CC BY
28
Санкт-Петербургская православная духовная академия
Архив журнала «Христианское чтение»
А.И. Бриллиантов
Император Константин Великий и миланский эдикт 313 года
Опубликовано:
Христианское чтение. 1914. № 1. С. 23-53.
@ Сканированій и создание электронного варианта: Санкт-Петербургская православная духовная академия (www.spbda.ru), 2009. Материал распространяется на основе некоммерческой лицензии Creative Commons 3.0 с указанием авторства без возможности изменений.
СПбПДА
Санкт-Петербург
2009
Императоръ Константинъ Великій и миланскій эдиктъ
313 года 1).
1Г/?АКЪ въ исторіи самой христіанской церкви, такъ и въ J[V исторіи государственной жизни культурнаго человѣче-\ ства, едва ли можно указать еще другой моментъ, ко-# торый могъ бы быть сопоставленъ, но очевидной для
всѣхъ важности значенія и широтѣ слѣдствій, съ воспо-
минаемымъ нынѣ событіемъ, видимымъ торжествомъ религіи креста при Константинѣ В. въ враждебномъ ей дотолѣ грекоримскомъ мірѣ, когда не только провозглашена была полная свобода для подвергавшейся ранѣе жестокимъ гоненіямъ со стороны государства христіанской церкви, но церковь была уже прямо принята государствомъ подъ его мощное покровительство.
Въ античномъ мірѣ государство съ его организаціею являлось высшею на землѣ для человѣка силою, участіе въ государственной лшзни считалось высшимъ благомъ. Гарантируя для подданныхъ возможность мирнаго житія и пользованія благами культуры, оно требовало п безпрекословнаго за то подчиненія себѣ во всемъ. Все въ концѣ концовъ должно было служить его цѣлямъ. Всецѣло находилась въ его вѣдѣніи и считалась лишь функціею государственной жизни и религія; въ концѣ концовъ государство съ его абсолютизмомъ '■дѣлало и само себя, на ряду съ унаслѣдованными отъ ста-
1) Рѣчь въ торжественномъ засѣданіи Имнераторской С.-Петербург-екоа Духовной Академіи 14 сентября 1913 года по случаю 1600-лѣтняго юбилея торжестза христіанства при Константинъ В. Прочитана съ весьма •Рачительными сокращеніями; при напечатаніи въ нѣкоторыхъ мѣстахъ сдѣланы дополненія.
рины божествами, предметомъ религіознаго почитанія (культъ (lea Koma, обоготвореніе императоровъ).
Когда съ пришествіемъ Христа открылось на землѣ царство не отъ міра сего, съ указаніемъ цѣли земной жизни за земными предѣлами, съ проповѣдью новаго ученія вмѣсто уже изжитыхъ религіозныхъ заблужденій и съ новелѣніемъ—Божіе воздавать Богу и лишь кесарево—Кесарю, на защиту языческой религіи и выступило государство. Борьба съ язычествомъ самимъ по себѣ, какъ религіознымъ заблужденіемъ, для христіанства не представила бы особой трудности. Но она приняла трагическій характеръ и потребовала кровавыхъ жертвъ отъ новой религіи на протяженіи первыхъ трехъ ‘вѣковъ ея существованія потому, что въ дѣло вмѣшалось государство, объявило ея исповѣдниковъ не имѣющими права на существованіе въ своихъ предѣлахъ и приняло затѣмъ рѣшительныя мѣры къ ея уничтоженію.
Теперь, со времени Константина, отношенія правительственной власти къ христіанству совершенно измѣняются. Не только отмѣняются недавнія еще жестокія гоненія на христіанъ, по государство вступаетъ въ союзъ съ церковію, начинаетъ содѣйствовать ей въ осуществленіи ея задачъ всѣми находящимися въ его распоряженіи средствами. Для церкви открывается самая широкая возможность развитія всѣхъ сторонъ ея жизни и дѣятельности, ея вліяніе можетъ теперь распространяться па всю область человѣческихъ отношеній, подлежавшихъ доселѣ лишь вѣдѣнію государства, христіанскіе принципы вносятся въ строй самой государственной жизни. Начинается новый періодъ въ жизни и церкви и государства, рѣзко отличающійся отъ предыдущаго; теперь создаются въ своей основѣ тѣ формы отношеній церкви и государства, которыя продолжаютъ существовать, именно на востокѣ, во все дальнѣйшее время.
Этотъ столь рѣшительный переворотъ соединяется съ именемъ императора Константина Великаго, является его дѣломъ. Утвержденіе ко времени появленія христіанства въ римскомъ государствѣ вмѣсто республики принципата, перешедшаго затѣмъ въ абсолютную монархію, сдѣлало носителемъ верховной власти единоличнаго правителя (который уже по своему желанію могъ избрать себѣ соправителей, какъ это сдѣлала. Діоклетіанъ). Отъ воли единоличнаго правителя—или вмѣстѣ д отъ воли раздѣляющихъ съ нимъ власть соправителей—за-
висѣла въ послѣдней инстанціи и судьба христіанъ въ римскомъ государствѣ, и уже Евсевій не безъ основаній излагаетъ исторію христіанской церкви въ теченіе первыхъ трехъ вѣковъ по царствованіямъ языческихъ императоровъ. Уже первое гоненіе въ апостольскія времена въ Римѣ имѣло причиной злую волю одного изъ худшихъ кесарей на римскомъ тронѣ—Нерона. Императорскимъ рескриптомъ (Траяна) опредѣляется затѣмъ вообще безправное положеніе христіанъ въ имперіи, хотя государственная власть пока и не находитъ нужнымъ по своей иниціативѣ преслѣдовать христіанъ, считая ихъ хотя и вредною, но пока не опасною еще для государства сектою, и даже пытается частію оградить христіанъ отъ незакономѣрныхъ нападеній на нихъ толпы (Адріанъ). Предубѣжденіе противъ христіанъ одного изъ лучшихъ императоровъ, когда-либо занимавшихъ римскій престолъ, Марка Аврелія, дѣлаетъ особенно тяжелымъ и положеніе христіанъ въ государствѣ въ царствованіе именно этого императора. Отъ императоровъ исходятъ затѣмъ и систематическія гоненія на христіанъ, на иравленпыя къ совершенному уничтоженію христіанства, гоненія въ собственномъ смыслѣ, поднимавшіяся начиная съ половины III в. (Декія, Валеріана, Діоклетіана), когда представители власти пришли къ убѣжденію въ серьезной опасности для государства отъ церкви, хотя въ массѣ языческаго общества прежнее враждебное отношеніе къ христіанамъ теперь стало уже смѣняться если не всегда дружелюбнымъ, то по крайней мѣрѣ нейтральнымъ отношеніемъ. Но императоры при личномъ благосклонномъ отношеніи къ христіанству могли болѣе или менѣе создавать для христіанъ и иное положеніе, н извѣстны примѣры такихъ императоровъ (Александръ Северъ, Филиппъ Аравитянинъ. Галліэігь).
Трудно сказать, какія слѣдствія вызвала бы столь же рѣшительная реформа, какая была произведена Константиномъ, если бы она была предпринята въ значительно болѣе раннее время какимъ-либо изъ предшествовавшихъ императоровъ, не вызвала ли бы она тогда слишкомъ сильной реакціи со стороны язычества. Но несомнѣнно, что попытка такой реформы во вторую половину III в., когда стало измѣняться къ лучшему отношеніе языческаго общества къ христіанамъ, была уже возможна, но никѣмъ изъ правителей она не была сдѣлана. Авреліанъ, повидимому, носился даже съ широкимъ планомъ реставраціи язычества, и только смерть его (275) избавила христіанъ отъ
преслѣдованія. Діоклетіанъ свои политическія реформы сопроводилъ, уступая вліянію Галерія, безцѣльнымъ и вреднымъ даже и съ политической точки зрѣнія гоненіемъ на христіанъ.
Личную заслугу Константина составляетъ, такимъ образомъ, то, что именно онъ произвелъ смѣлый и неожиданный переворотъ. Вопросъ о побѣдѣ христіанства — по его внутренней силѣ—надъ язычествомъ былъ, разумѣется, лишь, вопросомъ времени; христіанство, рано или поздно, такъ или иначе, утвердилось бы въ имперіи, если бы Константинъ въ свое время -я не выступилъ его поборникомъ. Но Константинъ своимъ выступленіемъ и дѣятельностью ускорилъ, такъ сказать, ходъ исторіи въ нормальномъ направленіи и навсегда связалъ свое имя съ фактомъ рѣшительнаго торжества христіанской религіи въ языческомъ дотолѣ мірѣ. Исторія опредѣлила его значеніе, усвоивъ ему эпитетъ «великаго»; церковь восточная отнесла его къ лику святыхъ и именуетъ его «равноапостольнымъ».
Первый христіанскій императоръ нашелъ себѣ, какъ извѣстно, жизнеописателя въ лицѣ самого знаменитаго «отца церковной исторіи», Евсевія кесарійскаго, написавшаго по смерти Константина его біографію. Нельзя назвать время Константина и вообще бѣднымъ памятниками, которые могутъ служить источниками для исторіи этого времени. Тѣмъ не менѣе попытка воспроизвести наглядно и вмѣстѣ съ научною точностію исторію происшедшаго тогда великаго переворота встрѣчаетъ очень много неяснаго и спорнаго ’). *)
*) Изъ весьма обширной старой (Baronius, TillemoiH., Valois, Godcfroy) и новой западной литературы о Константинѣ В. (cp. J. Vogt, Historia litteraria Constantini magni, plus centum etquinquaginta rerum Constantiuia-rum scriptores sistens. Hamburgi 1720. Chevalier, Bio-bibliographie. 1У052. I. 1028—1035) можно указать въ особенности монографіи: J. S. F. Manso, Leben Constantins des Grossen. Bresslau 1817 (Wien 1819). J. Burchhardt, Die Zeit Constantin’s des Grossen. (1853) Lpz. 18802 (18983). A. de Broglie,
Histoire du Cliristianisnie---au IV siede. Paris 1855. Th. Keim, Der
Uebertritt Constantins des Grossen zum Christenthum. Zürich 1862 (противъ Вуркгардта,—съ весьма содержательными примѣчаніями въ концѣ). Статьи: J. Wordsworth вѣ Smith and Wace Dictionary of Christian Biography, I (1877), 623—649. V. Schultze въ Hauck’s Rcal-Encycl. für protest. Theologie und Kirche, X (1901), 757—773 (съ указаніемъ литературы). Важное значеніе имѣютъ изслѣдованія О. Seeck'a,, статьи и трудъ Geschichte des Untergangs der antiken Welt, и E. Schwartz'а, Zur Geschichte des Athanasius, IV, въ Nachrichten von der Königl. Gesellschaft der Wissenschaften zu Göttingen.
Какъ обстоитъ въ данномъ случаѣ дѣло, можно видѣть, напр., изъ того, что хотя мы можемъ предположительно указать тѣ мѣсяцы года, когда состоялось въ Миланѣ законодательное постановленіе Константина и Ликинія о христіанской религіи, но точная дата столь важнаго акта, день, остается неизвѣстною. Не только, далѣе, спорнымъ является вопросъ о подлинномъ видѣ закона, но высказывается мнѣніе, что онъ вовсе и не былъ изданъ въ Миланѣ. Въ противоположность этому, другое мнѣніе предполагаетъ существованіе кромѣ «эдикта» 313 г. еще иного, болѣе ранняго, подобнаго же документа, изданнаго Константиномъ въ 312 г. можетъ быть
Philol.-hist. Klasse, 1904, Н. 5, и очеркъ Kaiser Constautin und die christliche Kirche. Lpz. 1913. Не безъннтересенъ очеркъ Tommaso De Bacci Venuti, Dalla grande perseeuzione alia vittoria del Cristianesimo. Milano 1913. Для константиновскаго времени вообще важенъ капитальный трудъ J. Maurice, Xumismatique constantinienne. I—III. Paris 1908, 1911, 1912. Константина В., его религіозную политику и въ частности милапскій эдиктъ, имѣетъ своимъ предметомъ въ наибольшей части книга православнаго ученаго V. Besau’а., Kirche und Staat im römisch-byzantinischen Reiche seit Konstantin dem Grosscu und bis zum Falle Konstanti-nopeis. I. B. Czernowitz 1911; новая литература о Константинѣ (между прочимъ и русская) привлечена авторомъ къ дѣлу въ очень широкихъ размѣрахъ,—Изъ юбилейной литературы 1913 года нужно указать сборникъ, изданный йодъ редакціею F. J. Böiger а, Konstantin der Grosse und seine Zeit. Gesammelte Studien. Festgabe zum Konstantms-Jubiliium 1913 uud zum goldenen Jubiläum von Mgr. Dr. A. de Waal. In Verbindung mit Freunden des deutschen Campo Santo in Rom. XIX. Supplementheft der Römischen Quartalschrif'. Freiburg i. Br. 1913. Затѣмъ, юбилейные XUM» журналовъ Roma e l’Oriente. Rivista criptoferra-tense per l’unione dello eliiese, 1913, № 31, и Scuola cattolica, 1913, inaio-giugno. Рядъ статей посвященъ Константину въ Civilta cattolica за 1912 и 1913 гг. Появилось, кромѣ того, не мало разныхъ статей и въ другихъ періодическихъ изданіяхъ, также отдѣльныхъ брошюръ, на разныхъ языкахъ.—Прежняя русская литература о Константинѣ (главнымъ образомъ журнальныя статьи) указана у Ф. Терновскаго, Русская и иностранная библіографія по исторіи византійской церкви IV—IX вв. Кіевъ 1885. На русскомъ языкѣ свѣдѣнія о Константинѣ можно находить, между прочимъ, въ трудахъ А. II. Лебедева (ер. Христ. Чт. 1912, As 7—8, 843—4), въ Лекціяхъ по исторіи древней церкви В. В. Болотова, II, III, Спб. 1910, 1913 См. также рѣчь А. А. Спасскаго, Обращеніе императора Константина В. въ христіанство, въ Богосл. Вѣстникѣ 1904, декабрь, и 1905, январь (и отдѣльно). Юбилею событія 313 года посвящена кпижка Иравосл. Собесѣдника, 1913, сентябрь, гдѣ, между прочимъ, В. А. Керенскій даетъ обширный указатель иностранной и русской литературы о Константинѣ (359—386).
тоже въ Миланѣ,—другого миланскаго эдикта. Возбуждаютъ разныя недоумѣнія и сообщенія источниковъ о предшествовавшемъ обращенію Константина въ христіанство чудесномъ знаменіи, при несомнѣнности въ общемъ самаго факта. Если, такимъ образомъ, уже внѣшне-фактическая сторона дѣла имѣетъ много неяснаго, тѣмъ болѣе обнаруживается разногласій въ вопросахъ объ общихъ мотивахъ дѣйствій Константина въ данномъ случаѣ, о смыслѣ самаго изданнаго закона и о значеніи и слѣдствіяхъ созданнаго Константиномъ порядка вещей.
Я предложу здѣсь краткій очеркъ тѣхъ обстоятельствъ, при которыхъ произошелъ переворотъ, нашедшій выраженіе въ законодательномъ актѣ 313 года, приведу текстъ- памятника, съ которымъ обычно соединяется прямо наименованіе «миланскаго эдикта», и коснусь кратко возбуждаемыхъ имъ вышеуказанныхъ вопросовъ.
I.
Явнымъ и рѣшительнымъ послѣдователемъ Христа и поборникомъ христіанской религіи Константинъ выступаетъ послѣ бывшаго ему видѣнія и побѣды затѣмъ надъ Максентіемъ въ 312 г. Для точнаго рѣшенія вопроса о мотивахъ и характерѣ совершившагося тогда обращенія его въ христіанство необходимо Сы знать о предшествовавшихъ этому моменту его религіозныхъ воззрѣніяхъ и въ частности объ отношеніи его къ христіанству. Данныя для этого имѣются однако лишь скудныя и неопредѣленныя, и отсюда объясняется возможность неодинаковыхъ въ этомъ случаѣ мнѣній.
Изъ сообщенія Евсевія, что Константинъ послѣ видѣнія креста и явленія во снѣ Господа спрашивалъ христіанскихъ клириковъ, какой это Богъ явился ему и что означаетъ видѣнное знаменіе- крестъ1), можно, повидимому, дѣлать выводъ, чю Константинъ не имѣлъ тогда еще и самыхъ элементарныхъ представленій о христіанствѣ. По Руфину-, наоборотъ, онъ уже до войны съ Максентіемъ былъ покровителемъ христіанской религіи и почитателемъ истиннаго Бога, только не былъ крещенъ,—т. е. онъ былъ еще до 312 г. такимъ же христіаниномъ—оглашеннымъ, какимъ былъ и потомъ до послѣднихъ дней жизни, когда онъ принялъ крещеніе 2). Заявле-
ніе Руфина само по себѣ, безъ подтвержденія другими данными, конечно, не имѣетъ какого-либо важнаго значенія и представляетъ несомнѣнное преувеличеніе. Но едва ли можно признать вѣрнымъ и указанный выводъ изъ сообщенія Евсевія.
Нужно думать, что примѣръ и вліяніе отца, Константія Хлора, хотя не бывшаго христіаниномъ, но весьма расположеннаго къ христіанству, опредѣлили съ раннихъ уже лѣтъ такое же отношеніе къ христіанству п Константина. О годахъ дѣтства его нѣтъ достовѣрныхъ свѣдѣній, и вопросъ о самомъ времени рожденія его возбѵлсдаетъ недоумѣнія (по Евсевію, онъ родился въ 274 г., но Зееккъ хочетъ доказывать, что его рожденіе было около 288 г.). О матери его Еленѣ, столь впослѣдствіи содѣйствовавшей ему въ утвержденіи христіанства, Евсевій сообщаетъ, что она была обращена въ христіанство Константиномъ *). Сдѣланный въ 293 г. кесаремъ при западномъ августѣ Максиміанѣ, Константій долженъ былъ оставить Елену и вступить въ- бракъ съ падчерицей послѣдняго, Ѳеодо-рой. Эта вторая супруга Константія. какъ нужно заключать изъ самаго ея имени, была христіанкой; на христіанство указываетъ и имя одной изъ дочерей отъ этого брака—Анастасія. Евсевій сообщаетъ, что при дворѣ Константія образовалась какъ бы «церковь Божія», при чемъ были тамъ и «служители Божіи», и онъ готовъ и самого Константія представить христіаниномъ 2). Но нужно полагать, что на дѣлѣ религіозныя убѣжденія Константія сводились лишь—къ возвышенному, правда,—монотеизму, но не оылн еще христіанскими. Таковы же были, вѣроятно, въ то время и взгляды Константина. Когда открылось въ 303—4 г. гоненіе на христіанъ, Константій, чтобы не расходиться съ другими прави-
*) V. С. Ш, 47, Heikel р. 97: äv [Ксоѵзтхѵтіѵрѵ]--------------------uxxaplgs’v і$соѵ, оитш
|-іг'ѵ аитѵ,'; УеозеЗг, ххтхзД-хѵтх о О у. обзхѵ -pörspov, (о; хбтш оохеіу ех тсроТгтр -ш ѵ.ос, <7 atüE/jp: р £p.xi}rt7EÜai)cu.
■J V. С. I, 17, р. 10: м; р.‘/)5іѵ х-оЗгіѵ exxXrpix; ІІгоб тг,ѵ еѵосѵ і'і хбтоі; ра-:-/ і’о:: -i»y/-iOTou;j.dvr: -/.-/jiluv, у aovvjoxv ѵ. ѵ. лі'.тѵ/г.уо: Э-гои. Между прочимъ, подобнымъ же образомъ характеризовалъ нѣкогда Діонисій александрійскій положеніе христіанъ при дворъ Валеріана, сдѣлавшагося однако потомъ жестокимъ гонителемъ христіанства. Ens. ]і. с. VII, 10, 3: -а; те Ь о!хо; aiiTO’j ö-Еоагршѵ r.E-X-ifiuixo zal у, exx/.y;аіх ДеоО. Ср. слова Константина объ отцѣ, V. С. II, 49: еѵ rrxaxij тхі; гхитой xpigES’. іо-, [ill. тіхтгра] Уе6ѵ
loc/.xXsuaEvoE. О Копстаитіи cp. Kenn, Uer Uchertritt Constantins Oes Grossen zum Christenthum. Zürich 1862, S. 78 - 79.
телями, ограничился дозволеніемъ разрушить мѣста богослужебныхъ собраній христіанъ, но не дозволялъ затрогивать самихъ христіанъ ‘).
Тѣ годы, когда Константій Хлоръ былъ кесаремъ на западѣ (293—305). Константину собственно пришлось провести, въ качествѣ, повидимому, заложника, при дворѣ Діоклетіана въ Никомидіи. Съ отцомъ у него могли быть за это время лишь письменныя сношенія. Но живя и здѣсь, онъ могъ пріобрѣсти болѣе или менѣе близкое знакомство съ христіанствомъ. До гоненія 303 г. христіане пользовались въ имперіи de facto почти полною свободою; не мало было ихъ и на придворной службѣ. Христіанскую вѣру исповѣдывали, или были близки къ ней, даже супруга самого Діоклетіана Ириска и дочь Валерія. Самъ Діоклетіанъ, хотя къ христіанству вовсе fie былъ расположенъ, но какъ извѣстно, и гоненіе на христіанъ согласился поднять лишь уступая настойчивымъ требованіямъ своего кесаря и зятя Галерія. Маловѣроятно, чтобы, находясь въ такой обстановкѣ, Константинъ не обнаружилъ никакого интереса къ вопросу, въ чемъ состоятъ религіозныя убѣжденія христіанъ, по крайней мѣрѣ въ то время, когда на нихъ поднято было гоненіе и вопросъ о нихъ обсуждался при дворѣ -).
Къ своему отцу Константинъ прибылъ въ Галлію съ востока и могъ здѣсь вступить въ расположенную къ христіанству, частію прямо христіанскую сферу его двора, въ 305 г., когда, по сложеніи власти Діоклетіаномъ и Максиміаномъ, его отецъ сдѣлался (1 мая) августомъ запада, Галерій въ то же время—августомъ востока. Послѣ смерти Константія, вскорѣ послѣдовавшей въ 306 г. 25 іюля, Константинъ, обойденный ранѣе Галерісмъ. подобно находившемуся въ Римѣ сыну Мак-симіана Максентію, при избраніи новыхъ кесарей (назначены были тогда Максиминъ Дайя для востока и Северъ для запада),—провозглашенъ былъ войскомъ прямо августомъ. Галерій вынужденъ былъ признать его хотя бы въ званіи кесаря, отказавшись признать въ томъ же достоинствѣ Максентія, и
О Lact,, de mort. pers. 15, T. ГІо Евсевію, It. е. VIII, 13,13, онъ не разрушалъ и церквей.
") О своихъ впечатлѣніяхъ отъ итого гоненія и о своемъ отношеніи къ гонителямъ Константинъ сообщаетъ въ своемъ т.цл т?,; toXuüecj тН.яѵт)? 8сітауі»я, Eu.seb. V. С. 11. 49—52 (о Галерій), ср. ).4уо; тф äy:a>v ouX/.öym, 25 (о Діоклетіанъ).
Константинъ вошелъ такимъ образомъ въ рядъ признанныхъ правителей имперіи.
По словамъ Лактанція, первымъ дѣломъ Константина, когда онъ принялъ власть, было—возвратить христіанамъ свободу богопочтенія: «это было первое распоряженіе его по возстановленію святой религіи» *). Повидимому, это сообщеніе указываетъ на формальную отмѣну Константиномъ для своей области эдикта о гоненіи па христіанъ, который нѣкогда долженъ былъ подписать и его отецъ, какъ одинъ изъ тетрарховъ. Но каково бы пи было при этомъ его дѣйствительное отношеніе къ языческому политеизму, внѣшнихъ связей съ языческой религіей онъ не порвалъ, и считался, папр., находящимся подъ особымъ покровительствомъ бога Аполлона; послѣдняго легко было сблизить съ богомъ солнца Миѳрою, почитаніе котораго было особенно распространено тогда въ войскѣ. Языческій риторъ Евменій въ обращенной къ Константину въ 310 г. въ Трирѣ рѣчи говоритъ о посѣщеніи императоромъ храма Аполлона и его богатыхъ дарахъ туда и выражаетъ желаніе, чтобы онъ посѣтилъ посвященныя Аполлону мѣста и въ родномъ городѣ Евменія, Отенѣ (Augustodnnum), и поддержалъ своею щедростью находящіяся тамъ общественныя зданія и храмы, какъ сдѣлалъ онъ это для Трира 2). Когда императоръ вскорѣ прибылъ туда, какъ сообщаетъ тотъ же риторъ въ рѣчи 311 г., на встрѣчу ему были вынесены изображенія всѣхъ почитавшихся тамъ боговъ s). При всемъ расположеніи къ христіанамъ, самъ онъ, очевидно, христіаниномъ тогда еще нс былъ. Но нужно имѣть въ виду, что оказывать покровительство язычеству и принимать участіе въ языческихъ церемоніяхъ могло обязывать его уже внѣшнее положеніе, необходимость считаться съ языческими убѣжденіями своихъ подданныхъ и особенно войска. Вообще, при оцѣнкѣ подобныхъ '('актовъ изъ періода жизни Константина до 312 г. нужно всегда помнить, что онъ и послѣ этого года, будучи уже
') 24, 9.
■) Panegyr. VII, 21 — 22. Baehrens (1874), 21, р. 177 о—ю: Vidisti-----
Apolliuem tu um. 22, 178: numiuis tui sedem, объ Аполлонѣ. Но 22,178 :п, 2-Ѣ 179 і,іг,, также въ VIII, 1, 180 іг,, 7, 186 и, 9, 187 іа, „mimen tuum“ — о самомъ Константинѣ, котораго панегиристъ впрочемъ самого сопоставляетъ съ Аполлономъ, VII, 21. Ср. также о Константинѣ, VII, 22, 177 »«: Praesentissimus hie deus.
:l) Panegyr. VIII, 8.
вполнѣ убѣжденнымъ христіаниномъ, напр. не слагалъ съ себя званія pontifex maximus.
На востокѣ гоненія на христіанъ продолжались и послѣ 305 г., если безъ особой энергіи въ области самого Галерія. зато съ усиленной ревностью въ предѣлахъ владѣній его кесаря Максимина Дайи. Когда, пораженный тяжкою болѣзнію, Галерій въ 311 г., не задолго до смерти, издалъ въ Сердикѣ эдиктъ (въ Никомидіи онъ былъ опубликованъ 30 апрѣля) о вѣротерпимости но отношенію къ христіанамъ, подписанный также и Константиномъ и Ликиніемъ—нужно думать—іі Мак-симиномъ, въ этомъ могло сказаться вліяніе Константина, или можетъ быть, какъ полагаетъ Швартцъ. даже прямое его воздѣйствіе '), хотя эдиктъ былъ составленъ именно въ духѣ Галерія: правительство не хочетъ здѣсь сознаваться въ своемъ несправедливомъ отношеніи къ христіанамъ въ прежнее время и самая свобода христіанъ въ будущемъ времени обставляется стѣснительными условіями а). Кт» Макеимину затѣмъ, который даже не опубликовалъ эдикта въ своихъ владѣніяхъ, ограничившись лишь устнымъ сообщеніемъ о сго содержаніи своему префекту Савину, а потомъ, спустя шесть мѣсяцевъ, открылъ опять гоненія на христіанъ. Константинъ обращался съ энергичнымъ требованіемъ поступать согласно эдикту, и Максиминъ долженъ былъ нѣсколько ѵмѣрпть свой языческій фанатизмъ 3).
Смерть Галерія (311 мая 5) вызвала столкновеніе и борьбу за власть между оставшимися правителями. Максиминъ вступилъ въ союзъ съ ранѣе уже враждебно настроеннымъ въ отношеніи къ Константину Максентіемъ, Константинъ завязалъ сношенія съ Ликиніемъ. Война съ Максентіемъ и союзъ съ Ликиніемъ являлись, повидпмому, необходимостью для Константина, въ виду враждебныхъ отношеній къ нему Максентія,
Ч Schwarte, Zur (losch. des Athanasius, IV (1904). 52Ж ■) Объ этомъ эдиктъ cp. К. Bihlmeyer, Das Tolcranzcdikt des Galo-rius von 311, in» Theo!. ^uarfalschrift, XC1V, 1912, S. 411- 427, 527—589. Ьіілі.меііеръ (583) не находитъ возможнымъ согласится съ предположеніемъ ІНвартца о прямомъ воздѣйствій Константина въ виду молчанія объ этомъ Лактанція.
-) Lact, de moot. pers. 37: Haet* J По molieiis Const anti ui litteris cleter-retur. dissimulavit ergo. Высказываютъ, впрочемъ, предположеніе (Hallo), что это сообщеніе Лактанція должно относиться ко времени уже послѣ побѣды Константина надъ Максентіемъ.
если онъ хотѣлъ сохранить за собою власть въ будущемъ *). По своей первоначальной задачѣ война, такимъ образомъ, не имѣла религіознаго характера. Правленіе Максентія въ Римѣ опиравшагося на военную силу, преторіанцевъ, было, правда, таково, что сенатъ имѣлъ полное основаніе благодарить потомъ Константина за освобожденіе города отъ тиранна и его приспѣшниковъ. Ио какъ прямо сообщаетъ Евсевій, утвердившись въ Римѣ (306), Максептій съ самаго уже начала прекратилъ гоненіе на христіанъ, чтобы расположить къ себѣ населеніе *); вѣроятно, имѣлъ при этомъ значеніе и примѣръ Константина. И если оііт. вмѣшивался потомъ въ дѣла римской церкви (ссылка папъ Маркелла 309 и Евсевія 310), то поводомъ были безпорядки и волненія въ самой же этой церкви; папѣ Мплътіаду іи. 311 г., имѣя, вѣроятію, въ виду эдиктъ Галерія, онъ возвратилъ даже конфискованное раньше церковное имущество :і). Римскіе христіане, такимъ образомъ, можетъ быть, имѣли не болѣе побужденій стремиться кт. освобожденію отъ тиранна, чѣмъ и другіе жители Рима: но и имъ не менѣе другихъ приходилось терпѣть отъ его тиранніи и необузданной распущенности, да и самое благосклонное отношеніе его къ нимъ, вызванное особыми соображеніями, не могло быть прочнымъ, при его чисто языческомъ настроеніи; союзъ его съ Максиминомъ во всякомъ случаѣ не предвѣщалъ христіанамъ ничего добраго. Въ дѣйствительности война очень скоро получила религіозный характеръ.
Предъ отправленіемъ Константина изъ Галліи въ походъ весною 312 г., если ие самъ онъ, то окружавшія его лица, обра-
1) По Зосиму, II, 14, Максентій съ своей стороны уже замышлялъ войну съ Константиномъ; по Евсевію h. о. IX, 9, 2. V. С. I, 26, Константинъ отправился въ походъ противъ Максентія, чтобы освободить Римъ отъ его тиранніи.
2) h. е. VIII, 11, 1: dpxöpsvo; р.еѵ тг,ѵ уа9’ тгіатіѵ sk’ ареау.ЕІа уаі
У'Д.ауеіof той Syjjj-oo 'Ра)ааіц)ѵ yaHoTreypivaTO табт-fj is то!; от^уоси тоѵ узті Хр’.атіаѵ&ѵ іѵеіѵас ттроататтеі око-уроѵ, eöoefieiyv eryaoptpäCto-v.
3) Schwarts, IV, 530—532. Ср. объ отношеніи Максентія къ христіанамъ у Tommaso De Bacci Veiruti, Dalla grande persecimone alia vittoria del Cristianesimo. Milano 1913, p. 134—135, 310—311. Извѣстно, что когда карѳагенскій діаконъ Феликсъ затронулъ тиранна въ направленномъ противъ него памфлетѣ и епископъ Менсурій, взявшій его подъ свое покровительство, вызванъ былъ въ Римъ для отвѣта, Максентій удо-ВДетвори.тся его объясненіями и не нашелъ нужнымъ карать христіанъ (135).
3
щались, между прочимъ, и къ языческимъ гаруспиціямъ; предзнаменованія иолучнлисыіеблагопріятныя *). ІІо обычнымъ соображеніямъ, дѣйствительно, трудно было ждать успѣха: Константинъ выступалъ въ походъ съ незначительнымъ войскомъ— около 25 тысячъ—противъ гораздо сильнѣйшаго противника находившагося къ тому же въ крѣпкихъ стѣнахъ Рима. Приближенные къ Константину лица изъ его войска считали предпріятіе его совершенно почти безнадежнымъ. Константинъ не обратилъ однако вниманія на гаруспиціи и на мнѣнія окружающихъ. Онъ рѣшилъ стать подъ покровительство Бога христіанъ и въ надеждѣ на Его содѣйствіе выступилъ на борьбу съ Наксентіемъ.
Несомнѣнно, уже въ Галліи имѣло мѣсто то чудесное видѣніе, о которомъ впослѣдствіи самъ Константинъ разсказывалъ Евсевію кесарійскому. Оно именно и утвердило его рѣшимость возложить надежду въ предстоявшемъ походѣ на помощь христіанскаго Бога и заставило съ недовѣріемъ отнестись къ языческимъ предзнаменованіямъ. Къ другому уже моменту, нужно думать, относится обычно сопоставляемое съ разсказомъ объ этомъ событіи сообщеніе Лактанція.
Событіе эго въ ученой литературѣ встрѣчало и встрѣчаетъ весьма разнообразное отношеніе со стороны историковъ, въ зависимости обычно отъ тѣхъ или иныхъ общихъ воззрѣній и религіозныхъ убѣжденій,—начиная отъ признанія чудеснаго факта во всей силѣ, какъ объективнаго явленія, продолжая попытками истолковать событіе какъ естественное само по себѣ явленіе, получившее, однако, характеръ чуда для Константина, съ его субъективной, такъ сказать, точки зрѣнія, и оканчивая совершенно отрицательнымъ отношеніемъ къ достовѣрностп всѣхъ разсказовъ о фактѣ. Но какія бы при этомъ сужденія ни высказывались историками, какъ отраженіе ихъ общихъ воззрѣній и настроеній, — исходнымъ пунктомъ и основою для всякихъ выводовъ будутъ всегда оставаться тѣ показанія, какія сохранились о событіи отъ древности :)).
l) Paucg, IX, 2.
') По Зосиму, II, 15, у Константина было 90 тысячъ пѣхоты и У тысячъ конницы, у .Максентія—170 тысячъ пѣхоты и 18 тысячъ конницы. Ho paneg. IX, 3, 5, Константинъ взялъ въ походъ только четвертую часть своего войска; число непріятельскаго войска указывается 100 тысячъ.
3І Еще Балюзъ, напр., жаловался въ своемъ изданіи Do mortibus рог-secutorum Лактанція (1079) на отрицательное отношеніе къ разсказу о
Изъ христіанскихъ писателей о торжествѣ Константина яадъ Максентіемъ разсказываютъ Лактанцій, въ сочиненіи De mortibus persecutorum, написанномъ, вѣроятно, во вторую по-
еидѣяіи креста Константиномъ у Jnc. Oiselius, Thesaurus selectorum nu-mismatum antiquorum (1677). Возраженія противъ этого разсказа были затѣмъ изложены Chaussepie въ дополненіи къ Bayle, Dictionnaire histo-yique et critique, также Мосгеймомъ. Энциклопедисты повторили ихъ въ .статьѣ о видѣніи Константина. Въ защиту достоверности сказанія писалъ особое сочиненіе аббатъ J- В• Duvoisin, Dissertation critique sur la ТГІ8ІОП de Constantin. Paris 1774. (Cp. Carbone, L’editto di Milano. 1913, pj 77). Объяснить естественнымъ способомъ явленіе креста Константину, не отвергая и дѣйствія въ этомъ случаѣ Промысла, пытался еще J. А. Fabricius, Dissertatio de cruce Constantini M., qua probatur earn iuisse phaenomenon in halone solari quo Deus usus sit ad Constantini M. animum promovendum. Hamburgi 1706 (перепечатывалось въ его Biblioth. graeca и въ патрологіи Миня съ нѣсколько измѣненнымъ заглавіемъ).—Въ XIX—XX в. отрицательное отношеніе къ сказанію, какъ вымыслу или Евсевія, или самого Константина, заявляютъ очень многіе ученые, •особенно протестантскіе, напр., Manso (1817), Burckhardt (1853, 1880), Boissier (1891), Seeck (1895, 1910: „natürlich erlogen“), Schwartz (1913), Tommaso De Bacci Yenuti (1913); болѣе остороженъ въ своихъ сужденіяхъ Keim (1862). Объективное значеніе факта, какъ чуда, во всемъ объемѣ, изъ католическихъ авторовъ отстаиваютъ, наир., А. Knöpfler, Konstantins Kreuzesvision, въ Historisch-Politische Blätter, В. 141 (1908), S. 183—199 (cp. у Schrörs, 4: „die gründlichste Untersuchung“), и F. Savio, въ статьяхъ въ Civiltä cattolica (1913). Естественное явленіе усматриваетъ въ основѣ видѣнія Константина F. X. Funk, Konstantin der Grosse und das Christentum (въ Kirchengesch. Abh. u. Unters. 11. Paderborn 1899) (пмдписи, по нему, на небѣ не могло быть). Гораздо рѣшительнѣе судитъ другой католическій ученый, Н. Schrörs, Konstantins des Grossen Kreuzerseheinung. Eine kritische Untersuchung. Bonn 1913. Ставя вопросъ: чудо или иллюзія (Kap. 4. Wunder oder Illusion?) было видѣніе Константина, онъ увѣренно отвѣчаетъ, что это была именно лишь иллюзія, иллюзіей, или же галлюцинаціей, было и явленіе Константину Христа въ почномъ видѣніи (S. 67): трудно предположить, чтобы Богъ отвѣтилъ чудомъ язычнику, обратившемуся съ молитвой къ солнцу (?.'), и чтобы крестъ ему указанъ былъ какъ волшебное средство для цѣлей войны (S. 60—65, cp. Schali’, Zahn)—По отзыву J. Wordsworth’a (Smith and Waee, Diet, of Uir. Biogr. I, 047), у J.H. Newmann, Essay on Ecclesiastical Miracles, ска-aauo, „можетъ быть, всс, что можно сказать въ пользу Евсевія*; тутъ же приводятся, по воиросу о томъ, можно ли разсматривать видѣніе Константина, какъ чудо, соображенія Ньюмана, между прочимъ, объ умѣстности чуда въ данный моментъ въ виду исключительной исторической важности этого момента.—Изъ русскихъ ученыхъ В. В. Болотовъ нъ своихъ лекціяхъ (1899), защищая Евсевія отъ обвиненій въ измышле-Н1И, Допускаетъ, что опъ не во всемъ вѣрно понялъ разсказъ Константина ему о видѣніи и могъ перетолковать его, чѣмъ н объясняются нѣко-
3*
ловину 313 года1), чрезъ годъ послѣ событія, и Евсевій кесарійскій, въ IX книгѣ своей церковной исторіи, составленной можетъ бытъ въ то же время и во всякомъ случаѣ не позже 315 года2). Оба они жили на востокѣ 3).
Жившій въ Никомидіи ЛактанЩій имѣлъ возможность получить болѣе или менѣе достовѣрныя извѣстія о томъ, что происходило во время похода Константина, отъ лицъ, которыя въ 313 г. вскорѣ послѣ 30 апрѣля прибыли въ Никомидію съ Ликиніемъ и которыя передъ этимъ въ Миланѣ могли видѣться и съ самими участниками похода. Это, именно, пови-димому, и должно придавать цѣнность его сообщеніямъ въ данномъ случаѣ.
Краткій разсказъ Лактанція сводится къ тому, что, непосредственно почти предъ рѣшившимъ дѣло сраженіемъ при мульвійскомъ мостѣ, когда приблизилось 27 октября, «Константинъ получилъ во время сна внушеніе изобразить на іци-
торыя недоразумѣнія въ его сообщеніи (Лекціи по исторіи древней церкви. 111. Снб. 1913, стр. 8—14). А. А. Спасскій, Обращеніе нмп. Константина В. вт. христіанства, 1905, принимая й эту защиту Евсевія и это мнѣніе о немъ, самъ съ своей стороны не находитъ возможнымъ рѣшить вопросъ: нужно ля принимать разсказъ Лактанція о ночномъ только видѣніи, или аужпо довѣрять и сообщенію Константина Евсевію о предшествовавшемъ болѣе дивномъ явленіи знаменія на солнцѣ (стр. 37). Возраженія А. А. Спасскому сдѣланы были А. П, Лебедевымъ, Константинъ великій, первый христіанскій императоръ (Христ. Чт. 1912, іюнь и іюль—августъ).
Ч В. В. Болотовъ, Отзывъ о сочиненіи проф. А. И. Садова „Древнехристіанскій церковный писатель Лактанцій (1895 г.)“, въ журналахъ Совѣта Спб. лух. Академіи за 1895/6 г., стр 142 (отд. оттискъ 46): „начато вскорѣ послѣ 13 іюня 313 і'. н къ концу 313 г. было уже закончено“.
4) К, Schwartz, Eusebius Kircliongeschichte. Ш (Einleitungen). Lpz. 1909, S. LVI—L1X, относитъ написаніе I—VIII книгъ исторіи Евсевія ко времени отъ начала 312 до лѣта 313 г., второе изданіе ея съ присоединеніемъ IX книги—къ 315, третье — съ X книгой — къ 317, четвертое-послѣ переворота 323 [324] года. Н. J. Lawlor, Eusebiaua. Essays on the ecclesiastical History of Eusebius, bishop of Caesarea. Oxford 1912 (cp. P. de Labriolle въ Bulletin d’ancienne littevature et d’archeologio chretieiines, 1913, J\t4, p. 314), полагаетъ, что 1—VII книги написаны еще до эдикта Гплерія 311 г., VIII—въ 311 г. отъ мая до ноября. IX—въ 313 послѣ іюня, изданіе съ X книгой вышло въ концѣ 324 или началѣ 325 г.
;1) Тексты изъ Лактанція и Евсевія объ этомъ событіи имѣются, между прочимъ, въ ,). В. Anfhauser. Konstantins Kreuzesvision in ausge-TYäliltcn Texten. Bonn 1912.
тахъ небесное знаменіе Божіе» (caeleste signum Dei), и императоръ выполнилъ это повелѣніе, начертавъ на щитахъ воиновъ знакъ имени Христа такимъ именно образомъ, что онъ представлялъ подобіе буквы X, пересѣченной вертикальной линіей, верхній конецъ которой былъ или согнутъ (въ видѣ I), "или прикрытъ другой, нѣсколько согнутой, линіей ).-
О видѣніи Константиномъ «небеснаго знаменія» наяву, до сноввдѣнія, Лактанцій не говоритъ; что хотѣлъ Лактанній сказать выраженіемъ «caeleste signum», можно ли здѣсь усматривать указаніе на видѣніе креста на небѣ Константиномъ дотя бы во снѣ (какъ предполагалъ это Руфинъ), остается неяснымъ. Крестъ начертанъ былъ въ видѣ монограммы имени Христа, представлявшей соединеніе буквъ X и Р, или же I и X. Изображеніе креста въ видѣ монограммы въ той или иной формѣ и было у христіанъ обычнымъ въ тѣ времена, и лишь съ начала V в. получаетъ распространеніе неирикровенное его изображеніе, замѣняя монограмму окончательно только уже въ УІ 1 2). Вполнѣ естественно поэтому, что Константинъ, по-
1) De mort. pers. 44, 4—6, Brandt (1897) р. 223: immiiiebat dies quo Maxentius imperium ceperat, qui est a. d. sextum Kalendas Nouembres [=27 октября], et quinqucnnalia terminabantur. commonitus est iu quiete Gonstautinus, ut caeleste signutn dei uotaret iu seut.is atque ita pvoelium committeret. facit ut iussus est et transucrsa X littera, summo eapite, cireum-flexo, Christum iu scutis uotat. quo signo armatus exercitus capit ferrum. О неправильныхъ показаніяхъ—27 октября вмѣсто 28 и qiimqueimHlia вмѣсто шестилѣтія, cp. Tillemont, IV, 633—4.
2) Cp. F. Piper t (Hauck) Art. „Monogramm Christi“ въ RE3 XIII (1903), S. 368—9. Выраженіе Лактанція: „transucrsa X littera, summo eapite cir-cumiloxo“ здѣсь (S. 367) понимается, какъ „повернутая буква X (— -j-) съ согнутымъ верхнимъ концомъ“,такъ что должна получаться извѣстная монограмма имени Христа въ видѣ буквы Р, пересѣкаемой горизонтальной линіей. Такъ понимаетъ эти слова и 1‘. Frandu de’ Cavalieri, И labaro descritto da Eusebio, въ Studi romani, 1913, II—UI, 161—188. Противъ такого пониманія возражаетъ р. Baüffol въ замѣткѣ объ этой статьѣ въ Bulletin d'ancicmie literature et d’avcli. chretiennes, 1913, •N« 4, 304. Ватиффоль не допускаетъ, чтобы „summo eapite circumflex«*-могло указывать на подобіе буквы Р, а не просто лишь на прикрытіе вертикальной линіи еще другой согнутой линіей. Но невидимому нужно Допустить и эту возможность, тѣмъ оолѣе, что монограмма послѣдняго вида (съ вертикальной линіей, надъ которой находится другая изогнутая линія) невидимому вообще на изображеніяхъ не встрѣчается, и упоминаемый у Ватнффоля знакъ на монетахъ, чеканеннвіхъ въ 317 г. въ
iseia., представляетъ X, пересѣченное вертикальной линіей лишь съ Утолщеніемъ или точкой на верхнемъ концѣ ея. Maurice, II, р. і,, внро-
лучивъ внушеніе начертать знакъ креста, повелѣваетъ изобразить именно монограмму.
Отъ кого и какимъ образомъ получилъ Евсевій сообщаемыя имъ въ церковной исторпі свѣдѣнія о побѣдѣ Константина надъ Максентіемъ, неизвѣстно. Но живя на отдаленномъ востокѣ, онъ, если даже писалъ нѣсколько позже Лак-танція, едва ли могъ быть тогда освѣдомленъ во всемъ относительно западныхъ происшествій лучше, нежели латинскій, находившійся въ Никомидіи, риторъ. Поэтому, если онъ не упоминаетъ въ исторіи не только о небесномъ знаменіи, но и объ откровеніи Константину во спѣ и монограммѣ на щитахъ, это само по себѣ еще не свидѣтельствуетъ о недостовѣрности этихъ фактовъ. Повидпмому, онъ не имѣлъ случая собрать къ данному моменту, когда онъ писалъ IX книгу исторіи, точныя и достовѣрныя свѣдѣнія о всѣхъ обстоятельствахъ войны Константина съ Максентіемъ, о которой могли ходить тогда разные разсказы на западѣ и на востокѣ.
Евсевій говоритъ въ своей исторіи только о призваніи Константиномъ, при отправленіи въ походъ, на помощь «небеснаго Бога и Слова Его, Самого Спасителя всѣхъ Іисуса Христа», о троекратномъ успѣхѣ императора, возложившаго надежду на Бога, при взятіи находившихся подъ властію Максентія городовъ-на пути въ Римъ, наконецъ, объ оказанной ему явно чудесной помощи въ гибели тиранна, котораго «самъ Богъ какъ бы какими-то цѣпями» извлекъ изъ стѣнъ Рима и который поі’ибъ въ водахъ Тибра, какъ нѣкогда фараонъ въ Чермномъ морѣ * *). О полученной божественной
чемъ, полагаетъ, что и Лактанцій говоритъ прямо объ этой послѣдней формѣ монограммы. Что касается выраженія „caeleste signum“, то по Краусу, это выраженіе могло обозначать крестъ и помимо какого-либо отношенія къ видѣнію креста Константиномъ. F. X. Kraus, Art. „Kreuz“ въ его Real-Encycl. der christil. Alterthümer. II. Fr. i. Br. 1886, S. 226. Но въ Lact, div. inst. IV, 27 (написано въ 304—311) употребляется лишь выраженіе immortalc signum. У Павлина нольскаго, ер. 32. caeleste signum могло явиться уже подъ вліяніемъ Лактанція. Встрѣчается оно также у Р. Optatianus Porfyrius (ок. 326—6), по Wordsworth въ Diet. of. Clir. Biography I. 647. По Батиффолю (304), „небесное“ есть лишь синонимъ „возвышеннаго“, „славнаго“.
*) Н. е. IX, 9, 2, 4, Schwarte (1908) р. 828:---------КюѵотзѵтТѵое тшѵ гпі
'PwptTjS -/.ататираѵѵоир-еѵсоѵ cpetSd) AajÜcöv, Dsöv oopäviov -öv те тобтои Аоуоч, аитоѵ otj тшѵ тіаѵтшѵ аштг^ра ’] г(аоич Хрізтоѵ, aüa'jays', ot eoytov епхаХеахи.ечос, “oösloiv яхѵатратіа, та r/jg ex тсроуоѵшѵ eXeuO-epiag тсрор.ѵа>р£'ѵо;.---Et Л-
Зн
помошп Константинъ открыто заявилъ, тотчасъ же повелѣвъ изображать себя съ знаменіемъ креста въ правой рукѣ (той oiuTYjptoo трбтгаюѵ яайоо;), а на своей статуѣ, поставленной тогда въ Римѣ на форумѣ тоже съ спасительпымъ знаменіемъ (~ö <кі>7Г]ріоѵ зт)usiov) вт. правой рукѣ, повелѣлъ сдѣлать надпись: «симъ спасительнымъ знаменіемъ (тй от^сіе«). истин-
нымъ доказательствомъ мужества (avSps'a;=virtutis) я освободилъ вашъ городъ, избавивъ отъ ига тиранна, и возстановилъ, давъ свободу, и сенатъ и народъ римскій, въ прежней славѣ и блескѣ» '). Если и предположить, что какіе-либо слухи о видѣніи или о сновидѣнін Константина, дошли и до Кесаріи, то, очевидно, нужно думать, что Евсевій не придалъ имъ тогда особаго значенія и, какъ точный историкъ, затруднился внести йхъ вт. свой трудъ именно потому, что не имѣлъ средствъ убѣдиться вт, ихъ достовѣріюстн, а ограничился лишь такими несомнѣнными данными, какъ фактъ поставленія статуи императора съ крестомъ въ рукѣ и приведенная надпись на ней.
На западѣ свѣдѣнія о побѣдѣ Константина изъ его современниковъ сохранили лишь западные языческіе писатели, галльскій панегиристъ, обращавшійся къ Константину съ рѣчью въ 313 году,—вѣроятно, упомянутый уже выше Евменій —п другой риторъ, Назарій, выступавшій съ панегирикомъ Константину въ 321 году.
Первый изъ нихъ, панегиристъ 313 года, говоря о сверхъестественной помощи Константину, употребляетъ лишь общія, довольно неопредѣленныя выраженія, обращаясь иногда какъ бы за разъясненіемъ съ вопросами кт, самому Константину. Походъ Константина, вопреки совѣтамъ приближенныхъ лицъ и показаніямъ гаруспицій, и успѣхъ его ораторъ хочетъ объяснить особымъ внушеніемъ и покровительствомъ Константину верховнаго Божества, которое его лишь удостаиваетъ своихъ откровеній, предоставивъ заботу о другихъ людяхъ
Юі тоО Tujiwj уі(Лч rsXs.j.sb ava-fxІЬос айто; 3es;j.sl;
Ttoiv (Ьа-sp xöv Tupavvo', ттоорштатш ”uA(b'/ iciXv,£i.
’) IX, 9, 10 — 11. Въ V. С. I, ДО, то же съ нѣкоторыми дополненіями: -= (іе-fäXr, y.al jttj Aaij änaatv і'.ііршас.:; -л om-^piov те:/.ір-г.~г avj.j.stov: о видѣ креста in, рукѣ статуи: О 4 т, X 3 ѵ 3 6 р и зтзopsO т/грі-л.
2) Съ Енменіемъ отождествляютъ сго Зесккъ и В. В. Болотовъ. Объ особенностяхъ panes'. IX въ сравненія съ panes'. X (Назарія) ср. И". S. ieuffcl, Geschichte der römischen Literatur. ti Aull, neu boarbeiict, von W. Kroll und F. Skntsch. III. L|,x. HUT, S. 214.
низшимъ богамъ; увѣренный въ обѣщанной свыше Божествомъ побѣдѣ, Константинъ и выступилъ съ столь небольшимъ войскомъ противъ имѣвшаго всѣ видимыя преимущества врага. Что Константину оказалъ помощь именно христіанскій Богъ, итого риторъ язычникъ, конечно, не говоритъ. Къ разсказамъ въ христіанскомъ духѣ о чудесномъ событіи и о побѣдѣ силою креста, хотя бы они и были ему извѣстны, онъ, оставаясь язычникомъ, долженъ былъ отнестись отрицательно, и восхваляя императора, съ своей языческой точки зрѣнія долженъ былъ объяснять его успѣхъ *).
Другой риторъ, Назарій, передаетъ разсказъ о божественномъ содѣйствіи Константину, какъ сто можно было слышать, по его словамъ, всюду къ Галліи. Нпдщл были посланныя съ неба войска съ наводившими страхъ своимъ сіяніемъ щитами и оружіемъ и слышны были голоса: «къ Константину направляемся, къ Константину идемъ на помощь»: вождемъ ихъ, думаетъ самъ авторъ, былъ отецъ императора Константій. Назарій заявляетъ о полной своей вѣрѣ въ это чудо, подобнаго которому не можетъ представить и славящаяся своею святостью древность. Божественная сила, непріязненный къ Максептію Богъ, побудилъ послѣдняго выйти съ войскомъ изъ Рима для сраженія съ Константиномъ. Во время битвы небесное войско должно было, предполагаетъ авторъ, стоять конечно съ Константиномъ, ограждая его, такъ какъ онъ шелъ впереди всѣхъ, не боясь опасности. О какомъ-либо видѣніи или откровеніи самому Константину здѣсь не говорится. Нѣтъ ничего и о начертаніи какихъ-либо знаковъ па щитахъ или о лабарумѣ, говорится лишь о сіяніи драгоцѣнныхъ камней на шлемѣ
‘I I’;іік.'ітуѵ. IX. 3. Bührens р. 193—1: quisuam to ileus, quae tarn praesens liortata ost maicstas ut, omnibus fere tnis comitibns et dueibiis non solum tacito niiissantibus, sed etiain aperte timentibue, contra consilia liomiiium. contra baruspicuin monita ipso per turnet libornndae urbis teuipus vciiKh! seiitiresV’ babe.? prolbcto aliquod cum illft in eilte di ui na, Constantine, socretum, quac dolegata uostri dis minoribns cur а uni sc tibi dignatur ostenden■. 3. p. 194: nix enim quarta parte- oxerritus contra centum milia arniatoruni bustium Alpes transgressus es, ut appareret peuitus eonsiiieran-tibus Cid (plod :ms fusiit t.ui amore trepidantes) non dubiam te, sed pr o-missam d i и i n i t u s petere uictoriam. 4, )9o: die, quaeso, quid in con-si 1 io nisi d i и i и u ш n u men liabuisti? 19<>: in tum diversa eausarum іа-tionc d i n i n о e о n s i 1 i u, iniperatoi', hoc o.st tuo, non liiilit.um lnultitudinem, scu partium merita nmnerasti. О шившихъ, какіи утоть ;іі!То]іь ііііЬлъ о .1 і.іеіпе.м'ь ІЬ.іжіч'і и В. е.р. '-Ö, р--12.
императора и о блескѣ полота па его щитѣ п оружіи. Несомнѣнные факты съ христіанскимъ характеромъ въ языческой традиціи были, такимъ образомъ, опущены *). Нужно думать, что языческій риторъ сообщаетъ здѣсь, какъ самъ онъ говоритъ, тотъ разсказъ о чудесной помощи Константину, который именно 'и вращался тогда въ языческомъ еще въ преобладающей массѣ населеніи Галліи, причемъ дополняетъ его частію и собственными догадками (о Константіи, какъ вождѣ небеснаго войска, о томъ, что войско это было близъ Константина во время сраженія).
Всѣ писавшіе о событіи въ ближайшее къ нему время авторы, и христіанскіе н языческіе, такимъ образомъ, говоритъ о божественной помощи Константину. По лишь Лактанцій говоритъ о внушеніи Константину во снѣ изобразить крестъ на щитахъ воиновъ. Евсевій или оказался менѣе освѣдомленнымъ касательно того, что было съ Константиномъ, или же скептически отнесся къ дошедшимъ до него слухамъ. Отъ язычниковъ риторовъ едва ли и молено ожидать большаго въ сравненіи съ тѣмъ, что они сообщаютъ, при ихъ языческой точкѣ зрѣнія.
Самыя точныя и достовѣрпыя свѣдѣнія о томъ, что касалось лично Константина, могъ, конечно, сообщить въ данномъ случаѣ самъ Константинъ. Когда Евсевій впослѣдствіи сдѣлался близкимъ къ нему человѣкомъ, онъ, повидимому, обратился къ нему съ особымъ вопросомъ объ этомъ предметѣ, и въ «Жизни Константина», написанной уже по
*) Рапедті. X, 14, р. 223—4: In ore denique est omnium Galiiarum
exercitus uisos qui se diuinitus missos prae se ferebant.--------flagrabant,
uerendum neseio quid umbones corusci et cadestium avmorum lux terribi-lis ardebat: (ales enim uenenuit ut tui crederentur. haec ipsorum senmici-natio, hoc inter audientes serebant: Constautinum petimus, Constantino imus
auxiiio.-----ducebat, bos, credo, Constantins pater qui terrarum triumpbis
aitiori tibi cesserat, filum] diviuas expeditiones iam diuus agitabat. 15, p. 2-5: eredimus facta |== чудо, о которомъ разсказываютъ апналы] qui
maiora nunc sensimus.-------st.at argumento (hqilici fidcs nixa: de Constan-
tinus iuuari meruit, sic debuit, Roma seruari. 27, p. 234: ilium [Максеп-
тія)-----ex assuetis latebris uis d iuinitatis excussit. 28, p. 234:----nisi
animum [Максентія] iam metu deuium infest, i or ileus et poreundi ma-turitas pei pulisset. 29, 235: quem tenuissc locum eaclestis exercitus dicamV quamquam illos non arbitror stetisse nisi tecum, ditiicillimam eiiim piignae partem tibi deligis.----a fulgd nobilis galea et corusca luce gemmaium di-
vinum uerticem monstrat. auro c.li|>eus, auro anna collucent.
смерти императора (f 337), передалъ слышанное отъ него. Замѣчаніе, которое онъ предпосылаетъ своему разсказу, что «не легко было бы принять» столь чудесный фактъ, какъ Оеоотірла, если бы самъ императоръ даже съ клятвою не завѣрилъ его дѣйствительность, едва ли не имѣетъ цѣлію прежде всего оправдать допущенное имъ въ исторіи умолчаніе о столь важномъ фактѣ, или даже можетъ быть проявленный нѣкогда скепсисъ къ слухамъ о немъ, показавшимся ему не вполнѣ достовѣрными.
ІІо этому позднѣйшему, по основанному на словахъ самого Константина, повѣствованію Евсевія, когда императоръ, сравнивая несчастный конецъ правителей, служившихъ многимъ богамъ, и благополучное царствованіе своего отца, чтителя Бога всяческихъ, обратился къ этому Богу съ молитвою—■ явить ему Себя и оказать помощь, онъ получилъ удивительнѣйшее знаменіе отъ Бога (Оесатг]р«а ті; з-юаіѵетаі 7тара6о;отатт(). «Въ полуденные часы, когда солнце уже склонялось къ западу, онъ, но его словамъ, увидѣлъ собственными очами на небѣ находившееся надъ солнцемъ знаменіе креста, составленное изъ свѣта, съ надписью: «симъ побѣждай». Это зрѣлище поразило и его и всѣхъ тѣхъ воиновъ, которые сопровождали его однажды въ пути и сдѣлались свидѣтелями чуда». Когда Константинъ въ недоумѣніи размышлялъ о значеніи видѣнія, ночью «во снѣ ему явился Христосъ Божій съ явленнымъ на небѣ знаменіемъ и повелѣлъ, сдѣлавъ подобіе видѣннаго на небѣ знаменія, употреблять его для защиты при нападеніяхъ враговъ» *). Утромъ Константинъ, сообщивъ близкимъ къ нему
‘) ѵ. с. 1, 27— 29. 28, Heikel р. 21: Euyopevifi 8е тайтз хяі Хітгярб; іхетейоѵті —(Ti ßaotXet Э-еозтлмя ті; ётосряіѵетаі -ара0о;отаті), rp тау я pev [äv] аХАоо Хёуоѵто; ой рфоюѵ -/jv а-ойе^азЗ-я:, зйтой ?ё той ѵіхутой ßaoiXeco; тоТ; ті)ѵ ypaiprjv оі7]уоорёѵоі; 'іцііѵ ряхроі; иатзроѵ урбчоі;, оте т(;ішЭті]и.£ѵ ті); айтой yvotaeш; те хяі SjuAia;, ё;яууеіХаѵто; брхоі; те ;изт<озар.ёѵоо тО'/ Аоуоѵ, ті; аѵ яріьфаАоі [лі] ойуі тизтейзаі тб 0!7)уі)р.яті; раХізіГ 5те хяі Ь иетз тайтя урочо; aX-/j9-i] тш Хоуір тгярёзуе ті,ѵ р.артиріяѵ. ар/рі р.езг;и.13ріѵя; rj/dO'J olpa;, ijov] ті,; талера; dnoxXtxouav);, айтоТ; йфЯаХроі; іоеТѵ spy ёѵ яйтй ойраѵф й-£рх£:|леѵоѵ той YjXicu зтяорой тоот.а'лч ех фшто; ооѵютааеѵоѵ, уряфі(ѵ те яйтф sovijcpiiai Аёуоизяѵ тойтю ѵічя. ilapßo; 8’ ё-і ти> Д-Еараті хряті)зз! айтоѵ те хзі то зтрятісотіхоѵ аттаѵ; 3 brj зтеХАоиёѵи) -ot ітореіяѵ оохеілетй те хяі Иемроѵ ёуіѵето той і)ай|лато;. 29: Кяі Sxj Siaxopetv -ро; ёяотйѵ ёАеуе, ті тсоте еІт) то tpäojxa. ’ЕѵДор.оои£Ѵ(р о’ яйтф хяі ё.ті яоХи Хоу’Доитош ѵй£ ётсё|£1 хятяХаРойза. ѵЕѵі)а or, охѵойѵті айтш тоѵ Хрютоѵ той Яеой зйѵ тф фаѵеѵті хат’ оораѵоѵ ак;реіш otsöfjvai те хяі гярахеАейазаЯаі, рір.7)и.я xoirjaapevov той хят’ ойраѵбѵ Зфііехто; отцлеіоо тойтш тсро; ті; тйѵ ттоХеіхішѵ аорроля; яХергулат 1 ургузйаі.
людямъ о ночномъ откровеніи и получивъ отъ христіанскихъ учителей наставленіе о явившемся ему Богѣ—Христѣ, какъ единородномъ Сынѣ Божіемъ, и о крестѣ, какъ знаменіи побѣды Его надъ смертью, для чего Онъ и нисходилъ на землю, приказалъ устроить знамя въ видѣ креста. Оно состояло, какъ видѣлъ его въ послѣдующее время Евсевій, изъ древка (бори) и поперечнаго бруска (xsoxc гухіроюѵ, тсХауюѵ), къ которому прикрѣпленъ былъ платъ (ööövt)), украшенный драгоцѣнными камнями и золотомъ; надъ этимъ платомъ находилось золотое изображеніе императора и сыновей его; на верхнемъ концѣ древка, кромѣ того, помѣщена была окруженная вѣнкомъ изъ драгоцѣнныхъ камней и золота монограмма имени Христа, начертаніе которой императоръ потомъ носилъ всегда и . на своемъ шлемѣ. Монограмма имѣла видъ соединенныхъ вмѣстѣ буквъ X и Р ’). Наученный христіанскими учителями и прежде всего уже самымъ видѣніемъ, Константинъ пожелалъ послѣ того внимать чтенію божественныхъ писаній (т. е. сталъ присутствовать при христіанскомъ богослуженіи на положеніи оглашеннаго— «слушающаго»), и приблизивъ къ себѣ «іереевъ Божіихъ», считалъ своимъ долгомъ всячески чтить явившагося ему Бога. Затѣмъ, утвердившись въ благихъ на Него надеждахъ, онъ и устремился противъ тиранна, занялъ послѣ троекратнаго пораженія его войскъ большую часть Италіи и приблизился къ Риму. Далѣе Евсевій сообщаетъ о гибели Максентія и о прославлепіи Константиномъ силы креста но вступленіи въ Римъ, о статуѣ съ крестообразнымъ копьемъ въ рукѣ п о надписи на ней 2).
') 1, 30—31. 31, р. 22: ху,; xmxvjptou ir.rflopici$ то a6u.ßo).ov, 36 о зхсіі/еТа то
Хрізхои т:ара5у;Ао0ѵ-а оѵоаа Six хшѵ ярмтсиѵ о-еаідиог.ѵоѵ уяра7.тг|ршѵ. у ; я 2 о а і ѵ о о
той р ш чатя то s з я і т а т о •>. Выраженіе у.я^оаеѵоо должно означать, что къ буквъ Р присоединена буква X такъ, что линіями, составляющими послѣднюю, Р пересѣкается посрединѣ, -/.оста ті рітя;тятоо, іі получается извѣстная монограмма имени Христа. Но возможно, кажется, пониманіе yic^oyevoo и въ смыслѣ указанія просто на пересѣченіе Р одною лишь линіею посрединѣ, такъ что сама буква Р дѣлается чрезъ это подобною болѣе или менѣе буквѣ X. Такъ склоненъ былъ понимать слова Евсевія о монограммѣ еще TUkmont, Hist,, des empereurs. IV (1732), р. 127. Heikel слова „бія тшѵ -рш-шч йттеа^ііятѵг/ уярочтѵ,р(яѵ“ считаетъ вставкою. На монетахъ константиновскаго времени засвидѣтельствованъ однако для лабарума первый видъ монограммы.
2) I, 32, 37—40. Что выраженіе 32, р. 22: /.яі ябтб; 3' y,otj тхі; ічЭ-г«; a»ayviua;j.3t3-. •/);”), указываетъ на включеніе императора въ раз-
рядъ „слушающихъ“, на это обращаетъ вниманіе Schwartz, Kaiser Constantin, 68. Cp. Dölger, 439; Sehriirs, 33.
Таковъ разсказъ Евсевія. Если Христосъ повелѣваетъ Константину устроить подобіе видѣннаго знаменія—креста, Константинъ же устрояетъ не крестъ, а знамя съ монограммой Христова имени, такъ называемый labaruni, то въ этомъ едва ли нужно усматривать какое-либо несоотвѣтствіе того, что сдѣлано было Константиномъ, полученному повелѣнію, или несообразность въ передачѣ Евсевія Изображеніе креста въ непри-кровенномъ видѣ, какъ было выше замѣчено, вообще не было въ употребленіи у христіанъ до начала V вѣка. Устроенное указаннымъ образомъ знамя и могло быть понято, какъ подобіе креста. Извѣстно, что ранѣе апологеты (Минуцій Феликсъ, Тертулліанъ) усматривали символъ креста и въ языческихъ знаменахъ; увѣнчивавшее labarum имя Христа въ видѣ монограммы, которая и сама по себѣ въ то же время означала крестъ, должно было теперь указывать ясно для христіанъ на этотъ заключавшійся здѣсь христіанскій символъ. * 2).
Ч Ср. В. В. Болотовъ., Лекціи, III, 13. Спасскій, 31—33. Что въ рукѣ статуи Константина былъ но лабарумъ (у Руфина: vexillum dominicao erueis), cp. Ba.tiffot, 1. c. 303, В. В. Болотовъ, III, 10.
2l Названіе знамени ІаЬапші встрѣчается въ латинскомъ переводѣ Acta Arclielai 51, 9 Г первой половины IV’ в.), у Амвросія (ер. -Ю), у Пруденція (in Symmaclmm). Въ Vita Constantini Квсевія оно имѣется лишь въ надписаніи 31 главы I книги: ’Excpaoi; cnsejpostSsö; <пjosioo, ог.гг, ѵиѵ 'Рши.аГо’. Ыухооч -/.аДоЗз1.ѵ. У Григорія Наяіанзина оно передается въ формъ Xy.ßсороѵ (іи Jul. Ill), так'ь же у Созомена (I, 4). Происхожденіе этого слова неясно. Григорій сопоставляетъ его съ латинскимъ labor. У 'Л. Stevenson въ Kraus, lieal-Kncycdopiidie der christl. Alterthümer, II. Fr. i. Br. 1836. S. 303, указывается, что у басковъ „labarra“ и нынѣ означаетъ знамя. В. Schrein liter, Labarum und Steinaxt. Tübinseu 1911, сопоставляетъ »то слово съ лидійскимъ — -гХг/.u;. и думаетъ,
что .что было названіе для знака, сходнаго съ монограммой (изображеніе обоюдуострой сѣкиры), употреблявшагося будто бы въ войскахъ еіцс ранѣе. Maurice, I, еѵ—сѵіі, П, ых—-ъх, 331—2, 500—513, полагаетъ, что лабарумъ былъ устроенъ только въ 317 г., такъ какъ па монетахъ (326 г.) встрѣчается лабарумъ съ изображеніями трехъ лицъ, между тѣмъ именно лишь въ 317 г. 1 марта два сына Константина, Криспъ и Константинъ, были возведены въ достоинство кесарей и могли быть изображены на лабарумѣ. Съ Морисомъ соглашается и IkUi/fol, ). с. 202. По ого соображеніе но является убѣдительнымъ, потому что Гноеній даетъ описаніе деталей лабарѵма, какъ онъ видѣлъ его уже въ позднѣйшее время, и первоначально могло быть, нанр., изображеніе только одного Константина. Между прочимъ, судя но монетамъ 320 г. fMaurioo, II, 500), изображеніе правителей находилось на самомъ платѣ. Такъ и думаетъ Морись (ер. также помѣщаемый здѣсь рисунокъ
Евсевій не говоритъ прямо, гдѣ и когда было разсказанное ему Константиномъ событіе. Но предполагая, что разныя подробности въ его сообщеніи имѣютъ основу въ разсказѣ самого же императора, необходимо придти къ выводу, что оно было не непосредственно предъ битвою съ Максентіемъ и даясе вообще не во время похода, а еще до выступленія изъ Галліи. Призваніе Константиномъ «нзъяснителеи словесъ» христіанскаго Бога — Христа, для наученія о Христѣ и Его символѣ—крестѣ, заявленіе о желаніи вступить въ число «слушающихъ» чтеніе писаній, приближеніе къ себѣ «іереевъ Божіихъ», все это могло быть "ffue въ Галліи, но не во время похожа въ Италію и тѣмъ болѣе не наканунѣ битвы. Весь вообще ходъ повѣствованія Евсевія въ данномъ случаѣ ясно показываетъ, что, по нему, чудесное событіе имѣло мѣсто именно въ Галліи. Не довѣрять Евсевію, или предполагать, будто онъ, разсуждая съ императоромъ, совсѣмъ и не интересовался вопросомъ, гдѣ и когда было описываемое происшествіе, мы не имѣемъ основаній.
Но такъ какъ, съ другой стороны, и Лактанцій съ совершенною опредѣленностью говоритъ о начертаніи монограммы имени Христа на щитахъ, въ силу полученнаго Константиномъ во снѣ внушенія, непосредственно предъ сраженіемъ съ
изъ Лекцій В. В. Болотова, III, П, представляющій воспроизведеніе рисунка самого В. В. Болотова). Но еще Tillemont, IV, 126, обращалъ вниманіе на то, что, по описанію Евсевія, эти изображенія, новидимому, должны находиться не на платѣ, а прикрѣплены къ древку особо. Ср. также напр. Schaff', KG2, 461. Такъ именно понимаетъ устройство лабарума и T’ramin de' Cavalieri, 1. с. (Batiffol, 301).
Максонтіемъ, и скептическое отношеніе къ его разсказу, въ виду возможности для него полученія болѣе или менѣе достовѣрныхъ свѣдѣній указаннымъ путемъ, также нужно признать несправедливымъ, то остается сдѣлать выводъ, что онъ говоритъ не о томъ фактѣ, о которомъ разсказывалъ Евсевію Константинъ, а о. другомъ, относящемся къ позднѣйшему моменту. Если Константинъ еще въ Галліи пришелъ къ рѣшимости опереться на помощь христіанскаго Бога, тамъ устроенъ былъ для него лабарумъ, и уже въ первыхъ побѣдахъ надъ непріятелемъ онъ могъ усматривать божественное содѣйствіе себѣ, то это не исключало для него необходимости внушать увѣренность въ побѣдѣ при содѣйствіи высшей силы и въ своихъ воинахъ и поддерживать эту увѣренность въ дальнѣйшее время. Но самымъ критическимъ моментомъ въ его предпріятіи было именно предстоявшее ему предъ стѣнами Рима сраженіе съ Максентіемъ. Неудивительно, что именно непосредственно предъ этою опасною минутою, имѣя уже при себѣ лабарумъ, онъ прибѣгнуть для воодушевленія своихъ воиновъ еще и къ той мѣрѣ, о которой сообщаетъ Лактанцій. Вопросъ можетъ возникать въ этомъ случаѣ развѣ лишь о томъ, было ли «внушеніе во снѣ», о которомъ говоритъ Лактанцій, новымъ внушеніемъ, или же Константинъ дѣйствовалъ руководясь бывшимъ еще ранѣе въ Галліи сновидѣніемъ, касавшимся только ла-барума и монограммы на немъ, н теперь по собственной иниціативѣ повелѣлъ изобразить монограмму и на щитахъ,—но въ передачѣ у Лактанція это бывшее еще ранѣе сновидѣніе оказалось поставленнымъ въ непосредственную близость къ этому распоряженію относительно щитовъ. Но нѣтъ рѣшительныхъ основаній и въ этомъ случаѣ отступать отъ буквальнаго смысла его разсказа *).
*) Вопросъ о томъ, гдѣ и когда было видѣніе Константину, съ давнихъ поръ рѣшается неодинаково. Такъ, Бароній и Тилльмонъ высказывались за Галлію, Балюзъ и Паджи за Италію. Особо важное значеніе онъ получаетъ потому, что въ связи съ нимъ обычно рѣшаютъ вопросъ о самой достовѣрности двухъ имѣющихся столь несходныхъ сказаній о побѣдѣ Константина падъ Максентіемъ—Лактанція и Евсевія,—то довѣряя одному изъ нихъ, то другому, то заподозрѣвая или совсѣмъ отрицая достовѣрность обоихъ. Въ дѣйствительности еще Тилльмонъ (IV, •632, cf. 128), съ свойственными ему внимательнымъ отношеніемъ къ источникамъ и вѣрностью сужденія, отмѣтилъ, что изъ текста Евсевія •никоимъ образомъ нельзя вынести убѣжденія, будто онъ полагалъ видѣніе бывшимъ уже наканунѣ гибели Макеевтія, и поэтому нужно или
Такимъ образомъ, если обычно обращаетъ на себя особое вниманіе видимое несогласіе разсказа Евсевія съ сообщеніемъ Лактанція и является одной изъ причинъ скептическаго отно-
доиустить, что кто-либо, или Евсевій, или Лаістанцій, ошибается, или же признать, что это—двѣ совершенно различныя исторіи; самъ Тилльмовъ не видитъ никакихъ препятствій къ принятію послѣдняго мнѣнія.—Въ литературѣ новѣйшаго времени попытка доказать, что видѣніе было йодъ стѣнами Рима (хотя бы и не наканунѣ сраженія съ Максентіемъ, какъ говоритъ Лактанцій), сдѣлана въ довольно длинномъ разсужденіи Дезам’омъ (340-348). — Обстоятельное разъясненіе, что это было—но Евсевію—еще предъ походомъ, въ Галліи, можно читать въ изслѣдованіи Schrörs'а (29—35). Ни отстаивая достовѣрность разсказа Евсевія, Schrörs въ то же время пытается (14—19, 36—37) безъ всякой нужды всячески, per fas et ncfas, дискредитировать сообщевіе Лактанція, какъ совершенно будто бы легендарное (хотя, иужно замѣтить, изслѣдованіями послѣдняго времени устанавливается значеніе вообще показаній Лактанція, какъ историческаго источника, cp. Bihlmeyer въ Theol. Quar-talschrift, 1912, 427). Между прочимъ, Schrörs (18—19) полагаетъ, что принятіе Лактинціемъ „басни“ о явленіи Ликинію, предъ его сраженіемъ съ Максиминомъ 30 апрѣля, ангела, сообщившаго ему особую молитву (с. 46: „tune proxima nocte Licinio quiescente adsistit angeius dei monens“ etc.], роняетъ цѣну и параллельнаго извѣстія о Константинѣ (с. 44). Но можно, наоборотъ, думать, что весь разсказъ у Лактанція о побѣдѣ Ликинія надъ Максиминомъ, идущій, очевидно, съ своими подробностями, отъ участниковъ похода Ликинія, подтверждаетъ болѣе или менѣе достовѣрность сообщеній Лактанція и о войнѣ Константина. Дѣло въ данномъ случаѣ вовсе не въ томъ, что язычнику Ликинію не могъ явиться ангелъ и сообщить молитву, не заключавшую притомъ ничего специфически христіанскаго и составленную въ духѣ лишь самаго неопредѣленнаго монотеизма („summe, sancte deus“), но въ томъ, что Лактанцій приводитъ буквально — конечно неизмышленный имъ — самый текстъ продиктованной Ликиніемъ нотарію молитвы и съ совершенно правдоподобной конкретностью описываетъ дальнѣйшія происшествія („scribuntur haec in libeilis pluribus et per praepesitos tribunosque miltun-tur, ut suos quisque militcs doceat“ etc.). Явленіе во снѣ ангела и Христа могли засвидѣтельствовать только сами Лиісиній я Константинъ, и никакой провѣркѣ ихъ увѣренія не могли подлежать уже и въ то время. Но какъ бы ни относиться кь ихъ увѣреніямъ, нѣтъ основаній отвергать чисто внѣшніе факты, фактъ изданія особой молитвы Ликиніемъ и фактъ распоряженія Константина о монограммѣ на щитахъ (Schrörs, 17, преувеличиваетъ техническія трудности при выполненіи этого распоряженія). При этомъ, что касается вопроса о разсказѣ самаго Ликинія о явленіи ему ангела, то если не признавать по отношенію къ нему „визіонерства“ (о его языческомъ суевѣрномъ настроеніи въ послѣдующее время с]). V. С. II, 4), почему не допустить со стороны хитраго старика и намѣреннаго измышленія? И если для Константина Schrörs не хотѣлъ бы допускать еще второго сновидьнія, какъ другого чуда (37), то
шѳнія къ достовѣрности этихъ сказаній, то въ дѣйствительности это различіе можно объяснить именно тѣмъ, что эти авторы не только имѣютъ разные источники для своихъ повѣствованій, но и говорятъ о двухъ разныхъ фактахъ, бывшихъ въ разное время. Лактанцій говоритъ о монограммѣ на щитахъ солдатъ,, по умалчиваетъ о лабарумѣ; Евсевій, наоборотъ, говоритъ только о лабарѵмѣ и не упоминаетъ о монограммѣ на щитахъ. Но Евсевій передаетъ слышанное отъ самого Константина, для Лактанція же источникомъ послужили извѣстія, шедшія, можетъ быть, лишь отъ офицеровъ, или и просто рядовыхъ вриновъ—участниковъ похода Константина. У Константина и Евсевія рѣчь была именно о видѣніи Константину въ Галліи и только объ этомъ событіи разсказывалъ Евсевію Константинъ. Для Константина лично интересъ вообще сосредоточивался именно на лабарумѣ. Но помимо устройства ла-барума могло быть сдѣлано еще и распоряженіе о начертаніи монограммы, какъ христіанскаго знака, на щитахъ непосредственно предъ битвой съ Максентіемъ ’). Объ этой подробности Константинъ не сообщилъ Евсевію, такъ какъ она относилась уже къ дальнѣйшему времени. Но въ памяти и начальниковъ отрядовъ, и каждаго отдѣльнаго солдата, она должна была въ свое время отпечатлѣться тверже, чѣмъ фактъ устройства царскаго знамени 2).
онъ моп, бы для этого случая вспомнить то, что сказано у него же вообще о „визіонерствѣ“ Константина и „мистическомъ настроеніи (Zug), которое могло при случаѣ возвышаться до религіозной экзальтаціи“ (52—58, 57; cp. Keim, Uebertritt, 89).—Достовѣрными признаетъ и разсказъ Евсевія о видѣніи креста и явленіи Спасителя во снѣ Константину еще въ Галліи, и разсказъ Лактанція о начертаніи монограммы на щитахъ предъ сраженіемъ, F. Savio, La guerra di Constantino contro Massenzio e le apparizioni miracoinse della Croce e del Salvatore, въ Civiltä cattolica, 1913, II, 27—8. Лактанцій, по нему, неправильно лишь перенесъ бывшее въ Галліи чудесвое событіе—откровеніе, о которомъ объ зналъ лишь по неопредѣленнымъ слухамъ, въ Италію (Sclirörs, 37і, совершенно въ обратномъ смыслѣ передаетъ мнѣніе Savio, когда говоритъ о двухъ — по Savio — различныхъ видѣніяхъ съ чудеснымъ характеромъ).
‘3 Если признавать, что по Лактанцію монограмма на щитахъ имѣла одинъ видъ, по Евсевію же монограмма на лабарумѣ оказывается уже иного вида, то и это Обстоятельство едва ли должно возбуждать какія-либо недоумѣнія. Н'ь употребленіи были обѣ формы ея, какч> это могли разъяснить Константину христіанскіе учители, и обѣ могли быть поэтому примѣнены вт. разныхъ случаяхь.
'-) Изъ болѣе позднихъ писателей Р у ф и н ъ въ своемъ переводѣ исторіи Евсевія па латинскій языкъ (403—410) замѣняетъ краткое со-
Что Константинъ самъ не находилъ нужнымъ въ свое время выступать съ открытымъ разъясненіемъ, въ чемъ состояло бывшее ему видѣніе и какъ онъ самъ понимаетъ его, и пре-
общеніе Евсевія, IX, 9, 1—3, своймъ совершенно особымъ разсказомъ (ed. Mommsen, р. 827.829). Когда императоръ выступилъ въ походъ, онъ быль уже (crat quidem iam tune), по Руфину, покровителемъ христіанской религіи п почитателемъ истиннаго Бога, только не получилъ еще крещенія. Во время похода онъ въ смущеніи размышлялъ о предстоящей войнъ и часто поднималъ очи къ небу, прося божественной себѣ помощи, и онъ „видитъ во снѣ на небѣ, въ восточной части, знаменіе креста,
сіяющее огненнымъ блескомъ (cum-----iter ageret - —, videt per sopo-
rein ad orientis partem iu caelo siguum crueis igneo fuigore rutilare). Когда, онъ былъ устрашенъ такимъ видѣніемъ и смущенъ необычайностью зрѣлища, онъ видитъ вблизи себя ангеловъ, обращающихся къ нему съ словами: „Константинъ, тоатф ѵіиа“. т. е. „симъ побѣждай“ (adstare sibi videt angelos dicentes: „Constantine, тобтш viaa“, quod est: in line vince). Тогда, обрадованный и увѣренный уже въ побѣдѣ, онъ знаменуетъ на своемъ челѣ видѣнное имъ на небѣ знаменіе креста (signum crueis quod in caelo viderat, in sua fronte designat); и такимъ образомъ, призванный къ вѣрѣ съ неба (caelitus), онъ, мнѣ кажется, не ниже того, кому также съ неба (de eaeloj было сказано: Савлъ, Савлъ, что ты гонишь Меня? Я Іисусъ Назорей (Дѣян. 22, 7, 8), съ тѣмъ лишь различіемъ, что онъ призывается не какъ еще преслѣдователь, но какъ уже послѣдователь. Поэтому знаменіе, которое было явлено ему на небѣ, онъ дѣлаетъ образцомъ при устройствѣ военныхъ знаменъ, и такъ называемый лабарумъ устрояетъ въ видѣ креста Господня (signum---in
militaria vexilla transformat ac labarum, quem dieunt, in speeiem crueis dominicae exaptat), и такимъ образомъ, снабженный оружіемъ и знаменами религіи, выступаетъ противъ оружія нечестивыхъ. Но сверхъ того передаютъ, что и въ правой своей рукѣ онъ имѣлъ сдѣланное изъ золота знаменіе креста (sed et indextera sua manu signum nihilomimis crueis ex auro fabrefaetum liabuisse perhibetur)“. Дальнѣйшее изложеніе, о гибели -Максентія, о вступленіи Константина въ Римъ, о статуѣ съ крестомъ въ рукѣ и надписью (832: ubi imagines sibi ob honorem triumphanti senatus erexit, vexillum dominicae crucis in dextera sua iubet depingi et snbter adscribi. etc.) въ общемъ соотвѣтствуетъ тексту Евсевія. Неизвѣстно, откуда Лактанцій заимствовалъ данныя, частію несогласныя съ сообщеніями Пактанція и Евсевія въ „Жизни Константина“ и потому довѣрія не заслуживающія, частію лишь дополняющія ихъ (о видѣніи креста на небѣ во снѣ, объ ангелахъ, о начертаніи на челѣ крестнаго знаменія, 0 крестѣ въ рукѣ Константина).—У Филосторгія въ церковной исторіи (425—433) сообщалось, что знаменіе креста явилось на востокѣ и занимало большое пространство, было образовано изъ поразительнаго сіянія и окружено надписью изъ звѣздъ, расположенныхъ въ видѣ ра-ДУги и составившихъ слова (на латинскомъ языкѣ): „симъ побѣждай“. 1, 0, Bidez (1913) р. 7, ар. Photium: то той атаорой агцлеіоѵ ката «atoXas ЁГСІ paptisTov ütplhj Srijxov, at fAr)« айтоѵ хатяяХцттоизт,; Sta-u-O'j-
доставлялъ обращаться въ языческой средѣ, можетъ быть, и христіанской, разнымъ легендамъ по этому поводу и лишь въ позднѣйшія уже времена сообщилъ о немъ подробнѣе напр. Евсевію, какъ особо приближенному къ нему лицу, это можетъ находить объясненіе въ томъ, что событіе это имѣло особое значеніе лично для самого императора; убѣдить язычниковъ открытымъ разсказомъ о немъ, какъ чудѣ, разумѣется, не было возможно, и для императора, въ его тогдашнемъ положеніи въ языческой средѣ, было, можетъ быть, даже удобнѣе окружить этотъ фактъ болѣе или менѣе таинственностью *).
Успѣшныя, хотя потребовавшія не мало искусства и усилій, военныя дѣйствія въ сѣверной Италіи должны были болѣе или менѣе ободрить смѣлаго полководца и его воиновъ. Но главная трудность борьбы была еще впереди, при приближе-
о.£ѴУ)£, хаі азіЕршѵ аотоѵ хбхХш лЕрііІЕоѵтшѵ TptSoj трота)) хаі пpos 7рар.р.атшѵ •/арахті)ра $иЭ-р.і»о[лёѵшѵ та ое ара ’Рмраішѵ E^sye фиmj- „еѵ тобтф ѵіха“.
Сообщеніе и Руфина и Филосторгія, что знаменіе креста видимо было на восточной сторонѣ неба, очевидно, несогласно съ извѣстіемъ у Евсевія, что Константинъ видѣлъ его вскорѣ послѣ полудня надъ солнцемъ (бттЕрхЕІреѵоѵ той іrjXioo). Въ Artemii Passio, 45, Іоанна родосскаго (до X в.), пользовавшагося исторіей Филосторгія, этой несообразности уже нѣтъ (Bidez, 7). Артемій, по этому памятнику, между прочимъ, заявляетъ въ своей рѣчи къ Юліану Отступнику, что и онъ, какъ участникъ похода, видѣлъ знаменіе, и въ войскѣ Юліана имѣется много и другихъ свидѣтелей его.—С о к р а т ъ, I, 2, повторяетъ вообще разсказъ Евсевія въ „Жизни Константина“. Но cp. I, 2, 4, Hussey, I, р. 5: elSsv ёѵ тй оираѵф атбЬѵ ірштб^ oTaupoEiSfj, і'і ш YpappaTa yjv і.еуоѵта, ’Еѵ тобтф ѵіха. Знамя Константина, по Сократу, хранилось и въ его времена во дворцѣ (I, 2, 7).— Созоменъ, I, 3, сначала приводитъ сообщеніе Руфина (не называя его имени! о видѣніи Константиномъ знаменія креста во снѣ и обращенныхъ къ нему словахъ ангеловъ. Hussey, I, р. 23: övap еіЗе то той атаороО
<J7][isiov £ѵ тм обраѵш агХауііоѵ, Tsü-rjjtoTt 8s абтш яро; tyjv Sitv, -аразтаѵте; ftsioi äyyEXoi, <Ь КшѵзтаѵтіѵЕ, Іфг/ааѵ. £ѵ тоотія ѵіха. Но вслѣдъ затѣмъ онъ передаетъ съ подробностью и разсказъ Евсевія о видѣніи креста наяву и о явленіи ночью во снѣ Христа, и самъ не высказывается прямо ни за то, ни за другое повѣствованіе. —У Ѳеодорита, I, 2, имѣется лишь общее замѣчаніе о призваніи Константина свыше, подобно ап. Павлу.
') Ср. соображенія у Schrörs’a., 68—9. Константинъ, по Евсевію, послѣ сновидѣнія только друзьямъ разсказываетъ тайну (I, 30: тоі? (piXots ££г|у6рео£ тд алоррщтоѵ) и обращается за разъясненіями къ христіанскимъ учителямъ. То итра-аитіхоѵ äbtav у Евсевія I, 28, не означаетъ непремѣнно все войско, а очевидно лишь свиту, отрядъ, сопутствовавшій императору при какомъ-то переходѣ (отЕЛ/.оаеѵш [-оі г.оргіач) въ Галліи. Ср. В. В. Болотовъ, Лекціи, III, 12. Schrörs, 30.
ніи къ Риму. Все сдѣланное доселѣ имѣло очень мало значенія, пока Максептій имѣлъ въ своихъ рукахъ Римъ и держался въ немъ, такъ какъ Константинъ не располагалъ нужными для осады силами и, кромѣ того, осаду Максентій, въ виду сдѣланныхъ запасовъ, могъ выдерживать очень долго. Благодаря пассивному способу сопротивленія, не выходя изъ Рима, онъ уже ранѣе одержалъ верхъ сначала надъ Северомъ, потомъ надъ Валеріемъ. И въ данномъ случаѣ болѣе всего молено было бояться того, что онъ, если и вышлетъ часть своихъ силъ для сраженія, самъ однако, какъ онъ дѣлалъ это прежде, будетъ пользоваться своимъ выгоднымъ положеніемъ въ укрѣпленномъ городѣ.
Максентій, бывшій, не смотря на прекращеніе имъ гоненія на христіанъ, ревностнымъ язычникомъ и постоянно прежде обращавшійся къ языческимъ гадателямъ, и теперь рѣшился ввѣрить свою судьбу тѣмъ же руководителямъ и дѣйствовать по ихъ указанію. Оба противника, такимъ образомъ, искали помощи въ религіи, одинъ обращался къ Богу христіанъ, другой хотѣлъ найти поддержку для себя въ язычествѣ. Побѣда одного изъ нихъ должна была быть какъ бы свидѣтельствомъ истинности той религіи, которой онъ держался.
Сивиллины книги дали Максентію отвѣтъ, что въ день вступленія его во власть (28 октября) погибнетъ врагъ римлянъ. Въ сновидѣніи онъ, кромѣ того, получилъ внушеніе оставить мѣсто своего тогдашняго жительства, такъ что 26 числа онъ изъ дворца перешелъ въ частный домъ. Чтобы оправдать предсказаніе о гибели врага римлянъ, т. е., какъ думалъ Максентій, Константина, и уничтожить его, въ означенный день онъ, вопреки всякимъ ожиданіямъ и прежнимъ собственнымъ намѣреніямъ, вышелъ съ войскомъ изъ Рима, при Мульвійскомъ мостѣ перевелъ его чрезъ Тибръ и повелъ къ Rubra Saxa противъ Константина по Фламиніевой дорогѣ между Тибромъ и рядомъ холмовъ. Константинъ искуснымъ маневромъ немедленно обошелъ непріятеля, пришелъ къ Мульвійскому мосту, такъ что войско Максентія оказалось запертымъ въ тѣснинѣ, и далъ рѣшительное сраженіе при самомъ неудобномъ положеніи для непріятеля, который долженъ былъ обратиться тыломъ къ Тибру, при чемъ задніе ряды были тѣснимы въ бурную рѣку при малѣйшемъ отступленіи переднихъ1). Побѣда была самая бле- *)
*) Ср. О. Seeclt, Geschichte des Untergangs der antiken Welt,. I3. Berlin 1910. S. 131—134. Нѣсколько иначе представляетъ ходъ сраженія
стящая; самъ Максентій погибъ въ Тибрѣ, подобно фараону съ его воинствомъ, по сравненію Евсевія.
И самъ Константинъ и его современники приписывали эту побѣду божественной помощи. Сенатъ воздвигъ чрезъ нѣсколько лѣтъ (315) въ честь Константина арку за то, что онъ «внушеніемъ Божества (instinct« Divinitatis) и величіемъ духа» освободилъ государство отъ тиранна.
Пробывъ въ Римѣ лишь недолгое время, Константинъ отправился въ Миланъ '). Сюда прибылъ и Ликиній, союзъ котораго съ Константиномъ скрѣпленъ былъ отпразднованнымъ здѣсь бракомъ его съ сестрою Константина Константіею. Приглашенъ былъ въ Миланъ по случаю этого торжества и Діоклетіанъ изъ его уединенія въ Салонѣ въ Далматіи, но, ссылаясь на старость, отказался пріѣхать. Во время пребыванія августовъ въ Миланѣ, продолжавшагося не далѣе апрѣля, послѣ взаимнаго совѣщанія, сдѣлано было законодательное постановленіе, которымъ опредѣлялось положеніе христіанъ въ имперіи. Можетъ быть, еще ранѣе этого Константинъ обращался къ' проконсулу Африки Анулину съ рескриптомъ о возвращеніи христіанамъ («каѳолической церкви») отобранныхъ у нихъ ранѣе имуществъ.
Увѣдомленіе о побѣдѣ надъ Максентіемъ и новый законъ посланы были и Максимину. Но тотъ вовсе не былъ расположенъ принять его и въ рескриптѣ своему префекту съ одобреніемъ отзывался о попыткахъ Діоклетіана и Максиміана такъ или иначе привлечь къ почитанію боговъ отступниковъ-хри-стіанъ, только признавалъ, что нужно дѣлать это безъ жестокихъ мѣръ, къ которымъ однако и самъ постоянно обращался. Вскорѣ онъ напалъ на владѣнія Ликинія, осадивъ Византію. Послѣдовавшая затѣмъ война съ нимъ Ликинія являлась дальнѣйшимъ продолженіемъ борьбы двухъ религій. Ликиній распространилъ даже въ войскѣ предъ битвою особую молитву къ высочайшему Богу, какъ открытую ему, по сообщенію Лак-
К. Е. von Landmann, Konstantin der Grosse als Feldherr, въ сборникѣ, изданномъ подъ редакціей Dölger’a, S. 147— 150.
') Обычно полагаютъ, что Константинъ оставался въ Римѣ до 1 января, до провозглашенія его и Ликинія консулами. Р. Batiffol, Les eta-pes de la conversion de Constantin, въ Bulletin d'aneienne litterature et d’arch. chrdtiennes, 1913, № 4. 241, изъ словъ Лактанція (с. 45): „hieme proxinia iMediolanum concessit“ дѣлаетъ выводъ, что онъ отправился изъ Рима еще до 1 января. '
тдіиіія. во снѣ ангеломъ. 30 апрѣля Максиминъ потерпѣлъ пораженіе въ мѣстности Campus Serenus. И въ бывшихъ его владѣніяхъ послѣ этого вошло въ силу опубликованное въ Никомпдін 13 іюня Ликиніемъ миланское постановленіе. Самъ Максиминъ, казнивъ предсказывавшихъ ему побѣду жрецовъ и нририцателей, теперь поспѣшилъ тоже издать указъ о полной свободѣ для христіанъ и даже о возвращеніи имъ отобранныхъ имуществъ. Но попытка его продолжать борьбу съ Ликиніемъ не могла имѣть успѣха, и вскорѣ самъ онъ погибъ.
Вѣрнымъ принятому подъ вліяніемъ Константина и провозглашенному на востокѣ закону не оказался потомъ, какъ извѣстно, и Ликиній, по воззрѣніямъ и настроенію всегда остававшійся язычникомъ. Константину, поэтому, и съ нимъ затѣмъ пришлось вступить въ борьбу за свободу и права христіанства, и только съ утвержденіемъ потомъ въ 324 г. власти Константина и въ восточной половинѣ имперіи могли найти всюду осуществленіе провозглашенные въ Миланѣ въ 313 г. принципы.
А. Брилліантовъ.
САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКАЯ ПРАВОСЛАВНАЯ ДУХОВНАЯ АКАДЕМИЯ
Санкт-Петербургская православная духовная акаде-мия — высшее учебное заведение Русской Православной Церкви, готовящее священнослужителей, преподавателей духовных учебных заведений, специалистов в области бо-гословских и церковных наук. Учебные подразделения: академия, семинария, регентское отделение, иконописное отделение и факультет иностранных студентов.
Проект по созданию электронного архива журнала «Христианское чтение»
Проект осуществляется в рамках компьютеризации Санкт-Пе-тербургской православной духовной академии. В подготовке элек-тронных вариантов номеров журнала принимают участие студенты академии и семинарии. Руководитель проекта — ректор академии епископ Гатчинский Амвросий (Ермаков). Куратор проекта — про-ректор по научно-богословской работе священник Димитрий Юревич. Материалы журнала готовятся в формате pdf, распространяются на DVD-дисках и размещаются на академическом интернет-сайте.
На сайте академии
www.spbda.ru
> события в жизни академии
> сведения о структуре и подразделениях академии
> информация об учебном процессе и научной работе
> библиотека электронных книг для свободной загрузки
