CC BY
29
«ИСКЛЮЧЕН ИЗ ЧИСЛА СТУДЕНТОВ...». НЕИЗВЕСТНЫЕ ПОДРОБНОСТИ БИОГРАФИИ М.М. СПАСОВСКОГО
© Возчиков В.А.*
Алтайская государственная академия образования им. В.М. Шукшина,
г. Бийск
В статье рассматриваются некоторые моменты биографии русского эмигранта, публициста М.М. Спасовского (1890-1971), получившие неверную интерпретацию в исследовательской литературе; в научный оборот вводятся ранее не использованные архивные материалы.
Ключевые слова Академия художеств; Санкт-Петербургский университет; М.М. Спасовский; государственные архивы России; русская эмиграция.
Несмотря на то, что о М.М. Спасовском (1890-1971) пока еще нет отдельной монографии, неправомерно полагать, что личность этого русского эмигранта не вызывает интереса исследователей. Во всяком случае, у автора данной статьи скопилось немало публикаций, в которых жизнь и деятельность Михаила Михайловича так или иначе отражается, описывается, осмысливается... Потому позиция, что «... крайняя скудость документальных материалов не позволяет восстановить его (Спасовского. - В.В.) жизненный путь с должной обстоятельностью» представляется нам излишне пессимистической; по поводу же компилятивности некоторых работ, на которую справедливо обращается внимание в цитируемом источнике [см.: 2, с. 417], вынуждены заметить, что отнюдь не всегда компилятивность является следствием недостатка данных.
Настоящей публикацией мы намерены ввести в научный оборот некоторые документы, касающиеся пребывания М.М. Спасовского в Петроградской Академии художеств (с 1918 по 1921 гг. - Свободные Государственные художественно-учебные мастерские) и в Императорском Санкт-Петербургском университете. Личные дела Спасовского, находящиеся в настоящее время в архивах Санкт-Петербурга (НА РАХ. Ф. 7. Оп. 8. Д. 2555; ЦГИА СПб. Ф. 14. Оп. 3. Д. 55910), позволяют, в частности, прояснить те моменты его биографии, которые, будучи неверно интерпретированными, приобрели уже, к сожалению, характер устойчивой «мифологии». Считаем необходимым выразить благодарность генеральному директору фирмы «Инфопоиск» К.А. Белоусову, чья помощь способствовала нашему знакомству с архивными материалами.
* Профессор кафедры Педагогики, доктор философских наук, профессор.
Автором мистификации о Спасовском как дипломированном архитекторе стал ... сам Михаил Михайлович, включивший во второе издание своей книги «В.В. Розанов в последние годы своей жизни. Среди неопубликованных писем и рукописей» (Нью-Йорк: Всеславянское изд-во, 1968. - 172 с.) небольшую главку «Мимоходом о себе», в которой сообщил: «Летом 1924 года, окончив Петербургскую Академию художеств, я получил звание архитектора-исполнителя и сейчас же начал хлопотать о выезде из СССР.» [цит. по российскому переизданию книги: 8, с. 162].
Тиражирование этих сведений в той или иной редакции стало общим местом в ряде современных публикаций: «В 1924 Спасовский окончил Академию художеств по классу архитектуры проф. Л. Бенуа» [4, с. 763]; «После революции поступил в Академию художеств (1918), которую закончил в 1924 по классу архитектуры» [1, с. 522]; «... с 1918 по 1924 г. он служил проректором по хозяйственной части Академии художеств, одновременно окончив ее в 1924 г. по классу архитектуры профессора Л.Н. Бенуа» [2, с. 412]. Наше дальнейшее изложение позволяет обнаружить в приведенных цитатах как ошибки, так и неточности.
Верно то, что Михаил Михайлович действительно покинул Академию художеств летом 1924-го, однако не в статусе «архитектора-исполнителя», а с Удостоверением, зарегистрированным в канцелярии учебного заведения 18 июня под номером 3977, извещавшим о решении Комиссии по качественной проверке студентов об исключении М.М. Спасовского «из числа студентов Архитектурного факультета Академии Художеств» [3, л. 16].
Видимо, данное решение было принято еще 31 мая - во всяком случае, именно в тот день Спасовский в п р и с у т с т в и и членов вышеназванной Комиссии (обязательное условие, указанное на первой странице бланка опросника!) ответил на тридцать пунктов предложенной ему Анкеты [см.: 3, л. 1415]. Поводом же для столь тщательной проверки стали, насколько мы понимаем, хронические академические задолженности студента Спасовского, «стаж» пребывания которого в Академии составлял к тому моменту без малого шесть лет. Поступив учиться в сентябре 1918-го года [см.: 3, л. 1], в 1924-м Михаил Михайлович числился лишь ... на втором курсе [см.: 3, л. 14об.]!..
То, что «тучи сгущаются», Спасовский почувствовал еще годом ранее и предпринял решительные попытки исправить положение. Своими тревогами и надеждами Михаил Михайлович делится с Э.Ф. Голлербахом в некоторых письмах весны и лета 1923-го. Из письма от 18 марта: «Давно хочу написать Вам большое письмо, поделиться кое-какими мыслями, да занят «до отказа». Вступил в страдную пору экзаменов, - а предметов уйма. Слушаю лекции сразу по всем трем курсам, - но, конечно, всего не осилю в этом году. Во всяком случае долги по I и II курсу хочу скинуть во что бы то ни стало, - чтобы с будущего года перейти на III курс, а там не мешкая выйти на дипломную работу» [7, л. 49]. «Устал учиться и чувствую, что необходимо пе-
редохнуть на пару-другую деньков, - сетует Спасовский в письме от 5 июля. -В октябре прошлого 22 г, сложив с себя всякие должности (их было 4), я засел за учебу и наметил программу своих учебных занятий, согласно которой к Рождеству этого года мною должны быть сданы все экзамены по всем трем курсам нашего Архит. фак. Программа солидная, maximum maximorum. Но одолеть ее необходимо, - или я должен покинуть Академию, успокоившись на службе в к-н. канцелярской дыре, что мне глубоко не по-нутру. И вот забрав себя в жесткие рукавицы, я потянул нелегкую лямку учебной жизни.
К сегодняшнему дню я сдал восемь предметов (преимущественно наук строительного характера), за лето должен сдать не менее шести и за осеннее время (с октября) примерно столько же.
Этой учебой ныне заполнена вся моя жизнь.
Ничего не читаю и ничего не пишу, - дорожу каждым часом. Ибо каждая лишняя прочитанная страница лекций приближает меня к цели - окончанию Академии. Единственная роскошь, которую я позволяю себе - это по вторникам бывать на заседаниях Об-ва Архитекторов-Художников (Мойка, 83), где с большим интересом слушаю доклады по специальным научным вопросам зодчества, - да еще изредка бываю в Старом Петербурге. И этим кончаются мои сношения с внешним миром» [7, л. 51-51об.]. «Пишу на почте, - тороплюсь в Академию - сдавать экзамен по истории Римской архит.», - сообщает Михаил Михайлович 1 августа [см.: 7, л. 54об.].
Однако в полной мере решить поставленные перед собой задачи М.М. Спасовскому не удалось, в графе Анкеты для студентов, подвергающихся проверке, о сданных в Академии зачетах он указал: «100 % по I курсу, 100 % по II курсу, 60 % (по наукам) за III курс» [3, л. 14об.] добавив далее, что «все практические работы и упражнения выполнял одновременно со сдачей теоретич. предметов - напр. начерт. геометрия, конструкция зданий, со-противл. материалов, <нрзб.> строит. работ, статика соединений» [3, л. 15].
В рамках данной статьи полагаем чрезмерным обращение ко всему комплексу обстоятельств, обусловивших в конечном итоге отчисление Михаила Михайловича из Академии. Однако возможные упреки Спасовскому в прагматизме (учеба ради выгод студенческого «статуса» - например, для получения отсрочек от военной службы) или безответственности дезавуируем изначально. Ему безусловно нравилось то, чем приходилось заниматься!.. В письме Э.Ф. Голлербаху от 10 августа 1919 года Спасовский с едва скрываемой гордостью сообщал о своих первых творческих успехах: «Хотелось бы показать Вам свои скульптурные работы, в них есть свое. В частности, помимо натуры, я сейчас работаю над сфинксом, как я его понимаю, вернее -в аспектах герметизма. Напишите, когда вы сможете приехать в Петроград. <...> Дома покажу свои первые работы по архитектуре» [6, л. 45об.]. Увлеченностью так и душит письмо от 22 марта 1922-го: «Как я живу? Благодарю за память, - живу, как всегда, моей сосредоточенной жизнью, интимно и
тепло. Чем занят? Учебой, - несусь на всех парах по рельсам школьной жизни. Всякую общественную службу оставил, если не считать моего секретарства в Академической Комиссии по научным предметам. И проэктирую, про-эктирую без конца - по ночам, а с утра до вечера в аудиториях на лекциях, в библиотеках (Академической и Публичной) за книгами, альбомами, чертежами и в мастерской за работою над памятниками классического зодчества» [7, л. 38-38об.]. Впечатление от сказанного усиливается ремаркой в письме от 11 июля того же года: «... каждую минуту досуга домашнего я всецело отдавал архитектуре и лишь иногда - чтению» [7, л. 40].
О сознательно сделанном выборе свидетельствуют, на наш взгляд, Баллотировочный лист №943 и Анкета Организационной комиссии учащихся Свободных Государственных художественно-учебных мастерских (так, напомним, называлась Академия художеств в период 1918-1920 гг., если, конечно, не углубляться в более детальные уточнения) за тем же номером от 25 сентября 1918-го года, сданные при поступлении [см.: 3, л. 1]. Обратим внимание, что указанные документы Михаил Михайлович заполнил не собственноручно, за него это сделал, по нашей версии, родственник по фамилии Петрученко (к сожалению, нет уверенно в правильном прочтении инициала, предположительно - А). То, что фамилия доверенного лица именно такова, - также не более, чем предположение, опирающееся как на хорошо читаемую часть подписи - Петручен, так и на известное нам документальное свидетельство о присутствии на крестинах Михаила в Санкт-Петербургской церкви Входа Господня в Иерусалим 18 апреля 1890 года Константина Елевфериевича Петрученко, судя по редкому отчеству - брата матери Спа-совского - Пелагеи Елевфериевны [см.: 9, л. 20]. Если наши рассуждения правдоподобны, заполнивший вышеуказанные документы - Баллотировочный лист и Анкету - А. (?) Петрученко является родственником К.Е. Петрученко, не исключено - сыном (дочерью), т.е. двоюродным братом (сестрой) Михаила. Самого М.М. Спасовского со второй половины сентября 1918 г. в Петрограде не было, так что обращение за содействием к близкому человеку вполне естественно.
Подтверждение - в письме Э.Ф. Голлербаху от 18 ноября 1918 г.:
«Не писал я долго потому, что меня не было в Петрограде - я работал в Архангельской губернии в инженерном отряде по трудовой повинности - с 18 сентября. И только недавно вернулся домой. О том, что пришлось пережить, расскажу лично» [5, л. 42об.]. О том же - в письме от 2 апреля 1919 г.: «В сентябре (1918 г. - В.В.) в качестве «мобилизованного буржуя» отправляюсь сперва в Вологодскую, потом в Архангельскую губ. на земляные работы. В ноябре возвращаюсь физически и нравственно окрепшим» [6, л. 20об.].
По просьбе ли Спасовского, по своей ли инициативе, в настоящее время точно установить вряд ли возможно, но заполняя 25 сентября 1918 г. Баллотировочный лист и Анкету Петрученко «записал» Михаила Михайловича на
отделение живописи, в мастерскую профессора Ивана Иосафовича Зембу-лат-Попова [см.: 3, л. 1]. К слову сказать, рисунки Михаила Михайловича в журнале «Вешние воды», на наш взгляд, весьма профессиональны!.. Однако рукою Спасовского (очевидно, по возвращению в ноябре в Петроград) некоторые записи Петрученко исправлены: вместо отделения живописи указывается отделение с к у л ь п т у р ы , вместо Зембулат-Попова начинающий студент выбирает для себя мастерскую профессора Леонида Владимировича Шервуда. Сказанное свидетельствует, полагаем, об ответственном подходе М.М. Спасовского к предстоящей учебе, к будущей профессиональной деятельности.
Следствие данного подхода видится и в том, что уже в конце первого года обучения, не оставляя занятий у Шервуда, Михаил Михайлович пробует свои силы в архитектурной мастерской профессора Леонтия Николаевича Бенуа; в августе 1920-го такое совместительство Михаилу разрешается официально. В своем заявлении Спасовский уверяет руководство Мастерских (да и, наверное, самого себя!), что и работу у Л.В. Шервуда он будет продолжать до окончания курса: «Работая третий год по скульптуре у проф. Шервуда, я с весны прошлого 1919 года одновременно стал работать по архитектуре у проф. Л.Н. Бенуа. <.. .>
В мастерской проф. Л.В. Шервуда я остаюсь до окончания мною всей учебной программы скульптурного курса» [3, л. 8]. Намерение, однако, осуществлено не было: 7 марта 1921 г. Михаил Михайлович решает всецело посвятить себя архитектуре и просит «... вычеркнуть меня (Спасовского. - В.В.) из списка скульптурной мастерской Шервуда» [3, л. 11].
Но вернемся к решению Комиссии по качественной проверке студентов: как случилось, что Спасовский был отчислен из Академии, учебой в которой он, судя по хотя бы приведенным выше материалам, весьма дорожил?.. В качестве «обстоятельства», мешающего заниматься (28-й вопрос Анкеты), Михаил Михайлович кратко указал: «Общественные заботы в Акад. Худож. 1920-22» [3, л. 15]. У нас нет никаких сомнений в истинности сказанного!.. Увлеченность разнообразными делами, замечательная работоспособность Спасовского на сей раз его подвела - «на всё» Михаила Михайловича просто «не хватило».
Удивления достойно, но едва вернувшись с «отработки» в Архангельской губернии (см. выше), Спасовский сообщает Э.Ф. Голлербаху 18 ноября 1918 г.: «Сейчас я состою учеником своб. худож. -учебных мастерских (б. Академии Художеств), - работаю в мастерской проф. Шервуда - по скульптуре. Если у Вас будет время и возможность, приезжайте 21-го в четверг на открытие Клуба Мол. Художников (Николаевская наб., 5), - приезжайте часам к 5-6. Я состою учредителем, членом правления и секретарем этого Клуба (и еще - заведующим хозяйственной частью). Да, миллион перемен за короткое время!» [5, л. 42об.]. Всего лишь несколько дней потребовалось Михаилу Михайловичу, чтобы «обрасти» должностями, и в даль-
нейшем этот «снежный ком» общественных обязанностей будет только увеличиваться!..
В Деле Спасовского, хранящемся в Научном Архиве Российской Академии художеств, имеется Мандат от 29 апреля 1919 г., от имени Совета Старост мастерских наделяющий студента М.М. Спасовского полномочиями «на 2-й Общестуденческой Конференции» [3, л. 6]; сохранился черновик Мандата, согласно которому Михаил Михайлович, во исполнение принятого единогласно постановления общего собрания студентов Академии Художеств 19 февраля 1921 года, «. является представителем от студентов академии Художеств в Петропрофобр, Центростудент и временный президиум Академии по всем академическим и общественно-хозяйственным вопросам» [3, л. 12]. Вот как сам Спасовский описывает свою деятельность в Свободных Мастерских (Академии Художеств), отвечая на 8-й вопрос Анкеты для студентов, подвергающихся проверке: «<...>
с 1917-1918 гг. весною 1918 г. был демобилизован и хлопотал о поступлении в Ак. Художеств.
с 1918-1919 гг. в сент. 1918 г. поступил в Акад. Худож. в скульптурн. Мастерскую Шервуда.
с 1919-1920 гг. работал у Шервуда и одновременно по архитектуре у Бе-нуа. Кроме того в этом же учебном году был выбран куриальным старостой и членом президиума П.Ч.С.Х.УМ.
с 1920-1921 гг. В февр. 1921 г. был выбран во вр. Президиум Ак. Худож., а с 4 апр. того года утвержден по должности проректора Адм.-Хоз. части, затем секретарем академии и обновр. обязанности председателя местной та-рифно-расц. Комиссии, а затем завед. местным Р. отд. Нормиров. труда (через Сорабис), а также был председ. правл. коопер. АХ.
с 1922-1923 гг. 5 окт. 1922 г. истекли полномочия вр. презид. А.Х. и я, сложив свои обществ. обязанности, вернулся к продолжению своего архит. образования.
с 1923-1924 гг. усиленно вел свои учебные занятия по архитектуре, как по наукам, так и по искусству» [3, л. 14].
Однако, судя по конечному результату, общественные и административные заслуги Михаила Михайловича пусть в недавнем, но уже прошлом, не обеспечили благосклонность Комиссии по качественной проверке студентов Академии Художеств, и Спасовский, как уже отмечено выше, был исключен из числа студентов.
В строгом смысле нам представляется неправомерным и утверждать, что М.М. Спасовский о к о н ч и л юридический факультет Санкт-Петербургского университета, ибо, так сказать, полноценное окончание все же предполагает некий зафиксированный документально з н а ч и м ы й результат (в настоящее время - диплом, в императорской России - звание «дейст-
вительного студента», получаемое после успешно выдержанных «полных испытаний», или степень «кандидата» - в случае защиты диссертации), а вот его-то в данном случае и не было.
В некоторых современных публикациях отмечается: «Учился на юридическом факультете Петербургского университета, который окончил в 1915» [4, с. 762]; «В 1910 г. он (Спасовский. - В.В.) поступил на юридический факультет Императорского Санкт-Петербургского университета и в 1915 г. его окончил» [2, с. 408]. Во-первых, пребывание Михаила Михайловича в университете завершилось не в 1915-м, а в 1914-м году; во-вторых, даже если и согласиться с утверждением «окончил университет», то отнюдь не лишним будет пояснение, что понимать такое «окончание» не следует в нашем привычном смысле!..
Сам же М.М. Спасовский по данному вопросу предпочитал короткие, обтекаемые формулировки, как, напр., в письме к Э.Ф. Голлербаху от 2 апреля 1919 г.: «В 1914 году получил выпускное свидетельство; <...>» [6, л. 19]. Согласитесь, что для непосвященного в особенности системы высшего образования императорской России такая информация могла означать, что Михаил Михайлович получил некий аналог современного университетского диплома!..
В действительности же, Свидетельство от юридического факультета Императорского Санкт-Петербургского университета «. за надлежащей подписью с приложением университетской печати» за № 1902, выписанное 19 апреля 1914 г., удостоверяет, что М.М. Спасовский слушал курсы по определенным предметам и «имеет восемь зачтенных полугодий» [9, л. 4г]. В копии Свидетельства от 8 апреля 1914 г., выданного тем же юридическим факультетом, указаны и оценки, полученные на экзаменах, - все «удовлетворительно» [3, л. 3].
Кажется, рассмотренная выше Анкета для студентов, подвергающихся проверке, - единственный документ (по крайней мере, из известных нам), в котором Михаил Михайлович определенно указывает, чем завершилось его пребывание в Санкт-Петербургском университете: «. в 1914 г. закончил слушание и сдачу всех курсовых предметов юридич. фак. Петр. Ун-та, но госуд. экзаменов по матер. и семейн. обстоятельствам не сдавал» [3, л. 14]. Конечно, и «выпускное свидетельство» можно воспринимать как некое достижение (многие студенты получали именно его!), но вряд ли данный уровень соответствовал возможностям столь яркой и талантливой личности, как Михаил Михайлович Спасовский!..
По мнению автора статьи, истинными критериями достоинства человека являются его духовно-нравственные устои и профессиональное мастерство в чем-либо, пусть и не «удостоверенное» соответствующими документами!.. Потому данное исследование не содержит скрытого «осуждающего» оценочного смысла, но является лишь уточнением некоторых моментов биографии русского эмигранта М.М. Спасовского, как и заявлено в аннотации настоящей публикации.
Список литературы:
1. Иванов А. Спасовский Михаил Михайлович [Текст] / А. Иванов // Черная сотня. Историческая энциклопедия 1900-1917 / [Отв. редактор О.А. Платонов] . - М.: Крафт+, Институт русской цивилизации, 2008. - С. 522-523.
2. Лепехин М.П. О первом эмигранте «второй волны» и о последнем эмигранте «первой волны» (Необходимые уточнения) [Текст] / М.П. Лепехин // Закат российской эмиграции во Франции в 1940-е годы: история и память / Ассоциация «Зарубежная Россия» (Франция); науч. ред. Д. Гузевич; сост., общ. ред. М. Якунина. - Париж; Новосибирск, 2012. - С. 383-425.
3. НА РАХ. Ф. 7. Оп. 8. Д. 2555.
4. Наумов С. Спасовский Михаил Михайлович [Текст] / С. Наумов // Святая Русь. Большая Энциклопедия Русского Народа. Русский патриотизм / Гл. ред., сост. О.А. Платонов; сост. А.Д. Степанов. - М.: Правосл. изд-во «Энциклопедия русской цивилизации», 2003. - С. 762-763.
5. ОР РНБ. Архив Э.Ф. Голлербаха. Ф. 207. Ед. хр. 88.
6. ОР РНБ. Архив Э.Ф. Голлербаха. Ф. 207. Ед. хр. 89.
7. ОР РНБ. Архив Э.Ф. Голлербаха. Ф. 207. Ед. хр. 90.
8. Спасовский, М.М. В.В. Розанов в последние годы своей жизни. Среди неопубликованных писем и рукописей [Текст] / М.М. Спасовский // Настоящая магия слова: В.В. Розанов в литературе русского зарубежья: [сост., предисловие, коммент. А.Н. Николюкина]. - СПб.: ООО Издательство «Росток», 2007. - С. 112-185. - (Неизвестный XX век).
9. ЦГИА СПб. Ф. 14. Оп. 3. Д. 55910.
В НАЧАЛЕ ДВАДЦАТОГО СТОЛЕТИЯ
© Забелин В.М.*
Северо-Кавказский социальный институт, г. Ставрополь
В статье рассматривается функционирование Благодарненской уездной тюрьмы Ставропольской губернии в начале XX века. Уделено внимание таким вопросам, как, динамика количества заключенных, их категории, арестантские работы, духовно-нравственное исправление, арестным домам.
Ключевые слова: тюрьма, арестантский труд, обучение грамоте, арестный дом, земство.
Вопросы функционирования Благодарненской уездной тюрьмы, открытой 15 августа 1894 г. в уездном селе Благодарном Ставропольской губер-
* Профессор, заведующий кафедрой Истории и теории государства и права, кандидат исторических наук, доцент.
