CC BY
19
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 10. ЖУРНАЛИСТИКА. 2005. № 3
Л.М. Землянова
ИДЕЙНО-ТЕРМИНОЛОГИЧЕСКИЕ НОВАЦИИ
В СОВРЕМЕННЫХ ДЕБАТАХ ОБ ИНФОРМАЦИОННОМ
ОБЩЕСТВЕ И ЕГО ЭТИЧЕСКИХ АСПЕКТАХ
Экскурс в историю теоретических прогнозов, предвещающих развитие информационного общества как новой стадии цивилизации, позволяет выделить в зарубежной коммуникативистике по крайней мере три основныж этапа в эволюции этого процесса. На первом (в начале второй половины XX в.) идеи перехода к обществу, основанному на растущей роли информационно-коммуникационных факторов развития всех сфер его жизнедеятельности, еще смыкались с концепциями постиндустриального капитализма, наиболее полно изложенными в трудах Даниела Белла "Приход постиндустриального общества. Опыт социального прогноза" (1974) и "Культурные противоречия капитализма" (1976). На втором этапе (1980-е годы) такие идеи становятся основой моделей именно информационного общества, полностью обусловленного развитием новой компьютерной техники. Образцом оптимистической "практопии" этого типа стала теория "третьей волны" Элвина Тоффлера1. Третий этап, наступающий в 1990-е годы, когда развитие электронной информационной техники начинает зримо проявлять неоднозначное воздействие на социально-культурную жизнь многих стран и народов мира, вызывает у исследователей стремление более тщательного осмысления идеалов информационного общества с позиций не технологического детерминизма, а заботы о судьбах людей, о справедливом доступе к достоверной информации и средствам ее распространения в целях не отлучения, а приобщения к лучшим достижениям общемирового прогресса. Акцент переносится с "практопическо-го" прославлении компьютерной техники на социально-историческое прогнозирование реальных достоинств и трудностей перехода к информационному обществу, на специфику этого процесса в национальных и международных контекстах. Масштабы и направления такого прогнозирования на рубеже ХХ—ХХ1 вв. начинают обретать все более и более глобальный характер, как и объективные процессы развивающейся электронно-информаци-
1 Подробнее об этом см.: Землянова Л.М. Современная американская комму-никативистика. Теоретические концепции, проблемы, прогнозы. М., 1995. С. 192—214.
онной революции, на волне которой еще в 1970—1980-е годы возникает движение за Новый международный информационный и коммуникационный порядок, в котором принимают участие представители разныж стран, втянутых в эти процессы, но не все в равных условиях. Страны слаборазвитые пытаются предъявить свои обвинении создателям доктрины "свободного потока новостей", выгодной для владельцев крупных информационных монополий, допускающих "информационный колониализм" и поддерживающих неолиберальные принципы коммерциализации СМИ. Сторонники таких принципов видят в них гарант "нейтрально-объективной" информации и информационный обменов, а их противники выступают против товаризации информации, противопоставляя ей гуманитарную миссию СМИ5.
В начале XXI в. разногласия такого рода не исчезают и вновь их глобальное значение проявляется на Всемирном саммите по информационному обществу, состоявшемуся в Женеве в декабре 2003 г. Хотя в заключительной "Декларации принципов" создание информационного общества позиционировалось как важнейшая задача нового тысячелетия, решение которой должно принести народам мира существенное улучшение качества их жизни и ее демократизации в соответствии с положениями Всеобщей декларации прав человека, одновременно была предложена и другая декларация, выражавшая настроения участников кампании за гражданское общество. В этой альтернативной "Декларации гражданского общества" подчеркивалась необходимость положить в основу всех стремлений к информационному обществу заботу о людях, их образовании и благополучии, праве на свободный доступ к информации и коммуникационной технике и к достижениям культурного прогресса в целом.
Плюрализм мнений, их обсуждение, аргументация, сравнение на вербально-дискурсивном уровне нашли свое отражение в модернизации уже имевшихся концепций и терминов, относящихся к информационному обществу, и в появлении новых тенденций в расширяющемся "семантическом пространстве" словесного мира дебатов. Усиление значения этого пространства — явление симптоматичное для дискуссионных осмыслений глобальный проблем в условиях развивающихся коммуникационных факторов прогресса, которые не только позволяют, но и приучают исследователей более терпеливо относиться к изучению многообразия окружающего нас мира природы, общества, культуры, обычаев, традиций, концепций и их словесного выражения, предоставляя все больше и больше информации об этом многооб-
2 Там же. С. 174—192.
разии и возможностей его использования на благо людям мирными коммуникабельными средствами. Проявляется понимание того, что современному человечеству нужны не войны с грозным оружием, не социальные конфронтации, а надежные формы консенсусного разрешения различных проблем в процессах диалогов. И поскольку расширение дискурсно-семантического пространства коррелируется с этой потребностью века, вдумчивые аналитики материалов Всемирного саммита по информационному обществу этот его аспект не оставили в тени. Как отмечается на страницах международного журнала коммуникативистов "Газетт", этот саммит имеет значение не только важного политического, но и концептуального события, ибо он продемонстрировал возможность полезных связей между техникой, культурой и обществом с помощью уяснения необходимости "определения общего взгляда на информационное общество" в ходе тщательного обсуждения всех спорных проблем и нахождения для них четких определений и терминов. В этом же плане саммит можно рассматривать и как "коммуникационное событие"3, в котором действительно проявилась необходимость поиска коммуникабельных союзов между правительственными и неправительственными структурами и между различными точками зрения в целях обретения новых характеристик спорных вопросов, имеющих решающее значение для социальных преобразований XXI в.
В круг таких вопросов входят, конечно, и медиа и медиасо-бытия — понятия, которые не следует связывать только с деятельностью СМИ, выражающих стратегию "главного потока" аудитории, рассчитанную на широкое распространение инфо-тейнмента или политейнмента — подачи новостей в форме развлекательных передач, что способствует удовлетворению интересов медиабизнеса, а не публичной сферы информационного пространства. С позиций сторонников гражданского общества эта сфера требует усиленной защиты и расширения для реализации социально-культурных функций медиа с учетом того, что "новые медиа и коммуникационные технологии предлагают возможность развития различных форм альтернативных медийных коммуникаций"4.
В самом деле никогда раньше люди не имели в своем распоряжении такого многообразия совершеннейших технических средств для передачи на огромные расстояния вербальной и визуальной информации и использования ее в ситуациях, требую-
3 Padovani C. The World Summit on the Information Society. Setting the Communication Agenda for the 21-st Century? An Ongoing Exercise // Gazette. The International Journal for Communication Studies. 2004. Vol. 56. N 3—4. P. 187, 188.
4 Ibid. P. 188.
щих достоверных знаний о всех происходящих событиях, чтобы возникающие конфликты и проблемы можно было устранять путем их всестороннего рассмотрения, обсуждения и правильной оценки без опасных конфронтаций. Новая электронная техника может действовать чрезвычайно оперативно, оповещая мир об экологических катастрофах и военных угрозах, об эпидемиях или актах терроризма не в целях возбуждения внимания к сенсациям, питающим инфотейнмент, а для мобилизации и сплочения всех общественных сил на преодоление этих несчастий в жизни людей, народов и стран. А это очень важно, ибо современное человечество остро нуждается в укреплении своего иммунитета по отношению к тем социально-культурным болезням века, которые могут разрушать его нравственное здоровье, уничтожать духовные ценности и традиции, воспитывать дозволенность агрессивности и необузданного эгоизма вместо того, чтобы использовать разнообразные формы и средства коммуникации для объединения людей в сообщества во имя гуманизма на национальных и международном уровнях. Приветствуя развитие "альтернативных медийных коммуникаций", пропоненты грядущего информационного общества видят в этом реальную основу для полезного функционирования таких коммуникационных средств и систем, которые могут культивировать невосприимчивость к опасным воздействиям инфотейнмента на массовое сознание и внедрять в него принципы мышления и образа жизни, атрибутивно присущие гражданскому обществу, ориентированному на демократическое сотрудничество и солидарность, коммуникабельность и равноправие его членов.
В этом ключе следует, вероятно, понимать и приуроченные к саммиту предложения его аналитиков, выступающих на страницах "Газетт", обратиться к уточнению дефиниций при обсуждении моделей не столько информационного, сколько коммуникационного общества, основанного на таких ценностях, как права человека, социальная справедливость, сотрудничество и коммуникабельность. При обосновании этого нового термина отмечается, что акцент на информационном обществе был релевантен для дебатов 1970—1980-х годов, а сегодня, в начале XXI в., споры о коммуникационном обществе знаменуют совершение "сдвига от правительств к гражданскому обществу как движущей силе"5, принципиально более глубоко и демократичнее выражающей суть вопросов. "Кульминационным моментом ее проявления стала публикация Декларации гражданского общества"6.
5 O'Siochru S. Will the Real WSIS Please Stand up? The Historic Encounter of the "Information Society" and the "Communication Society" // Ibid. P. 203. 9 Ibid.
Введение в научную лексику коммуникативистики термина "коммуникационное общество" в данном случае не предполагает отрыва понятий информации и коммуникации друг от друга, если по-прежнему признается, что коммуникация приносит людям информацию, а информация передается с помощью коммуникационных средств и акций. Перенос же акцента в этом единстве с информации на коммуникацию при определении главных атрибутов грядущего общества, по замыслу инициаторов этой новации, должен означать не нарушение внутренних взаимосвязей между информацией и коммуникацией, а признание того факта, что "и информация, и коммуникация играют важную роль не только в экономике, но и в культуре, политике и обществе в целом"7. Иначе говоря, в целях преодоления узких подходов в русле технологического детерминизма, на котором базировались концепции ряда теоретиков информационного общества XX в., утверждавших решающую роль именно технических средств коммуникации и информации, современные прогнозисты предлагают глубже осмыслить значение не только самих этих средств как продуктов технического прогресса, но и их социально-культурного функционального предназначения — связывать, объединять людей общими знаниями и задачами их претворения в жизнь. Технические средства коммуникации, распространяя полезную для общества информацию, должны служить людям, сплачивая их в гражданских обществах с национальными границами и в различных структурах общемирового содружества стран и народов на правительственном и неправительственном уровнях для поддержания тенденций к "международному взаимопониманию" и на основе его — "культурного разнообразия и демократического дискурса", необходимых для "общемировой публичной сферы"8.
Примечательно, что сторонники принципов, изложенных в "Декларации гражданского общества", ратуя за их воплощение в коммуникационных обществах, пытаются с этих позиций отмежеваться от тех "стерильных дебатов об информационном обществе", в которых не было внимания к таким острым полемическим вопросам, как монополизация СМИ, недоступность новых медиа для всех граждан, отлучающая от "позитивной динамики общественного интереса, прав человека и справедливого устойчивого развития"9. С этой же динамикой связываются и дебаты, в которых принимают участие представители разных слоев гражданского общества, а множество их голосов создает "плюралистическую повестку дня" для обсуждения широкого крута тем: от
7 Ibid. Р. 208.
8 Ibid. Р. 210, 211.
9 Ibid. Р. 218, 220.
финансовых аспектов ликвидации "цифрового раскола" (неравного доступа к цифровой технике) до этических измерений информационного общества, его культурного и языкового разнообразия, чтобы все это коррелировалось с идеей "плюрализма информационных и коммуникационных обществ"10.
Таким образом, Всемирный саммит по информационному обществу и аналитические статьи, посвященные ему в журнале "Газетт", вносят и свой вклад в "пространство диалогов", отражающих идеи "Декларации гражданского общества" и помогающих участникам саммита развивать это пространство, чтобы лучше "прислушиваться к множеству голосов и языков, вглядываться в разноцветность культур, понимать ожидания людей и традиций"11.
Лейтмотивом в этих статьях звучит призыв рассматривать сессию саммита "как процесс, а не как продукт", т.е. как историческое событие, которое должно развиваться, имея "открытую природу процесса"12, необходимую для превращения идей гражданского общества в мощную глобальную силу. С этой целью коммуникативисты должны активизировать свою общественную деятельность для популяризации идеалов информационного общества в дебатах, "объединяя коммуникации с социальным развитием"13 и уточняя значение всех употребляемых определений и терминов. Ибо сегодня ощущается "нехватка точных и полезных дефиниций многих терминов" для анализа сути и конфликтов и соглашений при обсуждении состояния медиа в связи с правами человека и многими другими актуальными социальными проблемами, чтобы "словесные декларации воплощались в политических документах и практически осуществлялись на национальных и транснациональных уровнях"14. Поэтому Всемирный саммит по информационному обществу, по мнению этих аналитиков, можно рассматривать как "коммуникационное событие, посвященное коммуникациям", в том смысле, что его участники получили условия для общего понимания сути модных, часто употребляемых, но не всегда с одним и тем же значением слов и тем самым открыли "возможность коллективной разработки политической повестки дня"15, важной для коммуникаций и полезной для тех, кто делает политику, поддерживает ее и изучает.
10 Padovani C. Op. cit. P. 189.
42 Ibid. P. 190.
12 Sreberny A. WSIS: Articulating Information at the Summit // Ibid. P. 200.
13Ibid.
14 Ibid.
15 Padovani C. Op. cit. P. 188.
Примером в этом отношении может служить группа терминов, возникших на основе слова "digital" (цифровой). Развитие цифровой техники способствовало появлению дефиниций, в которых выражалось приоритетное значение именно этой техники для обновления парка медиа и культурного прогресса в целом ("цифровой век", "цифровая культура" и т.п.). Вместе с тем один за другим стали появляться термины, указывающие на возможность неоднозначного воздействия этой же цифровой техники на социально-культурную жизнь ("цифровой раскол", "цифровая зависимость"). Критики негативных тенденций тоже стали выражать свое мнение в терминах, содержащих это модное слово "digital", призывая лучше изучать "цифровую среду", создающую "цифровую зависимость" от новых электронных медиа и "цифровой раскол", от которого быстрее надо переходить к "цифровой солидарности".
Семантическое пространство вербальных дебатов сохраняет, таким образом, свои тесные связи не только с социальной реальностью и ее противоречиями, но и с идейными разногласиями, проявившимися на Всемирном саммите по информационному обществу между сторонниками и противниками фетишизации новой электронной техники и связанных с этой крайностью неолиберально-рыночных подходов к СМИ, подчиняющих их не интересам общественного прогресса, а торгово-коммерческим выгодам инфобизнеса. До середины 1990-х годов пропоненты идей неолиберализма стремились занять командные высоты в вопросах моделирования процессов глобализации коммуникационных систем и развития информационного общества. Альтернативный путь на Всемирном саммите предложили защитники приоритетов гражданского общества, и полемика между ними на страницах "Газетт" была охарактеризована как "историческое столкновение" "информационного общества" и "коммуникационного общества"16 в том смысле, что концепция информационного общества появилась в период дебатов 1970—1980-х годов, а идея коммуникационного общества — позднее и нашла свое "более демократическое выражение"17 в "Декларации гражданского общества". Согласно принципам этой Декларации, для создания коммуникационного общества необходима демократическая активность всех слоев населения, общественных организаций и сотрудничество между ними. В этих условиях коммуникации обретают ключевое значение для развития гражданского общества, базирующегося на защите культурного разнообразия и демо-
16 O'Siochru S. Op. cit. P. 203.
17 Ibid.
кратических дискурсов, позволяющих критику неолиберализма и поддержку "всемирной публичной сферы"18.
Примечательно, что так как под защитой публичной сферы подразумевается, с одной стороны, расширение ее места в системах информационных средств связи, а с другой стороны, изменения в контенте за счет большего внимания к общественно-полезной тематике распространяемой информации, несущей достоверные знания и ответы на актуальные социально-культурные вопросы, то неизбежно возникает и необходимость обсуждения проблем управления этими средствами и системами, прежде всего Интернетом с его глобальным потенциалом активного воздействия на сознание и жизнь современного человечества. Поэтому противники технологического фетишизма и связанного с ним неолиберализма инициируют вопрос о регулировании деятельности информационно-коммуникационных систем, полагая, что свобода распространения и получения информации должна сочетаться с ответственностью за ее содержание и воздействие на людей. Как отмечается в статье профессора Вольфганга Клейнвехтера, такая позиция предполагает, что "управление Интернетом включает не только доменные имена, серверы, но также и связанные с ним вопросы вроде спама и нелегального контента". Это может означать обращение за поддержкой либо к межправительственным организациям, либо к "децентрализованным механизмам", объединяющим различные общественные организации "с разными видами основополагающей ответственности"19.
"Управление Интернетом" — термин новый, и его употребление в современных дискурсах чаще всего носит полемический характер, так как затрагивает сложные проблемы сочетания принципов свободы и ответственности за распространение информации не в сфере традиционных СМИ, а в «киберпространстве, где "создатели законов" сами являются участниками технического развития, провайдерами и пользователями интернетовских служб». Поэтому и споры об управлении этими новыми электронными медиа выходят за границы прежних форм контроля внутри отдельных стран или посредством соглашений между ними на правительственном уровне, обретая наднациональные масштабы и множество различных участников процесса создания "глобального информационного общества, основанного на Интернете как его главной инфраструктуре, которая должна управляться"20.
18 Ibid. Р. 211.
19 Kleinwächter W. What is Internet Governance? // Ibid. Р. 233, 234.
23 Ibid. Р. 234, 235.
Особую остроту этим спорам придали трагические события 11 сентября 2001 г., когда угроза международного терроризма заставила по-новому взглянуть на "кибербезопасность" для гарантирования подлинной "кибердемократии" и с этой целью объединять разные силы мирового сообщества для принятия к действию "дипломатии XXI века", основанной на гибких формах интеграции интересов и возможностей правительственных и внеправи-тельственных, индустриально-технических и общественных организаций, поддерживающих стабильность прогресса при условии, если все осознают, что "права и свободы, за которые надо бороться, связаны с обязанностями и ответственностью"21.
Вопрос о социальной ответственности СМИ в зарубежной коммуникативистике часто дебатировался и раньше применительно к прессе, радио и телевидению22. Его обсуждение сопрягалось с требованиями сохранения прав на свободу информационной деятельности, но с соблюдением основных этических принципов журналистики: осознание ответственности медиа в условиях их возрастающей роли в развитии общества и его демократизации; стремление к максимальной достоверности и объективности информационных сообщений; отношение к информации как к фундаментальному праву граждан; ее доброкачественность; уважение человеческого достоинства, недопущение языка ненависти и дискриминации, пропаганды насилия, порнографии и т.п.23
Развитие новых электронных медиа, пользователями которых являются не только профессиональные журналисты, несет с собой не упразднение, а модернизацию требований социально-этической ответственности за содержание и функции информации, распространяемой в новых технических условиях глобализирующегося киберпространства, когда быстро меняются не только процессы и механизмы создания, но и траектории коммуникационных потоков. Вертикальные трафики, характерные для традиционных СМИ (от газеты, радио или телецентра к аудитории), в Интернете сменяются плюрализмом горизонтальных интерактивных распространений многообразной информации по желанию ее отправителей и получателей, что, естественно, затрудняет централизованные формы управления такими потоками. Однако потребность в правилах сохраняется и создает идею "сетевого этикета" — НЕТикета, предполагающего уважение всеми абонентами не толь-
21 Ibid. Р. 240, 248, 249.
22
Подробнее об этом см.: Землянова Л.М. Современная американская комму-никативистика. Теоретические концепции, проблемы, прогнозы. С. 53—59.
26 См.: Землянова Л.М. Зарубежная коммуникативистика в преддверии информационного общества. Толковый словарь терминов и концепций. М., 1999. С. 262—263.
ко своих прав на информацию, но и общих прав всех своих "сетевых сограждан"24.
Но как добиться этого? В итоговую "Декларацию принципов" Всемирного саммита по информационному обществу был включен раздел об этических аспектах информационного общества, в котором утверждалась "необходимость уважать мир и отстаивать основные ценности, такие, как свобода, равенство, солидарность, терпимость, коллективная ответственность и бережное отношение к природе". Отмечалась также важность соблюдения этических норм, которые должны "способствовать справедливости", поддерживать "достоинство и ценность человеческой личности", обеспечивать надежную защиту семье, давая ей возможность "играть в обществе решающую роль". Соответственно и при использовании информационно-коммуникационной техники эта декларация призывала и в контенте тоже "уважать права человека и основные свободы других людей", "принимать установленные законодательством меры по предотвращению ненадлежащего использования" информационно-коммуникационной техники "на почве расизма, расовой дискриминации, ксенофобии" и "связанных с ними проявлений нетерпимости, ненависти, насилия, жестокого обращения с детьми, включая педофилию и детскую порнографию, а также торговлю людьми и их эксплуатацию"25.
Признавая, таким образом, важность этических аспектов информационного общества, "Декларация принципов" призывает к решению вопросов управления Интернетом согласованным способом на международном уровне — "в рамках открытого и всеобъемлющего процесса, обеспечивающего механизм для полномасштабного и активного участия органов государственного управления, частного сектора и гражданского общества как из развивающихся, так и из развитых стран, включая соответствующие межправительственные и международные организации и форумы"26.
В финальной части "Декларации принципов" выражается вера в то, что вскоре все люди смогут сообща построить "новое информационное общество, основанное на совместном использовании знаний, на базе глобальной солидарности и более полного взаимопонимания между народами и странами"27. "Декларация гражданского общества", предлагая свою "демократическую перспективу информационных и коммуникационных обществ", на-
28 Там же. С. 140.
26 Declaration of Principles // Gazette. 2004. Vol. 66. N 3—4. P. 300.
26 Ibid. P. 299.
27 Ibid. P. 301.
стаивает на укреплении гражданских прав альтернативного выбора возможностей "обновления демократии"28. На первый взгляд различия между этими тезисами невелики. Но они все же есть и выражаются с помощью тщательно продуманных дефиниций и терминов, характерных для полемических идейных позиций, их изменений, столкновений в дебатах, посвященных кардинальным проблемам общественно-исторического мирового развития. В его судьбах сегодня значительную роль играют новейшие информационно-коммуникационные технологии, создающие возможность изучать многие жизненные ситуации, обращаясь к виртуальным средствам киберпространства. Однако не следует абсолютизировать такие средства, отстраняя вербальные ресурсы на второй план. Приоритеты в идейной борьбе были, есть и будут принадлежать умению людей использовать эти традиционные, но неисчерпаемые ресурсы для филигранного выражения мыслей и концептуальных позиций в различных дебатах с надеждой добиться согласия для мирного решения спорных проблем в диалогах с помощью коммуникабельных потенций человеческого разума и языка. Идейно-терминологические новации в дебатах, посвященных информационному обществу, подтверждают историческую необходимость такой надежды и возможность ее креативного воздействия на современную глобализирующуюся общественно-культурную жизнь мира.
Поступила в редакцию 8.02.2005
28 Civil Society Declaration to the World Summit on the Information Society // Ibid. P. 340.
65
5 ВМУ, журналистика, № 3
