CC BY
126
ИНСТИТУТЫ РАЗВИТИЯ ЭТНОЭКОНОМИКИ*
С.В. Паникарова,
доцент кафедры менеджмента Хакасского государственного университета им Н.Ф. Катанова (г. Абакан),
кандидат экономических наук, [email protected]
М.В. Власов,
старший научный сотрудник Института экономики УрО РАН (г. Екатеринбург),
кандидат экономических наук, [email protected]
В.П. Чебодаев,
доцент кафедры менеджмента Хакасского государственного университета им Н.Ф. Катанова (г. Абакан),
кандидат экономических наук [email protected]
В статье авторами уточнено понятие этноэкономики, как раздела экономической науки, изучающего экономические отношения, возникающие внутри региональной хозяйственной системы под воздействием традиционного хозяйственного уклада автохтонного этноса. Предложена структура этноэкономики полиэтнического региона. Разработано понятие «институтыразвития этноэкономики».
Ключевые слова: регион, этноэкономика, структура этноэкономики, институт развития этноэкономики
УДК 330.11 ББК 65-01
Для России характерна высокая межрегиональная дифференциация по всем ключевым экономическим и социальным характеристикам, во многом обусловленная природными различиями, географической эволюцией российского государства, этапами хозяйственного освоения территории страны. Субъекты федерации неоднородны и по уровню хозяйственной культуры населяющих регион этнических сообществ, и по степени развития региональных хозяйственно-автохтонных систем [6].
В полиэтнических регионах сегмент этноэкономики выполняет две связанные функции: повышает качество жизни населения малых национальных сел и усиливает конкурентный потенциал хозяйственной системы региона посредством сохранения этнокультурного многообразия.
В этой связи институциональный анализ процессов этноэко-номических отношений хозяйствующих субъектов становится востребованной социально-экономической задачей.
Большая часть регионов России — это полиэтнические регионы. Из 83 субъектов РФ только в 33-х русские составляют более 90% от всего населения. Можно предположить, что в тех регионах, где национальный состав разнообразнее и доля русских ниже 90%, сегмент этноэкономики имеет существенное значение для развития территорий преимущественного проживания отдельных этнических групп. Для полиэтнических регионов (23
региона, в которых доля русских менее 70%) этноэкономика определяет развитие всего хозяйственного комплекса (табл. 1).
Итак, в полиэтнических регионах помимо корпоративных, отраслевых и межотраслевых форм организации экономической деятельности существует еще один сегмент региональной экономики, заметно влияющий на хозяйственный комплекс — этноэкономика. Среди исследователей нет единства в определении границ и идентификации видов деятельности этноэкономики. Во-первых, в этноэкономический сегмент могут быть включены только традиционные формы хозяйствования, зачастую автохтонного населения территории [11; 20; 27]. Во-вторых, традиционное хозяйствование может дополняться вполне современными видами экономической деятельности, так или иначе опирающимися на традиционный сектор [9; 14; 29]. В-третьих, этноэкономика, как совокупность обусловленных влиянием этнической культуры характеристик, может пронизывать всю региональную социально-экономическую систему [7; 25]. В-четвертых, этноэкономика представляется как особое «этническое» разделение труда, проявлением которого служит концентрация отдельных меньшинств в некоторых профессиях или секторах экономики, или как проявление особых этнических традиций в рамках отдельного предприятия (этническое предпринимательство) [3; 17]. В-пятых, этноэкономика рассматривается как
Таблица 1
Роль полиэтнических регионов в экономическом пространстве страны
Национальный Консту;\^ состав туционно-правовой статус более 90% русских 70-90% рус- ских 50-70% рус- ских меньше 50% русских Всего Доля населения страны Доля территории страны Доля основных фондов отраслей экономики страны
Республики 3 5 13 21 16,9 28,4 11,5
Края 4 5 9 14,7 27,4 10,5
Области 29 16 1 46 56,1 31,09 44,3
Города федерального значения 2 2 10,7 0,01 21,8
Автономная область 1 1 0,1 0,2 0,1
Автономные округа 4 4 1,5 12,9 11,8
Всего 33 27 10 13 83 100 100 100
Доля населения страны 38,7 43,5 5,2 12,6 100
Доля территории страны 37,1 23,7 18,2 21,0 100
Доля основных фондов отраслей экономики страны 30,0 47,0 15,2 7,8 100
По данным: Всероссийская перепись населения 2002 г. www.perepis2002.ru); Регионы России. Социально-экономические показатели. 2009: Стат. сб. / Росстат. — М., 2010.
* Исследование осуществлено при поддержке Федеральной целевой программы «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России» на 2009-2013 гг. (государственный контракт № 02.740.11.0585)
Подходы к трактованию понятия «этноэкономика»
Таблица 2
№ п/п Определение Автор
1. Проявление многообразия эволюционных путей хозяйственного развития различных ветвей человечества в соответствии с внешними условиями, доступными ресурсами и сформированными факторами производства. Иншаков О.В., Ломовцева О.А., Буянова М.Э. Этноэко-номические риски развития Юга России // Региональная экономика: теория и практика. 2007. № 10.
2. Территориально-локализованный исторически сложившийся на базе хозяйственного уклада этносов сегмент экономики, характеризуемый господством традиционных, преимущественно аграрных форм хозяйственной деятельности, натуральных и мелкотоварных форм производства, неразвитостью обмена, замкнутостью домохозяйств, экстенсивной занятостью, доминированием ручного труда, использованием кустарных ремесел, надомного труда, низкой социальной и пространственной мобильностью населения. Колесников Ю.С. Модернизация территориальной организации экономики и макроэкономические функции экономики / Этноэкономика в модернизационной парадигме развития национального хозяйства: ресурсы устойчивости и резервы адаптивности. — Ростов н/Д: Изд-во Рост. ун-та, 2004.
3. Научное направление, изучающее взаимосвязи между этническими факторами и типом хозяйственных укладов Кара-Мурза С. Г. Демонтаж народа. Режим доступа: http://www.rus-crisis.ru/?p=2579.
4. Наука о взаимовлиянии традиций, обычаев, культуры, психологии, идеологии, религиозных воззрений различных этносов, а также уровня развития производительных сил и производственных отношений. Павлов К. Национальные особенности экономического поведения // Человек и труд. 2003. № 10.
5. Система хозяйствования, сложившаяся под влиянием этнической и формационной компонент. Макаров С. П. Российское хозяйство через призму этноэкономики // Философия хозяйства: альманах Центра общественных наук и экономического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова. 2006. № 6.
6. Относительно самостоятельная сфера общественного воспроизводства, функционирование и развитие которой определяются в первую очередь этническим фактором. Лебедева Н. Н., Ломовцева О. А. Социальный капитал и модернизация этноэкономики Юга России // Общественные науки и современность. 2006. № 2.
7. Система с чертами традиционного аграрного производства, сохраняющего свойства персонифицированного локального сообщества, часть продукции и услуг которого не принимает форму прямого товарно-денежного обмена, но обнаруживает высокую жизнеспособность на индустриальной и даже постиндустриальной стадиях общественного развития благодаря значительным адаптационным свойствам Андреев А. Этническая революция и реконструкция постсоветского пространства // Общественные науки и современность. 1996. № 1., Овчинников В. Н. Этно-экономический уклад в теоретических координатах неформальной экономики // Экономический вестник Ростовского государственного университета. 2005. № 2. Т. 3.
8. Научное направление, исследующее закономерности и механизмы взаимовлияния территориально локализованных этнодемографи-ческих и экономических процессов и структур в целях определения перспективных путей устойчивого, взаимодополняющего и гармоничного социально-экономического развития общества Сурнина Н.М., Печура О.В. Этноэкономика региона: цивилизационные основы и перспективы развития. Известия Уральского государственного экономического университета. 2009. Т. 23. № 1. С. 98-104.
форма социально-экономической адаптации мигрантов (этнических меньшинств), осваивающих иную внешнюю среду, либо как экономическая деятельность этнических диаспор, живущих длительное время вне основного ареала расселения своего народа [24; 28]. Иногда под этноэкономикой подразумевается имеющая криминальный оттенок экономическая активность этнических диаспор [31].
По мнению многих исследователей, этноэкономика представляет собой сложную многоступенчатую систему. В ней просматривается три уровня: макро — экономика этнически однородных стран; мезо — хозяйство регионов, краев и областей (территорий компактного проживания этнических сообществ) и микро — хозяйство отдельных производственных единиц [4]. Этноэкономика может носить легальный, скрытый и криминальный характер [15]. Виды экономической деятельности агентов этноэкономики могут быть традиционного или современного типа. Хозяйственная деятельность организована в аграрной, индустриальной или постиндустриальной форме. Этноэкономика рассматривается нами как относительно самостоятельный сегмент экономики, включающий традиционные для этнических групп, населяющих регион, или неотрадиционные (адаптационные) виды экономической деятельности.
Таким образом, в научной экономической литературе на сегодняшний день не выработано однозначное трактование понятия «этноэкономика» (табл. 2)
На основе анализа теоретических источников и вышерассмотренных определений авторы считают, что:
Этноэкономика — это раздел экономической науки, изучающий экономические отношения, возникающие внутри региональной хозяйственной системы под воздействием традиционного хозяйственного уклада автохтонного этноса.
В этноэкономическом сегменте выделяются два относительно самостоятельных и в то же время взаимообусловленных, взаимосвязанных единой экономической системой сектора: традиционный, связанный с наследованием этносом типов, форм и способов хозяйствования, и неотрадиционный (адаптационный), обусловленный адаптационными способностями этноэкономики в условиях ее включения в глобальные воспроизводственные процессы [7; 9; 22].
В традиционном секторе этноэкономики традиции, опыт, обычаи этнических групп, населяющих конкретную территорию, определяют практическое использование производственных ресурсов, локализованных на этой территории. Традиционный сектор включает сельское хозяйство, традиционное природопользование, народные промыслы и ремесла. Он выступает в качестве ядра этноэкономики, определяя структуру и траекторию развития целого ряда отраслей региона (рис. 1).
Для видов экономической деятельности традиционного сектора характерны следующие типологические признаки [12; 29]:
— органическая связь производственной деятельности, имеющей товарную направленность, с ведением домашнего хозяйства;
— использование преимущественно немобильных сырьевых ресурсов, присущих местной среде обитания;
— преимущественно практико-ориентированный хозяйственно-трудовой опыт;
— малоразвитость обмена, преимущественно неформальный характер обмена ресурсами и услугами;
— доминирование неформальных институтов;
— экстенсивный тип занятости, доминирование ручного, надомного, семейного труда.
Рис. 1. Структура этноэкономики полиэтнического региона
Структура и формы неотрадиционного сектора этноэко-номики в представлении различных авторов существенно не отличаются [22]. Чаще всего к неотрадиционной деятельности относят промышленную переработку продукции традиционного сектора, этно- и историко-культурный туризм, деятельность по лесовосстановлению, диче- и рыборазведению и др. Виды экономической деятельности неотрадиционного сектора этноэкономики можно условно объединить в две группы — индустриальный и постиндустриальный (рыночно-трансакционный) компоненты.
1) Индустриальный компонент — виды деятельности традиционного сектора, которые трансформировались под влиянием различных факторов в индустриальные формы хозяйствования, приспособились к современным экономическим условиям и под воздействием НТП «доросли» до промышленных масштабов. Эти виды хозяйственной деятельности по-прежнему основаны на использовании местных немобильных сырьевых ресурсов и преимущественно эмпирического хозяйственно-трудового опыта. Но для них уже перестают быть типичными другие признаки, характерные для традиционного сектора. Разрывается связь производственной деятельности с ведением домохозяйства, повышается товарность и меняется тип занятости от экстенсивного к интенсивному. Мелкотоварные личные подсобные хозяйства вырастают до сельскохозяйственных предприятий различных организационно-правовых форм, сбор лекарственных трав и других дикоросов заменяется их выращиванием, охота и рыболовство сочетаются с диче- и рыборазведением, лесозаготовка сочетается с лесопереработкой и лесовосстановлением и т.п. В рамках неотрадиционного сектора этноэкономики используются современные технологии переработки сельскохозяйственного сырья и дикорастущих растений и плодов, организуется массовое производство сувенирной продукции в этническом стиле, хозяйственно-бытовых изделий из местного сырья, одежды, обуви и аксессуаров.
2) Рыночный (постиндустриальный) компонент включает отрасли, использующие этнокультурные ресурсы для формирования или увеличения спроса и продвижения продукта. Например, в туризме реализация этнокультурного потенциала благоприятно отражается на имидже территории (в основном
речь идет о таких направлениях туризма, как этнографический, этноэкологический, аборигенный, событийный). Включение «ресурса этничности» в турпродукт повышает его привлекательность для потребителей, увеличивает туристские расходы, что успешно используют многие туроператоры. В сфере культуры коммерческий интерес к культурному своеобразию стимулирует рост предложения этнокультурного продукта со стороны организаций и учреждений культуры. Помимо этого, этнокультурный потенциал может использоваться при предоставлении медицинских услуг, услуг в области физкультуры и спорта, образовательных услуг и т.п.
Влияние сегмента этноэкономики на региональное хозяйство неоднозначно. С одной стороны, доминирование на определенных территориях традиционного сектора нарушает целостность экономического пространства региона и мешает его сбалансированному развитию. Этот сектор слабо восприимчив к инновациям, сопротивляется изменениям, легко приспосабливается к внешним воздействиям, сохраняя основные типологические признаки. Такие свойства традиционного сектора этноэкономики осложняют достижение целей региональной экономической политики: повышается сложность управления территорией, затрудняется прогнозирование и планирование развития, реализация целевых программ и проектов. В то же время, ряд исследователей отмечает некоторые позитивные воздействия традиционной этноэкономики на социально-экономическое развитие региона. Например, этот сектор обеспечивает эффективное использование человеческого капитала в условиях удалённости от основных «точек роста», смягчает разрушающее воздействие на экономику региона циклических кризисно-деструктивных явлений, является источником развития малого бизнеса и др. [7; 13; 20]. Особенно значим традиционный сектор этноэкономики для сельских районов. Здесь в качестве его основных функций можно назвать такие: продовольственное самообеспечение населения (особенно проживающего в малонаселенных и слаборазвитых районах); увеличение занятости и самозанятости в сельских населенных пунктах, удаленных от административных центров и экономически развитых районов; увеличение доходов населения сельских районов; сохранение этнической культуры и традиционного уклада жизнедеятель-
ности; сохранение биоразнообразия и продуктивности кормящего ландшафта.
Неотрадиционный сектор этноэкономикитакже выполняет ряд полезных функций. Он придаёт дополнительную устойчивость экономике региона, увеличивает её позитивно-поступательную динамику, вызывает положительные структурные сдвиги, усиливает конкурентоспособность территории в целом, служит катализатором объединения разноплановых составляющих регионального воспроизводства.
Несмотря на значимую роль в развитии полиэтнических регионов, сегмент этноэкономики чаще игнорируется, чем учитывается при разработке стратегии и тактики регионального развития. Причина достаточно проста — этноэкономика практически не наблюдается статистическими и налоговыми органами. Традиционный сектор сложно идентифицировать по причине значительного объема натуральных и мелкотоварных форм производства, использования преимущественно надомного труда, доминирования неформальных институтов. Неотрадиционный сектор также сложно выделить из экономики региона, но по другой причине. Отдельный продукт в ассортиментном ряду, изготовленный по традиционным технологиям или выполненный в этническом стиле, этнокультурные экскурсии в составе туристского продукта, использование традиционных знаний в лесоводстве, рыбоводстве и т.п. — все это повышает конкурентоспособность продукции,обеспечивает позиционирование товара, увеличивает его продажи, но с трудом поддается количественной оценке в масштабах региона.
Обозначенные выше сложности обуславливают высокую степень неопределенности при анализе этноэкономических процессов. В этих условиях важное значение приобретает применение методов институциональной теории. Как отмечает О.Т. Богомолов «необходимость институционального анализа экономической деятельности хозяйствующих субъектов является необходимой нормой развития экономики» [2]. Экономические институты уменьшают неопределенность, структурируя повседневную деятельность, организуют взаимодействие между хозяйствующими субъектами, что и обусловливает необходимость применения методов институционального анализа к изучению этноэкономики.
Исследуя методы институционального анализа, в первую очередь необходимо определить ключевые понятия «институт» и «институт развития этноэкономики».
Стремительное развитие исследований, посвященных проблеме институтов, началось в 60-ые гг. ХХ века, что повлекло за собой формирование нового направления в экономической теории — неоинституционализма. В рамках данного направления необходимо отметить работы Р. Коуза, О.Уильямсона, Г. Демсеца, Д. Норта, К. Эрроу и др.
Наибольшее распространение получило определение Д. Норта. «Институты включают в себя как формальные правила и неформальные ограничения (общепризнанные нормы поведения, достигнутые соглашения, внутренние ограничения деятельности), так и определенные характеристики принуждения к выполнению тех и других», — писал Д. Норт [19]. Трактовка категории «институт», предложенная Д. Нортом, получила достаточно широкое распространение и в настоящее время представляет собой основу для определения данной категории в отечественных учебниках по институциональной экономике.
Рассматриваемая категория вбирает в себя большое разнообразие трактовок. К институту относят правила, системы правил, нормы, ограничения, привычки, обычаи, организации, равновесия, рамки и т.д. (рис.2).
Институт — система устойчивых формальных норм (правил), обуславливающих взаимодействие между двумя и более
Правила
і к /
Система
правил
Рамки
Организация
Форма орган-ции
эконом.
деятельности
Рис. 2. Многообразие трактовок категории «институт»
экономическими агентами и обеспеченная соответствующими механизмами принуждения [5].
Институты развития в наиболее распространенном понимании, как правило, отождествляются с особыми организациями, которые отличаются от других тем, что содействуют распределению ресурсов в пользу проектов реализации нового потенциала экономического роста отрасли, региона, страны в целом [18]. Однако данный подход достаточно узок. Он рассматривает лишь организационные аспекты специфических механизмов функционирования таких институтов. То есть, изучив хозяйственную деятельность конкретного типа организаций, нельзя объяснить аналогичные процессы, происходящие внутри другого типа организаций — институтов развития. Но, в связи с тем, что и тот, и другой тип организаций причисляют себя к категории «институтов развития», должны существовать нормы, правила и механизмы, присущие одновременно каждому из них.
Подобные рассуждения приводят к появлению иного подхода к рассмотрению данного понятия. Институт развития — это устоявшаяся норма взаимодействия между экономическими агентами, результатом применения которой является изменение состояния системы [23].
Институт развития этноэкономики — это система устойчивых формальных норм (правил), обуславливающих взаимодействие между двумя и более экономическими агентами и обеспеченная соответствующими механизмами принуждения, возникающими внутри региональной хозяйственной системы под воздействием традиционного хозяйственного уклада автохтонного этноса.
Таким образом, анализ основных полученных теоретических результатов исследования, позволяет выделить следующие основные положения.
Во-первых, уточнено понятие этноэкономики, как раздела экономической науки, изучающего экономические отношения, возникающие внутри региональной хозяйственной системы под воздействием традиционного хозяйственного уклада автохтонного этноса.
Во-вторых, предложена структура этноэкономики, включающая два относительно самостоятельных и в то же время взаимосвязанных единой экономической системой сектора: традиционный, определяемый наследованием этносом типов, форм и способов хозяйствования, и неотрадиционный (адаптационный), обусловленный адаптационными способностями этноэкономики в условиях ее включения в глобальные воспроизводственные процессы.
В-третьих, разработано понятие «институты развития этноэкономики», научная новизна которого состоит в расширении и дополнении предложенных Э.С. Набиуллиной формулировок.
Литература
1. Андреев А. Этническая революция и реконструкция постсоветского пространства // Общественные науки и современность. — 1996. — № 1.; Овчинников В.Н. Этноэкономический уклад в теоретических координатах неформальной экономики // Экономический вестник Ростовского государственного университета. — 2005. — № 2. — Т. 3.
2. Богомолов О.Т. Российская экономика должна стать социально-ориентированная рыночная экономика // Экономическая наука современной России. — 2000. — № 5. — С. 37-40.
3. Бредникова О., Паченков О. Этничность «этнической экономики» и социальные сети мигрантов // Экономическая социология. — 2002. — Т. 3. № 2. — С. 74-82.
4. Визер Т.В. Экономика. Этнос. Культура // Региональная экономика и управление: электр. науч. журн. / ВятГУ, МЦНИП — Киров: Международный центр научно-исследовательских проектов. — 2008. — № 3. № рег. статьи 0052 http://region.mcnip.ru).
5. Власов М.В., Веретенникова А.Ю. Содержание современного экономического института // Журнал экономической теории. — 2011. — № 4.
6. Зелинская В.А., Колесник М.В., Хашева З.М. Кризис, регионы и концепция четырех «И» // Российское предпринимательство. — 2010. — № 1. — С. 157-160.
7. Иншаков О. Этноэкономика Юга России: стратегические перспективы в координатах модернизации / О. Иншаков // Проблемы теории и практики управления. — 2008. — № 4. — С. 8-20.
8. Иншаков О.В., Ломовцева О.А., Буянова М.Э. Этноэкономические риски развития Юга России // Региональная экономика: теория и практика. — 2007. — № 10.
9. Канцеров Р.А. Этноэкономический сектор КЧР //Этноэкономика в модернизационной парадигме развития национального хозяйства. — Ростов-на-Дону: Изд-во Ростовского гос. ун-та, 2004. — С. 42.
10. Кара-Мурза С.Г. Демонтаж народа. (URL: http://www.rus-crisis.ru/?p=2579)
11. Киселева Н.Н. Этноэкономическая составляющая системной организации юга России // Фундаментальные исследования. — 2007. — № 11. — С. 91-93.
12. Колесников Ю.С. Этноэкономика в судьбах модернизации Юга России // Экономический вестник Ростовского государственного университета. — 2003. — Т. 1. — № 2.
13. Колесников Ю.С. Модернизация территориальной организации экономики и макроэкономические функции экономики / Этноэкономика в модернизационной парадигме развития национального хозяйства: ресурсы устойчивости и резервы адаптивности. — Ростов н/Д: Изд-во Рост. Ун-та, 2004. — С. 15-17.
14. Колесников Ю.С. Многоукладность национального хозяйства этноэкономики и процессы ее модернизации // Этноэкономика Юга России: концепции, параметры, механизмы: Матер. всерос. науч. конф. — Домбай, 2005. — С. 37.
15. Лебедева Н.Н., Ломовцева О.А. Социальный капитал и модернизация Юга России // Общественные науки и современность. — 2006. — № 2. — С. 109-117.
16. Макаров С. П. Российское хозяйство через призму этноэкономики // Философия хозяйства: альманах Центра общественных наук и экономического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова. — 2006. — № 6.
17. Mobasher M. Ethnic Economies by Ivan Light and Steven Gold, Academic Press (2000) // Journal of Political Ecology: Case Studies in History and Society — 2002. № 9 (URL:http://jpe.library.arizona.edu/)
18. Набиуллина Э. О задачах институтов развития по диверсификации экономики Российской Федерации // Тезиса выступления на заседании Правительства Российской Федерации 11 октября 2007. (URL:: http:www.economy.gov.ru.)
19. Норт Д. Институты и экономический рост: историческое введение // THESIS. Т.1. Вып. 2. — С. 73.
20. Овчинников В.Н., Колесников Ю.С. Этноэкономика как фактор развития // Проблемы прогнозирования. — 2006. — № 1. —
С. 118-123.
21. Павлов К. Национальные особенности экономического поведения // Человек и труд. — 2003. — № 10.
22. Печура О.В. Этноэкономика региона: теоретико-методологический аспект // Вестник Челябинского государственного университета. — 2010. — № 3. Экономика. Вып. 24. — С. 56-60.
23. Попов Е.В., Власов М.В., Симахина М.О. Институты регионального развития экономики знаний // Региональная экономика: теория и практика. — 2010. — № 4.
24. Рязанцев С. В. Этническое предпринимательство как форма адаптации мигрантов // Общественные науки и современность. — 2000. — № 5. — С. 73-86.
25. Сурнина Н.М., Печура О.В. Этноэкономическая парадигма в контексте теории диалога цивилизаций // Вестник Томского гос. ун-та: Экономика. — 2009. — № 4. — С. 5-12.
26. Сурнина Н.М., Печура О.В. Этноэкономика региона: цивилизационные основы и перспективы развития // Известия Уральского государственного экономического университета. — 2009. — Т. 23. — № 1. — С. 98-104.
27. Тамбиев А.Х. Регион в системе национальной экономики: экономические модели и механизмы регулирования: дисс. д-ра экон. наук. — Ростов-на-Дону, 2000.
28. Тощенко Ж. Этнический национализм // Общество и экономика. — 2002. — № 1. — С. 114-133.
29. Узденова Л.Х. Типологические признаки отнесения традиционных видов деятельности населения к сфере этноэкономики. МИТС — НАУКА. (URL: www.roseis.ru).
30. Флиер А.Я. Социальный опыт как основа функционирования и исторического воспроизводства сообществ // Общественные науки и современность. — 2002. — № 1. — С. 166-183.
31. Horowitz D. Ethnic Groups in Conflict. — Berkley: University of California Press, 1985.
