CC BY
63
Уздимаева Наталья Ивановна
кандидат юридических наук, доцент, доцент кафедры теории и истории государства и права Национального исследовательского Мордовского государственного университета имени Н.П. Огарёва (г. Саранск)
Uzdimaeva Natalya Ivanovna
candidate of ¡aw, associate professor, associate professor of the department of theory and history of state and law of the National research university Mordovia state university named after N. P. Ogare\' (Saransk)
E-mail: nyzdimae\'[email protected]
Инновационные механизмы реализации права на самозащиту в условиях цифровизации права: современное состояние и перспективы1
Innovative mechanisms for realizing the right to self-defense in the conditions of digitalizing the right: current status and prospects
Аннотация. В статье рассматриваются проблемы реализации права на самозащиту в условиях современной цифровой среды, которая существенным образом повлияла как на порядок реализации личностью предоставленных ей прав и свобод, так и на их защиту, в том числе и в порядке самозащиты. Автор обращает внимание, что данная тенденция является универсальной, применима и к уже легализованным механизма реализации права на самозащиту, и к тем, которые осуществляются преимущественно фактическими действиями в порядке самопомощи. Обозначены элементы механизма реализации права на самозащиту, определены их особенности в условиях цифровизации права. Проанализированы проблемы реализации права на самозащиту в контексте его совместимости с особенностями реализации права на информацию и доступ в Интернет. Приведены примеры цифровых форм реализации права на самозащиту в современных условиях. Указаны ключевые проблемы развития законодательства о реализации права личности на самозащиту и намечены пути его совершенствования.
Ключевые слова: право на самозащиту, механизм реализации права, инновация, цифровизация, доступ в Интернет, цифровая среда, самозащита в цифровой среде.
Abstract. The article examines the problems of realizing the right to self-defense in the modern digital environment, which significantly influenced both the procedure for the person's exercise of the rights and freedoms granted to her, and their protection, including in the order of self-defense. The author draws attention to the fact that this tendency is universal, applicable to already legalized mechanisms for the realization of the right to self-defense, and to those that are carried out mainly by actual actions in the order of self-help. The elements of the mechanism for realizing the right to self-defense are outlined, their features in the context of digitalization of law are determined. The problems of realization of the right to self-defense in the context of its compatibility with the peculiarities of the implementation of the right to information and access to the Internet are analyzed. Examples of digital forms of realizing the right to self-defense in modern conditions are given. The key problems of the development of legislation on the realization of the individual's right to self-defense are indicated and the ways of its improvement are outlined.
Key words: the right to self-defense, the mechanism for exercising the right, innovation, digitalization, Internet access, digital environment, self-defense in the digital environment.
Ключевая линия в развитии современного социального пространства, в том числе и правового, — «всеобщая интернетизация». Ее нельзя не видеть или не слышать, не замечать или иным образом игнорировать. Прогресс в этой сфере достиг такого уровня, когда абсолютно каждый участник правовой жизни оказывается одновременно и участником цифрового общения.
Существует мнение, что Интернет не имеет границ во времени и в пространстве. Сложилась даже так называемая тенденция «моды на цифровизацию», которая захватила все сферы общественной жиз-
1 Статья подготовлена при поддержке гранта Jean Monnet ЕС 621010-ЕРР-1 -2020-1 -RU-EPPJМО-MODULE «Права человека для всех и каждого: Европейский Союз, Россия, человек в партнерском диалоге для всех и каждого».
ни, в том числе и право. Исходя из этого, в сферу права предлагается включать абсолютно все, но любая технология, даже цифровая, должна применяться с учетом специфики соответствующих отношений. Актуален вопрос, объективно ли это необходимо и всегда ли возможно? Мы согласны с А. В. Победки-ным, утверждающим, что не все в праве может быть «оцифровано»1.
Здесь, собственно, уместно обозначить подходы к цифровизации права. Последняя характеризуется преимущественно в следующих аспектах: 1) как регулирование отношений в области цифровых технологий и в связи с их использованием; 2) как непосредственное использование цифровых технологий в ходе правореализации; 3) как особенности работы с электронными источниками информации.
Цифровизация права, таким образом, — внедрение электронно-цифровых технологий в теоретическую и практическую юриспруденцию.
В научном обороте получил распространение термин «цифровое право» (киберправо), в рамках которого группируются нормы, регулирующие отношения в связи использованием различных источников информации, в том числе цифровой, порядок работы с ней2.
Цифровая информация — особый вид информации. А общество, в котором эта информация играет большое значение, — цифровое или информационное. Данная конструкция официально признана в нашем государстве уже в 2017 г. Именно тогда Указом Президента РФ была утверждена Стратегия развития информационного общества в Российской Федерации на 2017 — 2030 годы3. В соответствии с обозначенным Указом главными принципами развития России как информационного общества признаны: обеспечение права на информацию; свободный выбор средств получения знаний при работе с ней; сохранение наряду с цифровыми формами получения товаров и услуг гражданами традиционных; соблюдение при использовании информационных и коммуникационных технологий норм поведения, основанных на традиционных для России духовно-нравственных ценностей, которые в то же время имеют приоритетное значение; соблюдение законности и разумной достаточности при работе с информацией о гражданах и организациях; обеспечение государственной защиты интересов россиян в информационной сфере (п. 3).
Информационное общество в современных условиях — общество, в котором информация значительно влияет на социокультурные и экономические условия жизни граждан. Это одновременно и общество знаний, где для развития индивида, экономики и государства информация используется достоверная информация.
При принятии указанной выше Стратегии одной из задач было преодоление электронно-цифрового разрыва как внутри государств, так и между ними. Право каждого человека на доступ к информационным и коммуникационным сетям было оформлено на уровне Окинавской хартии глобального информационного общества4, которая признала информационно-коммуникационные технологии революционными для общества XXI в., посредством которых все люди могут наиболее эффективно и творчески решать свои проблемы в экономической и социальной сфере, раскрывая перед ними новые возможности.
Точно также под лозунгом «Информационное общество для всех» в 2003 г. в Женеве была подписана Декларация принципов «Построение информационного общества — новая задача в новом тысячелетии»5, участники которой заявили о стремлении развивать информационное общество, в котором каждый мог бы создавать и получат информацию и знания, иметь доступ к ним, пользоваться такими знаниями и обмениваться ими с тем, чтобы любые лицо, общность или народ смогли в полной мере реализовать свой потенциал, повысить качество своей жизни, развиваться устойчиво развиваться в соответствии с целями и принципами Устава ООН. При этом предполагается, что потенциал информационных и коммуникационных технологий должен использоваться для реализации и соблюдения всех прав человека и основных свобод (пп. 2 и 3 Декларации).
Центральная роль в информационном обществе отводится науке, образованию, знанию, информации и общению, которые составляют основу благополучного существования личности. Ценность информационно-коммуникационных технологий в том, что они открывают новые перспективы для развития и
1 Победкин А. В. Эти ко-а кс и о логические риски моды на цифровизацию для уголовного судопроизводства (об ошибочности технологичного подхода к уголовному процессу) // Вестник Московского университета МВД России. 2020. № 3. С. 50.
2 См., например: Понкин И. В., Редькина А. И. Цифровая формализация права // International Journal of Open Information Technologies. 2019. № 1. C. 40.
3 О Стратегии развития информационного общества в Российской Федерации на 2017 — 2030 годы: Указ Президента Российской Федерации от 09 мая 2017 г. № 203 // Собрание законодательства Российской Федерации. 2017. № 20. Ст. 2901.
4 Окинавская хартия глобального информационного общества: принята главами государств и правительств «Группы восьми» 22 июля 2000 г. // Дипломатический вестник. 2000. № 8. URL: http://www.kremlin.ru/supplennent/3170 (дата обращения 31.10.2020).
5 Декларация принципов «Построение информационного общества — новая задача в новом тысячелетии»: принята в рамках Всемирной встречи на высшем уровне по вопросам информационного общества 10-12 декабря 2003 г. в Женеве II Законодательство и практика масс-медиа. 2004. Вып. 1. URL: https://edu.ru/news/preview/20062/ (дата обращения 31.10.2020).
достижения более высокого уровня. В то же самое время их отличает стремительное развитие, позволяющее сократить временные и территориальные препятствия в межличностном и межгосударственном взаимодействии. Благодаря таким технологиям, возможен более эффективный диалог между народами, странами и цивилизациями.
Следует, однако, помнить, что информационно-коммуникационные технологии все-таки являются, в первую очередь, средством общения, а не самоцелью. Их использование ни при каких обстоятельствах не должно унижать достоинства личности и любым образом ущемлять ее интересы.
Одним из условий и факторов построения информационного общества является обеспечение такого доступа к инфраструктуре информационных и коммуникационных сетей, которые легко доступны и приемлемы в контексте их соответствия региональным, национальным и местным условиям. Личность в информационном обществе не должна утрачивать своей индивидуальности, оставаясь главным субъектом в системе социального взаимодействия, в том числе правового. Ей в полной мере должны обеспечиваться реальные возможности пользоваться теми правами и свободами, которые признаются мировым сообществом в целом и национальными государствами, в частности, Россией.
И в информационном обществе совершенно невозможна реализация таких прав и свобод, если у личности нет доступа к информационно-коммуникационным сетям. В итоге получается, что главным условием существования в информационной среде сегодня становится реализация права на доступ к информации и знаниям. Оно, с одной стороны, условие надлежащей правореализации абсолютно во всех сферах, а с другой, — средство (инструмент) защиты.
Гарантией безопасного существования личности в данных условиях становится безопасность используемых в правовом общении сетей и информационная безопасность. Под угрозой, конечно, в первую очередь, неприкосновенность частной жизни и прав потребителей соответствующих сетей. В международном контексте особо обсуждаются в связи с этим проблемы кибербезопасности.
Международное сообщество призывает к объединению государств с тем, чтобы не допускались нарушения прав человека, и ни при каких обстоятельствах не допускалось использование информационно-коммуникационных технологий с целью оказать отрицательное воздействие на личность, государственную целостность и их безопасность (п. 36 Декларации).
Государствам для достижения данной цели предписывается использовать информационно-коммуникационные технологии к обеспечению надлежащего государственного управления. Важнейшим инструментом достижения и обеспечения такой безопасности признается верховенство права.
Возвращаясь к России, отметим, что в развитие Стратегии развития информационного общества Правительством РФ в 2017 г. также была утверждена программа «Цифровая экономика»1. В ней определено, что главным условием взаимодействия личности, бизнеса и государства при цифровой экономике является обеспечение организационной и правовой защиты.
Упомянутые акты определили, таким образом нормативную основу обеспечения прав личности в условиях цифровизации. И главное, что следует отметить особо, — в условиях цифровизации никаким образом не может быть ограничено право личности на защиту от угроз его безопасному существованию. И, хотя мы уже отметили выше, что главным субъектом, обеспечивающим безопасность личность в информационном пространстве, согласно выше указанным документам (что, впрочем, совершенно очевидно с учетом положений ст. 2 действующей Конституции РФ) является государство, личность ни в коем случае не утрачивает права на самозащиту.
В этом смысле мы согласны с теми авторами, которые отмечают, что для реализации права на защиту, и соответственно на самозащиту, в эпоху цифровой трансформации общества необходимы новые механизмы обеспечения и охраны прав и свобод человека и гражданина2.
Цифровизация права, как итог, применительно к анализируемой нами проблеме, сопровождается определенными рисками: 1) возникновение отношений, ранее не известных действующего законодательству; 2) отставание законодательства о самозащите от потребностей юридической практики; 3} новые виды и формы реализации субъективных прав и новые угрозы безопасности личности: 4) изменение моделей поведения субъектов права.
Например, сегодня сформировалась концепция цифровых права, в том числе идея глобальных цифровых прав. Глобальными цифровыми правами считаются принадлежащие каждому от рождения существенные возможности человека, обеспечивающие ему в соответствии с международным и внутригосударственным правом доступ к вытекающим из цифровых технологий общественным благам3. Совершенно справедливо в этом смысле утверждение Е. В. Талапиной о том, что Интернет сегодня проник
1 Об утверждении программы «Цифровая экономика Российской Федерации»: Распоряжение Правительства Российской Федерации от 28 июля 2017 г. // Собрание законодательства Российской Федерации. 2017. № 20. Ст. 5138.
2 Галиев М. С. Право на защиту как общеправовой принцип права в эпоху цифровой трансформации II Право и государство: теория и практика. 2018. № 8. С. 62.
3 См., например: Бурьянов М. С. Врата в глобальное право: глобальные цифровые права человека // Научные труды Московского гуманитарного университета. 2020. № 2. С. 64.
в практически каждое из известных прав человека1. По этой причине признается, что в цифровой среде люди должны иметь те же права, что и он-лайн. Другими словами, каждое право имеет собственный цифровой двойник. Точно также актуальна проблема создания цифровых двойников самих граждан.
Польза цифровизации в праве очевидна. Прежде всего, существенным образом меняется качество повседневного быта граждан. Они, например, совершенно иначе взаимодействуют с органами местного самоуправления и государства. Оказание и получение соответствующих услуг в электронном виде стало уже привычкой, вошедшей в нашу жизнь.
Однако, здесь возникают опасности, являющиеся средством цифровизации: чрезмерное влияние киберпространства на личность, высокая угроза ограничения права на свободу, установления механизмов контроля над личностью. А. Н. Чумаков, оценивая масштаб таких угроз, исходящих от бесконтрольной цифровизации, назвал высокую вероятность планетарной катастрофы2. Остро в сфере юридической деятельности стоит проблема размежевания личности и власти. И личность должна быть защищена от подобного рода угроз. В этом ключе актуализируется вопрос о реализации права на защиту в условиях цифровизации. И как меняются при этом параметры самозащитной активности личности в цифровой среде?
При анализе инновационных механизмов реализации права на самозащиту следует акцентировать внимание на понимании такого механизма (но не подробно, так как это не входит в рамки настоящей работы). Его ключевые компоненты: нормы права, правоотношения, акты реализации прав и обязанностей.
Право на самозащиту реализуется на двух уровнях: 1) субъективный (психологический) и 2) объективный (внешний, нормативно-деятельностный).
Субъективный аспект реализации права на самозащиту обусловлен «срабатыванием» инстинкта самосохранения. Он означает, что в ситуациях, когда права и интересы личности не реализуются в полной мере, личность испытывает чувства тревоги и страха, поскольку окружающая среда расценивается этой самой личностью как агрессивно настроенная, противостоящая, препятствующая. В итоге личность концентрирует свои усилия против этой среды. Формируется ответная — в данном случае оборонительная — реакция человека на угрозу. Личность действует, руководствуясь сформировавшимся мотивом самозащиты, вырабатывает модель самозащитного поведения, на которую и ориентируется.
Конкретные мотивы самозащиты разные, но все они связаны с осознанием факта нарушения личностью действительно принадлежащих ей права и интереса или реальной угрозы нарушения таковых, стремлением устранения данных факторов и угроз, устранения или минимизации уже причиненного вреда и при возможности их устранения. Личность также осознает, что любые минимизация и устранения таких вреда и угроз не могут выходить за рамки закона, и при неэффективности собственных действий по защите нарушенного права в порядке самозащиты есть возможность в последующем обратиться за государственной защитой нарушенных прав.
В результате личность выбирает способ самозащиты нарушенного права и ее средства. И так как нет в законодательстве исчерпывающего перечня способов самозащиты3, используемые личностью средства самозащиты также многообразны по видам и формам их выражения. Одним из видов таких средств являются технические приспособления, в том числе в условиях цифровизации права это могут быть компьютерные технологии и, самое главное, право на информацию. Последнее во многом наполняется правозащитным содержанием, становится особым самозащитным правом, ибо правовые знания, являющиеся первичным средством самозащиты, накапливаются и используются в полной мере при реализации права на информацию
Кроме того, технические компьютерные средства сегодня во многом используются для реализации или для ускорения реализации других субъективных прав, что является элементом юридической самопомощи.
В то же время на уровне самозащиты в условиях цифровизации резко возросло число проблем, касающихся ведения электронных форм учета граждан и сведений о них, обработки и защищенности персональных данных, в частности, возникает проблема несанкционированного доступа к ним. Эта проблема существует объективно так как процесс применения компьютерных технологий сам по себе находится в киберпространстве и требует защиты от киберугроз.
Другая проблема: тенденция к всемерной оцифровке персональных данных приводит к их сосредоточению в руках как государства, так и иных субъектов, что ставит граждан в опасное состояние. Люди боятся оказаться в сфере тотального государственного контроля.
Также высока вероятность того, что персональные данные могут попасть в руки злоумышленников. Многие системы обработки и хранения персональных данных федерального и регионального уровней разрознены, в связи с чем невозможно в полной мере сохранить содержащуюся в них информацию.
1 Тапапина Э. В. Права человека в Интернете//Журнал российского права. 2019. № 2. С. 41, 50.
2 Чумаков А. Н. Глобальный мир: столкновение интересов. М., 2018. С. 15.
3 Зуева Ю. В. Самозащита в системе юридических механизмов обеспечения социально-правового статуса субъекта права (введение в проблему) // Юридическая наука и практика: Вестник Нижегородской академии МВД России. 2019. № 2. С. 239.
Какие меры необходимы в этих случаях? Например, государство должно гарантировать гражданам возможность и право в порядке самозащиты отказаться от автоматизированной обработки их персональных данных и личной информации о них конфиденциального характера. Подобные сведения нельзя собирать и размещать где-либо без согласия граждан (мера самозащиты). Могут использоваться традиционные или вводиться новые альтернативные формы таких учетов. И в ходе самозащиты именно гражданина определяет, какой вариант ему выбрать.
Также гражданам при согласии на автоматизированный учет их персональных данных должна быть обеспечена возможность на неприкосновенность такой оцифрованной информации о них и защиту любой информации частного характера в цифровой среде. Никто посторонний не должен иметь доступа к такой информации и изменять или удалять ее. Даже, если подобного рода действия предприняты государствам для достижения и реализации национальных интересов, ни в коей мере не допускаются нарушения международных стандартов в области прав человека.
Как элемент реализации прав личности и одновременно средство их самозащиты следует рассматривать коды личного доступа к обращающимся за оказанием государственных и муниципальных услуг гражданам. Много вопросов вызывает проблема так называемого чипирования граждан.
В результате сегодня формируется новая идентификационная система, создающая технологические угрозы несанкционированного доступа в частную жизнь человека и тотального контроля за ним. Такие технологии позволяют отслеживать практически всю информацию о человеке, его доходах, пользовании социальными и медицинскими услугами и пр.
Отдельный вопрос — отношение к таким услугам тех граждан, которые совершенно не готовы к приятию электронных технологий в силу религиозных убеждений. Некоторые граждане не могут пользоваться такими технологиями в силу возраста. По этой причине мы согласны с тем, что использование электронных документов и цифровых технологий должно осуществляться гражданами РФ свободно, без внешнего давления1.
При реализации права на информацию в связи с возможностью пользования ресурсами Интернет важно отметить, что сегодня во много само право на информацию, как и многие другие в современном мире, реализуется именно через Интернет. Интернет в России и в других зарубежных государствах (Финляндия, Эстония и др.) считается универсальной услугой. В некоторых странах (Греция, Португалия и др.) право на доступ к информационным сетям, в том числе соответственно и Интернет, гарантируется на конституционном уровне.
Права в Интернете гарантируются и на уровне европейских документов. Так, например, этому вопросу посвящены доклад Европарламента от 25 февраля 2009 г. «Об усилении безопасности и фундаментальных свобод в Интернете»2, Рекомендация Комитета министров Совета Европы СМ/Рес (2014) 6 «Руководство о правах человека для интернет-пользователей»3, Рекомендация Комитета министров Совета Европы СМ/Кес (2018) 2 «О роли и ответственности интернет-посредников»4 и др. 16 мая 2011 г. право на доступ к Интернету было признано на уровне ООН в качестве неотъемлемого права человека6.
Структурно право на Интернет включает в себя право на его получение и право на доступ информации, содержащейся в Интернете. Нельзя нарушать данное право. У индивида фактически есть самозащитное право (возможность) не быть отключенным от Интернета. Но Интернет-права в нашем государстве ассоциируются, прежде всего, с возможность самого государства (России) осуществлять при его помощи государственное управление.
В праве Европейского Союза право на защиту персональных данных оговорено специально6. Более того, данное право включает и право каждого знакомиться с той информацией, которая собрана о нем, а также при обнаружении в ней не соответствующих действительности сведений, — требовать их исправления и устранения допущенных ошибок. Эти права —тоже возможности самозащиты.
1 Головин Е. Г., Большакова В. М., Наумова Л. Ю. Обеспечение прав и свобод граждан и риски цифровизации // Вопросы российского и международного права. 2020. Т. 10. № 2А. С. 10.
2 Доклад Европарламента от 25 февраля 2009 г. «Об усилении безопасности и фундаментальных свобод в Интернете». URL: http://curia.europa.eu/juris/liste.jsf?language=fr&jur=C,T,F&num=C-518/07&td=ALL (дата обращения 31.10.2020).
3 Рекомендация Комитета министров Совета Европы CM/Rec (2014) 6 «Руководство о правах человека для интернет-пользователей: принята 16 апреля 2014 г. URL: https://rm.coe.int/CoERMPublicConnmonSearchServices/ DisplayDCTMContent?documentid=09000016800cc3b8 (дата обращения 31.10.2020).
4 Рекомендация Комитета министров Совета Европы CM/Rec (2018) 2 «О роли и ответственности интернет-посредников: принята 7 марта 2018 г. URL: https://www.intgovforum.org/multiiingual/sites/default/files/webform/ cm_rec20182e.pdf (дата обращения 31.10.2020).
3 Доклад Специального докладчика ООН А/66/290 от 16 мая 2011 г. по вопросу о поощрении и защите права на свободу мнений и их свободное выражение. URL: http://cyberpeace.org.ua/fiies/ii_a_6.pdf (дата обращения 31.10.2020).
6 Ст. 8 Хартии основных прав Европейского Союза: принята в Ницце 7 декабря 2000 г. // Московский журнал международного права. 2003. № 2. URL: https://www.lawmix.ru/abroiaw/8026 (дата обращения 31.10.2020).
Также Комитетом Совета министров Европы даны Рекомендации № К(99)5 «О защите неприкосновенности частной жизни в Интернете»1. С 25 мая 2018 г. вступил в силу принятый Евросоюзом Общий регламент о защите персональных данных 2016/6792. Главное положение перечисленных документов заключается в необходимости оперативного учета интересов обладателя персональных данных, его целевом характере, а также о стандартизации работы со всеми типами персональных данных.
В порядке самозащиты здесь может использоваться так называемое право «на забвение». Что значит такое право? Оно заключается в возможности лица — владельца персональных данных — требовать прекращения передачи персональных данных о нем без его согласия. Лицо также может требовать прекращения указания сведений о нем как о владельце той или иной страницы сайта или сети Интернет. Оно может предъявить требование об исправлении и уничтожении данных, полученных с нарушением его основных прав и свобод, а также удаления данных, полученных в результате совершения подобных действий. Индивид в порядке самозащиты может отозвать свое согласие на обработку соответствующих данных. Однако, данное право не безгранично. Им нельзя воспользоваться, если об этом есть специальное указание закона; если при его использовании будут нарушены публичные интересы в сфере здравоохранения, интересы в сфере статистики, науки и т.п.; для достижения целей судопроизводства.
В российском законодательстве данное право предусмотрено специально в Федеральном законе от 27 июля 2006 г. № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и защите информации»3. Здесь сказано, что информация персонального характера подлежит уничтожению, если она была распространена с нарушением действующего законодательства, не соответствует действительности, не актуальная, утратила значение для заявителя. Исключение из данного правила, то есть не подлежит удалению, составляет информация, которая касается событий, имеющих признаки преступлений, а также информации о преступлениях гражданами, если судимость по ним не снята и не погашена в установленном законом порядке.
Актуален сегодня, и пока еще не решен однозначно, вопрос о конфиденциальности электронных сообщений. Как обеспечить такую конфиденциальность?
Еще одна проблема заключается в том, что использование цифровых прав может привести к отмиранию многих профессий. Например, мало кому будут нужны услуги переводчика, если каждый человек может пользоваться соответствующими сервисами в Интернете?! Роботизация — новый тренд цифровой эпохи4. Мы уже знаем о беспилотных автомобилях или о кассирах-роботах, но они удобны, если все технологические процессы с их участием протекают беспроблемно. А что делать, если транспортное средство, управляемое роботом, допустило ошибку, которая привела к гибели людей?! В Евросоюзе по этой причине сегодня обсуждается проблема правосубъектности роботов5. Эту и многие другие проблемы еще предстоит решать. И здесь нужно определить цель и направления инноваций в области правовой самозащиты.
Цель современных инноваций в области правовой самозащиты: стимулировать самозащитную активность личности и вовлечь государство в дело создания условий для ее полновесной реализации всеми субъектами правового общения.
Соответствующие инновации в идеале должны осуществляться на теоретическом и нормативном (законодательном) уровнях, а также на уровне юридической практики.
В частности, перспективным направлением в сфере теоретизации самозащиты на сегодняшний день является разработка концепции правовой самозащиты содержательно и вглубь, в том числе с учетом тенденции цифровизации правовой сферы. Для этого, кстати, целесообразно применять так называемую мул ьти методологию.
Что касается нормативного регулирования, то оно должно осуществляться как в части легализации процессов применения цифровых технологий, так и в части их адаптации применительно к праву на самозащиту. Также должны приниматься меры по совершенствованию правового регулирования в сфере самозащиты в условиях цифровизации права. Законодательство о правовой самозащите должно меняться именно с учетом тенденций цифровизации права, в том числе и тех, которые проанализированы выше. Соответствующие изменения должны осуществляться с учетом положений международного права.
1 Рекомендация Комитета Совета Европы государствам-членам Совета Европы № R(99)5 «О защите неприкосновенности частной жизни в Интернете»: принята 23 февраля 1999 г. URL: https://www.refworld.org.ru/docid/ 5511791b4.html (дата обращения 31.10.2020).
2 Общий регламент о защите физических лиц при обработке персональных данных и о свободном обращении таких данных, а также об отменен Директивы 95/46/ЕС 2016/679 (Общий Регламент о защите персональных данных) // Официальный Журнал. 2016. № L 119. 4 мая. С. 1—38.
3 Об информации, информационных технологиях и защите информации: Федеральный закон от 27 июля 2006 г. № 149-ФЗ// Собрание законодательства Российской Федерации. 2006. № 31 (Ч. 1). Ст. 3448.
4 Степанов Д. В. Право и роботизация// Власть Закона. 2019. № 3. С. 114.
3 См., например, об этом: Руководящие принципы по защите персональных данных при использовании искусственного интеллекта: приняты Консультативным комитетом Совета Европы 27 января 2019 г. URL: http://egov.ifmo.ru/ news_egov/news_19_02_01-3 (дата обращения 31.10.2020).
С учетом этого необходимо определить задачи цифровизации правовой среды применительно к праву на самозащиту: 1) переход от простой автоматизации процессов к их содержательной трансформации; 2) актуализация нормативной базы, в том числе разработка новых отраслевых стандартов реализации права на самозащиту; 3) формирование нового типа культуры самозащиты — цифровой.
Здесь нужно отметить, какие электронные технологии реализации права на самозащиту уже используются. В их числе, например:
— юридические онлайн-школы правовой самозащиты: (https://vk.com/law_selfdefence);
— Интернет-приемные органов государственной власти и местного самоуправления;
— электронные приемные и онлайн-консультации по защите гражданских прав (Юридическая консультация он-лайн: https://pravoved.ru/);
— Интернет-форумы по защите прав граждан (Главный форум потребителей России: http://forum.ozpp.nj/; Юридический форум «Зона Закона»: https://www.zonazakona.ru/forum/);
— «полезные» сайты и порталы (для оформления юридических документов, общения, для жалоб, для контроля и пр.);
— онлайн-медиация (http://mosmediator.narod.ru/index/0-52).
Однако, проблем в данной сфере, требующих своего решения, еще много. Электронные технологии реализации права на самозащиту должны совершенствоваться. Что для этого необходимо делать? В частности, следует конкретизировать возможные механизмы реализации права на самозащиту в цифровой среде. Также должна быть разработана соответствующая терминология необходимо осуществить и легализацию электронных и информационных механизмов защиты прав в цифровой среде.
