CC BY
63
ПРАВО
Д.С. ВОРОБЬЕВ, помощник прокурора, г. Белгород
Тел. (8-4862) 76-12-25
ИНСТИТУЦИОНАЛЬНЫЕ АСПЕКТЫ КОНСТИТУЦИОННОЙ БЕЗОПАСНОСТИ В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ
В статье рассматривается конституционная безопасность в институционном аспекте.
Ключевые слова: безопасность, конституционная безопасность, механизмы национальной безопасности.
В институциональном аспекте конституционная безопасность представляет собой комплексную систему правовых норм, которая аналогично институту конституционно-правовой ответственности пронизывает большинство институтов конституционного права. Конституционная безопасность служит цели «сохранения государственной целостности, суверенитета и единства Российской Федерации, обеспечения ее передовых позиций в международном сообществе, прогрессивного развития демократии и прав человека»1.
А.И. Зубков верно указывает на такие угрозы национальной безопасности, как состояние экономики, организация власти, гражданское общество, поляризация социума, криминализация, терроризм, межнациональные и международные отношения2. Каждая из указанных проблем имеет конституционно-правовой аспект, в то время как организация власти есть политическая сфера, которая представляет собой объект непосредственного конституционного регулирования. Если государственная, муниципальная и общественная власть не организованы надлежащим образом, в них отсутствует баланс свободы и ответственности, а полномочия сосредоточены в рамках компетенции какого-либо одного органа или должностного лица, конституционному строю угрожают нестабильность, неустойчивость. Поэтому в области внутренней политики конституционное право должно обеспечивать по крайней мере территориальную целостность и разграничение властных полномочий при единстве системы управления на основе концепции политической демократии3.
Демократия — одна из фундаментальных конституционных ценностей, которая сама по себе нуждается в защите вследствие ряда внутренних и внешних угроз. А.Н. Лебедев считает, что демократическим является государство, в котором, «с одной стороны, на практике реализуется принцип народовластия, т.е. реальная власть принадлежит народу, с другой - права и свободы человека, являясь высшей ценностью, обеспечены и защищены государством». При таком подходе к оценке демократичности конституционного строя к числу основных угроз конституционной безопасности относятся: недостаточная реализация народного суверенитета; присвоение власти; непризнание и несоблюдение конституционных прав и свобод человека; декоративность народовластия; недостаточное воздействие (влияние) граждан и их объединений на органы публичной власти с целью принятия ими определенных решений; идеологическое и политическое однообразие, однопартийная система; недостаточные конституционные гарантии реализации прав и свобод4.
Однако демократия не является единственной конституционной ценностью. В целях обеспечения безопасности государство вынуждено идти на ограничения конституционных прав и свобод, о чем прямо записано в части 3 статьи 55 Конституции Российской Федерации. Обоснованные ограничения прав и свобод не могут толковаться как их противоправные нарушения. Кроме того, в целях безопасности политическая свобода, плюрализм, многопартийность и народовластие могут также подвергаться обоснованным ограничениям, что, однако, не должно искажать саму суть
© Д.С. Воробьев
ЇГЧ^261
российской государственности как демократической и правовой. Трагедия 1 сентября 2004 года в Беслане, как и события 11 сентября 2001 года в Нью-Йорке, обусловили «потребность нахождения путей обеспечения национальной без-опасности страны, отвечающих современным угрозам»5.
Как установил Конституционный суд Российской Федерации, минимизация информационного и психологического воздействия, оказанного на население террористическим актом, в том числе ослабление его агитационно-пропагандистского эффекта, является одним из необходимых способов защиты общественной безопасности, нравственности, здоровья, прав и законных интересов граждан, т.е. преследует именно те цели, с которыми Конституция Российской Федерации и международно-правовые документы связывают допустимость ограничения соответствующих прав и свобод. В частности, захоронение лица, принимавшего участие в террористическом акте, в непосредственной близости от могил жертв его действий, совершение обрядов захоронения и поминовения с отданием почестей как символу, как объекту поклонения, с одной стороны, служат пропаганде идей террора, а с другой - оскорбляют чувства родственников жертв этого акта и создают предпосылки для нагнетания межнациональной и религиозной розни. В конкретных условиях, сложившихся в Российской Федерации в результате совершения серии террористических актов, повлекших многочисленные человеческие жертвы, вызвавших широкий негативный общественный резонанс и оказавших огромное влияние на массовое общественное сознание, выдача родственникам для захоронения тел лиц, смерть которых наступила в результате пресечения совершенного ими террористического акта, способна создать угрозу общественному порядку и общественному спокойствию, правам и законным интересам других лиц, их безопасности, в том числе привести к разжиганию ненависти, спровоцировать акты вандализма, насильственные действия, массовые беспорядки и столкновения, что может повлечь за собой новые жертвы, а места захоронений участников террористических актов могут стать местами культового поклонения отдельных экстремист-ски настроенных лиц, будут использоваться ими в качестве средства пропаганды идеологии терроризма и вовлечения в террористическую деятельность6.
В другом своем постановлении Конституционный суд Российской Федерации установил, что Конституция Российской Федерации, обязывая граждан и их объединения соблюдать Конституцию Российской Федерации и законы (статья 15,
часть 2), запрещает создание и деятельность общественных объединений, цели или действия которых направлены на насильственное изменение основ конституционного строя и нарушение целостности Российской Федерации, подрыв безопасности государства, создание вооруженных формирований, разжигание социальной, расовой, национальной и религиозной розни (статья 13, часть 5), и допускает возможность ограничения права на объединение федеральным законом в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства (статья 55, часть 3). Названные конституционные положения согласуются с пунктом 2 статьи 22 Международного пакта о гражданских и политических правах7 и пунктом 2 статьи 11 Конвенции о защите прав человека и основных свобод8, из которых следует, что право на объединение не подлежит никаким ограничениям, за исключением тех, которые предусмотрены законом и необходимы в демократическом обществе в интересах национальной безопасности и общественного порядка, в целях предотвращения беспорядков и преступлений, для охраны здоровья и нравственности или защиты прав и свобод других лиц9.
Таким образом, практика конституционного правосудия современной России всемерно подчеркивает необходимость учета национальной безопасности как важного фактора демократического строительства, который допускает соразмерные и сбалансированные правоограничения в юридической системе страны. Особенности настоящего этапа развития Российского государства предполагают гарантии не только политической свободы, но и связанности правом, юридической ответственности. Никакое право «не может быть абсолютным и использоваться в противоречии с его назначением, тем более — намеренно с целью злоупотребления правом»10. Интересы национальной безопасности становятся одной из основных конституционно значимых ценностей, которые требуют адекватного учета в законодательстве и правоприменительной практике наряду с верховенством прав и свобод человека и гражданина, разделением властей, федерализмом, местным самоуправлением, разграничением предметов ведения и полномочий между властными структурами.
Обоснованность данных суждений подтверждают многочисленные факты. Усиление сепаратизма, попытки расчленения единой территории Российской Федерации с учетом усиления влияния пограничных стран (Китая, Турции, Японии) на
ПРАВО
субъекты Федерации несут «серьезную угрозу нарушения геополитического пространства»11. Во внутриполитической сфере различные группы интересов не всегда становятся «обобщающим вектором интересов большинства населения», что несет в себе угрозу осуществления политики радикальными средствами и дестабилизирует социально-политическую ситуацию12. Констатируется стремление ряда иностранных государств «оказывать конспиративное целенаправленное информационно-пропагандистское, финансовое, политическое и силовое воздействие на процесс организации и проведения выборов в ущерб национальной безопасности России»13. Сохраняется общественная опасность представительства организованного криминалитета в выборных органах государственной власти и местного самоуправления14.
С момента принятия в 1993 году Конституции Российской Федерации наше общество проходило различные этапы социально-экономических реформ, причем «за эти годы резко возросла дифференциация населения по уровню доходов. За чертой бедности находится около трети населения России. Дефолт, задержки зарплат, пособий, снижение количества и качества медицинских услуг привели к росту смертности, снижению рождаемости. Государство перестало обеспечивать даже минимальные социальные стандарты»15.
Эти и ряд других обстоятельств побудили руководство страны к определенным ответным мерам, к которым относятся: модернизация порядка формирования Совета Федерации, введение института федеральных округов, расширение сети территориальных органов федеральных органов государственной власти, изменение порядка наделения полномочиями высших должностных лиц субъектов Федерации, принятие ряда поправок в законодательство об общих принципах организации власти в субъектах Федерации, об общих принципах организации местного самоуправления, избирательное законодательство, введение в действие Федерального закона «О противодействии экстремистской деятельности».
Все указанные меры в определенной мере способствовали повышению уровня конституционной безопасности в стране. Однако это неизбежно привело к трансформации ряда конституционноправовых институтов, включая ослабление действия механизма разделения властей, принципов федеративного устройства и местного самоуправления. Более централизованная модель государственного управления стимулировала концентрацию публичной власти, что во многом препятствует полноценной реализации конституционных прав
и свобод человека и гражданина. К.В. Арановский и С.Д. Князев правомерно утверждают, что «прямое вмешательство федерации» основано «главным образом на ее авторитете и откровенном усмотрении. Целесообразность, политические предпочтения федеральных властей выступают его ближайшим, прямым источником и основанием»16.
Вместе с тем Б.А. Страшун не без основания подчеркивает, что «полтора десятилетия действия Конституции показали, однако, воочию, что успех формирования в стране конституционного строя обусловливается не только (и, может быть, не столько) текстом высшего ее закона, сколько реализацией этого высшего закона, претворением его в жизнь. Реализация же в решающей мере определяется политико-правовой культурой общества, с которой у нас дело обстоит далеко не лучшим образом. Действительно, вся история России свидетельствует, что если где-либо ростки демократии появлялись, то очень скоро порождали злоупотребления, извращения на практике и легко затаптывались самодержавной властью. Достаточно вспомнить, как много демократически избранных руководителей не устояли перед соблазном вроде бы безнаказанного казнокрадства, взяточничества, вымогательства»17.
При подобных обстоятельствах в современной России, на наш взгляд, требуется сбалансированная система конституционных институтов и механизмов, которая, с одной стороны, обеспечивала бы надлежащий уровень национальной безопасности, с другой - гарантировала верховенство прав человека, плюралистическую демократию, разграничение предметов ведения, полномочий и ответственности. В качестве одного из удачных примеров нахождения данного баланса можно привести норму части 6 статьи 40 Конституции Ирландии: «Создание общественного мнения является вопросом самой большой важности для общего блага, поэтому государство приложит силы для обеспечения таким проявлениям общественного мнения, как радио, пресса, кино, сохранения их правомерной свободы выражения, включая критику Правительства, но она не должна быть использована для подрыва общественного порядка или морали или авторитета государства»18 .
Высокий уровень безопасности достижим в условиях демократической формы политико-правового режима. Более того, именно демократические принципы и нормы способствуют развитию справедливого законодательства и правоприменительной практики. Открытые и прозрачные процедуры организации и деятельности публич-
УЧЕНЫЕ ЗАПИСКИ
ной власти препятствуют злоупотреблениям, пре- спора на основе тщательного исследования фак-
вышению полномочий, коррупции и экстремизму. тических обстоятельств, их надлежащей оценки.
Лица, представляющие собой угрозу конституци- Все это в совокупности позволяет повысить уро-
онной безопасности, должны подвергаться сораз- вень правовой культуры в обществе, доверие граж-
мерным санкциям преимущественно в судебном, дан к действиям государства, предсказуемость
а не в административном порядке. Судопроизвод- государственной политики и в конечном итоге над-
ство должно обеспечивать беспристрастное и не- лежащую защиту прав и законных интересов лич-
зависимое рассмотрение каждого юридического ности и общества.
Примечания
1 См.: Пудовочкин Ю.Е. Преступления против безопасности государства. - М.: Брлитинформ, 2009. - С. 3.
2 См.: Зубков А.И. Геополитика и проблемы национальной безопасности России. - СПб.: Пресс, 2004. -С.142-143.
3 См.: Проблемы законодательного обеспечения национальной безопасности Российской Федерации / Под ред. С.В. Степашина. - М.: Финансовый контроль, 2003. - С. 40.
4 См.: Конституционное право России / Отв. ред. Ю.Л. Шульженко. - М.: Проспект, 2007. - С. 91-102.
5 См.: Волков В.П., Дамаскин О.В., Сеченова P.P. Обеспечение конституционной безопасности избирательного процесса в интересах безопасности государственного строительства. - М.: Норма, 2007. - С. 30.
6 См.: Постановление Конституционного суда Российской Федерации от 28 июня 2007 г. по делу о проверке конституционности статьи 14.1 Федерального закона «О погребении и похоронном деле» и Положения о погребении лиц, смерть которых наступила в результате пресечения совершенного ими террористического акта, в связи с жалобой граждан К.И. Гузиева и Е.Х. Кармовой // СЗ РФ. - 2007. - № 27. - Ст. 3346.
7 См.: Международный пакт о гражданских и политических правах от 19 декабря 1966 г. // ВВС СССР. - 1976. -№ 17. - Ст. 291.
8 См.: Конвенция о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г. с послед. изм. // СЗ РФ. -2001. - № 2. - Ст. 163.
9 См.: Постановление Конституционного суда Российской Федерации от 1 февраля 2005 г. по делу о проверке конституционности абзацев второго и третьего пункта 2 статьи 3 и пункта 6 статьи 47 Федерального закона «О политических партиях» в связи с жалобой общественно-политической организации «Балтийская республиканская партия» // СЗ РФ. - 2005. - № 6. - Ст. 491.
10 См.: Гапченко О.А. Судебная защита как элемент обеспечения безопасности общества и личности в современной России // Права человека и проблемы безопасности общества и личности в современной России. - Волгоград: Прин Терра, 2009. - С. 16.
11 См.: Мохов Е.А. Организованная преступность и национальная безопасность России. - М.: Вузовская книга, 2002. - С. 15.
12 См.: Райгородский В.Л. Национальная безопасность России: политико-правовые средства обеспечения. -Ростов-на-Дону: СКНЦ ВШ, 2004. - С. 113.
13 См.: Волков В.П., Дамаскин О.В., Сеченова P.P. - Указ. соч. - С. 38.
14 См.: Красинский В.В. Правовое обеспечение избирательного процесса в интересах национальной безопасности России. - Тамбов, 2009. - С. 45.
15 См.: Кабышев С.В. Реализация Конституции РФ: пути оптимизации // Современный российский конституционализм: проблемы теории и практики. - М.: МГЮА, 2008. - С. 281.
16 См.: Арановский К.В., Князев С.Д. О понятии и разновидностях федерального принуждения в отношении к российской государственности // Федеральное принуждение: вопросы теории и практики. - СПб.: СПб. гос. ун-т, 2006. - С. 11.
17 См.: Страшун Б.А. Российской Конституции 15 лет // Реализация Конституции: от идей к практике развития конституционного строя (состояние и перспективы российского конституционализма на общемировом фоне). - М.: Фонд конституционных реформ, 2008. - С. 52.
18 См.: Конституция Ирландии// Конституции государств Европейского союза. - М.: Инфра-М, 1997. - С. 351.
D.S. VOROBYOV
INSTITUTIONAL ASPECTS OF CONSTITUTIONAL LAW IN MODERN RUSSIA
The article is devoted to the constitutional safety in the institutional aspect.
Key words: safety, constitutional safety, mechanisms of national safety
