёё // ТаЭёаШо. аад. — 2009. — 23—29 уГа.
6. ЁТоТаГ ^. 1 . Аапаай Т ЭоппёТё ёоёиооЭа. Айо ё оЭааёоёё ЭоппёТаТ ааТЭуГпоаа (XVIII —
Га+аёТ XIX ааёа) / £. 1 . ЁТоШ. — ЫТа. : ЁпёоппоаТ-ЫТа, 1994. — 399 п.
7. Т аТпоааЭпоаа Г ГТё пТоёаёиГТё ЇТ7 Тиё : ОаааЭаёиГйё даёТГ [То 17 ё|эёу 1999 а.
1 178-Од] // Ыд ВО. — 1999. — і 29. — Ыо. 3699.
8. Т пёооаоёё п ТоёадаТё аЭажааГ То ГааТЭа пТоёаёиГйо опёоа : ТёпиИ ОаааЭаёиГТё пёож-
ай ЇТ ГаадТЭо а пбаЭа даЭааТТоЭаГаГёу ё пТоёаёиГТаТ Эадаёоёу [То 13 ё|эёу 2005 а.
і 01Ё-342/05] // А|эё. rтЭlаоёаrТ-пïЭааТ+. ёГбТЭТаоёё ЇТ ГаадТЭо а пбаЭа даЭааТТоЭаГаГёу ё
пТоёаёиГТаТ Эадаёоёу. — 2005. — і 8.
9. Та аëиоаЭíаоёаíТё аЭаffiааrпёТё пёожаа : ОаааЭаëиrйё даём [То 25 ё|эёу 2002 а.
і 113-Од] // Ыд во. — 2002. — і 30. — Ыо. 3030.
10. I 1ёбаёГпёёё А. Ё. Ыйпё Та Вопё / А. Ё. I 1ёоаёТпёёё // ^оЭТ. 9т. Т9ааа. — 1997. —
1 1. — N. 170—175.
11. I ТпёаТёа 19адёааТоа ВО Оааа9аёиТТТо №а9аТё|э ВО То 5 ТТуа9у 2008 а. // Вт. аад. —
2008. — 6 ТТуа.
12. ОаТТжаТТйё ёТааёп ВТппёёпёТё Оааа9аоёё. 19ёТуо А тоаа9поаа Т Т Тё АоТТё Оааа9аёиТТаТ
№а9аТёу ВТппёёпёТё Оааа9аоёё 25 аТ9аёу 2003 а. : ТаТа9аТ №ааоТТ Оааа9аоёё Оааа9аёиТТаТ
№а9аТёу ВТппёёпёТё Оааа9аоёё 14 Тау 2003 а. : аааааТ Оааа9аёиТйТ даёТТТТ ВТппёёпёТё Оааа9а-
оёё 1 61-Од // Ng ВО. — 2003. — 1 22. — N0. 2066.
13. О9оаТаТё ёТааёп ВТппёёпёТё Оааа9аоёё. 19ёТуо АТпоаа9поааТТТё АоТТё Оааа9аёиТТаТ №а9аТёу ВТппёёпёТё Оааа9аоёё 21 ааёаа9у 2001 а. : ТаТа9аТ №ааоТТ Оааа9аоёё Оааа9аёиТТаТ
№а9аТёу ВТппёёпёТё Оааа9аоёё 26 ааёаа9у 2001 а. : аааааТ Оааа9аёиТйТ даёТТТТ ВТппёёпёТё Оа-
аа9аоёё 1 197-Од // Ng ВО. — 2002. — 1 1 (^апои I). — №. 3.
14. ОаТёТаТйё ёТааёп ВТппёёпёТё Оааа9аоёё. 19ёТуо АТпоаа9поааТТТё АоТТё Оааа9аёиТТаТ №а9аТёу ВТппёёпёТё Оааа9аоёё 24 Тау 1996 а. : ТаТа9аТ №ааоТТ Оааа9аоёё Оааа9аёиТТаТ №-а9аТёу ВТппёёпёТё Оааа9аоёё 5 ё|эТу 1996 а. : аааааТ Оааа9аёиТиТ даёТТТТ ВТппёёпёТё Оааа9а-оёё 1 64-Од // Ng ВО. — 1996. — 1 25. — №. 2954.
15. хбТаГТа А. А. Еёаппёбёёаоёу а 9ТппёёпёТТ даёТТТааоаёипоаа : аёп. ... ёаТа. |э9ёа. Таоё /
А. А. хоТаТТа. — Г. Г ТааТ9Та, 2005. — 199 п.
ТТпооТеёа 30.09.09.
|ВАА I А I Ё ЙОАОСЙ АЕО ^А I АиАЙОАА Г Г I Ё IАЁАОи В I ЙЙЁЁЙЕ I Ё ОАААВАОЁЁ А. I. ГадабТа
Ва0аТёу, Т9ёТёТааТйа ТайапоааТТТё ТаёаоТё ВТппёёпёТё Оааа9аоёё, а пёёо ёо Т9ааТаТаТ поаоопа_ даТёТа|эо ТпТаТа ТапоТ аауоаёиТТпоё ТТ Та9аТё+аТё|э аТпоаа9-поааТТТё аёапоё. А ааТТТё поаоиа 9аппТао9ёаа|эопу аёаи 9а0аТёё, Т'9ёТёТааТйо ТайапоааТТТё ТаёаоТё, ТТ9уаТё ёо Т9ёТуоёу. Оаёи ааТТТё 9ааТои — ТТ9аааёёои Т9а-аТаТё поаооп аёоТа ТайапоааТТТё Таёаои ё айуаёои ёо пТТоТТ0аТёа п ТТ9ТаТё Т9а-аа.
Общественная палата Российской Федерации издает различные по форме, содержанию, сфере действия и юридической силе акты. Согласно п. 1 ст. 17 Федерального закона от 4 апреля 2005 г. № 32-ФЗ «Об Общественной палате Российской Федерации» решения Общественной палаты, принимаемые в форме заключений, предложений и обращений, носят рекомендательный характер. Это означает, что подобные акты не имеют юридической силы нормативно-правового акта.
Как справедливо указал Комитет Государственной Думы по конституционному законодательству и государственному строительству в Заключении от 16 декабря 2004 г. «На проект Федерального закона № 118890-4 „Об Общественной палате Российской Федерации“», положение о рекомендательном характере решений Общественной палаты, при-
нимаемых в форме заключений, предложений и обращений, является соответствующим организационно-правовой форме Общественной палаты.
Решения палаты можно отнести к правовым актам ненормативного характера, которые принимаются не органом государственной власти. Решения Общественной палаты не обладают признаком общеобязательности, характерным для нормативных правовых актов органов власти. Однако не стоит недооценивать акты палаты как инструмент, с помощью которого общественные институты приобретают возможность влиять на подготовку и принятие государственных решений [3].
Так, согласно п. 2 ст. 17 Закона «Об общественной палате» органы государственной власти, местного самоуправления или должностные лица, которым адресованы обраще-
© А. I . Г ада9Та, 2009
