CC BY
24
Шедяков В. Е. Информационное давление на нынешнем этапе конкуренции культурно-циви-лизационных миров // Вестник Прикамского социального института. 2018. № 2 (80). C. 176-184.
Shedyakov V. E. Information pressure on the present stage of competition of cultural and civiliza-tional worlds. Bulletin of Prikamsky Social Institute. 2018. No. 2 (80). Pp. 176-184. (In Russ.).
УДК 631.4:631.11
В. Е. Шедяков
Киев, Украина
ИНФОРМАЦИОННОЕ ДАВЛЕНИЕ НА НЫНЕШНЕМ ЭТАПЕ КОНКУРЕНЦИИ КУЛЬТУРНО-ЦИВИЛИЗАЦИОННЫХ МИРОВ
Шедяков Владимир Евгеньевич - доктор социологических наук, кандидат экономических наук, независимый исследователь.
E-mail: shedyakov1@gmail.com
В контексте трансформаций общества и обществоведения рассматриваются возможности воздействия на отдельных людей, явления и потоки событий. Соответственно повышению роли субъектности во всемирно-историческом процессе общественные отношения анализируются под углом зрения трансформаций социетального управления. В центре внимания находится социальный уровень информационного давления, постсовременные и постглобальные характеристики его социокультурного основания. Сквозь призму партнерства и конкуренции между культурно-цивилизационными мирами анализируются взаимосвязь и сорезонирование фундаментальных и актуальных аспектов информационных влияний. Выявляется роль различий в ценностно-смысловых комплексах культурно-цивилизационных миров для противостояния информационному давлению. Подчеркивается значение совершенствования информационной инфраструктуры для гарантирования меры контрманипуляций, обеспечивающей общественную безопасность (как необходимый компонент которой рассматривается развитие).
Ключевые слова: культурно-цивилизационный мир, партнерство, конкуренция, информационное влияние, информационное давление.
V. E. Shedyakov
Kiev, Ukraine
INFORMATION PRESSURE ON THE PRESENT STAGE OF COMPETITION OF CULTURAL AND CIVILIZATIONAL WORLDS
Shedyakov Vladimir Е. - Dr. Sc. (Sociology), Ph. D. (Economics), free-lance.
E-mail: shedyakov1 @gmail. com
In the context of the transformations of society and social science, the possibilities of influencing to individual people, phenomena and flows of events are considered. Corresponding to increasing of the role of subjectivity in the world historical process, the social relationships are analysed from the point of view of societal management's transformations. The social level of information pressure, postmodern and postglobal characteristics of its sociocultural basis are at the centre of attention. Through the prism of partnership and competition between cultural and civilizational worlds, the interrelation and coresonancing of the fundamental and actual aspects of
© Шедяков В. Е., 2018
information influences are analysed. The role of différences in the value-sense complexes of cultural and civilizational worlds to counteract information pressure is identified. The importance of improving the information infrastructure for guaranteeing the countermeasures measure, which ensure social safety (as an essential component of which development is considered) is underlined.
Key words: cultural and civilizational world, partnership, competition, information influence, information pressure.
Методология и инструментарий «кибернетики второго порядка» эффективны для изучения субъект-субъектных отношений и оптимизации воздействий на самоуправляемые явления и процессы, а также для интерпретации роли разнокачественных обратных связей, в том числе в сфере заинтересованности обществоведения. Активизация синтеза, пришедшая на смену доминанте анализа, потворствует мифологизации восприятия и использованию диапазона механизмов окна Овертона. Постглобальность и переход от состояния системы к несистемной целостности при ослаблении доминантности прогресса и определенности его направления в модели «ризома» существенно разнообразит точки уязвимости, трансформируя коридор свободы действий. Постнеклассика расширяет диапазон влияния на принятие решения и осуществление выбора. Межпарадигмальная переходность привносит дополнительные возможности, прежде всего в связи с противоборством на ее протяжении кардинально разных подходов и путей развития. Информационное половодье радикально расширяет потоки как индивидуального, так и социального информационного давления. Распространение демократических процедур, скрывающее различное содержание, повышает значение общественного мнения. Эффективность ресурсно-методологических баз контрманипулирования может значительно меняться в восприятии как массы представителей культурно-цивилизационных миров, так и отдельных личностей [2; 3; 6; 13].
Природа рефлексивного управления требует внимания и учета качеств не только объективной, но и субъективной составляющей исторического процесса, в частности, деятельных участников и колеблющихся, актива и пассива происходящего, союзников и противников, их структурных и функциональных характеристик. Тем самым оптимальное развитие социально-политических процессов предполагает вызревание самой общественной среды, а также кластеров будущего как звеньев цепи, потянув за которые можно изменить положение всей цепи общественного организма. Постсовременное взаимопересечение признаков постиндустриальности и постглобализма и восстанавливает уже во всемирном масштабе эффект агоры, и усиливает искус задействования манипуляций для получения результата и обеспечения трансформаций, расцениваемых как выгодные. Тем паче годы доминирования Запада после падения Организации Варшавского договора и СССР усилили привычку навязывания своего мировоззрения, оценок и интересов. Вместе с тем безопасность и развитие общества обеспечиваются функционированием контуров координации и самоуправления, качество которых предопределяет характер ответов социальной целостности на внутренние и внешние вызовы [1; 9; 16; 17; 19].
Качество стратегического социетального управления - важнейший фактор конкуренции не только микроэкономических субъектов хозяйствования, но и культурно-цивилиза-ционных миров. Факты общественной жизни мерцают в субъективности их смысловой интерпретации. Сборка событий в тенденцию во многом характеризует ожидания аналитика / комментатора, осуществляясь под определяющим воздействием мировоззрения. Взаимодействие культурно-цивилизационных миров всегда включало элементы конкуренции и партнерства, соотношение которых позволяло констатировать большую / меньшую
комплиментарность, притяжение / отталкивание. При этом переживают свои жизненные циклы культурно-цивилизационные миры отнюдь не синхронно. Разумеется, как условное преобладание какого-либо из них в определенный момент вовсе не означает его большей потенциальной ценности для развития всей ойкумены, так и проигравшие в исторической конкуренции зачастую таили спасительные для человечества возможности повышения качества жизни и создания условий для творческого раскрытия одаренности.
Для обеспечения устойчивости к информационному воздействию (прежде всего, методами «разноцветного бархата» и технологиями «мягкой власти») критически важно создать условия для точек развития, как способных запустить цепную реакцию благотворных для развития перемен, так и стимулирующих желательные трансформации общественной среды. Повышение значения демократических процедур влияет на динамику концептуальной власти в направлении социального уровня воздействия, а ризо-мический характер изменений требует укрепления социокультурного, в частности, ценностно-смыслового остова социума. Народ, осознавший свою самобытность и ее ценность, способен на историческое творчество как по существу, так и в присущих куль-турно-цивилизационному миру социально-политических формах [4; 5; 7; 10; 11; 14]. Соответственно, требуется активизация потенциала всего народа и характера бесструктурного управления.
Вместе с тем намеренное, целенаправленное искажение информационного поля путем распространения специально подготовленной информации может и кардинально изменить направление общественного развития, и сбить развитие общества с темпа, а также разрушить систему его безопасности. Соответственно, все сообщества пытаются как защититься от проникновения недобросовестной информации, так и нарастить свои системы контрпропаганды. Например, СССР имел достаточно совершенную систему контрпропаганды с защитой от иностранных информационных вирусов, активно распространявшихся пропагандистскими акцентами подачи «Голоса Америки», «Свободы», «Би-Би-Си», «Свободной Европы» и т. п. В этом контексте контрманипуляция -это использование набора средств, ресурсно-методологических баз для предотвращения, локализации или ликвидации нежелательных воздействий, прежде всего, попыток внесения негативных вирусов в общественное сознание (в частности, за счет разнообразного искажения информационного поля)1. Активизация жизненных сил народа сейчас требует акцентирования социального уровня и социокультурного содержания информационной среды, а следовательно, адекватного обновления информационной инфраструктуры. В свою очередь, тенденции к становлению в глобальном масштабе общества знаний усиливают значение интеллектуальной составляющей производительных
1 Исторически Запад никогда не останавливался на достигнутом в своем давлении, пока не встречал достойный отпор: так, к примеру, «западника» Бориса Годунова меняли на ставленников - лже-Дмитриев, а потом было и прямое военное вторжение. Существующий политико-финансовый порядок Запада строится на постоянной экспансии с попытками откачки ценных ресурсов (включая человеческие) и переноса вовне грязных производств и отходов жизнедеятельности. Сегодня для удержания контроля Запад сочетает финансовые манипуляции, военную агрессию под надуманными предлогами и информационное давление (в частности, ресурсами подконтрольных глобальных медиа, социальных сетей, программного обеспечения и т. п.), принося хаос, разноуровневые расколы общества, откат в развитии и деградацию, массовую нищету и безработицу в страны зачастую со стабильным уровнем жизни и самобытной развитой культурой. В авангарде давления Запада - разные государства и методы. В числе очевидных приоритетов Запада существенное значение имеет территория стран экс-Организации Варшавского договора. Причем если поначалу в этом направлении «переваривались» периферийные участки (для чего дробились крупные страны - региональные лидеры, к примеру Социалистическая Федеративная Республика Югославия, и усиливались как их мелкие фрагменты - лимитрофы мирового порядка, так и ведомые несильные страны), то теперь «пришло время» углубленного переформатирования ядра прежнего «лагеря реального социализма». Таким образом, речь идет о попытке концептуального изменения на информаци-онно-цивилизационном уровне ментальных матриц народа, одновременного отрицания советского и российского институционального наследия.
сил, повышают востребованность творческой активности и информационной гибкости. Это создает предпосылки расширения диапазона воздействий в духе окна Овертона с обеспечением плавного сдвига восприятия вносимых подходов от неприемлемых к привлекательным, воспринимаемым как естественные, через стадии от возмущения к признанию и превращению в норму новых комплексов традиций, идеологий и мифов и сломом базовых ценностно-смысловых комплексов [8; 12; 15; 18; 20].
Культура же составляется из совокупности материальных и духовных ценностей, где мириады социокультурных стилистик сведены в культурно-цивилизационные миры на основе своих базовых ценностно-смысловых комплексов, отходящих от состояния систем к бессистемным целостностям. Между тем оценка реального происходит в сравнении его с идеальным. Идеалы общественных справедливости, свободы и равенства преломляются сквозь представления каждого культурно-цивилизационного мира, сконцентрированные в его базовых ценностно-смысловых комплексах. В частности, ценностно-смысловые комплексы, лежащие в основании продуктивного социально-экономического развития, - это регулярно воспроизводящиеся духовно-нравственные и мировоззренческие структуры, включающие в себя элементы как кросскультурные, так и специфические для каждого конкретного культурно-цивилизационного мира. Их содержание тесно связано с особенностями ценностных иерархий. В целом тип культуры и тип богатства - два выражения ценностно-стоимостного бытия общества. А всеобщность общественных отношений капитала обеспечивает распространенность капитализированной формы богатства, которое теперь и выступает в том числе как капитал реальный, социальный, etc. Причем если утилитарно-прагматические ценности производ-ны от способа производства непосредственно либо через структуры потребностей, то абсолютные ценности, ценности-идеалы влияют на состояние и развитие экономики как первичные. Смыслы жизнедеятельности - человеческой и культурно-цивилизаци-онных миров - определяют направленность, темпы, формы и очередность трансформации их конкретных характеристик, но сами проявляют себя как сторона ценностного восприятия окружающего мира. При этом духовные отношения, сфера нравственности и морали - не «надстройка», а стержень экономики. Доверие - необходимый элемент здорового социального механизма. Не только «сон разума рождает чудовищ»; гораздо более опасные для человечества химеры могут инициироваться аморальным интеллектом. В истории (в том числе в ее экономической составляющей) осуществляется нравственное содержание, формируемое тысячелетиями взаимодействия и кооперации. За использование же отрицательной моральной силы для реализации своего Сверхпроекта, за насилие над моралью и человечностью всегда следует расплата. Контртрадиционная (т. е. рассудочно сконструированная) система морали на деле становится возвратом к технотронному варварству с господством права сильного, апологией инстинктов и расчеловечиванием общественной жизни. Технократический выигрыш от роста материальных благ и культуртрегерских политтехнологий оборачивается обессмысливанием жизни, обезличиванием человека, превращением его в винтик бездушных бюрократических структур с жестким разделением жизни на время труда и потребления вплоть до высшей степени отчуждения - гибели в нескончаемых конфликтах.
У отчуждения, у несвободы вообще много масок. По мере развития идеи часто утрачивают первоначальный смысл, меняя то сущность, то форму и перенимая черты всё новых своих носителей. Более того, идея может отчуждаться и в сознании одного и того же человека: в большинстве из них содержится потенциал (само)разрушения. Но, бесспорно, многое зависит и от качества базовых ценностно-смысловых комплексов культурно-цивилизационных миров, общественной морали и традиций, и от характера
самой идеи. Возмездие обязательно, хоть воздается не всегда виновному, чаще история «бьет по площадям». Вместе с тем идеалы Красоты, Добра, Истины не только формируют представления и установки, но и выводят за пределы актуальной жизни. Причем развертывание виртуальных реальностей повышает арсенал обоюдного давления при взаимопереходах виртуального и реального, одухотворении материального и материализации духовного. Баланс реализма и символики в общественной жизни чутко отражает как общемировые процессы, так и динамику событий внутри культурно-цивилизаци-онного мира, продолжая оставаться важнейшим ресурсом социально-политической идентификации / самоидентификации.
Как известно, у эпох разные камертоны. Меняются как элементы восприятия, так и методология и инструментарий эффективного воздействия. И с изменением условий выживает тот, кто готов и сможет использовать новые тенденции в свою пользу. Ныне, с одной стороны, на авансцену истории вышли информационные ресурсы, несколько сместив когда-то доминировавшие то военные, то экономические аспекты влияния. С другой стороны, трансформировались и сами средства массовой информации: от модели «один - одному» через «один - многим» к варианту «многие - многим»; от наскальных символов через устное и печатное слово, радио и телевидение к социальным сетям со «смайликовой культурой», усиливающей передачу энергетики чувств, а не логики. Public Relations (PR, связи с общественностью, пиар), а также Government Relations (GR, связи с органами государственной власти) становятся важнейшей частью социетального управления и фактором общественного и индивидуального выбора (в том числе стратегического). Динамика использования при этом PR / GR тесно связана с общей трансформацией как социально-политических, так и технико-технологических условий. PR выступает, с одной стороны, совокупностью социальных технологий, употребляемых в деятельности, направленной на создание и поддержание доброжелательных отношений между организацией или публичной персоной и общественностью, с другой - наукой об управлении общественным мнением с помощью комплекса коммуникативных процессов. Методология пиара характеризует знания и представления о методике осуществления соответствующей деятельности. В методологии пиарологии выделяют философский, общенаучный, специально научный, междисциплинарный и эмпирический уровни (с их специфическими методами и средствами). При этом методы и теории менеджмента в сфере PR / GR коррелируют с их реализацией на практике и подчиняются цели повышения эффективности деятельности. В результате на данный момент успешно применяются методы системные, ситуационные, сравнительно-исторические, абстрактно-логические, вероятностно-статистические и др. Одновременно диапазон эффективных решений в сфере PR/GR-коммуникаций различается для задач системного характера и кризисной деятельности. Дополнительные требования предъявляются к качеству и интенсивности PR/GR-коммуникаций в ситуации множащегося риска (отличной от собственно антикризисной деятельности). Причем асимметричность воздействия информационного простора может быть использована для стимулирования желательных изменений как на индивидуальном, так и на социальном уровне, а особенностью так называемой информационной эры является ее всё более активная роль в социетальном масштабе. Именно поэтому дискредитация технократических рецептов социального управления как нереалистичных, усиление внимания к ценностным ориентациям столь убедительно продемонстрировали, что традиционные организационные подходы не соответствуют постсовременной экономической и технологической структуре общества.
Возможности развертывания исторического процесса при этом включают процессы прогнозируемые и непрогнозируемые, стихийные и целенаправленные, уникальные
и закономерные, неуправляемые, самоуправляемые и управляемые, циклично-волнообразные и необратимо-поступательные (как прогрессивные, так и регрессивные). Муль-тикультурализм и культурно-социальная интеграция различных этнических и культурных групп - это аспекты равноправного взаимодействия и взаимной терпимости, заключающиеся в защите сосуществования и коэволюции разнообразных культур при их проникновении, обогащении и развитии на принципах, признаваемых в данном культурно-цивилизационном мире справедливыми. Для успешного же проведения своей очередной модернизации и эффективного использования механизмов стимулирования желательных трансформаций регион должен культивировать механизмы не «обязывать», «заставлять», «администрировать», а «увлекать», «заинтересовывать», «мотивировать». Соответственно, сохранение и развитие культурно-цивилизационного мира - в умении программировать формы, эффективные для общества в изменяющейся среде, для создаваемых веками народных традиций, исторического опыта, социального наследия. Опасными могут стать попытки как превращения (индивидуального и социального) в элемент иного культурно-цивилизационного мира с утратой собственной самобытности, так и реставрации устаревших форм, неэффективных в новых условиях. Таким образом, ее осуществление в социальной инженерии предполагает слияние науки, искусства и ремесла продуктивного применения коллективного бессознательного и общественного сознания, психологии и идеологии развития (в частности, перемен), выделения управляемых, самоуправляемых и неуправляемых процессов.
Причем сами времена сжатых трансформаций, включающие осуществление кардинальных, парадигмальных скачков, позволяют заметно повлиять как на баланс возможностей и рисков, так и на место в «табели о рангах». Таковым стало, например, порождение человека и формирование им культурно-цивилизационных миров. Сейчас человечество вошло в очередной период открытия для себя новых горизонтов жизнеустройства и социокультурного порядка, механизмов обеспечения безопасности и развития ойкумены. Особое место в детерминации ритмичности и аритмичности, цикличности и направленности развития социохозяйственных целостностей занимает селективность как форма избирательного взаимодействия. Под избирательностью понимается выбор такого движения, которое обеспечивает устойчивость в изменяющихся условиях с учетом внутренней и внешней специфики. Присущие как постсовременному состоянию общественной среды, так и переходному периоду форсированных изменений сумятица смыслов, мгновенное устаревание знаний и любой (природной ли, социальной ли) обстановки и среды жизнедеятельности, отсутствие прочной основы в цикличности процессов требуют умения полагаться на самого себя, готовности к любым возможным переменам, отсутствия сервильности и подобострастия. Однако то, какой именно стороной обернутся эти множественные отличия, часто зависит от качества социокультурного пространства.
Соотношение собственно человеческого, святого и звериного начал в отдельном индивиде и в общественном бытии всякого культурно-цивилизационного мира различно. Вектор подвижности этого баланса формирует разные приоритеты при создании: как в божественном уподоблении при продуцировании / творчестве смыслов, так и в животном - при биологическом репродуцировании / размножении. Звериное начало искушают сытостью, человеческое - справедливостью в обеспечении реализации идеалов свободы, равенства и братства. И путь реформ - направление укрепления собственно человеческого начала в обществе, соответственно, очеловечивания общественной жизни, гуманизации социально-политических и социально-экономических отношений. Отнюдь не формальные конструкты, а качество жизни и возможности творчества опре-
деляют прогресс страны, новые же горизонты развития открываются там, где общественное устройство максимально способствует реализации творческого потенциала каждого. Соответственно, выигрышной становится стратегия наращивания собственных преимуществ, а не ликвидации отступлений от внешнего шаблона, стимулирования (в частности, ценностно-смыслового) желательных изменений, а не администрирования с целью выкорчевывания воображаемых недостатков, повышения разнообразия, а не рабского следования единообразию глобальных канонов и штампов. Институциональная память оказывает особенно заметное влияние в точке бифуркации. Выбор «подъем или деструкция» осуществляется сегодня в разнокалиберности малых развилок и текущих решений. Разумеется, при осуществлении мягкого управления социокультурной целостностью нужно учитывать, что ее существование отнюдь не сводится к финансовому аспекту; она не может быть регулируема исключительно финансовыми средствами. Между тем при учете лишь наиболее очевидных связей и механизмов (например монетарных) упускается из виду широкий спектр реакций общества как социально-политической и социокультурной целостности, мощная база обеспечения качества экономического роста, которая кроется в потенциале социальной антропологии.
Таким образом, именно обеспечение адекватного вызовам истории стратегического социетального управления (а вовсе не обладание мощным потенциалом как таковым) является решающим фактором истории. Ярчайшее проявление инфантилизма - неготовность мириться с несовершенством мира: «если я тебя придумала, стань таким, как я хочу»... Нет смысла изощряться в украшении парусников, когда на горизонте грозят дредноуты. От инфантилизма же - и готовность обострения ради очередной конструкции идеала, бескомпромиссной победы, тем более ради кланово-семейной прибыли. Совершенным может быть только несбывшееся, неосуществленное: оно не обременено червоточиной реальности и оставляет надежду на идеалы в будущем. И достижение стратегическим управлением соответствия возможностям и рискам «умного общества» требует институционального упрочения социально-экономических структур развития, коррекции отношений на осях «общество - государство - бизнес» и «человек - куль-турно-цивилизационный мир», формируя объективный запрос на соборность как качество и уровень взаимодействия. Характер стратегического управления для обеспечения этого приобретает кардинальное значение.
Выход за границы прежнего «коридора свободы» может обернуться не только прорывом к позитивным постиндустриальным перспективам, но и возвращением к социальному каннибализму и варварству. Эмоциональные же аспекты при принятии и реализации стратегических решений тесно связаны как с характером общественного бессознательного, так и с состоянием общественных психологии и идеологии: «Вера рождает надежду. Надежда рождает дух. Дух ведет в будущее». Сегодня именно социальный уровень информационных воздействий часто оказывается наиболее эффективным направлением обеспечения своих интересов, он испытывает на излом качество не только государственности, но и самой социокультурной ткани страны, базируясь на фундаменте ценностно-смысловых комплексов. С одной стороны, особенно уязвимы к его использованию для проведения желательных изменений трансформирующиеся государства. С другой стороны, эпоха кардинальных перемен глобального уровня породила искус для финансово богатых государств разрешить свой кризис за счет его перелива с фундаментальным изменением устоявшегося стратегического баланса. Основная проблема - отделение незаменимого и заменяемо-волнообразного, уникального и стандартного - в стратегии, тактике и оператике преобразований. Культивирование социокультурной ткани общества, социальности, выросшей из базовых ценностно-смысло-
вых комплексов культурно-цивилизационного мира, становится важнейшим направлением обеспечения общественной безопасности. Для этого в условиях глобализации и формирования технологий смещения - как восприятия реальности общественным и индивидуальным сознанием, так и самой реальности в нужном направлении за счет стимулирования желательных трансформаций - требуется возможность качественного доступа к нужной информации, защиты от негативных информационных воздействий. И базирующиеся на фундаментальных уровнях человеческой личности, тесно связанных с ценностно-смысловыми комплексами, механизмы и социальные технологии «мягкой» силы и гибкого управления открывают дополнительные возможности, ликвидируя определенные ограничения в продуктивной работе с реальностью при организации межсистемных информационных потоков: если жесткая сила основана на принуждении, то мягкая - на формировании привлекательности для объекта влияния. Предиктором же в момент бифуркации может стать и слабое воздействие в ключевой точке общества.
Библиографический список
1. Авилов А. В. Рефлексивное управление. Методологические основания. М.: ГУУ, 2003.
174 с.
2. Акофф Р., Эмери Ф. О целеустремленных системах. М.: Сов. радио, 1974. 272 с.
3. Афанасьева В. В., Анисимов Н. С. Нелинейное развитие социума: постнеклассический анализ // Власть. 2013. № 1. С. 68-71.
4. Ачлей А. Битва глобальных проектов: в 3 ч. М.: Волант, 2011. Ч. 1. 240 с. Ч. 2. 240 с. Ч. 3. 320 с.
5. Валлерстайн И. Геополитические миро-системные изменения: 1945-2025 годы // Вопросы экономики. 2006. № 4. С. 67-82.
6. Гусельцева М. С. Культурно-историческая психология: от классической - к постне-классической картине мира // Вопросы психологии. 2003. № 1. С. 99-115.
7. Денисов А. А., Денисова Е. В. Краткий очерк основ теории управляемой конфронтации // Информационные войны. 2014. № 1 (29). С. 24-33.
8. Кара-Мурза С. Г. Манипуляция сознанием. М.: Эксмо, 2007. 864 с.
9. Кочеткова А. И. Основы управления в условиях хаоса (неопределенности). М.: Рид Групп, 2012. 624 с.
10. Ларина Е. С., Овчинский В. С. Мировойна. Все против всех. Новейшие концепции боевых действий англосаксов. М.: Книжный мир, 2015. 416 с.
11. Люттвак Э. Н. Стратегия. Логика войны и мира. M.: Рус. фонд содействия образованию и науке; Ун-т Дмитрия Пожарского, 2012. 392 с.
12. Манойло А. В. Цветные революции в Северной Африке и современные технологии психологического управления конфликтами // Сучасш шформацшш технологи у сферi безпещ та оборони. 2012. № 3. С. 87-93.
13. Моисеева И. Ю. Концепция самоорганизации в контексте постнеклассической парадигмы // Вестник Оренбургского государственного университета. 2005. № 11. С. 80-86.
14. Савин Л. В. Новые способы ведения войны: как Америка строит империю. СПб.: Питер, 2016. 352 с.
15. Ткаченко С. В. Информационная война против России. СПб.: Питер, 2011. 224 с.
16. Шедяков В. Е. Возможности и риски эпохи: научно-исследовательская рефлексия -рефлексивное управление - рефлексивная модернизация // Management of modern socioeconomic systems / edited by J. Zukovskis, K. Shaposhnykov; Aleksandras Stulginskis University, Business and Rural Development Management Institute. Kaunas, Lithuania: Baltija Publishing, 2017. Vol. 1. Р. 197-214.
17. Шедяков В. Е. Метаморфозы концептуальной власти под влиянием исторических вызовов постглобализма и сетецентризма медиапространства // Politicus. 2017. Вип. 4. С. 94-100.
18. Шедяков В. Е. Социальный уровень информационного влияния как аргумент в стратегической конкуренции культурно-цивилизационных миров // Гшея. 2014. Вип. 91 (12). С. 249-258.
19. Шедяков В. Е. Экономика управляемая, самоуправляемая и неуправляемая // Integrated business structures: models, processes, technologies: Proceedings of the International Scientific Conference / Moldova State University, Faculty of Economic Sciences. Chisinau, Republic of Moldova, November 25, 2016. P. 5-7.
20. Шедяков В. G. Стратепчна конкуренщя макрорепошв i забезпечення тдйому якосл шформацшно! взаемоди // Вюник СевНТУ. 2012. Вип. 136. Полгголопя. C. 199-203.
